Текст книги "Одна Ж в Большом городе"

Автор книги: Жанна Голубицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

– Fucking country! (Переводить не буду, и так все ясно.)

Я не буду здесь пересказывать все свои многочисленные задания из серии «Купи японские водоросли, это срочно!» или «Сделай заказ в клубе с мужским стриптизом, я хочу удивить друга». Скажу одно: в Москве 1992 года никаких японских продуктов и мужского стриптиза не было и в помине! Но мистер Ан не хотел в это верить и считал, что мне просто лень все это найти! Пару раз я реально была на грани того, чтобы подсунуть ему в качестве японских водорослей нашу дальневосточную консервированную морскую капусту, а мужской стриптиз устроить силами своих тогдашних ухажеров…

А как-то господину Ану назначил встречу сам южнокорейский посол в Москве. Рандеву должно было проходить в единственном в то время корейском ресторане в Москве – возле Даниловского рынка. Ан решил взять с собой меня – в основном «для блезиру»: уж переводить-то там явно было нечего. Но он сказал, что я должна буду фиксировать в блокноте основные моменты беседы и руководить его личным шофером, который по-английски не понимал. А перед самым выездом в ресторан мистер Ан вдруг заявил:

– Before we go, check for Mafia! («Прежде чем мы поедем, проверь, нет ли там мафии?»)

Что он имел в виду, я, кстати, и до сих пор не понимаю. Может, он думал, что такие справки дает по телефону метрдотель ресторана? Или я должна была позвонить в КГБ и запросить информацию о конкретном местонахождении русской мафии на данный вечер? Однако к тому моменту я уже была настолько научена множеством горьких опытов, что взяла на себя страшную ответственность за жизнь и безопасность своего господина, уверенно заявив:

– I’ve checked already. Everything is clean! («Я уже проверила. Все чисто!»)

Мистер Ан удовлетворенно кивнул. Наверное, в тот момент ему казалось, что у него на службе (при зарплате в сто пятьдесят баксов) состоит сам Джеймс Бонд! Только русский, в юбке и двадцати двух лет от роду…

Польза. По милости господина Ана я постоянно попадала в разные казусные ситуации. Но благодаря ему же в итоге научилась реагировать на них спокойно, не смущаться и не краснеть.

Каждый раз, когда очередные переговоры с моим участием происходили в жевально-питейных заведениях, мистер Ан в первую очередь у меня, как у единственной за столом дамы, спрашивал:

– What would you like to drink? («Что ты будешь пить?»)

И я, с неистребимой девичьей деликатностью (ведь мы посещали исключительно дорогие валютные заведения) и с отчетливым пониманием, что один дринк тут стоит всю мою зарплату, исправно отвечала:

– Thanks, It’s up to you («Спасибо, на ваше усмотрение»).

Наконец мистеру Ану надоело выбирать за меня напитки, и он провел со мной краткое занятие по этикету. «Знаешь, – сказал он, – когда тебя спрашивают “Что ты будешь пить?” – это значит, что люди действительно хотят знать, что именно для тебя заказать. И не надо все время перекладывать свой выбор на кого-то другого, это просто неприлично! Ведь таким образом ты возлагаешь на меня совершенно не нужную мне ответственность – угодить твоему вкусу. А я же не твой бойфренд, чтобы каждый раз угадывать, что тебе понравится, а что нет! К тому же я занят более важными вещами. Поэтому будь добра: впредь отвечай по существу. Если не знаешь, что подают в приличных местах, выбирай хотя бы Campari Orange juice, это очень прилично для юной девушки».

Лекция босса произвела на меня тогда сильное впечатление! Во-первых, для меня явилось настоящим сюрпризом то, что, оказывается, моя трепетная деликатность – не что иное, как верх неприличия! А я-то, наивная, хотела как лучше! Думала, что таким образом позволяю своему боссу сэкономить на моих дринках! (Еще бы: ведь тогда я даже не представляла, какая безделица все эти дринки по сравнению с гигантскими карго шмоток, ежедневно летящими «FOB Сеул, CIF Москва» благодаря мною же переведенным контрактам!) Те м не менее я выучила магическое словосочетание «Campari Orange juice» наизусть и приготовилась им при случае щегольнуть. В Москве начала девяностых кампари продавали только в розлив в очень дорогих барах, и потому простой пьющий народ даже понятия не имел, что это за ерш такой – кампари орэндж джус.

