Текст книги "Иосиф Сталин. Мальчик из Гори"

Автор книги: Юрий Емельянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Юрий Емельянов
Иосиф Сталин. Мальчик из Гори

ПРЕДИСЛОВИЕ

Еще одна книга о Сталине? Неужели недостаточно тех, что уже написаны о нем? На это можно возразить, что вряд ли исследование этой личности, сыгравшей виднейшую роль в событиях недавно закончившегося века, близко к завершению. Известно, что до сих пор многие тайны XX столетия, в том числе связанные с деятельностью Сталина, еще не разгаданы, а поэтому оценки событий прошедшего века еще нельзя признать устоявшимися и бесспорными.

К тому же многие широко распространенные представления о Сталине сводятся к искажающим историческую правду стереотипам, сочиненным в угоду политической конъюнктуре. При жизни Сталина оценки его личности определялись в СССР стремлением возвеличить достижения Советской страны. Его деятельность изображалась как непрерывная полоса безошибочных решений и действий, а эпитеты «великий» и «гениальный» постоянно сопровождали его имя. Главным источником сведений о Сталине являлась его «Краткая биография», в которой факты его жизни призваны были подтвердить безупречность политики коммунистической партии до и после революции 1917 года. Благодаря усилиям пропаганды Сталин превращался в неземное существо, гений которого ведет советских людей вперед, к небывалым свершениям.

После же XX съезда КПСС, состоявшегося в феврале 1956 года, отношение к Сталину резко изменилось. В докладе Н.С. Хрущева на этом съезде партии впервые прозвучали суровые обвинения в его адрес. При этом осуждали Сталина те же люди, которые еще недавно всемерно превозносили. Если при жизни Сталина все достижения СССР связывали с его деятельностью, то на XX съезде партии и после него Сталина стали обвинять чуть ли не во всех бедах, случившихся с нашей страной.

После отстранения от власти Н.С. Хрущева в 1964 г. вплоть до середины 80-х годов в СССР было опубликовано немало воспоминаний, в которых различные деятели Советского государства рассказали о своих встречах со Сталиным. Однако никаких значительных работ, посвященных жизни и деятельности Сталина, в СССР не публиковалось. Лишь в кратких статьях энциклопедических изданий перечислялись основные факты биографии Сталина и вскользь высказывались критические замечания в его адрес.

В конце 1980-х годов в СССР развернулась шумная кампания осуждения Сталина. Однозначная критика Сталина служила эффективным средством в руках определенных политических сил в борьбе за власть в стране. На первых порах эти силы выступали под лозунгами «очищения ленинизма» от «сталинского наследия» и лишь впоследствии приступили к атаке на социализм. О том, что перемены в оценках Сталина отражали колебания политической конъюнктуры, а не поиск исторической правды, свидетельствуют книги директора Института военной истории Академии наук СССР Дмитрия Волкогонова, которые были изданы огромными тиражами. В своем двухтомном труде «Триумф и трагедия. Политический портрет И.В.Сталина», изданном в 1990 году, генерал и историк заклеймил героя своего произведения как человека, изменившего делу В.И. Ленина. «К великому несчастью для русской революции, история остановила, вопреки воле Ленина и интересам будущего, свой выбор на Сталине – идеальной кандидатуре «певца» и «творца» бюрократии и террора… Сталин… все более отходил в сторону от ленинской концепции… Истолковав по-своему ленинизм, диктатор совершил преступление против мысли… Гуманистическая сущность ленинизма в сталинских «преобразованиях» была утрачена» и т. д.

Однако всего через четыре года генерал-историк написал новый двухтомный труд под названием «Ленин. Политический портрет», в котором на сей раз заклеймил В.И. Ленина как «абсолютного антигуманиста и антидемократа». «Мятежный дух» Ленина, писал Волкогонов, «не знал границ, не хотел ограничиваться национальными рамками и абсолютно не был связан соображениями морали… Ленин был готов к самосожжению не только своей собственной души, но и всей человеческой цивилизации… Вождь был готов на гибель огромной части русского народа, лишь бы оставшиеся на этом пепелище дожили до мирового пожара». Громогласный приговор Волкогоновым Сталину, как человеку, изменившему «антигуманисту» и «антидемократу», утратил свой смысл через четыре года после его оглашения.

