Текст книги "Одинокие сердца (СИ)"
Автор книги: Юлия Устинова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
Глава 3. Алена
Разве может быть фальшивый поцелуй настолько приятным?
Поверьте, может.
При этом мы не сосемся как неистовые влюблённые. Никаких языков, только нежное уверенное касание губ.
Поцелуй длится не дольше пяти секунд, но все происходит на глазах у посторонних, поэтому меня переполняют самые яркие эмоции, когда я смотрю на Мишу. Он тоже не сводит с меня взгляда и заговорщики улыбается.
– Да, слезь уже с него, кобыла! – пренебрежительно рявкает кто-то за столом.
– Эй, полегче! – хмурится Миша, глядя мне за спину.
Покрутив головой, я пытаюсь понять, кто говорил и кому предназначались эти слова. Пока не доходит. Мне.
– Чего глазами хлопаешь? – фыркает рыжеволосая Инга.
Черты ее красивого лица искажаются. Теперь она похожа на старую злобную ведьму – вот он – главный недостаток сухой кожи.
– Это ты мне? – морщу лоб, в надежде, что ошиблась с выводами.
– Ну а кому еще? – язвит Инга. – Только ты у нас тут такую жопу отрастила, верно, девочки? – окидывает всех присутствующих насмешливым взглядом.
– Инга, хватит! Девушка ничего тебе сделала, – снова одергивает ее Миша. Я порываюсь встать, но он возвращает меня на место, крепко обнимая за талию. – Люди приехали отдыхать, не порть всем вечер.
– Да ты просто смешон рядом с ней! – цокает Инга.
– А ты просто двинутая сталкерша, – злобно рявкает парень. – Вопросы? – вытянув шею, с вызовом смотрит на бывшую.
Я нахожусь на линии огня их прожигающих друг друга взглядов.
Не долго думая, Инга вскакивает с места, хватает бокал и выплескивает его содержимое прямо на меня.
– Ох… – выдыхаю я.
Лицо, волосы, одежда – все испачкано виски с колой.
– Да чтоб тебя! Инга! – рычит Миша, ставя меня на ноги. – Катись отсюда, истеричка!
– С удовольствием! – цедит Инга. Выбираясь из-за стола, она направляется в прихожую.
Андрей бежит за ней следом.
Начинается суета: на коленях молодой мамочки испуганно рыдает ребенок, у кого-то падает бокал. Яна протягивает мне стопку бумажных салфеток.
– Алён, держи!
Мои губы все ещё сложены буквой "о". Мне можно. У меня-то кожа жирная. Как и задница.
Первым порывом становится желание догнать Ингу и вцепиться ей в волосы. Но тут я встречаюсь взглядом с Димой и сразу же чувствую горьковатый привкус поражения. Мне было плевать, что какая-то незнакомка унижает меня перед всеми, но хватило единственного Диминого взгляда, чтобы снова ощутить себя полной неудачницей. Лучше бы он просто посмеялся надо мной. Но нет. Дима смотрит с жалостью.
– Я… мне надо привести себя в порядок, – обращаюсь к Яне, вытирая лицо.
Сминая в ладони влажные салфетки, я иду к лестнице. Из прихожей веет холодом, входная дверь распахнута.
– Эй, где вы там все? Инга собирается сесть за руль! – в гостиную врывается Андрей.
– Да она же выпила! – ужасается Яна.
– Отдай мои ключи! – рыжая дебоширка с шубой в руках наступает на Андрея, влетев в дом бешеной осой.
Чурилов-младший бросает старшему брелок над головой девушки.
– Никто тебя не пустит за руль в таком состоянии! – рявкает Миша, возвышаясь над всеми. – Протрезвеешь – поедешь! – прячет брелок в задний карман джинсов.
– Тебя забыла спросить! – огрызается его бывшая, с третьей попытки попав в рукав шубы. – Иди свою доярку учи, как ей жить!
– Инга, я серьезно! – Миша аккуратно стягивает с Инги шубу. – Ты хочешь убиться?! Что ты творишь?! У моего брата праздник, а ты… Мы же все выяснили! Нахрена так делать?!
Я отворачиваюсь, запоздало пережевывая оскорбления, которыми меня осыпала эта буйнопомешанная.
Кобыла. Доярка.
Мы что на ферме?
Происходящее все больше напоминает номер самодеятельности в сельском доме культуры, где мне досталась роль девочки для битья.
Да пошли они все!
