Текст книги "Русы Великой Скифии"

Автор книги: Юрий Петухов

Соавторы: Нина Васильева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 30 страниц)

Самоназвание киммерийцев и скифов

Название «киммерийцы» можно интерпретировать как «степняки» (хеттское «гимра» – степь). Это обозначение «географической» принадлежности, а не собственно этноним. «Скифами» называли южнорусских степняков греки, в самой же «Скифии» это слово не применялось. У Геродота сказано ясно: «ОБЩЕЕ ЖЕ ВСЕХ ИХ (СКИФОВ) НАЗВАНИЕ – СКОЛОТЫ, ПО ПРОИМЕНОВАНИЮ ЦАРЯ; СКИФАМИ ЖЕ НАЗЫВАЮТ ИХ ЭЛЛИНЫ»¹⁰.

Название «сколоты» носила не часть скифов¹¹, но именно все скифы в целом; ничего другого из сообщения Геродота вывести нельзя. Почему возникло желание «сократить» ареал распространения имени «сколоты» и свести его к самоназванию небольшой приднепровской группы «скифов-земледельцев»? Потому, что к названию СКОЛОТЫ восходит современный этноним СЛАВЯНЕ….

Название «сколоты» образовано от древнего славянского слова «коло», круг. Оно связано с солнечным культом и имело смысл «солнечный круг»; он и отразился в этнониме. Хорошо известно, что древнейшие источники употребляют термин «славяне» в форме «склавены»; такая форма сохранилась и в некоторых языках (например, в испанском – «эсклаво»). К корням типа «слово» или «слава» (позднейшие псевдонаучные этимологии) происхождение названия «славян» свести нельзя, зато отчетливо выявляется связь: СКОЛО – СКЛА (по закону, сохранившемуся и в современном русском языке) + замена древнего суффикса на новый.

Мы будем использовать традиционный в историографии термин «скифы», но следует помнить, что это название, данное со стороны, и что самоназвание скифов есть СКОЛОТЫ, то есть, по сути, СЛАВЯНЕ. Обращаясь к источникам, можно убедиться, что они использовали термин «скифы» (который есть только заменитель «сколотов») очень широко как в пространстве, так и во времени. С одной стороны, скифами называли жителей огромных пространств Евразии, с другой, не только собственно «скифов» железного века, но и их предков эпохи бронзы, и их потомков…

За термином «скифы», применяемым в столь широком смысле, стоит понимание глубокой общности, единства скифской цивилизации в пространстве и ее преемственности во времени.

Основные исторические события бронзового века в южнорусских степях по сообщениям источников. Господство скифов (ариев) над Азией в IV–III тыс. до н. э

Современных бронзовому веку источников по истории Великой Скифии не сохранилось, однако основные события все же можно восстановить по позднейшим сообщениям. Стоит особо подчеркнуть, что историки античной эпохи считали население южнорусских степей периода, предшествовавшего собственно скифскому, прямыми и непосредственными предками скифов железного века; вопроса о разрыве преемственности для них просто не существовало. Поэтому, говоря о событиях, относящихся к эпохе бронзы, они просто употребляли термин «скифы».

Согласно Помпею Трогу, СКИФЫ ДОБИВАЛИСЬ ГОСПОДСТВА НАД АЗИЕЙ ТРИЖДЫ¹². Последний период скифского господства в Азии – это, несомненно, VII в. до н. э.; события этого времени хорошо известны из античных источников. Первые две эпохи скифского господства, очевидно, относятся к бронзовому веку.

Древние историки утверждают, что первый период скифского господства в Азии продолжался полторы тысячи лет и завершился около 2054 г. до н. э. Как писал Помпей Трог, «АЗИЯ ПЛАТИЛА ИМ (СКИФАМ) ДАНЬ В ТЕЧЕНИЕ 1500 ЛЕТ; КОНЕЦ УПЛАТЕ ПОЛОЖИЛ АССИРИЙСКИЙ ЦАРЬ НИН». То же самое событие точно датировано у Павла Орозия (историка V в. н. э.): «За 1300 лет до основания Рима царь ассирийский Нин… поднявшись с юга от Красного моря, на крайнем севере опустошил и покорил Эвксинский Понт»¹³.

Сопоставляя даты (основание Рима – 753 г. до н. э.), можно считать, что скифы господствовали в Азии в XXXVI–XXI вв. до н. э., в эпоху ранней бронзы. Это время – период Ямной культуры и ее непосредственных предшественников, время, когда арии южнорусских степей расселялись по всем направлениям, создавая новые царства.

