Текст книги "Суженая для падшего (СИ)"

Автор книги: Юна Рунова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Глава 2

Мы практически неслись по городу, невзирая на то, что уже начинался час пик. «Майбах», будто заколдованный, миновал пробки с невероятной лёгкостью, а я лишь удивлённо наблюдала затем, как ловко управлял автомобилем странный водитель моего жениха. Если бы он не шевелился, его можно было бы принять за одну из восковых статуй в музее «Мадам Тюссо». Я внимательно разглядывала его в зеркало заднего вида.

Странные глаза цвета мокрого асфальта, не отрываясь, смотрели на дорогу, тонкие губы плотно сжатые в линию, ни разу не улыбнулись и не скривились в гримасе негодования. Неожиданно я встретилась с ним взглядом, и мне стало страшно: так смотрят на желанный десерт или женщину. Я много раз видела такие взгляды адресованные Белке, но не мне. Лишь однажды на меня так смотрел мужчина, и это был Никита…

Спешно отвернулась и уставилась в окно. От этого плотоядного взгляда задрожали коленки, и я дёрнула подол платья вниз, стараясь получше их спрятать. Мы уже выехали на шоссе. Я достала из сумки телефон и наушники. Теперь мне казалось, что водитель не сводил с меня глаз, ловя каждое движение. От этой мысли по спине пробежал холодок, а ладошки вспотели. Дав себе мысленную оплеуху за трусость, я откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, растворяясь в удивительной мелодии Грига и чарующем голосе Анны Нетребко.

Я любила классику. Слушая произведения великих, я чувствовала себя по-настоящему живой. Не зря я столько сил потратила на поступление в Королевский колледж музыки. Я мечтала петь на лучших сценах мира, а в Лондон влюбилась ещё два года назад, когда путешествовала по Европе вместе с Белкой и её подругами. Теперь мои мечты летели в пропасть, а я стояла на её краю, гадая: сорвусь следом или нет!

В ушах звучал невероятный голос Дианы Домрау, как же мне хотелось сейчас вот также выплеснуть свои эмоции! Я ощутила, как автомобиль снизил скорость и плавно повернул, и, открыв глаза, увидела, что мы въехали на охраняемую территорию. За окнами пестрело зеленью поле для гольфа, вдоль дороги тянулись ровные рядки ухоженных деревьев и цветущих кустарников, справа я заметила здание из красного кирпича. Но машина, не останавливаясь, ехала дальше. Здесь было очень… геометрично и стерильно чисто. Даже вода во множестве озёр, рек и ручейков, попадавшихся нам по пути, радовала глаз своей идеальной прозрачностью.

Я привыкла к роскоши, которой меня окружил дядя Вова, привыкла ни в чём себе не отказывать, но при этом у меня отсутствовало такое количество потребностей, которое он желал бы удовлетворить при помощи материальных благ! Мне не хотелось иметь собственную машину или самолёт, я не мечтала о гардеробной забитой брендовыми тряпками, мехами и драгоценностями. Мои мечты всегда были простыми, а когда я узнала, что всё, что меня окружало, мне не принадлежало, то испытала облегчение!

Кто-то посчитал бы меня ненормальной, но я была рада, что однажды смогу уйти и меня не задавит груз ответственности за многомиллионное состояние семьи. Я смогу жить так, как хочу, а не пахать двадцать четыре на семь, зарабатывая ещё большие деньги!

Сейчас проезжая по гладкому асфальту фешенебельного посёлка я вновь осознала, что мечты – удел слабаков! Кто-то сверху давно решил всё за нас, не спросив, чего жаждут наши души, но я не сдамся! Я заставлю Михаила Д’Эсте меня отпустить!

Наконец, автомобиль остановился у решётчатого забора, за которым в окружении деревьев и цветов виднелся трёхэтажный особняк из желтоватого камня. Ворота открылись, и «Майбах» медленно въехал во двор. Нас никто не встречал. Этот факт меня разозлил. Это так приветствуют своих невест аристократы?

