Текст книги "Маяк во тьме (ЛП)"

Автор книги: Юсукэ Киши

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

3

Что-то было внутри. Металлический контейнер, похожий на пенал. И толстый конверт.

Я вытащила коробку. На ней была странная метка – красный круг с инопланетянином с большой головой внутри, руки которого были раскинуты. Диагональ пересекала круг, словно не давала существу выйти.

Я пыталась открыть коробку какое-то время, пока не заметила мелкую кнопку на крышке.

Содержимое было неожиданным. Там был крест. Около восьми сантиметров в длину, он был из материала, похожего на стекло, помутневшего от времени. Но не это было странным.

Большое кольцо пересекало три части креста. Это напомнило мне о рогах козла или дьявола. От этой штуки было не по себе.

Ложный миноширо сказал, что это был кельтский крест. Это был крест христиан, к которому кельты добавили круг, символизирующий цикл жизни и смерти. Но этот крест создали тайные христиане древней цивилизации, когда христианство было запрещено, и его использовали как герб семьи.

Я вернула крест в коробку и открыла письмо. Там была сложена пара страниц. Развернув их, я поразилась, обнаружив, что письмо не пожелтело, а чернила были яркими, словно только что высохли. Но я не могла его прочесть, ведь оно не было на японском.

Ложный миноширо просканировал письмо и стал его переводить:

– Изгнание демонов. Чтобы очистить того, кто одержим демоном, и вернуть ему человечность, мы объявляем священную войну самым жутким…

Содержимое показывало, до каких ужасов могли дойти люди, когда их сбивала с толку истерика, объединенная с узким мышлением религиозного фанатизма.

– Хитрость демона – дар, за который он ничего не просит. Даруя нам ужасную силу психокинеза, он уже предвидел разрушения, что ждут нас в будущем. Сила портит, а абсолютная сила портит еще больше. Это не относится к политической силе. Если у тебя есть сила, что больше, чем ты можешь совладать, то она тебя погубит, как и все вокруг тебя.

Ложный миноширо зачитывал все это мягким женским голосом, от которого мне было не по себе, но я не останавливала его. Это и крест были связаны с психобастером, так что мне нужно было услышать все.

– И сама сила – зло, так что те, кто ее используют, становятся демонами и ведьмами. Появление этих ведьм показало, что охота на ведьм шесть веков назад не была результатом массовой истерики. Даже тогда, когда технология была развита не так сильно, чтобы доказать существование психокинеза, люди инстинктивно знали о нем и его опасности. И если кого-то ошибочно назвали ведьмой в борьбе с демонами, все это было ради общего блага человечества.

Я узнала об охоте на ведьм и двух монахах во главе (и мне казалось, что это их нужно было изгнать), когда все кончилось. Если бы это публиковали ныне, то только в четвертом классе, «катастрофичное». Если бы книги еще сжигали, ее сожгли бы в первую очередь.

Какое-то время описывалось, как ужасна проклятая сила, но потом мы дошли до важной части:

– Так что у нас нет выбора, кроме как убить и очистить тех, у кого сила демона. Есть лишь один эффективный способ сделать это – сильно токсичная бацилла антракса, известная как психобастер. Это – Божественное благословение. Аллилуйя. Он всегда помогает нам в беде.

Религиозная болтовня все звучала, пока не дошла до указаний, как использовать психобастер:

– Священный порошок нужно использовать в борьбе с политическим и религиозным терроризмом. Его можно доставить в конверте или осыпать им мишень. Как хорошо, что нам дали оружие, что так же священно, как медаль Святого Бенедикта в нашей священной войне.

Святой Бенедикт был христианским святым древней цивилизации, чье изображение было вырезано на медали с крестом. Говорили, медаль отгоняла зло.

– Это крест правильности и возмездия. Если бросить им в демона, он выпустит газ, что несет священный порошок. Даже тысячу лет спустя он сможет убить демона, вдохнувшего его. Аллилуйя…

Я закрыла глаза, слушала до конца то, что переводил ложный миноширо. А потом вытащила крест из коробки.

Бактерия была запечатана в нем тысячу лет. От одной мысли задрожали руки. В тот миг я увидела крест под другим углом.

Это был не крест. И кельтский символ оказался символом биологической опасности.

Я не думала, что у дизайна был практический смысл. Тот, кто это сделал, обладал извращенным чувством юмора.

Я осторожно вернула крест на место.

