Текст книги "Газета Завтра 286 (21 1999)"
Автор книги: "Завтра" Газета
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Александр Брежнев ЛЕГЕНДЫ СКАНИИ
НЕРОВНЫЙ ОГОНЬ керосинки едва освещает темный коридор пещеры. Узкий проход, нависающие сверху камни. Двигаться вперед можно только по одному, пригнувшись, чтобы не задевать головой свод. Тем не менее каски археологов то и дело стучат о торчащие из свода острые выступы породы. Извилистый ход постепенно спускается ярусом ниже, и мы оказываемся в галерее. По обе стороны вдоль всей галереи, конец которой теряется в темноте, – кельи. Триста с лишним лет назад здесь замуровали себя заживо монахи– отшельники. Бог знает, о чем молились православные схимники в этих кельях-склепах: за избавление ли от тяжкой смуты темного семнадцатого века, за прощение ли грехов, которых так много накопилось у людей уже к тому времени. Уходили монахи Скановского пещерного монастыря из этого мира в тесных кельях с зажженной свечой в руках, моля Бога за народ и Державу русскую. Их подвиг на столетия сокрыла от людей древняя Скановская земля. Сегодня археологи пытаются восстановить уникальный подземный монастырь, узнать побольше о его жителях и их быте. Очищают от вековой грязи и пыли стены и своды. К сожалению, восстановлению поддаются лишь верхние три яруса пещер, в нижние этажи, неизвестно на какую глубину уходящие в толщу земли, проникнуть пока невозможно.
Галерея заканчивается. Ход идет дальше. Неспешно двенадцать археологов-студентов и студенток истфака Пензенского государственного педагогического университета продвигаются дальше. Подсвечивая фонариком путь, Дима, идущий сегодня впереди, доходит до тупика, и цепочка следующих за ним товарищей останавливается. Дальше ход идет круто вверх, на следущий ярус. Дмитрий забирается наверх, за руку подтягивает девушек, которых остальные подсаживают снизу. Наконец поднялись все. Небольшая площадка, от которой звездочкой расходятся в пять сторон коридоры. Путь пройден немалый. Решено перекурить. Опустошенная пачка «Примы» скомкана и аккуратно положена в карман – сорить в святом месте совестно. Фонари, чтобы зря не тратить батарейки и керосин, потушены, в непроглядной тьме видны только время от времени то ярко вспыхивающие, то тускнеющие огоньки сигарет, движущиеся красными маячками, повторяя движения рук курящих. Вадим, подложивший под себя джинсовую куртку, чтобы не простудиться на холодной земле, в другой раз рассказал бы анекдот, но здесь смеяться и вообще шуметь нельзя – может обрушиться свод. Такое уже случалось с незадачливыми туристами, без спроса проникавшими в пещеру. Молчание прерывает Богдан. Он рассказывает приехавшим из Пензы и других городов товарищам древнюю легенду, которую, как и каждый местный житель, он знает.
В 1237 году, когда монгольские орды двинулись на запад, их передовые части быстро достигли Скани. Здесь в то время жило легендарное племя буртасов. Отказавшись подчиниться батыевым полчищам, храбрые степняки, во главе со своей княгиней, прекрасной Норчаткой, решили дать бой захватчикам. Неравное сражение развернулось в этих местах, вдоль древнего оборонительного вала. Вал этот сохранился до сих пор, он пролегает в полукилометре от пещер. Сейчас он зарос вековым лесом и осыпался, но до сих пор является трудным препятствием для всякого путника или грибника.
Когда несметные полчища татар уничтожили большую часть буртасского войска, монголы стали окружать княгиню Норчатку, чтобы пленить непокорную красавицу. В белом одеянии, на белом коне, молодая княгиня, чтобы не достаться поганым, бросилсь с обрыва в озеро, утонув вместе со всеми своими дргоценностями и украшениями. С тех пор, говорят, ее можно иногда увидеть ранним утром, перед рассветом. Выезжает она верхом на берег и кличет своих погибших воинов, призывает их потомков любить и защищать свою Родину. Говорят, в ее честь ближайший городок назван Наровчатом.
