Текст книги "Забавы Пилата"

Автор книги: Юрий Шубин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

– Но у меня дома трубу прорвало! Туда едет милиция, – попыталась протестовать девушка.

– Дома все нормально. Это я тебе звонил. Хотел разыграть, – улыбнулся Пилат, увлекая Ольгу за собой. – В машине телефон. Нужно позвонить одному человеку. Мне не хочется делать это самому…

Девушка послушно пошла. Перед распахнутой дверью джипа Ольга одумалась. Она решительно остановилась, всем видом давая понять, что внутрь лезть не собирается. Девушка испуганно оглянулась. Ну хоть бы милиция мимо проезжала или компания ребят проходила! Она могла бы закричать и позвать на помощь… Но, как назло, помощи ждать было неоткуда – мимо проходили лишь редкие женщины, дети да пенсионеры.

– Кому я должна звонить? – прерывающимся голосом спросила Ольга.

– Телефон внутри, – напористо произнес Пилат, сдавив хрупкую руку и многозначительно кивнув в салон. Девушке ничего не оставалось, как подчиниться.

Это была вынужденная ошибка.

– Ба-а! – проявился Бандера. – Да они знакомы! Только телка вроде не рада встрече. И в тачку к фраеру не торопится…

Чугун ничего не ответил. Он впился глазами в сценку на улице. Бывший боксер сидел, словно высеченный из камня Будда, и соображал, пока в его прозрачных глазах не появился опасный маслянистый блеск.

– Что делать будем? – снова подал голос Бандера, разрушив мысленные построения шефа. – Может, тут и вмешаемся?

– Вмешаемся, только не тут, – медленно произнес

Чугун. – Кажется, хорошая каша заваривается… Ты знаешь, кто этот мужик?

– Откуда? – вопросительно глянул на шефа Бандера.

– Это «спецназовец». Можешь познакомиться. И пацаны, думаю, с ним уже познакомились. Только не расскажут. Сукой буду, если ошибусь. Вот и отыграемся…

– Может, подмогу вызвонить? Не царское вроде дело самому тебе на него кидаться…

– Царское. Еще какое царское! Он один, а нас двое, – ответил главарь, и его губы, похожие на сложенного вдвое дождевого червя, насмешливо шевельнулись.

Оказавшись рядом с девушкой, Пилат закрыл дверь и сноровисто накинул на Ольгино запястье стальной наручник.

– Вы что, с ума сошли? – запоздало возмутилась девушка, чувствуя, как от унижения, бессилия и обиды по щекам покатились слезы. – Отпустите меня немедленно! Я кричать буду!

– Заткнись и делай, что скажу! – рявкнул Пилат, грубо толкнув Ольгу на кресло. Свободную половину наручников он пристегнул к арматуре сиденья. – Ты заложница! Рубишь фишку? Будешь дергаться – убью!

Девушке стало страшно.

Пилат перелез на водительское место, заблокировал двери и завел мотор. Выезжая на дорогу, он спросил:

– Где сейчас твой Саша?

– Не знаю! – резко ответила Ольга, радуясь, что действительно этого не знает.

– Зато я знаю, – рассеял ее заблуждения Пилат. – Он тебе звонил и должен приехать к тебе. Что – не так?

Ольга промолчала. Она была готова поверить в то, что этот человек вовсе не человек, а страшный демон, видящий насквозь, как рентген, и слышащий все звуки мира. От него не укрыться.

– Какой у тебя номер? – спросил «опасный преступник», взяв в руку трубку.

Девушка послушно назвала. Что толку упираться? Пилат набрал цифры… Но дома никого не было. Это обстоятельство очень обрадовало Ольгу.

– Подождем, – философски заметил Пилат. – Где живешь?

– Зачем? – попробовала противиться девушка.

– Заткнись и отвечай! – рявкнул похититель. Он отвернулся от дороги и больно ткнул Ольгу пистолетом. – Адрес, я сказал!..

Не доезжая до дома, Пилат остановился и набрал номер Гришина.

– Это я, – сказал он, узнав голос. – Пусть «Папа» готовит бабки. Обмен состоится сегодня. Точное время укажу позже. Будь на трубе. Все.