В то же время признание советского периода в истории нашей страны как катастрофы для судеб нашего народа и всего мира позволяло объяснить, почему в такое время лишь люди, способные на злые дела и разрушение, могли возглавлять государство. Сталина стали характеризовать как воплощение вселенского зла. Так, английский историк Роберт Конквест, подводя итоги биографии Сталина, написанной на основе опубликованных в нашей стране материалов в конце 1980 – начале 1990-х годов, объявил: «Трудно найти более отрицательное явление или более отрицательный характер, чем Сталин… Сталин был воплощением очень активной силы, находившейся в конфликте с человечеством и реальностью, напоминая тролля, лишь отчасти имеющего гуманоидные формы, или демона из иной сферы или иного измерения, в котором действуют иные физические и моральные законы. Это существо пыталось навязать Серединной Земле свои правила».

Кажется, что создатели сочинений, изображающих Сталина либо в виде идеализированного супермена, либо как исчадья ада, следовали ироничному совету Николая Гоголя в «Мертвых душах»: «Просто бросай краски со всей руки на полотно, черные палящие глаза, нависшие брови, перерезанный морщиною лоб, перекинутый через плечо черный или алый, как огонь, плащ, и портрет готов». Призывая отказаться от примитивных шаблонов, Гоголь предлагал выявлять в человеческом характере «самые неуловимые особенности». Для этого, как подчеркивал писатель, следует «сильно напрягать внимание, пока заставишь перед собою выступить все тонкие, почти невидимые черты».

Чтобы воспользоваться советом Гоголя, надо попытаться внимательно проследить жизненный путь Сталина, который в сочинениях его критиков возникает как неземное существо, вторгнувшееся на нашу планету из космических бездн. Правда, при изучении жизни Сталина приходится «сильно напрягать внимание» и даже при самом непредвзятом подходе раскрыть его личность нелегко – не хватает многих документов. Почти не сохранилось документов о детстве и юности Сталина. Находясь почти 20 лет в подполье, ссылках и тюрьмах, он не имел постоянного дома и не смог сохранить какие-либо предметы или архив, относящиеся к этому большому периоду своей жизни. Более того, он уничтожал письма, которые получал от товарищей по подполью, а те, в свою очередь, уничтожали письма Сталина.

Скудны документальные свидетельства и того времени, когда Сталин стал видным государственным деятелем. Во время заседаний высших органов власти в СССР (политбюро, оргбюро, секретариат ЦК, коллегии наркоматов, Совет народных комиссаров, ГКО, Генеральный штаб и т. д.) стенограммы обычно не велись, а нередко не составлялось даже кратких протоколов таких заседаний.

К тому же Сталин не оставил ни мемуаров, ни дневников. Лишь в редких случаях в своих официальных выступлениях и беседах он сообщал отдельные факты из своего прошлого, но при этом ошибался в датах. Многие стороны жизни оставались неизвестными даже для людей из его окружения в силу его нежелания посвящать других в личную жизнь. Например, управляющий делами СНК Я. Чадаев после нескольких лет работы со Сталиным лишь случайно узнал, что тот коллекционирует ручные часы. О единственном «хобби» вождя не было принято говорить. Поэтому многие стороны жизни Сталина остались скрытыми от его современников, а уж тем более от последующих поколений. Все эти обстоятельства затрудняют изучение его личности.

