Текст книги "Вера (СИ)"
Автор книги: Юлия Т.
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
– У тя там никого, – с гонором произносит блондинка, указывая большим пальцем позади себя. – Ты клиент? – мотает головой незнакомка в сторону начальника. – А эта зачем тут? Типа тройничок шо ли? Так не договаривались. Доплачивай, дядя. Двойной тариф.
– Ты кто? – хмурится Джеймс Бонд.
– Конь в пальто, – гогочет девчонка. – Ну ты, дядя, даешь. Я Анжела от Инессы Владимировны. Сказала, что меня тут какая-то шишка ожидает.
Мужчина тут же переводит взгляд на меня.
– А ты тогда кто?
Я глупо хлопаю глазами.
– Я, Вера. Меня Инна к Вам направила. Сказала, что вы секретаря ищите.
Мужчина сразу меняется в лице, слушая мою речь. Похоже меня перепутали с этой ночной бабочкой. Напряжение сразу отпускает. Радость затопляет все мое существо. Значит поход к Главе отменяется.
– А почему сразу не сказала?
– По словам подруги, вы меня ждали и срочно.
– Да, – растерянно бормочет мужчина. – Так, оставайся здесь. А ты, – переключив своё внимание на девушку древнейшей профессии. – Пошли со мной.
Начальник девчонку выталкивает из кабинета, а я с шумом протяжно выдыхаю. Будто мне только что объявили, что смертная казнь отменяется. Сажусь на стул у переговорного стола и закрываю глаза. Мысленно благодарю Бога и эту девочку легкого поведения за то, что она так вовремя появилась. А если бы не успела… Произошла бы чудовищная ошибка. Я вновь содрогаюсь, представив себя на рабочем столе под старым потным стариком. Почему-то именно так представляется мне Глава нашего района.
Начальник возвращается достаточно быстро. Садится напротив меня, сцепляет руки в замок и вонзает в меня свой острый взор. Видимо это его талант, пугать собеседника взглядом до начала беседы.
– Значит Вера.
– Да.
– Значит хочешь работать секретарем, – констатировал он больше факт, чем задавал вопрос.
– Да.
– Мне Инна Геннадьевна вкратце рассказала твою ситуацию. Образования у тебя нет. Но это и не страшно. Отправим на заочное от работы. Это не дело в наше время не иметь вышки.
– Да, спасибо. Было бы здорово.
– Вот и отлично. Спокойная, собранная, умная, языком попусту не болтаешь. Так мне тебя Инна Геннадьевна охарактеризовала. Это мне идеально подходит. И если тебя тоже всё устраивает, то завтра жду в восемь часов утра на рабочем месте.
– Да, да! Меня всё устраивает, – от радости начинаю жевать губы.
– А по поводу сегодняшнего инцидента…, – мнется мужчина. – Я надеюсь это останется между нами.
– Да конечно, я всё понимаю.
– Вот и отлично. Тогда до завтра.
Я мотаю головой и бегу на выход.
– Вера, – я оборачиваюсь, замерев со страху, вдруг он передумал, – заберите свои вещи, – я чувствую, как вновь покрылась красными пятнами, вспоминая произошедшее. Мчусь к столу, хватаю одежду и выбегаю из кабинета в приемную. Уже там натягиваю свои вещи и выхожу из кабинета. На двери висит табличка: Заместитель Главы Исполнительного комитета города N Михаил Михайлович Давыдов. Надо бы запомнить.
Бегу в кафетерий Ласточка рядом с администрацией. Именно там мы договорились встретиться с Инной после собеседования, попутно вспоминая, что именно здесь наша семья когда-то отмечала мамин юбилей. Конечно больше, чем за десять лет всё здесь изменилось. Раньше не было синего грибка с названием Пепси, который сейчас стоит перед входом в кафе. За пластмассовыми столиками сидят подростки и что-то пьют, играя в круглые фишки и громко смеясь. Сашка у меня тоже такие собирает.
Инна меня уже ждёт за столиком в конце зала. Интерьер в кафе тоже претерпел заметные изменения. Столики застелены белой скатертью, массивные стулья выполнены из темно-коричневого дерева. В тон такие же тяжелые шторы, отделанные ламбрекенами. Имеется даже сцена с фортепьяно. Но в такое время суток она пока ещё пуста.
