Текст книги "Временщики. (Судьба национальной России: Ее друзья и враги)"

Автор книги: Юрий Власов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 30 страниц)

Смертельно болея ещё до первых дней Октября (болезнь загнездилась задолго до 1917 года), Ленин держался с уверенным достоинством вождя, единственно в речах оставаясь торопливым и не по-русски суетливым. Вообще в нём проглядывала резкость в движениях, нервность, часто и нетерпеливость, он перебивал собеседников, не всегда дослушивая. Скорее всего торопливость и некоторая суетливость являлись выражением напора огромной энергии. Ею Ленин был наделён в избытке.

Речь у Ленина была книжная, не живая и вовсе не образная.

До обострения болезни Ленин работал дни напролёт, прихватывая и от ночей. Не перед народом (он был лишён преклонений перед такими химерами [51]  [51] Химеры – бесплодные, надуманные вещи, представления.


[Закрыть]), но перед своей идеей он чувствовал себя обязанным. С дня казни старшего брата он как бы присягнул революции. Он исполнял долг, но не просто долг. Он был влюблён в этот долг. Таким путём он принесёт человечеству счастье. Оно у него в руках. Никому другому это уже не удастся.

Революционная демократия могла утвердить себя только кровью. Не щадить никого и ничего! Ленинское управление государством зижделось на суровом, почти изуверском принуждении. Всё непокорное его, Ленина, воле искоренялось, превращаясь в прах.

Страдания души русского народа, муки народа его не занимали как мистический вздор, литературные и поповские выдумки…

Еврейско-азиатская природа Ленина обладала неземной энергией и живучестью. Особенно сие бросается в глаза в мгновения его смерти. Казалось, он измучен тяжелейшим недужьем, подточены, исчерпаны жизненные силы и дух, он должен покорно и тихо угаснуть, но ничего подобного! В мгновения смерти температура рывком подскочила к 40°, тело сковала судорога нечеловеческой крепости; он весь невероятно напрягся, задрожал – не человек, а горячий-горячий камень…

И выронил меч…

Он умер через неполные 41 год после обывательски мирной кончины Маркса (1818-1883), который меж забот и строк «Капитала» ухитрился обрюхатить служанку, а Энгельс взял вину на себя…

Меч с неистовостью вздел над головой народа Сталин. Отсутствие правильного образования и воспитания оставляло меты на многих делах и суждениях Сталина, но человек был совершенно необычный. И неправду говорят, будто обычно он был груб и бездушен.

Находим у Черчилля в воспоминаниях о сентябре 1944 года:

«На конференции в Думбартон-Оксе (конференция вырабатывала основы будущей ООН. – Ю.В.) не было достигнуто никакого соглашения, однако я ощущал острую потребность повидаться со Сталиным, с которым я всегда считал можно поговорить по-человечески» [52]  [52] Уинстон Черчилль. Вторая мировая война: Том VI: Триумф и трагедия. – М: Воениздат,1955.С.208.


[Закрыть].

Черчилль писал:

«…Всеобъединённые нации во главе с Англией и Соединенными Штатами, сбитые с толку одним лишь дерзким жестом Сталина и Молотова, это – плохое зрелище. Конференция, созванная Соединенными Штатами и Англией без России, но с участием всех Объединенных наций будет означать, что России дан резкий отпор. К тому же военная мощь Англии и Соединенных Штатов в настоящее время более велика, чем военная мощь России, и охватывает почти весь мир за пределами русской территории и завоеванных государств-сателлитов. Можно не сомневаться в том, на чьей стороне будут надежды человечества…» (С.708).

Черчилль везде и всюду искал повод для злобно-решительного противодействия любым усилиям СССР.

