Текст книги "Спасение рая"

Автор книги: Юрий Иванович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Всенепременно! – пообещал визитер и в следующий момент исчез из пространства гардеробной вместе со своей симпатичной женой, которая так и не сказала ни единого слова.

Оставшийся в одиночестве Купидон Азаров смешно запрыгал на месте, словно в нем ударила пружина злости и бессилия, и затряс в бешенстве кулаками. Все-таки так долго себя сдерживать и вести себя прилично оказалось чуть ли не выше его сил. Но в следующее мгновение его правая ладонь прочувствовала два уникальных в этом мире камня, и он так же резко успокоился. Даже с фырканьем и ехидством улыбнулся своему отражению в зеркале:

– А ты как думал? Не так все просто, как мечтаешь! Но с другой стороны, я ведь все равно остался в выгоде. Да и дальнейшие перспективы обнадеживают. Хоть и слишком осторожна эта сопливая парочка, но ведь и всех моих возможностей они не знают. А вот когда узнают, тогда и настанет мой час триумфа! Лишь бы не вспугнуть раньше времени.

Глава восьмая
Покушение на святыню

Вообще-то у всех диверсантов «третьей» при нападении на странного Джакомо в головах вращалась только одна мысль: «Как можно быстрее понять, зачем к нам приставлен лживый дворянин и что он пытался у нас выведать! Последняя минута пошла!» Иначе бы мужчина распростился с жизнью сразу, еще в стоячем положении. Уже сидя и прекрасно осознавая, что влип в крупные неприятности, он умудрился отрицательно мыкнуть два раза на вопрос Сильвы про жреца и начал вращать глазами так, что даже в полной темноте стало понятно о его желании высказать все как на духу. Поэтому послышался новый вопрос, а сжимающая рот рука переместилась на глаза:

– Кто ты такой?

– Граф Джакомо Стредери.

– Зачем за нами следишь?

– Ни в коем случае! Я действительно прибыл сюда стать жрецом.

– Почему тогда ты так уверен, что им станешь?

– Я уверен, что пройду ритуал, – тараторил обездвиженный пленник. – Этому помогут мои знания и мой титул.

– А почему ты так уверен по поводу возвращения своего коня?

– По всем правилам положено согласиться с моей просьбой и выпустить наружу за конем. После обучения я на нем и уеду с караваном. Таков закон.

– Откуда ты знаешь об этом законе?

– В нашем замке огромная библиотека, и, как правило, старший в роду передает первому наследнику одну редкую рукописную книгу, которой, по преданиям, более тысячи лет. Когда книга приходит в негодность от времени, ее переписывает заново от руки старший нашего рода. Называется она «Внутренний распорядок службы и воинский устав жреческого сословия».

– Откуда она в вашем замке?

– Сведений не сохранилось. Но в книге описан каждый шаг и каждое движение жрецов монолита в любой обстановке.

– И что подходит конкретно для тебя?

– Что в жрецы проходит любой титулованный магирик. Это – основополагающее правило. Вернее, не совсем так. – Джакомо даже вздохнуть не мог нормально от сдавивших его рук, поэтому уже почти сипел от натуги, но послабления не просил. Соображал, что может не успеть. – Просто на исповеди перед ритуалом вопрошающий жрец обязан задавать те вопросы, которые у него в списке, а после каждого ответа нажимает квадратик определенного цвета, который расположен перед ним в виде второй книги. И уже на основании этих ответов монолит делает окончательный выбор, указывая на будущих жрецов. Причем всегда любой титулованный претендент проходит обязательно. В смертники попадают круглые сироты, не имеющие друзей, любимых и малолетних детей. Как и полностью дегенеративные личности. То есть в итоге на результаты смертей или отбора никто из жрецов не имеет малейшего влияния.

– Почему же тогда твой отец или дед не стали жрецами?

– Им и не надо было такой головной боли. Мы всегда раньше могли вызвать к себе даже Маурьи. Меня просто нужда заставила: без жены жить не смогу, а на нормального целителя средств не хватает.

С секунды на секунду должны были прозвучать первые хлопки дымовых устройств, поэтому Сильва задала вопрос, который в конечном итоге и решил: жить пленнику или умереть сию минуту:

– Где находится твой замок?

