Текст книги "Армагеддон. Трилогия"

Автор книги: Юрий Бурносов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

– Наткнулись на основной отряд? Сколько их?

Шибанов вкратце доложил обстановку, добавив:

– Один «хамви» мы точно вывели из игры. Еще повредили бронетранспортер, но не знаю, серьезно ли. В любом случае, это был только передовой отряд, и сюда они, скорее всего, доползут.

– Фил, – сказал Кларк Гибсону, – накормите людей. Потом, возможно, будет уже некогда.

– Я займусь расстановкой на стене, – деловито сообщил Ульрих и ушел. Капитан знал свое дело и здесь в советчиках точно не нуждался.

– Отдохни, пока есть время, – велел Кларк Ростиславу.

Времени не было, Шибанов прекрасно это понимал, но все равно пошел в свой вагончик. Его встретила Мидори.

– А где Атика? – спросил Шибанов, снимая с плеча автомат и вешая на привычный крючок.

– В медпункте, сейчас придет… Она была у скважины, сказали, что вы приехали, один раненый…

В вагончик ворвалась Атика.

– С тобой все в порядке?! – воскликнула она в тревоге, схватив мужа за руку и поворачивая, словно ища раны, которые он от нее прятал.

– Все хорошо, это Джея зацепило. Кстати, что с ним?

– Доктор Салазар сказала, что ерунда. Пуля в…

Атика замялась.

– В заднице? – безмятежно уточнила Мидори. Все трое расхохотались.

Ростислав стоял на мостике, окружающем «крепостную стену» изнутри, и смотрел в прорезь амбразуры. Самой колонны еще не было видно, но пыль вдалеке ясно показывала ее приближение.

– У меня плохие предчувствия, – сказал стоявший рядом с Шибановым Кларк. – Даже если удастся отбросить этот отряд, Макриди приведет сюда основные силы. Рано или поздно.

– Отступать некуда, Рой. Может, он плюнет и отправится искать более легкую добычу.

– Я знаю, Расти. Но вариант отступления тоже надо рассматривать. Конечно, нас могут принять в каком-то из дружественных городков к западу, но ненадолго. Каждый сам за себя.

– Каждый сам за себя, – согласился Шибанов, продолжая напряженно вглядываться в пустыню. – Получается, Макриди действует верно. Он хотя бы собирает вокруг себя людей, пока остальные грызутся между собой.

– Ты хотел бы уйти к Макриди? – серьезно спросил Кларк.

Ростислав вспомнил гирлянду из человеческих ушей, болтающуюся в руке фальшивого полицейского Рика Манчини, и покачал головой.

– То-то и оно, Расти. То-то и оно. Кем станет у солдат Макриди Атика? А Мидори? А Минни? Проститутками? Да половина наших им не нужна – старики, немолодые женщины… Я сгожусь, как механик, и то не факт. У них нет нужды в пешках, пешки сами сбегаются к ним за подачкой.

– Есть Солт-Лейк-Сити, – помолчав, напомнил Шибанов. – О нем рассказывают много разного, но там хотя бы какое-то подобие государства.

– Оттуда не возвращаются. А это означает, что либо там чересчур хорошо, либо…

Бывший дальнобойщик замолчал, вглядываясь в приближающегося врага. Рядом на стене монтировали снятую с броневичка сорокамиллиметровую автоматическую пушку – как движущаяся боевая единица, один «хамви» Уотерхоула ничего не значил против отряда Макриди. Внизу, в прикованном к месту танке, сидел капитан Ульрих с тремя снарядами.

Подъезжающие цепью машины противника уже были хорошо видны даже без биноклей. Внезапно они остановились, из цепи выехал один из джипов и направился к городку. В окно кто-то высунул руку с белой тряпкой, развевающейся на ветру.

– Парламентер, – удивился Кларк. – Может быть, еще не все потеряно?

Джип подъехал совсем близко, когда с одной из вышек в мегафон заговорил металлическим голосом Красный Олень:

– Остановитесь и выйдите из машины! Повторяю: остановитесь и выйдите из машины!

Джип послушно остановился. Из пассажирской дверцы спереди выбрался человек в военной форме, даже каска имелась на голове, и, не опуская белого куска ткани, остановился у радиатора. Никаких звукоусилительных приборов у него не было, и он развел руками – что делать дальше?

– Герб! Скажи ему, пусть идет к воротам! – крикнул на вышку Кларк.

