Текст книги "Светлая Капелька в тёмной душе (СИ)"
Автор книги: Юлия Вариун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)
И тут раздался странный грохот и звон посуды из соседней комнаты, сопровождающийся криками и плачем детей. А потом к нам выбежали двое малышей не старше трёх лет каждый. Практически одинаковых, если бы не коротко остриженные волосы у одного из них и не завязанные озорные хвостики у другого карапуза. Кажется, Антон, тот, что в моём понимание был хладнокровным убийцей, еще и отец семейства, отец двух карапузов, похожих на него, как маленькие уменьшенные ксерокопии.
Малыши наперебой ныли, пускали слюни, сопли и слёзы и пытались что-то донести своей маме, но разобрать, что же такое случилось нам не удалось. Пришлось идти и проверять, что же они начудили. Но ничего смертельного, как сказала Амеллия, порхая яркой бабочкой вокруг развороченного стола, того самого стола, что был уже сервирован для ужина с нами. Женщина с моей помощью сноровисто справлялась с беспорядком, совершенно не заморачиваясь по поводу перебитой посуды, только весело щебетала, отвлекая детей от нытья. Кирилл с Антоном ставили на место стол и посмеивались, кажется с моей реакции на такую семейную идиллию несносного начальника охраны. Да, надо признать, не ожидала я…
Но меня занимает другое. Раз Амеллия подарила демону радость отцовства, значит она носитель Света. Но я почему-то совершенно в ней этого не чувствую. Или ее свет отличается от того, что мне встречался в маге Илье и от моего тоже. Надо будет спросить об этом. Потом. Сейчас же…
– Ай, – я не заметила, как острый осколок воткнулся мне в палец, глубоко пробив плоть. Досадливо поморщилась от боли и от осознания, что заляпываю. Амеллии ее белый ковёр кровью.
– Всё хорошо, – подлетела ко мне Амеллия и лишь на миг мазнула по пробитому пальцу своим, осветим мне ранку нестерпимо ярким солнечным светом, таким, что аж жар почувствовала в ране. Словно огнём припекло. Кровь тут же прекратила литься, а кожа на пальце порозовела, и не следа от пореза не осталось…
– Чудеса, право слово… – выдохнула я, буравя свои палец не верящим взглядом…
=====================================
1 Минимундус – выставка экспонатов известных архитектурных сооружений в масштабе 1:25 натуральной величины.
***
Исповедь демона
Но собственно на этом чудеса и закончились, а начался самый обычный ужин. И пусть он был в окружении демонов и, как я понимаю, светлой магини, но постоянное баловство, шебуршание, мельтешение, смех, крики и мелкие драки двух малышей за столом сбивали всяческие мысли о чудесах, магии и демонах. Озорные двойняшки, брат с сестрой совершенно не давали Амеллии ни поесть, ни поговорить, ни просто посидеть хоть пять минут спокойно. Антон лишь посмеивался и с любовью смотрел на умилительную картину под названием «его семейное счастье», но помочь супруге ни разу не попытался. Вообще их семья очень хорошо подходит под известную шутку «как хорошо быть мамой, подумал папа, лёжа на диване»…
Я невольно усмехнулась и в очередной раз умилилась, глядя, с какой любовью маленькая дочка демона размазывает по своим щекам картофельное пюре… тщательно и старательно, словно крем от морщин.
– Надеюсь, теперь Лилия, – обратил внимание на мою улыбку Антон, – ты перестанешь меня бояться и поймёшь, что демон внутри меня спокоен, как удав, и способен контролировать свои кровожадные потребности в убийствах…
– И где ж вас чувству юмора всех учат? – Вздыхаю я, – можно подумать, что все демоны проходят ускоренные курсы в клоунской школе…
– Ну почему сразу клоун? – Возмущается Кирилл.
