Текст книги "В дебрях Даль-Гея (сборник)"

Автор книги: Юрий Тупицын

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 43 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Глава 9

Размышления Снегина прервала тень, скользнувшая по его лицу. Он обернулся. К его машине медленно подъезжал роскошный кремовый автомобиль той же марки, что и у президента. «Очередная провокация далийцев?»

Снегин незаметно огляделся. Нет, пространство справа и впереди оставалось свободным. Он покосился на кремовую машину и неожиданно встретился взглядом с Кайной Стан, сидевшей на водительском месте. Боковое стекло ее машины было опущено.

– Здравствуйте, Всеволод, – сказала Кайна, – у меня важные и срочные новости. Лучше всего, если вы сядете в мою машину. – Она жестом показала на заднее сиденье, нажатием кнопки приоткрыв дверцу.

Не задумываясь, Снегин выполнил эту просьбу.

– Не надо афишировать наше знакомство, – пояснила она и после небольшой паузы добавила: – Я еле отыскала вас, пришлось добраться до самого президента. Мы разминулись минутами.

– Под каким предлогом вы меня искали? – не удержался от вопроса Снегин.

– Я сказала, что хотела бы поговорить с вами о возможности моих повторных гастролей.

Разглядывая ее строгий, четко очерченный профиль, Снегин не без волнения думал, какие вести принесла Кайна – добрые или плохие.

Она словно прочла его мысли, протянула ему листок бумаги.

– Возьмите, это от Алексея.

Не задаваясь даже вопросом, когда и как Кайна сумела получить весточку от Кронина, Снегин схватил листок. Пробежал его, поднял голову и встретился взглядом с глазами Кайны.

– Спасибо, – поблагодарил он.

Кайна грустно улыбнулась, он не понял почему, да и не до того ему было. Он снова очень внимательно, заучивая содержание записки наизусть, прочитал текст.

– Если бы на какой-нибудь час раньше! – вырвалось у него. – Ведь Иван уже в деле.

И, чуть поколебавшись, он посвятил Кайну в свои затруднения. Она ненадолго задумалась, опустив голову.

Кайна была так безупречно красива, что Снегину стало страшно: живой человек или ожившая статуя сидит рядом с ним?

– У них нет оснований причинять Лобову вред, – наконец сказала она.

– И я так думаю. Но почему отказала связь?

Кайна подняла на него глаза.

– А трудно вывести из строя станцию?

– Если ударить как следует… – начал Снегин. – Вы думаете, случайная драка?

– В Даль-Гее всякое бывает, – ответила Кайна.

– Случайная драка Ивану не помеха.

– Надо скорее ехать, – сказала Кайна, запуская двигатель.

– Туда нет проезда, иначе я давно был бы на этой улице.

Кайна тронула машину с места и, вливаясь в общий поток движения, коротко пояснила:

– Со мной вы проедете.

Снегин, хмуря брови, разглядывал затылок Кайны. Мягкие белые волосы, коротко остриженные сзади, открывали стройную длинную шею. Живая загадка! Он хотел задать ей вопрос, но вдруг пришло сообщение от наблюдателя. Снегин с облегчением откинулся на спинку сиденья.

– Что случилось? – спросила Кайна, не поворачивая головы. Машина петляла по узкому путепроводу.

– Вы были правы, – весело сообщил Снегин. – Случайная драка. Натворил там дел Иван!

Он засмеялся, представив себе все случившееся у дверей бара, и невольно повел широкими плечами, разминая их.

– А сейчас он вместе с девушкой находится в кафе «Радуга».

– Меньше получаса они там не пробудут, – сказала Кайна, делая крутой поворот и притормаживая машину перед тоннелем, закрытым массивной решеткой.

– Хорошо бы передать записку Ивану.

– Попробуем.

В это время над решеткой вспыхнул голубой огонек. Словно в ответ, такой же огонек вспыхнул на капоте машины. Снегин не без интереса ждал, что будет.