Своими юношескими воспоминаниями не могу не отметить общее настроение людей. В тот год, когда Сталин затихнет, мне исполнится восемнадцать. Та жизнь и те дни намертво впаялись в меня: они слишком разнятся от всех других лет, дней и времён. То было время единства народа, неподдельного воодушевления народа, сознания того, что все мы пробиваем путь в новый свет, где будет достойная жизнь для каждого. В большинстве своём люди работали не за страх, а за совесть. Награды правительства расценивались как великий почёт. Таких людей уважали и выделяли. Что Сталин живёт и занимается делами, страна ощущала по особому чётко-напряжённому ритму работы. Страна крепнула с каждым днём. После смерти вождя у всех было такое настроение: поживи Сталин ещё 20-30 лет, что, естественно, было невозможно, – и мы оказались бы первыми в мире по всем показателям благосостояния. При том труде это становилось неизбежным. Вера в Сталина была бесконечной. Её трудно сейчас даже передать словами. А это очень много значит для жизни государства и особенно – народа. Такой народ способен добиться всего – ничто его не остановит, ничто…

В старости Сталина тоже сразит инсульт. Он будет хрипеть и биться на диване около четырёх суток. Он затихнет навек через 29 лет после кончины Ленина – в десятом часу вечера 5 марта 1953 года [53]  [53] Берия более 13 часов не допускал врачей к Сталину. Это был исключительный вклад в смерть вождя. За эти часы, особенно самый первый час, можно было поспеть с действенной помощью.


[Закрыть].

Берия вкруговую был человек зложелательный – вечно всё и всех выслушивающий паук, на всех у него были досье. Сталина он называл "стариком".

 
Глагол времён! Металла звон!
Твой страшный глас меня смущает,
Зовёт меня, зовёт твой стон,
Зовёт – и к гробу приближает ‹…›
Как в море льются быстры воды,
Так в вечность льются дни и годы.
Глотает царства алчна смерть
Скользим мы бездны на краю…
 

Державин, 1779.

С тех дней я храню пачку газет и журналов. Все те дни до одного – в памяти: и доныне вижу все.

При Ленине, и особенно при Сталине, Россия была необычайно политизирована. Народ живо интересовался международными событиями. Газеты, сотеннотысячные издания самых разных книг шли нарасхват, только выстави на прилавок. Очень многие семьи выписывали по две-три и более газет. Люди с высшим образованием, как правило, выписывали несколько литературных журналов. Непрерывно возрастала и техническая грамотность народа. Технические журналы являлись уделом далеко не только профессионалов.

Мы были в действительности самым читающим народом.

Мы превращаемся в невежд-тряпичников.

В пятницу, 6 марта 1953 года, «Правда» [No65 (12633)] поместила обращение «От Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза, Совета Министров Союза ССР и Президиума Верховного Совета СССР»:

"КО ВСЕМ ЧЛЕНАМ ПАРТИИ, КО ВСЕМ ТРУДЯЩИМСЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА.

Дорогие товарищи и друзья!

Центральный Комитет Коммунистической партии Советского Союза, Совет Министров СССР и Президиум Верховного Совета СССР с чувством великой скорби извещают партию и всех трудящихся Советского Союза, что 5 марта в 9 часов 50 минут вечера после тяжёлой болезни скончался Председатель Совета Министров Союза ССР и Секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза Иосиф Виссарионович СТАЛИН.

Перестало биться сердце соратника и гениального продолжателя дела Ленина, мудрого вождя и учителя Коммунистической партии и советского народа – Иосифа Виссарионовича СТАЛИНА.

Имя СТАЛИНА – бесконечно дорого для нашей партии, для советского народа, для трудящихся всего мира. Вместе с Лениным товарищ СТАЛИН создал могучую партию коммунистов, воспитал и закалил её; вместе с Лениным товарищ СТАЛИН был вдохновителем и вождём Великой Октябрьской социалистической революции, основателем первого в мире социалистического государства. Продолжая бессмертное дело Ленина, товарищ СТАЛИН привёл советский народ к всемирно-исторической победе социализма в нашей стране. Товарищ СТАЛИН привёл нашу страну к победе над фашизмом во второй мировой войне, что коренным образом изменило всю международную обстановку. Товарищ СТАЛИН вооружил партию и весь народ великой и ясной программой строительства коммунизма в СССР.

Смерть товарища СТАЛИНА, отдавшего всю свою жизнь беззаветному служению великому делу коммунизма является тягчайшей утратой для партии, трудящихся Советской страны и всего мира.

