Текст книги "Акробат"

Автор книги: Юрий Добронравов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

– Ладно, как скажете, господа. На что спорите?

– На все его деньги.

– Выкладывай, парень, – Пузан указал на стойку.

– Вот мои деньги, – сказал Леха, высыпая на стойку медяки, – Но минуточку, а что этот Хвост поставит?

– Он прав, Хвост С Проседью, что ставишь? – спросил Пузан.

– Я? Мне-то, зачем ставить? Все равно он проиграет.

– Так дела не делаются, – сказал хозяин, – Забирай парень свои деньги.

– Нет, – вцепился в руки Алексея Хвост С Проседью, – Я ставлю себя.

– На кой ты мне? – удивился Леха, – Был бы женщиной, молодой, к тому же, тогда другое дело, а так…Что он мелет, Пузан?

– Если ты выиграешь пари, он будет твоим рабом в течение нескольких дней.

– Одного, – поправил человечек.

– Что? – удивился Алексей, – За такую сумму? Десять!

После длительных торгов сошлись на пяти днях. После этого Пузан принялся раскладывать Лехины медяки по кучкам.

– Десять монет – твоя ставка на бой. Выиграешь – получишь их назад. Их и десять монет Костолома, а проиграешь – денежки его. Две монеты – налог заведению. Остается восемьдесят две монеты – ставка пари. Из них восемь – налог. Понятно? Если все понятно – иди, Хвост С Проседью, договаривайся с Костоломом.

– Пузан, в двух словах, какие правила? – спросил Алексей, когда человечек побежал вглубь зала.

– Э, да ты и правил не знаешь? На что ты рассчитываешь? На быструю смерть? А правила таковы, что нет никаких правил. Бей его, пока он в сознании, чем хочешь – руками, ногами, головой. Ну, и сам не плачь, если что. Вот у меня песочные часики. Три раза переверну, а ты еще не упадешь – господин Хвост и так далее, твой раб. Не простоишь – деньги уходят к нему. Как тебя объявлять, парень? Вернулся Хвост С Проседью очень расстроенный.

– Тают мои денежки. Негодник, этот Костолом. Устал, видете-ли, двадцать монет требует. Грабеж!

– Выступают Акробат и Костолом, – звучным голосом объявил глашатай.

Алексей снял куртку и рубаху, как того требовали правила, которые все-таки были. Со стороны зрителей послышалось одобрительное повизгивание женских голосов. Очевидно, на немногочисленных зрительниц произвела впечатление его рельефная мускулатура. Зато, когда, сметая на своем пути лавки и столы, на импровизированный ринг вырвался Костолом, колотя себя кулачищами в грудь и дико нечленораздельно горланя, уже весь зал восхищенно завопил.

Леха оценивающим взглядом оглядел своего противника. Высокий, узкий в плечах и широкий в бедрах, очень тяжелый, скорее толстый, чем мускулистый. Врядли от такого можно ждать высокой скорости движения, ударов и реакции. Массивная голова с тяжелым подбородком, наверняка, неплохо держит удар. Техники – никакой, но массой задавить сможет. На дистанции его не удержать – руки длинные, как у павиана. Одна надежда – провалить и наказать за это.

Костолом, занеся правую руку далеко за спину, бросился на Алексея. Его массивный кулак полетел по длинной дуге в сторону Лехиной головы, не встретив сопротивления, пронесся над ней и своей массой развернул само тело, чуть ли не на пол-оборота. Алексей тут же сократил дистанцию и вогнал три удара в область печени соперника. Увы, это не произвело ожидаемого впечатления – толстый слой жира полностью погасил энергию ударов, как бронежилет гасит энергию пули. Лешка увернувшись от удара вдогонку, отскочил и принялся танцевать вокруг Костолома, пару раз достав его хлесткими встречными ударами в голову. Так как руки не были защищены перчатками, то костяшки Лехиных кулаков нанесли серьезные травмы лицу соперника, но не поколебали его боевого духа. Он, и правда, хорошо держал удар. Костолом, решив, что понял тактику противника, теперь, раскинув в стороны руки, пытался догнать Алексея, поймать его в охапку и задавить его массой своего тела.

