Текст книги "Есть такая болезнь - жизнь (СИ)"

Автор книги: Жанна Даниленко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 45 страниц)

–Хорошо, я Александру Борисовичу сама позвоню, он как здоров?

–Слава Богу не жалуется. Другими членами моей семьи не интересуешься?

Да нет. У Ярослава девушка, я знаю. Даня одинокий волк. А Юля, извини, но это сплошное разочарование.

–С чего? Зря ты ее списываешь. Она личность.

–Опять в гинекологии лежала?

–Доложили?

–Яр сказал. Опять аборт?

–Спроси у нее сама.

–Мы не общаемся, ты знаешь. Вкусный шоколад, помнишь мои предпочтения.

–Столько лет я был с тобой, что забыть трудно.

–Вернуть их не хочешь?

–Нет, мы давно другие. Дети выросли, у каждого своя жизнь. У меня вон по институту забот полно, кадровый вопрос на первом месте. С акушерством вроде сладилось, а травматолог мне нужен. У тебя нет на примете?

–Нет, а Головин, говорят, ушел?

–Пока в отпуске.

–Пусть уходит. Не нужен он тебе. Прикидывается паинькой, а сам себе кусок загребает.

–Просветишь?

–Да, сказала я ему все, что думаю. Он переживает, видите – ли. Почему наша дочь не отвечает ему взаимностью. Я ему и сказала, что она шлюха с четырнадцати лет, что и от него аборт сделала, что ты ей никакого приданного не дашь, и карьеру он на ней не сделает. Что у нее нарушение психики и она твоему же сыну со зла руку сломала. Что ты мечтаешь ее замуж отдать, чтобы с глаз долой. Он поверил. Может, я где и покривила душой, но главное он от нее отстал. А травматолога ты найдешь, может женщину, замутишь новые отношения. Ты же любишь новеньких. Только я не понимаю, между ног у всех одно и тоже. В чем разница?

–Моя дочь не шлюха. И я ни кому никогда не позволю клеветать на нее и оговаривать. Змея ты Инна. Ох уж и змея. Зря, я мальчишек прошу звонить тебе, такую мать надо избегать, а не общаться. Хотя ты все равно ничего о них не знаешь, живешь своими представлениями.

–А ты знаешь? Когда ты с ними успеваешь разговаривать? Сделал уйму детей и считает себя хорошим отцом? Чем ты хорош? Что они сыты? Что машина у Даньки? Так ему уже двадцать восемь, а он не женат. А куда ему жену вести? У вас же общежитие, а не квартира. Деньги в кубышку складываете, чтобы никому не достались.

–Иди, там с нынешним мужем пыхти. Надоела. Дурой была, дурой и умрешь. И что обидно способной дурой. Ничему тебя жизнь не учит. Все, иди.

====== Часть 167 ======

–Господи, Степа, он пьян?

–Вусмерть. Я никогда его даже выпившим не видел, а пьяным так тем более. Он нигде не останавливался, с самолета сразу позвонил, встретились на моей новой работе. Затем, пошли в ресторан, поговорили. Мама, расслабился мужик. Здесь не Москва, его никто не знает. Но как напился, вот из него поперло! Мозг отключился, остались одни эмоции, с правдой маткой. Вот еле до дивана его дотащил. Тяжелый, ужас. Дай плед, укрою, пусть спит. Надо родственникам сообщить, чтобы не теряли.

–Что он хотел?

–Чтобы я вернулся. Я ему нужен.

–Рад?

–Конечно. Мама, меня уговаривать работать в Москве, в ведущем институте, прилетел сам директор. Профессор. Он знаешь, какая величина!

–Да, догадываюсь. И самое главное он отец Юли.

–Мама она не делала от меня аборт. Она пыталась лечиться от бесплодия.

–Я так и думала. И что убедил? А как с жильем?

–Пока общага.

–Так продавать квартиру будем?

–Будем, чуть позже. Я сначала найду, что хочу купить, потом возьму ипотеку, потом продадим и покроем часть долга. Вот так. Я сейчас позвоню.

–Юля. Прости. Можешь пока только слушать. Приеду, поговорим. Твой отец у меня в Мурманске. Не теряйте, он останется на день. Как ты? Молчишь! Я люблю тебя. Хорошо, что слушаешь.

В трубке раздались гудки.

Юля поцеловала телефон, затем закружилась и побежала к Вере.

–Верунчик, папа в Мурманске, он задерживается. Мне Степан звонил. Сказал, что приедет.

–А ты?