Мне придется выпустить дьявола из бетонной могилы. Я могла надеяться только на это семя ненависти.

Ноги подкосились от усталости, пока я пыталась встать. Может, мне стоило немного отдохнуть. А потом я поищу Сатору и Киромару, но, если не выйдет встретиться с ними, придется убить беса самой. Но сначала – выбраться отсюда.

Мне снова придется спускаться в подводный туннель? Если я доберусь до лодки… будет сложно управлять ею одной, но я справлюсь. И так я смогу попасть к месту встречи.

Нет. Это было слишком опасно. Я не могла защититься. Если я столкнуть с червем, никто мне не поможет. Два червя были убиты, но запах крови Инуи мог привлечь остальных.

Что делать, если я не могла идти этим путем? Может, удалось бы открыть дыру из здания на поверхность. Но все сверху прослеживалось, и обмануть птиц-шпионов было почти невозможно. Как только меня заметят, я не смогу сбежать…

И тут я вспомнила о летучих мышах. Если я буду двигаться, пока мыши летели в пещеру, они закроют меня от птиц.

Который час?

– Который был час, когда мы были в пещере летучих мышей в последний раз?

– Вчера, на полтора часа раньше, чем сейчас, – ответил сразу ложный миноширо.

– Разбуди меня, когда дойдет до этого времени.

– Принято.

Я прикрепила ложного миноширо к своей руке, сжалась на полу. Через миг я уснула.

Оглушительный звук моментально разбудил меня.

– Уже 4:05. Рассвет через 31 минуту. Думаю, летучие мыши скоро вернутся.

Уже? Я будто вовсе не спала. Но ложный миноширо был прав.

Я встала и стала готовиться к пути. Хотя готовить было почти нечего. Я уже сожгла свой рюкзак, мне нужны были только ложный миноширо и психобастер.

Может, я в последний раз проснулась. Я тряхнула головой, прогоняя неприятные мысли. Не было смысла думать о таком.

Мне нужно было выполнить долг.

Я покинула проклятую комнату. Я словно ощущала там бывшего обитателя, того, кому в голову пришла та фанатичная религиозная тирада. Он будто провожал меня взглядом.

Я поднялась на другой этаж, второй над землей. В отличие от первого этажа, больше половины этого было разбито, наполнено песком.

Я попыталась найти место, выход откуда был ближе всего к земле. Снаружи было еще темно, я едва видела, но нашла место, где ощутила легкий ветерок. Трещина в стене вела наружу.

Я прислушалась, уловила вопли тысяч летучих мышей. Казалось, они возвращались. Мне нужно было уходить и найти укрытие.

Как можно тише я принялась за работу. Через три минуты трещина стала шире, и я смогла выбраться наружу.

Тусклый свет звезд озарял пустой мир, каким я его и оставляла.

Из оставшихся зданий среди руин не было ни одного выше трех этажей. Металлические конструкции давно разрушились, а бетон удерживал лишь останки зданий.

Обломки зданий превратились в бесформенные серые камни от ветра, стали карстовыми колоннами. Тут и там на земле были полосы, похожие на черные реки. Ложный миноширо сказал, что это были мощеные дороги, что потеряли форму, долго пробыв под лучами солнца.

Кроме сорняков, растений было мало. Деревья были кривыми из-за сильных зимних ветров. Почва на поверхности была пористой, плохо удерживала воду, и деревьям приходилось направлять корни как можно глубже в поисках влаги.

Небо закрывали летучие мыши. Возвращались они столько же, сколько улетали вчера. У меня было максимум два часа. За это время нужно найти утес, где я рассталась с Сатору.

Я шла от тени одного здания к тени другого, слушаясь указаний ложного миноширо.

Враг мог не только следить с неба. На земле могли быть отряды.

Я бежала в предрассветной тьме и ощущала странное изменение в сознании.

Что это за ощущение? Дежавю? Я не была в этом месте раньше. Но окружение было знакомым, будто я такое видела давным-давно.

Это был сон? Нет. Разум был ясным. Тогда почему…

Я посмотрела на кривые деревья вокруг себя.

Деревья становились кривыми. Многие склонялись в одну сторону, словно от постоянного ветра.

Какое-то время мне было не по себе.

Уйти. Сейчас. Бежать как можно дальше отсюда. Так говорил мне поступить инстинкт. Я не хотела оставаться тут ни секунды.