Перекур закончен. Надо продолжать работу. Сегодня необходимо расставить подпорки по всему второму ярусу. Подпорки – тяжеленные бревна, распиленные стволы деревьев, срубленных в лесу на поверхности. Их ставят в переходах и галереях подпирать свод, чтобы не обрушился. Тащить эти бревна по переходам пещеры, где иногда можно передвигаться только ползком, тяжело. Работа идет медленно. Тем не менее в первую половину дня большая часть подпорок уже расставлена. Осталось четыре бревна.
На ощупь определяем слабые места свода – там можно свободно рукой шевелить составляющие свод каменные глыбы. Уперев в породу последние бревна, удовлетворенно вытирают грязными от земли перчатками пот с лица, трогают ушибленные о бревна и камни пальцы и локти. Подозрительно смотрят на гаснущую лампадку. Пора идти назад.
Раскопки в монастыре ведутся под руководством кандидата исторических наук Геннадия Николаевича Белорыбкина. Много лет студенты исторического факультета университета работают в пещерах. Каждое лето приезжают они сюда на практику, чтобы отвоевать у земли новую страничку родной истории – очередной ярус пещерного монастыря, откопать древнюю иконку или предметы утвари. Мечта ученых – создать здесь музей-заповедник.
Впереди светлое пятно. Оно увеличивается, где-то недалеко выход. Вскоре все двенадцать выходят из царства средневековой тьмы на поверхность. Первые секунды солнце слепит глаза, студенты, щурясь, делятся впечатлениями и шутят. Теперь можно без опаски смеяться и громко разговаривать. Выходим на деревяный помост. Здесь сотни лет назад была смотровая вышка, от которой почти уже ничего не осталось. С помоста открывается вид на бескрайние просторы, на десятки километров во все стороны света. Крутой уступ высокого холма, где находится вышка, продувается всеми ветрами. Здесь холодно, но очень красиво. Вся легендарная скановская страна как на ладони.
Прямо под ногами монастырь, дальше за речкой – Наровчат. За Наровчатом – тоже раскопки. Там в четырнадцатом и пятнадцатом веках стоял великий город Мохши. Столица одного из крупнейших ордынских княжеств-улусов. Форпост монголов на имперском пути Москвы. Золотые монеты, чеканившиеся в этом городе, расходились по всему миру, их находили даже в Китае. Громадный средневековый мегаполис с прекрасной архитектурой, развитой оборонительной системой имел даже канализацию и, возможно, водопровод. Город исчез вместе со славой великой Орды. Время похоронило его, засыпав столетиями и толщей земли, по которой потом двинулись на восток русские воины. Дальше на юге, возле московской трассы, где мелькают автомобили, видны бетонные столбы и сваи, застывшие мифическими и несокрушимыми великанами на горизонте. Богдан говорит, это крупный завод, строившийся в советское время и замороженный в эпоху реформ.
Весь этот неоглядный край наполнен историей. Порывистый ветер, кажется, доносит до нас гортанные крики монгольских всадников и ржание их низкорослых жеребцов, размеренный говор русских дружинников, боевые кличи буртасов, плач Норчатки. Навевает стихи Лермонтова, слова Белинского и воззвания Бакунина, родившихся в благодатных пензенских краях. Солнце играет на крыше наровчатских домов и особенно ярко подмигивает кровля дома, где жил в свое время Куприн.
Каждый метр этой земли хранит память своей эпохи. Столетия перемешались здесь в один неразрывный узел, и мы, стоящие на древней смотровой вышке, над средневековой пещерой, дети девяностых, тоже маленькой ниточкой вплетены в этот узел. Чувствуешь ответственность перед этой немой силой предков, сурово и ласково одновременно взирающих на нас из могил и многочисленных воинских курганов, пытающихся с ветром вдохнуть в нас свою силу, доблесть, знание и верность Родине и Правде.
Александр БРЕЖНЕВ
Квалифицированная сиделка больному 10
[Закрыть] – лучшая помощь и поддержка Вам или Вашим близким.