–Трубку бросила. Ты думаешь, он хочет, уезжает, хочет, возвращается?! Нет, он еще за мной побегает!

–А потом?

–Потом… Он позвонил! Ура!!! Верочка, как я счастлива!

Тарас вошел в ординаторскую хирургии. Резекция кишечника была сделана в пределах опухолевой ткани и он хотел лично поговорить с хирургом. Докторскую он уже защитил, даже получил подтверждение ВАК. Дочери семь месяцев, Катя заканчивает шестой курс и стажируется в отделении хирургии. Говорят, что она очень способная, но коллектив ее не принял. Во-первых женщина, Во-вторых дочь зам директора, в-третьих его жена. И в–четвертых вести себя и поставить в коллективе не умеет. С одной стороны слишком тихая и скромная, с другой упрямая и дотошная. Тарас терпел ее слезы ежедневно. По ее словам все вокруг не правы, даже любимые деда Федя и дядя Боря. С братьями же она совсем не разговаривала, потому что обиделась. Как только он переступил порог ординаторской, она бросилась к нему и снова все ее милое личико было в слезах.

–Тарас, хочешь сына?

–Хочу, дальше что?

Мужчины дружно рассмеялись, а слезы полились с удвоенной силой.

–Я не хочу работать, я не могу.

Это уже походило на истерику. Он обнял ее и вывел из кабинета.

–Катя, Катенька так нельзя. Возьми себя в руки.

–Ты прокормишь меня с детьми?

–Ты хочешь все бросить?

–Да, я решила. Я не могу, они меня ненавидят, дразнят, смеются, издеваются. Я не могу разговаривать с больными, они ко мне пристают. Я буду домохозяйкой, ладно?

–Подумаем. И ради домашнего хозяйства ты училась на отлично?

–Пожалуйста!

–Хорошо, иди в мой кабинет, потом поговорим. Я к Петру Петровичу.

–Я буду тебя ждать.

–Потом у меня вскрытие, Посмотришь?

–Конечно.

Она ушла, слезы высохли.

–Петр Петрович, я по поводу Вашей резекции.

–Слушаю, а куда Вы реву дели?

–Зачем Вы так? Ей тяжело. Она не общительный человек. Все когда-то начинали.

–Я не понимаю, как Вы с ней живете, зануда. И еще, чуть что она говорит, мой папа так считает. И так понятно, кто у нас папа. Но авторитет на папе не построишь.

–Вы не так поняли, это для нее папа авторитет. Она не пытается показать, чья она дочь. Она считает, что ее папа всегда прав. Затравили девчонку. Вон Федор Яковлевич говорит, что она способная, что у нее есть перспектива. Что ж Вы так. Она в домохозяйки собралась. Ладно, я к Вам сказать, что оперировали Вы паршиво, и что теперь делать, решайте с Вашим начальством.

–Тарас Гаврилович, хорошо, что Вы здесь. Пройдемте в мой кабинет. А Катя где?

–Борис Александрович, я ее на вскрытие возьму. Рыдает день и ночь. Невозможно совсем.

–Я тебе и хотел сказать. Рыдает, при сотрудниках. Тут сам понимаешь, женщин не жалуют, а она совсем раскисла. Я ее беру на операции, так она сегодня отказалась.

–Мне сказала, что все бросает. Я ее к себе отправил, попытаюсь убедить.

–Ты уж постарайся. А то Иван за дочь не одну голову снесет. Слушай, ты Тамару Степановну знаешь?

–Да, мать Степы. А что?

–Шеф ее сегодня привел, представил и она у нас старшая сестра в отделении.

–Она хороший человек, но порядок наведет, с сестрами проблем не будет. С характером женщина, но дело знает.

–Дай бог. Муж?

–Нет, мужа никогда не было. Она одна его воспитывала. Я имею в виду официального мужа, она и родила его лет в двадцать. Мама ее дочкой называла.

–Они дружили?

–Да, как дружили? Мама следила за Степкой. Жил он у нас пока учился. Тамара Степановна приезжала редко. Степа только на каникулы летом. Подрабатывал он в Склифе. Мы второй мед окончили, с вашими не пересекались. Только по литературе.

–Хорошо. Я с мамой поговорю, может она на Катю подействует.

На следующий день когда хирурги вошли в ординаторскую, там уже была Люба. Она дождалась пока соберутся все. Одной из последних вошла Катя. Затем появился Борис и Валера.

