Текст книги "Семь свиданий (СИ)"
Автор книги: Юлия Слада
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
Глава 6
Лена
– Эни бади хоум?!
Перешагнув порог родительского дома, Лена убрала связку ключей в сумку, сбросила тёплые ботинки у дверей и повесила пуховик на крючок. Набрала в грудь побольше воздуха. Улыбнулась. В квартире привычно витали родные сердцу ароматы марципановых булочек и постиранного белья. На кухне гремела посуда, лилась из-под крана вода. Из зала доносился концерт Фаскова транслируемый по телевизору. Тепло. Уютно. Когда порой накатывает жизненная необходимость вот так очутиться в родительском доме, напитаться живительной силой рода, отпустить все невзгоды и просто «побыть», тогда однозначно стоит бросить все дела и окунуться в эти ощущения с головой.
Прошлёпав по коридору, покрытому ковром, она заглянула на кухню. Облокотилась о дверной косяк, скрестив руки на груди, наблюдая за тем, как мама с огромными бигудями на голове и домашнем брючном костюме, пританцовывая под долетающую из гостиной музыку, намывала губкой противень. На минуточку этой неунывающей женщине уже стукнуло сорок семь, но зато сколько помнилось, душой мать всегда оставалась молодой. Лишь однажды пришлось этой чудесной женщине пережить серьёзный жизненный удар, от которого волосы посеребрились сединой, а в уголках глаз и рта залегли глубокие морщинки. Тряхнув со злостью головой, Лена постаралась сбросить тяжёлые мысли. Хватит того, что мама до сих пор не отпустила события давно минувших дней. Пора всем уже забыть, но отчего-то именно дома сильнее всего накатывали воспоминания.
В окно, занавешенное тюлем, пытались пробиться яркие лучи утреннего солнца, застревали, «ломались» и рассеянным светом ложились на кухонные обои. На столе дымились булочки, покрытые сладкой глазурью и усыпанные дроблёными орешками.
– Сенькины любимые, – усмехнулась Лена, – и что сегодня за повод?
Мать, испуганно вздрогнув, порывисто обернулась. Круглыми глазами несколько секунд вглядывалась в лицо, а потом широко улыбнувшись, воскликнула:
– Лёля! – с лёгкой хрипотцой.
Растерянно оглядев себя, она бросила мыльную губку в раковину и схватила со стола полотенце.
– Прости, сейчас обнимемся, я вся мокрая от этой мойки, погоди, только руки вытру.
– Да ладно.
Лена, подойдя ближе, порывисто обняла. Положила голову на родное плечо и глубоко вдохнула знакомый аромат. Мама тут же перестав суетиться, прижала крепко в ответ.
– Давно в гостях не была, молодец, что приехала.
– Я нашла парня для корпоратива… – Лена смущённо улыбнулась, вспоминая сегодняшнюю ночь. Закусив губу, отступила в сторону.
– Оу! Ну у тебя и видок, – хмыкнула родительница, утягивая дочь к столу. Села сама на соседний стул, но тут же подорвалась с места, суетливо закружив по кухне. Включила чайник, отодвинула штору, забирая с подоконника вазу с конфетами и печеньем.
– Ма-ам, – наблюдая за мельтешением, фыркнула девушка, – перестань!
– Так такие новости! Я ждала эту фразу, кажется, вечность. Сейчас же хочу услышать подробности! И вообще, сегодня ты остаёшься у нас с ночёвкой, я родную дочь больше двух месяцев не видела. Совсем забыла родительский дом.
– Да мне от вас до работы два часа по пробкам тащиться! – возмутилась Лена.
– Мне тоже есть чем поделиться.
– Успеешь рассказать до вечера.
– Ну что ты за вредина? – воскликнула мать, замерев посреди кухни с невесть откуда взявшейся рулькой колбасы в руках.
– Я не останусь, завтра понедельник – отчётный день, мне нельзя опаздывать, – упёрлась Лена.
– Уедешь на такси.
– Оно с вашего района утром по космической стоимости везёт, проще на луну и обратно за такие деньги!
– Ой, ты глянь, какие мы деловые! С каких пор свой район ты стала называть «вашим». Короче, ничего не знаю, – скрестила руки на груди мать, грозно подбоченясь, но переведя взгляд в сторону, осеклась.
– О! Систер-твистер, здарова! Мам, а чё рогалики уже готовы? Я от этого запаха аж проснулся.
Прерывая эмоциональный спор двух упрямиц, который обещал в скором времени привести в очередной раз к ссоре, в проёме возникла долговязая фигура младшего брата. Засунув одну руку в карман домашних трико, а второй почёсывая голый торс, он заразительно зевнул. Лена с удивлением отметила, что младший с последней встречи ещё немного вырос, хотя куда уже больше и так едва вмещался в проём. Кажется, гормоны шалили в нём с утроенной силой, даже отец, насколько она помнила был не настолько высоким и крепким. Красивый разлёт бровей и миндалевидные (и цветом, и формой) глаза притягивали взгляд.
