Текст книги "Билет в прошлое (СИ)"
Автор книги: Женя Черняк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
Глава 3
3 глава
Чёрт бы меня побери, но я согласился на эту авантюру. То ли потому что снова бежал от задуманного, откладывая его на неопределённый срок, то ли потому что действительно поверил в чудо квантовой механики. Скажу прямо, любопытство раздирало, хотя я ни в коем случае не питал никаких иллюзий по поводу своего выбора.
Спустя пару часов, нет-нет, не дней, а именно часов, моё бренное тело уже мостилось в неудобном кресле институтского психолога. Случилось это потому, что добравшись до дома, я первым делом позвонил профессору и высказал ему своё согласие. Времени, потраченного на возвращение из института, хватило для принятия этого решения, причём приступить не терпелось. По словам Шестакова предстояло пройти немалый путь от простых тестов до физических процедур, прежде чем мы доберёмся до главной цели исследования, а именно до погружения в квантовый сон. Раз так, то не имело смысла оттягивать сей процесс.
Итак, кресло было весьма неудобным, хотя, возможно, это было сделано специально. Кое-как примостившись на нём, я с претензией посмотрел на психолога. Напротив меня за массивным столом сидела женщина лет сорока, всем своим вниманием погружённая в монитор ноутбука.
– Перед вами бланк с вопросами. Возьмите его и заполните, – сухо произнесла она, даже не удосужившись посмотреть в мою сторону.
Я растерянно посмотрел на лист бумаги, лежавший перед носом. Протянув руку, резко подхватил его и стал изучать. Первыми пунктами были стандартные вопросы о возрасте, весе и росте, а вот далее уже пошли менее приятные, не связанные с физическими характеристиками опрашиваемого.
«Когда в последний раз у вас был интимный контакт с другим лицом?» – звучало в вопросе под номером 6. Я задумался, сморщив лоб. С недоверием взглянул на женщину, которая была занята своими делами и, казалось, меня совсем не замечала. Снова вернувшись к бланку я прочитал следующий вопрос: «Как часто вы мастурбируете?» Под номером 8 спрашивалось, пробовал ли я когда-либо нетрадиционные сексуальные отношения, и если да, то во сколько лет это случилось впервые.
Голос женщины-психолога отвлёк меня от размышлений:
– Что-то не так? – спросила она, заметив мою растерянность.
Теперь она смотрела на меня в упор, сверля серьёзным взглядом через линзы изысканных очков.
– Да просто… – Я почему-то растерялся, хотя уже давно не испытывал подобных чувств перед женщиной. – Это всё обязательно? Я имею ввиду такие вопросы. Всё ясно как божий день. Вы хотите раскрыть мой психологический портрет. Но что если я не готов к подобным откровениям?
– Это не просто психологический портрет, господин Абрамов. Мы узнаем о вас всё, заберёмся в глубины сознания, а потом нарисуем карту, по которой с помощью супермощной нейросети проведём вас в ваше прошлое.
Я уныло улыбнулся, а когда понял, что выгляжу нелепо, тут же убрал с лица неуместную ухмылку.
– Ясно. Так значит, это необходимо, – уныло произнёс я.
– Именно так, – холодным тоном заключила она, возвращая деловой взор к монитору.
Я снова попытался сосредоточиться на вопросах. К удивлению, большая часть из них была связана с моей никчёмной интимной жизнью, о которой я не мог поведать ничего интересного. Далее последовали вопросы о детстве, юности и деловых достижениях. На них я отвечал более уверенно, чем на предыдущие.
В общей сложности в кабинете я провёл больше часа, исписав четыре бланка. Когда вернул ручку на место, дамочка в очках перехватила бланки со стола и положила около себя.
– Хорошо, господин Абрамов. Мы тщательно изучим ваши ответы, а после, исходя из них, составим новые анкеты. В среднем в день вы будете заполнять примерно полсотни вопросов. Все они будут корректироваться ежедневно.