– Провинция Гамари. На юго-востоке.

– Отлично! Если ты будешь беспрекословно выполнять все наши приказы, то останешься жив, а мы тебе предоставим для спасения роженицы целительницу второго уровня. Согласен?

– Да! Но где вы возьмете Маурьи?

– Вскоре увидишь. – Слова нависшей над графом женщины прервали странные хлопки и гомон, пронесшийся вслед за этим по скоплениям магириков. – Не пытайся от нас сбежать! Уничтожим на месте!

И только раздалась эта угроза, как пленника вздернули на ноги и резво стали подталкивать к выходу. При этом все три странных незнакомца во всю глотку стали выкрикивать:

– Пожар! Пожар!

– Все наружу! Спасайся кто может!

– Мы все здесь задохнемся! Бежим к выходу!

Причем Курт, который крепко держал графа за пояс, ни в коей мере не спешил. Скорее, он, наоборот, замедлял шаги, топтался на месте и даже в парочке случаев пинками разбудил особо уставших после дальнего пути паломников. Сильва вместе с Петрухой неистовствовали и метались среди толпы во много раз интенсивнее. И Джакомо Стредери с расширенными глазами пытался сообразить, что же здесь происходит. По всему получалось, что его неожиданные и агрессивные компаньоны почувствовали запах дыма самыми первыми. Да еще и увидели, откуда он движется и чем это грозит. А так как дым выходил как раз из тех проходов, куда недавно наведывались оба мужика с «гостинцами», то уже возле выхода граф стал соображать, кто тут мог устроить такой неожиданный и кощунственный пожар. Мало того, однажды чуть не споткнувшись, он был резко приподнят над землей сопровождающим и при столкновении с ним ощутил сквозь одежды металлические предметы. Его конвоир оказался воином при полном, если не сказать нестандартном, вооружении!

Это окончательно отбило у графа всякое желание сопротивляться и выставлять себя неожиданным героем. Он отогнал мысль о привлечении к себе внимания иногда пробегающих жрецов криком и благоразумно закрыл рот. Тем более что догадался о вполне уверенном и прозаическом спасении, потому как и сами гипотетические поджигатели умирать не собирались. Еще более он утвердился в этой мысли, когда его вывели наружу. Там многие магирики попытались остановиться и посмотреть на результаты вспыхнувшего пожара на расстоянии, но их вновь обратили в бегство истерические крики Сильвы и Петра:

– Монолит сейчас рухнет!

– Он погибает!

– Нас всех завалит!

– Надо отбежать как можно дальше!

Словно в подтверждение этих слов, в проемах выходов послышались новые хлопки и дым повалил наружу с удвоенной силой. Толпа словно с ума сошла и в жуткой панике сорвалась по тракту как можно дальше от нависающей над ними опасности. Причем некоторые, самые сильные и нахрапистые, попытались для побега воспользоваться верховыми животными, стоящими под навесом. Вполне естественно, при этом даже не интересуясь, где хозяин и как попросить у него разрешение. Возле нескольких карет, повозок и скоплений мулов завязались чуть ли не драки. И только в том месте, где стояла оставленная с мулами черноглазая красавица, царил островок спокойствия и безопасности. Самые озверевшие магирики, так и не добежав до вожделенных животных, вдруг меняли курс своего движения, пробегали мимо и вновь быстро возвращались на тракт. И любой сообразительный человек мог догадаться, что подобные неосознанные действия толпы являются итогом чьих-то целенаправленных действий. А те, кто когда-либо мог наблюдать подобное воздействие воочию, мог и продолжить логические размышления.

Граф Стредери, видимо, наблюдал. И в сообразительности ему отказать было нельзя. Так что он, лишь только всмотревшись в лицо неподвижно стоящей красавицы, сразу сообразил, кто занимался прозаической охраной животных. Обычному жрецу подобное отторжение озверевшей толпы было бы не под силу, а значит, в сообщниках у поджигателей как минимум госпожа Маурьи. Этот факт мог ввести в ступор любого дворянина, не говоря уже про обывателей, но, как ни странно, Джакомо при осознании всего увиденного только облегченно вздохнул и заверил так и продолжающего его вести Курта:

– Все, если она с нами, то я спокоен.

