Текст книги "Газета Завтра 841 (105 2009)"

Автор книги: "Завтра" Газета

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

ЗА ЖЕЛЕЗНЫМ ЗАНАВЕСОМ

В ХАБАРОВСКЕ ОСУЖДЕН пресс-секретарь местного отделения организации «Союз русского народа» и издатель «Черносотенной газеты» Виктор Чулкин. Он признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.280 УК РФ «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности». Ранее в отношении Чулкина был вынесен обвинительный приговор о признании его виновным по ст. 282 УК РФ.

По совокупности приговоров Чулкину назначено наказание сроком на 4 года лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима с лишением права заниматься издательской деятельностью и распространением СМИ сроком на 3 года.

Уголовное дело в отношении Чулкина было возбуждено в октябре прошлого года и расследовалось следственным отделом УФСБ по Хабаровскому краю. Некоторые публикации газеты эксперты признали «способными к разжиганию межнациональной розни». В апреле уходящего года решением суда Центрального района Хабаровска первые два номера «Черносотенной газеты» были признаны экстремистскими материалами. В августе 2009 года соиздатель Чулкина Павел Оноприенко был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.280 УК РФ и приговорен к 2 годам лишения свободы условно.

Мы не в курсе содержания «Черносотенной газеты» и оснований, по которым эксперты дали обвинительное заключение. Справедливо заметила исполнительный директор «Русского Общественного Движения» Наталия Холомогорова: "Четыре года строгого режима. За то, что издавал газету с неполиткорректным названием и публиковал в ней «экстремистские материалы». Что ж он там такое понапечатал-то, на четыре года строгача? Больше, чем иной раз за тяжкие телесные или за изнасилование дают?

Самое интересное, что теперь мы этого и не узнаем. Поскольку пререкаемые тексты отнесены к экстремистским материалам и, следовательно, к распространению запрещены. Кто попытается выяснить, за какие слова нынче четыре года дают, а потом другим расскажет – сядет вместе с Чулкиным". (http://nataly-hill.livejournal.com/)

12 ДЕКАБРЯ лидер РФО «Память» Георгий Боровиков был вызван в Прокуратуру ЮАО столицы для дачи объяснений. Изначально суть вопроса не была ясна, но при встрече выяснилось, что из ФСБ Кемеровской области поступил запрос по поводу электронного журнала borovikov1, в некоторых постах которого якобы присутствует «разжигание межнациональной розни». На вопрос Георгия Боровикова: "что же может быть разжигающего межнациональную вражду в постах, где размещены стихи (одно посвящалось памяти убитой в прошлом году Ани Бешновой, – «ZЭК» ) и проповедь священника?" старший следователь Прокуратуры Сергей Петров и некий полковник МВД, непонятным образом очутившийся тут же, не смогли ответить ничего вразумительного. Зато лидеру РФО «Память» было предложено «во всём» признаться, раскаяться и выплатить штраф в размере 50 000 рублей, что, конечно же, со стороны последнего не могло вызвать ничего другого, кроме саркастической усмешки. Георгий Боровиков сказал, что не испытывает ни к следователю Прокуратуры, ни к полковнику МВД лично никаких неприязненных чувств, однако, их слова не внушают ему доверия и что именно поэтому он не будет отнимать их драгоценное время и воспользуется 51-й статьей Конституции, которая позволяет отказаться от дачи показаний, могущих нанести вред себе и своим близким.

«ZЭК» следит за развитием этого дела и выражает недоумение возросшей интернет-активностью региональных отделов ФСБ. Понятно, что ловить «экстремистов» лучше всего за чашкой кофе в интернете, а не путём кропотливой работы «на земле».

Однако в дальнейшем подобного рода открытые дела или разваливаются ещё на стадии следствия, или же в целях «сохранения лица» откровенно фабрикуются. А главное, в то время, когда органы изучают интернет-дневники, реальные террористы проявляют себя всё активнее, нанося очевидные удары по российской государственности. Недавний взрыв «Невского экспресса» – тому лишнее подтверждение.