В стене возле решетки открылась небольшая дверца, которую Снегин до того не заметил, из нее вышел человек, закованный, судя по всему, в нейтридную броню, и подошел к машине. Кайна опустила стекло.

– Роллина Стан, – коротко сказала она и кивнула на заднее сиденье: – Со мной.

Бронированный человек произвел какую-то сверку, пользуясь, по-видимому, наручным телевизором.

– Можете ехать, – произнес он и поднял руку.

Решетка дрогнула и поползла вверх. Кайна тронула машину с места. Они въехали в широкий, слабо освещенный тоннель. Сначала пол тоннеля круто ушел вниз, потом выровнялся и потянулся горизонтально. Изредка попадались пересечения, разъезды. Кайна не включала фар и вела машину на небольшой скорости.

– Вся эта система подземных магистралей сохранилась еще с древних времен, – не оборачиваясь, сказала Кайна, – позднее она была лишь расширена и подновлена.

– Стоило заниматься ею, если она не используется.

– Она используется, и довольно интенсивно, просто сейчас время обеда, – пояснила женщина.

Ее профиль то освещался, когда они проезжали мимо стенных плафонов, то исчезал в полумраке. Снегин пересел к самому борту, чтобы видеть лицо Кайны.

– Вам многое доступно в этом городе, – сказал он, стараясь вызвать ее на разговор.

Кайна промолчала.

Они ехали теперь по такому узкому рукаву тоннеля, что, попадись встречная машина, им бы не разминуться.

– Как вы не запутаетесь тут? – Снегин решил переменить тему.

– Ехать не трудно, я включила автоуказатель. – Она сделала крутой поворот. – Подземная сеть так запутана, что без этого просто невозможно. – И неожиданно спросила: – Вы помните, что на Земле в свое время были широко распространены конкурсы красоты? Мисс Европа, мисс Америка и даже мисс Вселенная.

Снегин усмехнулся.

– Припоминаю. Но это было очень давно.

Машина выбралась на широкую магистраль, и Кайна прибавила скорость.

– И у нас устраивали такие конкурсы, – негромко, без выражения сказала Кайна. – Они были данью мужской пресыщенности. Но война все изменила.

Впереди вспыхнул оранжевый крест, и Кайна остановила машину.

– При въезде в эти кварталы всегда так, слишком высок грузооборот. Но это ненадолго, – она повернулась к Снегину, – две-три минуты, не больше.

Лица Кайны теперь почти не было видно, только угадывались светлые пятна глаз да вокруг головы в ярком оранжевом свете сигнального креста горели волосы.

– Я слушаю вас. Кайна, – машинально сказал Всеволод, стараясь погасить нарастающее беспокойство.

– Война принесла большую беду, – продолжила рассказ Кайна. – Радиация изломала наследственность нашей расы. Мы начали быстро вырождаться, очень быстро. Ужасно это представить, но уродов и неполноценных тогда было больше, чем нормальных людей. Начались болезни, эпидемии, паника, а вместе со всем этим пришли экстраординарные меры: диктатура, грубое насилие и многое другое, о чем вы и понятия не имеете. Вот тогда-то и возродились конкурсы красоты, но они стали совсем другими. К этим конкурсам допускали только генетически безупречных людей. Среди родителей, у которых должен был родиться ребенок, отбирали самых здоровых и красивых. Ну, а когда ребенок появлялся на свет, его отдавали под наблюдение врачей.

– И с тех пор в Даль-Гее дети не принадлежат родителям, а являются, так сказать, собственностью всего общества? – воспользовавшись паузой, спросил Снегин.