Добрый день господа, коллеги. – начала свою речь Корецкая, вот вошла я сегодня в ординаторскую и поняла, что за те пол века, как я пришла сюда работать ничего не изменилось. Так же мужской коллектив, те же у всех амбиции, самомнение. И так же нет поддержки товарища рядом. Не знаю, кто виноват. Заведующий. Директор, а может мы сами? Чего Вы боитесь в лице Екатерины Ивановны.? Конкуренции? Боитесь, что через пару, тройку лет будете рады ей ассистировать. Зачем Вы доводите человека до слез? Почему вместо того, чтобы протянуть руку помощи, подбодрить, объяснить. Вы стараетесь утопить друг друга. Это касается всех, особенно новеньких, молодых, а тем более женщин. Ко мне тоже было такое же отношение. Со мной не разговаривали пол года. За что, спросите вы. Отвечу. Я была женой ведущего врача клиники и дочерью директора. Ох как я ревела тогда. Правда, через год все изменилось. А через три это стало мое отделение. Через пять мне принадлежал весь институт. И пока я здесь работала, такого отношения между коллегами больше не было. Мы лучшие, только потому, что умели сознаваться в своей неправоте и признавать свои ошибки. Не нравится мне сегодняшнее положение вещей. А следовательно надо принимать жесткие меры. Я возвращаюсь на работу. Консультантом. Борис Александрович, организуйте мне пожалуйста рабочее место, и измените с Валерием Александровичем штатное расписание. Займусь кА я порядком в родной хирургии.

–Любовь Александровна, кабинет заведующего Вас устроит?

–Нет Борис Александрович, стол и кресло в ординаторской, пожалуйста.

–В течение часа, Вас устроит?

–Да, а пока подготовьтесь к обходу.

Валера с Борисом вышли в коридор.

–Лерыч, мы пропали.

–Боря, не так пессимистично. Мы с тобой у нее учились, и требования все знаем. Мы живем под одной крышей. Она тебе рубашки гладит каждое утро. Права она. Начнем с общей хирургии, а потом все отделения подтянем. Распустил я народ. Слушай, если действительно не взяться за дисциплину, то еще и отец на работу выйдет. А тогда мы точно пропали.

Вечером Катя кормила мужа ужином.

–Ну и как на работе? Или родишь мне сына?

–Тарасик, давай подождем с сыном. Бабушка вышла консультантом. Сегодня брала меня на аппендицит. Я сама оперировала, представляешь, а она крючки держала. Короче Петр Петрович получил выговор и должен сдать ей экзамен. Дима сегодня отвечал, классно. Вот он крут. Все помнит, все знает. Даня, ничего, но иногда плавает. Костя пошел учить, его она отчитала так, что все предпочли удалиться и встретились в библиотеке. Литература уже была готова. Оказалось, что она еще вчера распорядилась. Обход прошел на ура, пациенты счастливы, врачи довольны. Дядя Валера, сегодня сказал, что обращаемость и очередь на стационар увеличилась вдвое. Это по платному отделению. Дядя Федя, счастлив, хотя она сегодня назвала его старым болтуном. Вечером за ней зашел дед. Все.

–Да, институт гудит. Говорят она оперировала?

–Да, резекцию кишечника, ну ту Петину.

–Я смотрел срезы, экспресс биопсию. Не знал, что она. С Петей?

–Да, он потом курить с ней пошел. Долго они разговаривали.

====== Часть 168 ======

–Света, давно не виделись. Как ты?

–А ты не представляешь? Переехала, обживаюсь. Ты бы зашел, как – нибудь.

–Зайду, Света. Ты ипотеку взяла?

–Да, на половину квартиры Тигран дал. Все таки совесть заела. Даже предлагал вернуться к нему на работу. Я отказалась. Слышала, Любовь Александровна вышла на работу. С кем теперь твоя Глаша?

–В садик пошла. Довольна. Тема учится. С Ульяной непонимание, она теперь у бабушки с дедом живет. С Алиными родителями. Я хожу в гости. Я с ними не лажу, конфликт из-за Темки был. Плохо, что дочь не со мной, но может перебесится. Вон Валеркина Юлька перебесилась.

–Она у меня на практике. Хорошая девочка. А поклонник у нее так вообще. Он и внешне хорош, и врач от бога. А она еще хвостом крутит.

–Зайду, договоримся и зайду. Ты ночами спишь?

–Со снотворным. Договоримся. Я ждать буду, Боря.

Вернулся в отделение только чтобы собрать вещи. В коридоре стоял отец.

–Ты куда? Мать говорит, просил Глашу из сада забрать.

–Да,я к Ульке. Вот взял яблоки, апельсины.