– Понял тебя, – немногословно ответил Гришин. – Сейчас с ним свяжусь…

* * *

Сознание Сухарика блуждало где-то в пространстве. Мелькали улицы и машины, станции метро и жилые кварталы, пока перед глазами не вырос, как из-под земли, Ольгин дом. Знакомая картинка была точно опознана памятью, но не вызвала никаких эмоций. Вроде бы ничего не изменилось в этом дворе, а кажется – что-то чужое и незнакомое присутствует тут. Как в детстве – наклонишь голову набок, посмотришь на привычные вещи: комнату, двор, город, и кажется, что все это ты видишь в первый раз. Сознание отказывается узнавать знакомые вещи.

Последние события потрясли Сухарика. Он думал, что теперь все закончится и никакие бандиты не смогут его найти. В скромной Ольгиной квартире Саша Калякин хотел найти покой и уединение. Есть масса государственных органов, которые по долгу службы обязаны заниматься преступниками: искать, отлавливать, ограждать от них мирных граждан… Пусть и занимаются! А с него хватит.

Романтик. Парень не знал, какой очередной сюрприз приготовила ему судьба.

Приблизившись к дому, Сухарик начал проявлять осторожность. Он остановился у корпуса напротив и несколько минут наблюдал за улицей: не следит ли за ним кто? Слежки не было. Но что-то изменилось. Стало тревожнее, словно мир находился в ожидании очередной беды. Сухарик перешел дорогу и вошел в подъезд. Он шел медленно и осторожно, будто из-под лестницы сейчас кто-то выскочит.

Из лифта вышла женщина. Мирная, обыденная картина сгладила нервозность. Где-то сбоку, под лестницей, послышался невнятный шепот и шорох. Тихий приглушенный смех…

Внутри все неприятно сжалось.

Женщина как ни в чем не бывало шла к выходу… И в этот момент Сухарик ясно услышал слабый щелчок, будто от зажигалки или пистолетного курка. Второе – вернее. Через секунду замкнутое пространство потряс мощный треск. Стены осветила вспышка. Сразу же запахло порохом.

«Киллеры, – мелькнуло в голове Сухарика перед тем, как, сраженный пулей, он собрался умереть. – Жаль Ольгу…»

Парень упал на пол.

Женщина громко вскрикнула и метнулась под лестницу. Громко ругаясь и обещая сообщить в милицию, она выволокла из убежища двух мальчишек лет восьми, забавлявшихся петардами.

– Вы что же, сволочи, делаете! – истерично визжала она, обиженная на свой испуг. – Другого места не нашли! Нахалы! Недоумки!..

Молодая поросль не чувствовала за собой вины и искренне радовалась произведенному эффекту. Дебильно ухмыляясь, ребята выскочили на улицу и исчезли.

У Сухарика отлегло от сердца.

– Ну, козлы! – громко выругался он и вошел в лифт. Когда кабина тронулась, парень потрогал светящийся люк на потолке и усмехнулся.

Ввалившись в прихожую, Сухарик сразу же почувствовал особую атмосферу. Порядок, чистота, уют. Везде чувствовалась заботливая женская рука. Не то что у него: снял рубаху, забросил на диван – там до завтра и будет лежать.

Паренек сбросил с себя испачканную в черной смазке рваную футболку и опустился на диван. Минут пять он сидел совершенно неподвижно и глядел в одну точку.

– По-нашему – это шок… – произнес он и, встряхнув головой, отправился в ванную.

Сбросив джинсы, Сухарик осмотрел их и пришел к выводу, что они требуют стирки, но оставил это Ольге. Нашел под ванной стиральный порошок, щетку и занялся смыванием с кроссовок грязных черных полос.

Теперь в воду.

После душа Сухарик отыскал в шкафу подходящую по размеру Ольгину футболку надел на себя. Вещь приятно пахла цветами и чистотой. Парень будто прикоснулся к Ольгиному телу, почувствовав легкое возбуждение.

В комнате что-то мелодично прозвенело. Будильник? Когда звонки начали повторяться, Сухарик понял, что это телефон, и побежал к нему. Просто он не привык к этому звуку – его домашний аппарат звонит по-другому.