Но я подумала о и отчаянно попыталась приободрить себя. Я не могла развернуться. Только я могла его спасти.

Я шла, ориентируясь на обезображенные растения. Лес, казалось, закручивался по спирали. И мне нужно было в центр.

Силуэт деревьев напоминал большого монстра со щупальцами, манящего меня. Я шла вперед, пригибаясь под ветками.

Что это было? Я моргнула. Другая сцена мелькнула поверх моего окружения.

Галлюцинация? Я прижала ладонь к стене здания и выпрямилась. Бетон был шершавым и в ямах от многих лет под атакой стихий.

Стены на моих глазах стали искажаться. На них появлялись и лопались пузыри. Это был хаос. Моя голова снова заболела.

Я отдернула руку, испуганно охнув. Невозможно. Бетон так не гнулся.

Но это не было галлюцинацией.

Я это видела. Я была в этом уверена.

Шум летучих мышей стал выше. Светлело. Ночь заканчивалась.

Я подняла голову, миллионы летучих мышей хлопали крыльями в унисон, как большой дракон на рассвете.

Длинные цепи из них тянулись по небу. Они выглядели как…

Восходящее солнце окрасило их в розовый.

Вдруг пространство озарил свет, как прожектор. Я подняла голову и увидела северное сияние в небе. Зеленый занавес света сиял в небе, мерцая с красной, розовой и лиловой рябью.

Горячие слезы текли по моим щекам.

Мою память не стерли полностью. Как бы они ни поступили, они не могли просто стереть то, что им не нравилось. Они могли лишь скрыть это в глубинах разума.

Я все вспомнила. Я словно сломала засов и открыла дверь к своим воспоминаниям.

В ту ночь я шла по темному лесу, чтобы встретить его. Безликого юношу. Да. И его звали…

Мои глаза расширились от удивления.

Он вдруг появился среди обломков в десяти метрах передо мной.

– Шун! – закричала я.

Шун повернулся и побежал.

– Постой!

Я отчаянно побежала за ним.

Он пропадал и появлялся среди развалин, двигаясь быстро, как ветер.

Я забыла о враге и просто бежала.

Я потеряла Шуна из виду, когда он повернул за здание. Я обогнула угол, и он стоял там, не двигался.

Он был в дюжине метров от меня.

– Шун! Почему…?

Я не знала, что хотела спросить.

Шун медленно поднял голову и улыбнулся. Знакомая улыбка обожгла грудь.

И тут солнце поднялось над горами обломков, и его окутал ослепительный свет.

Волшебный миг закончился. Я осталась в потрясении стоять там.

– Ты в порядке?

Спросил не Шун. Даже не человек.

– Как ты сюда попала? Где Инуи-сан? – быстро спросил Киромару, выглядя необычно удивленным.

– Я… Шун… нет, что с Сатору? – пролепетала я.

– Он в пещере неподалеку. Он был ранен, так что я пошел один за вами и Инуи-саном.

– Ранен? Как?

– Не переживайте, ничего серьезного. Его жизнь не в опасности.

Стандарты Киромару были другими, но я все еще переживала.

– Пойдемте к нему… Как его ранили?

– Когда бес гнался за нами, кусок камня упал на него сверху, – сказал он по пути.

– Летучих мышей сейчас меньше. Нужно спешить.

Мы прошли в дыру в земле, которая появилась от воды, проникающей в бетон.

– Саки! – крикнул Сатору. – Ты в порядке. Я переживал.

Он выглядел неплохо. Рана от слизня на плече еще не зажила, и бинт на правой руке был красным от крови.

– Где Инуи?

Я медленно покачала головой. Сатору помрачнел. Он опустил голову, словно соболезнуя.

– Уверен, он погиб храбро.

– Да. На нас напал червь в подземной реке. Если бы Инуи был один, он бы выжил. Но он пытался защитить меня… – я не могла продолжать.

– Саки, его жертва не будет напрасной.

– Конечно… я нашла его. Я не смогла бы без Инуи.

– Да? Нашла?

– Вот.

Я вытащила коробочку, перевязанную корешками дерева. Кривясь от ран, Сатору развязал узлы и открыл коробку. Он посмотрел на крест.

– Осторожно! Мы обречены, если он сломается. Думаю, можно просто разбить его на пути беса.

Я вкратце описала, как нашла психобастер.

– Ладно, – Сатору повесил крест на шею.

– Что будешь делать?

