Текст книги "В мрачном месяце апреле (СИ)"

Автор книги: Зазя Крис,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Нет. Ты правильно сделала, – неожиданно перебил рокер. – Я на твоем месте тоже не стал бы молчать.

Удивительно. Я-то думала, он будет меня осуждать. Читать лекции о том, что с "костогрызами" бесполезно связываться. Только себе дороже. На эту тему мне потом многие знакомые все уши прожужжали. Но только не Апрель... Видимо, он очень хорошо меня понимал.

– А знаешь, мы кое в чем похожи, – сами собой мои губы изогнулись в улыбке. – Мы не идем за остальным стадом. Все высказываем прямо, даже если за это придется ответить. Мы честны перед окружающими и перед самими собой. Жаль, что нам не довелось встретиться раньше. Мы бы весь мир перевернули, как считаешь?

– Да, жаль, – лицо кентавра осунулось. Сейчас он выглядел грустным.

Вот наша остановка. Мы поспешно вышли из душного, заполненного транспорта. Когда троллейбус, вновь двинувшись с места, покатил дальше, я еще некоторое время смотрела ему вслед. Создавалось такое впечатление, что вместе с ним от остановки отдаляются все остальные плохие воспоминания. Сейчас со мной был Апрель. В данный момент мне казалось, что наше знакомство принесет еще много хорошего.

***

Стоило нам приблизиться к высоким, слегка покосившимся воротам, как мой нос мгновенно атаковали различные запахи. Среди них можно было различить дух долгое время пролежавшей на солнце рыбы, немного подпорченных овощей и фруктов, подгорелого мяса, вперемешку с ароматом выброшенных неподалеку отходов. Покупать я тут не побоялась бы только консервы и лапшу быстрого приготовления. Хотя ее качество тоже внушало подозрение. Конечно, мы могли бы отправиться в так называемые "модные кварталы" – истинный рай для существ побогаче. Но там нам едва хватило бы даже на чипсы. Поэтому, оставалось довольствоваться малым.

Мне уже доводилось бывать тут пару раз. И это место не вселяло абсолютно никакого доверия. Мы шли вдоль длинного прохода по хлипким доскам, позволяющим не ступать в лужи. Над нами нависало грязно-синее тряпье брезента, предназначенное для того, чтобы в случае дождя спасать продавцов, покупателей и товар от возможного промокания. По бокам от нас, вдоль стен, приютились шаткие деревянные прилавки. Каждый торгаш имел свои способы привлечь покупателей: кто яркой вывеской, кто громкими зазываниями, кто бесплатными пробниками. Но ни один – качеством товара.

Помимо безобидной на вид еды тут продавали много чего еще. Каждому торгашу здесь была отведена своя роль: гномы в основном отвечали за продукты, а ведьмы – за дурь, прочие снадобья, безделушки. Последние, естественно, работали под прикрытием. Хоть оный рыночек славился ужасными продуктами, зато ассортимент тут имелся куда более разнообразный, чем в тех же кварталах для богачей. Помимо жареного мяса единорога, сала дракона, крылышек пегаса во фритюре, кебаба из василиска, тут можно было найти дьявольскую пыль, троллий крек и даже первитин... А крышевали над всем этим огры и тролли. Иногда среди рядов можно было углядеть их уродливые, примелькавшиеся физиономии. Само собой, ни для кого не являлось секретом, что вечно продажные полицаи состояли в доле с местными наркодиллерами – иначе сию лавочку давно бы прикрыли.

Довольно нескоро я поняла, что слишком сильно прижимаюсь к мощному боку Апреля. Толстая кожа, покрытая блестящей короткой шерстью, оказалась приятной на ощупь. Прикосновения к нему успокаивали, заставляли забыть о плохом. Но, опомнившись, я поспешила отстраниться. Наверняка не очень приятно, когда к тебе постоянно липнет потрепанный сатир с улицы. И все же, кентавр, видимо, не очень возражал. Вместо этого, он, повернувшись, с интересом посмотрел на меня:

– Боишься? – в его голосе прозвучало беспокойство.

– Нет-нет, что ты. Просто... – я замялась, подыскивая вразумительный ответ: – Заносит немного на поворотах.