Случай очень скоро представился. На Красной Пресне как раз открылась крупная международная выставка товаров народного потребления, где мы с Аном представляли стенд своей компании. В первый же день с самого утра к нам потянулись с приветствиями южнокорейские и прочие иностранные коллеги по бизнесу. Некоторых из них господин Ан решил почтить особым вниманием, в связи с чем пригласил побеседовать приватно в более уютной обстановке Piano Bar в «Садко-Аркада». Как только мы (я, Ан и четверо японских бизнесменов) уселись за столик, раздался сакраментальный вопрос Ана:

– Что будет пить наша единственная леди?

– Кампари орэндж джус! – гордо выпалила я, крайне довольная собой.

За столом повисла пауза. Затем господин Ан многозначительно кашлянул, посмотрел на часы и спросил:

– Ты уверена?

О, Боже! На часах было одиннадцать утра! А в кампари – 18 градусов алкоголя! Япошки сейчас подумают, что мне пора опохмеляться! Но что-то внутри меня подсказало: заднюю не включай! Еще в фильме «Москва слезам не верит» героиня Муравьевой учила: «И ляпай! Но ляпай уверенно!» Я широко улыбнулась и сказала:

– Да, уверена. Немного кампари с апельсиновым соком, кофе и мороженое. – И, повернувшись к япошкам, кокетливо добавила: – Обожаю добавлять кампари в мороженое, это очень бодрит. Особенно с утра!

Япошки облегченно засмеялись. Я демонстративно вылила четверть бокала своего коктейля в вазочку с мороженым, а остатки гордо отодвинула в сторону. Раз не жалко Ану денег – пусть и платит тогда за нетронутые помпезные дринки!

Кстати, после этого инцидента, чуть позже, Ан меня даже похвалил:

– Молодец, что не растерялась! Но вообще, советуя тебе кампари с соком, я имел в виду вечерние часы. Или в вашей стране принято употреблять алкоголь с утра?..

Как-то я попросила у мистера Ана разрешения отлучиться из офиса на 10 минут – сбегать в соседний магазин и купить колготки, поскольку мои чулки «поехали», а на мне была короткая юбка. Шеф внимательно посмотрел на внушительную «стрелку» на моих ногах и… в просьбе отказал:

– Запомни: настоящую леди не должны смущать подобные мелочи! Если ты уверена в собственной исключительности, никакая дырка на чулках не будет тебя сковывать! Это здесь есть поблизости чулочный магазин, а представь, если бы его не было? И что, ты сразу вышла бы из строя? Учти, ты должна соблюдать спокойствие, что бы ни случилось! Вот сейчас, кстати, и потренируешься…

И он жестом пригласил меня в переговорную комнату, где уже заседали какие-то московские товароведки. О, уж они-то мгновенно разглядели мои драные чулки! И тут же хором уставились осуждающе: мол, надо же, а еще в иностранной фирме работает, стыдоба! Первые пять минут я, каюсь, всячески извивалась, пытаясь прикрыть злосчастную дырку то блокнотом, то прайс-листом, а потом – плюнула! И сразу стало так легко! Даже товароведки, будто бы по мановению волшебной палочки, перестали обращать внимание на мою безобразную стрелку. В тот момент я раз и навсегда усвоила одну простую истину: окружающие очень чутко улавливают, как ты сама относишься к себе! И подсознательно начинают относиться так же. Поэтому если тебя лично не парят и не выбивают из колеи драные колготки (потекшая тушь, вчерашний маникюр, попавшая под дождь прическа и т. д.), то и остальные будут считать, что просто все так и было задумано. Как говорится, главное – деловая походка и уверенная речь! Всегда можно грамотно преподнести любой досадный сбой во внешности – если только общая «бомжеватость» натуры не является твоим фирменным стилем по жизни.

Вообще, трудясь в «Хьюп Вам», я научилась многим полезным по жизни вещам. Например, не стесняясь звонить когда угодно и в какую угодно организацию (хоть в приемную президента!) и, важно представляясь «южнокорейской корпорацией», задавать абсолютно любые интересующие меня вопросы. И всегда и везде, заметь, получать учтивый ответ! Я натренировалась резервировать таким образом себе и своим друзьям столики в самых пафосных заведениях города! Когда в указанный час наша чисто славянская компашка прибывала в ресторан, никто даже не спрашивал: а где же ваши корейские бизнесмены? В крайнем случае я говорила, что мой босс мистер Ан срочно улетел по делам, а чтобы reservation не пропал, прислал своих сотрудников – то есть типа нас…

Да, такое трудно было не заметить: от имени «Хьюп Ву Корпорейшн» самые обыденные дела в Москве решались куда быстрее и эффективнее! Однажды, например, впечатлившись звонком из неведомой «южнокорейской корпорации», мне даже без очереди прислали сантехника из районного ЖЭКа!..

