Текст книги "Мины вчера, сегодня, завтра"

Автор книги: Юрий Веремеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Часть 5
XXI Век

Тенденции минной войны

К началу XXI столетия выявились две тенденции в области минной войны.

Первая состоит в том, что традиционные мины, устанавливаемые вручную или средствами механизации, не только не утратили своих позиций, но стали более совершенными и трудно обнаруживаемыми.

К ним добавились дистанционно устанавливаемые мины, которые делают минную войну более динамичной и вписывающейся в современную маневренную войну. Вместе взятые, эти две категории мин сделали минную войну более привлекательной как для регулярных армий, так и для иррегулярных вооруженных формирований.

Вторая тенденция проявилась в значительном отставании средств контрминной борьбы, во вхождении их в затяжной системный кризис, что тоже сделало минную войну еще более привлекательной.

На сегодняшний день нет ни одного сколько-нибудь надежного средства поиска мин. Даже ранее совершенно безупречный способ поиска с помощью примитивного щупа на фоне неконтактных датчиков цели (сейсмических, геофонных, инфракрасных, радиолокационных) становится совершенно неудовлетворительным. Мина просто не подпустит сапера к себе. Она взорвется раньше, чем тот ее обнаружит. К тому же многие мины находятся не на минном поле, а прячутся где-то в стороне от него.

Возражения противников мин парируют сторонники, утверждающие, что мины нового поколения, снабженные надежными системами самоликвидации и самонейтрализации, способны уничтожаться сразу после того, как в них отпадет военная необходимость. В этом плане к минам можно предъявить гораздо меньше претензий, чем к другим опасным остаткам войны – неразорвавшимся ракетам, авиабомбам, снарядам, гранатам, стрелковым патронам.

Если же говорить об общих тенденциях в развитии мин как вида оружия, то текущий этап начался в 1997 году, когда 18 сентября на свет появилось неуклюжее детище пацифистских движений – Оттавская конвенция о запрещении противопехотных мин.

Внешне она преследовала вполне благородную цель: избавить человечество от одного из видов смертоносного оружия. Однако мины не тот вид оружия, с которого следовало бы начинать всеобъемлющую борьбу по избавлению людей от ужасов войны. Не так уж много от них погибало и погибает людей. Инициаторы конвенции лукаво приписали минам все случаи подрывов людей в период после 1945 года, включив в этот перечень инциденты с неразорвавшимися снарядами, авиабомбами, гранатами и ракетами. Реальная статистика показывает, что на долю мин приходится максимум 5—12 % случаев подрывов мирных жителей в послевоенный период.

Л. Монин и Э. Галлимор в своей лицемерной пацифистской книге «The Devil’s Gardenc. A History of Landmines» (Дьявольские сады. История мин), вышедшей в Лондоне в 2002 году и причислившей мины к оружию массового поражения (?!), все же приоткрывают одну из кулис, скрывающих истинные причины бурной антиминной кампании на Западе.

Они пишут, что во время войны во Вьетнаме бойцы Армии освобождения Южного Вьетнама (Вьетконг) в конце концов сумели с помощью мин свести к нулю техническое превосходство американской армии. После этого война самой развитой в военно-техническом отношении армии мира с противником, не имевшим почти никакого оружия, кроме стрелкового, пошла на равных. В результате США потерпели сокрушительное поражение, какого они никогда не знали в своей истории.

Вырвать из рук слабых стран их последний шанс противостоять современному американизму – вот истинная цель Оттавской конвенции и всей антиминной кампании. Робкие упреки активистов Оттавы в адрес США, не подписавших конвенцию, всего лишь обычное европейское лицемерие, которое позволяет западной демократии и политическую невинность соблюсти и в то же время скрытно сохранять минное оружие. Но при этом громогласно обвинять Россию и Китай в антигуманизме.

