Текст книги "Любовница моего отца"
Автор книги: Юлия Рябинина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Глава 4
Громкий стук в дверь вырывает меня из зыбких объятий сна. Приподнимаюсь на локтях и сонно щурюсь. Кто может припереться в такую рань? Смотрю на время. Уже два часа дня. Ладонью продираю глаза и, откинув одеяло, спускаю ноги на пол. Ищу пальцами ног тапочки, но из-за настойчивого стука в дверь оставляю эту затею. Накидываю пеньюар и выхожу из спальни. Одновременно с моим появлением входная дверь открывается настежь, срывая цепочку, которая с тихим звоном отлетает в сторону и приземляется где-то в прихожей.
– Руслан, – удивленно вскидываю я брови, – что ты тут делаешь…
– Заткнись, – окидывая меня свирепым взглядом, рычит мужчина.
Я замерла на месте. Меня тут же обуял животный страх. Внутри все сжалось в ожидании чего-то плохого. Руслан в два шага подходит ко мне и втягивает запах. Оглядывается по сторонам. Берет за руку и толкает в сторону кухни. Мне ничего не остается делать, кроме как подчиниться ему.
Стою возле стенки, вжимаюсь в нее спиной. Руслан мечется по квартире и громко хлопает дверьми, а мне кажется, что от его хлопков стены трясутся. Обхватываю плечи руками и с опаской поглядываю на дверь. Взгляд задерживается на тени, что отражается в зеркале, которое висит в прихожей. Липкий страх своими щупальцами все же пробирается под кожу и пропитывает ядом каждую клеточку. Мужчина. Он стоит неподвижной тенью, в то время как его хозяин крушит мою квартиру.
Сердце стучит так быстро, что кажется, еще немного, и оно вырвется наружу. Я потеряла счет времени.
«Сколько можно громить квартиру?» – нервно бьется в моей голове вопрос.
Я только успеваю сделать вдох, когда передо мной, словно из воздуха сотканный, предстает Руслан. Ярость горит в его глазах жарким пламенем. Он прерывисто и жарко дышит мне в лицо, и сердце замирает. Вжимаюсь в стену максимально плотно и застываю, будто камень.
– Где он? – рычит мужчина, а я хлопаю длиннющими ресницами и не могу понять, о чем это он.
– Руслан, – заикаюсь, – ты что имеешь в виду? – чуть повышаю голос и зря.
Мужчина хватает меня за шею.
– Не смей лгать мне, девочка, – его тон не заставляет ожидать ничего хорошего.
Только вот я не могу понять, что Руслан имеет в виду, кто «он». Спросонья никак не соображу, чего он хочет от меня добиться.
– Тут никого нет, Руслан, – пытаюсь еще раз втолковать ему истину, но он не верит почему-то, кривит губы в оскале и, сжимая пальцами мой затылок, рывком притягивает к себе.
Бьюсь об него телом и – о божечки, только не это – чувствую, что в паху у него уже в полной готовности рвется сквозь тонкую ткань член. Его губы сминаю мои, и я издаю протяжный стон, но нет не от наслаждения, а от той боли, которую причиняют его зубы, терзающие мягкую плоть. Упираюсь ладонями в его грудь, но Руслан неумолим, краем сознания я это понимаю. Да что же он как с цепи сорвался? В последнее время ведет себя, как животное, сил больше нет.
– Руслан, прекрати, – хриплю ему в рот, когда хватка немного ослабевает.
– Что прекратить? Лапать тебя или трахать? Нашла себе молодого хахаля и хочешь бросить меня? – в глазах нездоровый блеск.
Ревнует. Это плохо, надо бы постараться усыпить его взбудораженное воображение.
Но пока мой мозг соображал, Руслан, видимо, мое молчание воспринял немного иначе.
– Маленькая шлюшка, – мужчина разворачивает меня задом, задирает ночнушку и прижимает мои бедра к своим. – Чувствуешь, как я тебя хочу, снова?
Его горячее дыхание застревает в моих волосах.
– Зачем тебе нужен еще кто-то кроме меня?
– Руслан, послушай… – вскрикиваю, когда его пальцы грубо врываются в сухое лоно, и я морщусь от боли, – у меня нет никого, кроме тебя.
– Врешь, – тут же парирует мужчина и смахивает одним движением руки все со стола.