Спрятав наушники и телефон в карман сумки, я поторопилась сама открыть дверцу машины, мне не хотелось вновь встречаться взглядом со странным водителем. Выпорхнув на улицу, я застыла в ожидании, бегло осматривая дом. Красивый, с большими арочными окнами и полукруглыми эркерами. По редким деревьям и растянувшемуся на весь двор газону без дорожек и зон отдыха было понятно, что дом либо купили не давно, либо бывали в нём редко. А может быть всё сразу.

Открылась массивная входная дверь и на крыльцо вышел пожилой седовласый мужчина и невысокая молодая женщина. Оба были одеты в чёрную униформу, украшением которой служили белоснежные воротнички и манжеты. Мужчина спустился ко мне по лестнице и, вежливо поклонившись, представился:

– Добро пожаловать, госпожа Сюзанна. Меня зовут Теодор Макшейн, я – мажордом господина Д’Эсте и по совместительству его личный камергер. Прошу вас пройти со мной. Я провожу вас в ваши комнаты, а после того, как вы немного отдохнёте, познакомлю со слугами и покажу дом, – видимо на моём лице отразилось разочарование из-за отсутствия самого господина Д’Эсте, потому как мажордом добавил: – Ваш жених занят нежданным гостем. Он просил, чтобы вы располагались и отдыхали. Вечером он приглашает вас на совместный ужин.

От последней новости внутри всё так и затрепетало. Я не могла понять, что за эмоции овладели мной от мысли об ужине с моим загадочным женихом. Да и мажордом со своим церемонным тоном, привёл меня в ступор. Будто я попала в прошлое, и он служит не у потомка почти затухшей аристократической ветви, а у королевы Елизаветы Второй!

Тем не менее, я постаралась не подать виду, насколько меня всё это смешило, и с серьёзным лицом отправилась вслед за мужчиной. Женщина, оставленная Теодором у двери, оказалась совсем молодой фигуристой обладательницей рыжих кудрей. Она приветливо мне улыбнулась, и когда я проходила мимо, озорно подмигнула, отчего яркие веснушки засверкали на её лице с удвоенной силой. Заметив этот жест, мажордом остановился, и строго глянув на девушку, повернулся ко мне:

– Это Клодия, ваша горничная. Она на испытательном сроке, – сказал он, хмуря брови, – но, если сможет вам угодить, останется с вами в качестве камеристки, – я на секунду выпала из разговора, пытаясь восстановить в памяти, чем горничная отличается от камеристки, но лишь ещё больше запуталась.

Клодия вновь приветливо улыбнулась и присела в коротком реверансе. Ох, если и мне надо будет учиться всем этим премудростям, я сойду с ума!

– Добрый день, госпожа Сюзанна! Я буду рада, если смогу вам угодить, – голос у горничной оказался очень подходящим её внешности – звонким словно колокольчик.

– Добрый день, Клодия. Я тоже буду рада, если вы станете моей камеристкой, – с опаской произносила непривычное слово, но эффект меня порадовал: лицо девушки залил довольный румянец.

Войдя в холл вслед за мажордомом, я с интересом осмотрелась и пришла к выводу, что моё первое впечатление оправдано – дом пустовал. Нет, он не был пустым в смысле наполнения мебелью и аксессуарами, но на глаза не попадались те самые мелочи, что свидетельствуют о наличии постоянных жильцов. Хозяин явно не скупился: мебель по большей части была антикварная, на паркете лежали персидские ковры, часы, статуэтки, яйца Фаберже – всё было дорого, но бездушно, также стерильно, как и приглаженная человеческой рукой природа за пределами особняка.

– Этот особняк господин приобрёл совсем недавно, мы успели подготовить только несколько комнат, включая хозяйскую спальню и вашу комнату. Сейчас прислуга приводит в порядок крытый бассейн. Господин Д’Эсте решил, что возможно вас это заинтересует, ведь вы будете здесь находиться до отъезда в Италию, – всё тем же профессорским тоном объяснил мне Теодор, а я переключила своё внимание с интерьера на его лицо.