– Если мы будем хранить его в коробке, то не успеем достать, если бес внезапно появится. Я буду его носить.

– Нет, ты ранен. Я это сделаю.

– Я не так сильно ранен. Я смогу его разбить, – спокойно ответил Сатору.

Он был готов пожертвовать собой, если нужно.

– Но я…

– Хорошо. По очереди. Я первый, – сказал он.

Я не спорила. Туннели были узкими, так что, если он его разобьет тут, заразятся все.

– Опасно задерживаться на одном месте. Нужно идти, – сказал Киромару.

– Но что теперь делать?

– Мы выполнили главную цель – добыть психобастер. Логично было бы отступить. С другой стороны – шанс один на миллион. Бес со слабым сопровождением и близко к нам.

Киромару оскалился в усмешке.

– Есть еще преимущество. Враг верит, что охотится на нас, и они не понимают, сосредоточившись на погоне, что охотятся и на них. И они не знают, что мы получили психобастер. Стоит ли упускать такой шанс?

Я взглянула на Сатору. Он кивнул. Мы знали, что это был единственный шанс. Даже если мы все умрем в процессе, мы должны остановить беса здесь и сейчас.

Киромару снял робу священника, помылся, а потом размазал по телу грязь и гуано.

– Запах ужасный… – я зажала нос.

Бакэ-недзуми ощущали запахи лучше людей, но Киромару терпел это лучше меня.

– И я это ощущаю, но не время жаловаться. Мне нужно скрыть свой запах.

Он смазал морду, словно наносил макияж.

– За вашим запахом они гонятся, как безумные, но их не интересует мой.

– Почему?

– Я их не очень-то интересую. Может, они верят, что я не так опасен, раз остался один. Они недооценивают меня.

– Киромару нанес им серьезный урон. Может, они хотят держаться в стороне, – Сатору зажал нос рукой, едва двигал ртом, чтобы не ощущать запаха гуано.

– Он убил многих из них?

– Да. Это было нечто. Он убрал семерых.

– Так много? Как?

– Сначала он заманил их нашим запахом и привел к пещере клещей «черной вдовы». Зрелище было ужасным. Группа разделилась, пытаясь бежать. Но Киромару не закончил. Он привел другую группу клещей к лагерю врага. Без их стражи Якомару и бесу пришлось убегать. Но этот план навредил и нам. Клещи, лишившись добычи, напали на нас. И мы поняли, что, хоть они не могут двигаться по влажным стенам, они хорошо передвигаются по воде.

– Да?

– Они склеиваются, как шарики водорослей и плывут… Но то, что они слиплись, упростило их сжигание.

Пока Сатору рассказывал, я снова ощущала сомнения. Как именно Киромару убил тех бакэ-недзуми?

– И он убил семерых солдат врага?

– Да. Но это я видел. Может, их было больше.

– Но разве он не говорил, что их было всего семь?

– Отряд под землей пострадал, и сверху пришло больше. Но и отряд сверху не так велик, чтобы восполнить все потери, так что мы думаем, что в команде под землей сейчас пять членов, – объяснил Киромару, все больше напоминая голема из-за слоя грязи.

– Эй, почему вы не сказали о многощетинковом черве?

Киромару склонил голову.

– Что это?

– Червь у пляжа. Из-за него Инуи…

Он вздохнул.

– Я не думал, что стоило упоминать опасности у берегов ночью. Простите, я бы сказал, если бы вы пошли одна, но с вами был офицер охраны дикой природы, таких мы зовем «богами смерти». И я не знал, что это за существо. Я потерял из-за него много своих солдат, но не смог его увидеть.

Сатору опустил ладонь на мою плечо, чтобы я перестала допрашивать Киромару.

– Плохо дело, – Киромару сморщил нос. – Сверху пошел дождь.

– Почему это плохо? – спросил Сатору.

– Обычно это помогает смыть запах, но нам нужно, чтобы они шли за нами.

Звук дождя донесся до наших ушей.

– Этот туннель не затопит, не переживайте. Глубже под землей есть еще туннели, и вода уйдет туда…

Дождь стекал из множества дыр в потолке. Звук разносился какофонией по туннелям.

– Скорее. Нужно закончить этот бой поскорее.

Мы последовали за Киромару глубже под землю, шагали по мелким туннелям.

Он не сбивался ни на миг, пока мы шли по сплетающимся проемам.

Я слышала, как Сатору шумно дышал. Раны мешали ему.

