Текст книги "Глагол времен"

Автор книги: Юрий Самсонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

И МОЖЕТ БЫТЬ…

…Однако ж мы оставили своих провинившихся древних ученых на развалинах Атлантиды посреди впадающего в варварство и враждебного к научной мысли мира.

Что же с ними там дальше случилось – неужели вымерли, как бронтозавры? Но ведь мы предприняли странствие в древность в поисках таинственных источников знаний, которые, словно из-под земли, подпитывали когда-то Индию, Вавилонию, Египет. А коли эти знания сохранялись, применялись практически, значит, живы были и знающие, значит, ученики имели учителей, значит, традиция должна была не прерываться, может быть, действительно в течение сотен тысяч лет!

А в какой форме, коли письменности не существовало – или была запрещена, что безразлично?

Эта форма и нынче не вовсе забыта. Фольклористы каждое лето выезжают записывать былины, песни, сказки, которые из века в век передавались из уст в уста. Фольклористам одинаково интересно и то, что идет из глубокой древности, и то, что вносится рассказчиком от себя: "И вот увидали, как он ночью подымается к принцессе на блоке на седьмой этаж".

Ненадежная форма? Иван-дурак – к "принцессе" "на блоке"?..

И понятно: тут рассказчику полная воля. Которой, однако, нет при передаче священных текстов. Современные брамины благоговейно распевают на санскрите озорные доисторические частушки про Индру. Не зная языка, не понимая ни слова – а точность передачи текста такова, что по этим песнопениям до сих пор сверяются, готовя очередное научное издание древних вед.

Верно передаются не только слова – сохранена и донесена до пас каждая интонация священных песенок, они, поди, точно так и звучали у походных костров древних кочевников-арисов, только тогда новые куплеты встречались, может быть, дружным хохотом.

В течение 5,5 – или II тысяч лет, есть разные оценки– этим способом сохранялась и игривая частушка, и глубочайшее, полное поэтически-философской символики размышление, озарение древнего риши, и сделалось это Ригведой– духовным фундаментом мудрой страны.

Только философская идея, как бы ни была она сложна, всегда может быть выражена в немногих простых, всем понятных словах, она относится к миру, который вокруг пас, он сам ее хранит и объясняет, так что когда-нибудь философская идея непременно возродится, либо просто сделается ясной для потомков. Например, трактат древнего то ли бога, то ли мудрена Гермеса Трисмегиста в течение тысячелетий считался крепко зашифрованной инструкцией для алхимиков; прочитанный в XX веке, он, как считают, оказался достаточно ясным философским сочинением, в котором выражена мысль о единстве мира, сформулирован закон сохранения материи п сказаны другие вещи, нынче известные каждому школьнику. К алхимии же, равно как и к химии, можно отнести только вполне ясное требование чистоты проводимого эксперимента! Словом, этот Трисмегист со своими "Изумрудными таблицами", над которыми столько гадали, преспокойно затерялся бы среди нынешних докторов и кандидатов философских наук, автор рядового труда.

Современного ученого труда! конечно, надо знать физику примерно, как Ломоносов и Лавуазье, чтобы сформулировать тот же закон сохранения материи. Стало быть, высоко стояла не только древняя философия.

Согласно легенде, Гермес Трисмегист, по-египетски – Тот, явился в Египет из Атлантиды, когда она претерпела последнюю катастрофу, т. е., согласно Платону, 12 тысяч лет назад.

Сохранять естественнонаучные сведения значительно сложнее. Известно, что строителям пирамид доставила много хлопот поиски еще одного наследия Тот-Гермеса – какой-то идеи, зашифрованной и теперь известным, но решительно непонятным сочетанием знаков. Вероятно, речь шла о рецепте неразрушимого цемента пирамид.

Как сохранить жизнеспособность физики того же раздела электричества и магнетизма, когда не из чего и не для чего сделать пустяковенький электрод? Без практического применения подобные науки мигом обращаются в абракадабру. Запоминайте, как брамины Ригведу, и распевайте хоть миллион лет формулы Ньютона и Эйнштейна, никто не увидит в них смысла, не опознает начинки, даже когда будут заново открыты выраженные в них законы.