– Да. Их воспитывали в особых условиях, закаляли, развивали физически, давали отличное образование. А когда они достигали зрелости, им устраивали еще один конкурс, где учитывалось не только совершенство их физического сложения, но и умственные способности. И всех, кто выдерживал испытание, зачисляли в особый класс роллов и роллин. Они стояли над обычной жизнью, им доверяли решение самых важных вопросов. Правда, – Кайна грустно улыбнулась, – встречались иногда среди них и белые вороны, которым приходили в голову нелепые мысли и желания. Одной роллине, например, захотелось петь, и, как говорят, она сумела стать неплохой певицей. Она наслаждалась и одновременно тяготилась своей необычной ролью. Но потом случай все повернул на старую, проторенную дорогу. И теперь эта роллина не знает хорошенько, как ей поступить.

Кайна замолчала. Снегин тоже молчал, терпеливо ожидая продолжения.

– Я вам дам один совет, Всеволод, – сказала молодая далийка после паузы. Голос ее звучал теперь громче и яснее. Надеюсь, он будет полезен. Постарайтесь добыть документы, которые позволят доказать связь Лпнга с Яр-Хисом, и передайте их президенту. Тогда с легким сердцем он закроет глаза на многие вольности вашего поведения в Даль-Гее. И моего тоже.

– С Яр-Хисом… – повторил Снегин и осторожно спросил: Разве президент не в курсе дел своей тайной полиции?

Кайна легко вздохнула.

– Вы хорошие инженеры, ученые, артисты, но плохие разведчики, – сказала она. – Яр-Хис – не полиция, это тайная организация, в известной мере противопоставляющая себя официальной власти вообще и президенту в частности. Организация жестокая и почти всесильная, по крайней мере в отношении простых смертных. Я знаю, и у вас были организации такого типа: иезуиты, ку-клукс-клан, мафия.

– Да, – подтвердил Снегин, – к сожалению, все это было.

Оранжевый крест два раза мигнул и погас. Кайна тронула машину с места, сделала один крутой поворот, другой, пересекла широкую подземную магистраль. Впереди начал разгораться ясный бирюзовый свет.

– Вот мы и приехали, – сказала Кайна и повернулась к Снегину. – Если не возражаете, я передам Ивану все, что нужно. Мне очень просто это сделать.

Признав в душе, что это разумно, Снегин, однако, заколебался.

– Надо как-то закодировать сообщение.

– А если написать на космоарго?

Снегин удивился:

– А вы знаете его?

Кайна улыбнулась.

– Мне часто думается, что если бы я знала меньше, то была бы гораздо счастливее. Как ошибался тот, кто говорил, что знание – счастье!

На секунду притормозив машину у заблаговременно поднятой решетки, она вывела ее на улицу.

Глава 10

Кафе-сад располагалось на крыше небоскреба, заметно возвышающегося над остальными зданиями портового массива, и занимало площадь не меньше гектара. Столики стояли прямо под открытым небом в окружении небольших цветочных клумб, пушистых мелколистных деревьев, дававших густую тень, и каких-то диковинных растений, похожих на гигантские недозрелые кочаны капусты, из которых торчали длинные золотистые метелки цветов, распространявших пряный горьковатый аромат. Пользуясь тем, что Тика просматривала меню, Лобов послал Снегину повторное сообщение. Не получив ответа и на этот раз, он незаметно осмотрел часы-перстень и понял, что радиоканал поврежден, очевидно, во время драки возле бара. Хорошо еще, что остальные устройства системы были в порядке. Не повезло. Остаться без связи в самый ответственный момент операции! Однако Иван верил в энергию и находчивость Снегина. Не может быть, чтобы тот что-нибудь не придумал.

Эти размышления не мешали Лобову разглядывать окружающих. Большинство столиков было занято, причем преобладали молодые парни, одетые крикливо и безвкусно. Стоял сдержанный гул голосов, в который иногда вплетался громкий смех какой-нибудь подвыпившей компании. Несмотря на довольно ранний час, таких компаний здесь было немало. Глядя на бирюзовое небо над головой, Лобов невольно задумался над тем, как чувствуют себя посетители кафе, когда идет дождь, – явление более чем обычное в условиях Даль-Гея. Приглядевшись, он не без труда заметил вверху похожую на тонкую паутину арматуру, которая, видимо, позволяла мгновенно затянуть бар прозрачным куполом. Опустив глаза, Лобов встретил насмешливый взгляд Тики и поделился с ней своими соображениями.