ИНФОРМАЦИОННО-ПРАВОЗАЩИТНЫЙ центр «Русский вердикт» оказывает поддержку заключенным – правозащитнице Евгении Хасис и журналисту Никите Тихонову – в виде продуктово-вещевых передач, а также предоставляет адвокатскую защиту Евгении.

Вы можете оказать посильную помощь:

Яндекс-кошелек РВ – 41001115143479.

Кроме того, помощь на данный момент вы можете передать при личной встрече с представителями «Русского Вердикта».

Подробности – http://rusverdict.livejournal.com/.

Евгений Головин «ЭТИ СПЕКТРЫ БАРРОКО...»

Французский моралист XVIII века Луи Вовенарг в своей книге «Максимы и афоризмы» написал коротко и ясно: «Старики никчемны». Известно, что бродячие туземные племена в голодные годы или перед долгой утомительной охотой оставляли стариков, где придётся – в ущельях, пещерах, пустынях, – медленно и верно умирать от голода и холода. Еще неизвестно, что лучше – голодная смерть в пустыне или загнивание в «доме престарелых», в страшных больницах, в квартирах не менее страшных родственников. Понятно, речь идет о бедных стариках, которых большинство и которым судьба дает в спутники болезни и скверный характер. У богатых дурные привычки – признаки вздорной оригинальности, не более того.

Среди общегуманных высказываний о старости, звучащих несколько сомнительно или просто лицемерно, лучше всех вопрос закрывает откровенная фраза: «Тот, кого любят боги, умирает молодым». Это, по крайней мере, честно.

Бодлер создал стихотворение «Семь стариков» в манере безобразия или, говоря по-ученому, в эстетике турпизма: старость расцветает «цветами зла» на фоне чуть менее безобразного города. Серое и желтое выделяется в тумане серого и желтого.

«В городе-муравейнике, городе полном кошмаров, где ревенант ясным днем цепляется к прохожему, тайны бурлят повсюду в тесных каналах гигантского колосса».

«Однажды утром на особенно печальной улице туман удлинял вверх крыши домов, образуя две набережных неведомой реки, словно в театральной декорации».

«Грязный и желтый туман заполнял все пространство. Я шел, героически напрягая нервы, и рассуждал с моей усталой душой. Предместье сотрясалось от тяжелых повозок».

Чувствуется безнадежный и невыносимо-угрюмый, напоминающий типично бодлеровский сплин, пейзаж огромного города, где призраки ничем не отличаются от живых; пейзаж, где ядовитая скука порождает нищих, воров, мошенников, убийц и заставляет заниматься своим ремеслом с охотой или без, дабы не сгинуть в грязно-желтом тумане.

«Вдруг возник старик. Его желтые лохмотья напоминали цвет дождливого неба. Его вид вытягивал милостыню, несмотря на злобу, которой светились его глаза».

«Глаза. Зрачки словно утопали в желчи. От его взгляда шли мурашки по коже. Его борода в волосах жестких, как лезвия, выдавалась вперед, словно борода Иуды».

«Его нельзя было назвать сутулым или согбенным, а скорее переломанным пополам. Его позвоночник составлял с правой ногой такой великолепный прямой угол, что его палка завершая фигуру, придавала общему очертанию болезненно-уродливую хромоту…»

«…искалеченного четвероногого или еврея о трех лапах, который, путаясь в грязи и снегу, топтал мертвецов своими башмаками, ненавидя вселенную более чем безразличную».

«Точно похожий следовал за ним: борода, глаза, спина, палка… ничем не отличались. Из того же ада пришел сей столетний близнец. И эти спектры барокко передвигались своим жутким шагом к неизвестной цели».

И тут произошла странная история, объясняемая, возможно, фантасмагорией тумана:

"Какого безумного заговора стал я мишенью, жертвой какого дурного случая?

Я тщательно пересчитал семь раз одного зловещего старика, который умножался!"

«Тот, кто не задрожит от родственного ужаса, и кто не посмеется над моей тревогой, подумает вероятно, что, несмотря на все свои немощи, эти безобразные монстры олицетворяют вечность!»

Это уже не тревога. Может быть, объединенные силы тумана, нервической тревоги поэта и еще чего-то неизвестного сотворили группу монстров, от которых нечего ждать пощады?