Вскоре туннели стали вести вверх. Камни становились скользкими от дождя, и приходилось шагать осторожно.

Я только стала думать, сколько еще будет длиться подъем, мы добрались до вершины. Мы были ближе к поверхности, тут дождь слышался сильнее. И слабый свет проникал откуда-то, но был бы ярче без дождя.

– Мы устроим тут ловушку, – сказал Киромару.

Я посмотрела, куда он указывал, и увидела дыру в камне в три метра в диаметре.

– Туннель сделали тысячу лет назад. Хорошо, что он тянется полтора километра, не разветвляясь, а потом уходит наверх.

– Разве это хорошо? Для побега будет лишь один путь, – сказал Сатору, кривясь от боли.

– Проще рассчитать расстояние между ними и нами, когда путь лишь один. Но в туннеле достаточно поворотов, так что мы сможем оставаться впереди и скрытыми из виду.

Его зеленый глаз неприятно блестел на грязной морде. Дождь и пот стали смывать грязь.

– И хоть туннель не разветвляется, от него ведет много узких дорожек. Но там тупики, так что туда заходить мы не будем.

– Как нам отличить их от основного туннеля? – с тревогой спросила я.

– Они выглядят по-разному. Те дорожки узкие, грубые. Вы не заблудитесь, если будете держаться основного туннеля.

Его тон показывал, что он сожалел, что я плохо ощущала направление.

– Но разве это лучшее место для ловушки? – спросил Сатору.

– Нам подходит только это место, – уверенно сказал Киромару. – Этот ветер – наше главное преимущество.

Ветер дул спереди. Почему-то под землей Токио постоянно курсировали ветра, создавая сложные воздушные потоки.

Мы пойдем навстречу ветру, и бес будет с подветренной стороны. Так мы разобьем психобастер, и пострадает только бес.

Но пройдет ли все гладко? Нам было не по себе, но вариантов лучше не было.

– Плохой знак… Дождь сильнее, чем я ожидал, – Киромару смотрел на потолок, слушая то, что я не улавливала. – Изначально мы думали заманить беса в туннель и использовать психобастер до того, как доберемся до выхода. Но теперь план не кажется мне таким надежным.

– Почему?

– Дождь смывает наш запах. Нам нужно заманить беса любой ценой. Нам нужна наживка.

– Эй, погодите. Что за наживка? – сказал Сатору с ноткой сомнения.

– Пусть бес заметит вас на миг, а потом бегите в туннель. Он не сможет управлять собой и побежит за вами.

– С ума сошел? Хочешь, чтобы мы играли в догонялки с бесом? Он сможет ударить, – закричал Сатору. – Это невозможно. Если мы споткнемся хоть на миг, мы погибнем.

– Вы – взрослые и здоровые. Бес – лишь ребенок. Вы должны бегать быстрее него.

– Не глупи!

– И еще. Психобастер нужно выпускать на близком расстоянии. В воздухе влага, и порошок не сможет разлететься далеко. И если не сделаете все правильно, порошок лишь прилипнет к стенам, – продолжил Киромару, игнорируя Сатору.

– Ни за что. Это невозможно, – сказала я, глядя в его глаз.

– Невозможно? О чем ты? – холодно глядел на меня он.

– Я…

– Сколько жертв было принесено, чтобы вы добрались сюда? – резко сказал Киромару. – Понятно, что вам нет дела до жизней моего вида. Но сколько людей, начиная с Инуи-сана, погибло за вас? Они умерли ради этого мига, шанса убить беса. Они доверяли вам и заплатили за это. Хотите потратить этот шанс? Вы прошли этот путь, чтобы в последнюю минуту убежать как испуганные дети?

Я стыдливо опустила голову и не могла ответить.

– У вас еще есть шанс убить беса и выжить. Хороший шанс. Нужно лишь решиться… если нет, вы будете жалеть до конца своих жизней. Может, вы проживете чуть дольше, но бес все равно убьет вас. Когда это произойдет, перед смертью вы будете сожалеть. Жалеть, что упустили шанс убить беса…

Его слова резали мое сердце мечом.

– Да. Ты прав, – тихо сказал Сатору. – Мы пришли сюда, готовые отдать жизни, пришли с одной целью. Мы остановимся из-за страха? Но что ты будешь делать? Просто смотреть, как мы играем с бесом, рискуя собой? Удобно устроился.