–Хорошо, привет передавай. Мать как на работе?

–Строит всех, а так нормально. Она даже оперирует.

–Следи, чтобы не увлекалась. Зачем она вам на работе? Ушла и ушла, нет вернулась. Я места себе не нахожу, я не могу один, Боря, ты понимаешь, мне одному дома делать нечего. Я обед приготовил, на домработницу накричал. Она бумаги перекладывает. А федя, что? Рад, мать рядом, да?

–Папа, прекращай. Тоже выходи. Работай хоть пол дня. Можешь в администрацию, а хочешь в отделение.

–Типа вы обрадуетесь?

–Типа, да. Сережу разгрузишь. Он может в свое отделение спуститься, душу отведет. Папа, если силы есть, то выходи.

–Валерка не одобрит. Вроде как я его подсиживаю.

–Это он сказал?

–Это я подумал. Ладно, ты мне лучше скажи, что у тебя в личной жизни? При матери и медсестер не пощупаешь.

–Да мать не причем. Во первых у нас новая старшая. Неуставные отношения она не приветствует. А мне с ней конфликтовать неохота. Во-вторых пока я был человек семейный на меня всерьез никто не претендовал, теперь иначе. В-третьих, Ульянка и так бузит.

–В-четвертых, тебе кто-то нравится?

–Папа об этом я еще не думал, не то чтобы говорить.

–Так ты подумай, а то злой стал. Меня работать заставляешь, а мне далеко за семьдесят.

–Не волнуйся папа.

–Боря, еще картошки?

–Спасибо, cалатика добавь. Вот в самый раз. Вкусно, ты хорошо готовишь.

–Плохо, Боря, я почти не умею готовить. Вот только картошку с мясом.

–Зато картошку с мясом очень вкусно. Света, дома ты другая, спокойная.

–Не смущай меня, ты кушай, Боря.

–Лопну, или растолстею, как Валерка.

–В кого он такой? Папа ваш худой, а мама так вообще. Нет, он вроде и не толстый, живот не торчит, но габариты впечатляют. Красивый мужчина, видный.

–А я?

–Боря, ты очень красивый, только грустный.

–Чего покраснела?

–Чаю налить?

–Налей. О, а к чаю столько сладостей.

–Мужчины сладкоежки.

–Так это все для меня?

–Я же ждала. Боря, что ты так смотришь?

–Сказать, или сама знаешь?

–Не говори. Что ты молчишь?

–Тобой любуюсь.

–Боря, ты…

–Я останусь, если ты позволишь и не обижусь если не позволишь.

–Я не знаю.

–Тогда останусь, по ходу узнаешь.

–Боренька, я давно забыла как это бывает.

Он обнял ее и не дал сказать что либо еще.

Она не спала. На душе скреблись кошки. Сколько прошло после смерти мужа, совсем ничего, несколько месяцев. Что она делает? Как могла позволить другому мужчине обладать собой. Интересно, Боря спит? Она повернулась и обнаружила, что его нет. Светлана встала, накинула шелковый халат и увидела его на фоне окна. Светлана подошла, он прижал ее к себе.

–Почему встал? Что-то не так?

–Света, прости меня. Я не могу. Я изменил ей первый раз по настоящему.

–Ты думаешь, что она не простит?

По ее лицу катились слезы. Она уже всхлипывала и рыдала в голос, а он прижимал ее к себе, гладил волосы, целовал, но не говорил ни единого слова. Постепенно она успокоилась.

–Что дальше, Боря?

–Не знаю. Я пойду. Ты ведь не будешь плакать?

Он улыбнулся виновато и нежно одновременно.

–Мне было очень хорошо сегодня. Мне вообще с тобой хорошо, Света. Не сердись, не обижайся. Я должен сейчас идти, но я вернусь. Ты хочешь, чтобы я вернулся?

Она кивнула в ответ, он снова поцеловал ее и ушел.

====== Часть 169 ======

С утра директор собрал всех заведующих. Разговор шел о дисциплине, о субординации. Разбирали жалобы пациентов, пути решения кадровых вопросов и воспитании молодых. Валера говорил уже полчаса. Боря почти не слушал. Вчера когда он приехал домой среди ночи, его ждал сын. Состоялся долгий разговор. Борис не обманывал Артема. Он понимал обеспокоенность мальчика, его тревогу, его ревность. В ушах все еще звучали слова сына. «Папа, я хочу чтобы тебе было хорошо. Я люблю тебя и буду любить, потому что ты настоящий, ты никогда не предашь меня. Папа, может, ты сможешь жить с другой женщиной. Ты сможешь иметь семью. Мы никуда не денемся, мы останемся твоими детьми и останемся с тобой. Но Глаше нужна мать, девочку должна растить женщина. Бабуля старая, она очень хорошая, но она старая. Я твой друг, а Уля поймет. Я очень на это надеюсь.» Сын совсем взрослый, подумал тогда Боря. Сейчас он смотрел на Светлану, и отчетливо осознавал, что и она далека от тех проблем, которые пытался поднять Валера.