Я поднимаюсь по лестнице и захожу в спальню. Совсем недавно здесь я любовалась видом из окна, но сейчас мне плевать на пейзаж. Хочется спрятаться от той позорной ситуации, в которую сама же себя и втянула.
– Эй, ну как ты тут? – в комнату входит Яна.
– Превосходно! – раздраженная я сажусь на кровать.
Яна подходит ближе.
– Снимай, – тянет меня за рукав, – надо замыть пятно, или давай я постираю, в нашей ванной есть стиралка.
– Да какая разница! – я дергаю плечом.
– Снимай, тебе говорят! – настаивает подруга.
– Ян, все нормально, не надо со мной нянчиться. Я сама виновата.
Яна наклоняется, упрямо тянет мою водолазку вверх, вынуждая поднять руки, и я подчиняюсь.
– Алён, я не поняла, что это было между тобой и Чуриловым? – осторожно интересуется она.
– Спектакль для Филатова, – бормочу в ответ и, увидев непонимание в глазах подруги, объясняю: – Ну знаешь этот голливудский тренд про "притворись моим парнем"? Мы с Мишей договорились прикинуться парой. И вот, что из этого получилось.
Я приглаживаю волосы и принюхиваюсь к ним, затем провожу ладонью по груди – черный бюстгальтер тоже немного промок.
– Мамочки мои! – восклицает Яна, осознав всю степень моего отчаяния.
– Знаю, я такая жалкая, – звучит мой усталый голос.
Яна садится рядом, бережно сворачивая водолазку.
– Инга конечно та ещё стерва! Наговорить такого незнакомому человеку! И ее ведь никто не приглашал, а она приехала! Неудивительно, что Миша с ней расстался! – возмущается подруга.
Я пожимаю плечами. Расстались они или нет, но Инга имеет полное право злиться. Уж кто-кто, а я понимаю, каково это – видеть своего парня, хоть и бывшего, с другой.
– Не знаю. Может, мне тоже пойти выдрать волосы Лизе?
Яна касается моей руки.
– Если тебе от этого станет легче, я только за.
Я вздыхаю.
– Нет, – качаю головой. – Не станет.
– Так, завязывай с этими упадническими настроениями! – Яна тормошит меня, толкая в плечо. – Мы приехали веселиться или как? Кстати, Миша очень даже хороший парень. Вы классно смотрелись вместе. Он весь такой большой, брутальный, и ты такая…
– Большая, – с сарказмом продолжаю я.
– Мы обе знаем, что это не так! – возражает Яна. – Ты не большая! Большая у нас Ирка Воропаева! А ты роскошная. И грудь, и талия, и попа – все, как надо. Не слушай эту ненормальную. Ты просто мечта любого парня!
– Ага… – я закатываю глаза. – Ты видела новую девушку Филатова? Вот такие – и есть мечта любого парня.
– Алёнчик, ну хватит себя недооценивать! Взбодрись, мой дружок! – просит Яна, обнимая меня за шею. – Ух, ну и аромат, – морщится она, отстранившись. – Походу, эта Инга колу в виски добавляла только для цвета! У тебя есть, во что переодеться, или тебе что-нибудь дать?
– Да, есть. Ты иди, я сейчас переоденусь и приду.
– Точно? Все нормально?
– Конечно, – закусив губу, я истерично смеюсь. – Дно я уже в любом случае пробила, так что…
Когда Яна выходит, я отправляюсь в ванную, умываю лицо и протираю кожу груди, расчесываюсь, а затем возвращаюсь в комнату, чтобы одеться. Радует, что джинсы почти сухие и на них не видно пятен.
– К тебе можно? – в комнату заглядывает Миша. Я вздрагиваю от неожиданности, а потом вспоминаю, что стою перед ним в одном лифчике. – Ох. Извини, – парень отворачивается и прочищает горло, разминая широкие плечи. – Я несколько раз стучал.
– Я была в ванной, – быстро натягиваю зеленую кофточку из тонкого трикотажа. – Все. Поворачивайся.
– Как ты? – спрашивает Чурилов.
– Нормально, – я сажусь на кровать – сидеть тут больше не на чем.
– М-да. Инга дала жару, – вздыхает Миша, проводя пальцами по светлым волосам. – Прости, Алён. Мне не следовало тебя подставлять. Это целиком моя вина. Не знаю, о чем я думал.
Я подавляю вздох.
– Да я сама хороша. Она… уехала?
Миша отрицательно качает головой.