«У-у-у-у, девчонок, наверное, у этого прыщавого отбоя нет!»
На шее у Арсения болтались проводные наушники, а тёмные волосы были вздыблены после сна. Вспомнив, что прошедшей ночью практически не спала, Лена тоже зевнула прикрывая рот кулаком.
– Сеня, мой руки и садись за стол, время скоро обед, а ты только встал, – строго проворчала женщина, переключая внимание на сына и попутно открывая дверцу холодильника. Достав небольшую кастрюльку, поставила её на плиту разогреваться, – сначала суп, потом булочки. Лёлька, ты голодная? У меня сегодня фирменный с брокколи.
– Так что за повод?
Мама с братом переглянулись.
– Я работу нашёл, – с важным видом выдал младший, скрываясь за дверью ванной комнаты.
– Что серьёзно? – понизив голос, уточнила Лена у матери, на что та в ответ с довольным видом кивнула.
– Да, – заговорщицки, практически шёпотом, присаживаясь на край стула и вытирая тряпкой невидимую пыль со стола, – на подработку пока, студента на очке никуда особо не берут, но компания вроде оказалась серьёзная. Я проверяла. Сидит на удалёнке вечерами, занимается какими-то разработками программ.
Лена знала, насколько действительно это был важный момент в их жизни. Отец ушёл, когда Арсению было двенадцать, помогать сразу отказался, ссылаясь на потребности новой семьи, через суд мать, конечно, добилась алиментов, но с наступлением совершеннолетия брата, выплаты прекратились. И вот почти два года они вдвоём перебивались только на небольшую зарплату учителя младших классов. Благо хоть в институт Сенька поступил на бюджет, но даже это не особо спасало. Лена по мере сил помогала как могла, продукты заказывала с доставкой, оплачивала проезд, коммуналку, но у неё самой была ипотека и другие девичьи потребности. В отпуск вот, например, очень хотелось, но отложить всё никак на него не удавалось.
– Много платят? – уточнила всё так же тихо. Вода в ванной продолжала громко литься.
– Немного, но это пока на время испытательного срока, если зарекомендует себя, обещают повысить в два раза.
– Хорошо.
– Это просто замечательно! – воскликнула с хрипотцой мать и вновь как ужаленная вскочила на ноги, возвращаясь к открытому холодильнику. – В общем без разговоров остаёшься сегодня с нами, вечером приготовим курицу в соляной шубе, сделаю салатик, посидим. Такое дело надо обязательно отметить, чтобы гладко пошло. А ты отдохнёшь и всё расскажешь, посмотреть на тебя так одни кости остались, совсем поди ничего не ешь с этими свиданками.
– Перестань, я уже не ребёнок.
– Вот пристрою в хорошие руки тогда и отстану.
Да-а-а…
Вот, казалось бы, обычная фраза, но какой же тяжёлый смысл она несла в себе на самом деле. Сказки про то, что мать ждёт внуков, что тикают часики, что она хочет, чтобы вернулся Андрей, поиски подходящего жениха – это всё ширма для других, в которую со временем поверила и сама мать. Под этими банальными словами скрывается другой, более глубокий смысл, про который знают лишь трое. Тайна семьи Анохиных. Случай, произошедший шесть лет назад.
Лена, проглотив так не вовремя подступивший к горлу ком, поднялась на ноги, подошла к окну и, рассматривая внимательно улицу, пошутила:
– На что я надеялась, пытаясь переспорить учителя с почти тридцатилетним стажем, – левая ключица снова о себе напомнила, захотелось приложить по привычке к ноющему месту ладонь и растереть кожу, но девушка тут же мысленно одёрнула этот порыв. Нельзя. Мать и без того волнуется.
– Вот и я так считаю! – с довольным видом родительница наконец-то вернулась за стол.
– Я только прилягу днём, вздремну пару часиков, – ещё раз зевнула в кулак Лена и прислонилась спиной к стене, – почти полночи не спала.
– Так, эти подробности мне неинтересны, – смущённо отозвалась мать, разглядывая внимательно дочку.
Лена хохотнула.
– Ничего такого! Мы лишь разговаривали!
– И как зовут твоего говорливого ухажёра?
– Гриша. И поверь он самый настоящий молчун!
– Какое имя… странное. А сколько ему лет?
– Не знаю, примерно моего возраста.
– Хм, Григорий… разве так ещё называют мальчишек? Мне казалось это пережитком советского времени, – удивлённо буркнула мать.
Лена, ненадолго зависнув, следом захохотала.
– Не поверишь, но я ему почти так же сказала! – воскликнула, утирая слезу.