Это чуть не вывело меня из себя.
– Я думал, на этом всё, – сквозь зубы процедил я, нервно сжимая подлокотники неудобного кресла.
– Извините. Вам ещё не сообщили о графике посещения моего кабинета.
– О графике?
– Конечно. Ближайшие две недели вы будете посещать мой кабинет перед всеми предстоящими процедурами. Вот сейчас, например, вас проводят в физио кабинет, посадят на тренажёры и подключат к вашему телу датчики. Далее вы уйдёте в кабинет нейрохирургии. – Заметив мой встревоженный взгляд, поспешила добавить: – Не беспокойтесь. Там вам предстоит просто лежать на кушетке в течении получаса, ну, может, чуть больше. Доктор Фридман будет проверять активность вашего мозга, одев вам на голову специальный прибор.
– Какой ещё прибор?
– Не беспокойтесь. Физических неудобств будет минимум.
В этот момент в кабинете появился Шестаков. Он услышал последние слова, прозвучавшие из уст психолога.
– Да-да, господин Абрамов, проникновение в мозг требует тщательной и кропотливой подготовки, – бодро произнёс он, добавляя оптимизма напряжённой обстановке.
Я оглянулся на голос профессора.
– Называйте меня Никита. Я же просил.
– Будь по-вашему. Никита – значит Никита. Итак, вы уже придумали в какой именно временной промежуток собираетесь отправиться?
Я удивлённо вскинул брови. Профессор как раз поравнялся со мной, когда психолог поспешила ответить:
– Мы ещё до этого не дошли.
– Что ж, у вас есть время, – сказал он, положив руку мне на плечо.
– Время для чего? – не понял я.
– За ближайшую неделю вам необходимо выбрать куда именно вы хотели бы вернуться. Знаю, это не так-то легко, поскольку от вашего выбора зависит куда конкретно и в какое время вы будете отправляться в течение всех сеансов.
– Я всё равно не понимаю, – помотал головой я, глядя то на профессора, то на женщину, сидевшую напротив.
– Нам нужна точка, Никита, в которую бы вы хотели вернуться, – пояснил Шестаков. – Точка из прошлого. Случай, который хочется переживать постоянно. Представьте, что вы оказываетесь в одном и том же месте снова и снова. Это место вам хорошо знакомо. Вы помните что с вами произошло, какие эмоции испытали тогда и, наверное, хотели бы повторить. Это может быть первая брачная ночь, день, когда родились ваши дети, первый выезд на курорт, или же наоборот, случай, который бы хотелось изменить. Главное, что нужно понимать, выбрав определённую точку, при погружении вы будете попадать именно туда.
Мне в голову пришёл старый фильм из детства с Биллом Мюрреем в главной роли. Не успел я подумать о нём, как психолог, словно прочитав мои мысли, произнесла:
– Вы смотрели когда-нибудь «День сурка»?
«День сурка», конечно же! Теперь многое стало ясно. Вот как, оказывается, работает погружение в квантовый сон. Они проработают по полочкам день, который я сам выберу, а затем окунут меня с головой в воспоминания прошлого, заставив переживать один и тот же момент из жизни.
– Только один вопрос, профессор, – задумчиво прохрипел я, потупив взор. – Это того стоит?
Он ответил не сразу. Выждав паузу, сначала убрал руку с плеча, а затем присел на край стола, и только потом попытался внятно ответить на мой вопрос.
– Видите ли, господин Абрамов… Никита, – поправился он, – эта процедура не имеет аналогов в мире. Многие бы душу отдали за возможность поучаствовать в этом исследовании. Ваше предстоящее погружение – это не просто сон, а нечто большее. Вы окажетесь там, куда мечтаете попасть, заново пережив те эмоции, о каких уже давно забыли. Вы будете ощущать всё настолько реально, что, скорее всего, не поверите в то, что спите. Для многих это возможность вернуться в то время, которое казалось безвозвратно потерянным. Как по мне, так это бесценно.