– Идите к воротам. Вас не тронут, – бесстрастно продиктовал индеец.

Человек в каске о чем-то посовещался с сидящими внутри машины и направился к воротам. Белой тряпкой он, похоже, на ходу вытирал с лица пот.

– Идем, – бросил Кларк, спрыгнув с мостика вниз. Шибанов спрыгнул следом, едва не столкнувшись с Джеем-Ти.

– Только ни о чем не спрашивай! – предостерегающе поднял розовые ладони негр. Ростислав с улыбкой подмигнул и заспешил к воротам.

Их открыли ровно настолько, чтобы парламентер мог войти внутрь, и сразу же закрыли.

– А у вас здесь уютно, – сказал парламентер, аккуратно складывая свой белый флаг и убирая его в карман куртки. Это оказался светлокожий человек средних лет с ухоженными усиками. Он поправил очки в тонкой золотой оправе и выжидающе огляделся в поисках главного. Главный был тут как тут.

– Представьтесь для начала, – сказал Кларк сухо.

– Лейтенант Дональд Смоллвуд, – отрекомендовался парламентер. – Командир мобильного отряда Республиканской армии.

– Республиканской армии, вот как, – усмехнулся бывший дальнобойщик. – Что-то я не помню, чтобы Макриди о таком говорил в своих радиообращениях.

– Название принято совсем недавно, – с достоинством сказал Смоллвуд. – Я уполномочен от лица командующего Республиканской армией генерала Эрвина Макриди предложить вам сдаться. После капитуляции поселения мы обещаем сохранить всем жизнь. Ваше оружие, продукты питания, горючее, вода и прочее переходят в собственность Республиканской армии и будут распределяться согласно правилам, установленным в ней.

– Интересно было бы познакомиться с правилами, – заметил Шибанов.

Лейтенант изучающе посмотрел на него, снова поправил очки и продолжил, проигнорировав реплику:

– Комендантом поселения буду назначен я.

– А зачем? – спросил Шибанов. – Насколько я понимаю, принцип так называемой Республиканской армии – забрать все, что есть, и двигаться дальше, чтобы награбить еще. Вы же не собираетесь заниматься здесь, скажем, сельским хозяйством?

– Вы кто? – со вздохом обратился к нему лейтенант.

– Лейтенант Шибанов, – не удержался Ростислав.

– Лейтенант, вы слишком много знаете, как я посмотрю.

– Я быстро учусь. Как и вы… Гофер?

Парламентер опять привычным движением поправил очки и улыбнулся одними губами:

– А я-то пытался вспомнить, где раньше вас видел… Неожиданная встреча, ничего не скажешь.

– Расти, ты знаешь этого типа? – недоуменно спросил Кларк.

– Итак, продолжим, – сказал лейтенант. – Вы согласны капитулировать?

– Какие у вас гарантии?

– Никаких. Вы либо капитулируете и остаетесь живы, но подчиняетесь новым законам и правилам, либо погибаете. Тем, кто выживет в случае штурма, я ничего гарантировать не могу и подавно.

– Послушай, Гофер, – мягко произнес Шибанов, беря лейтенанта за рукав и разворачивая к себе. – Убирайтесь отсюда, пока не поздно. Может быть, вы и возьмете Уотерхоул. Но делить награбленное будут далеко не все ваши бандиты. И ты в том числе, я об этом позабочусь лично.

– Не смейте меня трогать! Я парламентер! – взвизгнул лейтенант, вырывая рукав из пальцев Ростислава. Перед русским сразу предстал тот, прошлый Гофер: трясущийся очкарик в шортах и футболке с рекламой пончиков, переминающийся с ноги на ногу, словно из боязни обмочиться.

Вокруг засмеялись.

– Идите себе, сэр, – вежливо сказал Фил Гибсон, подталкивая парламентера к вновь приоткрывшимся воротам. – Идите. Скажите своим, может, они передумают и поедут по домам.

Однако по лицу Гофера-Смоллвуда было ясно, что он ничего никому не скажет.

– Секунду, Фил, – попросил Ростислав и остановил лейтенанта. – Что все же случилось? Мне в самом деле интересно.

– Что случилось? – повторил Смоллвуд. – Что случилось… Ваш приятель, тот, полицейский… Он показал мне, как нужно теперь жить. В заново сложившихся условиях.

– Он не был полицейским, – сказал Шибанов.

– То есть?