– Смотри, не грохнись в лужу, – предостерег Апрель. Заметив что-то интересное на одном из прилавков, он притормозил. Проследив за его взглядом, я увидела выставленное на продажу вяленое мясо.

– Почем? – осведомился кентавр у продавца.

– Три, тридцать пять, – гнусавым голосом ответил гном со свалявшейся седой бородой и колпаком, натянутым на самые глаза.

– Разве кентавры не веганы? – моему удивлению не было предела. Апрель рушил все стереотипы о своем народе.

– С хера ли упали? – рокер нахмурился. – Какой нормальный мужик может прожить без мяса?

– Но ты ведь... Сам наполовину мясо, – робко заметила я. Вот, сейчас он разразится громкой, поучительной тирадой по поводу пустых, общественных стандартов. Но кентавр только усмехнулся.

– А остальная моя половина? Железная что ли? Ты не забывай – мы все – сатиры, кентавры, фавны, русалки, сирены и прочие – немного люди. Моя человеческая половина требует мяса. Ничего не могу с этим поделать.

– Хорошо. Тогда моя человеческая половина требует алкашки и сигарет. Со вчерашнего вечера не курила. Встретимся на этом же месте через полчасика, – отсалютовав нигилисту, поспешила раствориться в толпе. Естественно, на тот момент я плохо понимала, что куда лучше было бы остаться со своим большим, сильным другом. Очень странно на меня поглядывали два крючконосых тролля в спортивных прикидах; они постоянно терлись где-то неподалеку. Но перед входом Апрель по доброте душевной одолжил немного деньжат. В кои-то веки у меня появились деньги. Я спешила скорее их потратить.

Летящей походкой направилась к ларьку.

Навряд ли без Апреля мне грозит опасность. Однако за все время пребывания среди торгового лабиринта мной не был замечен ни один сатир, ни один кентавр. Очень странно. Раньше их здесь водилось немерено. Я не посещала оных мест так давно, что, возможно, порядки тут слегка поменялись. Теперь здесь сновали только представители земляной и мертвой нечисти – тролли, гоблины, орки да некроманты со своими ручными трупами. И люди, конечно. Куда без них? Посматривали на меня, прямо скажем, очень недобро. Так обычно смотрят на клоуна, который случайно забрел на детские похороны. Не стоило так далеко отходить от Апреля. Как выяснилось позже, волновалась не зря.

Не успела доскакать до вожделенных "палочек смерти", надежно спрятанных в удобной упаковке, как дорогу мне преградили два бугая.

Рослые, зеленомордые, отвратные во всех смыслах данного слова. Причем, у каждого имелся свой отличительный признак. Или даже два. У одного присутствовала жирная, волосатая бородавка на кончике острого носа да выпирающий из-под верхней губы клык. У другого разросшаяся на весь морщинистый лоб монобровь, больше похожая на гусеницу. Оба одинаково подло ухмылялись.

– Эй, источник кашемира. – Первым заговорил обладатель бородавки. – Ты разве не знаешь, что для копытных введена плата за вход?

Они двумя скалами нависли надо мной в ожидании, заслоняя собой небо.

Такая прекрасная новость слегка озадачила. Вблизи ворот никакого объявления не висело. Нас никто не предупредил. Вывод один – сейчас меня пытаются тупо ограбить. Причем на глазах у десятков покупателей и продавцов. Но вряд ли кто-то из них решится вступиться. По телу волной прошелся страх. Вот чего не хватало в последнюю очередь – так это схватить очередной паралич. Я постаралась взять себя в руки и смело воззрилась на обирателей снизу вверх.

– Значит, вы таким образом выжили всех наших? Неплохо, наверно, пришлось постараться?

– Тебе какое дело? – бровястый мрачно сплюнул себе под ноги. – Деньги гони.

– Сначала сделай что-нибудь с лесом у себя на роже. Смотреть противно, – съязвила я. Прежде, чем они разом кинулись в мою сторону, умудрилась высоко подпрыгнуть. Наступив одному на спину, в мгновение ока оказалась на земле. Окружающие молча наблюдали за происходящим. Никто не стремился на помощь, но препятствовать побегу тоже не спешили. Выход один – оставалось надеяться только на свои козлиные ноги, которые могли подвести в любой момент. Пришлось постараться об этом не думать. Не дожидаясь, пока оба тролля очухаются и поймут в чем дело, скорее дала стрекача в направлении мясной лавки, где должен был находиться Апрель.

