Текст книги "Зомби в СССР. Контрольный выстрел в голову (сборник)"
Автор книги: Юрий Бурносов
Соавторы: Сергей Волков,Леонид Каганов,Михаил Кликин,Юрий Погуляй,Александр Бачило,Татьяна Томах,Александр Подольский,Алесь Куламеса,Тимур Алиев,Максим Маскаль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
СТАРИК И ЗОМБИ
Тимур Алиев, Мурад Магомадов
– Деда, деда! – голос внука оторвал Салауди от чтения свежего номера «Известий». Старик с трудно сдерживаемым вздохом отложил газету и посмотрел на мальчика.
День из разряда тех, про которые говорят «свободной минуты присесть не было», прошел в хлопотах по хозяйству. В течение всего этого времени старик предвкушал: вот он засядет в летней кухне, заварит себе стакан крепкого чая и развернет газету. И только-только с наступлением вечера его мечта начала сбываться, как в окне показалась голова 10-летнего Дени. Мальчик делал какие-то знаки руками и был сильно взволнован.
– Что случилось? – Дени был его любимым внуком, и, как ни настраивал себя старик на жесткий тон, строго говорить с ним у него не получалось. Родители мальчика погибли несколько лет назад в автокатастрофе, других детей у них не было, а единственного ребенка забрал к себе дед, с трудом выбив разрешение на это у многочисленных комиссий и судов.
Воспитанием остальных многочисленных внуков и внучек старика, живущих за пределами республики, занимались их собственные родители. Салауди не вполне одобрял применяемые ими методы, результаты которых ему приходилось наблюдать во время летних школьных каникул. Оттого и оставались за пределами его сердца другие внуки. С Дени, которого он воспитывал сам, все было иначе.
Старик сделал мальчику знак войти. Дени тотчас спрыгнул с приступка, с которого заглядывал в окно, и вырос на пороге кухни.
– Там «глухарь»! На черешне… Пойдем скорее, – слегка задыхаясь от бега, зачастил внук. – Я в конец двора пошел… А он шумит… Я сразу сюда побежал…
Старик отложил газету. Что ж, чтение подождет, раз такое дело.
Несмотря на сбивчивость рассказа внука, он сразу понял, что в их двор залез «глухонемой» из расположенной по соседству школы для детей с дефектами слуха и речи. Или «глухарь», как выражалась местная детвора. В июне, когда поспевала черешня, подростки из школы становились бедствием для жителей окрестных частных домов, несколькими кварталами примыкавших к зданию. По ночам «глухари» целыми группами забирались во дворы и обносили черешневые деревья. Те, что поменьше, – подчистую, покрупнее – с ощутимым ущербом.
Бороться с этим бедствием было невозможно. Жаловаться руководству школы? А на кого? Вначале нужно было поймать за руку и только потом наказывать. Да и жалко было. Несмотря на хулиганский имидж «глухарей», это ж ведь были дети, помимо всего, еще и обделенные судьбой. Им и так приходилось несладко. Так что желающих жаловаться на них находилось немного. А вот пугнуть воришек стоило.
Старик потянулся к платяному шкафу. Внутри него за старыми пальто и другими вещами стояло охотничье ружье. Салауди давно уже не выбирался в лес, хотя после того, как три года назад ушел на пенсию, все время собирался возобновить увлечение молодости. Потому и регулярно продлевал билет охотника – а вдруг проснется желание. Да и сноровка в этом деле еще оставалась.
Пока же старик использовал ружье, чтобы пугать «глухарей». Все знали, что у него есть двустволка, да и сам Салауди при случае любил крикнуть, что он может «и солью пальнуть».
И действительно, ружье всегда стояло у него, снаряженное специальными солевыми патронами. Салауди выменял их у знакомого сторожа, которому спецбоеприпас выдавали на работе. При случае старик мог бы изготовить и самопал, опыт в этом деле был, но пока необходимости в кустарщине не возникало.
Натянув пиджак, Салауди взял в руки двустволку и вышел из дома.
– Там, там, – зашептал Дени, указывая пальцем в глубь двора – туда, где темнели садовые деревья.