И в то же время нельзя жаловаться на отсутствие свидетельств о жизни и деятельности Сталина, которые позволили бы сформировать представление о нем. Хотя нет многих протоколов заседаний и совещаний с участием Сталина, сохранились многочисленные решения, выработанные им лично. Порой его приказы и распоряжения отдавались устно, но их последствия были очевидны, а потому доступны для анализа. Черты его личности проявлялись и в его многочисленных работах, которые он писал сам, без помощи «спичрайтеров» или других помощников. Особенности его мышления, литературного стиля отразились в лексике этих произведений, их тональности. Ведущая роль Сталина в жизни страны способствовала тому, что любое общение с ним оставалось в памяти как важнейшее событие в жизни многих людей, его часто вспоминали и дотошно разбирали. Хотя многие сведения, сообщаемые мемуаристами, неточны, а их оценки субъективны, в их впечатлениях можно обнаружить немало сходства, вне зависимости от их отношения к Сталину, и это скорее всего было следствием замеченных ими устойчивых черт характера Сталина и особенностей его поведения.

Поскольку Сталин постоянно жил и работал среди людей, его характер формировался под влиянием того окружения, в котором он находился. Вопреки голословному утверждению Р. Конквеста о том, что Сталин был «человеком, лишенным корней», он сохранял разнообразные связи со средой, из которой вышел. Принадлежность к своему народу, своей державе, своему поколению, определенному социальному слою и определенному политическому движению отразилась в характере его сознания, типе поведения, идейных воззрениях, культурных ценностях. В то же время деятельность Сталина как общественного руководителя постоянно отражала не столько черты его натуры и личные амбиции, сколько конкретные условия общественного пространства и исторического времени, а потому формировала его мысли и поступки.

Разнообразие факторов, влиявших на формирование Сталина, проявилось в сложности и противоречивости его натуры. Это обстоятельство породило многие противоречия в его натуре. В то же время превращение Сталина в руководителя великой державы нельзя объяснить лишь его «социальной типичностью». У него были ярко выраженные индивидуальные особенности, и это также объясняет, почему встречи с ним производили сильное впечатление на различных людей. Очевидно, что лишь сочетание «социально типичного» и уникальных черт способствовало тому, что многие люди, представлявшие влиятельные общественные силы, сочли, что именно он может решить наиболее сложные задачи общества того времени. По этой причине, разгадывая личность Сталина, мы можем приблизиться к разгадке многих других тайн XX века. .

Часть 1. МАЛЬЧИК ИЗ ГОРИ

Глава 1. СЫН НУЖДЫ И ЛИШЕНИЙ

Описывая известные факты из ранней жизни Сталина, многие авторы, враждебно настроенные к нему, стремились отыскать в его детстве и юности зловещие тайны, которые стали предвестником трагических событий в нашей стране. Начиная свою книгу о жизни Сталина, один из таких авторов Эдвард Радзинский предупреждал читателей: «Темно детство нашего героя». «Темнота» была вызвана, по мнению Радзинского, тем, что Сталин «изменил целый ряд дат и событий» в своей жизни – «будто хотел запутать будущих исследователей».

Действительно, первая же дата в биографии Сталина была искажена. В биографической хронике первого тома собраний сочинений Сталина было сказано: «1879. 9 (21) декабря. В г. Гори (Грузия) родился Иосиф Виссарионович Джугашвили (Сталин)». На протяжении трех десятилетий советской истории во всех календарях, издававшихся в СССР, 21 декабря был обозначен как день рождения Сталина. В 1929, 1939 и 1949 гг. в этот день проводились торжественные юбилеи в честь Сталина. Лишь в 1990 году была обнародована запись из метрической книги Успенской Соборной церкви города Гори. Из нее следовало, что Иосиф Джугашвили (будущий Сталин) родился в 1878 году 6 декабря. «Выходит, – писали авторы открытия И. Китаев, Л. Мошков и А. Чернев, – что И.В. Сталин появился на свет на год и три дня раньше, чем всегда считалось». Они же установили, что в анкетах, которые он заполнял сам Сталин до начала 20-х годов, всегда указывалось, что он родился в 1878 году. Впервые год рождения Сталина был изменен не им, а его помощниками, заполнявшими за него анкеты и биографические справки в 1921 – 1922 годы. Почему Сталин их не поправил, осталось неизвестным. Неясно и когда изменил Сталин свой день рождения. Однако никто не смог доказать, будто информация о том, что Сталин родился 6(18) декабря 1878 года, могла бы дискредитировать его, открыв мрачную тайну его появления на свет.