МОСКВА. Журнал русской культуры (во втором полугодии 1999 года)
– романы Юрия КОЗЛОВА и Юрия ПОЛЯКОВА;
– повести Михаила ВОРФОЛОМЕЕВА, Юрия ЛОЩИЦА, Леонида БОРОДИНА;
– рассказы Валентина РАСПУТИНА, Евгения НОСОВА, Виктора ЛИХОНОСОВА, Алексея ВАРЛАМОВА, Михаила ЛАЙКОВА, Владимира КАРПОВА, Олега ПАВЛОВА, Сергея СИБИРЦЕВА, Леонида КОСТОМАРОВА;
– стихи Владимира КОСТРОВА, Расула ГАМЗАТОВА, Юрия КУЗНЕЦОВА, Егора ИСАЕВА, Владислава АРТЕМОВА, Игоря ТЮЛЕНЕВА, Владимира ЦЫБИНА, Мустая КАРИМА, Надежды МИРОШНИЧЕНКО, Станислава ЗОЛОТЦЕВА, Татьяны СМЕРТИНОЙ, Владимира ФИРСОВА;
– в рубрике «Новое имя» – молодые поэты и прозаики России .
Выбранная журналом в последние годы открытая православно-государственная позиция утверждается не только в вызвавшем у читателей интерес разделе «Домашняя церковь» , но и в духовной, культурной и политической линии журнала в целом.
Публицистический раздел журнала ставит своей задачей восполнение недостатков современной русской общественной мысли, порой чрезмерно политизированной в ущерб подлинной аналитичности. Именно такого рода материалы были представлены в спецвыпуске журнала «Русский узел»: идеи и прогнозы журнала «Москва» .
Постоянные авторы «Москвы» – известные философы и политологи, социологи и историки, среди которых Александр ПАРАНИН, Ксения МЯЛО, Клаудия ГОДИНЬЯ, Александр НЕКЛЕССА, Андрей АНДРЕЕВ, Владимир КУТЫРЕВ, Александр КАЗИН , – продолжат анализ современного состояние общества, выявляя генеральные линии нашего исторического развития, выстраивая сценарии вхождения России в XXI век. В ближайших номерах – главы из новой книги о мировых геополитических проблемах итальянского журналиста Джульетто КЬЕЗА .
Современный литературный процесс, культурная ситуация, образование – эти темы затрагивают в своих публикациях Вадим КОЖИНОВ, Анатолий ЛАНЩИКОВ, Юрий АРХИПОВ, Сергей НЕБОЛЬСИН, Виктор ГУМИНСКИЙ, Лев АННИНСКИЙ, Сергей АНТОНЕНКО, Роман БАГДАСАРОВ, Владимир ВОРОПАЕВ, Иван ЕСАУЛОВ, Ольга ИГНАТЮК, Кирилл КОНЮХОВ, Ирина МЕДВЕДЕВА, Татьяна ШИШОВА .
Продолжат работу «Писательский клуб», «Русское собрание» (клуб читателей «Москвы»), начнет работу "Молодежный клуб «Москвы» .
Важным направлением в работе журнала является издательская деятельность. В серии «Пути русского имперского сознания» впервые в России изданы три тома выдающегося русского философа и историка Л. А. ТИХОМИРОВА , в мае этого года выйдут в свет книги профессора П. Е. КАЗАНСКОГО «Власть Всероссийского Императора» и И. Л. СОЛОНЕВИЧА «Россия в концлагере».
Если вы хотите глубже познать Россию, понять мир, в котором мы живем, быть в курсе русской литературной и культурной жизни, – читайте и выписывайте столичный журнал «Москва».
Журнал «Москва» – ваш журнал.
Наш индекс в каталоге Роспечати – 73253. Адрес журнала «Москва»: улица Арбат, дом 20. Телефон: 291-71-10. Факс 291-07-32.
E-mail: [email protected] 11
[Закрыть], [email protected] 12
[Закрыть]. Электронная версия журнала: www.moskva.cdru.com 13
[Закрыть].
Владимир Лазарев МАРШАЛ ЖУКОВ
«Скажи-ка, дядя, ведь недаром..»
М.Ю.Лермонтов
I
Скажи, скажи нам, Маршал Жуков, –
Нам вместе выпало страдать, –
Не позабыли ль мы науку
В суровой жизни побеждать?
И голоса солдатской доли
Плывут дыханием травы
С днепровских круч, с донских приволий,
От Волги, с берегов Невы...