–Светлана Сергеевна, Вас не касается то, о чем я говорю? –Валера возмущался.

–Я слушаю, Валерий Александрович. Она повторила его последнюю фразу.

Тот продолжил.

Когда совещание было окончено, он вошел в лифт вместе со Светой.

–Светлана Сергеевна, проконсультируете больную у меня в отделении?

–Конечно, она ходячая?

–Да, вполне. Я подойду с ней. Когда Вам удобно?

–Через час, после обхода.

–Хорошо.

Он опять тепло улыбнулся ей, она потупила глаза.

–Светлана Сергеевна, у Вас что-то не так?– задала вопрос Юля.

–Нет, все в порядке. А вот Вы Юленька сегодня на взводе, что-то дома?

–Не дома, но вот скажите, если бы Вы встречались с мужчиной и его дочь, маленькая дочь захотела называть Вас мамой, как бы вы отреагировали?

–Дочь Степана решила называть Вас мамой?

–Да, она попросила разрешения. Но мне Степан просто друг. Он не жених мне даже. А она искренне. И что получается, если я соглашусь, то он подумает, что я навязываюсь замуж. А если не соглашусь, то обижу ребенка. А я ее люблю.

–Вы хотите замуж?

–Я детей хочу. А вы?

–Я не думала о детях раньше.

–А теперь?

–Юля, не тактичный вопрос. Я не стану на него отвечать.

–Он хороший человек, правда, хороший, надежный, сильный. Я живу с мачехой. Мы подруги. Не сразу конечно, но теперь я отца за нее убить могу. А мама оказалась пустышкой. Наверно всегда была пустышкой. Мы ее воспринимали так, как говорил отец. Он говорил, что мама добрая. Значит она добрая, говорил, что умная, значит умная, говорил, что порядочная – ошибался. Она его использовала, а потом бросила. Я ее жалела сначала, а потом поняла, что она любит две вещи – себя и деньги, и еще себя во власти. Я тогда всех ненавидела, а теперь мне ее просто жалко. А дядя Боря хороший, Вы тоже нечего, вроде.

–Какое отношение ко мне имеет дядя Боря?

Юля прыснула от смеха.

–Не хотите, не говорите. Все видно же.

–Юля, у нас с твоим дядей, то есть с Борисом Александровичем чисто рабочие отношения.

–Да, конечно. Пусть будет так. Вы же врать не умеете. Пойдемте на обход, госпожа заведующая.

====== Часть 170 ======

–Тарас, я тебя от работы не сильно оторвал?

–Нормально, Иван Александрович.

–Сейчас мама подойдет и поговорим о Кате. Не нравится мне эта затея с хирургией. Я боюсь, что мы ее сейчас сломаем. Тарас, я всегда безумно любил дочь, не Никиту, не Федю, даже не Соньку. Я люблю Катю. Она у меня свет в окошке. Она человечек ради которого я живу всю жизнь. Может быть я ее идеализирую, может, не так воспитывал. Да я ее и не воспитывал вовсе, просто любил. И она меня любила. Мне всегда казалось, что меня она любила больше чем мать, я и гордился. А вот сейчас мне за нее страшно. Мама, спасибо, что откликнулась. Заходи.

–Добрый день Тарас

–Добрый, Любовь Александровна.

–Мама, расскажи. Как она? Ты же все умеешь, давай поможем ей, ну если хирургия не ее, зачем насиловать девочку. Она будет прекрасным терапевтом, или теоретиком. Давай мы с тобой вместе на нее повлияем, уговорим. Она потом поймет и нам же спасибо скажет. Мама, вот помнишь, дядя Саша, подсадил Машку на генетику и пошло. Теперь она звезда мирового уровня. Давай вот втроем обговорим и будем действовать согласованно. Ну что ты так смотришь? Мама она моя дочь, и ради нее…

–Ваня, она не девочка, не смотря на то, что она твоя дочь. Она уже взрослый человек. Я понимаю. Что ее слезы повергли в шок тебя, меня. Тараса. Но дай ей самой определиться с профессией.