Аккуратно ступая, чтобы не спугнуть незваных гостей, Салауди направился в указанном направлении. В голову как-то и не пришло, что в подобной предосторожности нет необходимости, поскольку глухонемые воришки вряд ли смогут услышать его приближение. Дени хвостиком держался за ним.
Летний вечер был в самом разгаре. Выходя из комнаты, старик бросил взгляд на настенные часы – они показывали начало одиннадцатого. Дневная жара только-только схлынула, а до ночной прохлады было еще далеко. Небольшой ветерок прогонял докучливых комаров, и прогулка по саду представлялась сплошным удовольствием.
Дед с внуком двинулись к деревьям. Черешня росла в самом конце двора, в углу возле забора, за которым находился обычно пустынный переулок. Желающему залезть – одно удовольствие. Подпрыгнул, уцепился за край доски, подтянулся и уже наверху. А схватился за ветку, что поближе к тебе, и – на дереве. Благо черешня у Салауди была немолодая, с широким стволом и прочными ветвями, – есть за что держаться.
Дед прихватил с собой и фонарик. «Глухарю» кричи не кричи, он не услышит. А пулять сразу старик не желал. «Пугну светом, он и убежит», – думал Салауди.
Долго вглядываться в темноту не пришлось. Почти полная луна в небе исправно освещала и саму черешню, и фигуру человека в листве. Салауди направил туда фонарь и нажал на кнопку. Темный силуэт высветился сразу. И моментально отреагировал на появление хозяев, тут же запрыгав вниз с ветки на ветку, причем несколько раз чуть не сорвавшись.
Наконец «глухарь» шлепнул подошвами об асфальт за забором. Послышались частые глухие шаги – он убегал. Но стоило глухонемому свернуть за угол и понять, что погоня за ним не последует, как шум сразу стих.
– Ну, вот и все, – сказал Салауди внуку, поворачиваясь назад к дому, чтобы вернуться к своим «Известиям» и кружке чая. И нос к носу столкнулся с неизвестным.
Салауди непроизвольно вздрогнул. Незнакомец неопределенного возраста и внешности смотрел на него довольно безучастно, и это было странно. В конце концов он залез в чужой двор, но вместо того, чтобы бежать при виде хозяев, даже не делал попытки объяснить свое появление.
– Это что такое? – взревел старик. Весом Салауди был под сто килограммов, любил поутру потягать пудовую гирю, да и тело еще не забыло тяжелого труда строителя на севере Казахстана. Так что старик не боялся никого и ничего.
Но странного человека реакция хозяина дома совершенно не смутила. Не отворачиваясь и глядя прямо в глаза старику, он поднял правую руку и, схватив его за горло, стал душить. Ладонь у незнакомца была буквально ледяной, но удивительно мощной. Внутри у старика все моментально обмякло от такого напора.
В молодости Салауди было не привыкать к подобным передрягам. Сейчас его телу нужно было лишь вспомнить, что оно делало прежде в таких случаях. Рефлекторно двумя руками он ухватился за ладонь незнакомца, пытаясь разжать ее, одновременно напрягая мышцы шеи, чтобы противодействовать смертельному хвату. Но усилий Салауди было недостаточно. Конечность чужака по силе захвата скорее напоминала пассатижи, чем руку живого человека.
И только сейчас – в, казалось бы, совсем не подходящее для размышлений время – Салауди понял, что же показалось ему странным во внешности чужака. Он совсем не мигал. Взгляд его был тяжелый и неподвижный. Старик вспомнил наркоманов, которых он немало повидал на стройках в Средней Азии. Они смотрели так же – равнодушно и потусторонне.
И под этим взглядом старик вдруг почувствовал, что теряет волю и способность к сопротивлению. Руки его начали опускаться, воздуха не хватало, легкие начали гореть…
При первом появлении незнакомца у маленького Дени душа ушла в пятки. Он буквально застыл на месте, не в силах даже убежать. Что-то такое было в этом человеке, что внушало Дени ужас. Мальчик замер как вкопанный и мог только смотреть, как дед пытается разобраться с пришельцем. Но в момент, когда старик уже начал прощаться с жизнью, что-то будто лопнуло внутри Дени. Он закричал изо всех сил, и с этим «а-а-а» ужас и оцепенение словно вышли из него.