Интересно, что датировка прекращения скифского господства в Азии по Павлу Орозию (около 2000 г. до н. э.) полностью совпадает с окончанием Ямной и началом Катакомбной культуры южнорусских степей. Хотя эти культуры в целом обнаруживают преемственность, очевидно, что переход одной из них в другую отражает какие-то глубокие социально-политические изменения, какую-то внутреннюю перестройку скифской цивилизации; такой момент как раз и должен был сопровождаться некоторым ослаблением Скифии и потерей ее влияния на окружающие страны.

Как видим, античные историки, хотя уже не знали подробностей, сохранили в памяти общую геополитическую ситуацию той отдаленной эпохи. Их сведения, еще недавно казавшиеся фантастическими, полностью подтверждаются данными археологии: в самом деле, во второй половине IV и до конца III тыс. до н. э. народы, населявшие южнорусские степи, доминировали в культурном и политическом плане в Азии и Восточном Средиземноморье.

В глазах античных историков «арии» южнорусских степей эпохи ранней бронзы – те же самые скифы, предки скифов железного века; они не разделяют прошлое и настоящее «великоскифского» народа.

Экспансия скифов в Малую Азию: царство амазонок (XXI–XIII вв. до н. э.)

Следующее известие о событиях в Скифии относится ко времени около XXI в. до н. э. (сразу после прекращения господства скифов в Передней Азии). Как утверждает Помпей Трог, знаменитое «царство амазонок», игравшее такую большую роль в греческих преданиях, было основано на южном берегу Черного моря «скифскими юношами царского рода» Плином и Сколопитом, изгнанными из отечества «происками вельмож».

Очевидно, это было вполне реальное политическое образование, существовавшее в течение почти всего II тыс. до н. э.; что касается мифических подробностей «из жизни амазонок», то здесь греческие источники просто слегка преувеличивали обычаи скифских женщин, хорошо известные и в позднейшие времена.

Вполне вероятно, что «царство амазонок» тождественно «стране КАСКА» на малоазийском побережье Черного моря, упоминаемой хеттскими и другими источниками¹⁴. Этноним «каска, касог, касак» отмечается в Приазовье и на Кубани еще в Средние века; очевидно, он относится еще к протоарийской эпохе, и именно к нему восходит современный термин «казак»¹⁵. Амазонки из «страны каска» оказываются… казачками! Интересно, что «страна амазонок» долгое время поддерживала политические связи со Скифией, своей «основной базой». Согласно Помпею Трогу, во время войны с афинским царем Тезеем царица амазонок Орития обратилась за помощью к скифскому царю Сагилу, который послал войска на помощь во главе со своим сыном Панасагором; поход, однако, не имел успеха, так как «амазонки» и скифы перессорились.

В поздний период своего существования (Тезей правил в XIII в. до н. э.) царство амазонок успело «вписаться» в местные, малоазийские условия, и его интересы стали расходиться с интересами скифской метрополии. Уже преемница Оритии, царица Пентесилея, участвовала в Троянской войне на стороне Трои, форпоста малоазийской цивилизации на западе; штурмовали же город соединенные войска греков-ахейцев (микенцев) и данайцев (то есть танаитов, донцов), выходцев с берегов Азовского моря.

Таким образом, «страна амазонок», основанная как скифская колония на южном побережье Черного моря около XXI в. до н. э., в XIII в. до н. э. утратила связи с прародиной; ее правящая элита «растворилась в местном населении».

Поражение скифов от фракийцев (XVI в. до н. э.)

О крупном поражении, которое некогда претерпели скифы от фракийцев, сообщил римский историк Арриан. Якобы после этого поражения скифы, которые «прежде питались хлебом и занимались земледелием, жили в домах и имели города», усилили скотоводство, чтобы стать более подвижными и воинственными.

Что за событие имелось в виду? Во времена собственно скифские, в раннем железном веке, ничего подобного не могло бы случиться. Сильное государство Причерноморья не только не уступало фракийцам (то есть народам Северных Балкан), но напротив, безусловно, доминировало над ними. Речь может идти только о древнейших событиях эпохи бронзы; пониманию этого факта мешает предвзятое представление, что «скифы» и «киммерийцы» – два разных народа. Если обратиться к данным археологии, то у нас есть только одна возможность локализовать «поражение скифов от фракийцев» во времени: соотнести это событие с появлением в Причерноморье «культуры многоваликовой керамики» (XVI–XIV вв. до н. э.).