Кентавра там не оказалось. Тогда пришлось окольными путями пробираться к выходу. Черт, где же носит этого сумасброда, когда он так нужен?!

Вскоре паника дала о себе знать. Я почувствовала, что ноги начинают отказывать. Быстрым темпом доползла до рыбного отдела, затем юркнула под прилавок. Гнавшиеся следом верзилы пробежали мимо. От топота их когтистых, слоноподобных лап содрогалась земля да расплескалась добрая часть луж.

Удушающая рыбная вонь сводила с ума. Но я ничего не могла с этим поделать. Тело сковал паралич. Теперь стало невозможно сдвинуться с места. Если меня тут обнаружат...

– Оу, что ты тут делаешь, единорожка? – донеслось откуда-то сверху.

Взгляд уперся в знакомые длинные ноги с густыми космами щеток до самых копыт. Высоченному Апрелю пришлось согнуться в три погибели, чтобы достать меня из-под прилавка. При этом дородный гном с угреватым лицом неодобрительно посматривал на нас.

– Чего испугалась? – кентавр попытался поставить меня на ноги, но те все время норовили разъехаться в стороны. За плечами у него виднелся небольшой походный рюкзак, в который он сложил покупки.

Я не в силах оказалась вымолвить ни слова. Но очень скоро ответ на вопрос вокалиста отыскался сам собой. Из-за угла вдруг вынырнули два недавних "красавца". Увидев объект поисков, решительной походной затопали к нам.

– Эй, куда поскакала? Мы еще с тобой не разобрались! – завидев Апреля, оба остановились в некотором недоумении. – А ты тут с какого перепугу? Не припомним, чтобы ты платил за вход.

– Хочешь, чтобы я заплатил? – скрестив руки на груди, спокойно спросил кентавр. – Попробуй, заставь.

Присутствие Апреля придало сил. Рядом с ним я почувствовала себя в безопасности. Страх отступил. Теперь ноги держали твердо.

Рокер и тролли сверлили друг друга взглядами. Они находились на расстоянии трех-четырех метров друг от друга, но почти одинаковый рост позволял им смотреть друг другу прямо в глаза. Обе стороны казались настроены серьезно. Тролли не хотели позволить "платежеспособным клиентам" смыться просто так. Кентавр в свою очередь не собирался подпускать громил ближе. Я предусмотрительно отошла чуть назад. Прохожие застыли на месте, с интересом наблюдая за происходящим. Некоторые даже полезли за телефонами. Вот ведь бесчувственные скоты, ни у кого не возникло мысли помочь.

Бровястый тролль первым решился сделать шаг. Апрель ударил тяжелым копытом о землю. Толстые доски под ним содрогнулись, затрещав. Этим он заставил противника вновь отступить назад.

– Бегаешь быстро? – Неожиданно спросил нигилист.

Нам что, предстоит бежать? Не припомню, чтобы такие благородные, гордые народы, как кентавры когда-то от кого-то убегали... Но, то время давно прошло. По крайней мере, Апрель во многом успел это доказать.

– Ясно не быстрее тебя, – решила ответить правдиво.

– Тогда прыгай на спину, – внезапно произнес он. – Держись крепче.

Поверить не могу. Неужели он действительно позволит... Длинная спина с малость вытянутым корпусом оказалась весьма мягкой. К ней было приятно прикоснуться. Вскочив на такое необычное средство передвижения, как советовал кентавр, крепко ухватила его за пояс. И тут я едва не свалилась на землю и окончательно не разбила себе череп. Апрель без предупреждения встал на дыбы, дико проорав:

– Назад, суки, убью!