– Ты Кирк не клоун, ты тролль, уровня «бог». Подозреваю, что заканчивал ту же клоунскую школу, но продвинутый вариант. А Антон и Алекс пока только на клоунов и тянут…
Амеллия заливисто рассмеялась и с любовью посмотрела на сыночка, что вилкой черпал компот из своей кружки и капал им на скатерть и картошку в тарелке…
Потом хозяйка дома оставила нас на какой-то час, удалившись с детьми на второй этаж. Мужчины вели непринужденный разговор, не сворачивая на опасные деловые темы, а я решила подышать воздухом, выйдя на открытую террасу, утопающую в роскошной зелени цветочного многообразия…
Уже успело стемнеть, и воздух наполнился свежестью, сменив приятной прохладой жаркий день. Здесь за городом небо казалось особенно звёздным. Я запрокинула голову, любуясь раскинувшимся надо мной полотном самого великого художника, создавшего этот шедевр под таким ёмким названием «Вселенная»…
Звёзды усыпали клубящуюся далёкую мглу, пронизывая ночное небо своим сиянием, напоминая мне ту самую правильную картину, что мне довелось видеть недавно в музее искусств. Драгоценная россыпь на мглистом бархате ночи манила и завораживала, наполняя меня умиротворением и счастьем. Как же всё-таки прекрасна наша Вселенная, если внутри тебя установлено правильное со всех ракурсов равновесие. А ведь это равновесие было мне не подвластно без маленького кусочка тьмы, что сейчас вальяжно разлилась между мерцающих лучиков моего источника, лениво намурликивая что-то фривольное, напоминающее лукавый взгляд Кирилла, когда он меня дразнит…
– Не замёрзла? – Кирилл подошел не слышно и обнял меня со спины, обдавая теплом своего тела и вызывая сладкие мысли от соблазнительной хрипотцы в голосе.
– Нет, – улыбаюсь я звёздному небу и расслабляюсь, позволяя себе опереться на сильное тело за моей спиной.
Мы недолго помолчали, думая каждый о своём и всматриваясь ввысь. Но, как оказалось, думали мы об одном и том же…
– Кажется, я знаю, чем была навеяна картина пьяницы Семи, – задумчиво хмыкнул Кирилл, очевидно тоже получая эстетическое удовольствие от созерцания вселенского шедевра. Я согласно промолчала. Слова были излишни с моей стороны. Чернов прекрасно знал, о чем я думаю и что сейчас чувствую. Его лазутчик, сидевший в моей душе, подробно докладывал всё, что считал нужным доложить обо мне. – Понравилась Амеллия?
– Разве она может не понравится?! – Вопросом на вопрос отвечаю я. – Очень светлый человек… Сколько ей лет?
– Не знаю, лучик, когда я взял в свой Круг Антона, они уже были женаты.
– Круг? – Удивляюсь я.
– Да, лучик, у каждого сильного демона, способного организовать массы и управлять ими, рано или поздно, но появляется Свой Круг доверенных подчиненных. Считай, что у нас стадный инстинкт. Все стремятся прильнуть к сильнейшему демону, возглавляющему сильный Круг.
– Но не ты… – догадываюсь я.
– Но не я, – ровный ответ. – А те, кто не хочет идти и подчиняться сильнейшему, если хочет выжить, должен стать сам настолько сильным, чтобы создавать уже Свой Круг.
– И широкий у тебя этот круг? – С замиранием сердца уточняю я, а сама уже знаю ответ.
– Достаточный…
– Кирилл, – начинаю я закипать, – партизан, блин, достаточный для чего?
– Для того, чтобы даже Контроль боялся лишний раз мне перейти дорогу. Но не переживай, лучик. Равновесие и мир давно установился между основными сильными Кругами. А на мелкие новоиспеченные и только зарождающиеся мы даже не обращаем внимания толком.
– Самоуверенно, – не одобряю я такой беспечности.
– Не переживай, Контроль вездесущ и за всеми следит. Будет какой нервяк, меня поставят в известность одним из первых.
– И давно Антон вошел в твой Круг? – Спрашиваю я. Мне было очень интересно. Такая неожиданность с этими их кругами.
– Порядка ста двадцати лет назад. Уже тогда он был женат и отцом четверых демонят и одного светлого лучика…
– А…?