– Алло, – ответил парень, подумав, что это Ольга. Он почти не ошибся.

– Саша, это я! – услышал он голос девушки, но тут же уловил в нем необычную взволнованность. – Ты уже дома? – спросила она, хотя вопрос был излишен.

– Да, Олюнь! А ты еще работаешь? – произнес Сухарик, ощущая накатывающееся волнение. Возможно, оно передалось от девушки.

В телефоне что-то странно прошуршало. Послышался звук проехавшего близко автомобиля. Но откуда в офисе этот звук? Открыто окно?

– Слушай меня внимательно, – произнес жесткий, холодный голос. – Девчонка у меня в машине. Если будешь вести себя правильно, получишь ее назад в целости и сохранности. Если попытаешься меня сдать – получишь сувениры на память. На ней тротиловая шашка с дистанционным взрывателем. Пульт, разумеется, у меня…

Абонент говорил напористо, бескомпромиссно, и Сухарик узнал его. Он почувствовал скользкий страх на спине. Не за себя. Парень волновался за Ольгу. Может быть, только теперь он по-настоящему, до костей, понял, что она для него гораздо важнее собственной жизни. Пришли злость и желание задушить подонка голыми руками.

Но разум охладил эмоции: Сухарик видел, с какой легкостью Пилат расправляется с людьми.

– Я приду, – безо всякого торга согласился парень, потому что выдвигал условия не он.

Сухарик вышел из дома и, переполненный справедливого негодования, побрел в указанном Пилатом направлении. В конце улицы он заметил забор стройплощадки и свернул направо. Пройдя еще метров двести, парень увидел черный джип и решительно направился к нему.

В это время Пилат наблюдал за ним со стороны. Он был готов к неожиданностям. Но их не произошло.

Приблизившись к машине, Сухарик потянул ручку, но дверь оказалась заперта. Сквозь тонировку окна парень увидел бледное лицо Ольги.

– Я знал, что ты придешь, – раздался голос за спиной. – Этим ВЫ невыгодно отличаетесь от НАС, – туманно произнес захватчик.

Сухарик не стал уточнять, о чем идет речь.

– Какого черта тебе нужно? – возмущенно спросил он. – Я же тебе все рассказал!

– Не волнуйся так, – усмехнулся Пилат. – Просто твою историю хотят послушать другие люди. Ничего страшного. Расскажешь – и свободен.

В его руке появился пульт. Пилат многозначительно глянул на паренька и, немного помедлив, будто специально щекоча ему нервы, нажал кнопку.

Щелкнул центральный замок. Двери разблокировались. Ольга бросилась к Сухарику и со слезами обняла его неприкованной рукой.

– Что от нас хотят?

– Не знаю, – парень погладил ее по волнистым ниспадающим на плечи волосам.

– Садись назад, – приказал Пилат. – И без семейных сцен. Можешь убедиться, что я не шучу.

Сухарик приподнял блузку подруги и увидел приклеенную пластырем к животу бомбу. Маленькая такая, с проводками. Вокруг талии контрольный провод. Цифры таймера летят, отмеряя время назад…

– Чтоб не думали бежать, один взрыватель установлен на час, – предупредил Пилат. – Второй – с самовзводом. Если периодически он не будет получать сигнал от моего пульта, то взорвется до этого времени. Третий – если вздумаете снять «игрушку» без моего разрешения. Давай руку.

Сухарик на секунду задумался…

– Живее! – угрожающе прикрикнул Пилат.

Для подкрепления просьбы террорист направил на парня пистолет. Стальной браслет вцепился в руку Сухарика, сковав его с Ольгой, словно брачные узы.

Пилат позвонил Гришину.

– Все готово, – сообщил он. – Как дела у тебя?

– А ты не потерял былую форму, – поощрительно произнес Гришин. – Все точно и в срок.

– Мне не до шуток! – грубо оборвал его Пилат. – Бабки готовы?

– Все в порядке, они у меня. Запах – замечательный! – успокоил Гришин. – Где встречаемся? Давай на «Полежаевской».

– Нет, – отрезал Пилат, зная, что предлагаемое место хорошо «прибито» ребятами Гришина. – Встретимся, где всегда. Там воздух чище.