Весть о кончине товарища СТАЛИНА глубокой болью отзовётся в сердцах рабочих, колхозников, интеллигентов и всех трудящихся нашей Родины, в сердцах воинов нашей доблестной Армии и Военно-Мор-ского Флота, в сердцах миллионов трудящихся во всех странах мира…"

В «Медицинском заключении о болезни и смерти И. В. Сталина», напечатанном на первой странице того же номера «Правды», читаем:

"В ночь на второе марта у И. В. Сталина произошло кровоизлияние в мозг (в его левое полушарие) на почве гипертонической болезни и атеросклероза. В результате этого наступили паралич правой половины тела и стойкая потеря сознания…

Во вторую половину дня пятого марта состояние больного стало особенно быстро ухудшаться: дыхание сделалось поверхностным и резко учащённым, частота пульса достигла 140-150 ударов в минуту, наполнение пульса упало.

В 21 час 50 минут, при явлениях нарастающей сердечно-сосудистой недостаточности, И.В.Сталин скончался.

Министр здравоохранения СССР А. Ф. Третьяков

Начальник Лечсанупра Кремля И.И.Куперин

Главный терапевт Минздрава СССР профессорП.Е.Лукомский…"

Сталин ещё стыл и стыл, ожидая похорон, а уже завязывалась борьба за власть. Это верно: когда чёрный бык падает, сразу появляется много людей с большими ножами…

Там же, на первой странице "Правды", было напечатано сообщение "Об образовании комиссии по организации похорон… И. В. Сталина" во главе с Н. С. Хрущёвым.

На последней, четвёртой странице, теснились сообщения о войне в Корее, обычные для каждого номера газет тех лет.

6 марта 1953 года "Правда" сообщала об оборонительных боях и трёх сбитых американских самолетах, а также "варварских налётах американской авиации на города и сёла Кореи". Американцы сбрасывали огромное количество бомб на мирные города. Тогда они применили новинку: бомбы-мины, направленные на истребление населения (американские самолёты сбивали русские).

Третье, последнее сообщение о войне в Корее (1950-1953), открывал заголовок – "Зверская расправа американской военщины с военнопленными". Оно рассказывало об обычном американском навыке убийств и издевательств над китайскими и северокорейскими пленными.

Газеты тех лет много рассказывали о поведении американских солдат и офицеров: расправах и глумлениях над мирными жителями, садистских изнасилованиях, зверствах, убийствах, снова – зверствах, убийствах, и снова насилиях, зверствах и всегда – убийствах, убийствах и убийствах…

Уже много десятилетий спустя мы узнали о подвигах наших лётчиков в Корее, которые господствовали в небе. Наша авиация оказалась на порядок выше американской. Они боялись нас.

Основная часть народа кончину Сталина приняла горем. Само собой, водились люди, которые хоронили Сталина с радостью, но смею засвидетельствовать – такие тогда и не проглядывались, да и зная нынче нашу скрытую историю, можно без натяжки утверждать: их было очень мало, с ноготок, да они и не смели подать голос. Их просто снесли бы, и не только чекисты, а сами люди…

Естественно, такое единодушие обеспечивала и машинно-безжалостная 35-летняя чистка. Сказывалась и невиданная дотоле идеологическая обработка общества. Но только этим нельзя было объяснить неподдельное горе народа, не впав в серьёзнейшую ошибку.

В памяти всех были живы воспоминания о самой опустошительной из войн, в которой народ выстоил и победил вместе со Сталиным. Народ очень быстро познал гитлеризм.

Сталин не верил сообщениям о надвигающемся нападении. Из одного места, да разные вести, – это уже подвох.

Как 22 июня 1941 года, так и в предыдущие месяцы, Сталин проявил величайшую политическую и военную слепоту, равную преступлению, которая обошлась народу великой кровью и великими страданиями, и всё же народ простил это вождю. Годы общей борьбы с германским нашествием нераздельно сплотили вождя и народ.

20 июня 1941 года – за два дня до нападения на Советский Союз рейхсминистр по делам восточных оккупированных территорий Альфред Розенберг на закрытом совещании так определил цели оккупационной политики:

«…Мы отнюдь не признаем себя обязанными за счёт этих плодородных районов (СССР. – Ю.В.) кормить и русский народ. Мы знаем, что это жестокая необходимость, выходящая за пределы всяких чувств… русским… определённо… предстоит пережить очень тяжёлые годы» [54]  [54] Нюрнбергский процесс Т. III. – М: Госюриздат, 1958. С. 403.


[Закрыть].