Подруга замечает меня и машет обеими руками. Мама оказалась права. Инка немного раздалась, но всё-равно её это не портит. Она всё-такая же улыбчивая с милыми ямочками на щеках.
– Верка! Дай я тебя обниму! – целует меня подруга. Я же всегда отличалась эмоциональной скромностью. Поэтому скупо обнимаю подругу.
– Всё такая же Снежная Королева, – махает рукой подруга и садится за стол. К нам тут же подходит официантка, женщина среднего возраста в бордовом жилете.
– Нам чай и заварные пирожные, – тут же определяется с заказом моя подруга, не заглядывая в меню.
– Я угощаю, не переживай. Вот как получишь первую зарплату, тогда и меня угостишь.
– Ин, спасибо тебе огромное! Я так благодарна. Если честно, думала долго буду искать место. Ведь сейчас в стране кризис. Так что…
– Вер, не ерунди. Мы с детства вместе. Мне было не сложно тебя пристроить. А то что кризис. Когда в нашей стране не кризис? – смеётся подруга. В детстве Инка всегда была хохотушкой, а я серьезной. В итоге и жизнь у неё складывалась играючи, в отличие от моей. Видимо мне стоит у неё поучиться легкости.
– Ты лучше скажи, – продолжает подруга, – всё нормально прошло? Михалыч не мучил тебя? Он у нас мужик строгий!
– Ин, он меня сначала за проститутку принял, – решаю я все-таки поделиться с подругой. Всё же это меня очень задело.
– Тебя? Как? Ты же сама святая невинность!
– Так получилось, что помимо меня он ждал девочку легкого поведения для…, – не знаю как правильно подобрать слова.
– Не стесняйся. Для Главы. Это вся администрация знает, – спокойно заявляет Инка и начинает смеяться. – Ты бы видела своё лицо! Вер, не переживай. Владимир Николаевич у нас на самом деле нормальный мужик. Но вот любитель вот таких вот игрищ. Что поделаешь? Бывший бандит, привык он к богатым развлечениям.
– Бандит! – охаю я.
– Да. Но это всё в прошлом. Сейчас он много чего для города делает. Так что мы сотрудники закрываем на это глаза. И ты привыкнешь.
– Наверное, – сомневаюсь я. – А он женат?
– Почему интересуешься? Хочешь мужика охомутать? – хитро улыбается подруга.
– Нет конечно. Тем более я ещё даже не развелась. Просто если он жене изменяет…
– Вер, он женат. Но не вздумай осуждать его. Думаю, супружницу там всё устраивает. Она же ни дня не работала. У неё даже домработница есть! Представляешь! Так что не переживай за неё. Лучше расскажи про своего супруга.
– Да что рассказывать, – обхватываю руками горячую чашку с чаем и утыкаюсь в неё взглядом. – Завёл вторую семью. Ещё одного сына родил. Богданом назвали. Любовница пришла ко мне домой и заявила, чтобы я от мужа отказалась.
– А ты и рада стараться! Надо было бороться! – злиться подруга.
– Ин, за что бороться-то? Она оказывается нашу семью целый год содержала. Игорь уже больше года, как работу потерял. Это так унизительно. Да и не смогу я с ним жить после предательства. Как отрезало. Ни любви, ни ненависти. Ничего к нему не чувствую, будто и не было его в моей жизни.
– Раз так, тогда всё правильно сделала. А сыновей и без него вырастишь. Если что надо обращайся, помогу. Сами-то мы с Лешкой только Катюшку родили. Больше Бог не дал.
– Ин, может ещё получиться? – стараюсь поддержать подругу, беря её за руку, увешанную золотыми кольцами. Не думала, что у моей подруги-хохотушки могут быть какие-то проблемы. Глядя на неё кажется, что в её жизни всегда всё прекрасно.
– Может и получиться. Но ты все-равно обращайся. Мы с Лешкой всегда тебе поможем.
– Конечно. Как там Алексей.
– Ой, он у меня золото! Ты его сейчас и не узнаешь. Растолстел на моих харчах, – светиться от счастья подруга. – А помнишь, как за тобой бегал?
– Помню, – улыбаюсь, вспоминая школьные годы.
– Я тогда так ревновала.
– Не знала. Почему не рассказывала? Не поделилась?