– А вы полагали, что люди тут мокнут за собственные фарги? – ехидно спросила она.

– А ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос? – улыбнулся Лобов.

Она удивилась этой реплике и не нашлась что ответить. Подошел официант, тонкий, изнеженный умрок какой-то особой породы, одетый в белый костюм, казавшийся ослепительным на фоне его шелковистого иссиня-черного меха.

Лобов посмотрел на него, на его белый костюм, вздохнул и попросил:

– Тика, я ведь новичок в ваших краях – закажи обед и себе и мне. Только без спиртного.

Она скривила губы:

– Почему?

– Я неточно выразился, – поспешил поправиться Лобов. Себе ты можешь заказать что угодно. А мне спиртного не нужно – предстоит серьезное дело.

Что-то похожее на одобрение мелькнуло в глазах Тики. Взяв карточку, она, хитровато поглядывая на Лобова, одним духом продиктовала заказ.

Когда умрок мягко пропел свое утвердительное: «А-а!» – и степенно отошел от столика, Лобов полюбопытствовал:

– И он все это запомнит?

– А кто бы стал его держать, если бы он не запоминал? – И с непонятным сожалением добавила: – А вы не жадный.

Иван вспомнил ее длинный заказ и с некоторой неловкостью подумал, что ему уж куда как просто быть не жадным. Чтобы перевести разговор на другую тему, он сказал:

– Никогда бы не подумал, что днем в платных барах бывает так много народа.

– Но это же портовые кварталы!

– Ну и что?

Тика обернулась к нему, хлопнула ресницами.

– Как что? Портовые кварталы – это склады, всякие там транспортные магистрали, куча разных заводов. Хорошо зарабатывают здесь, понятно?

Лобов посмотрел прямо перед собой, налево, направо и спросил скептически:

– И все эти люди работают?

– А вы думали, фарги им дают просто так, за хорошее поведение? – язвительно спросила Тика и добавила: – Конечно, они не стоят у станков, не водят машины и не крутят разные там гайки.

– А что же они делают?

Она довольно долго рассматривала его, затем отвела задумчивый взгляд в сторону.

– Конечно, кто вас знает, на Стигме. Да и вообще, если изучать жизнь по книгам да теликам, то откуда же узнаешь? В голосе Тики ясно слышались иронические нотки. Она снова в упор взглянула на Лобова. – Надсмотрщики они, понятно? Умроки там работают, а эти смотрят, чтобы все было в порядке. Неделю за стенами, а то и под землей, а неделю гуляют. Когда уж очень тошно становится, а там ведь всяко бывает, выползают пообедать вот сюда, под открытое небо.

Лобов слушал ее, хмуря брови. Он ни секунды не сомневался, что Тика говорит правду. Совсем недавно свою концепцию о далийской цивилизации высказал крупный социолог Алим Нару, что-то вроде этого… Но почему далийцы так тщательно скрывают истинное положение вещей? Сколько веков, более того тысячелетий, земляне использовали лошадей, верблюдов, оленей, собак. Правда, умроки слишком уж похожи на людей, да и вообще безжалостная эксплуатация любого существа вызывает протест и отвращение. Может быть, дело именно в этом?

– Как это – всяко бывает? – спросил он.

– А что же, – с раздражением ответила Тика, – молиться на умрока, если он работать не хочет? Или, допустим, он постарел и не может уже запомнить заказ, забывает? Они насмотрятся там, а потом выходят и отводят душу.

– Кто? Надсмотрщики?

– Нет, смотрительницы музеев древности, – с издевкой ответила Тика.

Лобов смотрел на эту вздорную девчонку и думал о том, как много скверны довелось ей узнать за свои годы.