Тот в ответ лишь криво улыбнулся:

– Надо еще вначале добраться до твоего замка.

Уж он-то прекрасно понимал, что придется совершить тяжеленный пеший переход через заснеженные горы Бавванди и только потом, купив в предгорьях новых коней, отправиться на юго-восток. Через Ворота прорваться верхом в данный момент не получится, а если монолит через четверть часа таки рухнет, то даже находиться или пересидеть некоторое время в пещере станет проблематично.

Главенствующую роль в группе черноокой красавицы подтвердила и Сильва. Кося глазами на пленника, она кратко что-то нашептала в ухо подруге и, дождавшись утвердительного кивка, громко воскликнула:

– Планы – без изменений! По коням!

Но и после этой команды какой-либо спешки или нервозности в действиях поджигателей не просматривалось. Вначале они не спеша закрепили свои вещи, потом взобрались в седла, подождали, пока мимо не пробегут последние из улепетывающих магириков. И только после этого выехали на тракт. Там тоже обгонять пеших не спешили, а двигаясь в последних рядах, подбадривали остановившихся паломников угрозами и живописанием грядущей беды:

– Не стойте! Бегите быстрее!

– Внутренности монолита пылают! Он вскоре рухнет!

– Осколки завалят весь тракт на несколько километров!

Мало того, они еще при этом и на обитателей вершины ссылались:

– Жрецы посоветовали отбежать как можно дальше!

– Они ведь лучше всех осознают опасность!

– Быстрее! Быстрее! Сейчас все рухнет!

Черноглазая красавица при этом оглядывалась чаще всех, но пока никакой погони не наблюдалось. Хотя количество мечущихся возле входов жрецов все увеличивалось. Конвоир графа вдруг остановил не только своего мула, но и коня графа и подал сигнал остальным товарищам, восклицая:

– Последняя минута!

Все развернули животных вполоборота к вершине Прозрения и замерли на месте, стараясь при этом не мешать отставшим и продолжающим убегать по тракту паломникам. И в тот же момент на поверхности всего монолита вдруг появились почти невидимые отверстия, выпускающие струйки пара. Причем пара, не вздымающегося вверх, а под собственной тяжестью опускающегося вниз. И буквально секунд за двадцать почти все чернота скрылась под сероватой массой дождевого облака.

– Да они никак внеочередное проворачивание технических средств устроили, – высказалась Сильва с мрачным видом.

– Пусть себе устраивают, – хмыкнул Петр. Причем они продолжали говорить на ашбунском языке, нисколько не скрываясь от напряженно прислушивающегося графа. – Весьма похоже на газы обильного пожаротушения. Посмотрим только, поможет это им или нет.

Теперь все четверо стали усиленно прислушиваться, одновременно наблюдая, как облако пара утолщается, приближается и даже растет вверх. Теперь уже и самая верхняя кромка скрылась от взоров. Но тем более грустным показался голос Курта, который с недоумением посмотрел несколько раз на часы и констатировал:

– Помогло.

– Не поняла?! – подпрыгнула в седле Сильва. – Ребята, может, вы там чего-то напортачили?

– Обижаешь, подруга! – оскалился Петруха.

– Но ведь время вышло! Не могли они простым дымом разминировать, – шипела раскрасневшаяся женщина. – Да и отключить наши устройства никому не под силу.

Курт продолжал оставаться невозмутимым как скала:

– Значит, смогли. Следовательно, версия про инопланетян выходит на первое место.

Кажется, такое развитие событий успокоило в первую очередь именно Петруху. Но не потому, что он оказался прав в своих предположениях, а потому, что теперь его с немцем не станут обвинять в невнимательности или отсутствии профессиональной подрывной выучки. Он даже проворчал с облегчением:

– Местным дикарям наши мины разрядить бы не удалось.

Мечущихся у подножия жрецов тоже прикрыло облако пара, но когда всадники стали переглядываться, решая, как поступить дальше, неожиданно из этого облака вылетел нескончаемый поток светящихся в предвечернем сумраке точек величиной со шмеля. Скоростью и звуком они тоже соответствовали этим насекомым, но при этом не разлетались в стороны, а целенаправленно устремились вдоль тракта на высоте от одного до двух метров.