Припев:
И молвят очи огневые,
Как раньше, в годы грозовые:
– Ребята, выстоите вы!
Вот только б отстоять Россию
Да только не отдать Москвы.
II
Здесь столько боли – в каждом поле
И в каждом сердце – столько ран.
И это тоже Божья воля,
Что был нам Путь победный дан.
Слезами радости встречали
Россию, что к победе шла.
Не раз потом ты был в опале,
Но не был выбит из седла.
Припев.
III
И скажет юность с пылу – с жару,
Коль свет Отчизны сердцу мил:
– Скажи-ка, дядя, ведь недаром
Россию ворог не сломил!
И кружки полные подымем
Мы в память тех, кого уж нет.
И выпьем мы вино во имя
Не поражений, а побед.
Припев.
Эти стихи известного русского поэта легли в основу песни, музыку к которой написала композитор Людмила ЛЯДОВА.
Николай Лукьянов С НАРОДОМ НАВСЕГДА
Автор уникальной монографии об имаме Хомейни, которая переведена на многие европейские языки, – авторитетнейший иранский политолог Хамид Ансари. Еще в отрочестве господин Ансари столкнулся с произволом шахской охранки, когда прямо на его глазах арестовали отца, выдвинув обвинение в хранении трудов достопочтенного имама Хомейни.
Это было время «холодной войны», и Вашингтон в разных концах света устанавливал карикатурные «косметические» демократии, дабы увековечить власть местных продажных олигархов. Прикрываясь маской лицемерной заботы о возвращении Ирана в лоно цивилизации, американцы насаждали на древней земле персов чужеземные традиции.
В первую очередь США в Иране, попавшем в сферу стратегических интересов Вашингтона, попытались внедрить многобожие. И если в России теоретики-монетаристы оправдывали проведение своих безнравственных реформ «благородной задачей – сокрушить основы социалистической экономики», то в Иране всю вину возложили на ислам. С горечью говорил имам Хомейни о том, какую роль уготовили идеологи «нового мирового порядка» священному Корану. Над истинными толкователями Корана куражились, их бросали в тюрьмы. В правительственные структуры брали на работу прозападно настроенных экономистов. Позднее западные ориенталисты назовут защитников ислама террористами, а свободолюбивому, суверенному Ирану навесят ярлык государства-террориста. Тому есть объяснение: не потерпели иранцы в своей стране «пятой колонны», не смирились с оккупацией, отвергнув геополитические притязания Вашингтона.
Обращаясь к правительствам, которые считают себя стоящими над народами, имам Хомейни утверждал: «Правительства являются меньшинством, они стоят на службе у народа. Они не понимают, что их дело – служить, а не править».
Очень важно, что господин Ансари проводит исподволь главную мысль: «Ислам – не пугало для народов в XXI столетии. Это религия центризма просвещенного, со всеми вытекающими отсюда последствиями». Книга издательства «Палея» послужит укреплению диалога между мусульманами и христианами. И священный долг патриотов – реализовать волю народа.
Николай ЛУКЬЯНОВ
ВСПОМИНАЯ ШУКШИНА
В связи с 70-летием со дня рождения выдающегося русского писателя,
киноактера и режиссера Василия Макаровича ШУКШИНА
в Риге, в Киногалерее (ул. Яуниела, 24)
30 мая в 16.00 и 18.00
пройдут встречи, в которых примет участие автор книги воспоминаний о Шукшине,
его друг и коллега в течение многих лет,
известная русская писательница Ирина РАКША.
Встречи организует Клуб читателей и друзей журнала «Наш современник».
Александр Дугин ВСЕ О ГАЛСТУКЕ
1. Иудина удавка
На шее старовера вы никогда не увидите галстука. Кроме того, старообрядки отличаются от прихожанок господствующей Церкви тем, что их платки заколоты под подбородком булавкой, а не завязаны узлом. Если вы заинтересуетесь причиной и спросите самих старообрядцев, они нехотя ответят: «Иудина удавка»...
Галстук пришел в Россию с Запада. Ревнители “древлего” благочестия видели в нем символ нерусской, богоотступнической, еретической моды той части света, которую облюбовал Сатана. Поэтому, человек в галстуке на
Руси всегда приравнивался к богоотступнику Иуде Искариотcкому – прототипу всех еретиков и предателей. Обычай завязывать платки – тоже западная, европейская традиция – трактовался так же.