Русские должны быть истреблены, а 31 млн. из тех, что уцелеет, – изгнан за Урал. Таким образом, будет покончено с Россией и русскими.

Из некоторых воспоминаний следует, что Сталин оказался потрясён бессилием Красной Армии не меньше, нежели самим нападением Гитлера. Им выпестованная армия откатывалась, гибла, но врага остановить не могла. И ещё пленные сколько же их? Как эти люди смеют поднимать руки?…

Худое начало легко и скоро не исправляется.

Те первые недели сорок первого…

Стена огня и жара, рычанье танков, рёв авиационных моторов, грохот взрывов – земля рывком уходила из-под ног, хлопки выстрелов и чужая повелительная речь – всё подавляло волю людей, гнуло к земле…

Красная Армия гибла. Она с беззаветным мужеством сражалась, пятилась, сдавалась в плен, бежала и снова, снова поворачивала в штыки…

«За Сталина! За Родину!»

Красная Армия истекала кровью…

Горел, пылал воздух. В космах огня исчезали земля, леса, вода, исчезали, проваливаясь в искрах пожарищ целые посёлки, кварталы городов…

Тысячи, десятки, сотни тысяч людей, детишек умирали каждый день, каждую неделю… Враг наступал. Трупы никто не погребал. Их бросали и уходили. Такого ещё не было…

Надвигалось самое опасное и гибельное: ужас мог отнять у людей волю.

Немцы захватывали деревню за деревней, город за городом, столицу республики за столицей. Казалось, спасения нет. Уже всех смиряла… от морей, гор, снегов и до песков и океанов германская мощь – смирит и теперь! Европа, закованная в цепи, опускалась на колени, бились только героические Югославия и Греция (позже зашевелится Франция)…

«Вир марширен… тиффер унд тифер инс руссишен Ланд…»

Имерский "комиссар" Украины Эрих Кох внушал немцам:

«Мы – народ господ! Мы должны сознавать, что даже самый простой немецкий рабочий в тысячу раз ценнее с расовой и биологической точек зрения, чем здешнее население».

Кох наставлял немцев: «…биологическая сила их (славян. – Ю.В.) может быть ослаблена вследствии введения в их рацион большого количества махорки и водки»[55]  [55] Орловский С., Острович Р. Эрих Кох перед польским судом. – М: Изд. межд. отношений, 1961. С. 9, 221.


[Закрыть].

У Коха было партийное удостоверение No90, а всего немцев – членов гитлеровской партии, насчитывалось к 1945 году 10 млн. На суде Кох показал: "…партийные удостоверения с золотым значком выдавались с 1-го до 100-тысячного номера, Партийные удостоверения от 1-го до 100-го номеров были оставлены в распоряжении фюрера…" (С.235).

И, наконец, фюрер Великогерманского рейха всё сводил в одно ёмкое определение: "Мы тогда победим Россию, когда украинцы и белорусы поверят, что они не русские".

Накатывалась чёрная сила величайшей сплочённости. На колени, Россия!…

«Я спрашивал себя, – писал Георгий Жуков, – как и чем должен ответить врагу наш народ за беды, которые фашисты сеют на своём кровавом пути? Мечом и только мечом, беспощадно уничтожая злобного врага, – был единственный ответ…» [56]  [56] Жуков Г. К. Воспоминания и размышления: Том. 2, десятое издание. – М: Новости, 1990. С. 123.


[Закрыть]

Пусть земля горит у врага под ногами!

И земля горела…

Первый "танковый" стратег Великогерманского рейха, будущий начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал Гудериан, а его войска действовали на самой заточке клина, устремлённого на Москву через Орёл, Мценск и Тулу, отмечал, что к исходу ноября 1941 года общие потери германских войск с начала русской кампании достигли 743 тыс. человек. Это составило 23% общего количества германских войск, которые при вторжении насчитывали 3,5 млн. солдат и офицеров (Гейнц Гудериан. Воспоминания солдата. – М.: Воениздат, 1954.С. 245).

Карать наглого пришельца и насильника!

Наши солдаты крепче сжимали оружие. Карать без всякой пощады! Чтобы ни один не ушёл с русской земли!