Маурьи первой сообразила, чем это грозит ее товарищам и остающимся на тракте паломникам. Она выехала чуть вперед, жестом приказывая переместиться воинам ей за спину, и громким голосом стала кричать бегущим людям:

– Быстрее! Бегите быстрее! Жрецы послали вам в спину смерть!

Окрики возымели действие, и даже самые нерадивые и ленивые перешли на максимально возможный для себя бег. Да вот только из шести-семи десятков человек мимо Маурьи успело пробежать около половины. Всех остальных настиг рой светящихся шариков, и со звучным шипением и жужжанием смертельные шмели ввинтились в тела. Вой боли и крики умирающих людей хлестнули по ушам, а уже в следующее мгновение жужжащая смерть достигла замерших клином всадников. Умения целительницы создавать щит их спасли, рой словно уткнулся в невидимую стенку и стал вихриться светящимся клубком, все увеличиваясь и увеличиваясь в плотности и размерах. Потому что поток со стороны монолита не иссякал. Тем не менее Дана довольно легко отодвинула набрякшее скопление метров на пятьдесят от себя и сквозь сжатые зубы отдала команду:

– Петр! Одной подствольной гранатой по рою!

Снайпер тотчас вынул громоздкий автомат из сумки Сильвы и вставил в приемный магазин кассету с пятью белыми гранатами иномирского происхождения. Конечно, на гранаты они совсем не походили, скорее, на миниатюрные ракеты или массивные патроны крупнокалиберной зенитки, но взрывной силой обладали поразительной. Откуда Торговец достал такой разрушительный боезапас, воины «третьей» никогда не задумывались, но сейчас сильно пожалели, что у них осталось всего пять единиц. Потому что первый же разрыв в сгустке светящегося роя практически выжег чуть ли не всю летающую смерть.

А вот следующие команды от Маурьи понеслись несколько иного толка:

– Остальные четыре гранаты постарайся отправить по монолиту.

Петру подобный перенос огня не показался сложным. Он уверенно приподнял ствол автомата на нужную высоту и произвел один за другим четыре выстрела. Причем с его пространственным воображением можно было не сомневаться, что цель поражена в самых нужных местах, в пространстве арочных входов. Но что оказалось наиболее действенным, так это эффективность состоявшихся взрывов. Скорее всего, она отбила всякую охоту у жрецов, или кто там прятался за их спинами, выпускать смертельно опасные, жужжащие создания. А может, и нечто механическое, выпускающее их оружие пострадало. Да и, в конце концов, летящие светляки могли элементарно закончиться.

Но как бы там ни было, муторный рой вдруг иссяк, а шмели, упершиеся в щит, вдруг все разом потускнели и осыпались на каменное покрытие тракта. Дана сразу же после этого спрыгнула с мула и наклонилась над несколькими несчастными, попавшими под обстрел. Ловкий Петруха последовал за ней следом, быстро переворачивая и осматривая лежащих магириков. При этом он явно преследовал какую-то свою цель, попутно собирая не только то, что осталось от шмелей. Целительница на него внимания не обращала, а осмотрев всего лишь несколько тел, со скорбным видом распрямилась и констатировала:

– Мертвы. Помочь мы никому не сможем, эти шершни еще и ядовиты. – После чего поспешила к товарищам. Взобравшись в седло, еще несколько минут наблюдала за разрастающимся облаком и только потом вынесла окончательный вердикт всей операции: – Не по зубам орешек оказался. Да и столько людей зря погибло. Петр! Уходим!