Вернув способность двигаться, двумя руками мальчик схватил ружье, выпавшее из рук старика, и, широко размахнувшись, огрел незнакомца по ногам. Выше он просто не смог дотянуться. Да и двустволка была тяжеловата для него.
Но чужак даже не покачнулся от удара. Зато старик от крика внука пришел в себя. Он не стал больше пытаться отодрать руку незнакомца от своей шеи. Вместо этого он поднял руки к его голове, развел их в стороны и что было сил хлопнул пришельца по ушам. В дни его молодости это был безотказный прием против душащего тебя противника. Как правило, тот хватался с ревом за голову и на какое-то время становился практически беззащитен. Дальше появлялось сразу два варианта действий – или бежать, или добивать.
Сработал прием и на этот раз. Но немного иначе, чем обычно. Чужак не схватился за голову и не закричал. Он просто сделал резкий шаг назад, продолжая все так же молчать.
Но и этой заминки хватило Салауди, чтобы выхватить ружье из рук мальчика и с обоих стволов засадить солевой заряд в живот незнакомца. На таком расстоянии патрон действовал почти как боевой.
Эффект выстрела оказался ошеломляющий. Чужак хэкнул, согнулся в поясе, затем медленно осел на землю и с долгим сипением вдруг начал разлагаться, превращаясь в гниющий труп. Кожа пришельца вздулась и пошла язвами, из которых тут же полезло темное мясо. Глаза провалились, губы исчезли, обнажив черные десны, запал нос. Густая шевелюра уступила место жидким пучкам тонких волос, демонстрируя покрытый пятнами череп. От тела волнами пошел настолько ужасный смрад, что комок тошноты моментально подкатил к горлу старика.
Салауди, раскрыв рот, то смотрел на это превращение, то переводил пораженный взгляд на свою двустволку. Такого эффекта от обычного охотничьего ружья он никак не ожидал. Дени рядом всхлипывал от ужаса, не в силах даже закричать.
Наконец Салауди опомнился и сообразил, что такое зрелище не для глаз 10-летнего мальчишки. Он схватил его за руку и, отворачивая лицо от трупа, быстро повел из сада в дом.
– Все нормально, все нормально, – только и мог он сказать внуку. Других слов успокоения у него не находилось, он и сам был на грани шока.
В кухне оставалось все в том же виде, что и было каких-то десять-пятнадцать минут назад: белела развернутая газета, чайник слегка парил на включенной «прометейке». Но уже было понятно, что эта привычная картина обманчива и спокойного вечера не предвидится. Увиденное и случившееся только что меняло все представления старика о жизни. Нужно было как-то реагировать.
Салауди усадил Дени на диван, сам остался стоять рядом, поглаживая ребенка по голове. Тот сидел, прижавшись лицом к ноге деда, и тихонько шмыгал носом. Наливать ему чай или пить самому было бессмысленно – стоило вспомнить гниющее тело в саду, как к горлу подступала тошнота. Старик просто стоял и думал.
Прежде чем звонить в «02» (учитывая состояние тела, в «Скорую помощь» обращаться не стоило), Салауди решил посоветоваться с соседом. Живущий через забор Алик работал в милиции, и у него был настоящий пистолет.
Далеко ходить не пришлось. Салауди с внуком вышли во двор, старик покричал через забор и, когда сосед откликнулся, попросил зайти.
Через пару минут стукнула калитка. Алик был не в милицейской форме, а в рубашке, которую он накинул поверх майки, и спортивных брюках. Пистолета при нем тоже не оказалось.
Салауди неодобрительно пожевал губами, глядя на гражданский вид соседа, но затем вспомнил, что пока это только ему пришлось столкнуться с неизвестным, а для всех остальных сейчас стоит обычный летний вечер, во время которого никто не разгуливает с оружием.
– Али, сходи, пожалуйста, туда, посмотри, – обратился он к милиционеру, не в силах самостоятельно вернуться на место недавней стычки. – Только осторожнее. И возьми фонарь.