Одновременно Оттавская конвенция сыграла роль мощнейшего толчка к развитию минного оружия, перевода его на качественно новый уровень. Сама конвенция составлена столь неуклюже, что оставляет множество лазеек для государств, обладающих достаточными финансами для разработки и принятия на вооружение мин, обладающих гораздо более высокими поражающими свойствами, гораздо более чувствительных, обладающих способностью самостоятельно выбирать цель и поражать ее в самый выгодный момент.

А разного рода террористы во всем мире могут, как и прежде, пользоваться старыми минами в силу простоты (даже примитивности) их устройства. Плевать они хотели на конвенцию в целом, и на каждую из ее статей в отдельности.

Один из ведущих российских конструкторов минного оружия, разъясняя реальные последствия принятия Оттавской конвенции, указал на следующие факты:

1. Мины перестают называть минами. Их все чаще называют «инженерными боеприпасами», «поражающими элементами», «кассетными поражающими сегментами», «боеприпасами охраны района» и т. п. Сути это не меняет. Просто игра слов. Но эта игра выводит целый ряд новейших мин и рамок конвенции, оставляя ей лишь устаревшие образцы.

2. Правительства многих стран стали проявлять гораздо больше внимания к вопросам разработок нового минного оружия. Мины вышли на новый, более высокий качественный уровень, при котором расход мин на поле боя резко сокращается, а их эффективность столь же резко возрастает.

3. Введение в качестве обязательного конструктивного элемента устройства самоликвидации мины по истечении срока боевой работы (или по сигналу) обеспечивает повышение безопасности действий своих войск и возрастание минной опасности для противника.

Кроме того, это исключает юридическую ответственность за причинение вреда гражданским лицам, т. к. становится невозможным доказать, что на местности имелись мины конкретной стороны.

4. Появилось основание для избавления арсеналов от громадных запасов физически и морально устаревших мин, которые все равно невозможно использовать.

В качестве примера мины новейшего образца можно привести российскую разработку, впервые показанную на выставке RDE-2001 в начале июля 2001 года – многоцелевой боеприпас М-225. Заметьте: не мина! Он под Оттавскую конвенцию не подпадает.

Локальные военные конфликты, внутригосударственные гражданские войны второй половины XX, особенно с середины 1970-х годов, характеризовавшиеся широким применением мин, к середине 1990-х годов породили новый аспект минной войны, даже можно сказать ее новую форму, а именно «минную опасность». Западные средства массовой информации вдруг, как по команде, запестрели многочисленными душераздирающими публикациями о бесконечных страданиях от мин мирного населения в странах Африки и Азии. Стали очень популярными фотографии безногих негров, черных детишек со слезами на глазах, протягивающих искалеченные руки и т. п. Приводились пугающие воображения цифры о миллионах «тихих смертей» таящихся в земле, о тысячах людей в этих странах, пострадавших от мин. Возбуждалось общественное мнение, а правительства богатых стран принуждались к выделению средств на борьбу с «этой чумой XX века».

И это при том, что правительства самих афро-азиатских стран не были склонны трактовать минную проблему как трагедию. Если учесть, что в общей статистике смертности от несчастных случаев 35 % приходится на дорожно-транспортные происшествия, а 5 % на самоубийства, то 3 %, приходящиеся на мины, не выглядят чем-то невыносимо ужасным.

Исследования, проведенные Международным комитетом Красного Креста в 1990—91 гг. в Кампучии показали, что 73 % жертв мин знали о реальной минной опасности, но сознательно пренебрегли ею.

И все же в западных странах, как грибы после дождя, появились одна за одной антиминные «неправительственные» организации типа «Handicap International», «HALO Trust», «Cambodian Mine Action Centre», «Mine Advisory Group» (MAG), «Norwegian People’s Aid», «Menschen Gegen Minen» (MGM) и много других.

Все они якобы преследовали самые гуманные цели. Однако уже с самого начала их деятельности проявились странные тенденции, заставляющие усомниться в искренности их намерений.

Прежде всего, это многократное преувеличение самой минной опасности как таковой. В опубликованных ими многочисленных таблицах, антиминные организации завысили количество мин, установленных в странах конфликтов примерно в 10–25 раз!