Прекращение около 1600 г. до н. э. Катакомбной культуры свидетельствует о глубокой внутренней перестройке цивилизации Скифии. Вполне вероятно, что именно в этот критический момент Скифия и подверглась экспансии с западного направления. В самом деле, все бывшие западные области Катакомбной культуры, вплоть до реки Дон, оказались на два-три столетия заняты новой общностью «многоваликовой керамики», традиции которой сильно отличались от местных: в частности, почти исчез классический южнорусский курганный обряд захоронения.

Очевидно, «многоваликовую керамику» принесли с Дуная и Балкан фракийцы, подчинившие всю территорию современной Украины. За Доном же продолжала развитие местная традиция, преемственная с арийской степной культурой ранней бронзы; начиная с 1600 г. в регионе от Урала до Волги и Дона сложилась Срубная культура. Две этнополитические общности, Многоваликовая и Срубная, были разделены линией мощных каменных крепостей на Нижнем Дону, что свидетельствует об их противостоянии.

Сообщение Арриана о том, что скифы после поражения «оставили земледелие», став менее оседлыми, но более подвижными и воинственными, тоже может найти археологическое подтверждение: в XVI–XIV вв. в волго-уральских степях действительно имел место определенный культурный упадок; так, прекратилось строение хорошо укрепленных и тщательно застроенных протогородов типа знаменитого Аркаима, их сменили поселки с небольшими домами. Тем не менее, упадок через несколько столетий был преодолен. В XIV в. до н. э. донские крепости пали, и Срубная культура заняла всю Украину, восстановив тем самым целостность Великой Скифии.

Второе господство скифов в Азии. Войны в Египте и Палестине – XIII в. до н. э

Падение в XIV в. крепостей на Дону, восточного форпоста дунайско-балканской цивилизации, было предвестником перемен. Пришел черед натиска Скифии на Балканы. Взятие Трои (около 1230-х гг. до н. э.) позволило «взломать» ворота Азии, и данайцы-танаиты обрушились на страны Восточного Средиземноморья.

Их походы описаны в египетских источниках как нашествие «народов моря», поскольку после захвата Боспорского пролива скифы проникли в Эгеиду и далее использовали для военных операций морские пути. О войнах скифов с Египтом сообщают многие источники. Интересно, что некоторые из них утверждают, что нападению скифов предшествовала агрессия египтян.

Так, Геродот сообщает, что на скифов некогда ходил воевать «фараон Сесострис»; Павел Оросий утверждает, что на Скифию нападал «фараон Весоз». Это имена собирательные; они могли относиться к разным эпохам. Корнелий Тацит называет имя фараона, одержавшего победу над скифами, достаточно точно; согласно этому авторитетному источнику, «царь Рамсес овладел Ливией, Эфиопией, странами мидян, персов и бактрийцев, а также Скифией…»¹⁶. В XIII в. до н. э. Египтом правили бесчисленные Рамсесы; видимо, об одном из них и идет речь.

Насколько вероятно сообщение, что «Рамсес овладел Скифией»? Оно кажется фантастичным только на первый взгляд. Ведь не сомневаются же историки в возможности войны, которую вел против скифов персидский царь Дарий в 512 г. до н. э., а ведь он прошел из Малой Азии в Причерноморье чуть ли не до Дона и привел полумиллионную армию. Немногие из этой армии вернулись назад…

Такого рода наступательные военные действие могли вести правители крупных держав Передней Азии и Восточного Средиземноморья и в эпоху поздней бронзы; возможности у них для этого были. Павел Оросий датирует эту войну 1234 г. до н. э. (что близко предполагаемой дате взятия Трои ахейцами) и описывает ее так:

«В 480 году до основания города (Рима) царь египетский Весоз, или желая смешать войной юг и север, разделенные почти целым небом и морем пояса, или присоединить их к своему царству, ПЕРВЫМ ОБЪЯВИЛ ВОЙНУ СКИФАМ, отправив наперед послов объявить врагам условия подчинения. На это скифы отвечают, что глупо богатейший царь предпринял войну против неимущих, ибо ему, наоборот, следует бояться, как бы не остаться, ввиду неизвестного исхода войны, без всяких выгод и с явными убытками. Затем им не приходится ждать, пока к ним придут, а они пойдут сами навстречу добыче. Они не медлят, и за словом следует дело. Прежде всего, они принуждают самого Весоза в испуге бежать в свое царство, на оставленное же войско нападают и забирают все военные припасы. Они опустошили бы также весь Египет, если бы не были задержаны и отражены болотами. Вернувшись тотчас назад, они бесконечной резней покорили всю Азию и сделали ее своей данницей…»¹⁷