Скорее всего, ошибка объяснялась невниманием Сталина к подробному изложению фактов о своем детстве и юности. В официальной биографии Сталина, подвергнувшейся его тщательному редактированию, после упоминания факта его рождения его родителям, а также описанию детских и юношеских лет было отведено всего несколько строк. Известно также, что иногда Сталин останавливал публикации воспоминаний о своем детстве. Так в 1938 г. , когда книжное издательство Детиздат собиралось опубликовать книгу «Рассказы о детстве Сталина», Сталин написал книгоиздателям письмо, в котором говорилось: «Книжка изобилует массой фактических неверностей, искажений, преувеличений, незаслуженных восхвалений.» Он утверждал, что «книжка имеет тенденцию вкоренить в сознание советских детей (и людей вообще) культ личностей, вождей, непогрешимых героев. Это опасно, вредно. Теория «героев» и «толпы» есть не большевистская, а эсеровская теория. Герои делают народ, превращают его из толпы в народ – говорят эсеры. Народ делает героев – отвечают эсерам большевики. Книжка льет воду на мельницу эсеров. Всякая такая книжка будет лить воду на мельницу эсеров, будет вредить нашему общему большевистскому делу. Советую сжечь книжку».

Однако другие публикации о детстве Сталина не были подвергнуты его резкой критике. На первых страницах «Родной речи» мы, первоклассники 1944 года, читали рассказ о детстве Сталина, который следовал за рассказом о детстве Ленина. Было немало и стихов о детстве Сталина. Я помню, что одним из непременных номеров на наших школьных утренниках было выступление одного из моих одноклассников, который «с выражением» читал стихи про юного Джугашвили. Были и другие произведения, из которых мы, дети сталинской эпохи, узнавали о юных годах Сталина. По случаю сданных мною на пятерки первых экзаменов за четвертый класс в 1948 году моя сестра подарила мне большую книгу в сто с лишним страниц Георгия Леонидзе «Сталин. Детство и отрочество». Трудно предположить, что эта книга, как и другие подобные сочинения, прошла мимо внимания Сталина, который следил за многими советскими публикациями, а уж особенно за касавшимися его лично. Явно благожелательное отношение Сталина к этой поэме скорее всего объяснялось тем, что в ней он был изображен как обычный ребенок и в то же время из произведения Леонидзе можно было узнать про социальные условия и культурную среду, в которой жил будущий руководитель Советской страны.

Домик, в котором родился Сталин, был местом паломничества советских людей. Советский драматург и очеркист Всеволод Вишневский так описал жилище, в котором родился и провел первые годы своей жизни Сталин: "Это – единственная маленькая комната… в три окошка, Простой обеденный стол, накрытый полотняной скатертью с серовато-голубой каймой. За столом могут сидеть только четыре человека. Когда приходили гости, хозяйка поднимала добавочную откидную доску. Четыре некрашеные деревянные табуретки. На столе глиняная тарелка и желтовато-коричневый кувшин для воды. Рядом стоит старая медная керосиновая лампа… Вот кровать, покрытая двумя крестьянскими рукодельными покрывалами… Вот стоит небольшой сундук. В нем помещалось почти все имущество семьи. Вот стоит грузинский ящик для хлеба – "кидобани". В стену вделаны неглубокие шкафы для посуды, для одежды… Вот, наконец, парадный кусочек комнаты: стоит маленький буфетец, покрытый желтовато-серой клеенкой. На буфетике – медный, начищенный самовар… Стол, четыре некрашеные табуретки, кровать, сундук, ящик для хлеба, буфетик, самовар – вот и вся обстановка, все убранство". В таких скромных условиях жили бедные люди маленького грузинского города с населением в 6 тысяч человек.