– Тика, – спросил он, пораженный нечаянно мелькнувшей догадкой, – а кто такие умроки? Они не мутанты?

– Что? – переспросила она, хмуря брови.

– Ну, обыкновенные люди, только испорченные. – Лобов не знал, как ей втолковать свою мысль.

Тика тяжело вздохнула и покачала головой:

– Ну и чудные вы там, на Стигме. Какой же умрок человек? Вот из человека ярхисовцы могут сделать умрока.

Сердце у Лобова екнуло.

– Как?

– Откуда мне знать, что я, посвященная? Да, может быть, и болтовня все это.

– А зачем тайной полиции делать из людей умроков?

Тика фыркнула, сдерживая смех.

– Тайной полиции. Это Яр-Хис – тайная полиция?

– А что же это?

– Что? – Тика значительно понизила голос. – Да все! Может быть, и вы ярхисовец, мне откуда знать? – Она внимательно вглядывалась в Лобова и вдруг усмехнулась: – Да какой вы ярхисовец! Будь вы им, вас бы на машине к Лингу доставили. Ну что вы на меня так смотрите? – вызывающе закончила она.

– А те, что встретили нас возле бара, – ярхисовцы? – упрямо гнул свою линию Иван.

Тика, наконец, не выдержала и рассмеялась, поглядывая на Лобова зелеными, искрящимися сейчас глазами.

– Вот чудак! Будут вам ярхисовцы болтаться в портовых кварталах, как бы не так! Это так, мелочь. Может, надсмотрщики, а может быть, и еще кто. Вот Оуна я знаю – это тот, который на вас сзади набросился. Он в специальной школе всякие драки преподает. – Она все больше оживлялась. – Как вы с ним справились, понять не могу! Может, вы сами из специальной школы, уважаемый ленд?

Лобов грустно улыбнулся.

– Узнала ты мое имя, – сказал он, – а зовешь меня по-прежнему – уважаемый ленд.

– Неловко. – Тика странно взглянула на него. – Какой-то вы чудной, непохожий. Такой деликатный, будто из служителей храма мирового духа, а положили четырех – и хоть бы что!

К столу приблизился умрок, катя перед собой столик, сплошь уставленный блюдами, приправами и напитками. По кивку Тики, не раньше, умрок стал составлять все это на стол очень точными, до деталей оттренированными движениями. Ивану, который теперь знал, как достается умрокам подобное умение, было как-то не по себе. Когда умрок отошел, Лобов с некоторым удивлением убедился, что перед ним стоят тарелки с солидными порциями, а перед Тикой – крохотные, почти пустые вазочки.

– У тебя неважный аппетит, – заметил Иван.

– На аппетит не жалуюсь, – буркнула она и очень серьезно добавила: – Надо беречь фигуру.

В следующее мгновение рот ее был уже забит какой-то коричневатой смесью, похожей на рубленые грибы, хотя в стоящей перед ней вазочке этих грибов было не больше чайной ложки.

– А ты не пробовала заниматься спортом, чтобы сохранить фигуру? – спросил Иван. Ему и правда было любопытно узнать, занимается эта забавная девушка спортом или нет.

Тика ничего не ответила, очевидно, она считала обед достаточно серьезным занятием, чтобы отвлекаться на разговоры. Время от времени Тика коротко подсказывала Лобову, за какое из блюд он должен теперь приняться, какой приправой его сдобрить, чем посыпать, каким напитком запивать. Пища была приготовлена добротно, и Лобов ел с аппетитом. Что же касается ее необычного вида и порой странного вкуса, то Ивану к этому было не привыкать – чего только ему не приходилось пробовать за долгие годы своей скитальческой работы!

Тика, быстро покончившая со своим «птичьим» обедом, наблюдала за ним с откровенным любопытством и некоторым неудовольствием.

– Совсем вы еще неприглаженный, – констатировала она. Наверное, первый раз в жизни попали в кафе?

– Я первый раз попал в Даль-Гей, – ответил Лобов, вытирая салфеткой губы.