– Стоит ли переться в такую даль? – усомнился Гришин, и это только укрепило Пилата в решении.

– Я назвал место, – официально повторил он. – Думаю, что часа тебе хватит.

– А пробки? – возразил Гришин.

– С вашими номерами? – усмехнулся Пилат. – Не будем дураками. Да! Хочу попросить, не бери с собой слишком много людей. Я не люблю известности.

– Я везу немалые деньги, сам понимаешь – одному не положено…

Пилат выключил трубку и вытащил аккумулятор. На вопросительный взгляд Сухарика он ответил:

– Чтоб нас не отвлекали.

Наемник запустил мотор. Машина тронулась.

– Куда мы едем? – спросила Ольга.

– Скоро увидишь, – отмахнулся Пилат.

– Слушай, ты! – не выдержал Сухарик. – Ты обещал, что, если я приду, ты отпустишь Ольгу! Отпускай.

– А кто сказал, что мне можно верить? – ухмыльнулся похититель. – Заткнитесь оба и сидите тихо, если не хотите, чтобы вам было больно! Доверчивость – это второе, чем лохи отличаются от других людей.

– Коз-зел… – выругался Сухарик.

В ту же секунду увесистый кулак больно врезался парню в живот, напрочь перекрыв кислород. Сухарик охнул и согнулся пополам.

– Заткнись и не дергайся, – с угрозой предупредил Пилат.

* * *

Легкий стук предварил шорох открываемой двери.

– Разрешите, Михаил Юрьевич? – соблюдая субординацию, спросил капитан Игнатов.

– Да, входи, – оторвался от дел Каледин. Он привычно сидел за столом, держа во рту незажженную сигарету. – Что нового?

– Пришел телетайп из Минобороны, – с хитринкой в глазах ответил офицер.

– Невиданная оперативность, – удивился полковник. – И что?

Капитан протянул ответ.

«На Ваш запрос №… сообщаем, что в подразделениях ГРУ ГШ МО фактов хищения или недостачи специальных взрывчатых веществ не имеется. Указанное Вами ВВ 6ыло выдано с Центрального склада арттехвооружений и истрачено по назначению…»

– Как я и говорил, – рассмеялся Каледин и, вытащив из ящика стола зажигалку, прикурил. – У них ничего не пропадает! И это все?

– Нет, – доложил капитан, тщательно скрывая радостное возбуждение. – Установлены офицеры ГРУ, имевшие отношение к спецвзрывчатке. Все уволены из Вооруженных сил и не представляют оперативного интереса. Все, кроме самого молодого из них, по фамилии Гришин. Он работает начальником службы безопасности банка, входящего в империю Верховского.

– Так, так! – оживился полковник. – А статья с другой версией происшествия на Станции управления появилась в газете его ближайшего конкурента? Хм. Интересно. Оппозиционный и ярый оппонент Кремля…

– Есть еще один любопытный факт, – выкладывал заготовленные козыри Игнатов. – Не так давно в служебной машине подорвались сотрудники службы безопасности банка конкурента. Милиция все списала на криминальные разборки, а виновных не нашли. Но примечательно другое. Незадолго до этого неизвестный хакер увел из этого же банка крупную сумму. Сотрудники СБ вроде бы вышли на злоумышленника и поехали на переговоры. В этот момент машина взорвалась, все погибли. Тип взрывчатки не установлен. Почерк один.

– Так-так – заулыбался Каледин. – Волков говорил, что некая политическая группа пыталась оказать давление на президента. И вроде бы вскользь было упомянуто про исчезновение блока и кодов, имеющих отношение к системе связи «Чегет». То есть к «ядерному чемоданчику» президента. Так-так. Интересы группы Верховского… Хорошая схема.

Пожалуй, впервые за все время расследования полковник остро почувствовал, что он на верном пути. У целой череды кровавых преступлений человека, зашифрованного под псевдонимом Мурена, появился мотив и вероятный заказчик.

– Знаешь, что? – загорелся в охотничьем азарте Каледин.

– Да, Михаил Юрьевич? – замер в готовности капитан.