Алик отсутствовал минут десять. В течение этого времени старик напряженно прислушивался – не раздастся ли чего-то подозрительного, чтобы тут же рвануть на помощь соседу, но, кроме неумолкаемого звона цикад, все было тихо.
Милиционер вернулся потрясенный. Он долго переспрашивал, откуда взялся разлагающийся труп в саду, и никак не мог поверить, что Салауди не выкопал его только что из земли.
– Али, клянусь, так все и было, – уверял его пенсионер. – Разве я, старый человек, буду тебе врать?
– Бывал я на опознаниях, – махнул рукой Алик. – Этому трупу несколько месяцев. Как минимум. Но никак не «свежак».
Впрочем, было видно, что он скорее верит Салауди, чем своим глазам. По словам Алика, задержав дыхание, он по мере сил осмотрел мертвеца, но так и не смог ни определить возраст человека, настолько он разложился, ни найти у него какие-то документы.
А отсутствие земли на теле и то обстоятельство, что труп вряд ли смог бы пролежать незамеченным в саду пару месяцев, убедили милиционера в серьезности дела.
Алик был довольно-таки молодым старшим лейтенантом. В свои двадцать восемь лет он живо интересовался всем тем набором развлечений, что был доступен молодежи его круга. Просмотр видеофильмов входил в этот перечень.
Буквально неделю назад на день рождения сослуживца они брали на ночь напрокат видеомагнитофон с телевизором и несколько кассет, среди которых попался один ужастик.
Это было кино про «живых мертвецов» – зомби. После кислотного дождя они вылезли из своих могил и стали есть всех подряд – в поисках мозгов, которые очень любили. Качество записи было ужасным, но тем не менее после ее просмотра ни один из милиционеров долго не соглашался выходить на работу в ночную смену.
Может, это было и бредом, но почему-то труп в саду Салауди напомнил Алику этот фильм…
– Схожу-ка я домой, позвоню в отделение. Что-то не нравится мне все это, – с этими словами Алик перемахнул через забор в свой двор. Из всей улицы телефонный аппарат был установлен только у него – милиционерам он был положен, поскольку с работы могли позвонить в любую минуту.
Салауди остался ждать его снаружи дома. Июньская ночь уже не казалась ему прекрасной и тихой. Воздух будто наполнился подозрительными шорохами и голосами. Старик напряженно всматривался в темноту.
Наконец скрипнула калитка. В этот раз Алик предпочел не перелезать через забор. Он уже переоделся в милицейскую форму, пистолет в жесткой коричневой кобуре висел на боку.
– Что-то неладное творится в Грозном, – озабоченно сказал он Салауди. – В отделении паника, говорят, что произошел целый ряд нападений. Нас всех срочно вызывают. Советую вам с Дени на всякий случай уехать из города. Я лично такого не помню с 73-го года, когда был еще стажером, – добавил он.
– Ехать в одиннадцать часов ночи в село? – с сомнением покачал головой старик. Он-то хорошо помнил и 73-й, и даже 43-й годы. – Автобусы давно не ходят. – У старика в отличие от Алика не было своего транспорта.
– Я подвезу вас до выезда из города, – предложил милиционер. – Дальше, извини, уже сам, на попутках. Нас и так собирают очень срочно.
– Ладно, – сдался старик, встревоженный озабоченным видом Алика. – Пойду, соберу мальчика…
Служебная «Нива» завелась сразу же. Милиционер крайне бережно ухаживал за своим «железным конем», буквально вылизывая его и изнутри, и снаружи. Так что в нужную минуту мотор не пришлось даже прогревать. Алик тут же рванул с места.
До проспекта Ленина добрались без приключений. Несколько раз Салауди казалось, что где-то в переулках мелькают какие-то тени, но стоило Алику включить «дальний» свет фар, как подозрительные силуэты исчезали.
На проспекте их машину остановил мобильный патруль. Сержант в форме ГАИ возле стоящего поперек трассы мотоцикла поднял жезл, приказывая остановиться. Увидев за рулем офицера милиции, козырнул ему издали и подошел к водительскому окну, знаками прося опустить стекло.