– А они выросли, лучик, ушли, разлетелись… Прайдон решил вспомнить молодость и вернуть себе радость ощущения себя человеком, отцом…
– Удивительные вы создания, Кирилл, – удивляюсь я. – Вы можете поставить весь человеческий мир на колени и править здесь безраздельно… а хотите чувствовать себя смертными…
– Да, у нас бывают личности с завышенным эго… Но мы уже научились на ошибках, и основная масса носителей тьмы пришла к выводу, что этот мир нам нравится и губить его нам не хочется. А ведь, именно гибель и ждёт мир, если равновесие будет нарушено… пойдет откат такой силы, что чудом будет, если кто успеет уйти в другие миры… а там… опять начинать всё с начала…
– Так появился Контроль?
– Так появился Контроль, – тихо соглашается с моими выводами Чернов. – Не все приняли идею сосуществования с человечками…
– А с носителями Света вы тоже не сразу научились сосуществовать?
– Оооо, – вздохнул Кирилл, – это вообще отдельная, история. Местами очень печальная. Я не хочу, что б ты в нее вникала – тебе будет больно, капелька.
– А почему из твоего Круга никого нет рядом с тобой, кроме Антона? Ведь везде тебя окружают только люди…
– Не только, ты просто их не чувствуешь. Ведь демонов среди ближнего окружения почти нет. Демоны не привыкли подчиняться. Но, как люди любят выражаться, нечисти в моём Кругу много.
– А почему Прайдон не создал Свой Круг?
– Он слабый демон, – равнодушно протянул мне в затылок Кирилл. – Как человек, он намного опаснее и сильнее личность, чем его тёмная сторона. Он даже убить может человеком без зазрения совести, одним ударом, таким, что не каждый демон устоит. А вот магические силы у него больше направлены на побочные направления: телепортация, манипулирование сознанием, магия принуждения…
– Но не боевая, – понятливо шепчу я и поворачиваюсь к демону лицом. – И почему ты его взял в Свой Круг? Ты не похож на любителя благотворительности …
– Ты совсем плохого обо мне мнения, – пытается обидеться Кирилл, но сдаётся под моим скептическим взглядом. – Он спас мне жизнь, капелька. Очень давно. Я тогда был совсем другим… демоном… сейчас, после того, как ты открыла мне глаза… я понимаю, действительно, тогда я был не готов принять свой Источник. И да, я был тебя не достоин тогда. Я не смог бы тебя обезопасить даже от своего демона. На путь осознания я встал благодаря Антону и его семье, где мне пришлось немало провести времени, зализывая свои раны.
– И тем не менее, весь такой из себя святой Прайдон, убивал…
– Убивал, – вздыхает мой демон, – и будет еще убивать. Но поверь, капелька, его преступления не идут ни в какие сравнения с моими…
– Я в курсе, – вздрагиваю я от осознания всего того, что видели мои искры, ныряя глубоко в бездонной мгле его души.
Моего источника заискивающе коснулась маленькая мягкая лапка щенка, сотканного из первозданной тьмы… виновато повисшие ушки и большие слезящиеся глаза смотрели с надеждой и мольбой о прощение… пришлось приласкать несчастный обрывок тьмы, потрепав по загривку лучиком света.
– Это было давно, Кирилл, ты изменился. – Я не спрашивала, я утверждала. Убеждала нас обоих и мы верили.
– Да, – грусть в голосе. – Иначе бы не заслужил тебя у Мироздания.
– А Ортайл, он тоже вхож в чей-то Круг? – Вдруг вспоминаю я своего неуравновешенного друга.
– А ты как думаешь? – Лукаво отвечает мне вопросом Чернов.
– Думаю, он слишком амбициозен и силён…
– Точно, любовь моя. Он создаст Свой Круг… Когда-то… Возможно совсем скоро. Ведь на путь осознания он уже встал. Благодаря тебе капелька,
– Значит и ему скоро повезёт встретить Источник? – Обрадовалась я.
– Возможно, она даже уже родилась…
– То есть…
– У него еще есть лет пятнадцать – двадцать, чтобы справится со своими проблемами по части самоконтроля и подружиться со своим даром…
– Жестоко, – мне правда жаль друга. Думала, ему вот-вот повезет.
– Ничего, – усмехается Кирилл, – поверь, что никакого воздержания, кроме духовного ему не грозит.
– Кобели вы все. – Неодобрительно вздыхаю я.