– А что тут скажешь. Нравилась ты ему. Хотя и шанса не давала. А когда ты выскочила замуж, тут-то он и заметил меня. Вернее, я заставила заметить. Пришла на встречу одноклассников вся такая расфуфыренная, юбка покороче, декольте поглубже. Челка колом. Ночь мы провели вместе. С тех пор и не разлучаемся.
– Ин, я очень за вас рада. Честно.
– Знаю, Вер. И я рада, что ты вернулась. И мне жаль, что с Игорем у вас не сложилось.
– Спасибо, Ин, – тихо отвечаю я. Как приятно осознавать, что ты не забыта. Что тебя до сих пор ценят и любят. Даже сквозь года.
5.
Следующее утро начинается с непривычной суматохи. Я словно в лихорадке собираю своих сыновей в школу, параллельно пытаюсь собраться сама. Сегодня первый рабочий день за все мои тридцать три года. Поджилки трясутся так, что из рук всё валится. То рубашку наизнанку надела, то соль вместо сахара в чай добавила, а мальчишек вообще забыла разбудить. Хорошо, что мама позаботилась об этом. Но несмотря на промахи я пытаюсь настроиться на нужный лад и собираться дальше.
– Мам, – подсаживаются ко мне мальчишки за стол, пока я завтракаю молочной геркулесовой кашей, сваренной ранним утром заботливой мамой.
– Да, Саш, – отвечаю с набитым ртом вопреки моим же советам не разговаривать во время еды.
– А когда мы папу увидим? – посмотрел на меня жалостливо Павлик. – Когда он приедет?
Я теряюсь. Мой рот так и застыл, наполненный тягучей кашей. Нежный сладкий вкус вдруг резко превратился в пресный.
Вот что им ответить? Несмотря на поступок Игоря, я не хочу его порочить в глазах сыновей. Пусть он остаётся для них любимым папой. Я с трудом проглатываю овсянку и пытаюсь подобрать слова.
– Мальчики, я пока не знаю, когда вы сможете встретиться с папой. Его с работы не отпускают. Но как всё разрешится, так он сразу и приедет, – бесстыдно вру сыновьям. Надеюсь, это ложь во благо. Пашка вздыхает, а Сашка недоверчиво продолжает на меня смотреть. Вырос парень, понимает, что я что-то недоговариваю.
– В школу опоздаете, идите собирайтесь. Да и мне пора, – поднимаюсь из-за стола и бегу на выход. В прихожей запутываюсь волосами в подвесках, которые мы когда-то с мамой вдвоем делали из старых открыток. Сейчас они меня раздражают. Понимаю, что дело не в них, но хочется на ком-то или на чем-то отыграться. Резко дёргаю прядь волос, от чего одна висюлька растекается на полу лужицей. Поправляю прическу и бегу на работу.
Приемная встречает меня тишиной и запахом канцелярки. Переодеваю обувь, плащ вешаю в платяной шкаф и сажусь за рабочее место. Всё мне кажется таким непривычным и необычным. Провожу руками по столу, по телефону. На компьютер смотрю, как на заразу. Боюсь его трогать. Страшно представить, что мне придется на нем работать. Ведь я даже включать его не умею.
В приемную влетает незнакомая женщина и, размахивая бумажкой, кричит:
– Срочно! Мне срочно!
– Что случилось? – сразу придаю голосу деловой тон.
– Важный документ! Телефонограмма! Нужно отправить. А у меня факс сломался. Поможешь?
Я согласно мотаю головой.
– Только я не умею пользоваться аппаратом? – стыдливо признаюсь я.
– Проще пареной репы. Сейчас научу. Меня кстати Катей зовут. Тебя как?
– Вера.
– Ты у Михалыча новый секретарь?
– Да.
– Ну привет коллега, – радуется женщина. – Я тоже секретарь. Только у руководителя исполкома. Здесь недалеко. Если что обращайся, – Катя обогнула стол и придвинула к себе телефонный аппарат.
– Сейчас просто наблюдай за мной. Ничего сложного.
Коллега была права. Процесс отправки факса занял около минуты. Я всё записала в блокнот, который предусмотрительно принесла из дома.
– Кать, спасибо тебе. А не могла бы ты и компьютером научить меня пользоваться?
Женщина посмотрела на часы, помялась, но в итоге решилась.
– Ладно Герман Владиславович только к десяти обычно приезжает. Так что время у меня есть. А Михалыч на месте?
– Нет. Не пришел еще.