– Он был обычным преступником, который переоделся в форму копа. Неплохим человеком, да, но – преступником. А кем были вы? Риэлтором?

– Как вы угадали? – лейтенант сделал было еще шаг к воротам, но замер.

– Интуиция, – сказал Ростислав.

Гофер повернулся и вышел. Пошел к джипу, потом ускорился и побежал трусцой. Шибанов подумал, что лейтенант отчаянно удерживается, чтобы не оглянуться назад через плечо. С вышки кто-то презрительно заулюлюкал.

– Ты не ответил, Расти, – сказал бывший дальнобойщик. – Знал этого типа?

– Встречались. Тогда он был никем. Думаю, мы правильно поступаем, что не сдаемся армии, в которой такие лейтенанты, Рой.

– Тогда идем на стену, потому что вот-вот начнется самое интересное. Хочешь хлебнуть?

Кларк протянул Шибанову початую бутылку виски.

– Ты уже принял дневную норму, Рой, – с улыбкой сказал Ростислав. – А я не пью.

– Сегодня особенный день, Расти, – с такой же улыбкой сказал Кларк. – А в раю виски точно нет. Там только амброзия, а я не уверен, что мне она понравится. Наверное, чересчур сладко.

Ростислав взял бутылку и сделал большой глоток.

Противник выжидал. Во время своего визита в Уотерхоул лейтенант Смоллвуд имел возможность рассмотреть вблизи танк и вышки с турельными пулеметами. Что еще в запасе у защитников городка, они даже не представляли. Вероятно, сейчас шли активные переговоры с генералом Макриди по поводу того, начинать штурм или ждать подкрепления.

– А что, если они развернутся и уберутся восвояси? – с надеждой предположил Фил Гибсон. Он взобрался на мостик вместе с Минни и Джеем-Ти, который заметно хромал, но на невинный вопрос Ростислава «болит ли боевая рана?» так окрысился, что Шибанов от греха отошел подальше.

– Они никуда не уйдут, Фил. Что там с детьми?

– Сидят в автобусе. Если что, мы сломаем заднюю стену, они успеют уехать. Вряд ли эти негодяи нас собираются окружать, их не так уж много.

– Хорошо. Кажется, они начинают.

В самом деле, цепь машин противника начала двигаться. Перед этим из покрытого тентом грузовика вылезли пехотинцы, человек двадцать, и рассредоточились на местности, а еще несколько человек отцепили безоткатное орудие и принялись его устанавливать.

– Следите по флангам, пехота может попытаться проникнуть незаметно, – велел Кларк.

Видимо, рейдеры сообразили, что с танком что-то не так, иначе не наступали бы столь решительно. Правда, они не учли других сюрпризов, приготовленных защитниками Уотерхоула. И поняли это, когда один из джипов провалился в замаскированную яму. Машина рухнула вниз, вертикально вонзившись в дно. Вокруг засуетились, и тут же немного левее провалился «хамви».

На стенах радостно завопили, но наступающие тоже не были идиотами. Бросив безнадежно застрявшую технику, они пустили вперед солдат, прощупывающих дорогу, и благополучно миновали еще несколько ловушек. Бронетранспортер, который если и пострадал от выстрелов РПГ, то незначительно, въехал на холм и открыл огонь из автоматической пушки, пристреливаясь.

В этот момент в игру вступил капитан Ульрих, бывший владелец писчебумажного магазинчика. Танк повернул башню и выстрелил. Снаряд ударил в нескольких метрах от бронетранспортера.

– Мимо! – выдохнул Фил Гибсон, прижав к груди винтовку.

С вышек открыли огонь из пулеметов, заработала недавно установленная автоматическая пушка, несколько темнозеленых фигурок упало. Огонь перенесли на безоткатное орудие. Один из джипов остановился, потом сдал назад. Бронетранспортер продолжал палить, с грохотом обрушилась правая пулеметная вышка Уотерхоула. Кто-то дико закричал от боли, голос был женским. У Ростислава кольнуло сердце, но он знал, что и Атика, и Мидори – не на стене, они ждут штурма внизу.

И тут со второго выстрела Ульрих накрыл бронетранспортер. Боевая машина окуталась клубами дыма, а когда он рассеялся, стало видно, что бронетранспортер разъехался, словно жаба. Башня отсутствовала, а по склону катилось горящее колесо.

На стене снова завопили, кто-то фальшиво запел американский гимн, его подхватили. Танк выпустил третий снаряд, целясь в приближающийся «хамви», но опять промазал. Теперь танк был бесполезен, но нападающие этого не знали – «хамви» шустро развернулся и помчался назад.