– Звучит неплохо, – согласился я.
Глядя ему в глаза, трудно не поверить в то, что он говорил неискренне. Заворожённый взгляд профессора меня вполне удовлетворил. Хотелось ему верить, хотелось побыстрее очутиться в том самом незабываемом сне, о котором он говорил. Если это так прекрасно, то какого тогда чёрта я всё ещё тут? Надо ускорится, чтобы либо развеять витавшие в голове сомнения, либо наоборот, вывести на чистую воду эту шарашкину контору. Но почему-то в то, что сотрудники института действительно открыли нечто невообразимое, я верил всё сильней и сильней.
– Абрамов, советую не торопиться с выбором точки. Вполне вероятно, вам туда возвращаться не один десяток раз, – снова подала голос психолог.
– Ума не приложу куда бы я хотел попасть, – задумчиво произнёс я, подпирая подбородок ладонью.
– Неужели у вас в жизни нет моментов, которые хотелось раз за разом переживать? Не верится с учётом вашего возраста.
Я снова посмотрел на Шестакова. Он понял о чём я хотел спросить.
– Что бы вы посоветовали?
– Знаете, я ничего вам советовать не буду. Такие решения должны приниматься непосредственно вами, и не кем иным. Но могу рассказать, куда предпочитают отправляться другие испытуемые, если вам интересно.
– Да уж, пожалуйста, – согласно закивал я.
– Примерно половина людей выбирают местом возвращения какой-то интимный случай, вроде первого секса или просто самого яркого секса в их жизни. Это нормально.
– И, кстати, никто кроме вас сны видеть не сможет, – перебила его психолог.
– Да, это важно. Всё, что будет происходить у вас в голове, будете переживать только вы, – уточнил Шестаков.
– Значит, интимные моменты, – сказал я, понимая, откуда взялись провокационные вопросы в анкете.
– Да, это касается мужчин. Хотя, знаете ли, многие женщины тоже не прочь окунуться в такие воспоминания. Что же касается другой половины людей, то многие выбирают случаи из детства. Это понятно, ведь детство самое счастливое время жизни. Снова ощутить юношеский энтузиазм дорогого стоит.
– И им это удаётся?
– О, да. Целиком и полностью. Они даже просыпаются с горящими глазами, словно помолодели на несколько десятков лет. Пропадает депрессия. Появляется желание продолжать жить, творить что-то новое.
– Прям как в детстве, – улыбнулся я.
Профессор скрестил на груди руки.
– Во многим именно в этом и заключается суть нашего исследования. Влияние перенесённых воспоминаний на физическое и эмоциональное состояние человека. Глядишь, и больной испытуемый начинает чувствовать себя гораздо лучше, – пояснил он.
Услышав это, я оживился.
– Это действительно работает? – спросил, глядя на него с недоверием.
Шестаков предпочёл уклониться от ответа, однако по его глазам я понял, что да, работает. Психолог также не смогла скрыть улыбки.
– Давайте так, Никита, мы попробуем организовать для вас это путешествие, а вы сами нам расскажете помогло вам это или нет, – как-то уж совсем мягко произнёс он, будто заговаривает мне зубы.
– Позитивная активность мозга творит чудеса, – отозвалась женщина. – Если мозг убедит вас в том, что вы снова молоды и полны сил, организму ничего не останется как пойти на восстановление.
Последние слова женщины-психолога чётко отпечатались у меня в сознании. Если они говорили правду, то уж слишком убедительно. Да, хотелось верить в то, что мозг мог заставить моё дряхлое тело омолодиться. Хотелось верить неистово. Похоже, они не врали. Только теперь я начинал понимать почему выбор пал именно на меня, измученного болезнями старика, готового отдать все свои деньги ради исцеления.