Восточный фронт сожрал миллионы жизней немецких солдат и офицеров. Как пели о немцах в одном фильме времён Великой Отечественной: «Мой друг, когда вернёшься из России, не позабудь свой череп под мышкой принести…»

И ещё.

Вторая мировая война принесла Круппу, Тиссену и другим воротилам германской экономики по 100 марок дохода с убитого, будь он немцем или русским.

Снова, как и в 1914-1918-х годах, сказочно обогатится и американский капитал, который из любой крови любого народа извлекает для себя золото.

О том, как американцы собирались воевать, со всей чёткостью обрисовывает беседа президента Франклина Рузвельта со своим старшим сыном Эллиотом.

«Ты представь себе, – поучает Рузвельт сына, – что это футбольный матч. А мы, скажем, резервные игроки, сидящие на скамье. В данный момент основные игроки – это русские, китайцы и в меньшей степени англичане. Нам предназначена роль игроков, которые вступят в игру в решающий момент… мы вступим в игру, чтобы забить решающий гол. Мы придём со свежими силами… Я думаю, что момент будет выбран правильно».

Они выберут свой "момент", а покуда предпочтут воевать "тушенкой", наживаясь на беде. А после с помощью русскоязычных проводников западного влияния в России наладятся утверждать, будто это они, янки, поломали хребет Гитлеру.

После поездки в СССР Эллиот отметит в своей книге "Его глазами", что "для русских лозунг "всё для войны" означает действительно всё для войны – в самом буквальном смысле слова".

Он же передаёт и рассуждения Черчилля на официальном обеде, данном президентом Рузвельтом на борту американского линкора "Аугуста" в бухте Арджентия (что на Ньюфаундленде) в августе 1941-го, рассуждения о способности России выстоять под ударами Великогерманского рейха (таким было официальное наименование Германии Гитлера):

"– Русские! – в тоне Черчилля послышался пренебрежительный оттенок, но затем он, казалось, спохватился. – Конечно, они оказались гораздо сильнее, чем мы когда-либо смели надеяться. Но кто знает, сколько ещё…

– Значит, вы считаете, что они не смогут устоять?

– Когда Москва падёт… Как только немцы выйдут в Закавказье… Когда сопротивление русских, в конце концов, прекратится…" (Эллиот Рузвельт. Его глазами. – М: Иностр. лит., 1947. С 68-69,215,46.)

Москва не пала. Немцы не вышли в Закавказье. Сопротивление русских не прекратилось, но продолжало нарастать с каждым днём.

И русские вошли в Берлин, а не немцы в Москву.

К ноябрю 1943 года США (Большой Сейф) уже приняли решение о вторжении в Европу.

Американцы придавали государственное значение захвату Берлина первыми:

"…по пути в иранскую столицу, – указывает переводчик вождя Валентин Михайлович Бережков (безусловно, знаток первой величины советско-англо-американских отношений 30-40-х годов. – Ю.В.), – президент Рузвельт созвал в кают-компании ближайших помощников и поделился своими соображениями насчёт второго фронта.

«Советские войска, – сказал он, – находятся лишь в 60 милях от польской границы и в 40 милях от Бессарабии. Если они форсируют реку Днестр, что может осуществиться в ближайшие две недели, Красная Армия окажется на пороге Румынии».

Президент сделал вывод: пора действовать.

«Американцы и англичане, – пояснил он, – должны занять возможно большую часть Европы. Англичанам отводятся Франция, Бельгия, Люксембург, а также южная часть Германии. Соединённые Штаты должны двинуть свои корабли и доставить американские войска в порты Бремен и Гамбург, в Норвегию и Данию. Мы должны дойти до Берлина. Тогда пусть Советы занимают территорию к востоку от него. Но Берлин следует занять Соединённым Штатам».

Примерно в это же время Рузвельт распорядился подготовить специальные авиадесантные соединения для захвата столицы "третьего рейха".

Рузвельт и Черчилль были едины в том, что дальше откладывать вторжение нельзя, иначе советские войска могут продвинуться слишком далеко на Запад…" [57]  [57] Бережков В. Как я стал переводчиком Сталина – М.: ДЭМ, 1993. С. 261. Текст выделен мной. – Ю. В.