Начала отступать и пехота, укрываясь за дюнами. Кое-кто полз по-пластунски, вокруг вскипали песчаные фонтанчики от пуль. Несколько фигур так и осталось валяться, то ли раненые, то ли убитые. Безоткатка так ни разу и не выстрелила – видимо, снаряды автоматической пушки защитников Уотерхоула серьезно ее повредили. Короче, по очкам пока уверенно вел городок.

– Похоже, мы их сделали, – признал Кларк. – Интересно, надолго ли?

– Они ждут подкрепление, – проскрипел Ульрих, вылезший из ставшего никчемным танка и незаметно взобравшийся на стену. – Не хотят зря рисковать. Куда им торопиться?

– Прожектора работают? – осведомился Кларк у Фила. Гибсон закивал:

– Все шесть, если что, ночью будет светло, как днем.

Но они пришли раньше, еще при свете дня, и прожектора Фила Гибсона не понадобились.

У армии Макриди было достаточно танков. Спустя три часа два «абрамса» выползли на пригорок, где еще истекал черным дымом подбитый БТР, и расстреляли неподвижного собрата у ворот Уотерхоула. Потом они сбили оставшиеся вышки и медленно, с достоинством поползли к городку.

– Вот теперь нам кранты, – заключил Рой Кларк, пока доктор Салазар перебинтовывала ему раненую руку. – Если кто-то хочет покинуть город, я не возражаю. Женщины и дети в автобусе могут отправляться уже сейчас. Минни, ты старшая.

Минни заплакала. Фил Гибсон рассеянно погладил ее по голове.

– Фил, разбирай заднюю стену, – велел Кларк. – Сам садись за руль, вези их, пока хватит горючего.

– Да, сэр! – отозвался Фил.

Шибанов тем временем безуспешно пытался остановить пехоту, сменив упавшего мертвым возле автоматической пушки товарища. Набегающие фигурки рейдеров падали под огнем со стен городка, но против танков защитники Уотерхоула не могли сделать ничего. Ростислав видел, как из ворот выбежал Красный Олень со связкой гранат, как он полз по песку и подорвал один танк. Второй раздавил индейца, словно змею на дороге.

Видел, как близнецы Райт отстреливались плечом к плечу из пистолетов до тех пор, пока их не расстреляли в упор превосходящие силы армии Макриди, ворвавшиеся через сломанные ворота в городок.

Видел, как Джулия Салазар бросилась с мачете на пехотинца, и тот проткнул ее штыком.

Видел, как капитан Ульрих с двумя гранатами в руках ждал возле штабного «грейхаунда» и взорвал гранаты, когда вокруг него собралось десятка полтора рейдеров.

Шибанов высматривал лейтенанта Гофера, чтобы исполнить обещанное, но тот либо намеренно прятался, либо просто находился в другом месте. Плюнув на поиски бывшего риэлтора, Ростислав уже готовился дорого продать свою жизнь, отстреливаясь с крыши одного из вагончиков, когда его буквально сдернул оттуда за штанину Рой Кларк.

– Расти! – крикнул он, размахивая забинтованной рукой, на которой проступали кровавые пятна. – Быстро в мою «Мадонну»!

Шибанов подумал, что в пылу сражения бывший дальнобойщик спятил. Мадонной он называл свой тягач, ныне составляющий неотъемлемую часть крепостной стены Уотерхоула.

– В «Мадонну»! – кричал Кларк. – Там твои и Профессор! Бензина хватит, чтобы уйти!

– Что?! – заорал в ответ Ростислав. Звуки боя уносили обрывки фраз Кларка.

– Уезжайте на «Мадонне»! Она на ходу, я берег пятьсот литров с самого начала! Остальные уже уехали в автобусе с Филом, но твои отказались. Быстрее, мы все равно проиграли! Вы должны спастись!

Шибанов, не находя слов, обнял краснолицего дальнобойщика и бросился к «Мадонне». В самом деле, Атика и Мидори уже сидели в кабине. У обеих в руках были пистолеты.

– Где Джей? – крикнул Ростислав.

– Ищет Минни, – отозвалась Атика.

– Черт… Минни уехала с детьми и Филом! Я сейчас вернусь!