Леха взглянул в сторону стойки. Пузан перевернул часики и показал ему три пальца. Ну, пари почти выиграл, теперь не проиграть бы саму жизнь. Если Костолом его поймает – быть беде. И бегать долго от соперника нельзя, без перерывов между раундами он драться не привык, может не хватить выносливости. Пожалуй, стоит изменить тактику. Не удивляйтесь, мосье Костолом.

После очередного пропущенного джеба Костолом взревел и кинулся на Алексея, не заботясь о защите, пытаясь любой ценой попасть в того своими пудовыми кулаками. Но на этот раз Леха не стал уворачиваться, а, разбросав блоками руки противника, резко сократил дистанцию. Кулаки Костолома летали где-то за спиной Алексея, тот же, почти прижавшись к туше врага, в ближнем бою, до которого, надо сказать, всегда был большим охотником, нанес целую серию ударов. Два крепких апперкота в подбородок и сильнейший прямой на отходе все-таки потрясли противника до такой степени, что он остановился посреди площадки, опустив руки и шатаясь. На Костолома было страшно смотреть – лицо представляло собой сплошное кровавое месиво, глаза закатились, но он, тем не менее, стоял и не падал. « Еще, чего доброго, очухается, – подумал Леха, – Ну, раз не запрещено…».

Он отступил на несколько шагов и с разгона, подпрыгнув, ударил Костолома двумя ногами в грудь. От этого удара соперник отлетел к стене, по пути сметая столы и скамьи с публикой. Подняться он уже не смог. Или не захотел.

– Ну, парень, удивил, браво, – Пузан почти прыгал от радости, потрясая объемистым брюшком – Никогда не видел такого боя! Как ты его! Молодец! Хвост С Проседью же стоял, как в воду опущенный, чуть не плакал.

– Дружище, чего такой кислый? Мы победили, радуйся.

– Он не только пари проиграл, – встрял разговор Пузан, – он все деньги на Костолома поставил.

– Ладно, не грусти. Пузан, принеси-ка нам своего вина. Пошли, выпьем.

Даже после стакана вина настроение Хвоста С Проседью не улучшилось. Он сидел понурый и молчаливый. По большому счету, Алексею было начхать на этого алкоголика, можно было послать его подальше и отправиться отдыхать. Но эмоции переполняли его. Еще бы, последний раз Алексей дрался на ринге перед призывом. Он тогда проиграл в полуфинале, но проиграл достойному сопернику. Говорят, этот парень сейчас дерется где-то в Германии на профессиональном ринге. Лехина карьера, увы, окончилась. И вот теперь снова крики публики, какой-никакой, но ринг, и противник не из слабых. Но и он, молодец! Ничего из техники и тактики не забыл, провел хороший бой. Естественно хотелось немного расслабиться, снять стресс, поговорить с кем-нибудь. Что же делать, если из собеседников под рукой только этот замухрышка? Леха попивал винцо и пытался растормошить соседа. Получалось плохо, и он уже собирался подняться из-за стола, когда какая-то мысль озарила лицо собеседника.

– Послушай, хозяин. Ведь ты теперь мой хозяин, – человечек схватил Алексея за рукав, – Послушай, у меня идея. Заведение Пузана – дешевка. А вот в порту есть кабак, где ставки повыше. Там можно заработать гораздо больше. Там ставки принимают серебряниками, и выигрыши соответствующие. А бойцы не лучше. Ты их всех – одной левой. Я могу договориться, я везде вхож. Но ты со мной поделишься. Как, согласен?

– Врядли я смогу наскрести двенадцать серебряников на ставку. Да и не для того я сюда приехал, чтобы кулаками махать. Мне одного человека нужно найти.

– Не переживай, хозяин, я найду тебе кого угодно. Я здесь всех знаю. Но ведь деньги тебе-то все равно нужны? А серебро Пузан тебе займет. Он теперь для тебя что хочешь сделает. Так я подсуечусь? Сгоняю в порт, разузнаю, когда там дерутся, кто, какие ставки.

– Хорошо, суетись, на здоровье, – зевнув, пробормотал Алексей, – Кстати, что за странное имя у тебя, я его и произнести-то не могу.

– А ты думал, я всю жизнь отираюсь в дешевых кабаках, делаю мелкие ставки да подталкивая на пари разных сопляков?