Российские модернисты XVIII века, издеваясь над «дикарскими» нравами староверов, заставляли стоиков «брынской веры» носить шутовские наряды: желтые безрукавки, высокие клееные воротники. Мстили ненавистному народу антимаскарадом, циничной, тоталитарной идиотизацией наиболее внимательных к символизму слоев русского населения.
Чего же они хотели после столетий изощренного глумления, насильственных новообрядческих “причастий”, выжигания скитов и пустыней? Чтобы их пощадили в 17-м?
С их немецкими царями и конформистскими чиновничьими приходами?.. Имманентная справедливость истории...
Запад, практиковал «гуманитарные бомбардировки» и «цивилизаторский террор» задолго до изобретения авиабомб и слова «цивилизация»? Достаточно вспомнить , хотя бы Четвертый крестовый поход, взятие Константинополя, осквернение православных святынь. Святотатственные ритуалы крестоносцев в Святой Софии, кстати, вещь куда как более кощунственная и сатанинская, нежели простое превращение древнего православного Храма в мечеть незатейливыми турками.
Не носить галстук следует хотя бы из-за простой и естественной неприязни к Западу (а что, кроме неприязни можно к нему испытывать?). «Иудина удавка» – и все тут. Перст судьбы. Указательный знак – «на пути к заслуженной осине».
Но это еще не все. Тайная метафизика галстука сложна и многомерна.
2. Брэммель, букет фиалок
Евгений Головин в своей лекции в НОВОМ УНИВЕРСИТЕТЕ, посвященной маньеризму, привел хрестоматийный эпизод о том, как величайший денди “всех времен и народов” англичанин Брэммель на фоне сверхвнимательного отношения английского аристократического общества к искусству завязывания галстуков -истинного ars regia той эпохи – однажды явился на великосветский раут с букетиком фиалок на вороте. Это был шок для английской аристократии, помещанной – не без участия самого Брэммеля – на этой части мужского туалета. Дэнди ввели в декадентский высший свет всепоглощающую магию деталей (узлы шейных платков – венец этой магии). И вот с нонгалантной прохладой “красно-коричневого” Шивы король дэнди разрушает субтильный дворец собственных ироничных вивисекторских махинаций. Tel demiurge.
Искусство узлов на шейных платках... Только ли насмешка утонченного нарциссического эгоцентрика над нарождающимся цифровым материализмом английской буржуазии? Только ли последняя трагическая гримаса безвозвратно ушедшего Средневековья? Только ли арьергард феодального пренебрежения к утилитаризму масс?..
Искусство завязывать узлы было искусством сакральным. Символизм узла – один из древнейших в Традиции. Известно, что у древних инков письменность основана на узлах. Члены цеховых братств узнавали своих именно по узлу, завязаному определенным способом. Каждый узел – означал особую степень посвящения, особую инициатическую информацию. Такой же символизм сохранялся в масонских ателье.
Английские дэнди, очевидно, почерпнули идею особого «искусства завязывания галстуков» в мистических пластах – попробуйте в Англии XVIII – XIX веков принадлежать к высшему обществу и не быть масонами! Попробуйте, вообще, придумать что-нибудь такое, о чем не знали бы древние традиции, что не хранилось бы в сокровищнице архетипов...
Дэнди были скрытыми, отчаявшимися педагогами кончающегося мира... Трагичными знаками европейской осени...
От испытательской лупы доктора Фауста остался изящный монокль, от инициатических перчаток мастера – белоснежная пара пораженного сплином женственного гипериндивидуалиста. Не был этот дэндистский индивидуализм – вечерним, закатным бликом забытого учения о «высшем я»?..
Но последний дэндистский батальон и его несравненный «фюрер» не могли не заметить, как утонченная весть о великом символизме узлов, преображающая практика магического нарциссизма, маньеристский герметизм парадоксальных деталей в сложных ансамблях свободной воли аристократического модника – как все это жадно пожирается, полуусваиваясь, новым сословием, имитирующим фасцинативный образец, чтобы немедленно, естественно и цепко подделать содержание.