– Товарищ старший лейтенант, будьте осторожны. В городе что-то происходит…
Алик прервал его:
– Я знаю. Как раз еду на службу. Вот только родню подкину.
– Удачи! – еще раз отдал честь сержант.
Потеряв несколько важных в их положении минут на остановку и на разговоры с гаишником, Алик, чтобы наверстать упущенное время, решил срезать часть пути. «Нива» свернула с асфальтированного проспекта на полуразбитую трассу, ведущую в частный сектор, и тут же задребезжала, не попадая в глубокую колею. Дороги здесь были глинистые: в дождливую погоду их размывало, а в засушливую превращало в камень, делая малопригодными для проезда машин. «Хорошо еще, что на вездеходе едем», – подумал Алик.
Однако скорость пришлось сбросить. Иначе подвеска «Нивы» на кочках начала подбрасывать пассажиров аж до потолка машины, заставляя их биться об него головами. Внутри сразу стало душно. Дени опустил стекло и подставил лицо под легкий встречный ветерок.
Внезапно в полной тишине (если не считать шума двигателя «Нивы») раздался женский крик: «Помогите! Спасите!»
Алик остановил машину прямо посредине дороги и, приоткрыв дверь, прислушался. Мольбы о помощи слышались из ближайшего переулка.
Старший лейтенант расстегнул кобуру и достал пистолет.
– Подождите меня здесь! Я быстро! – бросил он попутчикам, собираясь выскочить из машины. Несмотря на зажженный фонарь на столбе прямо возле самого угла, заезжать в узкий переулок милиционер не рискнул.
– Подожди, – остановил его Салауди. – Нам лучше не расходиться поодиночке. Пойдем все.
Не слушая отговорок Алика, он покрепче перехватил ружье, которое захватил с собой из дома, и вышел из машины. Дени, сидевший сзади, молниеносным движением откинув переднее сиденье, выпрыгнул следом за ним.
Женский крик прервался на самой высокой ноте. Алик рванул быстрее, предчувствуя, что их помощь запаздывает, завернул за угол и застыл от поразившего его зрелища.
Прямо на тротуаре лежала девушка в цветастом платье. Руки ее были раскинуты в стороны, одна нога подогнута, а голова неестественно запрокинута назад. Под телом девушки виднелось темное пятно каких-то рваных очертаний. Без сомнений, это была та самая, чьи крики о помощи Алик слышал несколько минут назад. Но спасатели опоздали. Девушка была мертва. А прямо над ее телом присел на корточки мужчина в темном костюме и рвал зубами шею. Словно собака, он впивался зубами в открытое пространство между головой и плечом, выгрызал кусок и, тихо урча и чавкая, тщательно пережевывал его.
Непроизвольно горло Алика свело спазмом, и он почувствовал, как его буквально наизнанку выворачивает рвота. Услышав его, «зэк», мужчина, сидевший боком к милиционеру, поднял голову и посмотрел на него, слегка полуоткрыв рот. Это зрелище еще больше ужаснуло Алика. Непережеванные кусочки мяса вываливались на асфальт, кровь капала с клыков на некогда светлую рубашку. Гниющая маска вместо лица и темные провалы глазных впадин – это был самый настоящий зомби!
Не сознавая того, что он делает, Алик машинально снял пистолет с предохранителя и нажал на курок. Пуля угодила в булыжник рядом с головой девушки и с визгом отскочила от него.
Милиционер выстрелил еще раз. В этот раз он оказался более точен. Пуля из ПМ угодила в грудь зомби и откинула его от тела жертвы. Он отлетел на пару шагов, упав на спину, но тут же задергал руками и ногами и стал медленно подниматься.
Мысли в голове Алика заметались с удвоенной скоростью, лихорадочно ища способ убить зомби. Милиционер вспомнил, что в фильме про проклятых мертвецов их очень сложно было уничтожить обычным оружием. Газ, огонь, или в крайнем случае им нужно было вдребезги разнести мозг. Быстро приняв решение, Алик, как на стрельбище, стал на одно колено, ухватился левой рукой за запястье правой и, прицелившись точно в голову зомби, выстрелил.