– Странно. Обычно к восьми, как штык приезжает.
Катя всё понятно и доступно объясняет, как включать ПК, пользоваться им и даже раскладывать косынку. Оказалось, действительно ничего сложного, даже интересно. Думаю, мы подружимся с чудо-техникой. Как и с коллегой Катей. Женщина оказалась очень отзывчивым и приятным человеком.
Михаил Михайлович переступает порог приемной ближе к девяти часам. Воздух в помещении сразу наэлектризовывается и становится густым. Сухо кивает головой в качестве приветствия и скрывается в своём кабинете за двумя дверьми.
Каждый шорох меня заставляет вздрагивать и нервничать. Видимо мой начальник обладает какой-то особой аурой, когда не можешь ни на секунду расслабиться. Я подхожу к окну, обнимаю себя за плечи и гипнотизирую пустое крыльцо администрации.
За спиной раздаётсяся звук входной двери. Вздрагиваю и поворачиваюсь.
– Верка? Это ты что ли? – изумляется мужчина.
– Васька, – облокачиваюсь от шока о подоконник.
– Что ты здесь делаешь? Вы с Игорьком из Саратова что ли вернулись?
– Только я. И теперь здесь работаю.
– Как же так, Вер, – смотрит на меня с сочувствием наш бывший с Игорем одногруппник. Я просто пожимаю плечами. Любые слова здесь неуместны. И так всё понятно. А вдаваться в подробности я не хочу, ни к чему это. Зачем поливать грязью мужа? Пусть и в ближайшем будущем бывшего.
– А ты здесь какими судьбами? Помню, ты институт закончил на красную корочку. Слышала, что и распределение тебе досталось очень престижное, в столицу.
– Да, назначение было. Но я им не воспользовался. Мама тогда очень сильно заболела. Раком. Пришлось отказаться.
– Сочувствую. Как сейчас мама? – осторожно спрашиваю я.
– Не стало, – с грустью произносит мужчина. – Через два года, после того, когда вы с Игорьком уехали.
– Прости.
– Все нормально. Уже привык.
– Женился?
– Нет. Мне не повезло так, как Игорю. Не встретил свою женщину, – улыбается мне Василий. А я смущаюсь Мы ведь втроем очень тесно в институте дружили. И я знала, что они оба испытывают ко мне симпатию. Но выбрала в итоге Игоря. Глядя на Василия в настоящем, понимаю, что похоже зря. Такая отверженность ради матери достойна уважения. Игорь в своё время, когда я лежала в больнице в Саратове, даже не пришел меня навестить. Спасибо соседке, горячий суп мне каждый день таскала. Тогда я думала, что мужу некогда, он же работает. А сейчас понимаю, что ему просто было наплевать.
– Может как-нибудь посидим? Вспомним молодость? – предлагает мне Василий. А я понимаю, что да. Хочу с ним встретиться. Но ответить не успеваю, с грохотом открывается дверь со стороны Давыдова.
– Вася! Я тебя должен два часа ждать? Какого черта ты здесь стоишь и треплешься? – грозно отчитывает начальник моего одногруппника, как нашкодившего ребенка. Он что, за дверью подслушивал? Откуда такая уверенность, что мы болтали. Василий проскальзывает в кабинет. А начальник переводит на меня всё своё грозное до мурашек внимание.
– А ты, Вера, собери совещание. Через два часа жду у себя профсоюз, – цедит Давыдов и с грохотом закрывает дверь.
Я теряюсь. Что за профсоюз? Какой профсоюз? Бегу к телефону и набираю Катю.
– Профсоюз говоришь. Так-то у нас их много. И на заводах, и в управлениях. Собери тогда всех что ли, – предлагает женщина. – Список я тебе сейчас принесу.
Обзвонив всех начальников профсоюзов, я с чистой совестью принялась за освоение косынки. Люди собрались в назначенный час в кабинете Давыдова.
Через минуту начальник вылетает, покрепче прикрыв за собой межкомнатную дверь. Глаза наливаются кровью, крылья носа порхают, как у раненной птицы, даже загривок встаёт на дыбы. Я чувствую, что под его взглядом становлюсь всё меньше и меньше.
– Вера! Я что просил сделать?
– Собрать профсоюз, – еле шевелю ртом, чувствуя, как горло от страха пересыхает и язык никак не хочет отлипать.