Тролли вместе с зеваками брызнули врассыпную, спасаясь от больших, черных копыт. Вряд ли кому-то хотелось, чтобы ему на голову приземлилась увесистая нога кентавра. Разогнав толпу, спаситель сорвался с места, рванув к выходу. Для незадавшихся гоп-стопщиков угнаться за нами не представлялось возможным. Их тучные, громоздкие туши больше предназначались для ближнего боя, чем для бега на длинные дистанции. Окружающие едва успели разбежаться в стороны. Никто не желал быть затоптанным насмерть. Впрочем, рокер без особого труда перепрыгивал любые препятствия, будь то тележка с овощами или какой-нибудь нерасторопный гном. Подобной прыти мог позавидовать любой породистый скакун. Вероятно, данным образом Апрель не в первый раз уходил от таких проблем, как в край охреневшие тролли.

Никогда раньше не подозревала, что мчаться на столь умопомрачительной скорости верхом на кентавре может быть так круто. Апрель разогнался довольно быстро. Ветер трепал его длинные волосы, а волнистый хвост черным флагом развевался далеко позади него. Друг драпал поистине стремительным карьером, лишь слегка притормаживая на поворотах. Меня шатало из стороны в сторону. Но я была счастлива. Никогда не получала такого удовольствия... такого адреналина.

Ворота перед нами сначала попытались закрыть. Апрель, не останавливаясь, на ходу распугал этих идиотов и просто-напросто снес хлипкие доски с петель. Для него они были как калитка для стенобитного тарана.

Едва мы оказались за пределами рынка, я не сдержала победный вопль. Ловко развернувшись, подняла обе руки вверх. Держась одними ногами, показала незадачливым преследователем выставленные средние пальцы. Чудом не сорвавшись в грязь, поспешно схватила за талию Апреля, тоже не пытающегося сдержать ликование.

– Хватит уже скакать по мне! Мой хребет не гималайские горы! – смеясь, пошутил кентавр, слегка сбавляя темп бега.

Но очень скоро к моей радости пришло разочарование. Сигарет я так и не купила.

Урожай костей

Солнце давно спряталось за тяжелой завесой низких серых облаков, скрещенных с дымом и смогом Дивиса. Туман жадно заглатывал кусты, траву, кресты, могилы. Нахохленный вяхирь*, сидящий на покосившемся распятии, вещал о чем-то потустороннем своим жутким, тягостным голосом. На кладбище сегодня стоял по обыкновению мрачный, невеселый день. Хотя, вряд ли в подобных местах может быть хоть чуточку весело. Апрель стоял в отдалении, рассеянно смотря в пространство. Его черный силуэт сглаживала белая пелена. Он напоминал призрак с лопатой на плече, стоящий у разрытой могилки. Я сидела у брезентового мешка и считала сваленные в него кости; триста одиннадцать, триста двенадцать, триста тринадцать...

– Сколько костей, ты сказал, им нужно? – я обратилась к кентавру, прервав счет.

Он долгое время молчал, пытаясь раскурить сигарету. Наконец, затянувшись, выпустил изо рта кривые колечки дыма.

– Три тысячи. Как минимум.

Я тяжело вздохнула. Отвернувшись, возобновила счет.

Триста четырнадцать, триста пятнадцать...

Где-то за лесом вяхирю вторил узкоклювый удод*.

Триста шестнадцать...

Вы спросите, как Лика докатилась до жизни такой? Зачем она поперлась в квартал некромантов считать чужие кости и разграблять могилы на пару с сифачным рокером?

Все случилось из-за того, что пропал Мортис.

История вышла простой до невозможного: дуралей попался к полицаям в лапы, когда пытался незаконно проникнуть на территорию фей. Там у него, видите ли, подружка. А нам отдуваться. Псы запросили за ударника баснословный выкуп – три тысячи отборных косточек, бог весть сколько провалявшихся в земле. Собака – она везде собака. Тем более при исполнении. Мы с ребятами решили разделиться. Ива и Ранги отправились торговаться на скотобойню, Квак поскакал искать бренные останки в родных болотах, а мы с Апрелем вызвались навестить кладбище некромантов.

Поначалу было страшно находиться здесь. Так называемая богова делянка не имела ни конца, ни края. Одно сплошное, пропитанное туманом пространство и земля, нашпигованная крестами. Одновременно с этим я чувствовала себя тут, как в банке, наполненной дымом – не видно ни зги. К тому же, мало ли, что могут подумать местные сторожа. Об их свирепости и несговорчивости ходили легенды. Но Апрель уверял – у него тут есть хорошие знакомые, с которыми при случае можно легко договориться.