– Вроде меня? – усмехнулся Леха.

– Прости, хозяин, я не тебя имел в виду, – залебезил Хвост С Проседью, – Так вот, я в свое время был очень уважаемым человеком – сборщиком податей в приморском городе Дилес. У меня был большой дом с видом на море. У меня была молодая красивая жена. Меня очень уважали, даже любили. Благодарные торговцы и ремесленники подарили мне на юбилей шапку из меха горной куницы. Знаешь, у горной куницы очень красивый черный мех. Но особенно ценный мех – это когда мех с проседью. Шапка была очень красивая – круглая такая, а по бокам свисали куньи хвосты. Но мне она не понравилась – мех был без проседи. Тогда торговцы сшили мне другую, из меха с проседью. Я ехал в своем экипаже, а народ вокруг шептался: «Смотрите, едет господин Хвост С Проседью – богатый и уважаемый человек, слуга нашего короля Конартa XVI».

– А до такой жизни как докатился? – спросил Алексей.

– Зависть людская. Оклеветали, оболгали! Доложили узурпатору, будто я не все деньги в казну отдаю.

– А ты все отдавал?

– Издеваешься, хозяин? Зря. Я тебе вот что скажу: ни один сборщик все деньги не отдает. Иначе он просто дурак. И я себя не обижал, оставлял немного. Не больше, чем другие сборщики. Не намного больше, – вздохнул бывший сборщик податей.

– Понятно. И что дальше? – сказал Леха, подливая вино собеседнику.

– С должности выгнали, дом забрали, все деньги жена стащила и удрала с любовником. Меня в тюрьму не посадили, но кнутом высекли. От прошлой жизни осталось только мое красивое имя, я им горжусь, я его люблю, – собеседник выпрямился, будто под гимн. Гордость из него так и перла.

– Красивое имя, но мне его не произнести – очень длинное. Я тебя буду звать сокращенно – Прохвостом. По-моему, это имя как раз для тебя, – усмехнулся Леха.

– Почему, Прохвостом? – удивился тот.

– Хвост С Проседью, Проседь С Хвостом, какая разница, короче и удобнее.

– Я не согласен. Называй меня полностью, – запротестовал Прохвост.

– Согласен ты или нет, а я твое полное имя произнести не смогу. Я твой хозяин, как могу, так и зову, – сказал, как отрезал Алексей. – Ты лучше скажи, не знаешь случайно одного человека? Он, скорее всего, врач.

– Настоящий или знахарь? – все еще обиженно пробормотал Прохвост.

– А боги его знают, но меня вылечил хорошо, – и Алексей принялся описывать собеседнику внешний вид Дока.

– Вроде бы видел похожего, толи в Замостье, толи в Северном пригороде, – наморщил лоб Прохвост, – В центре такого точно нет, там два врача всю практику держат. Гонорары у них огромные. В Холмах знахарей-мужчин нет, одни женщины. Ладно, подсуечусь, разузнаю. В порт пойду, заодно и о врачах поспрашиваю, – Слушай, – вдруг встрепенулся Прохвост, – А ты, случайно, мечем, не владеешь? Не дворянин ли?

– Да нет, а почему ты спрашиваешь? – у Лехи мелькнуло подозрение.

– Тут, в Южном пригороде один постоялый дворик есть. Так вот, там дворянчики на мечах дерутся. Как у Пузана на кулаках, так там на мечах. Ставки у них знаешь какие? Только золотом принимают.

– Интересно, – пробормотал Алексей, – Места им мало, что-ли? Чего в кабак переться?

– Раньше так и было. Дрались где хотели, рубили и резали друг друга по поводу и без. Но Луэл это прекратил. Дуэли запретил. Теперь солдаты увидят где-нибудь драчунов с мечами – сразу же на ближайших деревьях их и развешают, не смотря на то, что знатные. Но узурпатор оставил несколько заведений, где можно подраться за денежки – и казне прибыль, и фехтовать дворяне не разучатся. И лекарь присмотрит, помощь окажет. Убитых почти не бывает – до первой крови дерутся. Если бы ты умел мечем владеть, ох и обогатились бы мы!.. Я хотел сказать: ты, господин. Так есть у тебя меч? Фехтовать умеешь?