Например, ими было официально заявлено, что в 1979—89 гг. в Афганистане войска Советской Армией установили до 35 миллионов мин. Даже британский инженер Пол Джефферсон (Paul Jefferson), работавший для «HALO Trust» в Афганистане, возмутился и написал, что если эту цифру снизить до 10 млн., то и в этом случае выйдет, что советские солдаты устанавливали 3 тысячи мин в день, что является совершенной фантастикой.

В Мозабике, по заверениям «экспертов» ООН, было установлено более 2 млн. мин, хотя реальность показала наличие менее чем 300 тысяч мин и взрывоопасных предметов.

Один из экспертов ООН по минному оружию признался историку Майку Кроллу, что количество мин завышалось сознательно, чтобы побудить правительства западных стран и частных спонсоров выделять больше финансовых средств на деятельность различных анти-минных организаций и фирм (аналогичный прием был использован в кампании «анти-СПИД»).

Интересно отметить, что один из первых контрактов на гуманитарное разминирование ООН выдала двум британским фирмам – производителям мин,а именно «Royal Ordnance» и «Mechem», причем ответственный сотрудник ООН, предоставивший контракт этим фирмам, сам в недавнем прошлом являлся сотрудником «Royal Ordnance».

Итак, жертвами минной войны в ее новом облике становятся государственные бюджеты ряда стран, и кошельки богатых, но доверчивых людей.

Вторым, весьма тревожным моментом новой фазы минной войны является идея организаций гуманитарного разминирования о «минном образовании» местного населения, т. е. своеобразный вариант лозунга «Спасение утопающих есть дело рук самих утопающих».

Это преподносится под тем соусом, что местное население, будучи обучено разминированию, сможет самостоятельно очищать свою землю от мин. Но обучить человека разминированию невозможно без того, чтобы не дать ему предварительно сведения и навыки по минированию, устройству мин. Иными словами, реализация указанной идеи влечет за собой массовое обучение гражданского населения навыкам минной войны, подготовку местных специалистов-минеров. Где, когда и против кого крестьяне и прочие туземцы применят эти опасные навыки, остается вне поля зрения «гуманитариев».

Во всяком случае, фирма «HALO Trust» была в России поймана за руку в процессе обучения чеченских боевиков из незаконных вооруженных формирований методам установки радиоуправляемых фугасов. Заодно она вела самую обыкновенную военную разведку в отношении федеральных войск. Так что нам не приходится сомневаться в сути «гуманитарных акций» этой фирмы. Автор уверен, что многие другие «антиминные гуманитарные фирмы в этом смысле ничуть не лучше, чем «HALO Trust».

Перспективы и прогнозы

Новый век только начался, и то, каким он будет, скрыто от нас туманом будущего. Делать прогнозы и строить перспективы занятие крайне неблагодарное. Сегодня пророк рискует попасть под огонь критики оптимистов и злобные окрики тех, кто боится реально взглянуть на день сегодняшний, кто живет не в настоящем, а в придуманном мире. Завтра же прогнозы могут оказаться ошибочными, и тогда пророк станет мишенью для насмешек.

Но вот что пишет американский историк, майор Корпуса военных инженеров армии США Уильям Шнек:

«Некоторые из технологий, развиваемых для министерства обороны в рамках противоракетной обороны (Ballistic Missile Defense) могут рассматриваться как орбитальные космические мины».

Вот так-то. Мины выползают в космос.

И дальше:

«Развитие этого необходимого, но несимпатичного оружия продолжается. Противосамолетные, противовертолетные и, возможно, противоспутниковые «мины» будут наверняка появляться в будущем. Пока что история показала, что всякий раз, когда новый тип оружия появляется в арсенале нападающего, военные инженеры отвечают защитной контрмерой.»