Очевидно, это нашествие скифов в Восточное Средиземноморье (бывшее только ответом на агрессию!) и есть то «второе господство скифов», о котором говорил Помпей Трог. Эти же события имел в виду и Страбон, упоминавший о вторжении «киммерийцев, которые в гомеровские времена или немного раньше опустошали набегами целую область от Боспора вплоть до Ионии»¹⁸. В сообщении Страбона речь не может идти о знаменитых киммеро-скифских войнах раннего железного века, известных по Геродоту и ассирийским надписям, эти войны начались никак не ранее 720-х гг. до н. э., и Гомер, жизнь и деятельность которого относят к IX–VIII вв. до н. э., уже не мог быть их современником.

Вторжение «северных варваров» в Восточное Средиземноморье происходило в конце XIII–XII вв. до н. э.; оно сокрушило Хеттское царство, достигло Палестины и поколебало могущество Египта. В египетских источниках это – экспансия «народов моря», направленная на Ближний Восток через Балканы, из южнорусских степей – из ареала Срубной культуры в последние века ее существования.

Сопоставив сообщения Страбона, Помпея Трога, Павла Оросия и египетские надписи, можно утверждать, что и Троянскую войну, и войны с хеттскими Мурсилисами и египетскими Рамсесами в конце II тыс. до н. э. вели именно обитатели причерноморских степей, названные «народами моря» только потому, что в Египет они в самом деле прибыли морским путем, через Греческий архипелаг. Наименование в источниках «северных варваров», воевавших с Египтом, то скифами, то киммерийцами доказывает, что в эту пору они представлялись своим соседям родственными народами, если вообще не одним и тем же народом.

Египетские памятники донесли до нас внешний вид воинов Киммерии, боровшихся с фараоном Рамсесом. Они изображены «с бритыми бородами и головами, с длинными торчащими врозь усами и чубом, какой носили наши запорожцы XVI–XVII вв.; черты лица суровые, с прямым лбом, длинным прямым носом… На головах высокие конические шапки; на туловищах рубахи с каймой по подолу и нечто вроде кольчуг или кожаных курток. На ногах штаны и большие сапоги с голенищами до колен и узкими носками… Сапоги настоящие, современные, какие носят и теперь простые казаки. На руках рукавицы. Вооружение: короткое копье, лук и секира»¹⁹.

Египетские источники называли «народы моря» гитами (гетами), а это имя издревле было одним из самых распространенных в скифской среде; так, во времена Геродота «геты» жили на Дунае, «фисса-геты» на Волге и «масса-геты» – в Средней Азии… Судя по изображениям, эти древние скифы-геты были удивительно похожи на средневековых казаков. Не оттого ли казачьи руководители носили титул «гетман»? Похоже, что оттого. Недаром о войнах скифов в Египте сообщают русские летописи.

Так, Никаноровская летопись упоминает о походах на Египет предков русских, братьев «Скифа и Зардана»²⁰. Загадочного «Зардана» из этого сообщения следует сопоставить с названием одного из «народов моря», напавших на Египет, а именно с «шарданами»; эти «шарданы» через некоторое время после похода на Египет вторглись на о. Сардинию и дали ему свое имя.

Упоминание о «Скифе и Зардане» позволяет отнести сообщение Никаноровской летописи не к скифским походам VII–VI в. до н. э. в Переднюю Азию, но именно к нашествию «народов моря», известному по египетским источникам, происходившему около 1200 г. до н. э. Это одно из самых ранних событий русской истории, сохранившееся в национальной историографии, событие, которое можно надежно датировать.

1.2. Скифский период (1000–400 гг. до н. э.)

Падение Киммерийского царства

Присвоив эпохе поздней бронзы (1600–1000 гг. до н. э.), когда южнорусские степи занимала Срубная культура, название киммерийского времени, мы можем считать собственно «скифским» временем ранний железный век – первую половину I тыс. до н. э. Только после распада Срубной этнокультурной общности (около 1000 г. до н. э.) появилось различие между «скифами», наследниками ее восточной части, и «киммерийцами», наследниками западной. Это различие не продлилось долго и не зашло далеко.

Как сообщают античные историки (Геродот и др.), киммерийское царство пало под натиском скифов, пришедших с востока, из «Азии». Сторонники «разрыва» евразийской истории на куски толкуют это так: один народ полностью вытеснил другой… Но подобные «замещения» свершаются легко только на бумаге.