Мажордом был высоким и поджарым, на вид ему было не меньше семидесяти. Белые волосы и такая же белоснежная борода со слегка подкрученными усами подчёркивали благородные черты лица и голубизну умных глаз. От мужчины веяло таким спокойствием, что даже если бы земной шар сошел с орбиты, Теодор подал бы своему господину свежую газету и утренний кофе, не моргнув и глазом.

Мужчина продолжал что-то мне говорить, пока мы поднимались по лестнице на второй этаж, но я слушала в пол уха, обдумывая его слова. Значит, я буду сидеть в четырёх стенах как пленница! Зачем было покупать этот дом и увозить меня от родных? Неужели так не терпелось вступить в права владения! Решил не дожидаться свадьбы? От этой мысли перехватило дыхание, я вновь представила его пальцы на своем подбородке и тёмные невероятные глаза… Что за наваждение⁈

Мы как раз шли по холлу второго этажа, когда моё внимание привлекла единственная запертая дверь. Увидев мой любопытный взгляд, Теодор нахмурил кустистые брови:

– Это кабинет господина Д’Эсте. Сейчас он там со своим гостем, – строго сказал мажордом. – Ваши комнаты в конце коридора.

Теодор прибавил шаг в надежде миновать кабинет без препятствий. Но ничего не вышло.

Как раз когда мы проходили мимо, а я, не отрывая глаз, смотрела на красное дерево кабинетной двери, она распахнулась, выпуская высокого длинноволосого мужчину. Глаза незнакомца тут же с интересом осмотрели меня с головы до ног, сначала быстро, а потом более внимательно, оценивая каждую деталь.

Мужчина был… удивительным. Да, это самое подходящее слово! Смуглый с аккуратной щетиной и правильными немного жёсткими чертами лица. Его тёмно-русые волосы небрежными волнами спускались к широким плечам, а поразительные миндалевидные глаза цвета зеленоватого ореха, смотрели мне прямо в душу, заставляя почувствовать себя неуютно и в то же время, успокаивая и обещая что-то, о чём приличные девушки моего возраста даже не думают!

Я невольно опустила взгляд, и с несвойственной мне наглостью осмотрела фигуру незнакомца. Этот мужчина и одет был странно: потёртые джинсы, босые ноги и белый пиджак на голое тело. Такой наряд позволял оценить его довольно развитую мускулатуру и заметить висящие на груди чётки с маленьким деревянным крестиком. Я ощутила, как кровь прилила к щекам и уткнулась взглядом в пол, но даже так я чувствовала, что гость Д’Эсте довольно улыбался.

– Теодор! Почему госпожа Сюзанна ещё не у себя? Она должна отдохнуть перед ужином! – бархатный голос моего будущего супруга не смог скрыть лёд интонации, с которой был задан вопрос.

Я и забыла, что жених тоже здесь и позволила себе так смотреть на постороннего мужчину в его присутствии! А плевать! Я к нему в невесты не просилась!

– Простите, господин, я как раз провожал госпожу до её комнат, – невозмутимость Теодора вызвала безграничное уважение: слуга ничуть не испугался гнева своего повелителя. – Мы можем идти? – это было скорее утверждение, чем вопрос, и я уже приготовилась рвануть вслед за мажордомом в свою комнату, но Д’Эсте замешкался с ответом.

– Ты даже не познакомишь меня со своей невестой? Михаил, твои манеры отвратительны! – ироничный тон гостя и его приятный чуть хрипловатый голос заставили меня поднять глаза и столкнутся с его взглядом, в котором было столько искреннего веселья.

Незнакомец забавлялся ситуацией, отчётливо понимая, что наше с ним знакомство не входило в планы моего будущего мужа. Не прошло и секунды, как жених оказался рядом, закрывая меня своей мощной фигурой от глаз гостя:

– Ты опоздаешь, Амодей. Пифий уже ждёт, чтобы проводить тебя, – всё тем же тоном сказал Д’Эсте и, повернувшись к гостю боком, положил руку мне на поясницу.