– Достаточно было вызвать председателя профсоюза! Одну Грибанову Екатерину Викторовну. А не всех этих людей!
– Простите, – попискиваю я, покрываясь жаркими багровыми пятнами.
– Впредь, если вы что-то не понимаете, уточняйте у меня. Всё ясно? – успокаивается мой разъяренный начальник.
– Да, – с трудом выдавливаю из себя одно единственное слово, мечтая оказаться на северном полюсе.
Давыдов уходит, а я прирастаю к месту. Чувствую, как моё тело содрогается в мелкой конвульсии, а по щекам текут слёзы.
– Вер, – неожиданно передо мной появляется Вася. – Что с тобой?
– Всё нормально, – мотаю головой, лишь бы сейчас от меня все отстали.
– Так, стой тут, я сейчас.
Василий прибегает через минуту, держа в руке стакан с водой.
– Выпей, – я послушно начинаю пить жидкость с резким запахом валерьянки. Осушив весь бокал залпом, немного прихожу в себя.
– Что случилось?
– Михаил Михайлович отчитал меня. Я не так его поняла.
– Михалыч-то. Да, он бывает излишне резковат. Вер, не обращай на это внимание. Привыкнешь к его характеру со временем.
– Да, просто расстроилась, что в первый день и уже не справилась.
– Всё будет хорошо.
Вася подходит ко мне ближе и обнимает. Мои мокрые щеки грубо вытирает мужской пиджак. Напряжение постепенно сходит на нет. Давно я не чувствовала себя так комфортно и уютно в мужских объятиях.
За спиной открывается дверь, мы с Васей отпрыгиваем друг от друга на добрый метр, будто подростки, которых случайно застукали за интересным занятием. На пороге вновь стоит разъяренный Давыдов…
6.
Михаил Михайлович пролетает мимо нас словно, словно увидел приведение, оставив после себя волну неприкрытого недовольства и злости.
– Не уверена, что привыкну, – бормочу в полголоса.
– Да, он нынче как-то особенно не в духе. Но его можно понять. Сегодня непростая для него дата.
– Да? – загораюсь острым любопытством. – Что за дата?
– Вер, ты извини конечно, – старается съехать с темы Василий, – но я не хотел бы сплетничать про шефа.
– Вась, ты же знаешь, что я не болтушка. А так по крайней мере, смогу его понять и возможно принять.
– Хорошо, только никому.
Мужчина отходит к окну, засовывает руки в карманы брюк и тихим, еле слышным голосом начинает говорить.
– В этот день восемь лет назад его жена попала в автомобильную катастрофу. И скончалась на месте.
Я охаю и закрываю ладонями открытый в ужасе рот.
– Но это ещё не всё, – продолжает Василий, – она была на седьмом месяце беременности.
Я плюхаюсь на стул, чувствуя, как из меня словно вышибло почву. Бедный Михаил! Это же надо пережить такую трагедию! Теперь понятно, почему он такой вечно хмурной.
Через пару минут тишины, Вася снова заговорил.
– Михалыч очень любил свою жену, Вер. Её утрату так и не смог никто восполнить. Он больше ни с кем не заводил отношения. Вот такой вот однолюб. Конечно мужик он здоровый, какие-то интрижки в его жизни присутствовали, ты не подумай, – а я и не думаю, я сочувствую. – Но всё было не всерьёз.
– Вась, спасибо, что поделился. Очень жалко Михаила.
– Ты не вздумай ему это сказать! Он ненавидит проявление слабости ни в каком виде. Особенно если это направлено в его сторону.
– Конечно. Несчастный мужчина, – всё никак не могу прийти в себя после услышанного.
– Он уже оклемался. Нашел отдушину. Михалыч очень многим помогает и в этом чувствует свою значимость.
– Помогает?
– Да. Умудряется выискивать средства для нуждающихся. Особенно для детских домов. Иногда даже сам такие места посещает. Проверяет, на правильные ли нужды пошли деньги.
– Ты как-будто о святом говоришь, – градус уважения в моих глазах достигает максимальной отметки.
– Нет. Он такой же человек, Вер. Со своими слабостями и недостатками. Если, что будет не по его, если кто-то схалтурит или уж тем более сворует, вот тому не поздоровиться познакомиться с лютым Михалычем. В какой-то мере эту его непростую сторону ты сегодня и наблюдала. Но ты не расстраивайся. Я тоже в первый рабочий день от него отхватил.