– Недавно звонил Иве, – Апрель подкрался со спины столь бесшумно, что я едва не выронила кость, которую до того держала в руках. Мягкая, влажная трава надежно сглаживала любой шум. – Им удалось собрать только сотню.

– А Квак? – я с надеждой посмотрела на друга.

– Нашел два трупа.

– В итоге у нас... Если я уже насчитала триста шестнадцать...

– Восемьсот двадцать восемь, – быстро прикинув в уме, ответил кентавр. – Что ж, стыдно признать, но Квак пока лидирует.

– Я еще не досчитала до конца, – напомнила я. – Поэтому не факт.

– Мы обязательно его уделаем! – с азартом заявил Апрель.

Я слабо улыбнулась. Хоть мы оба прекрасно понимали, что это не соревнование, нам ничего не оставалось делать, кроме как пытаться сохранять позитивный настрой.

– Пойду еще пару могилок разрою, – сказал рокер, уходя. – Как кости переберешь, свистни! Хочу знать, сколько гнилья мы собрали!

Но очень скоро в наши планы вмешался кое-кто еще. Кое-кто, кого мы хотели видеть в последнюю очередь. Подняв взгляд от мешка, я напряженно уставилась вдаль. Мне показалось, что там, в густой, туманной дымке, меж крестов, бредет чей-то высокий силуэт.

– Глянь, кто это там, – я обратилась к Апрелю. Обернувшись, он какое-то время внимательно вглядывался в ту сторону. Затем выражение его лица резко поменялось. Вероятно, до него дошло, что за фигура направлялась прямиком к нам.

Подскочив, он без предупреждения с силой толкнул меня, сбив с ног. Оглашая округу отборными матами, я кубарем покатилась в кусты калины, но, упав, затихла. Через секунду Апрель очутился рядом.

– Какого хрена ты делаешь? – возмутилась я, потирая ушибленный зад.

– Там сторож. Пойду, отвлеку его. Если он обнаружит разрытые могилы, нам несдобровать. Сиди тихо и не высовывайся, – предостерег он. Перемахнув через высокий кустарник, нигилист поскакал в направлении блуждающего по кладбищу незнакомца. Очень скоро топот его копыт заглушила завеса тумана. Она очень хорошо скрывала посторонние звуки, создавая впечатление абсолютной отгороженности от прочего мира.

Кроме нас здесь никого не должно было быть. Да чего уж там, даже мы оказались тут нежеланными гостями для здешней охраны. Почему Апрель не боится сторожа? Я невесело усмехнулась. Этот сумасшедший вообще никого не боится. Бессмертный он, что ли? Или считает себя таковым? Я осторожно выглянула из своего убежища. Кентавра, как и охранника, давно след простыл. Внезапно я осознала, что нахожусь тут совершенно одна. Чертов рокер, бросил меня на кладбище в обществе мертвяков! По телу пробежала дрожь. Куда он запропастился? А вдруг его прямо сейчас сторожа раздирают на кусочки? Допрыгался, окаянный! Ну, ничего, скоро придет моя очередь, если буду тут дальше сидеть.

Порывисто встав, вернулась к мешку и принялась сгребать кости обратно в мешок. Позже пересчитаю. Сейчас самое важное уносить отсюда ноги. Взвалив на плечи мешок, засеменила к выходу.

Кривая, петляющая меж надгробий тропа, будто уводила в пустоту. Перед глазами стояла сплошная пелена, как если бы я резко ослепла. Дико озираясь по сторонам, не заметила, как свернула не туда, а когда очнулась, ударившись лбом о покосившуюся, облупленную статую, было уже поздно. Вокруг виднелись ряды надгробий, некоторые могилы разрыты. Но не нами. Тут явно постарался кто-то другой.

Сглотнув, попятилась назад. Мой взгляд упал на одну из потревоженных могил. Из нее тонкой струйкой шел слабый, еле заметный дымок. Любопытство пересилило страх. Оставив мешок, я осторожно подошла ближе.