Но главная заслуга моего шефа состоит все-таки в том, что он… не дал мне выйти замуж! В тот период я как раз пребывала в состоянии пылкого юношеского увлечения. И противоположная сторона, кстати, отвечала мне взаимностью. Настолько, что в один прекрасный день даже сделала предложение руки и сердца! При этом мой Ромео по причине того, что отвлекался на службу в Вооруженные силы, еще даже не окончил институт. И жил с папой и мамой. Как и я. Но нас тогда почему-то все это не смущало. Мне, например, ни разу даже в голову не пришло, что моя зарплата во много раз больше его стипендии, и содержание молодой «ячейки общества», по сути, ляжет на меня и на наших с ним родителей. Во всяком случае вплоть до того, пока мой милый не закончит учебу. Любовь затмила все вокруг, и мы… подали заявление.

Где-то примерно за месяц до волнительного «часа икс» я стала просить господина Ана дать мне три дополнительных выходных. Он спросил: зачем? Я гордо сообщила, что выхожу замуж. Его это известие на удивление сильно заинтересовало, пришлось выдержать лавину вопросов: кто жених, сколько ему лет, где мы будем жить и даже – не беременна ли я? Я все рассказала как есть. А что – я девчонка честная! (И тогда была, и по сей день такой осталась!) Ан сказал, что даст ответ к концу рабочего дня – сначала, мол, должен проверить свое расписание. А вечером с корейско-невозмутимой категоричностью заявил:

– Я тебя очень прошу перенести церемонию. Именно на эти числа у нас выпадает крупная выставка в Санкт-Петербурге.

Я послушалась. К большому и бурно выраженному неудовольствию своего жениха. Именно тогда я впервые и задумалась: а куда это он, собственно, так торопится? Ну, месяцем раньше, месяцем позже… Какая разница, если у нас – ЛЮБОВЬ? Словом, вместо загса я отправилась с господином Аном в Питер.

Стояли белые ночи. Питер цвел и благоухал. Мы жили в «Прибалтийской», в президентских апартаментах. Выставка была очень богатой и густо тусовочной: каждый вечер заканчивался в самых модных питерских заведениях. И, словно по заказу, каждый вечер возле меня оказывался какой-нибудь очередной молодой бизнесмен – иногда из иностранцев, иногда из наших. Все они были одеты с иголочки, приезжали-уезжали в дорогих авто, расплачивались еще диковинными тогда для меня кредитками и явно имели большие планы на будущее. При этом все без исключения смотрели на меня с неподдельным интересом и даже просили дать им мой телефон. Ан каждый раз принимал вид строгого, но любящего папаши и доверительно сообщал многочисленным соискателям моего внимания:

– Это моя лучшая сотрудница! Удивительное personality (личностные качества) для русской девушки! Образованная, современная, два иностранных языка… А в этой стране, боюсь, пропадет!..

Соискатели согласно кивали и наперебой заверяли «папашу», что в будущем «сочли бы за счастье взять на себя заботу» о такой прелестной русской девушке, как я.

Не скажу, что я слишком уж тогда возгордилась. Скорее, моя самооценка наконец просто стабилизировалась. Те м не менее я упорно настаивала на своей любви к оставшемуся в Москве жениху: как водится – единственной, неповторимой и на всю оставшуюся жизнь!

Тогда мой босс однажды (наедине) устало сказал:

– Я пожилой человек и сейчас говорю с тобой не как президент корпорации, в которой ты работаешь, а как отец двух взрослых дочерей. Я не советую тебе разлюбить и оставить твоего жениха только потому, что он бедный студент и у него нет собственного жилья – нет! Я просто рекомендую тебе не торопиться всего-навсего с двумя вещами – с официальной регистрацией брака и рождением детей. Все это, поверь, большая ответственность. А ведь вам обоим только по двадцать два года! Очень рано для построения серьезных отношений! У нас в Корее девушки выходят замуж не раньше двадцати восьми—тридцати лет – лишь когда встанут на ноги и сделают карьеру. А мужчины женятся только тогда, когда убедятся, что смогут обеспечить своей будущей семье надежный материальный базис. А иначе какая жизнь, если не на что жить?! Ты можешь сколь угодно долго встречаться со своим женихом, даже «по-взрослому» жить с ним – в цивилизованном обществе гражданский брак давно уже не осуждается. Просто… Ну присмотритесь друг к другу, притритесь… Хотя бы год! А там, может, ты и сама передумаешь… Вон сколько вокруг интересных, успешных и обеспеченных молодых бизнесменов! И ведь все смотрят на тебя с интересом! Подумай, darling!..