– Нет ещё, ждет такси. Андрюха спрятал ее ключи и пообещал, что лично пригонит тачку в город. Всё-таки мой брат умнее меня.
– Ясно.
– Знаешь, зато мы разнообразили этот вечер. Все бы просто напились и сидели втыкали, а тут такое шоу, – он явно пытается развеселить меня.
– Да уж.
– Ты не против, если я с тобой посижу?
– Зачем?
– Меня съедает чувство вины.
– Снедает, – машинально поправляю парня.
– Так ты филолог? – пытается угадать Миша.
– Нет. Но моя мама учитель русского и литературы.
– Ясно. Так что, Алёна – дочь учителя, я посижу с тобой? – наклонив голову вбок, усмехается Чурилов.
Я улыбаюсь.
Должна признать, мне очень приятны его внимание и забота. Настолько приятны, что я пока не совсем понимаю, как к этому относиться.
– Располагайся, – киваю на кровать справа от себя.
Миша подходит к кровати с другой стороны и плюхается рядом.
– Расскажи о себе ещё, – поправляет подушку под головой и вытягивает свои длинные ноги.
Я тоже устраиваюсь поудобнее на приличном расстоянии от мужчины. Хотя о каких приличиях речь, если мы находимся в одной постели.
– Что тебя интересует?
– Скажи, ты учишься или работаешь? – спрашивает Миша.
– Работаю на комбинате.
– На каком?
– На нашем, металлургическом.
– Ух блин, так ты металлург?
– Нет, – прыскаю я. – Химик-лаборант. Проверяю качество продукции.
– Прикольно. То есть. Ничего себе! – присвистывает Миша.
На лице парня написано искреннее удивление, только в моей работе нет ничего особенного.
– А ты, насколько я помню, у нас блогер?
– Я исследователь и путешественник. А блогерство – лишь сопутствующее занятие, – сообщает Чурилов.
– Да, точно, в прошлом году ты что-то такое рассказывал.
Но тогда меня не интересовали другие мужчины, никто, кроме Димы.
– Ага, – кивает он. – Вот скоро еду в Арктику.
– Зачем? – хмурю брови. – Там же холодно.
– Так в этом и смысл. Хочу проверить, чего стою. Север не терпит слабаков.
Я окидываю взглядом крепкую фигуру Миши. Он очень высокий, мускулистый, косая сажень в плечах. Одним словом – никак не смахивает на слабака.
– Наверное, мне этого не понять, – задумчиво отвожу взгляд.
– Чего именно?
– Желания что-то кому-то доказывать.
– Не кому-то, а себе, – мягко поправляет Миша. – Это гораздо сложнее. И потом, жизнь такая короткая, хочется везде побывать, все успеть. Вот с парнями хотим поставить мировой рекорд. Еще никто не пытался покорить Арктику на гражданских тачках.
– А это не опасно?
– Конечно опасно! – радостно восклицает Чурилов. – В том-то и романтика!
Поежившись, я трясу головой.
– Для меня температура ниже нуля априори не может быть романтичной.
– Вот поэтому среди первооткрывателей одни мужики.
У Миши вырывается смешок, подчеркивающий превосходство в его тоне.
– Нет! – решительно протестую я. – Не поэтому. Это все мужской шовинизм и издержки патриархального общества. Вы, мужчины, открыли практически все до того, как женщины смогли получить на это право.
– Хм… – медленно кивает парень. – Справедливо. Но все-таки, не станешь же ты спорить, что открывать и завоевать – не женское занятие.
– Я не стану, – соглашаюсь с ним. – Но в мире найдутся сотни и тысячи сторонников гендерного равенства, которые с тобой поспорят. Или, вообще, подадут в суд.
– Тогда буду ждать их иск в суде, где-нибудь в Оймяконе, – самодовольно усмехается парень.
Я вдруг тоже улыбаюсь.
– Спасибо, Миша, – искренне благодарю его.
– За что? – спрашивает он несколько обескураженно.
– Что поддержал и отвлек.
– На месте Филатова я бы никогда так не поступил. Притащить девушку в компанию, где будет бывшая – это свинство, – серьёзным тоном произносит парень.
– Да ладно! – фыркаю я, скрещивая на груди руки. – А кто недавно просил меня о помощи и целовал на глазах своей бывшей?
Миша невозмутимо трясет головой.
– Это другое.
– Ну конечно! – восклицаю я.
– А хотя ты права, – неожиданно соглашается он. – Я тоже свин. Вышло некрасиво. Но поцелуй был классным, – его губы трогает соблазнительная улыбка.