От этого жеста мне стало не по себе и захотелось вырваться, но я почувствовала, что на моих глазах происходит что-то, чего я не понимаю. Воцарилось молчание, во время которого мужчины, не отрываясь, смотрел друг другу в глаза.

Аромат сандала и мужской не привычный для меня запах кружили голову, а тёплая рука, казалось, уже прожгла дыру в тонкой ткани платья, добравшись до кожи. От взглядов мужчин вибрировал воздух, а напряжение было таким, что хватило бы обеспечить энергией половину Москвы! Даже несокрушимый Теодор с опаской поглядывал то на своего хозяина, то на гостя.

– Что ж, раз так. Я действительно тороплюсь, – улыбнулся Амодей и скользнул по мне недовольным взглядом. – Я буду на венчании. Хочу лично засвидетельствовать! – с этими словами мужчина пошлёпал босыми ногами к лестнице.

Михаил отпустил меня и кивнул Теодору. Мажордом тут же направился следом за гостем, не сказав ни слова.

– Иди за мной, – сказал жених, даже не глядя в мою сторону, и я пошла на негнущихся ногах под впечатлением от того, что только что произошло.

Михаил шёл первым, и я, не скрываясь, рассматривала его кудрявый затылок. На этот раз волосы были распущены, и мне безумно захотелось к ним прикоснуться, чтобы узнать какие они на ощупь. Взгляд скользнул по широким плечам и мощной спине. Сегодня Михаил был в джинсах и футболке, и я смогла разглядеть какой он огромный! По сравнению с ним я чувствовала себя мелкой букашкой. Надеюсь, он и сам понимает, насколько я ничтожна, и вскоре откажется от этой глупой затеи со свадьбой! За своими раздумьями я не успела заметить, что жених затормозил напротив двери, резко развернувшись в мою сторону, и врезалась лицом в его широкую грудь. Вот невезуха!

– Как можно быть такой неуклюжей? – отступая на шаг назад, холодно спросил Михаил, и мне стало обидно. Не дожидаясь ответа, он открыл дверь, и мы вошли внутрь: – Это твоя комната. Хочу, чтобы ты не выходила из неё, пока за тобой не придёт кто-нибудь из слуг, – тёмные глаза строго посмотрели в мои, и я поняла, что если ослушаюсь, мне не поздоровится. – Ты меня поняла?

От обиды и страха язык прилип к нёбу, поэтому я кивнула, стараясь не смотреть мужчине в лицо.

– Вот и славно, – он почему-то не уходил, а я напряженно теребила поясок платья, чувствуя на себе пристальный взгляд. – Этот наряд мне нравится больше, – неожиданно мягким тоном с лёгкой хрипотцой в голосе сказал Михаил, и быстро вышел из комнаты, хлопнув дверью.

Глава 3

Оставшись одна, я долго смотрела на дверь, за которой только что скрылся мой будущий муж. В ушах звучал его бархатный голос, а руки предательски дрожали при малейшем воспоминании о том, как он по-хозяйски меня обнял при своём госте.

Амодей – какое странное редкое имя, непривычное для слуха и придающее красавцу, пренебрегающему приличной одеждой, флёр невыносимой притягательности.

Я опасалась красивых парней, а красивых взрослых мужчин и вовсе старалась обходить стороной. После печального опыта первой любви мне казалось, что все они законченные эгоисты, живущие лишь порывами и желаниями. Никита больно наказал меня за мои первые чувства, оставив в душе рану, которая хоть и затянулась, но не позволяла вновь проникнуться к кому-то даже симпатией. А теперь я невеста невероятного мужчины! Мужчины, которого я безумно боюсь, и от которого хочется бежать без оглядки!

Упав на широкую кровать, я посмотрела на потолок, и сердце пропустило удар. Я смотрела на имитацию голубого неба с плывущими по нему белоснежными облаками! Это невозможно! Как он мог об этом узнать? Зачем? В голове возник миллион вопросов, и ни один ответ не казался мне верным. Я твердила себе, что это просто жест доброй воли, что это ничего не значит. Просто уловка, чтобы я расслабилась и была более сговорчивой. Только глупое сердечко замирало от слабой затаившейся надежды: а вдруг вся эта история с венчанием – начало настоящей любви?