–Хорошо, изложи свою позицию.

–Изложу. У нее хорошие руки и умная голова, вот что говорит в пользу хирургии. Она стабильна в операционной, она логична и решительна когда именно она делает выбор тактики. То есть при обездвиженном пациенте и доброжелательной атмосфере она очень даже впечатляет. Что касается ее поведения в коллективе, то тут проблемы. Но, Ваня, это наши общие проблемы. Злата, умная девочка, не может себя поставить перед коллегами, У Кати те же комплексы. Да и у меня они были. Разница между мной и моими внучками только в том, что у них есть родители, любящие родители и мужья. На которых можно опереться. У меня были более жесткие условия. Замкнутость, видимо то, что я передаю девочкам.

–Любовь Александровна, не наговаривайте. Мария очень общительный человек и легко сходится с людьми.

Тарас, Иван чуть не вспылил,– ты вообще понял, что ты сказал?

–Ваня, он не понял, он подтвердил мои слова. Тарас, тебе потом Ваня расскажет. Речь не об этом. Я думаю, что выбор специальности все таки дело самой Кати. Наша же задача, облегчить ей период адаптации. Помочь в становлении, в общении с людьми. Она теряется, не может собрать анамнез, не может расположить к себе больного. И это все происходит с спокойными людьми. Но ведь мы с вами знаем. Что больные бывают грубыми и агрессивными. Я со своей стороны пытаюсь делать, то что в моих силах. Я даже вернулась в операционную.

–Мама, но может ее отправить в лабораторию?

–И продолжать укреплять комплексы?

–Иван Александрович, мне кажется, что Любовь Александровна права.

–Это моя дочь и я лучше знаю, что ей нужно.

–С этого момента подробнее. Заходи, Катя.

–Папа!

–Ваня, в своем стремлении защитить дочь, ты сам ломаешь ей жизнь, портишь карьеру. Я тебя учил, но никогда не приказывал и решения за тебя не принимал. Как ты позволил ей замуж выйти? При твоем подходе?

–А что я мог? Она ушла к нему и все.

–Значит ты иногда можешь услышать ее голос. Катенька, детка, скажи сама что ты хочешь? Мы согласимся с любым твоим решением, если тебе надо подумать, то думай. Главное, чтобы тебе было хорошо.

–Папа, как ты считаешь?

Она снова заплакала.

–Ну вот, Катенька может в академ?

А может в домохозяйки? не выдержал Тарас.– По моему мы ее заняньчили.

–Можно, я пойду умоюсь?

–Иди.

Катя прошла в подсобку, а в кабинете появился Валера.

–Всем добрый день. Я к отцу, мне Виолетта сказала, что ты здесь. Папа, ты как себя чувствуешь?

–Нормально, мы тут пытаемся определиться с Катей.

–А я пришел попросить тебя немного поработать. Во-первых я нуждаюсь в твоей помощи. Во-вторых тебе все равно дома нечего делать. Домработница от тебя уже плачет и в отличие от Катерины не крокодильими слезами. А здесь ты бы пустил свою энергию в нужное русло. Мать вышла, в хирургии порядок. В терапии бардак. И главное я там ничего не могу сделать. Там Инна с мужем. И если Анатолий мне еще подчиняется, то она протестует. Поможешь?

–Хорошо, -Саша даже выпрямился, его глаза радостно засверкали, – когда приступать и где мое рабочее место?

–Ты почетный директор, твое место в кабинете директора.

–А ты?

–Меня потерпишь рядом? Или мне к Ваньке переезжать?

–Люба, ты сыном довольна?

–А, то!

Можно мне сказать? Катя была перед ними.

–Говори – произнес Иван.

–Папа, прости, но я буду хирургом, я всю жизнь мечтала быть как бабушка. Мне нравится, у меня получается. Я научусь себя вести, бабуля же научилась. А ты и Тарас мне поможете. У меня такие классные учителя! Бабуля, дядя Валера, дядя Боря, Федор Яковлевич. Ты понимаешь, папа от чего ты мне предлагаешь отказаться?! Убедила?

–Убедила, Катенок.

–Все, Ваня, можно идти работать?

–Спасибо.

Саша минуту постоял перед кабинетом директора. На стене висели две таблички. Почетный директор доктор медицинских наук, доктор экономических наук. Профессор. Академик Борисов Александр Борисович. И ниже вторая– Директор, все регалии Корецкий Валерий Александрович.