– Вообще-то, я просила тебя не распускать руки, – напоминаю ему, пытаясь обратить историю с нашим поцелуем в шутку.
– Тебе не понравилось? – сверкает глазами Миша.
– Понравилось, – признаюсь ему.
Парень поворачивается на бок, лицом ко мне, и я буквально всем телом ощущаю его сильную мужскую энергию.
– Повторим? – большая ладонь находит мою руку.
– Зачем? – наблюдаю, как его мозолистые пальцы осторожно гладят мои, отчего по коже пробегают приятные мурашки. – Сейчас же нас никто не видит.
– А при чем тут кто-то?
– Миш, ты же несерьезно? – растерянно качаю головой.
– Ещё как серьезно, малыш.
– Я тебе не малыш, – тихим голосом возражаю я.
– Хорошо, малыш, – упрямо повторяет Миша, проводя языком по нижней губе.
Я замираю, наблюдая, как он приподнимается и двигается ближе. Неосознанно я тоже подаюсь ему навстречу. Мы обмениваемся прерывистыми вздохами. Мы как молекулы, которые притягиваются друг к другу, и чем меньше между нами расстояние, тем сильнее эта сила.
– Не надо… – шепчу я.
Но Миша затыкает меня поцелуем. Он накрывает мои губы своими и начинает целовать так искусно и нежно, словно я любовь всей его жизни. И я физически не могу его оттолкнуть. Вернее, не хочу.
Меня давно так волшебно не целовали.
– На тебе так много одежды, – шепчет парень, проскальзывая пальцами под мою кофту.
Действительно.
Коротко поцеловав, Миша задирает ее выше и начинает покрывать поцелуями кожу. Я глажу его волосы, одобряя инициативу парня. Тогда Миша поднимает кофту ещё выше, открывая лифчик.
– Твои сиськи – это запрещенное оружие, ты в курсе? – хрипло спрашивает он.
Мое сердце очень громко стучит. Я не знаю, что ответить. Мне просто хочется, чтобы он продолжил. И Миша продолжает…
Оттянув вниз лифчик, он освобождает груди и подводит под них свои могучие ладони. Мне нравится, как он любуется мной.
– Тимофеева, ну ты ско…ро… – раздается голос Яны.
Мы с Чуриловым подпрыгиваем от неожиданности. Я вижу ошарашенное лицо подруги. Не сводя с нас глаз, она медленно пятится и тянет за собой дверь.
– Продолжайте! Если что, я ничего не видела! – бормочет она в щелку приоткрытой двери прежде, чем захлопнуть ее.
С моих губ слетает стон.
Тяжело дыша, Миша перекатывается на спину.
– Чёртова Яна, – раздражённо бормочет он.
Моя кофточка задралась до самой шеи. Я откашливаюсь, засовывая груди в чашечки, и поправляю одежду.
Волшебство закончилось.
Да здравствует неловкая ситуация.
– Ну что? Пойдем вниз? – с напускной легкостью предлагаю парню.
– Если ты хочешь, – без особого энтузиазма отзывается Миша.
Из его груди вырывается досадный вздох.
– Я думаю, если мы не притормозим, то наделаем глупостей, – пытаюсь оправдать своё нелогичное поведение.
– С каких это пор секс стал глупостью? – парирует Миша.
Заправив волосы за уши, я сажусь напротив парня в позе лотоса.
Секс. Если бы не Яна, сейчас у нас бы был секс.
Эта мысль отрезвляет меня.
– Миш, я не хочу секса, о котором потом пожалею. И не сплю с первым встречным парнем от отчаяния.
– Ну я бы точно не допустил, чтобы у нас с тобой случился секс от отчаяния, – усмехается Чурилов. – И я не первый встречный. Мы же пили на брудершафт, забыла?
Закрываю глаза и прикусываю щеку изнутри.
Я просто в шоке от того, что творю.
– Ты мужчина, тебе не понять.
Миша издает притворный стон, имитируя возмущение.
– И кто это тут говорит о гендерном равноправии? – таращит серые глаза.
Я поджимаю губы.
– У нас ничего не будет.
– Почему? – лицо парня становится серьезным. – Мы оба свободны. Предлагаю забить болт на нашу неудачную сделку и просто провести время с удовольствием. Что скажешь? – настойчиво предлагает он.
Миша очень привлекательный и внимательный. С ним интересно и весело. И когда-то мне было этого достаточно.
– Зачем тебе я?