Я исправно выполнял все их требования, начиная от занятий на тренажёрах, и заканчивая непонятными для меня тестами с подключёнными к телу проводами. Выполнял чётко, без жалоб на боль и усталость, лишь бы хоть на миг приблизить то, ради чего всё это затевалось. Вера в самого себя возрастала и тогда, когда я покидал территорию института на машине такси. Уезжая, я знал, что завтра вернусь сюда и заново пройду всё что от меня потребует Шестаков и его команда. Отныне я целиком и полностью принадлежал им.
Глава 4
4 глава
Пистолет действительно пришлось убрать в последний ящик стола. На время… хотя нет, если всё пройдёт как надо, он мне больше не понадобится. Тешил ли я себя мыслями о светлом будущем, или же только глубже загонял в себя притаившуюся депрессию, я не знал. Просто стал жить с новой надеждой на выздоровление. Ездил в институт как на работу. Проводил там не меньше четырёх часов, а иногда даже больше. Новые тесты, опросы, сдача анализов и проверка мозговой активности. Таков был мой распорядок дня.
Вопросы от психолога становились всё интереснее. Вот, например, в один из дней я прочитал не посещали ли меня когда-нибудь мысли о суициде. Разве я мог сказать им правду? Нет уж, рисковать не имело смыла, поэтому я солгал.
Ещё через пару дней появилась череда вопросов про родителей. Например, какое любимое блюдо готовила мать. Вписывая название шарлотки мне показалось, что я на секунду ощутил запах горячего пирога, напичканного яблоками и грушами. Жадно облизав губы, я непроизвольно улыбнулся. Мама, как же мне тебя не хватает. Удивительная штука память. Даже спустя несколько десятков лет я чётко видел её перед глазами, такую молодую и красивую.
Прогуливаясь по пустынным коридорам института, я как-то забрёл под процедурный кабинет, где, как я знал, находились спящие подопытные, и где в будущем предстояло побывать и мне. Я сел на скамью под самыми дверями, убрав в сторону трость. Чего ждал, сам понять не мог. До следующего теста было около десяти минут, так что я не торопился возвращаться обратно.
Неожиданно дверь кабинета распахнулась, и в коридор вышла женщина бальзаковского возраста, в помятой пижаме и растрёпанными волосами. Я сразу смекнул, что это была одна из испытуемых, с которыми иногда приходилось пересекаться. Женщина устало посмотрела на меня, а я на неё.
– Вы сюда? Проходите, – кивнула она, зевая.
– О, нет. Мой час ещё не пришёл, – пожал плечами я, выдавливая из себя подобие улыбки.
– А, ясно. – Она закрыла за собой дверь и вместо того, чтобы пойти по своим делам, присела рядом. – Наверняка вам интересно, что там происходит, так?
– Да, интересно.
– Пару месяцев назад я также бродила вокруг да около этого кабинета, пытаясь хоть краем глаза заглянуть в приоткрытую дверь. На самом деле за ней нет ничего интересного. Пара коек с аппаратурой. Много-много всяких проводов с датчиками, которые подключают к вашему телу, пара компьютеров и парочка специалистов, которые будут наблюдать за вашим состоянием во время сна.
– Мне говорили, будет минимум два специалиста. Один учёный и один анестезиолог, на случай если вдруг понадобится вывести пациента из сна, – вспомнил я.
Женщина смотрела на меня знающим взглядом.
– Это в первые пару раз. Поверьте, вам точно не захочется возвращаться обратно.
– Там так прекрасно?
– Зависит от того, куда именно вы отправитесь. Вы уже выбрали свою точку?
Я растерялся. К своему стыду мне некуда возвращаться. До сих пор я не решил в какой момент из жизни хотелось бы посетить. Слишком невзрачное прошлое. Слишком вялая жизнь. Она всё поняла по моим глазам. Женщина умудрённая опытом. Гораздо умнее чем я.
– Не беда. В последний момент всё решится, – мягко сказала она, положил холодную руку мне на плечо.
– Мне сказали, ещё есть время.
– У меня такая же беда. Так странно, ведь они предложили выбрать только один момент.