– Нет, нет, Руслан, не вру, – оправдываюсь я, а у самой на глаза наворачиваются слезы, когда мужчина прижимает меня к столу и нависает надо мной, будто медведь.
– Зачем отключила телефон и где ты была всю ночь? – хрипит он мне в шею.
Ах, вот оно что…
Сжимаю ладонями край столешницы, когда Руслан, протискиваясь между моими бедрами, приподнимает ягодицы и, не заботясь, готова я или нет, грубыми толчками начинает проникать в меня. Жгучая боль растекается внизу живота. Кажется, что по нежным стеночкам ведут наждачной бумагой, разрывая мягкую плоть.
– Мне больно, Руслан! – вырывается из моего рта стон, смешанный с болью.
– Так а что же ты не возбуждаешься, моя Ладочка? Ведь раньше проблем с этим не было, ты всегда текла при виде меня, что же изменилось сейчас?
Боже, боже, почему он извращает и коверкает каждое мое слово, подгоняя под свое видение, и кидает беспочвенные обвинения в мою сторону? Резкий толчок, и я задыхаюсь от боли, за ним следует еще один и еще.
И вот, наконец, защитная реакция – лоно увлажнилось, и я смогла сделать выдох. А мужчина наращивал темп, при этом вбивая меня в мраморную столешницу. Косточки таза больно впивались в камень, напоминая каждую секунду о том, что за все приходится платить: и за свободу, и за деньги, и за роскошную жизнь. Осоловелым от боли взглядом блуждаю в пространстве, пока не цепляюсь за тень, что так и стоит застывшей колонной у меня в коридоре.
Как же я могла забыть? Лицо опаляет жар, я пытаюсь хоть как-то изменить положение дел, но лишь снова подвергаю себе унижению. Руслан захватывает запястья обеих моих рук и заводит их мне за спину, а я не могу отвести взгляд от горящих в темноте коридора глаз.
Ублюдок. Сжимаю челюсть так сильно, что зубы хрустят. За спиной мужчина издают гортанный рык, и завершающий толчок пронзает меня с неистовой силой. Стон вырывается из горла, и я, глотая слезы, закусываю губу.
– Ну, вот, моя хорошая.
Чувствую, как по внутренней стороне бедра растекается горячей лужицей сперма.
– Запомни, девочка, что в следующий раз телефон должен быть всегда включен и… – он склонился надо мной снова, а я вся сжалась внутренне в комок. – Узнаю, что ты говорила неправду, отрежу язык.
Он сказал это так обыденно и просто, что даже не возникло сомнений в его словах. Будто делает он это так часто, что для него не составит труда выполнить свою угрозу.
– А потом отвезу в один не особо знаменитый бордель, и больше тебя никто не увидит, поняла?
Я затаила дыхание, не смея даже пошевелиться.
– Поняла? – с нажимом переспросил он.
– Поняла, – глухо отвечаю ему.
Мужчина, удовлетворенный моим ответом, нежно оглаживает мою оголенную ягодицу и ласково сжимает ее в ладони.
– Хорошая девочка, а теперь иди, помойся и приведи себя в порядок, сегодня вечером у нас встреча с партнерами, ты должна там присутствовать, как представитель дочерний компании.
Он разворачивается и выходит из кухни, а я так и продолжаю лежать, не шевелясь.
– В семь за тобой приедет машина, будь готова, – слышу голос Руслана, а следом громкий хлопок закрывающейся двери.
Отталкиваюсь от стола и медленно выпрямляю руки. В голове бьется только одна мысль: «Кто бы полтора года назад мне сказал, что у блестящей медали будет такая страшная обратная сторона…»
Глава 5
Хотелось немного отдохнуть перед вечерним представлением, но это непозволительная роскошь для меня. Вода смывает следы и запах мужчины, и я радуюсь этому. Пусть это и мелочь, но хоть это остается в моей воле.
Становится немного легче, вот только боль между ног не походит, продолжает неприятно пульсировать. Лезу в аптечку, закидываю в рот пару обезболивающих таблеток, запиваю водой. Через пятнадцать минут отпускает. Лекарства действуют безотказно.
«Мой «милый» любовник заботится обо мне», – проскальзывает мимолетная мысль, полная сарказма.