[Закрыть]

И, наконец, день "Д" – армада судов и боевых кораблей двинулась от острова Уайт через Ла-Манш к Нормандии. 6 июня 1944 года американские, английские и французские войска высадились на побережье Франции. Тянуть далее с высадкой было опасно. Русские громили Гитлера, уже прижав к рубежам, с которых фюрер напал на Советский Союз. Закалённые в боях русские дивизии грозили захватом Европы, ибо врага следовало изгонять из всех уголков Европы. Теперь тянуть и не нападать оказывалось жизненно опасно для капиталистических демократий Запада, Советская идея могла утвердиться на землях Европы. Черчилль итак предпринял всё, дабы русские воевали в одиночестве, ибо нельзя было принимать всерьёз войну в Африке и прочие блошиные укусы.

Личный врач Черчилля лорд Моран в своих воспоминаниях рассказывал о том, как Черчилль обрёк народы Большой России сражаться один на один с Великогерманским рейхом [58]  [58] Lоrd Моrап. Churchill taken from diaries of Lord Moran. The struggle for survival. 1940-1965. Воston, 1965.


[Закрыть].

Союзники всегда воевали техникой. Как указывает Черчилль в своих воспоминаниях, "за 24 часа 6 июня союзная авиация совершила более 14 600 вылетов. Наше превосходство в воздухе было столь велико, что в течение дня противнику удалось сделать лишь ОКОЛО СОТНИ ВЫЛЕТОВ". (Текст выделен мной. Ю.В.)

Немцы не пустили бы американцев и англичан в Европу, имей такую же авиацию. Вообще военные успехи США обычно достигают подавляющим превосходством в технике и в её количестве.

25 лет Моран, как доктор, опекал Черчилля. Это давало Морану основание писать о нём вполне обоснованно. Из признаний Морана мы узнаём, что Черчилль "использовал всё своё искусство, всё красноречие, весь свой огромный опыт, чтобы оттянуть этот несчастный день" – день открытия второго фронта. Секретарь военного кабинета говорил Морану, что задержка с открытием второго фронта "была самым большим достижением Черчилля после того, что он сделал в 1940 году".

Однако сам Черчилль, как замечал Моран, "никогда не ставил себе в заслугу задержку вторжения во Францию", ибо боялся, "чтобы потомки не сочли его ответственным за затягивание войны…".

Черчиллю важно было добыть победу и обескровить Россию, чтобы после войны наступить ей на горло. Он и оттягивал открытие второго фронта (подростком я помню: это являлось самым заветным желанием людей, на устах у всех был всегда один вопрос: когда союзники откроют второй фронт?). Как писал один русский писатель, мировые пожары успешно тушили русской кровью.

Кабы только тушили, а то ведь вскоре полезли с удавкой…

Страх перед проникновением советских армий в центр Европы вынудил Черчилля пойти на открытие второго фронта, отнюдь не желание помочь русским побыстрее разгромить Великогерманский рейх. Первостепенной заботой Черчилля становится задержка советского продвижения в Европе.

Вот пример, так сказать, навскидку, без всякого поиска.

5 мая 1945 года Черчилль сообщил своему министру иностранных дел Идену:

«…Мы направляем в Копенгаген по воздуху небольшой отряд для удержания позиций, а остальную часть Дании сейчас быстро занимают наши стремительно продвигающиеся бронетанковые колонны. Поэтому, учитывая радость датчан, а также презренную покорность капитулировавших гуннов (немцев. – Ю.В.) и их показную приверженность к нам, мы, как мне думается, преградим путь нашим советским друзьям также и в этом пункте…» [59]  [59] Уинстан Черчилль. Вторая мировая война: Том VI Триумф и трагедия. С. 509-510.


[Закрыть]

И поскольку таких возможностей было очень немного и они в большинстве своём не были подвластны Черчиллю, он сосредоточивает усилия на втягивании в войну Турции. Немцы тогда нападут на турок, и завяжется новый узел борьбы, но уже под носом у Советского Союза. Он поневоле и затормозится в своих боевых действиях.

Когда же это не удаётся, Черчилль переключает свои усилия на доказательства необходимости высадки союзников не во Франции, а на Балканах, дабы перерезать путь Красной Армии. Но у американцев имелись свои планы…

Ныне эти страны-миротворцы рвут Югославию на части.