– Срочно дуй в архив управления кадров ГРУ, я договорюсь, и посмотри личные дела сослуживцев Гришина. Особо – фотографии его подчиненных, входивших в спецгруппу. Боюсь, что Мурена – террорист из той команды. Очень профессионален, собака. Гришина надо брать немедленно, пока они нам пол-Москвы не снесли, а в офисе службы безопасности банка и на его квартире проведем обыск.

– Не насторожим остальных? – усомнился Игнатов.

– Чтобы не спугнуть все осиное гнездо, работать будем под крышей налоговиков…

Каледин поднял трубку прямого телефона Волкова.

– Товарищ генерал, есть срочные новости. Разрешите зайти? Есть…

Спустя час после разговора Каледина с Волковым к дому из желтого кирпича в районе Плющихи подъехал микроавтобус. Несколько человек в строгих костюмах прошли мимо въедливой консьержки и поднялись на восьмой этаж. Карман с квартирами оказался отделен от лифтов металлической дверью. Старший группы подал знак человеку с потертым «дипломатом». Тот приблизился к двери, посмотрел тип замка, усмехнулся. Раскрыв чемоданчик на полу, он достал из него набор нужных отмычек и принялся за работу…

Через пять минут замок сдался и дверь была вскрыта.

Приготовив оружие, оперативники бесшумно вошли в тамбур, с двух сторон встали за стену рядом с дверным проемом и позвонили. В прихожей задребезжал звонок. Дверь открыла немолодая, но ухоженная женщина.

– Здравствуйте, Федеральная служба безопасности, – предъявил корочку высокий сухопарый майор. – Ваш муж дома?

– На работе, – опешила женщина, вдруг вспомнив недавний фильм о зверствах чекистов в 37-м году. Уж не сон ли все это? – Что вам надо? – властным голосом спросила она, заслонив собой дверь.

– Вот ордер на обыск, – мрачновато произнес майор и протянул документ для ознакомления. – Разрешите, мы войдем…

Примерно в то же время к шикарному зданию банка подкатили несколько машин ФСБ и подразделения физзащиты налоговой полиции. Тяжелые ботинки застучали по лестнице. Развешанные кругом видеокамеры фиксировали масштабы спецоперации. Ребята в черных масках и пугающей экипировке быстро вошли в парадный подъезд, временно «отстранив от обязанностей» внутреннюю охрану. «Сомневающиеся» были жестко осажены, обезоружены и уложены лицом в пол.

Хорошее положение для раздумий о превратностях современного бытия.

– Нам нужен начальник службы безопасности Гришин. Вот ордер на обыск в офисе и постановление о взятии Гришина под стражу, – прояснил цель визита старший группы. – В каком кабинете он находится?

– Кабинет начальника на втором этаже, но сейчас он отсутствует… – растерянно отвечал начальник смены охраны.

Оперативный дежурный службы безопасности взглянул на черно-белый монитор и обомлел, заметив странное движение на первом этаже.

– Мужики! Кажись, в холле нападение! – воскликнул он, подняв на ноги группу быстрого реагирования инкассаторской службы. С дивана вскочили четверо здоровых мужиков в бронежилетах и разгрузках. Схватив табельные помповые ружья, они опрометью кинулись вниз…

Недоработкой дежурного стало то, что он поднял по тревоге резервную группу, не имея представления об истинной оперативной обстановке в холле первого этажа. Другое преступное авось заключалось в том, что вооруженная группа шла на сближение с противником, не имея четко поставленной задачи и командира.

– А руководство банка на месте? – поинтересовался майор, задававший обычные вопросы. – Где господин Голубев?

– Голубев только что отъехал…

В это время со второго этажа выскочили люди в камуфляже, сориентированные на отражение бандитского налета.

– Стоять, налоговая полиция!!! – раздался предупредительный голос человека в маске, стоявшего у подножия лестницы.

Окрик не возымел действия. Заметив своих охранников лежащими на полу, ближайший «резервист» вскинул ружье и на ходу выстрелил. Полуметровый язык желтого пламени, вырвавшийся из толстой трубы, и пушечный раскат ударной волны нарушили естественное течение операции. Боеприпас двенадцатого калибра выбросил из ствола с десяток картечин и резкий запах охотничьего пороха «Сокол» [24]24
  Распространенная марка бездымного пороха


[Закрыть].