«Я бы умер, если б увидел восьмого – какого-нибудь безжалостного Созия, иронического и фатального, какого-нибудь отвратительного Феникса – собственного сына и отца... Но я оставил за спиной инфернальный кортеж».

«Потрясенный, словно пьяница, который увидел двойника, я вбежал домой и отчаянно хлопнул дверью. Разбитый, с головной болью, с лихорадочной душой, истерзанный тайной и абсурдом».

«Напрасно разум нашептывал свои логичные аргументы, ураган играючи раскидывал и топил его схемы и построения, и моя душа, старая габара, лишенная мачт, плясала, плясала на волнах моря чудовищного и безграничного».

Стихотворение крайне радикально. Можно перефразировать Поля Валери («Жизнь только изъян в кристалле небытия») в духе Бодлера – «Красота только волна в море безобразия». Причем, если красота встречается редко, крайне редко, то безобразие: уродливые грибы и растения, уродливые здания, покрытые бесформенными, кричащими пятнами, люди в гнойных опухолях и въедливых наростах – явление довольно частое. Разумеется, Бодлер мог изобразить семь реальных отвратительных стариков, но он ограничился только одним, погрузив его в туманную фантасмагорию. Подобного старика – всем старикам старика – трудно встретить в жизни. Это необычайная история о двойниках обязана своим рождением только автору «Цветов зла», уникальный романтический гротеск возможен только в строках поэзии. Давать ему характеристику бесполезно. В романах существуют колоритные образы стариков, однако никто не сравнится с «переломанным под прямым углом» монстром Бодлера. Все эти Гарпагоны, Гобсеки, Ф.П.Карамазовы, несмотря на их физическое и моральное уродство, часто попадаются в жизни: в их повадках, привычках, наклонностях много «человеческого слишком человеческого»; скупость, обусловленная сладострастием; похоть, порожденная жадностью; упоительное торжество над бедным, но благородным должником и т.д. Всем известны привычки стариков для «пользы дела» выгодно использовать недостатки, дарованные возрастом: если человек глуховат, он постоянно прикладывает ладонь к уху, делая вид, что не слышит ничего, То же самое со зрением. Всем известно обращение стариков с наследниками или с людьми зависимыми. Вздорные привычки, требования почета и уважения при богатстве; угодничество, лицемерие, льстивость, низкопоклонство при бедности. Если некто молод и хорош собой, а он стар и неказист, это часто приводит к жгучей ненависти.

Но Бодлер не интересовался психологией своих «стариков» и общими проблемами старости. Как и во многих других стихотворениях, он набросал зловещий пейзаж, где человек и люди играют серьезную, если не главную роль. Правда, главного героя трудно назвать человеком, для поэта он – «монстр». Известно увлечение Бодлера артистами барокко – Калло, Гроссом, Лилахом и другими великими рисовальщиками. Отсюда яркая оригинальность и карикатурность образа. Это не человек и не монстр, это антропоморфное биотворение из тумана долин Цирцеи или Прозерпины, эфемерное и вечное одновременно.

В стихотворении «Сидящие» Артюра Рембо название отражает физическую черту группы стариков. Вообще говоря, они способны оторваться от своих седалищ, но для них это катастрофа, «подобная кораблекрушению».Человеко-стулья в прямом и переносном смысле: «В приступе эпилептической любви они вжали свой человеческий костяк в черные деревянные скелеты; икры и ступни страстно переплели рахитичные ножки стульев. И такую позитуру они сохраняют с утра до вечера». Комментаторы полагают, что Рембо увидел своих стариков в библиотеке родного города Шарлевиля.

Во-первых, не в стиле Рембо использовать «картинки с натуры»; во-вторых, при внимательном чтении понятно, что столь отвратительных креатур не так-то просто встретить в реальности:

«Черные от волчанки. Рябые. Глаза обведены зелеными кругами. Пальцы вцепились в бедра. Черепа в уродливых пятнах, словно старые стены, расцвеченные лепрой».