Тогда, признаюсь, сей монолог босса показался мне верхом цинизма и форменным надругательством над моей ЛЮБОВЬЮ. Тем не менее, вернувшись домой, по до конца не понятным мне и самой причинам я все же предложила своему жениху для начала пожить вместе, не регистрируя брак официально. Результат не заставил долго ждать. Через месяц скитания от его родителей к моим и наоборот (ни с теми, ни с другими мы почему-то не уживались), из-за тотального отсутствия денег вообще и нехватки моей зарплаты в частности (пришлось забыть о прежнем бездумном приобретении косметики и шмоток, т. к. надо было кормить двоих!), мы с Ромео (со скандалом!) разбежались. Он на прощание обозвал меня эгоисткой и карьеристкой, а я его – альфонсом и неудачником… Если честно, нисколько не жалею.

Зато мистеру Ану я и по сей день благодарна за мудрый своевременный совет. И, где бы он сейчас ни осел, желаю ему доброго здравия и выражаю свою необъятную русскую признательность.

…Я проработала у господина Ана всего три года – потом он свернул свой бизнес в России и уехал домой, в Нью-Йорк. За годы прилежной службы в «Хьюп Вам» я так основательно «заматерела», что все последующие мои работодатели были мне практически уже нипочем. Поэтому остановлюсь на них чисто схематично, только для порядка. Ведь все-таки они тоже оставили след в моей жизни.

Миранда № 2: Начальник пресс-службы скандально известного в прошлом банка

Место и время действия. Москва, 1997 год.

Бред. Особо этот шеф запомнился мне тем, что периодически звонил с утра пораньше и требовал срочно уничтожить в машине для измельчения бумаг всю ту документацию, которую накануне сам же приказывал подготовить. Еще он время от времени давал распоряжение отвечать по телефону, что это не банк, а продуктовый магазин. А сотрудникам прокуратуры, которые почему-то были в нашем учреждении частыми гостями, мне вменялось каждый раз рассказывать одну и ту же слезливую историю про благотворительную деятельность нашего банка совместно с обществом то ли слепых, то ли глухих.

Польза. Работая в этом странном месте, я обучилась технике быстрого эвакуирования из офиса без оставления каких-либо следов. До сих пор могу за 60 секунд собрать все необходимое, стереть из компьютера все файлы, уничтожить все бумаги и элегантно выйти в окно – с единственной по-настоящему важной флэшкой в бюстгальтере. И еще, пожалуй, успею даже взорвать за собой мост, то бишь дверь. К тому же теперь я абсолютно не боюсь представителей уголовного розыска, прокуратуры, налоговой и вообще людей в форме.

Миранда № 3: вице-президент российского филиала крупного интернационального PR-агентства

Место и время действия. Москва, 2001 год.

Бред. Прежде чем позволить приступить к работе по специальности (писать рекламные тесты), мне предложили выполнить пару офисных заданий – чтобы, так сказать, лучше освоиться и влиться в коллектив. Позже до меня дошло: просто на тот момент офис-менеджер еще не вернулась из отпуска. Первым моим заданием было срочно получить шенгенскую визу для нашего вице-президента, который вечером этого дня вылетал в Париж: «С визой тянуть нельзя, так как билет у него уже на руках». А вторым – выкупить у авиакомпании (для него же) билет Париж—Монреаль, потому как из Франции вице-президент намеревается отправиться прямиком в Канаду. Я согласилась помочь не раздумывая: натасканная господином Аном, я уже без проблем выбивала любые визы и резервировала любые рейсы. Но все оказалось не так-то просто!

Первый же мой звонок во французское посольство поверг меня в состояние легкого шока. Выяснилось, что данный российский гражданин не имеет французской визы не потому, что якобы не успел ее получить, а потому, что за злостное нарушение визового режима ему аж на 10 лет отказано во въезде во все страны Шенгена! И более того, он прекрасно об этом знает! Что же получается: сей вице-президент специально ждал меня, чтобы урегулировать свои сложные отношения с Шенгенским договором? Может, он решил, что я тайный агент Интерпола или близкая подружка французского посла? Вспомнив уроки господина Ана, я оперативно перерегистрировала билет своего нового шефа на Москву—Монреаль, минуя несговорчивый Париж, и заказала доставку билета в офис с курьером. Затем, как положено, отправилась в бухгалтерию – с просьбой выдать мне необходимую сумму, чтобы я смогла выкупить билет для господина вице-президента. Но в ответ услышала невероятное уже по своей сути:

– Что вы, у нас так не принято, милочка! Выкупить билет за деньги может каждый дурак! А вы вот лучше проявите профессионализм и получите билет без денег!