Ростислав побежал, петляя между жилыми вагончиками, к задней стене. Она и в самом деле была разобрана, а у выломанного куска ограждения рыдал Джей-Ти. Шибанов вздернул его за шиворот и закричал в самое ухо:

– Не ныть! Минни спаслась вместе с детьми, ты тоже должен спастись! Вспомни гетто, ниггер!

 
Кто здесь рулит?
Ты делаешь вид, что не знаешь.
Мы здесь рулим!
Ты знаешь об этом, хотя делаешь вид, что не в курсе.
Кто здесь рулит?
Ты делаешь вид, что не знаешь.
Мы здесь рулим!
 

– Мы здесь рулим, – послушно повторил негр, размазывая слезы по грязному лицу.

– За мной! Быстро!

Усевшись за руль «Мадонны», Шибанов все равно не верил, что тягач сможет вырваться из западни. Вокруг стрекотали автоматные очереди, что-то рвалось, раскидывая обрывки человеческих тел… Но мощный двигатель заработал, стоило повернуть ключ зажигания, и Ростислав нажал на газ.

Колеса провернулись в песке, «Мадонна» дернулась, но разнокалиберные крепления не пускали ее.

– Не едет! – заорал Джей-Ти.

– Сейчас поедет, – процедил сквозь зубы Шибанов, вдавливая в пол педаль газа и дергая рукоять рычага. Кларк не признавал автоматической коробки передач – на его «Мадонне» стояла обычная.

С ужасающим скрипом огромный тягач выдрался из стены Уотерхоула, потащив за собой куски стальной сетки и листов металла. Вся эта мишура осыпалась с него на ближайших ста метрах, а нападающие даже не среагировали – они были слишком заняты штурмом, чтобы обращать внимание на отдельный удравший автомобиль. В зеркало заднего вида Ростислав увидел взметнувшийся над городком огненный шар – это Кларк взорвал бензохранилище, как и обещал сделать в критической ситуации.

Их дома больше не существовало.

Нужно было искать новый.

Глава 10
Священный Город Святых

«Вместо дыханья – хрип, глаза уже остеклели, но борется жизнь упорно»

Уолт Уитмен

Юта, Соединенные Штаты, март 2014 года

…У костра сидел пузатый старик в мятой широкополой шляпе и полотняных штанах, а молодой парень арабской внешности жарил над углями куски мяса, насаженные на металлический прут.

– Привет, – сказал старик, что-то жуя. – Куда путь держите?

– В Солт-Лейк-Сити, – осторожно ответил Шибанов. Атика прижалась к его плечу.

– Славное место, славное. Однако идти вам еще далеко. Хотите перекусить?

– Нам нечем заплатить за еду. Мы всего лишь хотели спросить дорогу.

– Платить за еду вовсе не обязательно, юноша, – сказал старик, продолжая жевать. – Разве мы не добрые самаритяне, чтобы делиться тем, что у нас есть, безвозмездно? Не правда ли, Карим?

Парень кивнул, будучи поглощен своим занятием.

– Карим – мусульманин, но я убедил его, что есть одна лишь истинная вера – в господа нашего Иисуса. Вы имеете что-нибудь против?

– Ни в коем случае, – сказал Ростислав.

Старик ему определенно не нравился, но это было так называемое «первое чувство». Шибанов сам придумал такое определение и старался по возможности гасить его, потому что оно зачастую было ошибочным. В конце концов, сам он тоже выглядел весьма подозрительно с точки зрения нормального человека.

– Я жую табак, это мой маленький грех, – посетовал тем временем старик и сплюнул в огонь длинную струю густой слюны. – Раньше говорили, что от этой дурной привычки случается рак полости рта или рак губы. Но господу виднее, потому что он не наказал меня за все мои без малого семьдесят лет. Хотя он при этом забирал тысячи младенцев, посылая им опухоли мозга. Господу виднее, да.

– Иисус велик, – пробормотал с явным акцентом Карим, поворачивая мясо над угольями. Капающий жир громко зашипел.

– Все хорошо, – шепнул заметно нервничающей Атике Ростислав. Он опустился на корточки напротив старика, Атика села рядом по-турецки. Вкусно пахло жареным мясом. Потрескивали угольки.

– Сейчас все будет готово, – радушно сказал старик, поймав голодный взгляд Шибанова. – О, я не представился… Меня зовут Авессалом.

– Библейское имя, – наудачу сказал Шибанов, полагая, что настолько нелепое имя просто не может не иметь отношения к Библии. В религии бывший хоккеист разбирался примерно так же, как и в ядерной физике.