– И что же вы выбрали?
– Свадьбу дочери.
– И как давно это было?
– Четыре года назад.
Я с удивлением уставился на неё. Тяжёлые мешки под смеющимися глазами пристально смотрели на меня. Седина волос и помятая от времени кожа. Неужели она не пожелала вернуться в юность, снова оказаться молодой и красивой? Странная женщина. Интересно, всё ли у неё в порядке с головой? И снова дама бальзаковского возраста прочитала мои мысли.
– Каждый волен выбирать именно тот этап своей жизни, который посчитает нужным. Для меня самый счастливый день моей жизни – это свадьба дочери. Я так же как и вы копалась в прошлом, мечтала оказаться в объятиях молодого ухажёра, снова познать радость от первых свиданий. Но ничто не могло сравниться по количеству положительных эмоций как тот самый день.
– Но почему? – не понял я. – Это совсем не логично. Свадьба дочери – это её день, её праздник, который она будет вспоминать всю оставшуюся жизнь.
– Всё просто, мой друг. Мне не о чем жалеть, и я ничего не хочу исправить. Тот день был итогом всех моих трудов, всех переживаний, которые мне приходилось преодолевать на протяжении своего пути. Тот день был самым счастливым днём в моей жизни, ибо именно тогда мне воздалось по заслугам. Но, как уже было сказано ранее, какое путешествие будет у вас, решать только вам.
Она с трудом поднялась со скамьи, опираясь на моё плечо, после чего сняла руку. Прежде чем удалиться, снова посмотрела на меня умудрённым взглядом и произнесла:
– Я рада каждый день возвращаться туда. Я ни на что на свете не променяю те моменты.
Когда ушла, я задумался. Да, похоже, счастье для каждого индивидуально. Она смогла определиться со своей точкой, чего не скажешь обо мне. Она счастлива, а я по-прежнему нет, поскольку боялся ошибиться с местом дислокации. Слишком большая ответственность, ведь погружение в сон обещает быть воистину последним путешествием. Каждую ночь, ложась спать, я думаю лишь над тем куда бы хотел отправиться, и каждый раз утопаю в собственных сновидениях, так и не найдя ответа.
На часах почти полдень. Поморщившись от боли, я поставил пред собой трость и с трудом встал на ноги. Медленно передвигая слабые конечности, поплёлся обратно, с каждым шагом осознавая, что точно не отправлюсь туда, где буду ощущать эти болезненные отголоски. Это будет юность, не иначе. Время, когда я пробегал по нескольку километров в день, не испытывая тех мук, которые сопровождают меня ныне после пары десятков пройденных шагов.
Войдя в кабинет профессора Шестакова, я встал как вкопанный перед кушеткой, не в силах опуститься на неё.
– Можете сесть, Никита. Я возьму у вас унцию крови и померю давление.
– Я постою.
– Снова беспокоят колени? – осведомился Шестаков, перебирая на стеллажах оборудование для анализов.
– Колени, икры, спина. Всё вместе, – пожаловался я. – Если вы хоть на минуту избавите меня от этих мук, я буду ходатайствовать о присуждении вам нобелевской премии.
На лице Шестакова заиграла довольная ухмылка.
– Если наши труды увенчаются успехом хоть на десятую часть, то в премии не будет никакой необходимости. Мы изменим целый мир. Это будет революция как в медицине, так и во всём научном сообществе.
– Полагаю, вы сторонник теории того, что мозг может привести к бессмертию, – сам не понимая зачем ляпнул я.
Профессор замер. Казалось, я сказал именно то, что он хотел услышать.
– В идеале, Никита, мозг способен на такие фантастические вещи как телепортация, исцеление, омоложение и многое другое.
– В теории, – добавил я, не сводя с него прищуренных глаз.
– Пока в теории, а потом, кто знает, это может стать нормой. Мир так быстро меняется.