Какая же ты глупая, Кудряшка Сью! Михаил взрослый опытный мужчина, у которого на тебя есть планы! Конечно, проще добиться желаемого, если жертва будет послушной! И он вполне может быть к тебе неравнодушен в определенном смысле, в противном случае его действия становятся абсолютно необъяснимыми.

Я закрыла глаза, пытаясь успокоиться, но стало лишь хуже. Разгорячённый мозг рисовал постыдные картины, в которых мой жених был главным действующим лицом! Встав с кровати, я решила найти ванную и привести себя в порядок.

От всех этих волнений я даже толком не взглянула на комнату, в которой проведу ближайшие дни, а она оказалась очень красивой. Просторная и при этом не очень большая, что делало её уютной. На стенах обои в сиреневую и белую полоску, на окнах прозрачный тюль и нежно-фиолетовые занавески в белый горошек. У одной из стен большая кровать с кучей подушек, оформленная в тех же нежных оттенках. Напротив кровати столик и два мягких кресла, а у окна в небольшом полукруглом эркере – софа для отдыха, на которой небрежно лежал теплый плед. В вазах благоухали свежие цветы. Комната была светлой, её окна выходили на лес и мерцающее вдали небольшое озеро.

Наткнувшись взглядом на две двери, я открыла первую и попала в гардеробную, где каким-то чудом уже оказались мои чемоданы. За второй дверью была просторная ванная с сияющим голубоватым кафелем и джакузи. Осмотр моей темницы оставил двоякие ощущения. Здесь всё было сделано по высшему разряду, но этим меня удивить сложно, а вот стиль и детали в оформлении очень сильно напоминали дом.

Зачем было так стараться? По лёгкому запаху свежего лака и краски так и не выветрившемуся до конца было ясно, что всё это делалось для меня!

В дверь постучали, и я, спешно освежив лицо, пошла открывать. В комнату будто влетел золотистый вихрь.

– О, госпожа, вы не должны открывать мне двери! В следующий раз просто скажите, что я могу войти! Я пришла распаковать ваши чемоданы и узнать ничего ли вам не нужно! Если прикажите, я могу оставлять фрукты и графин с водой в вашей комнате на случай, если вы захотите перекусить или утолить жажду! – не давая вставить слово, зазвенела колокольчиком моя горничная, и от её голоса и весёлой суеты мне неожиданно стало спокойно.

– Я хочу помочь с чемоданами. К тому же я не думаю, что задержусь тут надолго, – воспользовавшись моментом, вставила я своё веское слово в этот бодрый монолог.

Клодия вдруг замерла, зелёные хитрые глаза стали серьёзными, а улыбка сменилась сочувственно сжатыми губами:

– Если госпожа позволит, я бы хотела дать ей совет, – мягко сказала горничная.

– Конечно, Клодия, хороший совет мне бы пригодился, – подбадривая девушку, улыбнулась я.

Горничная кинула быстрый взгляд на дверь и пристально посмотрела на меня. Я видела, что Клодия боится сказать лишнее, но очень хочет мне помочь:

– Наш господин…он… – она вновь нерешительно посмотрела на дверь, – не совсем обычный человек. В мире вообще есть довольно много необычных людей, – туманно продолжила она, а я, уже присоединившись к ней, стала посматривать на злополучную дверь. – Мне не стоит с вами об этом говорить. Господин сам посвятит вас в эти особенности, когда сочтёт нужным. Сейчас я не смогу ничего объяснить, но вы не сможете убежать. От таких людей нельзя скрыться, и поверьте, господин Д’Эсте – лучшее из того, что может с вами случиться, – зелёные глаза смотрели на меня сочувственно. – Он никогда добровольно от вас не откажется, но если вы сбежите, то можете попасть в очень плохую компанию, госпожа.