Польза. Данное место работы научило меня уходить сразу же – решительно и не прощаясь. Поняв, какого рода «профессионализм» от меня требуется, я быстро собрала все свои документы и ушла, не оглядываясь. Писать рекламные тексты в конкурирующую организацию.

Миранда № 4: главный редактор культового глянцевого журнала

Место и время действия. Москва, год не скажу (иначе сразу станет понятно, о каком издании речь. А вдруг редактор не поймет, что на самом деле я ему благодарна, и обидится? Обижать же его у меня нет никакого желания, поэтому пусть он останется для всех инкогнито).

Бред. Этот человек упорно «футболил» меня, уверяя, что мои тексты – никакие и ни о чем. Но я не сдавалась: писала все новые и новые и снова и снова ему их приносила… Пока не надоела ему вконец. Тогда он заявил, что дает мне контрольное задание. И если уж я с ним не справлюсь, то должна буду оказать ему «любезность оставить наконец в покое». Я согласилась. Шеф дал мне сутки на то, чтобы взять интервью у известной Персоны, которая, во-первых, принципиально не общалась с прессой, а во-вторых, в тот самый день оказалась в Москве буквально проездом – всего на полдня. (А вообще-то жила в Лондоне.) Меня выручила собственная безалаберность. А может, это была судьба…

Половину отведенного на задание срока я потратила на выяснение, в каком именно отеле остановилась интересующая меня личность. Когда наконец всеми правдами и неправдами мне удалось это сделать, я тут же рванула по адресу. Почти добравшись до места, я вдруг с ужасом вспомнила, что забыла дома… диктофон! А без диктофона – какое интервью?! Никто ж не поверит! Вернувшись домой за орудием труда, я поняла, что безнадежно опоздала, и моя «звезда» сейчас, наверное, уже на пути в аэропорт…

Что делать? Благо международных аэропортов в Москве немного, я решила объехать их все. Начала, естественно, с Шереметьево-2. Персоны звездной там не оказалось, и регистрацию на Лондон, как выяснилось, она не проходила. Тогда я ломанулась во Внуково – не совсем, впрочем, уверенная, что это тоже международный аэропорт.

Но именно там-то мне неожиданно и повезло! Оказалось, хитрая Персона, избегая публичности, дезориентировала всех папарацци вылетом якобы в Лондон и якобы компанией British Airways. А сама, бестия, летела ни в какой не в Лондон, а… в Сочи! Причем обычным чартером правительства Москвы! Мало того, эта самая шифрующаяся знаменитость к моменту моего приезда так надралась в баре аэропорта, что напрочь забыла о своих принципах не общаться с журналистами.

А дальше все случилось как в хорошем шпионском триллере. Я подсела к «звезде» с бутылкой коньяка и диктофоном. Коньяк она, к счастью, заметила, а диктофон – нет. Дальше мы дружно выпивали на двоих и охотно общались «за жизнь». Потом даже спели хором. Диктофон все это время исправно нас записывал. (По ходу беседы, кстати, выяснилось, что Персона вовсе и не останавливалась в том отеле, в который я не доехала. Это был просто очередной специальный «прогон» для прессы – чтобы не беспокоили. Так что, выходит, не зря я туда не попала!) В итоге нашего внезапного и бурного застолья мы с Персоной договорились дружить всю жизнь. И всю жизнь пить коньяк в аэропорту Внуково. Затем засыпающую «звезду» погрузили в самолет, а я отправилась прямиком к своему строптивому редактору.

Он не поверил своим глазам и ушам: из всей столичной прессы интервью с сей популярной личностью удалось получить только его изданию! После этого редактор сделался со мной подчеркнуто ласков и даже предложил зачисление в штат. Но я все равно решила оказать ему «любезность» – оставить его в покое. И не потому что обиделась, нет! Просто потому что поняла: а ведь я действительно кое-что могу!

Польза. Я узнала, что «иди туда, не знаю куда» – не всегда провальная затея. И что если долго палить по одной и той же мишени, рано или поздно попадешь в яблочко. А еще – что нужно быть благодарной даже тем, кто так или иначе причинил тебе определенные неудобства. Ведь в итоге все эти самые «неудобства» приподнесли мне неоценимый по своей пользе подарок – позволили набраться разнообразного жизненного опыта. И теперь я с полной ответственностью заявляю: дорогие мои начальники, всех прощаю, все свободны. Это все!

Ты не одна:

Однако прежде чем начать обижаться или не обижаться на своих крутых и могущественных боссов, надо еще суметь устроиться на хорошую работу. А для этого полезно кое-что знать.