И, наконец, Эллиот слышит из уст отца-президента следующее замечание:

«Он (Черчилль. – Ю.В.) смертельно боится чрезмерного усиления русских…»

К словам президента Рузвельта следует добавить слова недоброжелательства Черчилля к России. Уинстон Черчилль не только страшился усиления русских, но и ненавидел их (он унаследовал ненависть от своего отца – министра лорда Рандольфа Генри Спенсера Черчилля (1849-1895), воспитанного на ненависти к России британской верхушки общества, прежде всего – премьер-министра Дизраэли, еврейского националиста на верховном должностном посту Великобритании), о чём свидетельствуют взгляды Уинстона Черчилля ещё до Февральской революции. Он предпринимал всё, дабы помешать императорской России и не выполнить обещания союзников перед ней, прежде всего по Дарданеллам (об этом подробно в моих книгах «Русская правда» и «Великая Отечественная») [60]  [60] Эллиот Рузвельт. Его глазами. С.187.


[Закрыть].

Бенджамин Дизраэли, лорд Биконсфильд (1804-1881), будучи министром финансов Великобритании в 1852-м, а также в 1858-1859-х и 1866-1868-х годах, по существу, возглавлял правительство. Кроме того, являлся премьерминисгром в 1868-м, 1874-1880-х годах. Проводил резко выраженную противорусскую политику. Дизраэли вообще отличала почти животная ненависть к России. Этот лорд способствовал возникновению русско-турецкой войны 1877-1878-х годов. О его еврейском национализме, отливающем всеми цветами оголтелого еврейского шовинизма части еврейского народа, о его противорусской враждебной политике подробно писал Фёдор Достоевский в своих дневниках. Писал, дабы мы не забывали…

Уинстон Черчилль – это сосредоточенное выражение масонского отношения Запада к России. Как следует из воспоминаний Черчилля о первой мировой войне, после октября 1917-го стержневой задачей для него и верховных кругов Великобритании становится «подчинение бывшей русской империи», ибо «это не только вопрос военной экспедиции, это вопрос мировой политики… Покорить Россию… мы можем лишь с помощью Германии» (вот где корни мюнхенской политики сговора с Гитлером Невилла Чемберлена) [61]  [61] Черчилль. Мировой кризис – М: 1932.


[Закрыть].

Большую Россию им всё же удастся расчленить с помощью предателей и вопреки воли народов, ибо всесоюзный референдум незадолго до чёрного беловежского сговора 1991 года чётко выявил настроение всех людей жить единой страной.

Так была нарушена воля народов. Ведь референдум проводится для выяснения воли народа. По сути, референдум всегда акт законодательный.

Этим законодательным актом пренебрегли и в Беловежье, что в Белоруссии, совершив варварское расчленение Советского Союза – расчленение Великороссии, то есть Великой России, Большой России. Совершили сие каиново дело Ельцин, Кравчук, Шушкевич…

Без сталинского государства – именно такого устройства жизни народа, одолеть Гитлера было бы решительно невозможно [62]  [62] Во главе национал-социалистической партии Гитлер встал в 1921 году. Партия была основана рабочим-столяром Антоном Дрекслером в 1920-м.


[Закрыть].

СТАЛИНСКОЕ ГОСУДАРСТВО ЯВИЛОСЬ ЗАКАЗОМ ИСТОРИИ, КАК И САМ СТАЛИН. Он был вызван историческими условиями жизни, чтобы остановить Гитлера, за которым в Россию вламывался Запад, – это было его, Сталина, историческое предназначение, для сего Провидение вывело его к руководству Большой Россией. Всё прочее лишь приложение к этому сердцевинному, чего и по сию пору люди никак не в состоянии усвоить, копаясь в другом Сталине – Сталине на других путях и измерениях, несравнимо более мелких, нежели Сталин – меч против Гитлера, не видя в Сталине ту последнюю попытку Запада силой и свирепостью насилия покорить великую Россию – Великороссию (один из первых стратегов Великогерманского рейха генерал-полковник Гудериан писал, что «Гитлер хотел добиться низвержения России беспощадной жестокостью»[63]  [63] Гейнц Гудериан. Воспоминания солдата – М: Воениздат, 1954. С 433.


[Закрыть]).

Действовало Провидение (если угодно: стечение исторически предопределённых условий и событий) и действовал Сталин – слишком часто обычный человек, к тому же пожираемый властолюбием. Всё вместе и являлось вождём.