Парень в черной маске отшатнулся, на его груди со шлепком разорвалась прочная материя. Боец шарахнулся о стену, потеряв ориентировку. Палец инстинктивно вдавил спуск автомата…

Но оружие стояло на предохранителе и даже не было взведено – никто из бойцов не думал, что его придется применять.

Горсть свинцовой картечи не могла пробить прочный бронежилет, но ударила бойца с большой силой. Хрустнуло ребро. Дыхание прервалось, и вокруг стало темно.

«Резервист» передернул цевье помповика и повел ствол к входу в операционный зал, где стоял майор.

Боец, державший на прицеле уложенных охранников, заранее сдвинул рычажок предохранителя в нижнее положение. Он среагировал моментально. Метнувшись в сторону, боец в прыжке рванул затвор и, упав на колено, даванул спуск…

– Стоять!!! – дико рявкнул «налоговик». Укороченный автомат задрожал, словно в бешеной лихорадке, отправляя пули в цель. Недлинная очередь разрезала тело «резервиста» от бедра до плеча, отметив каждое попадание красной пробоиной на одежде. Ружье выпало из рук и с громким стуком запрыгало вниз, перебирая лестничные ступени.

– Положить оружие!!! – прокричали внизу. – Руки вверх!!!

Голос раздавался будто издалека и был плохо различим. В воздухе повисли невидимый вирус агрессии и специфический запах первой крови. Эмоциональное напряжение превысило допустимую массу и зашкалило в неуправляемую цепную реакцию, за которой – взрыв.

Из-за мраморных балясин грохнул другой помповик. Свинцовый горох пролетел холл и обрушился на спецназовца. Острая боль пронзила иглами тело, окровавив рукав и штанину. Пальцы ослабли, выпустив автомат. Парень рухнул на пол, окрасив его аляповатыми бурыми пятнами.

Несколько шальных картечин полоснули по спине лежавшего на полу охранника банка. Он утробно вскрикнул и прогнулся…

– Мужики, не стреляйте! – спохватился начальник смены охраны.

Заглушив его голос, в ответ от двери прозвучала сухая автоматная очередь спецназовца. Пули с азартом кололи полированный мрамор балясин, цокали по стене, мозжили на черепки напольные керамические вазы… Несколько пуль, пролетев между балясин, достигли неумело укрывшегося за ними человека, стрелявшего с колена. Подбитый «резервист» громко вскрикнул…

– Стойте, мудаки!!! – закричал майор. – Не стреляйте!!! Себе хуже делаете!

Отчаянный крик предназначался обеим противоборствующим сторонам и эхом отражался от белых каменных плиток. Голос контрразведчика влетел в оглушенные выстрелами головы.

Когда вирус агрессии сгорел в огне пороховых зарядов, пришло страшное протрезвление. Холодное, как струи офисного кондиционера.

– «Скорую» быстрей! – приказал старший опергруппы и склонился над раненым бойцом. – Жить будет.

Несколько «налоговиков» ощетинились автоматами и боевым порядком взбежали по лестнице, словно разъяренные матросы в покои Зимнего дворца. Они искали недобитую контру, стрелявшую в их товарищей.

– На пол! – заорали они, и град ударов обрушился на оставшихся целыми «стрелков». Одного охранника сбили с ног ударами по корпусу и голове, после которых, если он был здоров – будет больным. Если был умным – будет дураком. Второй немолодой охранник грузно бросился на пол сам. Он отшвырнул от себя помповик, показывая, что сопротивляться не будет…

Но и ему досталось от души. От злости и обиды на «коммерсантов», получающих высокие зарплаты. От того, что спецназовцам так положено по инструкции. Для страховки: если сомневаешься – лучше ударить посильнее, чтобы исподтишка не ударили ножом или не выстрелили тебе в спину.

Закованных в наручники охранников грубо выстроили у стены. Ноги в стороны. Обыскали. Потом согнали вниз и снова построили.

– Какого хера стреляли? – строго, но без ненависти спросил задержанных майор, хотя стреляли не они. «Стрелки» свое получили и долго не смогут стрелять.