Если механическое запоминание и повторение ничего не дает, приходится предполагать, что жизнеспособность знаний была обеспечена их сознательным усвоением. Да-да, именно это и хочу сказать: да, среди первобытных кочующих орд жили люди, сведущие во всех унаследованных науках, существовали школы, и учителя, и ученики; да, в неолите и даже в палеолите кто-то знал и умел все, что надо для выплавки бронзы– да кабы только это!..

Если созревали подходящие условия, часть тайных знаний могла выдаваться тем, кто в них нуждался, появлялись те мифические "культурные герои" – Прометен, Изиды, Трисмегисты, которых нам пытаются изобразить космическими пришельцами. Нет, это были просто хорошо осведомленные, наученные горьким опытом земляне, прошедшие выучку в тайной, надежно конспирированной школе, замаскированной, как видно, чаще всего под храм.

Они не были всемогущи, они одерживали свои победы – и терпели свои поражения. Они погибали, как Пифагор, или расплачивались собственной печенкой, как Прометей. Наряду с сохранением знаний, задачей тайной школы, конечно, было создать впечатление, будто се?? пет. За тысячи десятки тысяч, может быть, и сотни тысяч лет, разумеется, научились маскироваться!..

Была, наверное, и внутренняя борьба, и свои, никому не известные драмы. Можно догадаться, что контакты между официальной публичной наукой – и наукой тайной продолжались в историческое, близкое к нам время. Телефон и самодвижущаяся повозка Роджера Бэкона во глубине XIII века, чертеж самолета в записной книжке Леонардо да Винчи (XV век) могут являться следами такого контакта.

Но эдак я "тайной школе" все вообще достижения припишу? Что они – валятся нам в рот, как галушки, – знай разевай?..

Нет. Не припишу. Не валятся.

Как именно обстоит дело в таком случае?

Читатель заметил за автором склонность излишне увлекаться– что автор безо всякого прискорбья сознает. Позаимствую поэтому пример у более хладнокровных авторов, вдобавок обладающих солидными учеными степенями.

Владимир Карцев, Петр Хазатювский. "Тысячелетия энергетики": "Электрический генератор, предложенный Фарадеем, был оригинальным по принципу действия, но неудобным для практического использования, В лучшем случае он мог служить изящным украшением физических лабораторий. Никому и в голову не приходило, что явление самоиндукции, открытое Фарадеем, может иметь практическое применение,

И тут на сцепе появляется таинственный незнакомец П. М… Через несколько недель после открытия Фарадея он тайно оставил в лондонской квартире Фарадея чертежи электрического генератора совершенно необычной и неожиданной для того времени конструкции. Как писал впоследствии академик М.П. Костенко, "основные черты машины П. М. были настолько правильны, что на много лет определили конструкции машин позднейших изобретателей". Будто он заглянул вперед на несколько десятилетий и избавил человечество от необходимости терять время напрасно.

Кто вы, таинственный П. М.? В ряду людей, поставивших электричество на службу человечеству, мы не смогли проставить вашего имени…"

Что чертеж был сделан и подброшен – загадка, но в том кому и когда он был подброшен, возможно, заключается разгадка и Образец тактики. Как видим – не галушки!..

После победы над фашистской Германией американские разведчики, отлавливая тамошних физиков-ядерщиков, тщетно пытались заодно разыскать в Париже одного загадочного человека – можете вообразить– алхимика, который, по американским разведывательным сведениям, слишком много знал о возможности создания атомной бомбы, о том, как ее делать. Американская бомба не была еще готова, для ее изготовления требовалось драгоценное трудно добываемое и обрабатываемое сырье, алхимик, по дошедшим до них слухам, мог бы обойтись и кухонной духовкой!

Американцы не доверчивее нас, но сведения об его алхимии что-то слишком подозрительно совпадали со сведениями, получаемыми от физиков, пренебречь совпадением было нельзя.