Старик захихикал, схватившись за грудь, и его смех напомнил Шибанову пустынного демона.

– Верно, верно! Авессалом, сиречь третий сын Давида от Маахи, дочери Фалмая, царя Гессура. За бесчестие сестры Фамари он убил брата Амнона, потом восстал против отца, был разбит, во время бегства запутался длинными волосами в ветвях дерева и был убит. Но у меня короткие волосы.

Сказав так, старик демонстративно снял свою нелепую шляпу, под которой оказалась лысина, окаймленная седым цыплячьим пухом.

Шибанов деланно засмеялся. Старик не нравился ему все больше. Он подумал, что зря пошел на свет костра, и уж тем более напрасно взял с собой Атику. Но внизу, у подножия холма, их ждали Джей-Ти и Мидори. Если что, они придут на помощь. Или дождутся их, чтобы пойти дальше.

– Мясо готово, – сообщил Карим, пластмассовой вилкой стаскивая истекающие соком и жиром куски на поднос с логотипом «Макдональдса».

– Присоединяйтесь к трапезе, как я уже предлагал, – сказал Авессалом, надевая шляпу. Табачную жвачку он сплюнул в ладонь и убрал в пластиковый пакетик. – Разве мы не добрые самаритяне, чтобы делиться тем, что у нас есть, безвозмездно?

«Это он уже говорил», – подумал Шибанов. Но особенных причин волноваться бывший хоккеист НХЛ все равно не видел. Да, старичок слегка не в себе. Да, он сбрендил на религии, что в сложившейся ситуации куда лучше, чем если бы он был сбрендившим на самозащите и оружии. А самое главное, пресловутого оружия нигде не было видно. В то время как у Ростислава на плече висел «калашников», в кобуре ждал своего часа пистолет, да и Атика в случае чего могла поддержать огнем. Не говоря уже о Джее-Ти и Мидори, которые сразу включатся в перестрелку, если она начнется.

Карим протянул Шибанову пластиковую тарелочку, на которую переложил с подносика пару кусков мяса.

– У нас нет хлеба. Я давно уже его не ел, – печально поведал Авессалом, принимая свою порцию. – Но у меня есть виски, а его делали из зерна. Стало быть, в какой-то степени это тоже хлеб. Выпьете? Это еще один мой маленький грех, но ведь и господь наш Иисус начинал с того, что на свадьбе превратил воду в вино. Кабы он был против, то превратил бы вино в воду, не правда ли?

– Совершенно с вами согласен, – сказал Шибанов и взял протянутую стариком поллитровую стеклянную фляжку «Баллантайна». Запасы спиртного, как он уже успел заметить, сохранились вопреки ожиданиям куда лучше, чем запасы продовольствия. Разумеется, в первую очередь это было связано с тем, что спиртное не портилось.

– Вы не боитесь ходить по пустошам вдвоем? – спросила Атика, держа двумя пальцами кусок мяса и аккуратно дуя на него.

– Но ведь и вы ходите по пустошам вдвоем, – Авессалом зашипел, обжегшись горячим жиром. – Опять же сказано у Матфея: «Где двое или трое соберутся во имя Мое, там Я среди них». Или вы собрались не во имя Его?

Ростислав промолчал. Мясо было вкусным, хорошо прожаренным – Карим знал свое дело, как любой восточный человек. Не хватало хлеба, но глоток виски пришелся весьма кстати. Отхлебнув, Шибанов вернул флягу старику, который тут же к ней присосался.

– Очень вкусно, – похвалила Атика, с наслаждением вгрызаясь в свой кусок. – Это оленина?

– Это божья тварь, милая, – сказал Авессалом. – Вот что самое главное. Кстати, вы можете взять немного мяса с собой; наши запасы все равно испортятся, потому что у нас нет холодильника.

Они отужинали, передавая бутылку по кругу. Впрочем, «по кругу» было громко сказано: Карим не пил совсем, а Атика сделала лишь пару небольших глотков. Когда тарелки опустели, а бутылка подошла к концу, Шибанов спросил:

– И все-таки, что это за дичь?

– Это самая главная дичь на свете, – торжественно произнес Авессалом, завинчивая крышечку.

– И какая же?

– Человек.