– Извините, мужики… – ответил мужик в камуфляже с сединой на висках, растирая по лицу кровь. – Видно, не разобрались…

Подтянутый отставник понимал свое положение, понимал ребят в масках и держался достойно. Он мог только искренне сожалеть о случившемся, ведь так оно и было: молодые пацаны не разобрались в ситуации и открыли огонь. Кто теперь виноват? Даже на войне частенько случается, когда свои по своим бьют.

Когда происшествие запротоколировали, «Скорая» забрала пострадавших, а налоговая начала обыск, контрразведчики вернулись к вопросу о местонахождении Гришина. Выяснилось, что в сопровождении охраны он уехал на некую важную встречу. С кем – неизвестно. При нем специальный стальной сейф-«дипломат», используемый обычно для перевозки крупных сумм наличных денег, ценностей или секретных документов. Однако куда уехал Гришин, никто из сотрудников не знал.

Об этом и было доложено полковнику Каледину.

О цели поездки Гришина знали лишь несколько человек, среди которых был олигарх Верховский и бывший офицер спецназа ГРУ по прозвищу Пилат.

– Продолжайте обыск и поставьте людей встречать Гришина, – дал указания Каледин. – Подчиненные ему наверняка отзвонили. Может подъехать.

Специальный сейф-«дипломат», с которым выехал Гришин, полковника заинтересовал.

– Разузнайте поподробнее про стальной «дипломат». Как часто его используют, кто конкретно, у кого хранится, и сразу перезвоните мне…

День наполнялся событиями с небывалой быстротой. Предстоящий вечер обещал быть долгим.

В дверь постучали.

– Михаил Юрьевич, срочное сообщение! – с порога доложил оперативный дежурный подразделения.

– Что случилось? Каледин резко повернулся.

– Криминальная разборка в подъезде Мотыля. Двое погибших…

– Кто? – внимательно посмотрел на дежурного полковник.

– Двое парней, имеющих отношение к криминалу. Милиция устанавливает их принадлежность и причастность к другим преступлениям. Одного забили на лестнице, на этаже Мотыля. Другого убили в машине выстрелом из бесшумного оружия. Свидетелей нет.

– Где Мотыль с подругой? – уточнил Каледин.

– Трудно сказать, – замялся дежурный. – Наблюдение с него снято…

– Срочно поднимите распечатки их телефонных переговоров за сегодняшний день! – приказал полковник. – Попытайтесь его разыскать!

Едва взглянув на хмурое лицо ворвавшегося в кабинет капитана Исайкина, Каледин приготовился к неприятностям. Он не знал, к чему именно, поэтому лишь прикинул возможные варианты.

– Мотыль у Мурены, вместе с подругой, – похоронным голосом сообщил Исайкин, протянув полковнику распечатку телефонных переговоров.

Каледин внимательно пробежал глазами текст. Потом посмотрел на оттиск времени…

– Даже не скрывается.

Большой кулак со стуком опустился на крышку стола.

– Почему мне сразу не сообщили?! – взорвался полковник.

– Так эта линия у нас в «горячем резерве», – ответил капитан. – Не успели.

– Немедленно свяжитесь с «навигаторами»! Пусть активизируют маяк и попробуют определить его местонахождение. Оповестите ГУВД, – приказал Каледин, снимая трубку спецсвязи. – Товарищ генерал, у Мурены заложники… Мотыль и его подруга… Об этом сообщений нет… Попробуем через маяк… Я свяжусь с центром спецназначения, чтобы готовили группу. Служба радиоперехвата попытается установить мобильный телефон Мурены…

От хлынувшего потока сообщений трубка аппарата спецсвязи, казалось, раскалилась добела и была готова расплавиться в жесткой ладони полковника. День катился к вечеру, а колесо розыска раскручивалось со скоростью авиационной турбины. Все оперативные службы были подняты на ноги, по крупицам собирая и накапливая информацию. Ясности не было до того момента, пока Исайкин не позвонил от «технарей» и не сообщил важные новости.

– Михаил Юрьевич, маяк активизирован, но сигнал неустойчивый. Ребята говорят, питание подсело.

– В каком районе находится? – поторопил начальник. – У меня группа захвата на телефоне ждет!