Английский военный историк Майк Кролл высказался еще более определенно и жестко:

«Технологические, экономические и социальные факторы вместе взятые гарантируют, что мало того, что мины будут использоваться в будущем, но и то, что они будут использоваться в возрастающих количествах. На полях будущих сражений будут драться на высоких скоростях, на больших территориях относительно немногочисленным личным составом. Способность мин быстро блокировать территории и уничтожать врага с небольшими трудозатратами рентабельным способом будет решающей в обороне.

Действительно, роль мин будет расширена до такой степени, что их изначальную форма едва ли будет возможно распознать. Больше не требуется, чтобы жертва активизировала мину физически; мина сама отыщет свою цель – танк, вертолет, возможно даже реактивный самолет и спутник – и развернет на него свою смертельную боеголовку».

Кролл, в частности, экстраполировал концепцию американской мины М93 «Hornet» (Шершень) и предсказал появление так называемых «интеллектуальных «мин, устанавливаемых с беспилотных самолетов и имеющих несколько боеголовок. Они будут обнаруживать танки противника с расстояния в несколько километров, опознавать их («свой – чужой») и, запуская поочередно боеголовки, поражать эти танки ударным ядром в крышу корпуса или башни (самые уязвимые места), контролировать поражение цели и в случае необходимости добивать ее. Одна такая мина сможет контролировать площадь в несколько квадратных километров.

Уже сегодня существуют несколько образцов противовертолетных мин (в частности, российская ПВМ (TEMP), способных обнаруживать и довольно надежно поражать низколетящие или совершающие посадку вертолеты. Кролл предсказывает, что если сегодня такие мины устанавливают вручную, то в ближайшие годы появятся дистанционно устанавливаемые противовертолетные мины. Это должно полностью изменить тактику боевого применения вертолетов.

Кролл пишет, что в будущем пехота (именно классическая немеханизированная пехота) снова станет существенной силой на поле боя, т. к. непрерывный рост уязвимости танков, бронетранспортеров и прочих машин от различных средств поражения ведет к существенному снижению их эффективности, что подразумевает сохранение пехоты даже в наиболее технически развитых армиях. А где будет сражаться пехота, там сохранится потребность и в противопехотных минах. [15]15
  В связи со сказанным хочется сделать два добавления. Во-первых, в военно-морских флотах развитых стран мира уже давно имеются самоуправляемые мины. Для примера можно упомянуть противолодочную реактивную всплывающую мину РМ-2, принятую на вооружение советского флота еще в 1963 году! Ее диаметр 53 см, длина 390 см, вес 900 кг, в том числе 200-кг заряд ВВ. Мина устанавливается в диапазоне глубин от 4 до 300 метров. Имеющиеся в ней акустические приборы и блок управления обнаруживают подводную лодку противника, определяют параметры ее движения, в нужный момент запускают двигатель, доставляющий мину к цели, и производят ее подрыв. Но сегодня, спустя 43 года, даже эта «хитрая мина» уже кажется весьма примитивным устройством.
  Во-вторых, пехотинцы на поле боя в обозримом будущем будут передвигаться не ногами, а в индивидуальных самоходных бронированных модулях (что-то вроде мини-танкеток, либо бронированных мотоциклов), со скоростью до 60 км/час! Каждый такой модуль будет оснащен целым комплектом вооружения (пулемет, гранатомет, снайперская винтовка), средствами наблюдения и связи, а также средствами жизнеобеспечения. Командиры подразделений будут управлять своими подчиненными через компьютерные пульты, по принципу, напоминающему электронные игры («стрелялки»).
  Понятно без лишних слов, что и «умные мины», и индивидуальные модули могут позволить себе только самые богатые страны мира, к числу которых Россия уже не относится.


[Закрыть]

Так что Оттавская конвенция не более, чем буря в стакане воды. В случае любой войны на эту бумажку никто никакого внимания обращать не будет. Ведь еще небезызвестный генерал Д. Дуэ справедливо заметил:

«Ибо ребячеством было бы предаваться иллюзии: все ограничения, все международные соглашения, которые могут быть установлены в мирное время, будут сметены как сухие листья ветром войны. Тот, кто сражается не на жизнь, а на смерть, – в настоящее время иначе нельзя сражаться, – имеет священное право пользоваться всеми средствами, какими он располагает, чтобы не погибнуть. Нельзя квалифицировать военные средства как цивилизованные или варварские.