Однако найти этого ценного человека они не смогли.

Тайная наука продолжает умело и тщательно оберегаться от постороннего глаза.

Коли уж заговорили об алхимиках.

Среди них были жулики и шарлатаны, для которых алхимия служила лишь одним из надувательских фокусов: дайте побольше золота – научу делать золото.

Были серьезные естествоиспытатели, открывшие уйму химических веществ и соединений, заложившие основу всей теперешней химии.

Но и первые, и даже вторые, возможно, служили прикрытием для третьих – для тех, для кого их занятия были средством переплавки себя, своей собственной личности, поиски иных начал ее организации – к этому сводились, по существу, поиски "философского камня", да и сам этот термин, возможно, лишь обозначает новое состояние человеческой личности.

Для этих алхимия была йогой.

Не тащу ли опять в Шамбалу? Нет, Можно, вообще подозревать, что легенда о Шамбале – это отвлекающий маневр. Это не исключает, конечно, того, что она реально существует, как главная библиотека и главный музей, как академия тайной науки. Но легенда отводит глаза от того, что "Шамбала", возможно, расположена повсюду!

Чтобы обеспечить свое сохранение, древняя паука не должна была сосредоточиться в одном-единственном хранилище, вести обучение в единственной школе, необходимо было обзавестись периферийными узлами.

И они, разумеется, существовали. В дебрях и пещерах Индостана, в храмах и пирамидах Египта, Вавилонии, в сутолоке улочек Китая, в долинах Тибета, под небом Италии, в Элладе, в дремучей африканской глуши и на среднерусской равнине.

Ну уж!.. Так и знал: в заграничное еще способны поверить, но у нас-то, у нас!..

А между тем и "ступа с Бабою Ягой", и ведьма па метле – не так просты, как кажутся, и спящая красавица– не только отражает сведения о летаргическом сне…

В Иркутск часто приезжает ансамбль Дмитрия Покровского. Создатели ансамбля изучали песни русской деревни – не те, что поются по радио, а натуральные и в натуральных условиях. Изучали научно, с применением современной акустической аппаратуры. То, что они выяснили о принципах традиционной песенной и заклинательной акустики, способно оглушить: получается, что они обнаружили в российской глубинке недурно сохранившуюся мантра-йогу.

Мантра-йога– это отчасти средство воздействия на собственный организм при помощи звуковых вибраций, чему посвящена целая наука. Считается, что с се помощью можно провоцировать некоторые явления в "окружающей среде". Насчет организма – точно, насчет среды– нуждается в доказательствах.

Про заграничную мантра-йогу – замечаете? – знаем, а в своем отечественном делаем почти запоздалые ошеломляющие открытия!

Нельзя оправдываться трудной национальной судьбой. Не знаю, у кого она была легкой. И не имеет оправдания эта замашка: почему позволительно не знать, не уважать, не изучать своего, предпочитая заграничное – оно шикарнее. Калачный ряд, по-нашему, всегда за рубежом!..

Индийские и славянские общие пращуры имели, наверное, общие веды и общую йогу. Следы ее, во всяком – случае, нашлись. Это – признак существования тайной школы.

Йога, во что бы она не превратилась даже в индийском быту, прежде всего есть психокультура. Го, к чему мы еще не пришли, а только подходим, да и то с трудом: такую необходимость вынуждены доказывать!

Когда будущее приходит из прошлого – это кое-что значит!..

Школа, видимо, была многоступенчатой, и первая ступень была доступна каждому: начальное образование давалось в форме мифа, сказки, легенды. Вспомните сложную многозначительную конструкцию мифа о Прометее.

К мифотворчеству примыкали храмовые мистерии, которые мог видеть, в них участвовать каждый. В этих массовых театральных зрелищах – практикумах и наглядных пособиях по мифологии, возможно, происходил дальнейший отбор учеников, которые позднее допускались к участию в тайных мистериях.