Русский историк Г. В. Вернадский писал: «В то время как народы, осевшие в Южной Руси, обозначаются в различные эпохи несхожими именами, мы не можем быть уверены, что каждое изменение имени сопряжено с миграцией целой этнической группы. Оказывается, что время от времени новые правящие роды захватывали контроль над страной, и несмотря на то, что некоторые группы эмигрировали, большинство местного населения оставалось, лишь принимая примесь крови пришельцев»²¹.

Для сравнения: та страна, которую мы называем «Китай», меняла название многократно – каждый раз по имени новой правящей династии. Однако у нас нет сомнений, что под разными названиями, под разными политическими формами скрывается один и тот же китайский народ. Есть все основания то же самое утверждать и относительно цивилизации южнорусских степей.

Следует напомнить, что под «Азией» в античные времена понимались все земли к востоку от реки Дон. Очевидно, скифы пришли в «Европу» не слишком издалека, но всего лишь – с Волги и Дона к Днепру и Черному морю…

Есть ли данные, подтверждающие сообщение о приходе скифов в Причерноморье и их столкновении с киммерийцами? Некоторые историки продвижение скифов объявляют «археологически неуловимым»²², и тогда рассказ Геродота «зависает» в воздухе, в отрыве от реальных перемещений в пространстве. Конечно, это очень удобно: интерпретировать его можно теперь как угодно, произвольно перемещая и место, и время прихода скифов, тем более что у Геродота ни то, ни другое точно не указано.

Однако археологические подтверждения реальности скифо-киммерийской войны все же имеются. Уже в VIII в. до н. э. нижнедонские степи были заселены скифами, поскольку преемственность культуры в позднейшую эпоху полностью сохранялась. Дон в начале I тыс. до н. э. был границей «Киммерии» (простиравшейся в Приазовье-Причерноморье на запад от Дона вплоть до Карпат и низовьев Дуная) и «Скифии» (на восток от Дона до Волги, южного Приуралья и далее на восток). Около 800 г. до н. э. донской рубеж был прорван: именно к этому времени относится внезапная гибель группы нижнедонских поселений (Кобяково, Гниловское, Хапровское и др.) кобяковской культуры эпохи поздней бронзы, преемственной с общекиммерийской – Срубной культурой. Это и был момент нашествия скифов «в Европу»²³.

Рассказ Геродота о скифском вторжении в Киммерию нельзя толковать так, что на жителей Северного Причерноморья неожиданно напал совершенно незнакомый и чужой им народ, прибывший из «глубин Азии». Тем более странной выглядит принятая некоторыми историками датировка этого события 700 или 600 г. до н. э.; в свете выявленных очень ранних греко-скифских контактов и данных археологии о гибели позднекиммерийских поселений на Дону около 800 г. до н. э. это представляется неправдоподобным.

Вторжение скифов с Волги и Дона в Причерноморье следует понимать не как «вытеснение» одного народа другим, а как внутрисистемное перемещение. Другими словами, около 800 г. до н. э. в южнорусских степях сменилась политическая власть.

Сообщение античных источников о том, что «скифы сменили киммерийцев», на самом деле означает: скифское царство пришло на смену киммерийскому. Термин «царство» – нисколько не преувеличение. Скифы и киммерийцы имели к тому времени полноценные государственные образования; иначе никак нельзя объяснить последовавшую в VII в. до н. э. великую скифскую экспансию в Переднюю Азию. Чтобы громить Ассирию, Урарту, Лидию, требовалось иметь государственные структуры хотя бы того же уровня.

Не следует недооценивать социально-политическую организацию народов Европы и континентальной Евразии в эпоху поздней бронзы и раннего железа. Экономика была развита в сущности, ничуть не хуже, чем в Средние века; средства сообщения – тоже (конный транспорт, флот). Это создавало возможность для появления сложных управленческих структур. Г. В. Вернадский считал, что образование первого государства (киммерийского) в русских степях следует отнести к рубежу II и I тысячелетий до н. э., но даже такая датировка явно занижена. Вспомним, что, по Геродоту, скифская государственность восходит к XVI в. до н. э.