– Да потому что ты мне понравилась. А я понравился тебе. Мы целовались, и мы бы точно переспали. И это нормально! Знаешь, говорят "и между ними пробежала искра".
– Не было никакой искры! – возражаю я. – Ты хотел отделаться от своей бывшей, а я – проучить своего. Мы же просто дурью маемся!
Миша пожимает плечами, выпятив нижнюю губу.
– Тоже неплохо. Предлагаю этим и заняться следующие два дня. Как тебе новая сделка?
Я качаю головой.
– Прости. Кажется, я уже недостаточно пьяная, чтобы заключать новые сделки.
Миша поднимает бровь. В его взгляде нет и намека на жалость, только искренний интерес.
– Ладно. Идем накатим за здоровье моего братишки, а потом продолжим.
– Мы вряд ли продолжим, Миш.
– Что насчёт текилы?
Черт.
Мне невозможно нравится, как его взгляд скользит по моему телу. И мне впервые не хочется уменьшить свою грудь.
Знаю. Многие ее увеличивают, но у меня с ней противоположная проблема.
Я вспоминаю, что испытала, когда лицо Миши оказалось между моих грудей, и нервно сглатываю.
– Мы точно не продолжим, – мой голос тверд, как алмаз.
Но парню будто лампочки на то, что я говорю.
– Да, – кивает он. – Текила будет в самый раз.
Я закатываю глаза.
– Для тебя все так просто, да?
Миша облизывает кончиком языка нижнюю губу, его глаза сверкают озорством.
– А для тебя все так сложно?
– Я же женщина.
– А я мужчина, – иронично констатирует Миша, блуждая жадным взглядом по моему телу. – Мужчина, который хочет женщину.
На его мощной шее сексуально двигается кадык.
Поверьте, в этом парне все сексуально.
– Миша…
Мое дыхание учащается. Губы зудят. Мне снова хочется, чтобы он страстно целовал и касался меня. Я тоже жажду дотронуться до парня и позволить ему закончить с тем, что мы начали до прихода Яны. Конечно мы оба взрослые. И мы свободны. Только для меня эта свобода мнимая. Ведь внутри меня сидит неуверенная в себе девочка с дурацкой планкой ожиданий, которой вечно все нужно усложнять. Для нее секс – это всегда гораздо больше, чем просто секс.
И, к сожалению, из нас двоих она главная.
– Идем, Алён, – тихо произносит Миша. – Иначе все решат, что я и правда тебя соблазнил. А ты ведь этого не хочешь? – и снова провоцирует, удерживая мой взгляд.
Я первой отвожу глаза. Эмоции бурлят.
Ведь вся абсурдность ситуации в том, что я хочу.
И он это знает.
Глава 4. Миша
Какие могут быть варианты у парня, оказавшегося в постели с горячей девушкой, если он не гей, здоров как бык и несколько недель ни с кем не трахался?
Нет, это вы мне скажите. Потому что лично у меня только один вариант. Вот только Алёна сочла его неприемлемым.
И это странно, не находите?
Конечно, я ничего такого не планировал, но с большой охотой продолжил бы начатое. Ведь я-то точно знаю, чего хочу. В отличие от Алёны, сумевшей завести меня и всковырнуть при этом мозг.
Поверьте, я никогда не перестану благодарить родителей за то, что появился на свет мужчиной. По моим наблюдениям, быть женщиной очень сложно, и большинство сложностей они мастерицы создавать себе сами.
Но это не значит, что для нас, парней, все очень легко, что мы совсем не печемся о последствиях, что мы – все поголовно – бездумные волосатые существа из команды икс-игрек хромосом, которых заботит лишь собственное удовольствие. Мужчины – тоже люди. Просто мы предпочитаем решать проблемы по факту, по мере их поступления. А пока что поцелуи с Алёной принесли мне только приятные впечатления.
Чего, судя по всему, не скажешь о ней…
Я первым спускаюсь вниз.
Алёна ясно дала понять, что продолжать на намерена. Во всяком случае сейчас. И я уважаю ее решение.
Почти все снова тусуются на улице, на заднем дворике возле кальяна. Отыскав Андрюху, я узнаю, что Инга наконец уехала.
Хотите знать, чувствую ли я себя виноватым?
Нет. Извините, дамы и господа, но ее поведение – уже явный перебор. Однако мне жаль того, на какой ноте мы расстались, потому что у нас действительно было много хороших моментов.