– Ты имеешь в виду того мужчину, что был сегодня здесь? – тихо спросила я, уже догадываясь, каким будет ответ.

Клодия широко распахнула глаза и быстро закивала:

– И его тоже. Хотя, пожалуй, его в первую очередь. Он…

Дверь вдруг открылась и внутрь заглянула белоснежная голова мажордома. Теодор был в гневе, об этом говорили сдвинутые на переносице брови и плотно сжатые губы:

– Клодия, ты уже распаковала чемоданы госпожи Сюзанны? – строго спросил он, и от его тона даже мне захотелось спрятаться в гардеробной.

– Мы как раз обсуждали, стоит ли распаковывать все вещи, ведь я пробуду здесь всего пять дней, – быстро нашлась я.

Мне не хотелось, чтобы из-за меня ругали горничную, тем более, что я как никогда нуждалась в добром друге. Теодор сердито посмотрел на Клодию, по его лицу пробежала тень недовольства:

– Я уверен, что Клодия прекрасно справится сама. Вы готовы осмотреть дом? Или мне зайти позже? – приветливо улыбнувшись, спросил меня мажордом.

Ох уж этот тон, по которому сразу понятно какой ответ от тебя ждут! Как только Теодору удавалось быть таким манипулятором?

– Я готова, – с теплом глянув на горничную, я последовала за мажордомом.

Дом был огромным, но из-за того, что стал для своего хозяина спешной покупкой, всё в нем казалось безжизненным и пустым. Я с грустью представляла, как тут могли бы жить другие люди. Влюбленная молодая пара или большая дружная семья. По лестницам бы раздавался топот маленьких ножек, в огромной столовой за вкусным обедом звучали бы шутки и смех.

Мы стояли посреди уютной комнаты с очень высоким потолком. Её стены представляли собой ряды книжных полок от пола до потолка. Огромный камин, красивая мебель, обтянутая бархатом и кожей, светильники и великолепный письменный стол из красного дерева – всё здесь говорило о любви к книгам и желанию с удобством наслаждаться их обществом. Я легко представила Михаила, расположившегося в уютном кресле у огня, и внутри защемило от неизвестного ранее чувства.

– Вам здесь не нравится, госпожа Сюзанна? – вопрос Теодора вырвал меня из раздумий.

– Что вы, здесь очень красиво, – я невольно подошла к тому креслу, в котором только что представила жениха.

Мажордом улыбнулся, глядя на меня:

– Господину Д’Эсте тоже понравилось это кресло, – неожиданно сказал он и, чуть помедлив, добавил: – Вы – редкостное сокровище, госпожа Сюзанна. Вы даже не представляете, насколько вы исключительны. Дайте господину шанс, и он станет для вас тем, кто вам так нужен.

От этих слов я напряглась как пружина. Я не должна поддаваться на все эти уговоры! Сначала Клодия со своими предупреждениями, теперь Теодор с этим бредом о сокровище! Я обычная! Я ничем не лучше и не хуже других!

Я приготовилась к новым откровениям, но мажордом отвернулся и направился к двери. У выхода он остановился, ожидая меня:

– Нам осталось посмотреть бассейн и спа-зону, там как раз всё готово, – Теодор вновь стал той же непроницаемой статуей.

До ужина оставалось время, и я решила искупаться и привести себя в порядок. К моей радости мне на помощь пришла Клодия. Горничная предложила высушить и уложить мои волосы, а мне просто хотелось уюта, который она приносила с собой в мою красивую темницу. Оказалось, что Клодия умеет не только делать прически, но и окончила курсы по визажу.

– Я вообще мечтаю быть стилистом у известных личностей! – взволновано поделилась со мной девушка. – А работа у господина Д’Эсте открывает массу возможностей.

– Но ты ведь горничная?

Клодия, не смутившись, смешливо фыркнула:

– Как же мало вы знаете! Я горничная у супруги господина Д’Эсте! Если благодаря мне вы будете сиять на приёмах и званых вечерах, я очень быстро смогу сделать ту карьеру, о которой мечтаю!