В «Краткой биографии» Сталина сообщалось: «Отец его – Виссарион Иванович, по национальности грузин, происходил из крестьян Диди-Лило, Тифлисской губернии, по профессии сапожник. Мать – Екатерина Георгиевна – из семьи крепостного крестьянина Геладзе села Гамбареули». Помимо этих сведений известно, что отец Сталина был мастером высокого класса в своем деле. В Гори он поселился еще до рождения сына. Владелец сапожной мастерской Барамов пригласил в Гори из Тифлиса лучших мастеров, в числе которых был и Виссарион Джугашвили. Житель Гори A.M. Цихитатришвили вспоминал: «Бесо (так звали друзья Виссариона. – Прим. авт.) скоро стал известным мастером. Большое количество заказов дало ему смелость открыть собственную мастерскую».

В первые годы после рождения Сталина, по словам историка А. Островского, "мастерская Бесо процветала, заказы увеличивались, и, наконец, наступил момент, когда он перестал справляться с ними один. Тогда в его мастерской появились помощники". Один из них Давид Гаситашвили вспоминал: "Среди людей нашего ремесла Бесо жил лучше всех. Масло дома у него было всегда».

Относительный достаток позволил Виссариону и Екатерине устроить праздник «Дзеоба» по случаю рождения сына Сосо в соответствии с грузинскими народными обычаями. Его описал в своей поэме о детстве Сталина Георгий Леонидзе. Сообщая своим читателям о появлении на свет Иосифа Джугашвили, Эдвард Радзинский отметил, что этому событию предшествовали рождения его старших братьев, которые умерли в младенческом возрасте. Комментируя это обстоятельство, драматург Радзинский пришел к странному выводу: «Природа будто противилась рождению ребенка у мрачного сапожника». Однако, нетрудно заметить, что смерти братьев Иосифа скорее всего объяснялась бедностью семьи Джугашвили. В ту пору в таких семьях дети нередко умирали во младенческом возрасте. Угроза смерти не раз нависала и над Сосо Джугашвили в младенчестве. Рассказывая в своей поэме «Сталин» о заболевании, которое пережил Сосо в раннем детстве, грузинский поэт Леонидзе описал, как отчаявшаяся мать старалась ублажить невидимые духи, которые могли смилостивиться над ребенком. В соответствии с древними поверьями для излечения надо было ублажить "батонеби", которые приносят оспу, корь и другие болезни. "Они ведь любят пиршество, чтоб пелись песни разные, потехи любят шумные, цветы же только красные. Чтоб стол с вином рубиновым, чтоб их встречали весело, чтоб красными паласами все стены им завесили. Сердить нельзя, встречайте их, подарками, утехами, – сестер и братьев семеро со всех сторон приехало".

Однако в бедном домике нет дорогих вещей, угодных носителям губительных болезней. "Что батонеби в дар нести, чтоб я их не обидела? Парча им очень нравится, – в глаза парчи не видела. Ковров нет, тканей с золотом, атласа не отыщите. Простите, батонеби, нас, мы нищие лет тысячу". Однако по мере возможностей мать старается, чтобы отвратить роковой исход: "Ковром я ситец выстелю, развешу не напрасно я – зальет все красным отсветом сиянье ситца красного. Давай и сок вам сахарный, давай цветы вам алые, а молоко, что любите, с трудом купила малому. Но я его добуду вам, все сделаю по-вашему, в золе спеку вам хлебец я, достану яиц крашеных. И если нету факела, светить вам, ярко-красного, у господина выпросим орехового масла мы". Мать готова сделать все, чтобы ублажить жестоких и требовательных "батонеби" и лишь просить смилостивиться над ней: "Слез много мною пролито, у счастья я в немилости, простите, драгоценные, ребенка дайте вырастить!"

Так ли обстояло дело, или нет, но очевидно, что Екатерина не имела возможности вызвать врача или купить лекарства для лечения младенца.