И первая развернула своего мула в сторону «спальных» долин. Трое друзей и граф в сгущающихся сумерках поспешили за ней. Причем не просто обгоняли спешащих убраться подальше от монолита магириков, но и раздавали в стороны советы, как двигаться, где ночевать и как обезопаситься в приближающуюся метель от обморожения. Поворачивали назад и тех паломников, которые только шли к вершине Прозрения. Причем в случаях открытого неповиновения черноглазая красавица без всякой боязни или сомнений признавалась, что она Маурьи, и практически отдавала приказ немедленно возвращаться и не забывала взывать при этом к людям о товариществе и взаимной поддержке. Потому как наступающая зимняя ночь могла испугать кого угодно. Благо еще, что непогода не слишком резво обрушилась на спешащих к воротам путников. Но ветерок со снежком усиливался, мороз крепчал, а помочь застрявшим на тракте путникам ничем, кроме советов, диверсанты не могли.

До пещеры отшельника добрались только часа через два, когда в «спальных» долинах уже было не протолкнуться от становящихся на постой магириков. Вестниками такого ажиотажа послужили те всадники, которые после пожара устремились к Воротам на максимальной скорости, и многие из них во время движения распространяли последние новости не хуже общественного радио. В результате все магирики решили как можно быстрее добраться или вернуться к пещерам и уже там подождать развития дальнейших событий. По их понятиям, никакой пожар не мог окончательно повредить святыню Успенской империи, следовательно, вскоре черный монолит опять будет готов принять магириков. Тем более что большинству из них данное паломничество обходилось невероятно дорого, и, скорее всего, второй раз за свою жизнь совершить подобное путешествие у них не получится. Так что лучше подождать парочку дней, чем отказываться от мечты всего своего бытия. Да и решимости рискнуть собственной жизнью на второй раз может не хватить.

Возле пещеры, украшенный черной каракулевой шапкой и завернутый в кучу рваных одеял, товарищей с жутким беспокойством встретил Василий.

– Ну наконец-то! Я уже замучился отбиваться от настырных постояльцев! Сколько можно вас ждать? Как все прошло? – засыпал он вопросами, а потом рассмотрел в темноте незнакомого мужчину, ведущего за собой на поводе уникального скакуна: – О! А это кто?

С ним как раз поравнялась Сильва:

– Ишь какой любопытный! Ты вначале накорми гостей да обогрей, а потом уже и спрашивай.

– И чего это ты мою папаху нацепил? – ревниво поинтересовался Курт, заводя своего мула в пещеру. – В самозванцы подался?

– Так уже с час такая паника и столпотворение началось, что твоим коллегам не до меня. Никто и не присматривается наверх, своих бы постояльцев разместить. А шапка авторитет в глазах паломников придает.

Теперь резко увеличившееся количество животных заставило изрядно потрудиться с их размещением. Благо еще, что главный каминный зал пещеры своими размерами позволял и конюшню устроить, и столовую оставить на прежнем месте. Ну а неприятные запахи, которые сразу же забились в каждую щель, все старались воспринимать как неизбежное бремя этого мира. Тем более что Дана сразу сообщила:

– Поужинаем, немного отдохнем и сразу в путь!

Граф Стредери впервые решился обратиться к целительнице:

– Госпожа Маурьи! Может, нам лучше дождаться утра? Да и животные наши отдохнут как следует.

– Нет, нам нежелательно показываться в Воротах, – ответила та строгим тоном. – Пойдем пешком, через горы.

Все стали раздеваться и рассаживаться за накрытым столом, и от обилия железа на телах диверсантов Джакомо опять потерял дар речи. Потому и не смог возмутиться вслух предстоящим изматывающим переходом. Хотя бросаемые постоянно взгляды не могли читаться иначе чем: «А что будет с моим конем?!»

Тем временем Сильва помогла Василию разогреть горячие блюда и подать на стол, а заодно полушепотом пересказала, кто такой граф и для чего они его прихватили с собой. Доложила и про несработавшие заряды, которые, скорее всего, жрецы успели разминировать. Тогда как Петруха обратился к своим товарищам на русском:

– Мне удалось насобирать около десятка деревянных жетонов на телах погибших магириков. Так что, в принципе, мы можем рискнуть на прорыв и через Ворота. Думаю, что к нам у жрецов не возникнет больших вопросов.

Курт шумно фыркнул:

– Хватит и маленьких! Нас видело слишком много людей. Да и связь между двумя объектами наверняка существует. Иначе охранные службы не смогли бы так быстро разминировать наши заряды. Не прорвемся.