И “высшее я” трагического одинокого дэнди в давке присваивалось тысячами парвеню, топтавшими жадными мосластыми пятками прощальное послание затонувшего мира прошлого...
И тогда Брэммель решился на это...
Можно представить себе мучительную ночь. Изысканные орхидеи в роскошной, почти дамской, спальне с множеством зеркал душат и навевают темные фантазии... Легкий дымок опия порождает подземные картины шевелящегося Аида. Разбросан-
ные золотые заколки, оживая, складываются в зловещие фигуры ускользающего смысла, чтобы
снова распасться на невнятные островки...
Холеные, изнеженные пальцы короля один за другим перебирают
шелковые, батистовые полоски, где
каждый стяжок , каждый фрагмент узора настолько тщательно просчитан, что
созерцание их вызывает тревожное ощу-
щение абсолютной гармонии, но ... но...
Всякий раз нервная тонкая кисть отбра-
сывает их одну за другой. «Не то, не то, не то...» И когда над Темзой поднимается яркий день
во фраке сухого тумана, когда жизнь Лондона проламывается унылым воем очнувшегося вульгуса, маленький, невзрачный букетик алхимических фиалок – violette, ouevre au noir – останавливает, каптивирует взгляд человека, пережившего в эти часы ТАКОЕ...
Это была революция, равнопорядковая «окончательному решению». Гордиев узел разрублен... Без галстука.
Брэммель сдирает «Иудину удавку». Освобождение? Как бы не так – “Работа в черном”. Шаг по ту сторону. Дэндизм умирает. Эфирный двойник, отделившись от удавленного трупа, ощущает первое облегчение, которое вот-вот сменится грозными видениями новой географии ада.
Букет фиалок.
3. Препоясан силою охотник небесный
Вы часто смотрите на звездное небо? Я думаю, что постоянно, не отрываясь. Я думаю, что вы просто ничего другого и не делаете. И значит, вы задумываетесь снова и снова, в который уже раз, о странной фигуре небесного охотника, о тревожной магии очертаний созвездия Орион...
Один индусский брахман тоже не мог оторваться от этой картины, справедливо полагая, что это – кратчайший путь к мудрости. Его звали Бал Ганандхар Тилак. Он ненавидел англичан (как всякий порядочный чело-век), но в отличие от “коллеги” Ганди полагал, что этих «цивилизаторов» надо гнать с земель священного Индустана шрапнелью и ядом, кинжалом и удавкой, а не мирными голодовками и сидячим протестом. Он также терпеть не мог подделки теософов и коллаборационистов из Арья-самадж и Брахма-самдж. Как брахман, он не мог взять в руки оружия, – «ахимса», «непротивление» жреца – uber alles. Но другим-то можно было дать правильный совет, проконсультировавшись с дхармой!..
Ясно, что такого индусского друга могли любить только Рене Генон, да Герман Вирт.
Отчетливо антинатовской платформы придерживался ученый... Кстати, партия «Джайнати бхарти», которая в сегодняшней Индии – политический лидер, воспитана на идеях Тилака, жалко, что наши лидеры воспитаны не на Геноне, Вирте и Леонтьеве, но это мы постепенно исправляем...
Итак, Бал Ганандхар Тилак смотрел на созвездие Орион и написал книгу с таким же названием. На санскрите это созвездие названо «головой антилопы» (мригаширша) и символизирует оно первочеловека Праджапати, которого в начале времен (вроде по ошибке) боги принесли в жертву. Потом они решили восстановить все, как было, и попросить у первочеловека прощения. Все нашли, но голова потерялась. Пришлось приделать Праджапати голову антилопы. Тel Acteon (о нем и его алхимическом изображении в иллюстрации к Tabula Smaragdina смотри лекцию мэтра Головина в Новом Университете)...
Я думаю, отыскать его голову – наша задача. Как и поиск тайного слова мудрецов Татарии, parole delaissee, утраченной чаши, подлинного написания четвертой черты буквицы «шин», правильного произнршения заветного имени, страны с сохраненной непорченой иерархией и водой молочного цвета и многого другого... Наша, только наша, и ничья больше...