На дне сидел зомбак в потрепанном, строгом костюме. В гнилых зубах он держал только что раскуренную папиросу. Выглядел покойник вполне осмысленно. Значит, еще свежий. Выпуская из узких ноздрей струйки дыма, оживший труп совершенно не замечал случайную гостью. Я решила рискнуть. Вдруг он знает, где выход?

Подойдя к самому краю, с помощью кашля обратила на себя внимание.

– Простите, не подскажете, где тут выход?

Хрустнув шеей, он задрал кверху уродливую, деформированную голову. Его невидящие, подернутые пленкой глаза, уставились на меня. Мертвец несколько раз растерянно моргнул, собираясь с мыслями.

– Ты чево-а тут воо-а-бще дела-а-аешь? Живым тута-а-а нельзя-а на-а-аходиться-а, – с усилием выговорил он. Вероятно, голосовые связки и язык еще не до конца прогнили.

– Да вот, потерялась, – я невинно пожала плечами, не вдаваясь в подробности. Не к чему мертвяку знать, чем мы тут с Апрелем занимались. – Так вы не знаете?

– Зна-а-аю, – зомби поднял руку, махнув ей в неопределенном направлении. – Про-а-айди по-а-а дорожке до ста-а-атуи с крылья-а-ами. Потом поверни на-а-а лево, за-а-атем прямо иди. У ра-а-аспятия напра-а-аво сверни. Ворота сра-а-а-азу увидишь.

– Большое спасибо, – я мило улыбнулась. Затем, немного помедлив, рискнула пойти ва-банк: – У вас сигаретки не найдется?

***

– Какого хрена ты ушла? – как заведенный, ворчал Апрель. – Сказано же было тебе, сиди, не высовывайся. Я возвращаюсь, а ее нет. Что мне нужно было думать? Что тебя некроманты обратили? Кстати, откуда у тебя папироса?

Мы встретились у кованных, резных ворот, ведущих к выходу из этого гиблого места. Покойник не соврал. С помощью его напутствий дорогу удалось отыскать достаточно быстро.

– Зачем ты вообще пошел со сторожем разбираться? – мы в очередной раз столкнулись лбами. Я не желала уступать. Очень не хотелось позволить выставить себя крайней. Однако в глубине души закралось понимание – я все-таки виновата. – Почему ты меня бросил там одну? Если валить, то вместе! Или ты хотел, чтобы меня жмурики схомячили?

– Зомби никого не жрут! – взвился Апрель. Из мешка, который он водрузил себе на спину, раздавалось мелодичное постукивание костей. – Они всю жизнь спокойные, как удавы! Фильмов что ли пересмотрела?

– Ты связался с ребятами? – я задала вопрос, пытаясь уйти от опостылевшей темы. Я ничего не могла поделать со своим инстинктом самосохранения. На протяжении своего недолгого существования я только и делала, что сваливала, когда ситуация принимала скверные обороты. Правильно поступала. Иначе, не дожила бы до сегодняшнего дня.

– Да, они дома ждут нас, – рокер немного успокоился. Или мне только так показалось. Во всяком случае, он хотя бы перестал бурчать.

Остальные участники группы давно собрались. Как только мы вернулись, все сразу сгрудились вокруг нас с Апрелем. Мы стали считать. В итоге получилось так: Кваку удалось собрать шестьсот восемнадцать костей, Ранги с Ивой выторговали тысячу сто восемьдесят две, а мы с Апрелем ровно тысячу двести.

– Е! Мы победили! Я же говорил, – кентавр вздернул подбородок, явно гордясь собой.

– Не думаю, что это честный выигрыш, – заметил ворон. – Квак-то один искал.

– Все равно, мы вас уделали! – уперся рокер. Сейчас он больше походил не на взрослого, рассудительного мужика, каким ему стоило бы быть, а на глупого, задиристого мальчишку. Мы с вороном переглянулись. Чем бы дитя не тешилось...

***

Мы стояли перед участком, никак не решаясь войти.

– А если они не отдадут нам Мортиса? – с сомнением в голосе предположил Ранги.

– Вдруг мы неправильно посчитали? Давайте перепроверим, – предложила Ива.