На лбу монстра мгновенно появилось красное пятно. Мертвец рухнул на землю.
– Попал! – радостно закричал милиционер и повернулся лицом к Салауди, который, как ему показалось, как раз подходил со спины. Но он не успел закончить движение. Удар обрезком трубы проломил ему голову прежде, чем он понял, что сзади стоял вовсе не старик…
Салауди даже не стал пытаться угнаться за побежавшим Аликом. Если силы у пенсионера все еще оставались, то скорости не было точно. Увидев, как милиционер поворачивает за угол, и услышав через какое-то время выстрелы, он лишь крепче ухватил ружье и чуть прибавил шаг. Дени тенью следовал за ним.
Картина, представшая их глазам, была ужасной. Окровавленный труп девушки, чуть поодаль неподвижное тело зомби и лежащий на земле Алик с разбитой головой, рядом с которым застыл еще какой-то человек. Он стоял спиной к старику и сжимал в руках окровавленный обрезок водопроводной трубы.
«Сороковка», – машинально отметил старик. И вскинул двустволку, в которой на этот раз были боевые патроны. Но выстрелить не успел.
Откуда-то сбоку на человека с трубой буквально налетел какой-то парень. На вид лет двадцати с небольшим, в майке-футболке и дешевых советских джинсах, он сжимал в ладони нож с широким лезвием. Одним движением зайдя за спину незнакомца, парень ухватил его левой рукой за волосы, а правой резанул по горлу.
Клинок, видимо, хорошей закалки вошел в трахею, как в масло, и устремился дальше, отсекая голову от шеи. Крови, как ни странно, не было. Только бульканье и короткий всхрип. Но зомби, которого теперь уже легко можно было опознать, это ранение словно не причинило вреда. Одним движением плеч он сбросил с себя парня и начал медленно поворачиваться. Неторопливость мертвеца и выручила нападавшего. Он снова кинулся на зомби, схватил его за голову и загнул ее назад, обнажая таким образом широкую даже не рану, а щель. После чего ножом довершил отрезание головы, которая теперь оставалась висеть на одном позвоночном столбе. Затем резким движением парень дернул ее, что-то хрустнуло, и голова зомби осталась у него в руках. Само тело медленно осело на асфальт.
Парень отбросил гниющий шар в сторону, брезгливо вытер руку о собственные штаны и повернулся к деду с внуком. Сверкая белозубой улыбкой на загорелом лице, устало произнес:
– Только так их и можно убить. Живучие, гады!
Затем подошел к старику и, протянув неиспачканную руку, представился:
– Сергей. Можно просто Серега.
Салауди пожал ладонь парня и настороженно спросил:
– Ножом откуда так научился владеть?
Сергей покачал головой, как бы давая понять, что все чисто, без криминала:
– В Афгане. Только что демобилизовался. Третий день дома, и тут на тебе, – он хмыкнул. – Да и нож знатный – зэковской работы.
Салауди тем временем подошел к телу Алика. Милиционер уже не дышал. Удар трубой был нанесен с нечеловеческой силой и буквально смял голову соседа, раздробив череп и частично повредив лицо.
Сергей подошел, подобрал пистолет, выщелкнул обойму, пересчитал патроны и, вставив обратно, сунул его в карман.
– Бесполезная игрушка. Зомби разве что прямое попадание в лоб может убить. Ножом удобнее.
В голове старика роилась куча вопросов, но пока он был занят одним, самым для него сейчас важным.
– Нужно отвезти его тело домой, – заявил он «афганцу», кивая на тело Алика.
– А вы откуда приехали?
– С «поворота», – назвал старик место жительства.
– Бесполезняк, – отрицательно покачал головой Сергей. – Даже странно, как вы сюда еще добрались. Там уже везде они, – он кивнул на обезглавленное тело.
– Кто они? – наконец взорвался Салауди.
– Как кто? – удивился Серега. – Вы еще не поняли?! Это ожившие мертвецы, зомби, говоря по-научному. Из могил прут, с кладбища в Октябрьском районе. Уж не знаю, что там случилось, но их десятки повсюду. На людей нападают и едят их заживо.