Кирилл не нашел, что мне ответить, поэтому решил просто поцеловать. И в этом поцелуе не было страсти или похоти. Ни вожделения, ни признаний в любви. Нет. Это было раскаяние. Он просил прощение за всё содеянное собой и своим демоном в те далёкие века, когда он был почти безумен… И с каждым касанием его губ, он каялся за каждый свой проступок перед Вселенной, и вымаливал прощение… И я прощала, скользя в его рот своим языком, и я карала, прикусывая его за губу, и я любила, не смотря на осознание, какое чудовище стоит передо мной…
– Спасибо, – выдохнул мне в губы Чернов, стоило прерваться этой трепетной исповеди.
– Пойдём в дом, – отвечаю я, – невежливо перед хозяевами…
– Пойдём, – соглашается демон и увлекает меня за собой, крепко держа за руку.
***
Остаток времени мы провели за непринужденными разговорами. Амеллия, уложившая своих демонят спать, присоединилась к нам, весело щебеча и заражая всех своим безудержным счастьем, бьющим через край. Она всё рассказывала и рассказывала… и всё про малышей. А потом вдруг огорошила меня вопросом.
– Ну, а ты Лилия, когда осчастливишь своего сурового демона?
– В смысле? – Не успела я переключить мысли с ее рассказа на вопрос.
– Ну, в смысле маленьких вездесущих пяточек…
– Да, мне как-то рановато еще, – с сомнением протянула я, настороженно поглядывая на Кирилла, что хмуро выслушивал от Антона какую-то информацию и недовольно поджимал губы.
– Глупости какие, дорогая! – Развеселилась Амеллия. – Это заложено в нашей природе, к этому стремятся наши тела и души, и наши мужья…
– Не могу себе представить Чернова заботливым папашей, – совсем уж нахмурилась я. – Палачом могу его представить, а папашей никак.
– Ох, девонька, Кирилл конечно не агнец божий, – Амеллия подсела ко мне ближе и заговорила тише, чтобы не слышали демоны. – Но это закономерно. Демоны пришедшие из-за грани, не рожденные в этом мире, все проходили период перерождения и осознания… Пока они научились уживаться с нами и с людьми, было пролито много кровавых слёз, понятно, что не демоны плакали…
– Но…
– Но рано или поздно, наш мир заставляет тварей очеловечится… Так что не береди не себе не ему душу, его кровавым прошлым. Это прошлое, Лилия. Сейчас Кирилл нашел свой Источник не просто силы, а гармонии. Ты – та самая капелька света, которой не хватало его душе, чтобы полностью измениться и возродиться…
– А ваши дети? Они же демоны? – Не знаю я, как спросить, чтобы не обидеть.
– Не все, – смеется женщина и я невольно улыбаюсь ей в ответ. – Среди моих чертят есть и светлые…
– Ааа… они уже нашли свою пару?
– Нет, Лилия, пока не нашли. Более того, дар моей дочери пока спит, и ее не распознают тёмные. Только я могу почувствовать в ней светлый дар.
– Значит, ее демон еще не готов ее принять?
– Очевидно, какой-то шалопай еще не нагулялся, – усмехается она. – Ничего, Алисия тоже еще не готова. Я ее спрятала, подальше от скопления тьмы.
– А что с самоконтролем у них?
– Ну, это конечно проблема, – вздыхает Амеллия. – Мало что дети, так еще и демонята… папочкина сущность бывает проявляется так ярко, что не знаешь за что первое хвататься… но до безумия, рожденные в этом мире, никогда не доходят. Просто слишком импульсивны, слишком вспыльчивы. Они гораздо быстрее становятся на дорожку осознания и переосмысления и сами начинают стремиться к равновесию и в себе и во Вселенной. А вот с такими, как Кирилл и Энтони… это целая дилемма! Пока они поняли, что творят…
– Не надо, – прошу я, – я и так всё видела…
– И я видела, – невольно вздрагивает она, но вновь улыбается и вдруг предлагает, – давай я проведу тебя в вашу спальню, ты, наверное…
– А разве мы остаемся у вас на ночь? – Удивленно я прерываю на полу-фразе мадам Прайдон.
– Конечно, – улыбается она и подхватывается со своего места. – Пойдём, эти демоны еще долго просидят за разговорами, а ты пока отдохнёшь, ванну примешь… в вашей комнате просто восхитительный вид…
Я ничего не могла возразить напору хозяйки дома, Кирилл никак не отреагировал на наш уход, продолжая хмуро поглядывать на друга, который что-то ему, докладывал, судя по манере речи.