– Значит, на Стигме и в еде ничего не понимают, – заключила Тика и вздохнула. – Зачем я вам только заказала всякие деликатесы? Дать бы вам, как умроку, кусок мяса с хлебом, да и дело с концом. – Она засмеялась. – Если бы я столько ела, то была бы такой толстой, что вам не понравилась.

– Наверное, – рассеянно согласился Лобов.

– А такая я вам нравлюсь?

Лобов поднял глаза. Тика сидела прямая, тоненькая и требовательно смотрела на него. Иван хотел шутливо сказать, что Тика слишком молода и вообще не в его вкусе, но вдруг понял, что такой ответ не только обидит эту девушку, для которой внешность – единственный и бесценный капитал, но и, возможно, превратит ее из доброжелательницы, как ему хотелось о ней думать, в безжалостного врага. С другой стороны, говорить ей неправду было стыдно.

– Я как-то не думал об этом. Тика, – медленно проговорил он. – Не до этого сейчас. Мне предстоит трудное дело.

– Не до этого! – язвительно заметила Тика. – А глазеть на всякие дурацкие купола от дождя – до того?

– Купол – это между прочим, – попытался выйти из положения Лобов, – а нравится или не нравится – дело серьезное. Разве мимоходом в этом разберешься?

Тика смотрела сердито, но Лобов почувствовал, что его ответ ей понравился и она обдумывает его. Сделав какие-то ей одной известные выводы. Тика фыркнула и, как всегда, спросила совсем не то, что ожидал от нее услышать Иван:

– Вы правда первый раз в Даль-Гее?

– Правда.

– Странно, – значительно протянула Тика.

– Почему? – удивился Лобов.

Тика усмехнулась, щуря свои зеленые глаза.

– Потому что на вас пялит глаза дама вон за тем столиком. Вы и тут не можете разобраться, нравится она вам или нет?

Лобов проследил за ее взглядом и под густым тенистым деревом увидел Кайну Стан.

Глава 11

Иван сначала просто удивился, но, подумав, решил, что вряд ли появление Кайны здесь случайно. Не с ее ли помощью Всеволод хочет восстановить с ним связь? Впрочем, не стоит ломать над этим голову. Надо подождать. Кайна сумеет выйти на связь, если это действительно нужно.

– Ну, нравится вам эта дама? – дошел до его сознания нетерпеливый голос Тики.

– Красивая, – ответил он. – Даже слишком.

– Вот именно, слишком. – Тика одобрительно взглянула на Лобова. – Как статуя! – Покосившись на Кайну, она засмеялась, щуря свои зеленоватые глаза, и вдруг совсем другим, деловым тоном спросила: – А откуда вы ее знаете?

Не стоило, конечно, решительно отрицать свое знакомство с Кайной. Кто знает, как повернутся события.

– Лицо ее мне знакомо, – сказал Иван. – Но откуда? Не представляю.

К столу подошел метрдотель, респектабельный, с иголочки одетый мужчина, с достоинством поклонился и положил перед Лобовым аккуратно написанный счет. Иван посмотрел на внушительную итоговую сумму, мысленно усмехнулся и под любопытным взглядом Тики принялся молча отсчитывать деньги.

Метрдотель кашлянул и слегка поклонился.

– Проверьте счет, ленд, – напомнил он вполголоса и, заметив, что Лобов сделал нетерпеливое движение, добавил с мягкой настойчивостью: – Таков порядок. – Он опять поклонился и одновременно чуть скосил глаза на столик, за которым сидела Кайна Стан.

Теперь Иван обратил внимание на то, что метрдотель стоит так, чтобы Тика не видела его лица, по крайней мере видела плохо. Лобов взял счет, сдерживая волнение, просмотрел его и ничуть не удивился, когда среди длинного перечня блюд и их стоимостей обнаружил текст на космоарго, отлично подогнанный под общий характер счета. «Алексей и Тур в резиденции Линга, – сообщал Снегин. – Вход через бар «Факел», Третья портовая, сто четыре. Алексей не расшифрован, имеет сведения исключительной ценности. Форсируй события вплоть до крайних мер. Транспортом обеспечиваем. С нами сотрудничает доктор Сайн из окружения Линга. В крайнем случае можно сослаться на его рекомендацию. Всеволод».