«Эти старики постоянно пытаются устроиться на своих сидениях, приятно чувствуя, как от яркого солнца их кожа обретает шероховатость коленкора. Или, уставив глаза на окна, где тает снег, словно загипнотизированные, они дрожат тягостной дрожью жаб».

Они преданы своим стульям, привязаны, как к самым дорогим в жизни вещам и не расстанутся с ними ни за что и никогда. Естественно, это роман вечный, «пока смерть не разлучит их». Правда, подобное утверждение легкомысленно: они могут оговорить в завещании, чтобы их похоронили на стульях. И сидения добры к ним: коричневая солома уступает углам их ягодиц. Душа старых солнц еще согревает бывшие колосья, где ферментируют зерна:

«И Сидящие, прикасаясь коленями к зубам, зеленые пианисты, десятью пальцами барабанят под сидениями. Слушая печальные баркароллы, они трясут головами в ритмах любви».

Любовь стариков к скамейкам, креслам, шезлонгам общеизвестна и понятна: после простой или особенно спешной ходьбы подобный отдых доставляет, вероятно, необходимое и ни с чем не сравнимое удовольствие. Удовольствие, да. Но здесь речь идет о самозабвении, о преданной любви, более того, о сладострастии, сугубо необходимом для жизни. Легче оторвать двух любовников друг от друга, нежели стариков от стульев:

«Не вздумайте заставить их подняться. Это кораблекрушение…Они вскакивают, ворча, как разъяренные коты; их одежда раскрывается, плечи вылезают; их панталоны вздуваются на задах».

«Кораблекрушение» – любопытная метафора, отражающая панику, суету, внезапную суматоху людей, привыкших к многодневному рутинному сидению в каюте. Метафора в данном случае далекая от ситуации, но точная при характеристике взрывного состояния потревоженных стариков.

«И вы слушаете, как плешивые головы бьются о мрачные стены, как назойливо стучат кривые ножки стульев, и пуговицы сюртуков, словно зрачки хищников, ловят ваши глаза до конца коридора».

«У них есть невидимая убивающая рука. Когда они, наконец усаживаются, их взгляды фильтруют черный яд, который чувствуется в страдающих глазах избитой собаки. И вы потеете, словно проваливаясь в жестокую воронку».

Согнутый пополам старик Бодлера и его инфернальная свита двойников, пожалуй, менее опасны, чем «сидящие». Но мы не видели персонажей Бодлера в действии. Старики Рембо внешне спокойны, хотя, когда их потревожат, они способны на скрытую, судорожную, жестокую активность змеи.

«Рассевшись на любимых стульях, спрятав кулаки в грязных манжетах, они думают о тех, кто заставил их подняться. С утра до вечера гроздь миндалин под неопрятным худым подбородком трясется от негодования».

Конечно, поэты – не психологи, познание ближних – не их дело. По блестящим стихотворениям Бодлера и Рембо нельзя судить об отношении к престарелым людям во второй половине девятнадцатого века. Но что таковое отношение резко изменилось сравнительно с былыми временами – это факт. Старики перестали быть учителями и наставниками в житейской мудрости – достаточно вспомнить «Отцов и детей» Тургенева или «Братьев Карамазовых» Достоевского. Рембо писал в «Письме провидца»: «Поэт должен определить меру неизвестного, присущую его эпохе». Старики уже не входили в это «неизвестное». Их рассказы о прошлом мало кого привлекали, подобно сказкам и легендам. «Современность», «настоящее» расценивалось не просто как период времени, который приходит и уходит, но как вечная темпоральная постоянная, а старики менее всех в ней ориентировались. Обычные старческие недостатки – лень, праздность, нелепые причуды, мелкие хитрости – стали считаться пороками «зажившихся идиотов», которым «место в гробу».

Хотя весьма трудно назвать финал «Сидящих» старческой причудой. Этот финал поражает своей необычностью:

«Когда угрюмый сон смежает им веки, они, опустив голову на руки, грезят о плодоносных стульях: от их реальных интрижек родились бы маленькие сиденья, окружающие гордые бюро».

Последняя строфа полна странного фантазма:

«Чернильные цветы выплевывают пыльцу в виде запятых: она убаюкивает сидящих, словно полет стрекоз укачивает гладиолусы. Жесткие прутья дразнят их вялые пенисы».