***
– Амеллия, это просто восхитительно! – Не в силах я сдержать своего счастливого возгласа. – Это же просто сказка какая-то!
– Я знала, что ты светлая девочка оценишь…
– Спасибо! Я и представить себе не могла такой красоты…
– Расслабляйся, дорогая, – смеется она и уже от дверей сообщает, – в нише под кроватью есть всё необходимое. А я попробую оторвать Энтони от твоего думона, а то ведь могут и до утра проговорить. Я промолчала, прекрасно осознавая, что Кирк скоро и сам пошлёт дела ко всем чертям и придет за своим супружеским долгом. То ли отдавать его, то ли забирать… итог один.
Дверь за женщиной закрылась, оставляя меня наедине со звездным небом, раскинувшимся надо нашей спальной безграничным куполом, усыпанным драгоценными искрами далеких светил….
Да, это была какая-то совершенно невообразимая комната. Сначала мы долго поднимались на третий этаж мини замка четы Прайдон, потом еще долго шли по длинному коридору, и я ж было решила, что меня хотят в башню заточить… но потом передо мной открылась дверь… а за ней была почти невесомость… потому что куполообразный потолок, плавно переходящий с выпуклую наружу сферу стену были прозрачными… пол был наливным и включал в себя объёмную 3Д иллюстрацию, создавая впечатление, что идёшь по облакам ночного неба, касаясь ногами маленьких звёздочек, так похожих на те далёкие и холодные и недоступные, что раскинулись прямо над головой…
Кровать стояла посреди комнаты и была огромной и круглой, усыпанной очень мягкими подушками. Мда, кажется разозли я демона, пятый угол найти в этой комнате и у этой кровати будет найти проблематично… Да, даже первый – нереально. Я подошла к этому царскому ложу, иначе не назвать, и попыталась у круглого постамента найти внизу пресловутый ящик с обещанным Амеллией всем необходимым. Но вместо этого, ощутила серьёзное пошатывание кровати. Толкнула ее снова. Ну да… она раскачивается, подобно маятнику… переборов свои мысли, как это, наверное, будет необычно… я сползла на четвереньки, в поисках ящика. Нашла, маятниковый механизм крепился как раз к каркасу из которого выкатывался необходимый мне девайс. Найдя чистые полотенца, я оглянулась в поисках санузла. Так… вот эта неприметная дверка, недалеко от входной двери, на единственной непрозрачной стене больше всего походила на вход в необходимое мне помещение. И я не ошиблась. А уже через минут десять я вышла обратно под очарование бархатного неба. Одеваться обратно не стала, не спать же мне в сарафане, так что осталась в полотенце, закрутив его вокруг своего тщедушного тельца. Вторым я тщательно вытирала волосы, подходя ближе к стене-сфере…
И уже подходя ближе, я поняла, что тут есть выход, а за пределами стекла расположилась открытая терраса… со стеклянным полом, под которым видно лишь темноту пропасти под нами и огромным, подсвеченным изнутри бассейном, переливающимся бледно-голубоватыми отблесками на поверхности воды… я не смогла удержаться от восхищенного вздоха… вся терраса утопала в цветочном великолепии, впрочем сейчас в темноте не сильно заметном, но источающим чарующие ароматы, кружащие голову. Я подошла ближе к воде и нерешительно обмакнула пальцы ног… тёплая… я улыбнулась и спустилась на первую ступеньку, на вторую… когда вода уже грозила намочить моё неверное одеяние, я решительно его отбросила в сторону и зашла в воду по самое горло, легла на спину, раскинув руки и представляя себя в невесомости… словно я лечу по мглистому небу, лавируя между яркий лучиков, колючих звёзд… Не смотря на дуновения прохлады, холодно не было ничуть. Наоборот, даже, приятно. Конец августа выдался очень душным, за день раскаляя и землю и воздух до такой степени, что прихода вечера ждёшь, как благословения… я набрала воздуха в лёгкие, погружаясь в воду с головой… Сделала несколько расслабляющих заплывов под водой, изредка выныривая для новой порции воздуха… Бассейн был так же абсолютно прозрачный, потому сквозь дно и стенки опять таки увидеть что-либо было невозможно, кроме непроглядной ночной мглы… Это и пугало и завораживало одновременно… только небольшие встроенные лампы подсветки, виднелись в стекле и портили ощущение нереальности, наоборот, словно возвращая мир людей и напоминая, что никакого чуда тут нет, лишь гений инженерно-конструкторской мысли…