В спальне сижу бездумно целых пятнадцать минут, в голове пусто и тихо. Мысли растворились, будто их потравили, как тараканов – ядом. Откидываюсь на спину и закрываю глаза.
Два года назад, Вязьма.
– Марк, зачем ты приехал? – не могу поверить, что парень, спустя пару дней после моего возвращения домой, покинув Соединенное Королевство, прилетел следом.
Стою, хлопая глазами в недоумении и одновременно в восхищении. Марк с букетом цветов и весь при параде стоит на пороге старенького домика и не сводит с меня глаз.
– И я очень рад тебя видеть, – криво улыбается он, – не смог удержаться, Влада, прости. Я знаю, что ты сейчас совсем не готова к новым отношениям и новым чувствам, но мысли о тебе разрывают меня, понимаешь?
Он говорит это так быстро и тихо, что только я могу его услышать, и никто больше.
– Марк, остановись, – прошу его и руками охватываю плечи, мелкий озноб пробегает по коже, поднимая стаю мурашек. – Я не могу, понимаешь? И что ты вообще задумал? У меня маленький ребенок на руках, – уже серьезно смотрю на него.
Его до этого наполненные огнем глаза вдруг гаснут.
– Он оказался не нужен родному отцу, – горечь наполняет каждое мое слово, – неужели ты хочешь сказать, что он будет нужен тебе?
Я вопросительно поднимаю брови, а Марк задумывается лишь на долю секунды.
– Так, Влада, я и не предлагаю тебе выходить за меня замуж, – в его глазах снова вижу разгорающийся озорной огонек, – я хочу тебя просто пригласить в кафе, – он сует мне в руки цветы. – Ты как сегодня, занята?
Что это было? Словно ушат холодной воды вылили на голову. Наивная дура. Действительно, почему я сразу подумала о другом? В один миг краска заливает всю меня от кончиков волос до кончиков пальцев. Беру цветы и прячусь за ними. В голове лихорадочно соображаю, как вежливо послать парня куда подальше.
– Марк, я не смогу сегодня, – а внутри все кричит о другом, мне на самом деле очень приятен голубоглазый красавчик, и пусть я не готова строить в ближайшем будущем никаких серьезных отношений, но развеяться и отвлечься от снедающих меня мыслей я была бы не против.
С другой стороны, нужно бы еще посмотреть, как на это отреагирует мама.
– Ну, так что? – напомнил о себе парень, переминаясь с ноги на ногу.
– Оставь номер телефона, я поговорю с мамой и тогда наберу тебе, – я стесняюсь, опускаю глаза.
– Договорились, – быстро соглашается парень, – диктуй свой номер, я сделаю тебе прозвон.
Я без задней мысли диктую ему телефон.
– Жду звонка, – улыбается Марк и сходит с порога.
Я наконец-то освобождаю лицо от цветов и тут же получаю звонкий поцелуй в щеку.
– Не грусти, принцесса, тебе не идет, – смеется парень, быстрым шагом выходит за калитку и исчезает за ней.
Внутри полный диссонанс. Столько вопросов, и я могу узнать на них ответы, надо только встретиться с Марком. Вижу лицо парня так четко, как будто и не уходил он никуда вовсе. Голубые глаза искрятся добротой и весельем, чувственные губы изогнуты в полуулыбке.
– Слава, кто приходил? – мама трогает за плечо, и я от неожиданности вздрагиваю всем телом.
– Мам, напугала, – говорю вместо ответа и делаю шаг в сторону, чтобы обойти ее.
– Цветы? – удивленно вскидывает женщина брови. – От кого?
– От парня, который нам с Мишей помог в Англии, – говорю ей, и на моем лице сама собой расплывается улыбка.
Вижу в ее глазах недовольство. Она будто меняется в лице. И я ее могу понять, ведь именно поэтому я не хотела приезжать домой. Наверняка думает, что я принесла в подоле и не успела с одним разбежаться, как уже другой прилип.
– Мам, ты не переживай, – кладу руку ей на плечо, – мы с Мишей немного поживем у тебя, я на работу устроюсь, и мы съедем.
– Дура ты, Славка, – говорит мать, разворачивается и уходит.