–Увы, – помотал головой Алексей, потягивая свое вино, – Не умею. И меча нет.

– Жалко, вообще-то, ты с твоими данными мог бы быстро научиться. Но где взять меч? Покупать – нет смысла, он такой дорогой, что во век не окупится. А занять, – ни один дворянин свой меч не одолжит, разве что, за очень большие деньги, что, в принципе, то же самое.

– Ничем помочь не могу, – буркнул Леха, – Ладно, я устал и хочу спать.

Алексей поднялся и отправился к себе, думая о том, что Прохвост не такой и простак. Чего он хотел добиться своим последним предложением, очередной раз подтолкнуть сопляка на пари или разузнать о мече Серебряного? Как бы то ни было, с Прохвостом нужно держать ухо востро. Тот еще фрукт.

Глава 7
…и смерть.

Четвертый день подряд Алексей шатался по городу, пытаясь найти Дока. Он обошел Замостье, Холмы, сегодня прогулялся по Северному пригороду. Посетил трех дипломированных врачей и столько же недипломированных, подпольных, называемых здесь знахарями. Дока среди этих людей не было. Больше того, его никто из врачевателей не знал. Ни знахари, ни настоящие врачи не вспомнили человека с его приметами. Кстати, Леха обнаружил неплохой повод для посещения дипломированных врачей. Почти каждый из них был по совместительству и фармацевтом – сам готовил лекарства для своих больных. Среди прочих лекарств они изготавливали настойки на спирту, вернее на крепком самогоне и охотно продавали больным и просто жаждущим. Дело в том, что по королевскому указу строго запрещалось производить и продавать крепкие спиртные напитки. Другое дело – лекарства. Кто же – в том числе и король – откажет человеку в стремлении вылечиться! Поэтому к эскулапам можно было прийти и, пожаловавшись на здоровье, попросить фирменной настойки. Иной раз врач инструктировал пациента, как правильно принимать снадобье, показывая, как истинный ученый, это на самом себе. При этом обычно завязывался разговор, вспоминался знакомый врач, который тоже неплохо лечил головную боль. А не знает ли уважаемый доктор этого своего коллегу? Имя не запомнилось, но внешность в памяти осталась. Не знаете? Жаль. И так далее. В любом случае это обходилось дешевле визита к лекарю-жлобу с Центральной площади и, к тому же, не вызывало подозрений.

Светило уже закатилось, и н странный город поглотила темнота. Улицы почти не освещались, только кое-где над лавочкой или пивной светилась слабенькая коптилка, да на перекрестках изредка попадался зажженный фонарь. За несколько кварталов от постоялого двора Алексей увидел щуплую фигурку, прислонившуюся к фонарному столбу.

«Начинается, – подумал он, – господин Прохвост собственной персоной. Наверное, хочет втравить меня в очередной мордобой. Нет, дорогой, только не сегодня».

– Гляди-ка, вот так встреча! Уж не меня ли дожидаешься? Да еще и с моими вещами, – Алексей только сейчас заметил, что Прохвост держит в руках его вещмешок и бурдюк, подаренный Гулякой, – Откуда они у тебя? Украл, что ли?

– Вот еще! – оскорбился тот, – Украл! Его спасаешь, а он тебя же и оскорбляет. Вещи мне Пузан дал, сказал, чтобы я тебя нашел и предупредил. На постоялый двор тебе возвращаться нельзя – там солдаты, тебя ищут.

– А чего они от меня хотят, – попытался разыграть неведение Леха, – Чем это я провинился?

– Тебе лучше знать, а если не знаешь – вот, возьми, прочти. Это они принесли, да еще содрали с Пузана за бумагу, чернила и работу писаря.

Алексей повертел в руке бумагу, исписанную непонятными знаками. Поднес к слабому свету светильника на столбе, с делал вид, что пытается прочесть .Говорить-то он научился свободно, а вот читать-писать, стыдно признаться, не умел до сих пор. Не было, как-то повода. Да и необходимости тоже.

– Прохвост, ты бы мне рассказал вкратце, о чем тут речь – сказал он, возвращая бумагу своему собеседнику, – Темно, плохо видно.