Факты свидетельствуют о том, что в детстве Сосо был лишен возможности получить профессиональную медицинскую помощь, когда в этом возникала острая необходимость. Последствия же незалеченных в детстве недугов оставили следы на всю жизнь Сталина. Видимо со слов Сталина врачи Лечсанупра Кремлевской поликлиники так объясняли в его "истории болезни» травму его левой руки: "Атрофия плечевого и локтевого суставов левой руки вследствие ушиба в шестилетнем возрасте с последующем длительным нагноением в области локтевого сустава". Сверстники Сталина по-разному вспоминали, что же вызвало этот ушиб. М. Монаселидзе говорил, что "Сосо повредил себе левую руку во время борьбы". П. Чарквиани и П. Гаришвили утверждали, что он вывихнул руку, "катаясь на санках". Из любой версии следует, что повреждение руки было следствием обычных детских забав. Также очевидно, что в случае подобной травмы ребенок из более состоятельной семьи даже в ту далекую пору был бы подвергнут внимательному осмотру и лечению. В результате того, что обычный ушиб был оставлен без медицинского внимания, началось "длительное нагноение", которое привело к "атрофии" суставов руки и плеча.

Последствием ушиба из-за отсутствия медицинской помощи могла бы стать смерть мальчика. Анна Аллилуева запомнила рассказ Сталина об этом увечье. «От ушиба на руке началось нагноение, а так как лечить мальчика было некому, то оно перешло в заражение крови. Сталин был при смерти. «Не знаю, что меня спасло тогда: здоровый организм или мазь деревенской знахарки, – но я выздоровел, – вспоминал он». Однако последствием этой детской травмы стало повреждение левой руки на всю жизнь.

В детстве Сталин получил еще одно увечье, последствия которого также сказывались в течение всей его жизни. Его сверстник Семен Гогличидзе вспоминал: "Как-то раз, 6 января на "иордань" возле моста через Куру, пришло много народу". Тут же была и группа певчих, среди которых был Сосо. Неожиданно в эту группу певчих врезался фаэтон. Дышло фаэтона ударило Сосо по щеке, а колеса проехали по ногам мальчика. Сосо упал и потерял сознание. После этого, как вспоминал Гогличидзе, "подняли потерявшего сознание ребенка (Сосо было тогда 10-11 лет) и доставили домой. При виде изувеченного сына мать не могла сдержать горестного вопля. Сосо открыл глаза и сказал: "Не бойся, мама, я чувствую себя хорошо". Прибывший врач промыл рану, остановил кровотечение, сделал перевязку и объявил, что внутренние органы не повреждены. Через две недели Сосо вернулся к занятиям".

И опять-таки, если бы врач был приглашен к ребенку из богатой семьи, то его осмотр и последующие наблюдения избавили бы его от последствий несчастного случая. Так как этого не произошло, то боли в ногах мучили Сталина на протяжении всей жизни.

Однако об этих недугах, отравлявших жизнь Сталина, не было сказано в «Краткой биографии». Казалось, что вождь Советской страны не имел права на болезни, тем более хронические. Столь же лишенными изъянов были изображения Сталина. Просматривая «Краткую биографию» Сталин на первой же ее странице мог увидеть свой фотопортрет. Ни на этом, ни на других фотоизображениях Сталина в книге нельзя было обнаружить на его лице оспин, которые он видел каждый день, хотя бы, когда брился по утрам. Эти изъяны на его лице бросались всем в глаза с детства. Тогда его сверстники нередко называли его «Чочур» («Рябой»). «Рябым» именовался Джугашвили и в некоторых донесениях полиции, следившей за ним. О том, что Сталин до конца жизни не забывал о своих оспинах, свидетельствует рассказ его охранников. Как-то Сталин вышел из машины и стал разговаривать со стоявшим на улице бойким мальчуганом. «Давай знакомиться, – сказал малышу Сталин, – Меня зовут Оська Рябой».

Разумеется, в прошлом немало детей заболевали оспой. И все же хотя оспа в конце XIX века еще не была побеждена, в ту пору в России люди из обеспеченных слоев населения редко болели этой тяжелой болезнью. Не исключено, что и другие недуги Сталина, включая его постоянную подверженность ангинам и легочным заболеваниям, были следствием бедности его семьи.