Салауди стоял как вкопанный. Рассказанное никак не укладывалось в его голове. «Хорошо, что Дени ничего пока не понимает», – подумал он.
И тут мальчик, словно подслушав мысли деда, заканючил:
– Домой хочу!
– Молчи! – одернул его старик. – Ты же мужчина.
– Пацан верно говорит, выбираться нужно отсюда, – поежился Сергей. – Эти пока первые здесь. За ними и другие придут. Нужно к военным подаваться, в Ханкалу.
– Нет, нам дальше, – твердо заявил старик. – Мы в село. Давай с нами, – предложил он парню.
– Нет, я к своим. Мне там привычнее. Не успел отвыкнуть-то за три дня, – сказал парень и засмеялся. – Вот уж не думал, что после Афгана сам в армию запрошусь. Подкинете?
Труп Алика они уложили на заднее сиденье «Нивы». Старик, хотя и не имевший большого опыта автовождения, сел за руль. Когда-то у него был мотоцикл, и он надеялся, что вполне справится с машиной. Сергей с Дени уместились на переднем сиденье.
Фары сразу перевели на дальний свет. «Отпугивать мертвяков», – прокомментировал Серега.
Сейчас картина мирного города изменилась необычайно. Крики, выстрелы, шум машин слышались отовсюду. Но Салауди решил не обращать на это внимание. Ему нужно было спасать внука. Только сейчас он понял, насколько все серьезно.
Когда-то в молодости он попадал в подобные переделки. Как-то на лесозаготовках в Иркутской области нарвался на группу бежавших из зоны зэков. После короткой стычки сумел оторваться от них, причем двое арестантов добегались там же. А сколько бывало драк с пьяными местными на «шабашках» по всей Сибири, и не сосчитать.
Но тогда все было иначе. Он сам был моложе, крепче, быстрее и самое главное – ему не нужно было переживать за других. А сейчас с ним был Дени. И страх за мальчика внутренней судорогой периодически сковывал все тело старика…
Сидя в машине, Сергей болтал не переставая – то ли в силу характера, то ли от перенесенного стресса.
– Их нельзя убить обычным оружием. Они ведь и так мертвые. Стреляй в него, режь, ему хоть бы хны. Только напалмом, – делился он своими знаниями, видимо полученными от просмотра американских видеофильмов, а возможно, и только что приобретенными.
– Что это – «напалм»? – удивлялся неизвестному слову старик.
– Хрен его знает. Химия какая-то, кажется. Горит она во всяком случае. Огнем и можно их убить.
– Но ты же его ножом? – уточнял Салауди.
– Да, можно и так. Главное, чтобы мозг у него уничтожить. Или голову отрезать. Тот же эффект. Тогда он умирает. Я так пятерых уже, – похвастался Серега.
– Странно, – снова поражался старик. – А я вот в одного из двустволки солью засадил, так он моментально умер. И голова на плечах не спасла.
– О как! – обрадовался «афганец». – Значит, есть еще один способ уничтожать их.
Наконец машина выехала из частного сектора и начала подниматься по довольно-таки крутой насыпи на трассу. Но стоило ей оказаться на асфальте, как навстречу понесся целый рой взвизгивающих пуль. Автоматные очереди хлестнули пассажиров по ушам – «тра-та-та-та». «Ниву» тут же занесло. Видимо, были пробиты колеса.
Хорошо, что, въезжая на крутой склон, Салауди снизил скорость и ехал на «первой». Это позволило подбитой машине не перевернуться.
– А-а-а… давай… стреляй… – неслось с другой стороны трассы. Светлячки выстрелов мерцали в траве за канавой, откуда и велась стрельба.
Сергей, демонстрируя чудеса ловкости, выскочил из машины и заорал, поднимая руки высоко вверх:
– Не стреляйте! Мы – свои! Свои!
Выстрелы прекратились. К замершей поперек трассы «Ниве» вышли несколько человек в армейской форме.