Вынырнула и смахнув с лица воду, снова улеглась на поверхность воды, расслабляясь и «летая» среди звёзд… Наблюдая, как в далёком космосе пролетела падающая звезда… потом еще одна… и еще… Август щедр на звездопад… но в городе, этого не видно. Закрыла глаза, думая, что наверное Кирилл уже и не придёт ддо утра, раз до сих пор не пришел. И стоило мне так подумать, как почувствовала сначала волнение воды рядом, а потом и прикосновение горячей ладони к моей груди…
Не успела испугаться, как второй рукой была поддержана под спину, чтоб не ушла в омут с головой…
Груди коснулись знакомые губы, приласкав сосок языком. Я непроизвольно выгнулась, обнимая Кирилла за шею…
***
Я не стал долго засиживаться с Антоном, хотя новости он доносил тревожные. Уже было несколько комариных укусов демонам. Словно кто-то решил потягать сильных мира сего чудовищ за гипотетические усы, хвосты и рожки. Ничего существенного. Мелкие нападения на владении, вандализм, несущественные ограбления. Такое ощущение, что кто-то затеял игру с нами, при том, что исполнители, практически дети. Да, тёмные. Но еще совершенно неопытные, юные, слабые и неразумные еще меткотняк. Их то и наказывать особо нельзя. А, судя по рассказам Прайдона и поймать за руку трудно. Они приходят, вредят, следят и уходят. На старших Круга не нападают. Выбирают жертвы себе послабее. Но с каждым новым нападением их аппетиты и амбиции растут. Рано или поздно, они наткнуться на кого-то сильного и хитрого, кто сможет перекрыть им пути к отступлениям до того, как они снова смоются.
И вот не смотря на эту неприятную новость, я спешил к своей капельке, отложив все дела. Особенно спешил, узнав, в какие апартаменты нас поселила Амеллия…
Войдя совершенно беззвучно в комнату, увидел Лилию, что пробовала пальцами ног воду в бассейне на террасе. Убедившись, что девушка еще не спит и собирается плавать, я поспешил в ванную. Мне надо хотя бы пару минут, чтоб смыть с себя пот и пыль жаркого дня, прежде чем касаться тела любимой женщины.
Я очень торопился, не желая терять драгоценных минут и стремясь скорее смять руками хрупкое тело. Во мне разгоралось пожаром даже не желание, а требование. Обладать. Я хотел ей обладать. Но приблизившись к террасе, застыл не в силах сделать лишнего шага, чтобы не спугнуть свою маленькую русалку. Она ныряла, уходя в подсвеченную воду, приобретая неясные и неверные очертания. Подолгу наслаждалась скольжением в глубине, заставляя меня нервничать, неужели ей воздух не нужен? Сразу вспомнилась та страшная в своей абсурдности картина, когда я нашел ее чуть ли не расслабленно спящей на дне заполненной ванны. Мурашки ужаса, прокрались в сердце, оставляя там царапины… но вот она вынырнула буквально на пару секунд, чтобы схватив глоток воздуха вновь уйти под воду… и вот еще одна минута тишины и неизвестности, собирается ли она всплывать… и эта минута длиною в жизнь, заставляет меня нервничать… и только отголоски ее чувств, заставляют меня стоять у края бассейна и смотреть и ждать… потому что наломать ей такой кайф, который сейчас охватил всю ее и тело и душу… это надо быть не просто демоном, а законченным мерзавцем.
Но вот Лилия устала, отдав и так переливающуюся за грань души энергию в этом заплыве дельфина – шизофреника. Удивительно. Она не только может черпать из любой мелочи эту энергию, но и любой процесс может увенчать непроизвольной отдачей. Словно она сама решает, сколько и когда ей надо света, и сама контролирует этот уровень. Думается мне, что безумие от переизбытка ей бы не грозило с такими возможностями.