– Я тебя так и не спросила. Всё как-то не до этого было. А кем ты здесь работаешь?
– Я помощник Давыдова. Так что мы с тобой в одной упряжке. Ежедневно будем видеться, – я очень обрадовалась такой новости, всегда рядом будет человек, который сможет помочь мне, подскажет. – Кстати, ты так и не ответила на мой вопрос.
– На какой?
– Может после работы сходим чаю попьем и нормально пообщаемся?
– Да, было бы здорово, – искренне радуюсь я.
– Раз здорово, тогда и ладушки.
Дверь в приемную снова распахнулась, обдав меня холодным воздухом.
– Василий, ко мне в кабинет! – гаркнул мужчина и скрылся в своём логове. Вася послал мне подбадривающую улыбку и засеменил за начальником.
Я подхожу к окну и погружаюсь в мысли. Слова Васи про Михаила плотно засели в моей голове. Этого мужчину восемь лет назад судьба лишила самого главного, лишила счастья, смысла жизни. Но он ни капли не обозлился, наоборот, нашёл в себе силы помогать тем, кто в этом нуждается. Как много людей, которые ломаются после такого удара судьбы. Как много таких, кто не находит в себе силы жить дальше…
Наверное, она была особенной, раз её смог полюбить такой мужчина, как Миша. Уверена, что она купалась в любви этого сильного, но несомненно нежного мужчины. Ждала плод их любви, строила планы. И в одну секунду всего этого лишились оба.
Как же иногда судьба круто меняет нашу жизнь. И роптать не приходится. Только лишь принять и, находя в себе запас сил, жить дальше.
В какой-то мере я его понимаю. Ведь у меня тоже всё в одночасье поменялась. И сейчас я как слепой котёнок снова учусь жить, карабкаюсь шажочками вперёд. Но я верю! В моей семье обязательно всё будет хорошо! По-другому и не может быть!
Улыбаюсь маленькому воробушку, который присел на карниз. Пёрышки цвета корицы раздувал холодный ветер, и птенец от этого ёжился. Я подбегаю к своей сумке и от обеда отламываю небольшой кусочек хлеба. Открываю окно и крошу на белоснежный выступ. Воробушек осторожничая придвигается мелкими шажками вперёд и наконец клюёт. Эх, малец, ты такой же одинокий, как мой начальник… Птенец, будто, не соглашаясь со мной, поворачивается ко мне спиной, расправляет свои крылышки и улетает. Я закрываю окно и возвращаюсь на рабочее место. Время скоро к обеду, можно пока и компьютер поизучать. Может чего поинтереснее косынки найду.
Телефон на столе явно со мной не соглашается, затрезвонив на весь кабинет.
– Приемная заместителя Главы, слушаю, – на автомате чеканю, как научила меня Катя.
– Верка, а тебе идёт, – смеётся в трубку знакомый голос.
– Спасибо, Ин. Ты мне явно льстишь, – улыбаюсь я.
– Да я серьёзно. Голос у тебя по телефону такой деловой, но приятный. Ты мне лучше расскажи, как твой первый рабочий день?
– Ох, Инна. Ты меня сейчас ругать будешь. Уже успела облажаться.
– Что случилось? – тут же посерьёзнела моя хохотушка.
– На совещание собрала вместо одного председателя профсоюза, всех.
– Лютовал Михалыч? – с сочувствием в голосе спрашивает Инка.
– Немного. Но я сама виновата. Так что всё по делу.
– Раз выжила, значит и дальше сможешь, – подбадривает подруга.
– Ин, если честно, я немного его побаиваюсь.
– Да ладно Вер. Настоящий мужик таким и должен быть.
– А ты боишься своего Лешку?
– Ну ты сравнила! Лешка мой муж. К тому же насколько я знаю, подчиненные ещё как перед ним на задних лапках прыгают! – важно заявляет подруга. – И вообще находи плюсы.
– Например?
– Красив чертяка. У нас пол администрации на него слюну пускают. А тебе посчастливилось каждодневно лицезреть его брутальную моську.
– Сомнительная почесть, – чувствую, как скуксилось моё лицо.
– Ладно подруга, мне работать надо. Пришли с орг. отдела, какой-то документ разыскивают. Без меня никак, – с гордостью заявляет Инна и мы прощаемся.