Варварством будет сама война, средства же, которые в ней применяются, можно различать одни от других лишь по их эффективности, по их мощи и по урону, который они могут нанести противнику. А поскольку на войне необходимо наносить противнику максимальный урон, всегда будут применяться средства наиболее пригодные для этой цели, каковы бы они не были.

Безумцем, если не отцеубийцей, можно было бы назвать того, кто примирился бы с поражением своей страны, лишь бы не нарушить формальных конвенций, ограничивающих не право убивать и разрушать, но способы разрушения и убийства. Ограничения, якобы применяемые к так называемым варварским и жестоким военным средствам, представляют собой лишь демагогическое лицемерие международного характера»…

Следует также отметить, что в условиях повсеместного сокращения расходов на военные нужды (это мировая тенденция) опасность развязывания войн нисколько не снизилась и любой локальный конфликт может, в принципе, постепенно разрастись до масштабов если не мировой, то региональной войны.

Общемировая тенденция перехода от массовых армий, комплектующихся по принудительному принципу воинской повинности к малочисленным профессиональным армиям вынуждает тех, кто занимается военным планированием, искать новые методы усиления или хотя бы удержания оборонной мощи своих стран на прежнем уровне. При этом у них больше нет многочисленных дивизий и не так уж много дорогостоящих новейших систем оружия. Пути решения подобной проблемы были найдены немцами во второй половине Второй мировой войны, когда нарастающая нехватка солдат и техники вынудила их обратиться к широкому применению мин.

Современные образцы мин вполне обеспечивают возможность, при сравнительно небольших затратах сил и средств, снизить темпы наступления агрессора, причинить ему существенные потери при сравнительно небольших собственных расходах в технике и личном составе.

Действительно, мина это «самый совершенный солдат». Она никогда не спит, никогда не устает, не требует еды и тепла, всегда готова к бою, никогда не промахнется. Правильно пишет Кролл:

«Мина, тихий страж, может стать героем войн двадцать первого столетия».

В самом деле, есть ли у нас основания полагать, что наши потомки будут более миролюбивы, чем мы? Пока что вся история человечества доказывает обратное: по мере развития цивилизации средства вооруженной борьбы становятся все более изощренными и все более разрушительными.

Приложение

Классификация инженерных мин

Термин «мина» в военной терминологии существует очень давно. Постепенно этот термин закрепился для обозначения заряда взрывчатого вещества (ВВ), не метаемого подобно снаряду, а совмещенного со средством взрывания, и предназначенного для нанесения поражения личному составу, сооружениям, технике противника.

С появлением якорных морских мин, предназначенных для выведения из строя судов противника, и особенно с изобретением самодвижущейся мины (торпеды), в определение понятия «мина» было добавлено условие – «доставляющийся к цели без помощи артиллерийского орудия». Но в современных условиях, с развитием систем дистанционного минирования, когда мина или несколько мин могут доставляться к месту установки и в корпусе артиллерийского снаряда, эта формулировка устарела. По мнению автора, термин «мина» следует определять следующим образом:

Мина– это устройство, размещаемое на территории (под землей, на земле или над землей) и предназначенное для причинения вреда (разрушение, повреждение, ранение, уничтожение, убийство) личному составу противника, его боевым и транспортным средствам, системам вооружения, обеспечения или снабжения, сооружениям.

При этом жертва мины (человек, транспортное средство, система вооружения, обеспечения или снабжения) своим непроизвольным (непреднамеренным) воздействием на чувствительные к внешним воздействиям элементы мины (датчики цели) сама приводит мину в действие.