Глаз Киромару вспыхнул.

– Звучишь как избалованный ребенок. «Почему я должен умирать, а бакэ-недзуми – нет? Это не честно. Он должен умереть первым».

– Следи за языком! Как ты смеешь! – рявкнул Сатору.

– Хорошо, предложите свой вариант, раз мои идеи не по нраву. Если решите убить беса так, что мне придется жертвовать собой, я сразу это сделаю… или можете убить меня сейчас. Лишь одна причина вам мешает. Некому будет заманивать беса.

– Но если ты его заманишь, он не продолжит преследовать тебя? – спросил Сатору, звуча презрительно.

– Наживкой важно быть вам для того, чтобы отделить беса от его стражи. Бес пойдет за вами, но солдаты побоятся. Если я буду наживкой, это не заинтересует беса, – Киромару печально тряхнул головой. – Я вас не заставляю. Иначе ваш гнев раздавит меня как червя… Решать вам.

Сомнения в Киромару оставались в моей голове. Продумать все в плане было невозможно, но я все равно ощущала неуверенность.

Но я хотя бы знала, что нам было нужно делать.

Два часа назад Киромару забрал наше нижнее белье, чтобы оставить след.

За это время мы закончили ровнять туннель, где произойдет последний бой.

– Он в лучшем состоянии, чем я думал. Земля довольно гладкая, нет камней, чтобы мы споткнулись… Нужно опасаться только трех мест, где примыкают мелкие туннели, – задумчиво говорил Сатору. – Ты в порядке, Саки? Помнишь это?

– Я теряюсь только на развилках. Тут прямая часть, – хмуро сказала я, обижаясь, что он считал мое ощущение направления таким ужасным.

– Но мы будем бежать во тьме. Если не запомнишь путь, попадешь в угол или тупик.

– У одного человека не может быть света? Это не должно навредить скорости.

– Не может, – решительно сказал Сатору.

Он стал главным, когда Киромару ушел.

– Мы будем бежать в своем темпе, а бес – нет. Если у нас будет свет, он погонится за нами на полной скорости. Но в темноте мы будем куда быстрее, ведь знаем путь.

– А у беса не может быть света?

– Так даже лучше. Мы сможем его потушить, и ему будет сложнее привыкнуть к темноте.

– Тогда он может стать осторожным и вообще не пойти за нами.

Наверное, он знал, что мы не могли использовать на нем проклятую силу. И он погонится за нами без страха атаки. Но в темноте он будет осторожнее.

– Наверное, ты права. Если он решит сдаться, не попав в этот туннель, план рухнет… Сделаем так. Ты будешь бежать впереди с огоньком. Я – за тобой. Бес погонится со своим светом, так что будет быстрым.

Догонялки будут на усиленной скорости.

– Но, если подумать, все не так плохо. Будет проще понять, как далеко бес… нужно просто сохранять безопасное расстояние и привести его к Камню-ширме.

Там мы решили использовать психобастер. Это был участок туннеля у тонкой плиты камня, похожей на ширму. Мы спрячемся за камнем, дождемся беса. Когда он приблизится, мы разобьем психобастер.

Но потом психобастер убьет беса несколько дней спустя, а не сразу на месте. Как минимум пару часов он еще будет двигаться.

И нам нужно будет убежать.

– Разве не лучше мне нести крест? У тебя ранены обе руки.

Сатору словно читал мои мысли.

– Все в порядке. И я целюсь лучше тебя.

– Но…

– Посуди сама. Если ты бежишь впереди, я тоже буду заражен, если ты разобьешь психобастер.

– Это не произойдет, ведь я дождусь, пока ты доберешься до Камня-ширмы, а потом его использую.

– Нет, я должен его нести. Если ты случайно споткнешься и разобьешь его, нам конец.

Он пытался шутить, но я понимала, что, если бес догонит его, Сатору погибнет с ним.

Дождь все лился. Вода местами пропитала камни, текла по полу ручейками. Воздух был тяжелым от влаги.

– Мы сможем? – тихо спросила я.

Сатору с вопросом посмотрел на меня.

– Мы можем… убить другого человека?

– Хватит! – резко сказал он. – Не думай так. Мы просто разобьем крест перед бесом. Он не умрет сразу.

Он говорил так, потому что не мог считать, что совершал преступление.

– Прости, не стоило это озвучивать.

– Ничего… мы сделаем то, что должны сделать. Думай только так.