– Действительно люди, – чуть сконфуженно произнес, видимо, главный из них – в капитанских погонах. – А то прут оттуда эти монстры. Мы уже и выяснять перестали, кто там появляется, сразу огонь открываем. А это вы. Слава богу, что не ранили никого.
Извинения военных были приняты, благо, что никто не пострадал. Но ехать дальше было невозможно: все колеса «Нивы» оказались пробитыми. Несколько пуль попало и в капот, из-под которого что-то капало.
– Переночуйте у нас в части. А утром поедете дальше, – предложил капитан Салауди. – Мы тут держим плотную оборону, так что можете не переживать, мертвяки не пройдут, – военный по-своему расценил колебания старика.
Машину с трупом Али пришлось оставить возле трассы. Переносить его куда-то еще или тем более доставить домашним не брался никто из военных. Солдаты оттолкали «Ниву» на обочину – до лучших времен, как выразился кто-то из них. «До утра с ним ничего не случится», – сказал капитан. Старик был вынужден с ним согласиться. «Все ради внука», – успокоил он себя.
Салауди с Дени отправились в казармы, капитан дал им в сопровождение одного из своих солдат по фамилии Потапенко. Тот молчал, но явно был доволен отправкой в тыл. Творящаяся чертовщина не нравилась никому. Серега исчез непонятно куда, чем не сильно расстроил старика – болтливый паренек начинал действовать ему на нервы.
В части Дени с Салауди выделили по койке в общей солдатской казарме. Тут уже спало несколько таких же, как и они, гражданских, бежавших из своих домов в районе близ Ханкалы. Большинство коек, впрочем, пустовало – их армейские хозяева находились в оцеплении. Потапенко не стал возвращаться к своему подразделению, завалился с ногами на одеяло и моментально захрапел.
Дени долго лежал, сжавшись, как пружина. Но через какое-то время молодость и усталость – было уже почти два часа ночи – все-таки взяли свое. Мальчик тихо засопел.
Салауди не спалось. Вначале он ждал, пока заснет внук. Потом сам по себе не мог сомкнуть глаз, все думал. Старику казалось, что даже отсюда, с расстояния в несколько километров от города, он чувствует его боль. Он почти физически ощущал, как тысячи людей сейчас мечутся по его улицам, уворачиваясь от ужасных объятий и считая счастливчиками тех, кого мертвецы съели прямо во сне.
Старик глубоко вздохнул. Дыхания не хватало. Его и так в последнее время одолевала бессонница, а тут еще такое…
Он вышел из казармы во двор. Вся территория военного городка была ярко освещена, горели все фонари и прожектора. Пробраться в часть скрытно у зомби вряд ли был шанс.
Салауди пошел в сторону видневшихся немного поодаль зданий. Слова «афганца» Сереги насчет способов уничтожения мертвецов запали ему в голову. Но патронов с солью у старика оставалось всего два. Значит, нужно было пополнить запасы.
Найти кухню оказалось делом несложным. Хотя время ужина и прошло достаточно давно, однако аромат еды все еще шел оттуда.
Здание столовой, как это ни странно, не охранялось. Даже часовой не стоял возле входа. Видимо, каждый человек на счету, решил старик, вот и перекинули внутренних постовых на охрану периметра.
Салауди свернул из найденной тут же газеты несколько больших кульков, засыпал в них соли и рассовал по карманам. Затем двинулся обратно, в казармы, чтобы уже там снарядить патроны.
Он быстро пересек волейбольную площадку и остановился, чтобы отдышаться. Неожиданно где-то рядом раздался шум, послышались чьи-то шаги. Несколько человек шли, не скрываясь и разговаривая в полный голос. За шеренгой тополей их пока не было видно.
– Я не понимаю, как это могло случиться? Кто мне объяснит? – Судя по тону, говоривший был явно высоким чином в самом раздраженном состоянии духа.
Тот, кто ему отвечал, вел себя поспокойнее и в то же время достаточно уверенно. Он явно не был подчиненным первого, но и, скорее всего, не превышал его по положению. А если судить по количеству употребляемых им терминов, то он и вовсе был не военным, предположил Салауди.