* * *

В первой трети XX века термин «мина» приобрел еще и второе значение. Так стали называть обыкновенный артиллерийский снаряд, выстреливаемый из специфического вида артиллерийского орудия – миномета. Всё отличие миномета от обычного артиллерийского орудия (пушки или гаубицы) в том, что он гладкоствольный (хотя известны и нарезные минометы) и бросает свои снаряды (мины) по очень крутой траектории. Минометная мина отличается от снаряда пушки или гаубицы лишь своим внешним видом и способом размещения вышибного порохового заряда.

В остальном действие минометной мины по цели аналогично действию других снарядов (не будем вдаваться в тонкости).

Примечание автора

В общем, такое название артиллерийского орудия, как «миномет», а его боеприпаса как «мина», существует только в русском языке. В США и Англии это орудие называется мортирой (Mortar), а боеприпас – так же, как остальные артиллерийские снаряды (Mortar Projectile). Инженерная мина называется «mine», либо «landmine» – чтобы отличать ее от морской мины.

В немецком языке миномет, это «Granatewerfer», а минометная мина «Granate», тогда как инженерная мина именуется – «Mine».

Откуда взялось в русском языке второе значение термина «мина», достоверно не установлено. Автор предлагает свою версию.

В период 1904—05 гг. при обороне крепости Порт-Артур русские, отражая атаки японской пехоты на горные позиции, стали применять скатываемые по желобам морские мины. Вслед за этим они применили на суше морские аппараты для выстреливания так называемых «метательных мин». [16]16
  Метательные мины в период 1880—1900-х гг. состояли на вооружении малых паровых судов русского флота – миноносок. Русская мина образца 1885 года имела калибр 254 мм; ее длина была от 228 до 244 см, а средний вес около 67 кг (боевая часть от 26 до 29 кг пироксилина). Выстрел из аппарата производился стандартным пороховым зарядом (315 гр). Дальность хода мины в воде не превышала 42 метров. В Порт-Артуре, в зависимости от угла возвышения аппарата и крутизны склона холма (сопки), мина пролетала в воздухе от 100 до 200 метров.


[Закрыть]

Затем капитан Л. Н. Гобято изобрел в Порт-Артуре заряд ВВ, размещавшийся в жестяном конусообразном корпусе. Эти заряды насаживались на деревянный стержень, который в свою очередь вставлялся в ствол 47-мм морской пушки Гочкиса. Выстрел производился пушечным холостым пороховым зарядом при максимальном повороте ствола вверх. Этот снаряд, по аналогии с уже применявшимися в тех же целях морскими метательными минами, получил наименование «шестовая мина».

В годы Первой мировой войны об опыте Гобято вспомнили и широко использовали созданные им мины, несколько видоизменив. Правда, в тот период эти орудия называли бомбометами, а их снаряды бомбами.

При возрождении в СССР этого вида оружия в 1930-е годы термины «бомба» и «бомбомет» сочли не очень подходящими, т. к. эти два слова уже прочно закрепились в авиации (авиабомба) и на флоте (глубинная бомба, бомбомет). Вспомнили про названия «миномет» и «мина». Так этот термин закрепился в его втором значении.

Итак, термин «мина» применяется в двух значениях: 1) мина как артиллерийский снаряд; 2) мина как инженерный боеприпас. Нередко для различения, о чем именно в данном контексте идет речь, применяют уточняющие термины «инженерная мина», «минометная мина». Ниже речь идет о классификации только инженерных мин.

Единой, законодательно утвержденной или стандартизированной классификации инженерных мин не существует. Во всяком случае, в Российской армии.

Общепринятыми типами классификации являются несколько, в зависимости от критерия (принципа) по которому в данном типе классификации разделяются группы мин:

1. По назначению.

2. По способу причинения вреда данным типом мины.

3. По степени управляемости мины.

4. По принципу используемого датчика цели.

5. По форме, направлению и размерам зоны поражения.

6. По способу доставки к месту применения (способу установки).

7. По типу взрывчатого вещества, применяемого в мине.

8. По обезвреживаемости и извлекаемости.

9. По наличию систем самоликвидации.