Действительно, дура. Только не я, а судьба у меня, видимо, дурацкая. Доверчивая, наивная глупышка. Злюсь на маму всего пару минут, пока захожу в дом и ставлю цветы в вазу, но, зайдя в свою спальню, понимаю, что она права. Беру телефон и удаляю последний входящий.
Звонок. Вскакиваю с кровати. Твою мать, все же заснула! Оглядываюсь по сторонам в поисках гаджета. Вибрация пронзает матрас, и я, наконец, понимаю, что телефон спрятался под подушку.
Достаю и смотрю на экран. Он почему-то черный.
Черт…
Черт…
Задерживаю кнопку включить. Как медленно он загружается. Встаю с кровати. Славу богу, боль прошла, и тело лишь ломит немного, но это все терпимо и дискомфорта никакого не доставляет. Иду на кухню. Прохожу мимо стола и морщусь. Теперь есть за ним точно не смогу. Стакан воды и еще одна таблетка на всякий случай. Не знаю, сколько придется находится там. Наконец-то короткое жужжание в руке оповещает о том, что телефон созрел. Не успеваю даже зайти в меню, как вижу входящий вызов от Руслана. Нажимаю «принять».
– Как себя чувствует моя девочка? – его голос, словно холодная сталь, полосует меня по нервам. Даже чувствую, как перекосилось мое лицо.
– Все хорошо, – ровным голосом отвечаю ему.
– Другого я и не ожидал услышать, – насмешливо растягивает Руслан, а я сжимаю руку в кулак, сдерживаюсь, чтобы не нагрубить. – Ты смотрела на время? Почему до сих пор был выключен телефон?
Вопросы сыплются один за другим.
– Уснула, – бурчу в трубку.
– Как сын? – вежливо интересуется он, невзначай выбив дыхание из моих легких. – Может быть, нужна помощь?
Не могу ответить, потому что в горле все пересохло, мечусь взглядом в поисках кружки с водой, благо стоит она, недопитая, в мойке, хватаю ее и делаю шумный глоток.
– Лада, что там у тебя происходит? – подозрительно спрашивает мужчина.
Нет, нет, нет. Только не это. Сглатываю сухость и закашливаюсь.
– Все нормально, – кряхчу в микрофон, – подавилась водой.
– Ты там поаккуратнее будь, – он замолкает на минуту, а я так и хочу сбросить вызов, нажать на красную кнопку и выбросить ко всем чертям этот гребанный гаджет, чтобы не слышать этот голос, от которого душа уходит в пятки, а в теле начинается ломка, и не понять, почему.
– Олег выедет за тобой через час, надеюсь, к этому времени ты будешь готова, – это последние слова, которые слышу из динамика, и следом короткие гудки.
Гад! В сердцах швыряю телефон на стол, он рикошетит и со всего маху ударяется о пол, разлетается на составляющие части.
***
Смотрю на причинный себе же ущерб, не двигаясь несколько долгих минут. Потом присаживаюсь на корточки и начинаю собирать аппарат. Мелкий тремор поселяется в пальцах, часто дышу. Избавиться бы от него… И снова прихожу к мысли, что нужно выпить успокоительное, но потом отбрасываю ее. Вспоминаю, что в аннотации написано про привыкание, а это ни к чему. Но мысль становится навязчивой и въедается под кожу, просит удовлетворить потребность. Вскакиваю на ноги, невозможно сидеть на месте. Нужно найти отвод, отвлечься от этой идеи, впускаю «тараканов» в мозг, и они тут же разбегаются и засоряют его.
Прокручиваю разговор с Русланом. Получается, он знал или, скорее всего, все-таки снизошел выяснить, где я была ночью. А если его это так интересовало, почему не позвонил этой самой ночью? Не спросил? Не поинтересовался? Неприятная догадка, словно зерно, тут же проросла внутри. Липкий страх своими щупальцами пробрался медленно по позвоночнику, а оттуда сконцентрировался внизу живота. Руслан любил жесткий секс, и со временем я к нему привыкла, но все же до этого все было по обоюдному согласию, и я точно знала, когда и как себя вести. То, что случилось между нами сегодня, было впервые.
Наконец-то все детали были поставлены на место, и крышка гаджета издала характерный щелчок. Я взглянула на часы, что неумолимо отсчитывали минуты на электронном циферблате встроенного духового шкафа. Поднявшись, аккуратно положила телефон на стол и быстрым шагом направилась в спальню. По пути делаю себе заметку не забыть позвонить в конторку по уборке. Сама я с этим беспорядком разбираться не хочу.