Вот об этой ступени образования мы знаем исключительно по древним слухам, имеем представление искаженное, либо вообще никакого, "Я бы сказал, если бы позволено было говорить, ты бы услышал, если бы слышать было позволено. Но одинаковой опасности подвергаются в случае такого дерзкого любопытства и язык и уши", – пишет Лукиан в "Метаморфозах". Не пустые слова, судя по тому, что никто за целые тысячелетия, кажется, ни разу не проболтался!

Можем ли считать почтение к мистериям со стороны Геродота, Платона, Марка Аврелия чем-то преувеличенным? Почему сам Сократ признавал учредителей мистерий людьми великого гения?

Клемент Александрийский говорил, что мистерии делают природу со всеми ее явлениями ясной и понятной. Значит, это все же было не засекреченное религиозное баловство, а тайное образование.

Уже не начальное.

Но еще и не высшее.

Участники мистерий проходили ряд степеней посвящения, получая на каждой доступ к более высоким и важным тайнам. Что дело это было серьезное, доказано: не стал бы Платон, чей гений и сейчас горит над миром, тратить тринадцать лет на чепуху, не дал бы он себя заморочить шарлатанскими штучками-дрючками!

Завершить учебу Платону не удалось. Он намеревался поехать к халдеям, но на Ближнем Востоке шла очередная война.

Разницей в образовании, очевидно, объясняется тот поразительный факт, что более древний Пифагор знал астрономию лучше Платона и, похоже, получше, чем мы.

Учителя тайной школы должны были считаться с царившим на Земле варварством, должны были с ним считаться и ученики, вернувшиеся в мир.

Существует волнующая возможность того, что Будда и Пифагор, современники, обучались совместно в одной академии. Но Будда возвращался в культурную Индию, где представителей философской школы локаяты хоть и презирали за материализм, однако не причиняли им неприятностей. Потому Будда преспокойно мог заявить ученикам: нет ни бога-творца, ни богов вообще, существуют только разные ступеньки эволюционной лестницы, вот их и осиливайте, догоняйте тех, кто вас опередил. А в храмы, какие вздумается, ходите себе, ежели охота.

В еще дикой Греции или Италии Пифагору за такое оторвали бы голову в первый же день.

Может быть, Tie всех – или не от всех предрассудков избавляли учеников, соображаясь с их собственной пользой.

Мудрый Платон полагал, что воды океана вытекают из Аида, за что был справедливо раскритикован Аристотелем. Покрывало Изиды – завеса, скрывавшая Истину. – не было поднято даже ради него.

Тому, кто заглянул за это покрывало, полагалось умереть, – и они умирали. Но, вероятно, чисто символически. Ведь и те, кто прошел только первое посвящение, тоже считались умершими – и воскресшими, подобно Осирису. "Достиг я рубежей смерти, переступил порог Прозерпины и вспять вернулся", – докладывает Лукиан.

Думаю, за этим покрывалом их не встречало что-нибудь особенное. Просто кончалась всякая мистика и мистификации, ждала их, может быть, обыкновенная аудитория, обыкновенные профессора, хоть и в хламидах, а то и "неуды" в зачетках – обыкновенное высшее образование!

Они все равно что умирали, потому что не возвращались. И, наверное, сами становились учителями тайной школы где-то в отдаленных краях.

"Послепотопная" история науки, ее чудеса, трагедии и драмы – услышим ли о них когда-нибудь?

Согласно Библии, башня "высотою до небес" осталась недостроенной.

– Но строительство могло ведь продолжаться! И неизвестно, какой высоты достигла эта незримая башня.

Только строители ее не придут к нам и ее скажут: так, мол, братцы, и так, вы – ученые, мы – ученые, давайте потолкуем по-своему, по-ученому.

Препятствие не в них, препятствие в нас самих. Так оно и будет, покуда знание остается штуковиной крайне опасной. И потому надеяться нам не на кого, кроме как на себя.

И ничем из того, до чего человек сумел додуматься, размышляя о мире или воображая себе мир, "мы не смеем пренебрегать: это все драгоценно.

Наиболее фантастическое может оказаться наиболее достоверным.