Атику тут же вырвало. Ростислав еле сдержал рвоту, нащупывая пистолет и расстегивая кобуру. Авессалом тем временем встал на колени в свете костра и заговорил хорошо поставленным, красивым голосом:

– И глаголет Левит, глава двадцать шестая: «Если и после сего не исправитесь и пойдете против Меня, то и Я пойду против вас и поражу вас всемеро за грехи ваши, и наведу на вас мстительный меч в отмщение за завет; если же вы укроетесь в города ваши, то пошлю на вас язву, и преданы будете в руки врага; хлеб подкрепляющий истреблю у вас; десять женщин будут печь хлеб ваш в одной печи и будут отдавать хлеб ваш весом; вы будете есть и не будете сыты. Если же и после сего не послушаете Меня и пойдете против Меня, то и Я в ярости пойду против вас и накажу вас всемеро за грехи ваши, и будете есть плоть сынов ваших, и плоть дочерей ваших будете есть; разорю высоты ваши и разрушу столбы ваши, и повергну трупы ваши на обломки идолов ваших, и возгнушается душа Моя вами; города ваши сделаю пустынею, и опустошу святилища ваши, и не буду обонять приятного благоухания жертв ваших; опустошу землю, так что изумятся о ней враги ваши, поселившиеся на ней; а вас рассею между народами и обнажу вслед вас меч, и будет земля ваша пуста и города ваши разрушены».

– Аминь! – закричал Карим, падая ниц.

– А разве не говорил господь наш Иисус Христос: «Приимите, ядите: сие есть Тело Мое, еже за вы ломимое во оставление грехов! Пиите от нея вси: сия есть Кровь Моя Новаго Завета, я же за вы и за многия изливаемая во оставление грехов. Сие творите в Мое воспоминание»? – продолжал Авессалом, воздев руки к черным небесам.

Атика содрогалась от рвотных спазмов. Ростислав трясущейся рукой наконец выволок из кобуры пистолет, но тут над его головой грянул выстрел, и старик с пробитой головой завалился назад. Карим вскочил, бросившись в темноту, но второй выстрел настиг и его. Араб шумно покатился вниз по склону, ломая ветви падуба, и никто не пошел проверять, жив ли он.

Стало совсем тихо, лишь потрескивал костер и где-то далеко завывал койот. Джей-Ти вышел из темноты, поблескивая драгоценными камнями на своей единственной серьге.

– Я никогда не верил этим дерьмовым проповедникам, – сказал он, поднимая выпавшую из руки Авессалома недопитую флягу «Баллантайна». – А этот к тому же белый. Черномазые проповедники хотя бы хорошо поют. А тетки еще и пляшут в церкви.

Ростислав погладил по спине трясущуюся Атику. Внезапно ему сделалось совсем плохо; вскочив, Шибанов бросился к краю оврага и наткнулся на поблескивающие в свете костра свежие кости. Судя по размеру черепа, это был ребенок.

Тут Шибанова вывернуло, после чего он потерял сознание.

Очнулся Ростислав оттого, что в рот ему текла едкая жидкость. Закашлявшись, он оттолкнул от своих губ сосуд и перекатился набок.

– Живой, – удовлетворенно заключил склонившийся над ним негр. – А я думал, сдыхаешь.

– Это его виски?! – прохрипел Шибанов, едва удерживающийся от новых спазмов. – Выбрось…

– С какого хрена, чувак?! – возмутился Джей-Ти. – Тут написано: «Сделано в Шотландии». Вряд ли этот поганый людоед нассал в бутылку. С другой стороны, я не уверен, что какойнибудь мой прадед, живя в Африке, не жрал время от времени врагов, которых приканчивал своим каменным топором или чем там они мочили друг друга. Братан, будь попроще!

– Пошел ты в задницу, Джей, – пробормотал Шибанов и засмеялся. Джей-Ти подхватил:

– А этот-то, этот, Авессалом, мол, волосами зацепился, а у меня волосы короткие! И помогла ему плешь? Хренушки!!! Всю башку ему разнесло!

Негр с сожалением допил остатки и бросил бутылку в затухающие уголья костра.