Затем он вошел в кабинет, сел в свое кресло и начал вникать в работу. Отвлекся только на минуту, когда Виолетта принесла ему халат и бейджик.

====== Часть 171 ======

–Юленька, куда ты собралась? Подожди, Степа же не будет оперировать вечность, он скоро уже вернется.

–Да надо домой, Тамара Степановна.

–Тебе к нам переезжать надо. Юля, что ты сама себе придумала? Почему семью не хочешь?

–Хочу, но не так.

–Как? С Галчонком ты не разлей вода. Она тебя мамой называет. Степа тебя любит, спит и видит с тобой вместе жить, а ты тянешь. Почему?

–Я боюсь. Вот так все хорошо и со Степой, и с вами, и с Галчонком. А вдруг потом что не так, как тогда жить дальше?

–Почему же не так Юля?

–Не знаю. Мама моя конечно не показатель, но она третьего мужа имеет. Как живет с ним не знаю. Не интересуюсь просто. Отец с Верой нормально. Но изменяет ей. Я не хочу так. А по другому я не видела.

–Хорошо, а вот дядя твой.

–Дядя Ваня?

–Да, у него крепкая семья.

–Крепкая, только Влада вся для него и кроме здоровья и благополучия Ивана для нее ничего нет, а у меня то, есть. Я то, стерва. Я не могу раствориться в человеке и про себя забыть.

–А Галя? Она же нуждается в тебе.

–Да, мы в ответе за того кого приручили. Я не оставлю мою птичку, потому что она не должна пережить многого…

–Чего Юленька?

–Моих ошибок, я должна уберечь ее. Ее и Аську.

–У Аси есть родители. Не забывай.

–Есть, но у Веры нет жизненного опыта. Она верила в сказку, любила моего отца, не рассчитывая на ответные чувства. Это казуистика, что он ее увидел, что понял, что это она. Папа не однозначный человек.

–Великий хирург, уникальный врач. Профессионал. Это ты пытаешься понять на сколько он неоднозначный, а я прощаю ему все слабости, за те жизни которые он сохранил.

–Папа говорит, что Степан уникальный хирург. Значит я должна видеть только это?

–Ты должна прощать его за это тоже. Влада ведь не видит недостатков мужа, а если видит, то считает их достоинствами. А ты думаешь Вера не замечает недостатков мужа? Она просто не подает вида. Она умеет быть счастливой. Учись у нее.

–Я подумаю над вашими словами. Сейчас позвоню папе, чтобы не беспокоился, и останусь. Степу дождусь, Галчонка уложу. Пойду, почитаю ей, а то она там в компьютер заигралась. Человеческое общение важнее.

-Боря, остановись, ты куда?

–Света, милая я в операционную. Давай потом.

–Нет.

Он остановился и покачал головой.

–Больной на столе.

–Боря, я беременна. Я буду рожать.

–Хорошо, поговорим вечером.

–Ты меня слышал?

–Естественно, у нас будет ребенок. Я понял. Света, у меня операция. Пожалуйста!

Он отодвинул ее в сторону и прошел, затем обернулся и сказал

–Вечером, мы все обсудим. Потерпи.

Она сама не ожидала от себя, но обиделась, сникла и заплакала. В отделение она вернулась вся в слезах.

–Что-то случилось?– спросила Юля.

–Нет, просто настроение.

–Понятно, Вера всегда плачет без причины во время беременности.

–Юля, тебе говорили, что ты не выносима?!

–Регулярно. Но я буду хорошим врачом. Гены! Понимаете?

Светлана рассмеялась.

–Ты когда замуж выйдешь?

–Не знаю. Мы делали ЭКО, но ничего не получилось, а на повторное у Степы денег нет. Вот забеременею и распишемся.

–Отец на ЭКО денег не дает?

–Я не просила. Грешила много, теперь расхлебываю. Вы дядьке сообщили?

–о чем?

–Об интересном положении?

–Юля, по моему ты лезешь куда не надо.

–Он обрадуется. Мое семейство обожает детей. Только Вам придется полюбить Глашу, сможете? Я почему говорю, Вот Ира не может полюбить Ксению. Им даже квартиру купили, а тетя Марина Ксюху оставила у себя. Димка к ней в гости ходит, а Ира позвонить забывает. Согласилась на девочку, только чтобы Диму удержать, а результата нет. Своего любит, а Ксения ей как была чужая, так и осталась.

–А ты с дочкой Степана как?