Надежда Полунина ТОБОЛЬСК СТОЛЬНЫЙ

16 декабря в Белом зале Государственной публичной исторической библиотеки России состоялись торжества, посвященные 15-летию Тюменского регионального общественного благотворительного фонда «Возрождение Тобольска».

На мероприятие собрались деятели науки, культуры и искусства, работники музеев и библиотек, бизнесмены, представители региональной общественной организации «Западно-Сибирское землячество» (Тюменская область), средств массовой информации.

Открыл книжную выставку «Тобольск – стольный град Сибири» директор Государственной публичной библиотеки России М.Д.Афанасьев. На выставке представлены около 80 изданий фонда «Возрождение Тобольска»: факсимильные воспроизведения, художественные альбомы, иллюстрированные каталоги, альманах «Тобольск и вся Сибирь», монографические исследования, научно-популярные книги, буклеты, открытки, иллюстрированные календари и ежедневники. Все издания переданы в дар Исторической библиотеке.

Гости также увидели наиболее редкие и ценные издания из фондов Государственной публичной исторической библиотеки, посвященные Тобольску. О них говорила О.В.Динеева, кандидат исторических наук, заведующая читальным залом Отечественной истории ГПИБ России.

Председатель президиума Тюменского регионального общественного благотворительного фонда «Возрождение Тобольска» Аркадий Григорьевич Елфимов рассказал о фонде «Возрождение Тобольска». Цель созданного в 1994 г. Фонда – возрождение Тобольска как крупного историко-культурного и духовного центра России, сохранение богатого наследия древней столицы Сибири, издание литературы о Тобольске и тоболяках, осуществление культурных проектов, представляющих интерес для города. Основные программы Фонда за 15 лет – возрождение в городе Художественного музея, создание живописной галереи почётных граждан Тобольска. Под эгидой Фонда создана серия медалей «Славен град Тобольск», открыты мемориальные доски и памятники знаменитым землякам. Приоритетом Фонда является издательская деятельность. Изданные книги Фонд безвозмездно передает библиотекам.

А.Г.Елфимов представил собравшимся новое, только что полученное из типографии г. Вероны (Италия), издание Фонда – прекрасно изданный альбом, посвященный Ершову. Недавно Ершову в Тобольске по инициативе Фонда поставлен памятник. А этот альбом издатели рассматривают как своеобразный литературный памятник знаменитому уроженцу Тобольска, сказочнику Павлу Петровичу Ершову. Альбом включает воспоминания друга Ершова А.К. Ярославцева, сказку «Конёк-Горбунок», иллюстрации к сказке известных русских художников, а также рисунки детей Тюменской области.

Особенно ждали присутствующие выступления писателя В.Г.Распутина. Наш современник, классик русской литературы рассказал о первой встрече с Тобольском и Елфимовым, когда город отмечал 400-летний юбилей. Потом, работая над книгой, «Сибирь, Сибирь …», Валентин Григорьевич не раз бывал в старинном Тобольске. Спустя много лет, когда по приглашению Фонда он снова приехал в Тобольск, то был приятно поражен теми изменениями, которые прошли в городе и которые, как он уверен, состоялись только благодаря активной деятельности Фонда и его «мотора» – Аркадия Елфимова. Валентин Григорьевич по просьбе библиотекарей оставил автографы на своих книгах, уже имеющихся в фонде Государственной публичной исторической библиотеке.

В рамках торжеств, посвященных 15-летию Тюменского регионального общественного благотворительного фонда «Возрождение Тобольска», открылась также выставка фотографий «Ангел Сибири. Ангел вострубил» Аркадия Елфимова и Павла Кривцова. Около 60 чернобелых и цветных фотографий включают городской пейзаж и портретную галерею тоболяков.

В заключение презентации в дар библиотекам был передан каталог книжной выставки «Тобольск – стольный град Сибири», который представляет собой наиболее полную библиографию по истории и культуре Тобольска за все четыре века существования города (почти 500 публикаций, увидевших свет в 1707-2009 гг.).