Презентация? Деловая встреча с партнерами?
На кровать летит один наряд за другим.
Что надеть? И почему об этой презентации не предупредила меня Снежана? Выбираю деловой костюм темно-синего цвета. Юбка-карандаш длинною чуть ниже колен, укороченный пиджак, доходящий до середины спины, и белая блуза будут идеальным вариантом. Волосы собираю в тугой пучок. Не хочу привлекать к себе чрезмерного внимания, потому о прическах не может быть и речи. Смотрю на костюм, и не покидает меня странная смутная мысль, что здесь закрался подвох.
Иду на кухню, забираю телефон. Нахожу номер офиса.
Снежана снимает трубку после первого гудка.
– Это я, – рявкаю в телефон, перебивая ее на полуслове дежурного приветствия.
– Да, Владислава Александровна, – растерянным голос отвечает она.
– Что за мероприятие сегодня назначено у Яковлева? – сразу перехожу к делу. Рассусоливать нет времени.
– Так, Владислава Александровна, – слышу, как она листает ежедневник, – у вас на сегодня кроме рядовых встреч ничего не запланировано.
– Узнай, что за мероприятие состоится в семь часов, на котором должны присутствовать директора.
Отключаю телефон.
Что он задумал? Раскидываю ворох костюмов и выуживаю из-под него вечернее платье. Оно не вычурно, но и не просто.
«Классика жанра», – печальная улыбка трогает губы.
Натягиваю платье. Застегиваю молнию сбоку. У меня нет ни одного платья, где бы молния была сзади или в любом другом месте, чтобы невозможно было справиться с ней одной. Подхожу к зеркалу и разглядываю свое отражение. Идеально подогнанный под мою фигуру наряд. У мастерицы золотые руки. Линяя талии и бедер юбки-карандаша подчеркивают мои округлости, что не позволяет мужскому взгляду оторваться от них. Знаю об этом наверняка.
Глухой верх с воротником-стоечкой и длинный рукава придают ложной скромности, и только спину приятно холодит воздух, что забирается за чуть свободные края выреза, раскрывающего себя при любом движении рук.
Встаю боком к зеркалу и поднимаюсь на носочки. Мышцы икр напрягаются, разнося по нижним конечностям приятное покалывание. Забросила спорт зал, а видимо, зря.
Единственное, что не нравится мне – это волосы. Раздумываю над всеми возможными прическами целых две минуты и, в конце концов, сдаюсь. Скручиваю их в тугой узел на затылке и скрепляю невидимками.
Раздается наконец-то звонок. Снежана.
– Владислава Александровна, мне не удалось узнать, что за встреча, – нервно говорит она.
– Я так и думала, – отвечаю ей и вешаю трубку.
Сердце начинает стучать быстрее, потому что неопределенность меня пугает.
Иду в прихожую, отыскиваю там подходящие туфли. Ставлю у выхода и возвращаюсь обратно в спальню. Набираю номер мамы. Длинные гудки пронзают слух своей монотонностью, пришлось отстранить телефон от уха. Ждала, пока оператор не оповестил о том, что абонент не может ответить. Сжала челюсть сильней, скрежеща зубами. Просила же, чтобы аппарат был всегда включен и доступен, чтобы не волновалась я понапрасну.
Обрываю себя на полумысли и понимаю, что из меня льются слова, похожие на слова Руслана. Но если я берегу свои нервы, дабы дальше работать спокойно, зная, что с мамой и Мишей все в порядке, то чего добивается Руслан, мне стало ясно наверняка. Полный и безоговорочный контроль. Я его собственность, его вклад.
Вот только меня забыл он спросить, хочу ли я быть той, кого он так тщательно пытается сделать из меня.
Мои желания и мысли как никогда абсолютно солидарны в ответе – нет. Видимо пришла пора сказать Руслану «стоп», объяснить, что он перегибает палку.
Звонок телефона, как обычно, не вовремя подал сигнал, разрушая своей трелью тонкую нить, что сплеталась во мне, образуя зачатки противостояния великому и ужасному боссу.