Я невольно улыбнулась. Мне нравилась эта шустрая говорливая девушка, а судя по тому, что я увидела в зеркале, когда она завершила свои манипуляции, у неё действительно большое будущее в сфере моды и красоты!

Талантливые руки Клодии совершили настоящее чудо! На меня смотрела таинственная незнакомка в лёгком струящемся платье цвета слоновой кости. Волосы были убраны, открывая лицо, и струились по спине сверкающими кольцами. Кожа будто сияла изнутри, а глаза мерцали от восторга и страха предстоящей встречи с Михаилом. Я была такой хрупкой и красивой! Вот только все эти приготовления сделали меня слишком похожей на женщину, а в мои планы это не входило.

– Вам нравится? – взволновано спросила горничная.

– Очень, но я так не пойду! Это слишком! – я тут же кинулась в гардеробную в надежде, что успею переодеться.

Раздался стук в дверь, я обернулась и столкнулась с довольным лицом рыжей предательницы!

– Ты ведь специально сделала меня такой!

Клодия виновато опустила глаза:

– Я ничего не сделала. Я всего лишь уложила ваши волосы и немного подкрасила ресницы. Вы очень красивая, госпожа Сюзанна, но в этом нет моей вины, – абсолютно серьёзно сказала горничная.

Раздался повторный стук, и открылась дверь, впуская в комнату Теодора:

– Вы готовы? – мажордом сохранял невозмутимый вид, но по его глазам я видела, что он очень доволен моим новым обликом.

В столовой меня уже ждал Михаил, он стоял лицом к окну и что-то читал в своём смартфоне. Услышав мои шаги, он обернулся. В то же мгновение я послала Клодии миллион благодарностей и столько же проклятий. Михаил был поражен. Его тёмные глаза скользили по моей фигуре, постоянно возвращаясь к моему лицу. Он будто бы не верил, что это действительно я. От такого явного восторга, у меня перехватило дыхание, и если бы не Теодор, обратившийся к своему хозяину с вопросом можно ли подавать ужин, то я бы постыдно сбежала обратно в комнату.

Михаил неожиданно быстро оказался рядом и галантно отодвинул для меня стул, когда он склонился ко мне, помогая расположиться поближе к столу, я на мгновение ощутила его горячее дыхание у виска и по спине понеслись предательские мурашки. За секунду до того, как жених сел на своё место, я ощутила его теплые пальцы, скользнувшие по моему голому плечу. От этой непривычной ласки меня бросило в жар.

Красивое лицо Михаила было прямо напротив, и, заметив его пристальный взгляд, я уставилась в пустую тарелку.

– Тебе понравилась твоя комната? – спросил жених, и я почувствовала, что ему с трудом удавалось сохранять привычный ледяной тон.

– Это важно? Она ведь временная, – не поднимая глаз, сказала я дрожащим голосом.

– Когда я с тобой говорю, будь добра, смотри на меня, – уже более уверенно сказал Михаил, и мне пришлось взглянуть на него.

От того, как лихорадочно сверкали его удивительные тёмные глаза, стало страшно. В их бархатной глубине было что-то такое, чего я не заметила при нашей первой встречи. Что-то, отчего захотелось вскочить и убежать, спрятаться от этих глаз и никогда больше их не видеть.

– Значит, комната тебе не понравилась? – вновь спросил он.

Под его взглядом врать было бессмысленно:

– Понравилась, – сглотнув комок, ответила я.

Как же взять себя в руки и задать так волнующие меня вопросы? Как перестать дрожать и набраться смелости, чтобы отстоять свою свободу и свои мечты? Какая же ты трусиха, Кудряшка Сью!

– Я хочу, чтобы ты поняла раз и навсегда. Я тебя никуда не отпущу! Что бы ты ни задумала, придётся об этом забыть, – глядя будто бы сквозь меня, холодно сказал Михаил. – А чтобы ты не сомневалась в серьёзности моих слов, мы обвенчаемся сегодня в полночь. Это убережёт тебя от опрометчивых действий.