Хотя Сталин не любил вспоминать о тяжелом наследии своего детства, но не мог забывать о нем. Об этом ему невольно напоминали его больные ноги и безжизненная левая рука. Возможно Сталин видел в этом естественное последствие его бедного социального происхождения. Но такими были многие из членов большевистской партии. В своей речи на заседании II Всесоюзного съезда Советов 26 января 1924 года, Сталин назвал коммунистов "сынами нужды", "сынами невероятных лишений". В то же время среди высших руководителей коммунистической партии не так много было людей, испытавших с детства столь тяжелые материальные невзгоды, как Сталин. Хотя Исаак Дейчер был настроен против Сталина, он признал одно явное преимущество по сравнению со многими руководителями Советской страны: «Троцкий увидел впервые бедность и эксплуатацию из окна дома недавно разбогатевшего еврейского землевладельца, сыном которого он был. Зиновьев, Каменев, Бухарин, Раковский, Радек, Луначарский, Чичерин и десятки других узнали о пороках общества, против которых они ополчились, с гораздо более далекого расстояния. Некоторые видные большевики, такие как Калинин, Томский и Шляпников, были сами рабочими; как у большинства русских рабочих, у них корни были в деревне. Но даже среди последних никто в юности так непосредственно и остро не ощутил атмосферу жизни крепостного крестьянства, как Сталин-Джугашвили».

Глава 2. «НАШ ОТЕЦ РАНЬШЕ БЫЛ ГРУЗИНОМ»

Родители Иосифа Джугашвили не могли обеспечить ему материальное благосостояние и даже обеспечить ему крепкое здоровье. Однако они передали своему сыну многие личностные качества, присущие наиболее сильным людям из крестьянских общин, позволившие ему побеждать болезни и другие жизненные трудности: живость и энергию, любознательность и находчивость, умение постоять за себя.

Однако зачастую люди забывали о народных корнях Сталина. Сначала об этом не знали даже его дети. В своих воспоминаниях Светлана Аллилуева писала, что в детстве ее брат Василий как-то сказал «по секрету»: «А знаешь, наш отец раньше был грузином». Сталин казался своим детям таким же русским, какой была их мать и какими были они сами. На протяжении значительной части своей жизни Сталин жил вне Грузии, не пользовался ежедневно грузинским языком и писал по-грузински лишь своей матери. Также известно, что дети Сталина, жившие постоянно в Москве и в Подмосковье, были оторваны от народа, к которому принадлежал их отец. Светлана вспоминала: «Мне было лет 6, и я не знала, что такое – быть грузином». Тогда Василий объяснил ей: «Они ходили в черкесках и резали всех кинжалами». Поскольку Сталин черкеску не надевал и дети не видели, чтобы он резал людей кинжалом, то Василий и Светлана решили, что их отец уже перестал быть грузином.

Видимо дети Сталина долго не знали, что их отец не забыл грузинский язык и в беседах с соотечественниками порой переходил на грузинскую речь. До конца своих дней он сохранил любовь к грузинской песне и грузинским мелодиям. Дома Сталин собрал большую коллекцию пластинок с записями народных грузинских песен. Он любил слушать пластинку с записью «Сулико». Явно отвечая его вкусам, в фильме «Великое зарево» исполнялась другая его любимая песня – «Цицинатела». Он любил проводить отпуск на Кавказе и не раз посещал Грузию. Как замечает историк Е. Громов, «на юге, куда он выезжал почти ежегодно, ему нравилось смотреть на горы». Сын «сада Картли», как порой именовали Грузию грузинские поэты, Сталин любил, чтобы цветущие сады окружали его загородные дачи.

С. Аллилуева отмечала: «Сад, цветы и лес вокруг – это было самое любимое развлечение отца, его отдых, его интерес». Правда, сам Сталин, по словам дочери, «никогда не копал землю, не брал в руки лопаты… но он любил, чтобы все было возделано, убрано, чтобы все цвело, пышно, обильно, чтобы отовсюду выглядывали спелые, румяные плоды – вишни, помидоры, яблоки, и требовал этого от своего садовника». Казалось, что Сталин сохранил глубокую привязанность к обильно плодоносящему саду, олицетворявшему в традиционных представлениях грузинского народа мирный труд и процветание.