Глава 6
Олег маниакально пунктуален во всем. Я выхожу из подъезда, и в этот момент ко входу подъезжает черный мерседес. Водитель открывает передо мною дверь, и я, откидывая полы темного кашемирового пальто, сажусь в салон автомобиля.
– Куда едем, Олег? – спрашиваю мужчину, как только водитель оказывается за рулем.
А он молчит, лишь на дорогу смотрит, прямо перед собой. Я поджала губы и вздернула подбородок, отвернулась к окну.
– Пресненская Набережная, двенадцать, – говорит Олег, а я, не ожидавшая уже ответа, прокручиваю еще раз про себя адрес.
На Набережной много заведений, названия которых мне неизвестны. И этот адрес мне ни о чем не говорит. Но больше я спрашивать ничего не стала. Молча ехали всю дорогу.
Через час мы были на месте. Москва-Сити, стоило догадаться.
Олег паркует машину, а я в недоумении разглядываю фасад стеклянного здания, горящего яркими огнями в опустившейся на город темноте.
Водитель открывает дверь машины.
– Вас на входе будут ждать, – говорит мне, помогая выбраться из салона.
Коротко киваю ему. Обхожу машину и впервые неуверенно смотрю на главный вход. Меня пугает неизвестность. Как и изменившийся Руслан.
– Владислава Александровна, – слышу голос позади себя, – вас уже ждут.
Кротко бросаю взгляд через плечо и с тяжелым камнем недоброго предчувствия на душе медленно вышагиваю ко входу в здание.
Жуткое дежавю развевалось за моими плечами невидимым плащом, и от этого становилось только еще хуже. Шла, будто на эшафот, хотя с чего бы такое чувство? Презентация или встреча партнеров, на скольких я побывала за все время, что работаю у Руслана? Не хватит и пальцев рук. Почему же сейчас меня придавливает к земле неимоверная тяжесть? И мне кажется, что я не иду, я ползу по выметенной дочиста брусчатой подъездной дороге.
Уже когда захожу в просторный холл, понимаю, что людей настолько много, что вряд ли до меня хоть кому-то есть какое-то дело. Оглядываюсь по сторонам, ищу глазами того, кто должен меня встретить.
– Владислава Александровна, – слышу за спиной мужской голос и вздрагиваю.
Резко делаю поворот на сто восемьдесят градусов и сталкиваюсь лицом к лицу с той самой тенью, что стояла в моем коридоре сегодня в обед. Лицо тут же обдает жаром. Щеки вспыхивают, и я чуть отступаю.
– Руслан Миронович уже ждет.
Заученные фразы, всегда одни и те же, только вот сегодня все чувства так обострены, что я готова впиться этому мужику в лицо ногтями и разодрать его в кровь. Эта буря внутри нарастает, как снежный ком. А внешне я медленно стягиваю пальто и вешаю его на согнутый локоть. Лицо приобрело нормальный оттенок, и только губы скривились в циничной усмешке.
– Ну, что же, раз ждет, не будем более задерживаться, – говорю ему, а на его лице и мускул ни один не дрогнул – застывшая маска.
Ну, и отлично, с такими людьми общаться намного проще и легче. Подходим к лифту и ждем, когда тот откроет свои створки. Я пожалела, что сняла пальто, в тот момент, когда сзади потоком прохладного воздуха сквозняк забрался под ткань и пробежался по голому телу, обжигая его своим касанием.
Передергиваю плечами и делаю шаг за охранником Руслана, который, расталкивая народ в стороны, расчищает дорогу в лифт для меня. Кто-то возмущенно зашипел нам вслед, но стоило только охраннику посмотреть на шипуна, как тут же все стихло.
Шестьдесят второй этаж. Поистине высота высот. Уже когда разъехались дверки лифта, я поняла, что голова налилась тяжестью, и уши заложило напрочь. Сглатываю один, второй раз, и отпускает. Наступает откат от разницы в давлении. Ладошки потеют, и я прячу их в пальто. Небольшая прелюдия, маленькое фойе, где расположилась на кожаных диванах, в основном, молодежь. За матовыми стеклянными дверьми, я так понимаю, начинается само представление.
– Ваше пальто, – возникает откуда-то справа молодой человек, и, в буквальном смысле этого слова, непостижимом образом пальто уже висит у него на предплечье, я даже не поняла, как это получилось.