Лобов пробежал текст глазами, потом уже внимательно прочитал его еще раз, на секунду задумался, после чего, как бы спохватившись, смял счет, спрятал его в карман и поднял глаза на метрдотеля:

– Все правильно.

Метрдотель взял деньги, не считая, и отошел с легким поклоном. Провожая его взглядом, Лобов заметил Кайну, идущую к выходу. Тика с интересом смотрела ей вслед, а когда та скрылась, обернулась к Лобову.

– Вот какие у вас знакомые! – протянула она значительно.

Лобов взглянул в ее зеленые глаза.

– Какие?

– Да вот такие! Это я поначалу не заметила, что она роллина. – В голосе ее звучало почтение.

Лобов продолжал непонимающе смотреть на нее, но Тика, явно не желая поддерживать этот разговор, только раздраженно пожала плечами и презрительно процедила:

– Вы бы хоть счет уничтожили, а то влипнете из-за такого пустяка.

Лобов, поколебавшись, достал из кармана счет и развернул его. Предчувствие не обмануло: Снегин, как и всегда, оказался предусмотрительным – надпись, сделанная на космоарго, исчезла без следа. Иван усмехнулся и протянул счет Тике.

Она взглянула на него без особого интереса.

– Знаем мы эти штучки! – Тика бесцеремонно разглядывала Лобова. – Нет-нет, да и подумаю: может быть, вы специально прикидываетесь таким простачком? А потом возьметесь и положите всех, как там, возле бара. – И без всякого перехода спросила: – Вы зачем к Лингу? Заработать хотите?

Иван покачал головой.

– Нет, Тика. Я не жадный.

– Зачем же вы туда лезете?

Она сказала это с такой искренней досадой, что Иван заколебался. А собственно, почему бы не рассказать ей, зачем он идет к Лингу? Ведь это уже не тайна – Стиг наверняка давно сообщил своему патрону о цели поисков Лобова. Решившись, Иван полез в карман за бумажником.

– К Лингу в руки попал мой близкий товарищ, вот я и хочу его выручить. – Иван достал голографию, показал ее Тике. Вот он.

Тика взглянула на голографию и слегка вздрогнула. Иван, внимательно следивший за ней, сейчас же спросил:

– Ты его видела?

– Да. – Она отвела взгляд.

– Его уже допрашивали?

Ресницы Тики дрогнули, за ними на мгновение мелькнули зеленые встревоженные глаза.

– Еще чего! Пока нельзя, у него же сотрясение мозга. Перехватывая инициативу, она, как всегда, круто изменила тему разговора: – А вы правда не рассердились на меня за то, что я подвела вас там, возле бара?

Лобов чуть улыбнулся и дипломатично ответил:

– Ну, если и рассердился, так теперь уж простил.

– А почему? – требовательно спросила она.

– Ты совсем еще девочка. И толком не знаешь, что творишь, – почти грустно ответил Иван.

– А почему это вы так стараетесь? Кто он вам такой, этот товарищ?

– Это мой друг, – серьезно пояснил Лобов. – Нам уже не первый раз приходится выручать друг друга.

– А как это вы хотите его выручить?

– Я его выкуплю.

Тика с интересом взглянула на Лобова.

– Вы богатый?

– Да как сказать… – замялся Иван. – Не то чтобы богатый, но для такого дела фаргов у меня хватит.

Зеленые глаза Тики прищурились:

– А если Линг не согласится на выкуп?

– Так я его выкраду.

Иван проговорил это с такой уверенностью, что Тика приняла все за шутку, засмеялась, поставила локотки на стол и с увлечением спросила:

– А потом? У Линга руки длинные.