– Ясно. Твое счастье, господин, что раб у тебя грамотный. Видишь, там коптилка горит? Плохой кабак, притон бандитский. Сам бы в жизни туда в жизни бы не зашел, но с тобой – не страшно.

Согнувшись в три погибели, они через низкую дверь протиснулись в полутемное помещение. Алексей сразу почувствовал на себе недружелюбные, и даже враждебные взгляды. Посадив Прохвоста за свободный стол в самом темном углу, он подошел к стойке.

– Хозяин, свечу на тот стол. И два пустых стакана. Желательно чистых.

– Здесь не посудная лавка. Здесь вином торгуют.

– Вот тебе за вино, – Алексей выложил медяки на стол, – Но свою кислятину оставь себе. Иначе вылью на пол. Быстрее, стаканы и свечу. И скажи своим завсегдатаям, чтобы нас не беспокоили, если не хочешь здесь разгрома.

Когда хозяин принес зажженную свечу, Прохвост принялся разбирать написанное. Ему листовка тоже давалась нелегко. Толи почерк военного писаря был неразборчивым, толи бывший королевский налоговый инспектор немного подзабыл грамоту, но чтение несколько затянулось.

– Так, так, разыскивается опасный преступник. Ага, кхе-кхе, вот… зовут Акробат. Высокий, короткие волосы. Выглядит на восемь-десять лет.

– Чего-чего? – удивленно переспросил Леха и только потом сообразил, что ничего не знает о продолжительности местного года, смене сезонов и календаре вообще.

– Что тебя удивляет? Так, не перебивай. Телосложение у тебя, здесь написано, худощавое. Они тебя, наверное, раздетым не видели. Особая примета – шрам на правой стороне лба. Тянется под волосы. Есть у тебя? Я не заметил. Глаза коричневые, правильно. Нос. Написано, что кривоватый, наверное, сломан. Не мудрено, при твоем-то умении кулаками махать. Тут еще написано, что ты разыскиваешь какого-то врача. Я никому этого не говорил. Кто мог такое сообщить солдатам? Дальше… Вооружен мечем с серебряной рукояткой. А говорил, что меча у тебя нет, что фехтовать не умеешь. То-то я смотрю, интересный сверточек к мешочку привязан. За помощь в поимке, между прочим, назначена награда.

– Много?

– Немало. Ценит тебя наш король Луэл.

– Что же вы с Пузаном ушами хлопали? Такие деньги сами в руки плыли!

– Плохо ты о нас думаешь, хозяин, – вздохнул Прохвост, – Пузана ты покорил своим умением драться, а он скорее разорится, чем предаст человека, который ему нравится.

– Ну, а ты? – усмехнулся Алексей.

– Я? – задумался собеседник, – Луэл забрал у меня мою жизнь. Мой дом, мое положение, мою жену, наконец. Оставил мне только имя. Да и его я, кажется, потерял. Я не собираюсь помогать его людям, даже за все деньги мира.

– Ну, спасибо, дружище. Пей, это, вроде бы, вино неплохое. Один человек подарил. – Леха налил Прохвосту полный стакан вина из бурдюка. – И что, по-твоему, мне теперь делать? Куда податься?

– Выбираться тебе из города нужно, и побыстрее, хозяин.

– Среди ночи-то? Я и днем в этом городе пару раз заблудился, а в темноте…

– Я все тебе расскажу, – Прохвост придвинулся вплотную к Лехе и зашептал ему на ухо, – Здесь недалеко переулок есть, я покажу. По нему пойдешь все прямо и прямо, пока не перейдешь по мостку через речушку. Это ты попадешь в Южный пригород. Снова идешь прямо. Впрочем, прямо или криво, все равно к лесу выйдешь. Вдоль леса– дорога. По ней пойдешь налево – выйдешь на тракт, который тянется вдоль Великой. А направо – попадешь на тракт, ведущий на восток.

– И куда же лучше идти?

– Я бы советовал на восток. Там леса, в лесах лихие люди. Воры, дезертиры, беглые каторжане, бывшие солдаты Конарта. Прибейся к ним, может, тебя и не скоро поймают. Затеряться легко. Но только и с ними держи ухо востро. Продадут ни за понюшку табака. Особенно, если пронюхают, какая за твою голову назначена награда.

– Прохвост, я ведь тебе говорил, мне нужно одного человека найти. Врача. Как выйти к большим городам, можешь объяснить?