Кстати, я обыскал обоих. Ни черта, даже дрянного двадцать второго калибра, и того нет. У араба был большой нож, видать, им они и управлялись. С божьей помощью, хе-хе… Атика так и не пришла толком в себя. Она брела рядом с Ростиславом, вцепившись обеими руками в его локоть, глядя прямо перед собой и не отвечая на вопросы. Мидори, напротив, интересовалась, на что похоже человеческое мясо, вкусное ли оно, правда ли, что имеет сладковатый привкус. Девчонка договорилась до того, что Шибанов грубо прикрикнул на нее, после чего Мидори шла на несколько метров позади и ни с кем не разговаривала, надув губы. Джей-Ти, как обычно, сосредоточенно бормотал:

 
Всю жизнь меня считали отбросом.
Я обманывал мать, даже воровал у нее.
Преступление за преступлением,
от наркотиков к вымогательству.
Прости меня за мое неуважительное отношение,
прости мою ложь.
Моей младшенькой – восемь месяцев,
ее сестренке – два года.
Кого винить за них обоих (нет, ниггер, только не тебя).
Клянусь, я хочу перерезать себе вены,
чтобы это дерьмо закончилось.
Приставить Магнум к голове, грозя нажать курок,
и сделать это, чтобы
постель окрасилась в красный цвет.
Я доволен, я мертв, никчемный обкуренный урод.
Стресс усиливается, я не могу, я не могу поверить,
что у меня в голове мысли о самоубийстве[32]32
  The Notorious B.I.G. – «Suicidal Thoughts». Пер. MarS


[Закрыть].
 

– Джей, богом прошу, заткнись, – устало сказал Шибанов. – Без тебя тошно, а песенка твоя далеко не позитивная.

– А я что? А я ничего, чувак. Это старина Ноториус[33]33
  The Notorious B.I.G. (1972–1997), псевдоним американского рэпера Кристофера Джорджа Латора Уоллеса. Убит во время так называемой «войны побережий», развязанной двумя кланами рэписполнителей


[Закрыть]. Кстати, его замочили, как любого толкового ниггера. Я тоже как-то прикидывал: вот разбогатею, стану знаменитым, и меня сразу замочат, словно Ноториуса или Тупака Шакура[34]34
  Тупак Амару (1971–1996), американский рэпер, киноактер и общественный деятель. Попал в Книгу Рекордов Гиннесса как самый успешный хип-хоп артист. Убит в ходе «войны побережий», убийство Ноториуса B.I.G. якобы явилось ответом на смерть Шакура. Первый рэпер, которому поставили памятник


[Закрыть]. Или посадят в тюрягу белые, как Тайсона.

– Если я правильно помню, Тайсон был сам виноват[35]35
  Легендарный боксер Майк Тайсон имеет за плечами три уголовные судимости, в т. ч. в 1992 году – за изнасилование черной «Мисс Америки»


[Закрыть]. Он же кого-то изнасиловал, разве нет? – осторожно уточнил Шибанов.

– Это все белые придумали, – со знанием дела заявил ДжейТи. Ростислав махнул рукой и не стал больше спорить.

После побега из городка Уотерхоул, разоренного Республиканской армией генерала Макриди, прошло без малого три месяца. Трейлер, ту самую «Мадонну», которую так любил Рой Кларк, им пришлось бросить на шоссе, как только в баках иссякло горючее. Оставив машину, они решили идти к СолтЛейк-Сити, потому что там царил порядок. Хуже, чем в пустыне, просто не могло быть.

Как же они заблуждались…

Хотя Солт-Лейк-Сити частенько называли «Священным Городом Святых», название в буквальном переводе означало «Город у Соленого Озера». Действительно, так оно и было: город раскинулся в долине большого озера. Сама долина сразу после ледникового периода была заполнена водой, здесь находилось описанное геологами озеро Бонневиль. Пласты его донных отложений до сих пор видны на холмах, выстилающих долину. Однако со временем озеро практически высохло, оставив насыщенные солями воды – Большое Соленое Озеро.

Город у озера был основан в 1847 году религиозной группой мормонов – членов Церкви Иисуса Христа Святых последних дней. Мормоны, ведомые своим лидером Бригамом Янгом, отправились на поиски удаленного местечка, подальше от мирской суеты. Согласно легенде, Бригам Янг увидел долину во сне, и когда наяву его взору предстала Долина Соленого Озера, воскликнул: «Это оно».

– Это оно! – крикнул и Профессор Джей-Ти, когда впереди показался город на берегу озера, блестящего под лучами закатного солнца.

– Был здесь? – спросил Шибанов, вытирая со лба обильный пот.

– Неа. Тут, чувак, живут мормоны. Я ничего не имею против нескольких жен, как у них обычно заведено, но чо-то маловато я видал черных мормонов. Да и остальные их порядки мне не нравятся. Ниггеру нечего делать в таком месте.