Алексей Касмынин КОМОВ НАВСЕГДА

В доме А.Ф.Лосева, что на Арбате, 17 декабря состоялся вечер памяти выдающегося российского скульптора Олега Константиновича Комова. Несмотря на температуру за окном, опустившуюся в тот день ниже двадцати градусов, в большом зале не осталось пустых мест. На вечере присутствовали вдова скульптора – Нина Ивановна Комова, его старший сын – художник Илья Комов, а также ученики мастера и многочисленные поклонники его таланта.

Место было выбрано неслучайно. Олег Комов – коренной москвич, уроженец Арбата. В своём интервью 1992 года он признаётся в любви к Москве.

Комов начинал свой путь художника в небольшой московской квартире. Ибо там родители разрешали ему работать. Нина Комова рассказала, как без лишнего шума и пафоса ее муж шёл своим путём, не отклоняясь от своих творческих задач. Когда Комов заканчивал институт, весь курс ваял сталеваров и литейщиков, действовал в русле социалистической монументальной традиции.

Темой дипломной работы Комова была любовь молодой пары, композиция называлась «Юность». Из девяти человек он был единственным, кому поставили «четыре». Это означало тогда, что работа не будет отлита в металле. Но по настоянию его учителя, Николая Томского, скульптура всё же была завершена. Примечательно то, что впоследствии «Юность» стала украшением знаменитой молодёжной выставки в Манеже.

Олег Комов, уникальный мастер в жанре мелкой пластики, был также и прекрасным рисовальщиком.

Почти все памятники Комова посвящены людям искусства. Его пушкинская серия вошла в золотой фонд русского искусства. Говорят, что в доме бабушки Олега Комова стояла рабочая модель памятника Пушкину. Говорят также, что Комов в детстве боялся этого «чёрного человека», который стоял в углу.

Первую свою пушкинскую композицию Комов сделал в 1965 году, но самый известный – памятник поэту в Твери, где Пушкин изображён стоящим, опёршись на решётку. Сначала памятник был подвергнут остракизму критиками, но сейчас считается одним из лучших памятников русскому гению.

Всем работам Комова свойственны теплота и человечность. Его искусство язык не поворачивается назвать монументальным. Зачастую комовские памятники выполнены в небольшом размере, сопоставимом с масштабом человеческого тела.

На вечере говорилось, что у памятников Комова сложная судьба. Монумент Дмитрию Донскому был отлит в 1980-м, но установлен только в 2000-м году, то есть уже после смерти скульптора. Кстати, памятник стоит в том самом историческом месте, где некогда Дмитрий Донской преодолевал верховье Дона по пути на Куликово Поле.

Скульптуры Комова есть и в столице Испании Мадриде, и в Японии. Памятник адмиралу Путятину предложили сделать сами японцы. Путятин потерпел крушение на своём фрегате «Диана», а японские рыбаки его спасли. Стоит в парке на фоне Фудзиямы. Памятник установлен в 1993 году.

Памятник Ярославу Мудрому находится в Ярославле на главной площади города. Этот же монумент изображён на банкноте номиналом тысяча рублей. С историей этого памятника связан один забавный случай. В 1992 году патриарх Алексий II узнал, что собираются поставить памятник Ярославу Мудрому, и попросил, чтобы автор привёз рабочую модель. Привезли в Ярославль метровую модель, а голову забыли в Москве. Ночью Олег Комов с ещё одним ярославским скульптором вылепили голову из пластилина, покрасили масляной краской и установили для демонстрации патриарху. Святейшему памятник очень понравился, и он благословил мастера на его установку.

В интервью 1992 года Олег Комов с тревогой говорит о будущем нашего государства и русского искусства. К сожалению, дурные предчувствия не обманули художника. Даже словосочетание «современное искусство» сегодня звучит как-то подозрительно. Но всё же у нас пока что остаётся живое, дышащее культурное наследие. Памятники Комова, установленные на всеобщее обозрение в современной России можно рассматривать не только как артефакты городской среды, не только как монументы в честь великих деятелей культуры и искусства, но и как памятники независимому таланту самого автора, проявившего стойкость и упорство, мудрость и постоянство на поприще ваятеля и художника.