– Да, конечно, – растерянно отвечаю ему.
Не могу словиться с быстротой меняющихся событий. Кручу головой по сторонам, а паренек уже исчез.
– А номерок? – у воздуха спрашиваю я.
– Не переживайте, ничего не пропадет, – вежливый тон охранника приводит меня в чувства.
Он берет меня за локоть и подталкивает к распашным дверям. Иду на не сгибающихся ногах, будто вместо них вдруг выросли костыли. Сердце стучит, как бешеное. Фантазия уже рисует исход этого мероприятия. Во рту все пересохло, больно сглотнуть слюну. Охранник распахивает дверь, и я зажмуриваю глаза от яркого света, что режет, будто острое лезвие бритвы – обостренная реакция из-за успокоительных.
– Пройдите в следующий зал, там вас ожидает Руслан Миронович, – слышу сквозь громкую музыку мужской голос и разлепляю в узкую щелку веки.
Киваю охраннику и чуть ли не наощупь делаю первый шаг.
Внутренности сотрясаются от громкой музыки, и я вязну в ней. Хочется бежать, столь сильно она давит на перепонки, голова готова разорваться от повышенных частот.
– Вам помочь?
Сердце делает кульбит, когда слышу знакомый голос и ощущаю тепло мужской ладони на голой коже спины.
Медленно, как во сне, поворачиваю голову к мужчине и задыхаюсь от воспоминай, которые холодным водопадом обрушиваются на меня, унося быстрым потоком в прошлое.
Два года назад, Вязьма.
– Марк, ты мне не звони больше, – шепчу в трубку, потому что мама суетится на кухне, готовит Мише смесь.
Сама я в этот момент пытаюсь уложить сыночка в кроватку. Уже несколько дней у малыша колики, и мы с мамой попеременно дежурим у его кроватки по ночам.
– Влада, что произошло? Почему не хочешь встретиться? – так же тихо раздается в динамике.
– Слав, ну как там Мишенька? – слышу из кухни мамин голос.
– Уже глазки закрывает, мам, – отвечаю ей. – Марк, извини, мне правда некогда.
Нажимаю отбой и тут же удаляю телефон из истории входящих вызовов. Нет номера – нет соблазна позвонить. Ставлю на беззвучный и как раз вовремя, потому что в комнату входит мама.
– Надо завтра доктора вызвать, это не дело – вот так ночами возле него сидеть, – она кивает на Мишеньку.
В голосе слышится усталость, и я опускаю глаза. Стыдно за себя перед матерью, но ничего, все еще можно поправить.
– Мам…
Забираю у женщины бутылочку, подношу к сомкнутому ротику малыша, он тут же обхватывает соску губками и начинает с причмокиванием посасывать содержимое.
– Может, мне на работу пойти?
Глаза в пол, взгляд не поднимаю ни на сантиметр.
Слышу, как женщина задышала чаще. Краска заливает лицо. Представляю, что сейчас начнется.
– Нет уж, Славка, уволь, – шепчет сквозь зубы она, – ты родила, ты и сиди. Папаша, надеюсь, алименты будет платить, вот это будет хорошим нам подспорьем, да и ребеночка нечего скидывать на бабушку, пока он маленький.
***
– Влада, Владочка, жить без тебя не могу, – жаркие губы на разгоряченной коже оставляют ожоги от поцелуев.
– Марк, перестань, – упираюсь парню в грудную клетку что есть мочи, – я согласилась с тобой пойти в кино, но это ничего не значит, ты же сам говорил, что дружеская встреча! – возмущаюсь я, а сама так и млею от рук парня, что бессовестно гладят мои ягодицы, а затем, поднимая просторную футболку, касаются кожи спины. По позвоночнику пробегается стая мурашек, передергиваю плечами, и, будто испугавшись, они собираются в один большой ком и бухаются вниз, образуя в животе пустоту и одновременно томящее желание. Ласки Марка становятся настойчивее, а мое вожделение стремится побить все рекорды здравомыслия.
– Влада, хочу тебя безумно, – горячие пальцы ныряют за пояс джинсов и останавливаются там, где меня уже давно никто не касался.