10. По времени постановки на боевой взвод.

Основным типом классификации считается первый – по назначению.

По назначению мины делятся на три основные группы:

I) Противотанковые;

II) Противопехотные;

III) Специальные.

В свою очередь, специальные мины делятся на:

1. Противотранспортные: а) противопоездные (железнодорожные); б) противоавтомобильные (автодорожные); в) противосамолетные (аэродромные); г) противовертолетные.

2. Противодесантные;

3. Объектные;

4. Сигнальные;

5. Ловушки (сюрпризы);

6. Особые.

В некоторых руководствах и наставлениях мины по назначению делятся не на 3 основные группы, а на 8 (противотанковые, противопехотные, противотранспортные, противодесантные, объектные, сигнальные, ловушки, особые). Иногда наоборот объединяют в одну группу мины противотанковые и противотранспортные на том основании, что танки (бронемашины) так же, как и автомобили являются транспортными средствами.

На взгляд автора, такое объединение неправомерно и носит чисто формальный признак, поскольку танки и иные бронеобъекты (БМП, БТР, БРДМ, САУ, артиллерийские тягачи и т. п.) предназначены для ведения боя, а не для перевозки личного состава или материальных средств. Кроме того, они обычно действуют вне дорог.

Тот факт, что противотанковые мины нередко используют на дорогах для выведения из строя автотранспорта, говорит лишь о нестандартном их использовании. Например, с помощью столового ножа можно ввинтить в доску шуруп, но это не основание отнести столовый нож к категории отверток.

Деление на три группы все же более верное. Дело в том, что противотанковые и противопехотные мины должны уметь использовать военнослужащие всех родов войск (мотострелки, танкисты, артиллеристы, десантники и т. д.), а с остальными минами работают только специалисты (саперы).

Как правило, все типы мин выпускают в трех основных модификациях: боевые, учебные, учебно-имитационные (практические).

Рассмотрим основные группы мин.

I. Противотанковые мины (ПТМ)предназначены для уничтожения или выведения из строя танков и других бронированных машин противника. Они также могут поражать и более легкие небронированные машины, а в некоторых случаях и людей, хотя это не входит в круг задач данного типа мин, а является побочным, случайным результатом.

1) По типу датчика цели противотанковые мины бывают:

■ нажимного действия (срабатывают при нажатии на датчик цели гусеницей, колесом машины);

■ наклонного действия (срабатывают при отклонении корпусом машины антенны (стержня) от вертикального положения);

■ магнитного действия (срабатывают от воздействия на датчик цели магнитного поля машины);

■ теплового действия (срабатывают при воздействии на датчик цели тепла, выделяемого танком);

■ сейсмического действия (срабатывают при сотрясении, вибрации грунта при движении машины);

■ инфракрасного действия (срабатывают при затенении корпусом машины луча света инфракрасного диапазона, освещающего чувствительный датчик-предохранитель).

Возможны различные комбинации датчиков цели, причем не обязательно, чтобы срабатывание датчика цели вызывало взрыв мины. Срабатывание одного датчика цели может иметь целью лишь активизацию другого датчика. Например, в мине ТМ-83 сейсмический датчик цели при попадании танка в зону его деятельности включает инфракрасный датчик, который при воздействии на него танка вызывает взрыв мины.

2) По способу причинения вреда ПТМ делятся на:

■ противогусеничные (разрушают траки гусеницы, тем самым лишая танк подвижности);

■ противоднищевые (пробивают днище танка и вызывают в нем пожар, детонацию боекомплекта, выход из строя трансмиссии или двигателя, гибель или ранение членов экипажа);

■ противобортовые (пробивают борт танка и вызывают те же последствия, что указаны выше);

■ противокрышевые (пробивают крышу танка и вызывают те же последствия, что указаны выше).

3) По степени управляемости ПТМ делятся на неуправляемые и управляемые. Как правило, в ПТМ управляемость заключается в переключении оператором с пульта управления датчика цели в боевое или безопасное положение.