Вот ведь штука какая, ты думаешь, что знаешь человека, делишь с ним постель, завтраки, проводишь выходные, знакомишь с семьей, друзьями, и все, вроде бы, замечательно и логично. Но в какой-то момент вдруг понимаешь, как же все это душит: и постель, и завтраки, и семейные посиделки у родителей на даче.
Я слышал про привычку и о том, что любовь живет три года, но, взять того же Андрюху, он точно не производит впечатление угнетенного раба несмотря на то, что его невеста – ещё та заноза в одном месте.
Возможно, все дело во мне?
Возможно, это я бракованный?
Ведь не всем удается встретить ту самую.
А, впрочем, знаете… проехали.
Увидев в гостиной Алёну, я сразу же забиваю на самоанализ. Что-то меня привлекает в этой девушке все больше и больше. Что-то помимо соблазнительного тела, длинных светлых волос и губ, которые я целовал уже дважды.
Мой член снова дёргается от прилива жара, вызванного появлением Алёны. Мы с ним были так близки к успеху, но теперь опять стоим на исходной.
Ох уж эти сложные девушки.
– Что ищешь? – спрашиваю Алёну, наблюдая, как она открывает шкафчики в кухонной зоне.
– Чай, – приподнимаясь на цыпочки, она тянется за упаковкой.
Ее бедра и попка красиво напрягаются. Опередив Алёну, я хватаю упаковку и переставляю ее на шкаф – туда невысокой девушке точно не дотянуться.
– Алён, хорош, – ворчу на нее. – Ты на дне рождения или где? Что тебе налить?
Алёна с отвращением морщит нос и сжимает в ниточку свои манящие губы.
– Нет, даже не начинай. Я буду чай! Дай сюда! – требует она.
– Ну тогда я тоже буду чай.
– Зачем? Тебя же никто не заставляет.
– Знаю. Подожди. Я кое-что принесу из машины.
А через несколько минут, возвратившись в дом, я натыкаюсь на обеспокоенный взгляд брата. Андрюха кивает в сторону барной стойки, где сидит Алёна. Опираясь на столешницу, над ней нависает Филатов.
Какого хрена ему надо?
Я качаю головой и, направляясь к стойке, слышу обрывок напряженного разговора.
– А тебя в этом что-то не устраивает?! – огрызается Алёна, сердито глядя на Филатова.
– Да просто интересно. Как же так получилось, а? – издевательским тоном спрашивает ее Димас.
Я хлопаю его по плечу, заставляя повернуться.
– М? – отзывается Филатов, слегка покачиваясь на ногах.
Заглянув в его глаза, я вижу, что Димас уже прилично накидался.
– Фил, будь добр, отвали от девушки, – спокойно говорю ему. – Иди займись той, с которой приехал.
– Я сам разберусь. А ты бы лучше просветил, как оно – подбирать чужие объедки? – его рот растягивается в ядовитой улыбке.
Глаза девушки вспыхивают от возмущения.
Очень хочется врезать ему, но он же просто бухой. К тому же Димас – лучший друг Андрея. И я, как трезвый и более взрослый, просто обязан сделать все, чтобы не испортить брату праздник.
– Фил, ты перебрал и сам не понимаешь, какую дичь несешь, – стараюсь сгладить ситуацию.
Потеряв ко мне всякий интерес, Димас снова поворачивается к Алёне.
– Так ты мне не ответила, как долго это между вами? Может, ты давно с ним мутила за моей спиной и только и ждала, когда мы расстанемся? – допытывается он до девушки.
Алёна вскидывает голову.
– Дим, ты совсем больной?! – в ее глазах горит воинственный огонь, а грудь тяжело вздымается от эмоций.
– Что заволновалась? Я прав, да? – ухмыляется этот пьяный идиот.
– Димас, ты не прав, – я осторожно касаюсь его руки, пробуя отвлечь внимание от Алёны. – Слово даю, у нас раньше ничего такого не было. Так что завязывай со своими тупыми наездами.
– Да пошел ты! – Филатов резко дергает локтем.
– Полегче, дружище, – осаждаю его мягким голосом.
– Пойдем – выйдем? – предлагает Димас. – Поговорим, как мужик с мужиком? А?
Я перехватываю тревожный взгляд Алёны. Сведя брови, она слегка качает головой, словно предостерегает.
– Да мне не нужно куда-то идти, чтобы быть мужиком, – пожимаю плечами, глядя на Филатова в упор. – Но ты сходи, если хочешь. Тебе точно не повредит свежий воздух, – не могу удержаться от сарказма.