Галчонок прелесть. Она в меня характером. Наплачемся мы с ней, но я ее люблю. Мать ее звонила, прилетает на неделю. Я не хочу Галку к ней пускать, а Степа говорит, что я не права. Даже поссорились. А потом тест сделала отрицательный.

–Один раз делала?

–Два, правда, в один день.

–Завтра тоже сделай. Может сразу не показать. Сколько эмбрионов подсаживали?

–Трех.

–Повтори тест. И главное не отчаивайся.

–Я упертая, все равно своего добьюсь.

–Кто б сомневался. Пошли работать упертая, ты наша. У меня сегодня киста яичника, ассистировать будешь?

–Не вопрос.

Как Светлана дожила до вечера, она не поняла сама. На работе сосредоточиться, никак не получалось. В голове стояли слова Юли, и непонятная реакция Бориса. Еду на ужин она купила в кулинарии, выложила в сковородку котлеты, чтобы сразу разогреть. Салаты оформила в салатницы и принялась ждать. Пришел он поздно.

–Заждалась совсем?

–Немного, я не ела без тебя.

–Света, я тебе хоть немного нравлюсь?

–В смысле? Сейчас, ты уставший.

–Нет, вообще, как человек. Характером, что ли. Ну не лицом, фигурой, генами, родословной. Как мужчина, нравлюсь?

–В постели что ли?

–Нет, Света, ты издеваешься?

–Ты хочешь узнать, испытываю ли я к тебе какие-то чувства, или использую, как генетический материал? Конечно. Ты понимаешь, что мне скоро тридцать три, что я одинока, что мне не светит ничего. Тебе кажется, что я тебя обманула и использовала. И больше ты мне нужен. А учитывая, что у тебя дети, то не нужен совсем?

–Дальше.

–Боря, а я тебе нужна? Я тебя ни к чему не принуждаю, но скажи правду. Как ты ко мне относишься? Ты со мной просто спишь, или строишь планы?

–Замуж хочешь?

–Честно? Хочу. Но я не умею быть женой и матерью

–Чужим детям?

–Боря, я понимаю, что все не просто. Пойдем ужинать.

–Пойдем, ужинать и баиньки. Я устал, оперировал часов пять. Потом писал сочинение на тему операции. Ты УЗИ делала? Кого ты мне родить решила, сына? Или еще одну дочь?

–Ты тяжелый человек, Боря.

–А кому теперь легко? Я не принц на белом коне и не капитан с алыми парусами.

====== Часть 172 ======

Следующим вечером Борис пришел не один.

–Света познакомься, мой сын Артем. А это моя Светлана.

–Очень приятно, папа о Вас много говорил.

Парень засмущался и даже покраснел.

–Проходите к столу, кормить вас буду. Тема, прости, готовлю я откровенно плохо, но как смогла.

–Не страшно. Бабушка говорит, что просто, когда что-то делаешь, надо добавлять кусочек души, тогда и хина покажется сладкой.

–У тебя умная бабушка.

–Бабушка у меня гениальная, только жалко не совсем моя.

–Это как?

–Нет, она моя. Я к ней искренне, и она тоже, но генетически не моя. Короче гены гениальности мне не светят.

–Тема, не заговаривайся.

–Ладно, отец. Я к тому, что у этого товарища в проекте, гены гениальности есть. И к тому же Светлана, явно задается вопросом, почему я на тебя ни капельки не похож. Я и ответил.

–Я как-то не спрашивала. Ты ешь, ешь. Добавку будешь?

–Буду. Папа. Ты ей на питание деньги даешь? А то наглость пришли два здоровых мужика и объели женщину.

–Даю. Не беспокойся. Он у меня хороший сын, можно гордиться. Только щепетильный очень. Свет, салатику подложи.

–А мяса?

–Можно. Ты меня раскормишь.

–Да, бабушка, его ограничивает в еде, боится, что растолстеет.

–Ты знаешь, действительно набрал лишних килограмм десять. За месяца два.

–Успокоился просто, вот и прибавил.

–Какой, успокоился! С тещей скандалы. С Улькой раздрай. Ей бабушка поет, а она слушает. Разные у нас жизненные позиции. Она еще меня винит в смерти Алины, типа, я врач, я мог что-то сделать.

–Боренька, разве не сделал бы, если бы мог?

–Вот, правильно Вы, Светлана, говорите. Если бы мог, то папа сделал бы для мамы все. Для меня же сделал, для дяди Вани сделал, но он же не Бог, который все может. Ладно, спасибо за ужин. Пойду я. Папа я доберусь домой и позвоню. Не волнуйся. Оставляю тебя в надежных руках.