Управление может осуществляться по командной радиолинии Чти по проводной линии. Смысл такой управляемости заключается в том, чтобы при движении через минное поле своих танков они не подрывались, а танки противника наоборот. Управляемость ПТМ в смысле подрыва мин оператором, когда танк окажется в зоне поражения, в настоящее время не применяется.

4) По способу установки ПТМ делятся на: а) устанавливаемые вручную; б) устанавливаемые средствами механизации (гусеничные и прицепные минные раскладчики); в) устанавливаемые средствами дистанционного минирования (ракетные, авиационные, артиллерийские системы, наземные раскладчики).

Как правило, большая часть типов ПТМ, устанавливаемых средствами механизации, может устанавливаться вручную и наоборот. Мины дистанционного минирования обычно применяются только этим способом доставки и установки.

5) По извлекаемости и обезвреживаемости ПТМ делятся на: а) извлекаемые обезвреживаемые; б) извлекаемые необезвреживаемые; в) неизвлекаемые необезвреживаемые.

Оба этих термина довольно схожи, но обозначают не одно и то же. Обезвреживаемость заключается в возможности переводить взрыватель мины в одно из двух положений – безопасное или боевое (извлечением взрывателя из мины или с помощью переключателя, предохранительной чеки и т. п.). Обезвреживаемость также может заключаться в возможности извлечения из мины взрывателя и (или) детонатора. После обезвреживания мина совершенно безопасна. Поэтому не существует мин обезвреживаемых, но при этом неизвлекаемых.

Извлекаемость же заключается в возможности удалить мину с места установки. Если мина неизвлекаемая, то при попытке удаления произойдет ее взрыв.

6) По типу применяемого ВВ все ПТМ относятся к минам с химическим ВВ.

7) ПТМ могут иметь систему самоликвидации (самонейтрализации) или не иметь ее.

Самоликвидация предусматривает по истечении заданного отрезка времени или при наступлении определенных условий (определенные температура, влажность, подача радиосигнала, проводного сигнала) производство взрыва мины.

Самонейтрализация означает такой перевод взрывателя в безопасное положение, после чего взрыв мины невозможен ни при каких условиях. Самонейтрализация также может заключаться в том, что ВВ по каким-то причинам превращается в невзрывоопасное вещество (разложение от времени или в результате химический реакций), или в утрате электрическим источником питания взрывной цепи мины своих свойств.

Как правило, самоликвидация мины, это действие, предусмотренное конструкторами мины, а самонейтрализация бывает как преднамеренная, так и непреднамеренная. Так, непреднамеренная самонейтрализация происходи при отсыревании аммиачно-селитренной взрывчатки.

8) ПТМ по времени приведения их в боевое положение делятся на две основные группы: а) приводятся в боевое положение мгновенно после удаления предохранительных блокирующих устройств; б) приводятся в боевое положение после удаления предохранительных блокирующих устройств по истечении определенного промежутка времени, требующегося для удаления минеров от мины на безопасное расстояние (обычно от 2 минут до 72 часов).

II. Противопехотные мины (ППМ)предназначены для уничтожения или выведения из строя личного состава противника. Как правило, эти мины неспособны причинить существенный вред танкам, бронемашинам и автомобилям. Максимум, могут повредить колесо автомобиля, обшивку, стекла, радиатор.

1) По типу датчика цели ППМ бывают:

■ нажимного действия (срабатывание мины происходит при нажатии на датчик ноги человека);

■ натяжного действия (срабатывание мины происходит при натяжении проволочного датчика ногой или телом человека);

■ обрывного действия (срабатывание мины происходит при нарушении целости тонкого малопрочного провода при задевании за него ногой или телом);

■ сейсмического действия (срабатывание мины происходит от сотрясения почвы при движении человека);

■ инфракрасного действия (мина срабатывает при затенении луча света инфракрасного диапазона, освещающего чувствительный датчик-предохранитель или же срабатывание мины происходит при воздействии на датчик тепла, исходящего от тела человека);