– Ха-ха, – скрипуче произносит Фил. – Думаешь, ты такой весь из себя умный, да? Я только одного не пойму, как ты могла прикидываться невинной овцой? – адресует свою очередную провокацию Алёне. – Я же реально переживал, что тебе нелегко. А ты… М-да, Тимофеева, умеешь ты удивить.
Алёна вскакивает, да так стремительно, что стул падает на пол.
– Почему ты так со мной разговариваешь?! – яростно выкрикивает она. – Это вообще тебя не касается! Я живу, как хочу! И общаюсь, с кем хочу!
– Оно и видно, – цедит Димас. – Перед каждым готова ноги раздвинуть, только бы мне поднасрать. Знаешь, как это называется?
Щеки девушки вспыхивают, а рот приоткрывается. Ей будто трудно дышать. Сжав кулаки, я пытаюсь успокоиться.
Не выходит.
И тогда с особым удовольствием я толкаю Филатова в грудь. Ошарашенный и сбитый с толку тот пятится к окну. Пытаясь удержать равновесие, он цепляется за шторы, те падают вместе с карнизом. Димас, соответственно, приземляется на пол.
– Ты что, сука, творишь?! – вопит он, порываясь встать.
Я шагаю к нему и толкаю в плечо, снова усаживая на жопу.
– Слушай, ушлепок, мне похрен, что ты говоришь про меня, но если ещё раз оскорбишь девушку, я не посмотрю, что ты Андрюхин друг. Понял? – спрашиваю, нависая над ним.
– Ты думаешь, я испугался тебя, защитничек?! Серьёзно? – Димас начинает размахивать руками, пытаясь дотянуться до меня.
– Дима, хватит! – одергивает его кто-то из девушек.
Следом к Филатову подлетает Андрей и помогает ему подняться.
– Эй, Димас, пошли, ты перегибаешь! – уговаривает его Андрюха. – У меня юбилей, твою мать! Идем-ка, накатим. Ты же сюда не кулаками махать приехал, а?
– Да отвали ты! – шипит Филатов, освобождаясь из захвата, и зигзагом направляется к лестнице.
Следом за ним наверх поднимается его девушка, а все остальные почти сразу забывают об инциденте. Похоже, ни для кого не секрет, что Филатов по пьяни – тот ещё душнила. Он относится к тому типу людей, что трезвые являют собой самое воспитанное и милейшее создание, а как нажрутся – тушите свет, в них словно Джигурда вселяется.
– Черт. Эти бывшие – просто наказание какое-то, – я подхожу к Алёне, снова забившейся в угол барной стойки.
– И не говори, – усмехается она.
– Ты в порядке?
– Да.
По ее взгляду я понимаю, что Алёна говорит неправду.
Она не в порядке.
– Хочешь, я пойду и заставлю его извиниться? Одно твое слово, и он будет ползать на коленях, – предлагаю ей с полной готовностью.
– Нет, что ты! Не надо, Миш! Он просто не умеет пить.
– Если честно, он просто козел, – возражаю я.
– С тобой сложно спорить, – грустно улыбается девушка.
– Смотри, что у меня есть? – меняю тему, чтобы отвлечь ее, и протягиваю ей небольшую прямоугольную упаковку, которую принес из машины.
– Что это? – Алёна мнет в пальцах прозрачную плёнку, в которую упакованы спрессованные чайные листья.
– Калмыцкий плиточный чай, – объясняю я. – Мне на днях знакомые подписчики подгончик сделали. И я ещё такой думаю – когда мне его пить? Меня же вечно нет дома. А тут ты. Это судьба, Алён, – широко улыбаюсь ей.
– Ну точно, – вздыхает девушка, как мне кажется, с облегчением. – И как его заваривать?
– Очень просто, – растягивая слова, я наклоняюсь и открываю шкаф в поисках подходящей посуды. – Отламываешь, заливаешь водой, кипятишь, настаиваешь. А потом добавляешь молоко, соль и масло. Во всяком случае, в позапрошлом году в Адыгее местные ребята угощали именно так. Но к оригинальному напитку нужно привыкнуть. Не всякий желудок выдержит.
Ставлю на стол сотейник.
– А я бы попробовала, – оживляется Алёна.
– Слово женщины для меня – закон. Эй, народ, кто ещё будет чай? – окликаю девушек за столом.
Увлеченная интересной беседой, одна из них отрицательно машет головой, остальные вообще не реагируют.