Из моего горла вырывается стон, и парень ловит его своими губами, впиваясь жадно мне в рот. Изгибаю спину ему навстречу, а он уже вовсю хозяйничает там, где не место ему вовсе. Впиваюсь в его плечи пальцами крепко, сильно, до боли, понимаю это отдаленными остатками разума, и Марк издает утробный рык. Пальцы свободной руки въедаются мне в затылок, и он грубо тянет меня за волосы, отрывает от себя.
– Марк, не останавливайся, прошу, – смотрю на него, а у самой дыхание прерывается от каждого вдоха.
Его голубые глаза горят ярким пламенем и затягивают меня в этот костер, испепеляют всю изнутри.
Облизываю пересохшие губы и тону, тону в омуте мужского взгляда. Марк оглаживает мое лицо взглядом, медленно склоняет голову ко мне, касается моих губ и проводит по ним влажным языком. Голова кружится, и сознание уплывает в страну забвения. Марк расстегивает ширинку джинсов, я этого хочу, наверное, больше, чем он, поэтому чуть приподнимаю бедра и втягиваю живот, освобождая тем самым пространство для завершающих действий…
Прошло три недели после нашей с Марком последней встречи, пытаюсь дозвониться до него каждый день, но парень будто канул в лету, оставив в груди зияющую пустоту неприкрытой раны. Каждую ночь глотаю беззвучные слезы, коря себя за то, что позволила себе в ту ночь непростительную слабость. Судорожный всхлип вырывается из горла, и я тут же вскидываю руки ко рту, пытаюсь задушить его. Не хватало сынишку еще разбудить своей истерикой. Подушкой накрываю лицо и в нее выпускаю жалобный писк.
– Девушка, вы точно решили, что будете делать аборт? – полная женщина сидит в приемной и смотрит мне прямо в глаза. – Может быть, подумаете с мужем еще раз.
Я волком смотрю на нее. Медсестра первая отводит глаза.
– Ну, раз так решили, будь по-вашему, – она неряшливым подчерком выписывает два талончика и передает их мне. – Вот, этот – сдать мочу, а этот – кровь. Завтра приходите с анализами, врач будет ждать…
– Ты… – выдыхает он мне в лицо, и я чувствую на коже смешанный с сигаретным дымом запах алкоголя.
Парень смотрит на меня, не отводя глаз.
– Влада, – он костяшками пальцев проводит по моей щеке, а я дергаюсь, как от удара, отхожу на шаг назад. Освобождаю свое интимное пространство, чтобы сделать вдох.
– Что ты тут делаешь? – дрожащий голос выдает мое волнение, а сама я взглядом пожираю парня, впитываю, как губка, всего его.
А Марк не отводит взгляд, смотрит так, как будто в душу хочет залезть и распороть давно затянувшуюся рану.
– Я мог бы спросить тебя о том же, – одними губами говорит он.
Сказать что-то в ответ не могу, язык мгновенно прилип к небу, а кожа на пересохших губах натянулась так сильно, что, когда губы искривила усмешка, я почувствовала боль.
– А ты изменилась, – склоняется ближе к лицу Марк, – хорошо выглядишь.
– Владислава Александровна, – слышу сзади женский голос и благодарю небеса за спасение. Поворачиваюсь к девушке лицом.
– Добрый вечер, Нина, – через силу шевелю сухим языком.
– Руслан Миронович…
Касаюсь ее локтя и подталкиваю девушку в сторону.
– Где он? – перебиваю ее.
– Он в соседнем зале, там сегодня день рождения у сына Полянского, – доверительно говорит девушка, переходя на полушепот, а я гляжу на нее и не понимаю, что здесь происходит. Какой день рождения? И с чего вдруг здесь нахожусь я?
– Хорошо, – прижимаю я Ниночку ближе к себе, – а зачем тогда он позвал сюда меня? – зло шиплю ей в ухо, хотя понимаю, что она здесь совершенно не причем.
– Влада, отпустите, мне больно, – девушка стряхивает мои пальцы со своего предплечья и потирает локоть, – мне это не ведомо.
Она пожимает плечами и быстрым шагом удаляется, лавируя между потными телами, двигающимися под ритмы музыки. Чуть отпускаю ее вперед и смотрю на то, как преобразилась девушка. Свою серую убогую офисную одежду она сменила на синее вечернее платье. Туфли-лодочки на небольшом каблуке красуются на ногах.