Без варварского террора Сталин никогда не сумел бы собрать в те ничтожно сжатые исторические сроки страну для отпора Гитлеру. Революция превратила страну в хаос, в великий хозяйственный беспорядок и груду дышащих на ладан заводов и фабрик. А ведь следовало не только восстановить разрушенное, не только осовременить производство, нарастить его мощности, но и заново создать совершенно новые отрасли промышленности, к тому же на высочайшем техническом и научном уровне. Сталин со всем этим справился, но получил за это титул палача, которым он и являлся.

Сталин всё время стремился к расширению владений России (в своём кругу Сталин очень часто говорил не Советский Союз, а Россия). Он был одержим желанием восстановить её в пределах Российской империи – империи русских царей. Ленин раздавал земли, Сталин – возвращал. Так настоятельным требованием генералиссимуса союзникам перед окончанием второй мировой войны была передача Карса и Ардагана Советскому Союзу, как бывших частей Российской империи, потерянных после октября 1917 года (с лёгкой руки свет-Владимира Ильича).

"Фюрер всегда прав" – так в Великогерманском рейхе строились отношения вождя с "массами". В особых обстоятельствах, как война, например, подобная установка имела смысл и была исторически оправдана.

Точно на таких же установках строились отношения Сталина с народом ("массами") – и это тоже было оправдано, ибо государство возникало и существовало в чрезвычайных, особых условиях. Без вождя оно почти полностью утрачивало возможности к выживанию. Это доказал и де Голль, единолично возглавивший борьбу французов за возрождение Франции.

Сталин, что бы о нём не писали, какие бы ни складывали доказательства, какими бы бумагами ни потрясали, встал наперекор потоку огня, смятения и смерти. Не щадя никого и ничто, он сковал народ в меч высочайшей крепости. Меч, сверкнув, вознесся высоко-высоко над просторами России – и врагов настигло возмездие.

«Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами!»

Сталин противопоставил немецкому сплочению русское – необычайной твердости и убеждённости. Но только он, великий вождь, способен был это сделать – и никто иной, а без сплочённости и величайшей веры в свое дело победа недостижима.

Чтобы победить врага, надо умирать.

Врага можно остановить только кровью. Прежде всего кровью – своей и врага.

Нужно быть очень сильным духом – тогда народ выстоит (это относится далеко не только к воспоминаниям о войне 1941-1945 годов). В войну с Гитлером люди теряли сыновей и дочерей, отцов, матерей и братьев, но заставить их смириться с гитлеровской неволей (властью) по-прежнему было невозможно. За исключением жалкого меньшинства, люди не молили врага о мире – мире под сапогом завоевателя и хама. Пламя священной борьбы и мести пережигало боль утрат. Все поднимались на борьбу. Дух народа оказался чрезвычайно высок. Но только так, не взирая на потери, страдания, и можно победить и побеждать.

Пришли на чужую землю – здесь все и останетесь! Кровь за кровь! Смерть за смерть! Ни шагу назад!…

Биограф Гитлера Джон Толанд писал: «Но самым болезненным сюрпризом для немцев были не потрясающие резервы Красной Армии, а её стойкий боевой дух»[64]  [64] Джон Толанд. Адольф Гитлер: Книга 2. – М: Интердайджест, 1993. С. 338.


[Закрыть].

От вождя зависит сопротивление народа. Есть могучий духом вождь – и сопротивление народа неистовое и самоотверженное. Народ с именем Сталина на устах победил, что неопровержимо доказывает значение вождя для русской истории.

Тогда мы часто слышали сурковскую песню:

 
…Смелого пуля боится, смелого штык не берёт…
Смелый проносит, как знамя, светлое имя вождя…
 

Можно проклясть это имя, в общем, есть за что. И войну Сталин несоразмерно утяжелил лишними жертвами, что отмечал в воспоминаниях Георгий Жуков (1896-1974). Но без Сталина страна не выстояла бы. Без него народ был бы наполовину (или более того) замучен, истреблён, а другая, выжившая часть, была бы превращена тевтонами в тягловый скот. Проклясть Сталина было за что, как чтить и почитать – для сего тоже имелись все основания, да ещё в избытке.