– Я увезу его далеко-далеко. Линг нас там не достанет.

– А куда? На Стигму?

– Конечно, на Стигму.

Не спуская с Лобова пристального взгляда, Тика со вздохом покачала головой:

– Чудные вы там, на Стигме, я таких еще не видела. А может быть, вы землянин?

Иван и бровью не повел.

– Ну, а если бы и землянин, что ж тут такого?

У нее даже глаза расширились, став похожими на глаза настороженной кошки, но лишь на короткое мгновение.

– Какой вы землянин! – Она усмехнулась. – Конечно, земляне умные. У них и культура, и машины, и путешествия. Говорят, у них и любовь какая-то совсем другая… Только вот жизнь у них такая пресная, как селти без приправы. Они там только и делают, что дрожат, как бы кто не оступился, не упал да не набил себе шишку. А уж если пристукнут кого из-за угла, то у них скандал на всю планету! – Тика покосилась на Лобова. – Смешно, правда?

– Очень смешно, – согласился Иван.

– Драться, а тем более воевать они совсем не умеют. – Тике явно было жаль беспомощных землян. – Если у нас дойдет до серьезного дела, так от них одно мокрое место останется, хоть их и гораздо больше. Надо только сначала перенять у них полезное, а свои тайны поберечь.

Лобов внимательно слушал девушку. «Конечно, она говорит с чужих слов, хорошо бы узнать… Ведь если это не просто бредовая идея, а уже вполне продуманная программа покорения землян далийцами, то… Но чьи же это мысли? Только гангстеров или большинства обитателей этого суматошного города?»

– Вы и правда на меня не сердитесь? – вдруг спросила Тика, мысли которой сделали очередной зигзаг.

Лобов лишь покачал головой.

– Вы думаете, эти, на улице, случайно нам встретились? Тика бесцеремонно разглядывала Ивана. – Как бы не так, это было подстроено, вас проверяли. А здесь почему сидим? Пообедать мне захотелось? Подумаешь – важность какая! Это мне велели затащить вас сюда и выведать все, что сумею. Опасаются вас почему-то, а почему – не пойму. Вы же совсем зеленый, провести вас – ну ничего не стоит! А роллины вам информацию пересылают, хоть вы ее толком и принять не умеете. Ничего не пойму!

– Не мучай себя сомнениями. Тика. Делай свое дело, а я буду делать свое. А за откровенность – спасибо.

Ее зеленые глаза стали злыми.

– Да мне жалко вас! Выманят у вас фарги и выкинут на улицу! Если совсем не прикончат вместе с этим вашим другом. – И вдруг предложила: – Хотите, я вам помогу?

Он улыбнулся.

– Я серьезно говорю.

«Кто знает, – подумал Иван, – какие еще сюрпризы заготовлены у этой девчонки. Может быть, и это ее предложение своего рода приманка? Не успеешь оглянуться, как окажешься в крепкой мышеловке. Хотя что, в конце концов, я потеряю, если, не раскрывая своих карт, заручусь ее поддержкой? А в решающую минуту…» По какой-то странной ассоциации ему вспомнилась древняя сказка о том, как храбрый витязь отправился спасать попавшую в беду красавицу царевну, как он по пути в тридесятое царство вызволил из разных несчастий медвежонка, сокола, щуку и как потом все они помогли ему справиться с Кощеем Бессмертным. Не будь этой помощи, не сносить бы ему головы!

– Что ж, по рукам! Ты поможешь мне, а я тебе.

Тика протянула ему руку, но смотрела недоверчиво.

– Вы-то чем мне поможете?

– Кто знает? – после секундной заминки ответил Лобов, решив, что не стоит пока откровенничать. – Всякое может случиться.

Зеленые глаза Тики смотрели на него серьезно, без каких-либо следов игривости или озорства. Она явно чего-то ждала от Лобова, но чего – он так и не мог понять.