Время до вечера пролетает незаметно. Приняла несколько звонков, занесла почту в кабинет Давыдова и все. Даже чай, как выяснилось, мой начальник предпочитает делать для себя сам. Решила, что на следующий день захвачу с собой книгу. Работа действительно не требует больших умственных способностей.
– Верунь, – заходит в приемную под конец дня Василий. – Ты готова? Можем идти в кафетерий?
– Да, подожди только обувь переодену и плащ накину.
Соседняя дверь резко открывается и на пороге появляется Михаил.
– Вася, что ты здесь забыл? Рабочий день закончен.
– Я за Верой пришёл. Собираемся вместе чай попить.
– А кто сказал, что она свободна?
7.
Соседняя дверь резко открылась и на пороге появился Михаил.
– Вася, что ты здесь забыл?
– Я за Верой пришёл. Хотим чай сходить попить.
– А кто сказал, что она свободна?
Я ошарашенно застываю у платяного шкафа, словно восковая фигура самой себе, и неотрывно смотрю на Давыдова.
– Она как раз сейчас мне нужна… для срочной работы, – продолжает мужчина. – Вера, сможешь сейчас задержаться?
Я послушно киваю головой. Неохотно закрываю дверцы гардеробной и задерживаюсь у рабочего места.
Не отказываться же в первый рабочий день. Хотя на собеседовании он мне ничего не говорил про задержки.
– Жаль. Ладно, Вер, тогда в следующий раз, – извиняясь, уходит Василий. А я продолжаю сверлить взглядом Михаила.
– Вер, я бы хотел тебя попросить набить текст мне для выступления на важном собрании. На компьютере. Я тебе здесь на листочке от руки набросал. Справишься?
– Да, конечно, – подхожу к начальнику, забираю листочек и вчитываюсь. Почерк на удивление оказывается понятным, каллиграфическим. Справлюсь без труда.
Михаил скрывается в своем кабинете, а я сажусь за компьютер и начинаю набирать текст. Не заметила, как пролетел час. Все-таки скорость моего машинописания пока оставляет желать лучшего. Запускаю струйный принтер и ставлю на печать полученный файл. Спасибо Кате и этому меня успела научить. Пока машинка медленно, но верно распечатывает, я успеваю переодеть обувь, подкрасить губы и накинуть плащ. Полученный документ заношу в кабинет. Давыдов продолжает корпеть над бумагами, которые я занесла вместе с почтой.
– Михаил Михайлович, всё готово. Теперь я могу пойти домой?
– Да, Вер. Оставь на столе, я позже ознакомлюсь. И, Вера, хотел тебя предупредить. Романтические отношения на рабочем месте не допустимы, – снова своим пронизывающим взором смотрит на меня мужчина.
– Хорошо, – пожимаю плечами. Это он мне так на Васю что ли намекает? Я вроде и так не собиралась. С меня и брака хватило.
– А сейчас можешь идти Вера.
Я выбегаю из кабинета, хватаю сумку и лечу домой. Время седьмой час, мои мальчишки давно уже пришли из школы. Мне не терпеться узнать, как прошел их первый день.
Дома мне ждёт неприятный сюрприз. Павлик оказывается успел поцапаться с одноклассником и как следствие сидел за ужином с разбитой губой.
– Дорогой, разве нельзя было обойтись без драки?
– Мам, да мы и не дрались практически. Нас сразу разняли. А так бы я конечно ему вмазал.
– А из-за чего хоть поссорились-то?
– Он сказал, чтобы я валил обратно в свой Саратов. Я и не сдержался.
– Дорогой, так проблемы не решаются. Надо было поговорить, объяснить мальчику, что…
– Мам! – сын вскакивает из-за стола, перебивая меня, – Ты ничего не понимаешь! Ведь ты же девочка! Вот если бы здесь был папа, – Пашка срывается с места и убегает. Хлопок двери через несколько секунд оповещает меня, что он заперся в комнате.
– Саш, ну а ты-то. Не мог с братом поговорить?
– О чем, мам? Пашка правильно поступил. Зато мальчишка больше не будет его задирать, – я ошарашенно смотрю на своего старшего сына. Ведь я всегда учила их, что драке лучше предпочесть разговор. И сейчас вижу, что с моим авторитетом дети ни на грамм не считаются.