– Если я нарисую на бумаге план Межгорья, ты поймешь? – Прохвост с сомнением взглянул на Алексея.

– А ты, что, можешь карту нарисовать? Ну, даешь! Валяй, рисуй, разберусь, как-нибудь. Эй, хозяин, чернила и перо! Мигом!

Все присутствующие повернулись к ним, злобно стреляя глазами, но все на том и кончилось. В драку никто не полез. Видно, тоже в какой-то степени были экстрасенсами – предвидели, чем это для них кончится. Хозяин принес чернильницу и гусиное перо.

– Вот, смотри, – Прохвост перевернул листовку, принесенную солдатами, и провел извилистую дугообразную линию, – это горы, а это море, – он соединил концы дуги еще одной извилистой линией. – Вот она, наша страна, а это река Великая, – новая линия соединила горы и побережье.

– Вдоль этой реки идет тракт, здесь Луэлрэст. Здесь, здесь, здесь большие города, в которых ты можешь найти своего врача, – Титес, Конартрэст и другие. Я понятно объясняю? На западе тоже города, но небольшие. Хотя, врачи есть и там. Лечат местных богатых фермеров. На востоке городов немного, большей частью, прибрежные рыбацкие деревушки. Из крупных, разве, что Саур. Да и то сказать, какой он крупный? Так, тоже деревня, разве что, чуть побольше. А вдали от моря – все леса да болота, речушки небольшие. Ни проехать, ни пройти. Зато и спрятаться легко. Хотя, от узурпатора спрятаться… Хитер, сволочь. Я понятно нарисовал? Ну, а раз все понял, не будем терять время. Пора сматываться, хозяин. Патрули по городу шастают.

Возле поворота в переулок, ведущий в Южный пригород, прощаясь с Алексеем, Прохвост прослезился.

– Не долго ты побыл моим господином, Акробат, а я к тебе так привязался!

– Не надейся, ты мне еще и дня полностью не отслужил. За то, что предупредил, пару дней тебе, так и быть, прощу. Но три дня ты мне еще остаешься должен. Понадобишься – найду. Смотри, Прохвост, карточный долг – долг чести! – усмехнулся Алексей, понимая, что, скорее всего он больше не увидит этого тщедушного человечка, жулика и прохиндея, который, тем не менее, имел свои принципы и понятие о порядочности. Но все, же Лешка не мог отказать себе в удовольствии немного поиздеваться над ним. – Ну, все, прощай и забудь, что меня видел, Хвост С Проседью.

Забросив за спину свои пожитки, Алексей пробирался узкими переулками Южного пригорода, все замедляя и замедляя шаг. Не нужно было быть экстрасенсом, чтобы в душу закралось сомнение: правильно ли он делает, покидая город. Кажется, он чуть не попался на известный охотничий прием – зверя окружают и гонят, а тот, спасаясь от шумной опасности, бежит прямиком на стрелков. Что ему угрожает в городе? Народу много, и народ все разный. Полно пришлых людей, как в любой столице. Со всего Межгорья, и даже из недружественных государств. Здесь и низкорослые смуглые жители высокогорных плато, одетые, несмотря на теплую погоду, в свои теплые сине-бело-коричневые плащи. Мирные представители воинственных кочевых племен, торгующие на местных базарах кожей, мясом и теми же плащами. Рыбаки с островов, наоборот, высокие и светловолосые. Хотя, о цвете их волос можно судить только по усам и бороде. Их макушки закрывали шапчонки в виде перевернутого ведерка с кокардой. От них Алексей мало чем отличается. Особенно, если и самому напялить на голову нечто подобное. Сошел бы за торговца рыбой. А почему бы и нет? Документов никаких у горожан нет, проверять нечего. Имена – выбирай, какое заблагорассудится, хоть Фомой назовись, хоть Еремой. А то и люди постараются – сами придумают тебе прозвище. Ты, к примеру, себя Львом считаешь, а для окружающих ты – Трепач, потому что много болтаешь. По приметам, описанным в листовке, опознать его будет трудно – волосы отросли, короткими уже не назовешь, появились усы и бородка. Не то, чтобы Алексей изменил внешность в целях маскировки. Просто в этом мире, где железо ценилось, чуть ли не на уровне серебра, а качественная сталь и того дороже, обзавестись бритвой было дорогим удовольствием. Каждое же утро посещать брадобрея – никаких денег не хватит. Тем более, что местные цирюльники за свою работу требовали гораздо больше, чем Балагур – парикмахер из предгорного поселка. Да, изменился он здорово. Так что, пока лучше не суетиться. Нужно затеряться среди местных жителей, лечь на дно и отсидеться, пока не уляжется шум. А уйти сейчас – нарваться на патрули на трактах, как пить дать! Нет, спешить не стоит. Кстати, вот, кажется, какое-то заведение – можно посидеть, все хорошенько лишний раз обдумать, поесть, а может и ночлег здесь найдется. Но, подойдя к калитке, Алексей был остановлен местным вышибалой.