– Да… но…

Мне нужно было сказать ему. Иначе будет поздно.

– Ребенок Марии и Мамору – точно бес?

– Мы снова вернемся к этому? – Сатору звучал нетерпеливо. – Ты видела то же, что и я. Он убивал людей. Разве бес так не делает?

– Знаю. Но он сильно отличается от всех бесов, что появлялись раньше.

– Все они были разными. Есть несколько типов бесов, да? Но какая разница? Мы остановим его, а потом разберемся.

– Просто я не думаю, что это бес.

Сатору встал и провел рукой по волосам.

– Перестань! Почему ты заставляешь меня сомневаться в себе?

– Прости! Но послушай. Я не могу не задаваться вопросом, что вообще знает этот ребенок.

– И что, если он не знает, что он бес? Мы все равно должны его остановить. Иначе город будет разрушен, и вся Япония попадет под контроль Якомару. Бесов станет больше, и бакэ-недзуми захватят мир.

– Знаю. Я знаю, что его нужно остановить любой ценой. Но это ребенок Марии. Я хочу дать ему шанс. Всего один.

– Шанс? Я не знаю, о чем ты.

– Если заставить его узнать…!

Я описала свой план. Только он мог это сделать.

– Ты серьезно? Это не поможет.

– Разве не стоит попробовать? Дать ему шанс перед применением психобастера?

Сатору скрестил руки и задумался.

– Я ничего не обещаю.

Я смогла добиться только этого.

– Я попробую, если будет время. Но мы не будем портить этим изначальный план. Если будет невозможно, используем психобастер.

– Хорошо. Ты прав, да. Спасибо, – сказала я. – Серьезно. Я не могу выразить свою благодарность.

– Понимаю… твои чувства, – Сатору притих.

Похоже, он не хотел обсуждать эту тему.

Издалека раздался звон, как металл по камню. Я вздрогнула.

– Этот звук! – завопила я.

Сатору прижал палец к губам.

Я услышала его снова. Он разносился по туннелю и долетал до нас. Часть отражалась эхом от камней.

– Это они. Отряды над землей передают сигналы тем, кто внизу.

Они начали гонку. Киромару был добычей.

Через миг я услышала другой звук. Протяжный волчий вой.

– Киромару! – закричал Сатору.

Они были уже близко. Это был сигнал, что бес поймал наживку.

– Они идут. В туннель… у нас две или три минуты.

Я спешила, скрутила корни деревьев, сделав из них факел, и подожгла. Первый миг был самым важным. Бесу нужно было увидеть нас.

Мое сердце колотилось так, что руки дрожали. Холодный пот выступил на теле. Бес появится в любой миг. Мы не могли проиграть. На кону были не только наши жизни, но и жизни миллионов.

Голова кружилась и болела, меня тошнило.

А потом это произошло.

Мои мысли стали удивительно ясными. Я ощущала, как разум открылся для всего, словно я уже не была только собой. Это было странно, но приятно. Я ощущала почти безграничную радость, которую можно было сравнить только с оргазмом. Я была уверена, что так и было. Шун шептал в мое ухо, в моих мыслях.

Я видела свои сомнения, тревогу и нерешительность чужими глазами.

Я все еще сомневалась в Киромару, но я видела, что корни этих сомнений были в другом.

– Враг верит, что охотится на нас, и он так сосредоточен на преследовании, что не понимают, что охотятся и на него.

Слова Киромару звучали в моих ушах. Он говорил о враге, но, может, говорил и о нас?

Я такое слышала раньше. Когда нас учили играть в го в Школе гармонии.

В ловушке из-за мысли о ловушке… Когда сильно сосредотачиваешься на нападении на врага, открываешься, и твои фигуры забирают.

Почему это осталось в моей голове?

Якомару… когда мы еще звали его Сквилером, он сказал, что научился боевым стратегиям из книжки по го.

Я не могла представить, что он не понял наши планы. Киромару уже обманывал его, так разве он стал бы рисковать своим козырем, бесом?

Не стал бы. Якомару знал, что потеряет солдат в том нападении? Его холодное отношение к подчиненным было в его стиле.

Если все это время мы танцевали под его дудку…

Я снова потела.

Но мы уже не могли отступить.

Киромару вырвался в туннель впереди. Мы пересеклись взглядами, и он быстро пропал в другом туннеле.

– Идет! – тихо сказал Сатору.

И появился сам страх.