– Это точно. Ещё во времена нашего детства простой карманный калькулятор считался чем-то вроде компьютера, а сегодня чипы вживляются под кожу.
– Мы с вами на пороге грандиозного открытия, – задумчиво произнёс Шестаков, беря в руки поднос с антисептиком и другими принадлежностями.
Когда он брал кровь, я уже сидел на кушетке. Смотрел в сторону, думая о своём. У каждого был свой интерес в этом исследовании. У профессора на горизонте маячил грандиозный научный прорыв, а у меня надежда на облегчение физических страданий, а заодно и путешествие в прошлое путём перемещения сознания. Вещи, о которых никто не подозревает за пределами этого учреждения, могут перевернуть жизни тысяч людей с ног на голову. В один момент я могу стать причастным к чему-то такому, до чего мой разум ещё очень далёк.
– Не выбрали ещё куда отправитесь? – подал голос Шестаков, вынимая иглу из вены.
Я тут же вернулся от мыслей к реальности.
– Пока нет. Каждый день об этом думаю.
– Советую поскорее определиться. Через пару дней нужно будет вскрывать участки мозга, отвечающие за память.
– Вскрывать? – не понял я, и посмотрел на него вопрошающим взглядом.
– Да, типа того. – Он вложил на место укола ватный тампон и прижал, согнув мне локоть. – Будем запускать нейросеть. Мы достаточно сканировали мозг, и теперь будем делать карту к вашему прошлому. Нам нужна точка, иначе мы не поймём куда двигаться.
– Я понял.
– Определитесь до конца недели, ладно?
Я согласно кивнул, хотя до сих пор не понимал как это сделать.
В голове полная неразбериха. Первый крупный контракт, сдача диплома, первая брачная ночь, покупка квартиры в центре города. Всё это казалось таким смешным и неважным, что тут же улетучивалось восвояси. Радость, радость. Когда я, чёрт возьми, испытывал настоящую радость? Раз за разом я переносился дальше в прошлое. Студенчество. Да, было весело, наверное. Вот только никак не строились отношения ни с одногруппниками, ни с девушками. К третьему курсу я совсем забылся в учёбе и стал кем-то вроде изгоя в рядах сверстников. Как так произошло, ведь в школе всё было отлично?
К окончательному итогу я подобрался, будучи дома, когда ложился в постель. Да, студенческая жизнь не задалась с самого начала, поэтому вскоре я отбросил и это время в мусорную корзину. Детство? Нет, только не в детство! Впрочем, именно тогда я был по-настоящему счастлив. Как ни старался, но ничего другого придумать не мог. Спустя час томных размышлений мысль о Никите Абрамове школьного возраста не казалась такой уж ужасной.
Снова в памяти всплыл эпизод из ночного клуба. Когда-то я был отличным парнем, ровней среди одноклассников. Наверное, конфликт, случившийся после дискотеки, и поделил мою жизнь на до и после. Казалось бы, то была всего-навсего рядовая ситуация, колкая перепалка с парнем, который увёл девочку, которую я так любил. Но нет, именно тогда во мне что-то надломилось. Я потерял лицо в глазах девушки, которую считал любовью всей моей жизни, а также девушки, которой нравился сам и которой не отвечал взаимностью. Так в тот роковой для меня вечер я упустил их обоих, а заодно лишился уверенности в себе на всю оставшуюся жизнь. Мелкий пустяк, просчёт, неверно выбранные слова определили в дальнейшем моё внутреннее состояние.
Ближе к ночи я всё-таки уснул, но на этот раз с чётким пониманием того, куда мне действительно следовало вернуться. Это мой шанс всё изменить, попробовать переломить ситуацию в свою пользу и уйти в тот вечер не одному, а с кем-то. Ведь я уже давно не шестнадцатилетний подросток. Я мужчина с богатым жизненным опытом, и я могу попытаться сделать так, чтобы выйти победителем в той ситуации. Я обязан попробовать, иначе буду сожалеть об этом до самого конца.