Мое дело – предложить.
Распечатав упаковку, я отпиливаю ножом кусок чая и начинаю измельчать его, бросая в сотейник.
– Расскажи ещё что-нибудь, – просит Алёна.
– О чем?
Девушка сосредоточенно смотрит на мои руки.
– О путешествиях конечно.
– Знаешь, что самое лучшее в любом путешествии?
– Нет.
– Самое лучшее – это ощущать, как твоя мечта становится реальностью.
– И о чем ты мечтаешь сейчас?
Продолжая возиться с чаем, я внимательно смотрю на Алёну.
– Взять тебя за руку и увести отсюда, – шепчу ей.
Внутри меня все ярче расцветает давно забытое ощущение – легкость, азарт и предвкушение. Как же здорово снова флиртовать с девушками.
– Миша… – смущается Алёна. – Я же серьезно. – И я серьёзно. – Где ты ещё хочешь побывать, кроме Арктики? У тебя есть какой-то план, или ты выбираешь направление спонтанно?
– Конечно у меня есть план. Я заранее строю маршрут, чтобы контент был максимально насыщенным.
– А говорил, что блогерство – лишь сопутствующее занятие.
– Да. Но именно оно дает мне возможность путешествовать. Реклама, поиск новых спонсоров – это мой бизнес.
Стряхнув в пальцев частички чая, я заливаю его холодной водой прямо из крана.
– Ну а если представить, что ты не ограничен в финансах, куда бы ты сразу поехал? – карие глаза Алёны блестят любопытством.
– В Гималаи, – отвечаю, не задумываясь.
– Хочешь покорить Эверест? – с пониманием кивает девушка.
Я ставлю чай на плиту и усаживаюсь напротив Алёны.
– Покорить Эверест – это громко сказано. Но я бы попытался, – признаюсь ей.
– Классно.
Расположив руки на столешнице, я тянусь к запястью девушки.
– Ага, – теперь мои пальцы согревают ее аккуратную ладонь. – Но это долгоиграющие планы. А пока и у нас в стране есть много крутых мест. В конце весны планирую поход на плато Путорана. Хотя уже много кто снимал там. Но лучше один раз увидеть самому, чем сто раз на экране.
Алёна на мгновение задумывается, а затем спрашивает:
– А это где вообще?
– Сибирь-матушка, север Красноярского края, – объясняю я. – Поехали со мной? Когда у тебя отпуск?
– Представляешь, в мае. Но, боюсь, я непоходный человек.
– С чего ты взяла?
– Мне так кажется, – пожимает плечами. – Я больше как-то по курортам. Отель пять звёзд.
– Все включено, – продолжаю за нее.
– Ага, – кивает Алёна.
– Это же скучно, – вырывается у меня.
– Почему? Многим людям нравится цивилизованный отдых, – сухо замечает она.
– Ума не приложу, что такое цивилизованный отдых, – с кривой ухмылкой качаю головой.
Я ласкаю большим пальцем центр ее ладони. Алёна завороженно наблюдает за моими движениями.
Забавно.
Обычно разговоры и невинные касания предваряют поцелуи в постели. У нас все вышло наоборот, но мое любопытство в отношении этой девушки ничуть не угасло, а наоборот – разгорелось с новой силой.
– Для большинства отдых за границей – это возможность недолго пожить той жизнью, которой у них никогда не будет, – немного низким голосом говорит Алёна.
– Как печально, – я продолжаю искать на ее ладони эрогенные точки. Только не говорите, что их там нет. – То ли дело походы, восхождения. После них ты становишься намного богаче, чем до. Ты хоть раз встречала рассвет в степи?
– Нет.
– А видела тюльпановое поле?
– Нет, – Алёна устало улыбается, освобождая свою ладонь.
Я с досадой вздыхаю.
– Поверь, я не выпендриваюсь. Просто пытаюсь понять, как может все это сравниться с бассейном и шведским столом.
На лице Алёны отображается задумчивость.
– Вот сейчас ты заставил меня засомневаться. Может быть, когда-то я и пойду в поход.
– Обязательно сходи. Вот у меня приятель есть – айтишник на всю голову, его вечно из дома было не вытащить, но однажды я его уговорил поехать с нами на Байкал. На слабо взял, представляешь? Так теперь в отпуске его дома не поймать. Поверь специалисту, не бывает непоходных людей, бывают неподготовленные и слабомотивированные. Но ты же знаешь, к кому обратиться, если что? – искоса смотрю на девушку.