– Может, все-таки войдем? – спросила я, покосившись на двухэтажное унылое здание, щеголявшее облупленными стенами. На самом деле оно больше походило на заброшенную собачью конуру: окна во многих местах либо выбиты, либо заколочены, прямо на крыше растет липовое дерево. Рядом со зданием унылой, шаркающей походкой прохаживался старый зомби в оранжевой жилетке. Он монотонно скреб метлой, иногда подвывая под нос какую-то песню.

Нам пришлось тащиться в квартал некромантов, куда отвели маленького кентавра. Благо, у Ранги имелся пропуск, поэтому особых проблем на границе не возникло. Но теперь, когда мы находились так близко к цели, никто пока не желал сделать первый шаг.

– Мы скоро в землю врастем, если будем так стоять, – Апрель первым направился к участку. Остальные потянулись за ним.

В помещении оказалось довольно душно. Пройдя по длинному, извилистому, как кишка, коридору, устланному местами порванным, местами набухшим от влаги линолеумом, мы остановились у нужного кабинета. Кентавр, постучав, смело вошел внутрь. Сейчас он вел себя как истинный лидер группы, хотя, в "Мертвом месяце" такового не имелось. В коллективе постоянно царила своя атмосфера мини-анархии, все члены ее были равны, главного никто не назначал. Но поведению вокалиста никто не удивился. Все, не сговариваясь, вошли следом.

Помещение поразило своей спартанской обстановкой. Посреди стоял облупленный письменный стол, доверху заваленный бумагами. У стены справа находился запертый на ключ шкаф, вероятно, с вещдоками. Напротив него на стене висела фотография мера города в рамочке. Свет из широкого, заляпанного окна падал на мускулистую, крепкую спину пса, сидящего за столом. Я невольно отошла на пару шагов назад, спрятавшись за Апреля и Квака. Крепкий, поджарый овчар медвежьих размеров, облаченный в полицейскую форму и совсем по-человечески державший в лапе гелевую ручку, совершенно не внушал доверия. Столкнувшись с таким однажды, больше не сможешь забыть его и доверять тоже.

Услышав стук, пес слегка дернул треугольными ушами и поднял клинообразную, длинную морду.

– Вы по какому вопросу? – почти пролаял он с некоторым недовольством.

– Друга забрать. Он должен быть у вас в обезьяннике, – ответил Апрель. Краем глаза я заметила, что он, скрестив руки на груди, словно ненароком затронул забитое плечо с ужасным шрамом. Значит, прошедшие воспоминания прекрасно давали о себе знать.

– Залог? – вопрос был риторический. Полицай слегка подался вперед, повел носом. Темные губы растянулись в располагающей улыбке.

Апрель молча свалил мешок с костями у стола. Прочие сделали то же самое.

– Что ж, пойдемте, – собакен поднялся из-за стола. Достав из кармана ключи, он направился к выходу.

Полицаи издревле вели себя как люди – ходили, как они, ели, как они, спали, как они, работали, как они. И, естественно, думали, как они. Некоторым это казалось глупостью – подражать другой, совершенно чужой, далекой расе. Но псы не слушали, продолжая упорно подражать своему "кумиру" и в итоге окончательно "очеловечились". Однако некоторые животные привычки в них остались.

Проведя нас по коридору, коп остановился в конце, у небольшой клетки, где на лавочке сидели трое: двое побитых, запойного вида орков бандитской наружности да наш старый знакомый. Услышав звук приближающихся шагов, Мортис поднял голову. Завидев нас, ударник радостно подскочил на ноги и галопом подбежал к клетке.

– Чуваки, как хорошо, что вы пришли! Я тут чуть с ума не сошел!

– Ну-ну, тише будь, – овчар бросил на него предостерегающий взгляд. – Начальство разбудишь.

– Хей, Баскер, ты чего его отпускаешь? – к нам подошел сурового вида серый питбуль. Сняв с головы полицейскую фуражку, он стал обмахиваться ею, словно веером. – Черт, какая тут жара.

– Они принесли залог, – пояснил овчар, гремя ключами. – Сегодня хоть пожрем нормально. Ты бы сходил, проверил...

– Верно. Пойду, позову Паки...