Сашка выходит из-за стола и уходит вслед за братом. Вкусная картошка с котлеткой больше не вызывают во мне тот волчий аппетит, который я испытывала, прибежав с работы.
– Дочь, – подсаживается мама. – они просто по отцу скучают. Не бери в голову. Всё устаканится, вот увидишь.
– Я надеюсь, – грустно ковыряю вилкой в пюрешке.
– Лучше поешь. Я пока с ними поговорю.
После ужина валюсь с ног и заваливаюсь спать. Первый рабочий день я смогла пережить, а значит дальше дело пойдет легче.
Утром вскакиваю на удивление бодрой. Помогаю собраться сыновьям, на ходу подкрашиваю ресницы, закусываю бутербродом с маслом, запивая всё это черным чаем. На кашу совершенно не остается времени. Бегу на работу.
На входе мне сообщают, что мне нужно сходить на почту. Я даже рада такой возможности прогуляться пока ещё в тёплую погоду. Ведь скоро начнется холодная осень, придёт слякоть, холодные дожди и вечная мерзлявость моих конечностей.
По возвращении с почтового отделения меня встречает Василий.
– Вер, привет! Пока Михалыча поблизости нет, хотел тебе предложить.
– Снова в кафе? – улыбаюсь я.
– И это тоже. Но тут другое.
– Вась, а Михаил, что снова не в духе? – расстраиваюсь я. Не хочется попасть под горячую руку начальника.
– Не то чтобы… Просто каждый раз, когда застаёт нас наедине смотрит так на меня, словно ревнивый муж, – я вздрагиваю, а Василий продолжает. – Не знай я Михалыча, подумал бы, что ты ему нравишься. А так… Короче, черт с ним с нашим начальником. Я вот, что хотел предложить. Мы сегодня вместе коллегами идем в театр. Профсоюз билеты по дешевке нам предоставил. Поехали с нами.
– Вась, не получится. У меня сейчас с деньгами напряженка. Сам понимаешь.
– Вер, да ты не переживай. Из зарплаты потом вычтут. А так хоть отдохнешь, встряхнешься немного. Соглашайся.
– А Давыдов тоже едет? – осторожно спрашиваю я. Не хочется мне ехать под взглядом строгого начальника. Нормально не расслабишься. Только деньги на ветер.
– Он обычно не посещает такие мероприятия. Так что не переживай. Ну?
Я кусаю губы, всё ещё сомневаясь. Конечно хочется почувствовать себя человеком после все того, что мне пришлось пережить. Но с другой стороны мальчишки. Они и так сейчас без отца. Если я ещё начну пропадать.
– Вер, расслабься один вечерок. А потом снова станешь серьёзной Верой Борисовной, – стряпает серьёзное лицо мой одногруппник. Я смеюсь и наконец сдаюсь. Один вечер сыновья проведут с бабушкой и дедушкой. Возможно так будет даже лучше.
Захожу в приемную и хватаюсь за телефон. Мама меня поддерживает и просит за мальчишек не беспокоиться, они с дедом с радостью за ними присмотрят. Тем более не маленькие уже.
Звоню Инке, но та к сожалению, не может поехать. Они с Лёшей идут к каким-то общим друзьям на юбилей. Я желаю ей удачи. А сама сижу и предвкушаю сегодняшний вечер. С Игорем мы последний раз в театре были лет семь-восемь назад. Уже и не помню. Он эти заведения не очень любил посещать. Поэтому всё быстро сошло на нет. А я всегда обожала такие вылазки. В детстве меня родителя возили, в юности подруги или ухажёры. С тем же Васькой однажды ездили. Такой красивый пришел, с тюльпанами. Но моё сердце так и не дрогнуло.
Вечер подкрался незаметно. Сегодня я, как и планировала, захватила книжку Джейн Остин «Гордость и Предубеждение». В отрочестве это была моя любимая книга. А мистер Дарси моим эталоном мужчины. И сейчас захотелось перечитать. Освежить свою память и впечатления от книги. И, наверное, даже немножко влюбленность в этого идеального мужчину. Ведь в моей жизни он так и не появился.
Закидываю книгу в сумку и провожу гигиеничкой по губам. Жалко конечно, что я не в вечернем платье, а всё в том же костюме с чужого плеча. Собственный я пока не могу позволить себе.
– Вера, ты уже уходишь? Время ещё нет пяти, – стоит позади меня начальник, пока я причесываюсь у зеркала.