– На ваш шум скоро соседи сбегутся, – вышел довольный Сенька из ванной. Высушивая голову полотенцем, он повёл носом, словно что-то почувствовав. – Ммм, ма, кажется, твой фирменный суп превратился в жареную картошку с брокколи.
– Етить твою налево! – женщина вскочила с места, хватая полотенце, к потолку кухни действительно поднимался дым. Вот что значит встретились две болтушки, совсем ничего не замечают что происходит вокруг. – Открывайте скорее форточку! У меня всё пригорело!
Спустя два часа, когда удалось успокоить расстроенную мать, они позавтракали (а, точнее, уже пообедали). Немного прибравшись на кухне две неугомонные отправили Арсения в магазин, чтобы закупиться продуктами к вечернему празднеству. А сами переместились в зал, захватив чайный сервиз и огромную тарелку с прилично поредевшими булочками.
– Я поняла, – мама закатила глаза к потолку, – он симпатичный, спокойный и даже его молчание придаёт образу какой-то шарм. То что надо для того, чтобы сходить на корпоратив и утереть Андрею нос. Но почему у тебя нет его фото?! Да что там фото… почему до сих пор моя дочь не обзавелась номером телефона этого парня? Ты же сама сказала, что вы уже четыре раза с ним встречались.
Закинув одну ногу на другую и, деликатно взяв с журнального столика широкую чашку, мама пригубила ароматный напиток. Внимательно посмотрела на дочь. Лена в это время лежала на спине и жевала булку, разглядывая потолок, но внезапно подскочив на месте, села и испуганными глазами посмотрела в чёрные глаза напротив.
– Капе-е-ец… – выдохнула.
– Что?
– Он же сегодня оставил записку с телефоном в номере, но я в такой спешке собиралась, что всё напрочь позабыла.
Перед глазами замельтешили утренние картинки. Как засыпала не помнила, но проснулась в совершенно незнакомом номере от того, что яркие солнечные лучи пробивались сквозь неплотно зашторенные занавески, освещая небольшую комнату. Пока одолевало утреннее тугодумие, глаза с интересом рассматривали обычный гостиничный интерьер. Полуторная кровать, на которой собственно, и разместилась Лена, тумбочка с телевизором, комод и узкий платяной шкаф. Кроме гостьи в комнате больше никого не было. Это уже потом, когда она приняла душ и порылась по полупустым полкам, отыскивая фен и расчёску, заметила на тумбочке под телевизором оставленную записку.
«Прости, но ты так крепко спишь, что я не добудился))) пришлось перенести спящую в свой номер (надеюсь, ты меня за это не убьёшь при встрече). В холодильнике у окна есть сэндвичи и морс. Угощайся. Я уехал. Адрес, где будет проходить корпоратив запомнил, но если нужно будет заехать за тобой – напиши. Мой номер 8***. Гриша».
– А раньше?
– М? – Лена вынырнула из воспоминаний, – раньше…
Ещё немного посидев, погрузившись в раздумья, она откинулась снова на подушку. Задрав ноги на спинку дивана и вновь разглядывая побелённый потолок, задумчиво пожала плечами.
– Знаешь, у нас с ним каждый раз были очень странные встречи. Они проходили так внезапно и совершенно не запланировано, но словно так вовремя и удачно, будто сама судьба сталкивала нас вместе. Какие уж там телефоны, голову бы в порядок от мыслей успеть привести.
– Вот! Похоже, уже Боженька устал смотреть на твои жалкие попытки завести мужика и решил подсобить.
– Ни за что бы не поверила, расскажи кто другой.
– А фамилию-то этого удачливого знаешь?
– Точно! Он же Ильин!
Переглянувшись, родственницы одновременно повскакивали с дивана. Мама только и успела засунуть ноги в шлёпки, и рвануть в комнату к сыну, а Лена уже сидела за компьютером младшего.
– Сначала социальные сети?
– Ага!
Спустя два часа обе разочарованно вернулись в зал. Удивительно, но даже женщины с врождённым даром ищеек иногда не могут что-то найти. Фамилия Ильин оказалась очень популярной, и даже редкое имя Григорий не особо помогло, словно личности парня в интернете не существовало. Совсем.
Арсений вернулся из магазина, когда два несостоявшихся шпиона уже сидели на кухне и в угрюмом молчании чистили картошку.
– Чего носы повесили? – радостно ввалился он на кухню, ставя огромные пакеты с продуктами на стол.
– Ты чего так долго?
– Тебя спросить забыли!
Одновременно воскликнули мать и дочь.
Жизнь – очень странная штука, вроде порой понятная, незатейливая как бублик, есть дырка и мягкая сдобная окружность. Не надо ничего усложнять. Просто живи, радуйся каждому дню: пушистому снегу, кружащемуся позёмкой у ног; тяжёлым мрачным тучам над головой; или, наоборот, до рези в глазах яркому небу в солнечный день; работе, сложной, но интересной, не дающей тебе скучать; спорам с матерью, да надоедливыми выматывающими, вот только кажется ставшими уже привычными и родными.