Девушка расслабленно легла на поверхность воды, раскинув свои руки и всматриваясь в звёздное небо. Покачиваясь, словно в невесомости, она представляла себя летящей сквозь ночные просторы искоркой, дуновением ветра, струящимся между лучей далеких светил…
Я же стоял совсем рядом, причем во всех смыслах этого слова, стоял. Потому что не возможно не возбудиться, видя возвышающиеся холмики грудей над водой с призывно торчащими сосками… не выдержав пытки, я ступил в воду и тихо подплыл к релаксирующей русалке, нашел опору под ногами и выпрямился возле белеющего в воде такого желанного тела. Сдерживая свои животные порывы, накрыл ее грудь ладонью, вторую руку пропуская под спиной девушки, поддерживая, чтоб не испугалась, не дернулась вниз, не хлебнула воды. Нежные ручки кольцом оплетают мне шею, а стоит мне приласкать языком сосок, как тело в моих руках выгибается, заставляя меня почти рычать от предвкушения.
– Долго ты, – шепчет мне любимая, расслабляясь от моей ласки. Ее груди определенно нравятся мои поцелуи… я не отвечаю на справедливый упрёк. Я выпрашиваю прощение за опоздание, врываясь в ее ротик требовательным языком, продолжая ласкать рукой ее грудь. И этот поцелуй длится целую вечность, захватывая нас обоих в свой омут, и унося на волнах разгорающейся страсти.
Памятуя о прошлом нашем контакте с такими плачевными для капельки последствиями, стараюсь в этот раз не спешить. Моя несдержанность в порывах может вылиться в очередную боль малышке. Беру одну ее ручку, отрывая от своей шеи, на что Лилия испуганно всполошилась.
– Не бойся, я держу тебя, – и в доказательство своих слов крепче сжимаю пропущенную под спиной руку на ее рёбрах. Отвлекаю от ненужных ей сейчас мыслей очередным поцелуем, и отвоеванную тонкую ладошку тяну вниз, заставляя ее скользить по собственному телу, от чего у капельки совсем потерялось понимание картины происходящего. Конечно, по теоретическим догадкам моей всезнайки, мужчина хочет чтобы ласкали его. А тут крах всех стереотипов, потому что я заставляю ее ласкать саму себя. Веду ее неуверенную ручку своей жесткой и уверенной. Сворачиваю с живота на бёдра, погруженные под воду… Приподнимаю немного тело, чтоб скользящий по нему ветерок еще больше распалял и возбуждал юную плоть… завожу ее ручку между стройных ножек… вот так… мой почти рык в ее податливый рот и наши скользящие пальцы по горячей плоти. Она стонет и изгибается, лаская сама себя… я заставляю ее шире раздвинуть бёдра, нетерпеливым движением кисти, не на секунду не давая ей опомниться и не отпуская тонкие пальчики. Мой язык упорно сносит все границы в сознание моего лучика, нагло отвлекая это самое сознание от творимого беспредела между ее ног. А беспредел был очень волнующим. Это как игра в две руки на одной гитаре… я уже не держал и не направлял неопытные пальчики, лишь дополнял их игру своей, рисуя свои узоры любви, пока моя хрупкая ученица, изучала своё собственное тело.
Главное целовать. Не давать думать. Только чувствовать. Вот так… до сладких судорог внутри… Чувствую, что перевозбуждение Лилии зашкаливает. Сжалился над малышкой. И очередной вензель, выписанный пальцами, завершается проникновением в горячую плоты. Протяжный всхлип и прогнутое в моих руках тело. И пульсирующая плоть вокруг моих пальцев. Умница моя. Еще несколько движений внутри и отпускаю ее из плена своих губ, что бы услышать самые сладкие стоны, будоражащие мой разум, сносящий мне все границы и рамки. Хочу ее. Всю.
И снова наши губы встречаются. Я больше не пытаюсь ее смять, лишь приласкать и успокоить, качая на руках всё еще подрагивающее после оргазма тело.
– Ты портишь всё невинное, что еще осталось во мне, – шепчет Лилия и прячет лицо, уткнувшись в мою грудь. Я лишь ухмыляюсь.