Дану в этот момент больше интересовало состояние Василия, который хоть и двигался довольно быстро по всей пещере, но порой застывал от боли в плече. Особенно когда орудовал правой рукой.

– Что, побаливает?

– Пустяки! – ответил старший группы, усаживаясь наконец-то за стол вместе с остальными. – Переходу это не помешает. Угощайтесь и на меня не смотрите, я уже и так переел, когда нервничал, вас поджидая.

– Раз не голоден, то иди в свою келью и сними с себя эти одеяла, – заявила целительница. – Я сейчас приду и осмотрю рану.

Василий долго кривился и хмурил брови, посматривая, как оголодавшие путники набросились на ужин, но так и не стал возражать вслух. А когда второй раз поймал на себе недоуменный взгляд Маурьи, с недовольным кряхтением вылез из-за стола и поплелся во внутреннюю анфиладу пещеры. Через пару минут стала подниматься и Дана.

– Сейчас его осмотрю, и, если рана не зажила основательно, придется его отправлять через Ворота. Но в этом и плюсы есть: он попутно ознакомится с положением дел в городе и доставит животных прямо к точке нашего выхода из массива. Только вот надо ему обязательно дать одного-двух сопровождающих. Поэтому ты, Курт, одевайся и сходи к своему приятелю Суордину. Пусть этот отшельник сопроводит Василия за хорошую плату. Скажем, в эквиваленте одного, а то и двух мулов. Или наших отдашь, или новых для него купишь. А может, будет лучше, если Василий более резвых лошадок для нашего путешествия подберет. Да пару пристяжных на всякий случай.

Она уже уходила, когда Петр вспомнил:

– Надо обязательно Торговца предупредить про наши действия и про нашу цель перехода. Только вот как?..

– Легко! – воскликнула Сильва. – Мы напишем краской прямо здесь на стене. Причем сделаем это на нашем языке, и никто не догадается о сути послания. А? Как? Я видела здесь где-то баночку с краской.

– Вот-вот! – донесся из глубины пещеры голос целительницы. – Займитесь этим немедленно!

Растительные краски, которыми прежние отшельники делали рисунки на стенках келий, каждый в меру своего таланта, отыскались быстро. Петр с Сильвой быстро договорились о своей части текста и принялись выводить буквы на самой освещенной стене каминного зала. Но при этом не забывали вести перекрестный допрос усаженного между ними спиной к стене графа Стредери. Причем засыпали вопросами такими сложными и настолько интенсивно, что бедняга вскоре вытирал со лба крупные капли выступившего пота, настолько его утомили. Но отвечал при этом старательно, честно и даже в охотку. Убеждая себя в первую очередь мыслью о том, что его жена после родов останется жива. А это для него в данный момент намного важнее любых рассуждений о предательстве клана жрецов, да и всего устоявшегося порядка в Успенской империи. Ну и немаловажную роль играл тот факт, что странные незнакомцы молодому отпрыску знатного рода невероятно нравились. Именно – нравились! Притягивали к себе каждым движением, завораживали таинственностью и чудны́м звучанием незнакомой речи, поражали контрастом жестокой решительности и явно заметной человечности, новизной суждений и неадекватностью планов.

Таиться перед такими людьми не было смысла. Как и не было смысла ложью вводить их в заблуждение.

Допрос дворянина оказался для воинов «третьей» очень продуктивным. При всем уважении к Деймонду Брайбо, который теперь неожиданно для всего мира стал Арчивьелом, целителем третьего уровня, бывший отшельник не знал и десятой части тех основополагающих истин государственного устройства, о которых знал высокообразованный граф. Не говоря уже про остальных ашбунов, большинство которых были малограмотными, а то и вообще не умеющими читать. Ну а расспросить как следует неожиданного союзника Эрхайза Тантри, барона Фьерского, ни у кого элементарно не хватило времени. Да и другая задача в то время стояла перед «третьей». Тогда как сейчас отсутствие основополагающих данных могло прямо или косвенно завести в ловушку.