– Отметка движется в сторону от Москвы, – доложил капитан. – Ребята будут сообщать координаты, но насколько хватит батарейки…

Каледин тут же связался со спецназовцами и, обрисовав ситуацию, спросил:

– На машине через пробки не успеем. Что можем сделать?

– Во Внукове дежурный вертолет МЧС стоит, – предложил выход командир «Альфы». – Можно на нем.

– Тогда надо ребят по пути подобрать.

– Нет проблем, там пилот опытный, – подсказал «альфовец». – Сядет хоть на Красной площади, хоть на шоссе…

На фоне развивающихся событий заурядная криминальная разборка в доме Сухарика, повлекшая несколько смертей, потеряла значение. Пока милицейская группа пахала свою «ниву», контрразведка работала в другом направлении.

Каледин готовил силы для решающего удара.

* * *

Тяжелый «Лендкрузер», словно выпущенная с подлодки торпеда, лег на курс и стремительно несся по шоссе. Он пересек МКАД и вторгся на территорию Московской области. С десяток километров джип преодолел без особых проблем, чем водитель в отличие от пассажиров был приятно удивлен. Черные джипы у нас пропускают охотнее, чем машины «Скорой помощи».

Наконец внедорожник свернул с загруженной трассы и запрыгал по ухабам грунтовки. Дорожные колеи скоро окрасились зеленью травы – верным признаком редкого транспорта. Ветви молодых берез бились в окна вездехода, будто протягивая заложникам зеленые руки помощи. Но они были слишком тонки и не могли пробиться сквозь каленое тонированное стекло.

– Что притихли? – ободряюще бросил закованным в наручники пассажирам Пилат. Его настроение, кажется, улучшилось и было близко к победному. – Не бойтесь, ничего с вами не будет. Сейчас обменяю вас на бабки, и больше вы меня не увидите, – разоткровенничался он. – И никто не увидит. Никогда. Хватит с меня войны и крови, пора из запаса выходить в полную отставку. Пенсия – не мое слово. Пенсия – это когда руки трясутся, изо рта слюни, как у собаки, и член лет десять тому назад перестал стоять!

Пилат ухмыльнулся, порадовавшись собственному остроумию, и бросил непродолжительный взгляд на ребят. Сухарик держал в ладонях Ольгины руки, а голову она положила ему на плечо. Заложники вели себя спокойно, и это тоже радовало Пилата. Меньше хлопот.

– Правильно говорю, Оль? – почти по-свойски произнес террорист.

Короткая юбка едва прикрывала бедра девушки. Стройные ноги магнитом приковывали к себе взгляд. Пилат даже почувствовал легкое возбуждение. Беспредельная власть над людьми пьянила не хуже алкоголя. Тогда, на квартире Баркаса, Пилат не хотел делать с женщиной того, что сделал. Он хотел только убить. В наказание и отместку предателю. Но не выдержал вдруг накатившего на него, горячившего кровь плотского желания, сходного с мгновенным помешательством. Для профессионала – это минус. Это слабость, за которую много лет назад он сам убил солдата, застав его насилующим местную девчонку. О том случае до сих пор никто не знает: думают – парень погиб смертью храбрых… Может быть, и маньяками становятся не вдруг, а постепенно, исподволь привыкая к новой роли, подсаживаясь на насилие как на иглу, не сдерживая и не вырубая тормозов, включенных в обычной жизни.

Однако отвлекаться на психологию Пилату было некогда. Да и незачем. Джип взобрался на вершину пологого холма и остановился. В прогале у подножия был виден участок дороги, который только что проезжали. Если Гришин прибудет на встречу не один – это будет видно.

– Приехали! – сообщил Пилат, выключив мотор.

В это же время в соседний лесок въехал джип «Мицубиси-Паджеро». Опасливо озираясь, из машины вылезли двa крепко сбитых парня и, тихонько прикрыв дверцы, растворились в лесу. По их специфической внешности и походке люди знающие легко определили бы в одном из ниx бывшего боксера с поломанным когда-то носом, а другого, с ручищами, как у гориллы, заподозрили бы в принадлежности к уголовному миру.

Но, кроме деревьев и притихших птиц, их никто не видел.

Пилат пружинисто выпрыгнул из джипа и, размявшись, сунул пистолет за ремень.