– Это только начало, любовь моя. Собираюсь пробудить в тебе похотливую самку.
Ответом мне был обреченный стон, приглушенный моим телом. Что вызвало лишь мою самодовольную улыбку. По спине пробежал холодок от налетевшего ветерка. Кажется, погода собирается испортится. Ветер принёс с собой запах дождя и ощутимую прохладу. Лилия вздрогнула и прижалась ко мне крепче.
Не долго думая, направился на выход из бассейна. Мне только простудить ее не хватало. В горячке страсти, как-то и не заметил изменение погоды, а сейчас прекрасная августская ночь, покрылась мурашками холода.
Еще несколько шагов и вот я уже опускаю такое маленькое тельце на мягко покачивающуюся кровать, взбираясь следом.
– Надеюсь, ты не очень устала, лучик, нам предстоит долгая ночь, – горячо пообещал я на ушко разомлевшей Лилии. На мне сфокусировался затуманенный взгляд.
– Ты пробуждаешь во мне какой-то нестерпимый пожар, – признается она и тянется к моим губам своими пальчиками. Обрисовывает контур моих губ, словно изучает, будто впервые видит. Сползла пальчиками на подбородок, приласкала мне щеку, скулу… запустила ручку в мои еще мокрые волосы, заставляя каплям воды стекать мне по шее на спину. Бодрящее чувство пробежало вдоль позвоночника, пробуждая животные желания во мне. Но я держусь, не мешаю ее исследовательской работе…
Наигравшись с моим лицом, Лилия не дрогнув ни единым нервом, заскользила по моему телу вниз… задержалась на груди, ощупывая и наполняясь желанием, ей определенно нравится моё тело. И снова ручка в движении и уже исследует мой пресс, следя за движениями своей руки затуманенными глазами. Добралась до низа живота и вдруг замерла в нерешительности. Пришлось подсказать своей скромнице. Накрыл ее ладонь своей, ведя вниз и требовательно утыкаясь в маленькую ладошку своим возбужденным членом. Стискиваю зубы, сдерживая порыв опрокинуть её на спину, лишь крепче сжимаю ее ручку, направляя и скользя. Захватываю растерянный взгляд крошки в плен своих черных провалов тьмы. Я знаю, сейчас в моем взгляде не осталось ничего человеческого. И она тонет в тёмных омутах и тянется к моим губам. Не смею ей отказать и целую, продолжая наставления ее усердной ручке. Рычу в сладкие губы и прикусываю от нетерпения. Нет, так мы далеко не уедем. Решительно пресекаю ее рвение доставить мне удовольствие. Потому что удовольствие уж слишком близко подкралось.
Подминаю под себя свою крошку и решительно раздвигаю бёдра, пристраиваясь поудобнее. Вижу промелькнувший страх в глазах Лилии и вспоминаю свою прошлую поспешность. Нет, малышка, больше никакой боли. И я накрываю ее тело своим, впиваясь крышесносным поцелуем в мягкие губы… да, я прямо слышал грохот упавших крыш, барьеров и страхов, стоило мне завладеть ее языком. И я не я, если ее рот не самая эрогенная зона на всём теле, так она плавится от любого касания к нежным губам.
И вот она отрешилась от всех страхов и недоверия, расслабляясь и двигаясь всем телом, сгорая от пробудившегося желания. Обнимает меня ногами и руками, прижимаясь крепче и сама не осознаёт своих порывов. Движение бёдрами и скольжение в истекающую желанием плоть. Совсем чуть-чуть. И никакого сопротивления, только больше выгибается мне навстречу, желая принять меня всего. Как же! Так я тебе и отдал всё и сразу?! Я, знаешь ли, тоже хочу покайфовать. И я мучаю свою девочку, не давая ей кончить, лишь сильнее дразню и распаляю. Мои движения не дают желанного, только обещают. И я не тороплюсь. Наслаждаясь каждым сантиметром любимой плоти. Медленно, но уверенно растягиваю ее, и даю привыкнуть и подстроиться под мои размеры. Вхожу глубже и останавливаюсь – капелька замирает подо мной от острого ощущения, пронзившего ее. Даже губы замерли, переставая отвечать на мой поцелуй, а ручки вонзились в меня острыми ногтями, не контролируя свою силу.