Но мы отклонились от темы. Попросту забыли, с чего начали. Столько всего интересного... Ах, да! Вспомнил. Тилак пишет, что «хотя сегодня брахманы носят нить с тремя узелками на шее, ранее они носили ее на поясе в знак трех звезд, которые препоясывают чресла небесного охотника Ориона, похитителя Авроры». В примордиальные доведические времена индоарийской общности, когда наши жили в арктических областях – «Arctic home in Vedas» (кто автор?) – все носили в память о Праджапати пояс с тремя узлами на бедрах. Это – три звезды Великого Созвездия, по которому знающий легко опредлит, когда начинается мир и когда он закончится.
Пояс с узлами. Искусство завязывать пояс. Вот к чему мы пришли. Оказывается между петлей на шее – сакральная нить брахмана – и поясом существует прямая связь и определенная логическая последовательность. Вначале был пояс. И лишь потом – петля на шее.
Пояс, как знак индоарийской общности. У зароастрийцев до сих пор есть ритуальный элемент – сакральный пояс, «кусти». Его наличие отличает благородного человека от выродка. У зароастрийцев бытие дуально – часть принадлежит Ормузду-свету, часть Ахриману – несвету. Выше пояса – часть Ормузда – человек. Ниже – часть Ахримана – Untermensch. Поэтому, кстати, сакральна поза “лотоса”. В таком положении видна вертикальная верхняя часть – доля Ормузда, ахриманово же наследство – горизонтально и распластано – минимализировано. Пуруша – паралитик вечности, не движется, без ног. То, что без ног – священно. Настоящий властелин, настоящий человек не должен передвигаться самостоятельно – для чего же тогда рабы?.. Нет, конечно, дело не в рабах. Он просто стоит в центре вещей и просто крутит колесо. Сидит в центре вещей...
Староверы не только никогда не носят галстук, но считают бесстыдным и непозволительным появиться на людях без пояса. Поясу – да, галстуку – нет. Они верят по-старому, так же как верили индоевропейские предки доведического периода, пока не поменяли от тропической жары длинную евразийскую рубаху с нордическим поясом на замещающую ее нить, вокруг шеи.
Без пояса-помочи («Живый в помощи Вышняго в крови Бога небесного водворится...») нет деления на свет и тьму, на верх и низ, на рай и ад. Новый пояс дается в крещении христианину вместе с кухолью непорочной.
4. Ацефалы ползут на Север
Пояс делит тело на две части. Узлы – стихии, основы мироздания в его плотском варианте. Три звезды не-бесного охотника. Верхняя часть – та, что принадлежит свету – включает сердце и голову. Причем сердце – в первую очередь. На примере мифа Праджапати видно, что с головой нечего церемониться – было бы сердце. Это солнце и ум. Там свет. Пусть скрытый, закопанный, обхваченный и стиснутый кольцом влажного сырого ящера. Он стережет сокровище. Пока мы не выпотро-шим его чешуйчатую скорлупу и не вырвем нить жизни у чудища, мы не поймем языка птиц – языка верхней половины тела. Языка того, кто всегда молча сидит в центре вещей, и смотрит сквозь крепко сомкнутые веки в собственный омфалос...
Что станет с головой? Не важно. Святые – к примеру святой Егорий, победитель дракона – спокойно обходи-лись и без нее. Настоящий человек с головой может обращаться довольно свободно – это лишь зеркало сердца, часто кривое или надколотое.
Другое дело галстук. Здесь к нижней части отходит не только генитально-ходильные принадлежности, но и грудная клетка с кардинальным узлом. И путь к ней перекрыт замком элементов. На поверхности остается одна голова. Зеркало, которому нечего отображать, кроме закопанного в трясину ахримановских болот змеиного шевеления.
Настоящая Иудина принадлежность. Иуда то же считал головой, досчитал до 30, осталось еще три, но он сорвался и бегом к осине.
«Да будет двор их пуст...»
Москва стоит там, где боярину Кучке усекли голову. Поэтому сороки не летают в Москву. Когда-то давным-давно они предали Кучку, сообщив, где он спрятался и были изгнаны за 101 километр.
Язык сорок – язык птиц. Снова наша связь.
Лобное место. Красная площадь. Багровая кровь растворит сгустки полночи.
Под знаменем Ориона...
Новая Заря...
Старая Вера....