Современные исследования показали, что образование ранних государств в Европе (вне пределов Балканского полуострова) произошло намного раньше, чем было принято считать. Следы социальной дифференциации и иерархической структуры власти обнаруживают многие культуры III тыс. до н. э., не говоря уже о более поздней эпохе²⁴. Так что представление о «варварской» Европе, находившейся якобы на «периферии» культурной Передней Азии и Восточного Средиземноморья, далеко от истины…

Дошедшие до нас источники сообщают о существовании у киммерийцев, скифов и других древних народов «континентальной» Евразии крупных этнополитических объединений, которые, в сущности, намного превышали своей мощью малые европейские государства эпохи Средневековья. В Средние века власть, как и многое другое, деградировала. Надо признать – концепция «линейного прогресса» далека от истины. Но сложная управленческая структура требует энергии для своего поддержания; ее развитие сопровождается острыми кризисами. Обратимся к сообщению Геродота, чтобы убедиться: оно говорит скорее о социально-политическом, чем о межэтническом конфликте. Согласно автору «Истории», вторжение скифов вызвало среди киммерийцев настоящий раскол. Правящие слои решили сопротивляться до конца, тогда как простой народ… поддержал пришельцев. Вместо того чтобы воевать со скифами, киммерийцы принялись драться между собой (очевидно, элита общества с народом). Киммерийский «правящий класс» потерпел поражение, и тогда скифы заняли Приазовье-Причерноморье без боя.

Почему же «простой киммерийский народ» не хотел сопротивляться скифам и оказал им поддержку, отвергнув собственную элиту? Очевидно, между правящими слоями киммерийского общества и «простым народом» существовали противоречия²⁵.

Единая срубная культура южнорусских степей прекратила свое существование около 1000 г. до н. э. Это значит, что скифо-киммерийская цивилизация испытала какой-то серьезный кризис. Внешние проявления кризиса социальной системы всегда одинаковы: «загнивание» правящей элиты, угнетение народа, развитие частного, «кускового» интереса, распад на локальные общности, как следствие – потеря обороноспособности…

В период расцвета Срубная культура занимала Причерноморье и волго-донские степи. Но уже в X–IX вв. до н. э. «позднесрубные» традиции поддерживались только к западу от Дона, а на Нижнем Дону появились элементы новой культуры, показывающие, что скифская общность вышла к этому водному рубежу. Кризис киммерийского царства (конец Срубной культуры) выразился в «отпадении» его западной части от восточной.

Продвижение скифов с востока, из-за Дона (около 800 г. до н. э.) разрешило острый социальный конфликт и способствовало возрождению единого государства. Поскольку скифы были родственны киммерийцам, по сути, обновление исходило изнутри, от основного центра южнорусской цивилизации, который всегда пребывал в волго-донских степях. Оттого-то и встретил пришельцев «простой киммерийский народ» как освободителей, оттого и обратился против собственной элиты.

Никакого «вытеснения» киммерийцев скифами не было. На самом деле были свергнуты только верхние слои общества (о чем «простой народ» нисколько не жалел). Местные жители и пришельцы с востока просто смешались, прежнее население вошло в состав новой социально-политической структуры. Эти немногочисленные «настоящие» скифы, пришедшие в Причерноморье с востока, из волго-донских степей, и образовали новую элиту.

Поэтому в Передней Азии и других странах VIII–VII вв. до н. э. и называли народ, совершавший вторжения из южнорусских степей через Кавказ, двойным именем – и «скифами», и «киммерийцами»: ведь последние и составляли большинство подданных Скифского царства; старое название еще не забылось.

Между тем, основываясь на ассирийских надписях, называющих северный народ, воевавший в Передней Азии в VIII–VII вв., – гимирри, некоторые исследователи переносят время прихода скифов в Причерноморье только к 700 или даже к 600 г. до н. э., считая, что вторжения в Мидию, Урарту, Ассирию и другие страны осуществляло в первое время еще киммерийское царство. Но эта датировка слишком поздняя; на самом деле все нашествия в Переднюю Азию были совершены уже Скифским царством.

Сообщение Геродота (История, 4,1), что скифы «ворвались в Азию», преследуя отступавших киммерийцев, в общем соответствует датировке падения киммерийского царства сделано на основании данных археологии около 800 г. до н. э. (ассирийские источники сообщают о нашествиях «гимирри» с последней четверти VIII в. до н. э.). На основании рассказа Геродота можно заключить, что экспансию в Переднюю Азию с самого начала вело Скифское царство, ведь бежавшие остатки киммерийской армии не могли представлять для кого-нибудь серьезную угрозу. Вообще новые, «свежеобразованные» государства обладают большим запасом энергии, в отличие от старых, несущих на себе тяжелый груз прошлого.