Взять хотя бы систему существующей идентификации каждого подданного, которая наносилась на древесину очень высокой прочности после свежего распила и последующей полировки. Со временем древесина высыхала, превращаясь по твердости чуть ли не в стальную пластину, и сопутствующие данные оставались на всю жизнь при человеке. Кроме имени, фамилии рода и имен родителей на медальоне величиной с ладонь указывался род занятий отца и деда по мужской линии, род деятельности матери, в том числе если она и была только домохозяйкой. Причем данные вносились на момент рождения ребенка. Указывалась провинция, город или поселок и имя того жреца, который проводил обряд изгнания смертельного духа и помещения последнего в ларец Кюндю. Впоследствии любой человек мог заменить выданный в детстве медальон на тот, где имелись последние, измененные данные как про родителей, так и о своей основной деятельности. Делать это следовало в ближайшем к месту жительства храме и за отдельную, довольно высокую плату. Так что некоторые обыватели так и носили свои «удостоверения» неизменными от самого рождения и до смерти.

В данном случае диверсантам собранные Петрухой медальоны могли очень пригодиться. А знания по их расшифровке – тем более. Подобрав образцы, соответствующие своему возрасту и направлению движения, и заучив их наизусть, они смогут передвигаться по имперским дорогам открыто, не опасаясь проверок и облав, которые наверняка участятся после брутальных событий в горном массиве Бавванди. И если переход через горы не подбросит неожиданных препятствий, то в провинцию Гамари группа доберется без труда. А там и в замке графа можно будет спокойно пересидеть некоторое время. Глядишь, и Торговец за это время появится. А нет, то по Южному перешейку «третья» прорвется в цивилизованные края как нож по маслу. К тому же, по словам графа, подобное путешествие станет менее опасным, если совершить его морем. Как оказалось, для этого будет достаточно и простого рыбацкого баркаса. Вода в это время хоть и жутко ледяная, зато после сезона бурь установилось продолжительное зимнее затишье.

Вскоре опять все пять воинов собрались за одним столом, позволив сидеть рядом то ли новому компаньону, то ли новому союзнику, то ли пленнику. В отношении Джакомо пока никаких окончательных определений не высказывали. Старший группы выглядел несколько печально, и, именно глядя на него, Дана вынесла свой врачебный вердикт:

– Василию еще рано карабкаться по скалам. Достаточно лишь раз сорваться и повиснуть на руках, как только сросшиеся ткани порвутся и он превратится в инвалида. Поэтому – только верхом! Курт, что там с твоим другом?

– Суордин, к сожалению, отлучиться не сможет. Слишком много сейчас у отшельника постояльцев. А вот его жена оказалась просто счастлива, что появилась возможность съездить в город за продуктами. У них в пещере наметился также дефицит сушеных овощей, грибов и специй, а уж сама возможность получить в подарок одного мула – дополнительный бонус благожелательного к нам отношения. Мало того, на постое у Суордина сейчас есть два магирика, которые предложили плату за их немедленную доставку в город. Они ритуал Прозрения уже прошли, так что их ничего больше на тракте не задерживает. Наоборот, они слишком нервничают из-за создавшихся паники и столпотворения и мечтают как можно быстрее добраться до дому.

– Долго им собираться?

– Они готовы тронуться в путь в любой момент.

– Тогда не будем задерживаться, – безапелляционным голосом распорядилась Маурьи, даже не оглянувшись при этом на старшего группы. – Отправляй Василия, а чуть позже и мы подадимся в путь.

Но немец так и замер вдруг возле стола:

– А как же огонь? Мне его так нельзя оставить.

– Да брось ты!.. – затянул насмешливым тоном Петруха, но, столкнувшись со взглядом Курта, благоразумно замолк.

– Это будет настоящим предательством, – стал объяснять нынешний наследник пещеры. – Обязательно надо передать его в другие руки, иначе…

– Ладно, – не стала спорить целительница. – Выбери того, кто тебе больше всего понравится из магириков, и предложи ему занять твое место. Только поторапливайся! Снег усиливается и отлично прикроет наши следы.

А еще через час в опустевшей пещере одиноко восседал растерянный мужчина, трепетно прикасался ладонями к ласковому пламени камина и пытался осознать происшедшие с ним кардинальные изменения в жизни. Жрецом он не стал, но вдобавок к сохраненной жизни еще и место отшельника получил.