– Куда прешь? Поворачивай отсюда!

– Что, даже пожрать не дадите? Я за себя всегда заплачу! – Алексей не на шутку разозлился, но сдержал себя – скандал сейчас совсем не нужен, – Трактир это или не трактир?

– Трактир, трактир, но сегодня здесь господа дворяне гуляют. Так что приходи в другой раз.

– А может, я тоже дворянин, – усмехнулся Леха. Так хотелось позлить этого толстого индюка, хотя это и бесполезно.

– Ты – дворянин? Посмотри на себя, деревенщина. Одет как пастух – ни тебе бархата, ни кружев. А волосы твои где? У господ дворян они до плеч свисают, а у тебя? Еле макушку прикрывают. Коня твоего я что-то не вижу. А меч? Где твой меч? – швейцар с притворной улыбочкой стал осматривать Алексея, как вдруг его тон переменился – он увидел сверток, заткнутый за лямки вещмешка.

– Прошу прощения, молодой господин, проходите, пожалуйста. Вам всегда здесь рады.

Пройдя через калитку, Алексей сразу сообразил, что попал в то самое заведение, о котором говорил Прохвост. Столы здесь стояли прямо во дворе вдоль решетчатого деревянного забора, оплетенного каким-то вьющимся растением. Свободных мест не наблюдалось – за столами сидела разодетая публика, совсем не тот контингент, что у папаши Пузана. Яркие бархатные камзолы, пышные кружева, плюмажи – не мудрено, что привратник не хотел его пускать, уж очень вид Алексея контрастировал с остальными посетителями заведения. В центре двора два человека отчаянно рубились на мечах, а зрители приветствовали каждый более или менее удачный выпад восторженными криками, аплодисментами и стуком глиняных стаканов о столы..

Кое-как присоседившись на краю стола в самом дальнем углу, он заказал ужин. Принесенная официантом еда Лехе совсем не понравилась. Овощи были какими то безвкусными, мясо – пережаренное и недосоленное. Вино и вовсе никуда не годилось – отвратительная кислятина, недалеко ушедшая от уксуса. Сразу было понятно, что кухня – отнюдь не основная статья дохода этого заведения. Люди здесь искали нечто совсем другое.

Выплеснув вино на землю и, наполнив стакан из бурдюка, Алексей стал наблюдать за происходящим в центре двора. Бой уже закончился. Один из драчунов получил ранение, и над ним колдовал лекарь. Леха присмотрелся: лекарь – явно не Док. Высокий и худой старик с лицом, похожим на лошадиную морду и длинными седыми волосами, которые спутанными космами свисали из-под широкополой шляпы, украшенной перьями. Глашатай, между тем объявлял новую пару бойцов. Официант, минуту назад принесший Лехе ужин, теперь бегал между столов с черной доской и мелом, собирая ставки. Ставки были немалые – Алексей впервые, хотя и издали увидел золотые монеты. У него таких не было, и поэтому оставалось только молча сидеть и смотреть на зрелище. Собеседников, даже таких попрошаек, как Прохвост, здесь не нашлось. Соседи по столу, презрительно оглядев Леху, отодвинулись, предоставив ему больше свободного пространства. Поскучав немного, Алексей поймал за рукав пробегавшего мимо официанта и стал выяснять на счет ночлега.