Сталин сохранил и многие бытовые привычки, сложившиеся у него еще в Грузии. Например, он носил грузинские мягкие сапоги. Возможно, что любовь Сталина к русской игре в городки напоминала ему грузинские игры его детства, в которых надо было пользоваться деревянной битой, чтобы попасть по мишени. В его склонности верить в некоторые приметы можно усмотреть отголоски тех суеверий, которые сопровождали его с рождения. Сталин не возражал против подробного описания поэтом Леонидзе древних обрядов, совершавшихся родными новорожденного во время праздника «Дзеоба». Их тщательное соблюдение вооружало людей из народа верой в их действенность.

Можно найти немало подтверждений и тому, что многие поведенческие черты Сталина отражали типичные черты грузинского национального характера. Очевидцы, включая Хрущева и Микояна, отмечали гостеприимство и хлебосольство Сталина. В описаниях Уинстоном Черчиллем и Милованом Джиласом сталинских обедов на квартире в Кремле и на даче нетрудно узнать стиль традиционных грузинских застолий с их знаменитыми тостами. В рационе питания Сталина постоянно присутствовали традиционные грузинские блюда и грузинские вина.

Очевидно, что родная культура проявлялась в Сталине, даже когда он общался с русскими людьми, говорил на русском языке и занимался делами, не имевшими непосредственного отношения к Грузии. В беседах Сталин нередко использовал поговорки, присказки, речевые обороты, характерные для грузинской народной речи. Его русская речь носила отпечаток грузинских речевых навыков, и это проявлялось не только в его характерном грузинском акценте. Некоторые исследователи обнаружили влияние грузинских грамматических конструкций на построение предложений в сталинских работах. Так, частое использование слов «есть» и «является» там, где можно было обойтись без них, Р. Таккер объяснил влиянием грузинской грамматики, требующей употребления связующих глаголов. (Например «Октябрь есть победа марксизма в идеологии», «СССР есть база мирового революционного движения».)

Влияние культурной среды, в которой рос Сталин, проявлялось и в его политической деятельности. Образные выражения, которые он использовал в своих положительных характеристиках, эпитеты, к которым прибегал для оценки достижений, названия правительственных наград, которые он учреждал, отражали наиболее дорогие для него с детства понятия – величественные горы и парящие над ними орлы, цветущий сад и труд садовода, герои, совершающие подвиги и одерживающие славные победы, семейный очаг, мать и дети.

Казалось, что величественные горы, с повествования о которых начинал свой рассказ о Сталине Георгий Леонидзе, стояли перед его внутренним взором, когда он описывал политические явления и общественные процессы. Вряд ли выходец из средней полосы России мог сравнить Ленина с «горным орлом, не знающим страха в борьбе». Хотя, разумеется, слово «подъем» для характеристики развивавшейся экономики страны употреблял не только Сталин, но нельзя не обратить внимания на то, как часто он использовал для описания успехов в развитии страны слова, обозначавшие движение к манившим его с детства горным вершинам. Увеличение экономического производства Сталин не раз уподоблял «подъему» и даже «крутому подъему». Он призывал «завоевывать вершины» и «поднять могущество Советской страны на должную высоту». Порой он с удовлетворением говорил, что «дела пошли в гору», что советские люди «находятся на высоте своих великих задач». Чтобы покорить неприступные вершины, надо было не поддаваться «головокружению», не позволять себе ни малейшего «уклона», ни малейших «колебаний», об опасности которых не раз предупреждал в своих выступлениях Сталин. В противном случае людей ждет «провал» и «падение», эти понятия часто служили для Сталина синонимами слов «поражение» и «измена идейным принципам». Он часто напоминал, что такие люди могут «скатиться в болото», то есть упасть по склону к низменному заболоченному подножию горы. Лишь «стойкие» люди могли удержаться на «должной высоте».