С этими словами путбуль ушел в направлении кабинета, цокая по полу длинными когтями.

– Можете быть свободны, – с ужасающим лязгом отворив дверь, полицай отступил назад, давая Мортису возможность выйти. Потрепанные орки потянулись было следом. Завидев это, полицай резко оскалился, глаза его мгновенно потемнели. Громкое клацанье челюстей пистолетными выстрелами зазвенело в тесном пространстве. Нарушители спокойствия как ошпаренные, в ужасе шарахнулись обратно в камеру.

– То-то же, вонючие пакостники, – облизнув губы, овчар для острастки показал дюймовые клыки. – За вас залог пока не заплачен. Поэтому прижмите, на хрен, жопы.

Мортис, вздрогнув, по стеночке посеменил по коридору, время от времени напряженно оглядываясь. Вероятно, пребывание в участке успело оставить на нем свой след. Мне стало жаль его. Ни для кого не было секретом, как полицаи привыкли обращаться с нарушителями. Какой силой, мощью, какой злобой должно обладать существо, чтобы суметь запугать такого исполина, как орк? Страшно подумать.

Выйдя на улицу, я с облегчением вздохнула. От духоты, царившей в участке, меня слегка мутило. Окажись я на месте Мортиса, то не протянула бы в этой душегубке и часа. А бедолага-кентавр пробыл там двое суток, пока мы, сбившись с ног, бегали по всему Дивису, ища кости.

– Ребята, давайте поторопимся. Ну же, шустрее! – едва мы оказались на улице, Ранги начал нервно оглядываться назад. Ива, как и он, тоже вела себя подозрительно, постоянно вздрагивая от каждого постороннего шума.

– Что с вами такое? – Апрель смерил обоих взглядом. – Вы-то чего натворить успели?

– Понимаешь, тут такое дело, – слегка замявшись, ворон стал пояснять. – Когда мы пошли на скотобойню, нам удалось выторговать совсем немного по дешевке...

– И? – кентавр потрясенно уставился на них. Кажется, он уже начинал понимать суть дела. В то время как остальные не понимали совершенно ничего.

– Потом мы пошли в музей и попытались спереть залог оттуда...

– Рисковать шкурами ради кучки полуразложившихся останков? Ну-ну, на такое только вы способны, – подшутил рокер. Однако тон его был далеко не веселый.

– Затем мы отправились на черный рынок... Там нам тоже не очень повезло, – добавил басист. – В итоге мы рискнули костяшки подделать...

– Чего-о-о??? – весь остальной состав "Мертвого месяца" квадратными глазами уставился на чудаковатую парочку. Если это действительно так, то сейчас они для всех прописали билет в один конец на кладбище: если псы пронюхают подставу раньше времени, никому несдобровать!

– Так, без паники... – успокаивающим тоном произнес Апрель в попытке взять ситуацию под контроль. – Сейчас мы в скором темпе...

– СТОЯ-Я-ЯТЬ! НЕ С МЕСТА! – со стороны участка до нас долетел громоподобный рев. Будто голос подал проснувшийся от спячки медведь-шатун или голодный дикий лев. В одну секунду вокруг образовалась гробовая тишина. Птицы на деревьях замолкли, скрывшись в тени листвы, беззаботные белки побросали свои дела и попрятались по дуплам. Даже машины стали ездить тише. Зомбак с метлой тоже куда-то запропастился – вероятно, от испуга зарылся обратно под землю.

А среди тишины был прекрасно слышен приближающийся скрежет острых когтей по асфальту.

Естественно, стоять мы даже не думали. Ива ловко запрыгнула к ворону на плечи. Ее благоверный, один раз взмахнув длинными, глянцевыми крыльями, взвился над землей, после чего был таков. Их черный силуэт, мелькнув на фоне заходящего солнца, секундой спустя скрылся за крышами жилых домов.

Квак позволил Мортису вскарабкаться к себе на спину. Сделав пару-тройку длинных, невероятных прыжков, которым любой прыгун позавидует, лягух моментально исчез во дворах.

Я осталась с Апрелем. Скованная страхом, я продолжала молча наблюдать, как на нас на огромной скорости несутся три озлобленных полицая, жаждущих нашей крови.