– Прошу прощения, господин, но мест нет – много приезжих. А общий зал мы держим для раненых – так господину лекарю удобнее, – протараторил в спешке подавальщик, пытаясь высвободить рукав из цепких рук докучливого посетителя, – попытайтесь найти ночлег в соседних домах.

– Ну да, пустит меня кто-нибудь среди ночи! – вздохнул Леха.

– Господин Владетель Элма и господин Разящая Молния! – прокричал глашатай. Последние его слова потонули в овациях, очевидно, что господин Разящая Молния был очень популярен. Алексей, уже пробираясь к выходу, остановился и решил посмотреть этот бой. Любопытно было узнать, за что так любят этого фехтовальщика.

Оказалось, любят не зря. Господин Владетель Элма, совсем еще мальчишка, не успел и пару раз махнуть своим похожим на ятаган мечем, как получил легкое ранение в плечо. Удар господина Разящая Молния был настолько стремителен, что зрители взвыли от восторга. Как не удивительно, но исходом боя был доволен и господин Владетель. Он улыбался, когда врач бинтовал ему плечо. Теперь он поедет домой и у себя в Элме будет с гордостью рассказывать, что получил это тяжелое ранение в трудном для обоих фехтовальщиков бою с самим господином Разящая Молния. И сам победитель наслаждался своей победой – он крутился на арене и посылал во все стороны воздушные поцелуи.

– Слава господину Разящая Молния – первому мечу королевства! – кричала публика.

Довольный победитель уселся в кресло, оперев руку на воткнутый в землю меч. Еще долго довольная улыбка не сходила с его лица.

«Азартен Парамоша, – подумал Алексей, – Гордыня так и прет. Побеждать любит, славу любит. Интересно, стоит об этом подумать». Какая-то мыслишка начала шевелиться в голове, возможно, она скоро превратится в идею. Но сейчас об этом думать не хотелось. Сейчас нужно было думать о ночлеге. Он вышел из калитки и повернул назад к центру города, к дому прелестной торговки фруктами. Судя по времени, ее муженек уже должен мирно дремать на кухне возле жбанчика с вином.

Два месяца прошло с тех пор, как Алексей впервые увидел поединки на мечах в заведении под названием «Приют усталого странника». За это время мысль, пришедшая в голову, превратилась в четкий план, который уже начал осуществляться. Первым делом была проведена разведка. Алексей поселился поблизости постоялого двора. Он снял флигель у немолодой супружеской пары, очень обидев при этом прелестную торговку фруктами. Но сделать это было необходимо, хотя бы потому, что дом торговки находился в очень уж людном месте. Возле базара всегда шаталось множество любопытных, которые так и норовили выяснить, что за квартиранта пустила в дом жена Ворчуна (такая кличка была у мужа торговки). Немало здесь прохаживалось и солдат. Да и не высыпался Леха на этой квартире, дамочка была еще та… И почему-то вспоминалась девочка, которая плакала, провожая его в путь, там, в горах. Ощущение было такое, будто он ее предал. А ведь, скорее всего он Лию никогда больше не увидит. Странно, он что, об этом жалеет? Жалеет или не жалеет, но он почувствовал облегчение, поселившись в Южном пригороде. Это давало возможность часто бывать в «Приюте…». И потребовало определенных затрат, причем, не малых. Пришлось приодеться в бархат. Одежду Леха купил у старьевщика, но все равно она влетела ему в копеечку. К тому же он вынужден был потратиться и на маскировку меча. Его оружие самим внешним видом очень отличалось от мечей завсегдатаев заведения. У тех мечи были самой вычурной формы – изогнутые плавно, и под углом, зигзагообразные, со всевозможными видами заточки. А уж об эфесах и говорить нечего. Короче, что ни меч, то произведение искусства. Меч Серебрянного, изящный в своей простоте, спутать с другим подобным оружием было очень сложно. А это опасно. Вдруг кто-нибудь узнает пропавший у сановника клинок. У того же старьевщика были приобретены старые кожаные ножны. Красивую рукоятку из благородного старинного серебра пришлось закрасить « золотой» краской и обмотать цветным шнурком с кисточками. Письмена на клинке Леха тоже замазал краской, на этот раз красной, под цвет крови. Большие изумруды были аккуратно извлечены из глазниц змей. Получилось аляповато и вульгарно, но это было именно то, чего он и добивался