Но иногда. Не сказать, что часто, зато очень значимо и ложащееся душевным рубцом, какое-нибудь событие переворачивает этот понятный мир вверх дном. Словно огромный разряд тока проходит через тебя, вырывая из привычного жизненного уклада. В реальность. Другую. Что-то ломающую внутри, открывая новые грани. И если ты не готов это переварить, принять, отпустить, подняться с колен и отряхнув ноги, продолжить путь уже с багажом весомого опыта, твоим пожизненным спутником становится главный злодей – страх.
Разглядывая своё обнажённое отражение в зеркале, Лена с зубной щёткой во рту задумчиво водила пальцами по левой ключице. По тому месту, где выступая неровной, витиеватой отметиной от надплечья до самой груди белел шрам. Небольшой, но заметный и уродливый. Врачи сделали невозможное, спрятав ожог, покрывавший половину груди под него. Лена водила по коже рукой и думала о том, что в её жизни таких значимых событий случилось два. На самом деле больше, но которые разрубили на «до» и «после» она запомнила лишь эти. Уход отца из семьи, в самый тяжёлый период и то, что послужило тому причиной…
– Я, наконец, нашла пожарника, который вытащил тебя шесть лет назад, – во время ужина мама в итоге решила поделиться своей главной новостью.
Стол для трапезы перенесли в зал. Накрыли праздничной скатертью. Мама даже достала красивый сервиз, так ей хотелось придать этому дню важность. Родные сидели, наслаждались вкусной едой и смотрели кино, когда произнесённая фраза внезапно огорошила. Хотя, судя по взгляду, неожиданностью это стало только для Лены. Брат, как ни в чём не бывало, продолжал уплетать куриную ножку, запивая её морсом и с интересом смотря в телевизор.
Лена знала, что эта неугомонная женщина до последнего не теряла надежды разыскать спасателя. Первые годы обивала пороги всех инстанций, причастных пожарным службам. Дочь эту идею не поддерживала, даже была категорически против, ворошить болезненное прошлое совершенно не входило в её планы. Брат тоже постоянно ворчал, что мать себя не бережёт. И не получив поддержку со стороны близких, со временем пыл родительницы поутих. Так казалось. Оказалось, показалось.
Волна воспоминаний накрыла Лену тут же с головой. Всего несколько секунд, но как же они были тяжелы.
Огонь в зале ресторана словно появился из ниоткуда и вмиг разросся до немыслимых размеров. Он перескакивал со столов на колонны, облизывал едким дымом потолок и оглушающим взрывом, как граната разорвался за барной стойкой. Мельтешение людей, визги женщин и громкий ор мужчин, прерывал страшный треск деревянных перекрытий.
Вынырнув из мрачного омута воспоминаний, она схватилась за стакан с водой в два глотка, осушая его. Рубец заныл с троекратной силой, хотя в последние годы казалось, что фантомная боль практически ушла. Согревая ладонью ключицу, с укоризной посмотрела на мать.
– Могла бы подождать, когда доедим, – сипло проворчала. Отодвинув стул, попыталась подняться, но мягкая ладонь легла на запястье останавливая.
– Прости, не планировала портить аппетит, – мама с теплотой заглянула в глаза, ласково улыбнулась, – не утерпела. Так хотелось тебе поскорее рассказать.
– Ты знаешь моё отношение к этому, – строго в ответ.
– А ты моё, – твёрдо от матери. – Встреча поможет. Я уверена.
– Ни один психолог не помог, а простой разговор с пожарником прям вылечит? – Лена усмехнулась. Брат перестал жевать, замерев с вилкой в руках. Прислушался к разговору.
– Твоя боль – это застрявшее воспоминание. Страх как заноза засел в голове, не давая отпустить тот злополучный день, – родительница продолжала напирать.
– Я знаю, – тяжело и очень устало в ответ. Теперь от переживаний заныли виски, и Лена тут же принялась их растирать, наплевав на то, что подумают об этом родные. Наблюдая за её движениями, мать тоже тяжело вздохнула.
– Сколько можно себя мучить, толком готовить не можешь из-за боязни огня. Даже зажжённая спичка способна вызвать приступ паники. Хватит жить в этой паутине, цепляясь за прошлое. Я прошу только с ним поговорить. Как раз скажешь спасибо за спасение жизни, может, найдёте общие темы, потому что, если бы не он…
Чёрные глаза, умело подведённые тенями и карандашом, покраснели. Мутная пелена затмила тёмные радужки, грозя вот-вот перерасти в слёзы. Морщинки у глаз сильнее прорезались, прибавляя возраст матери. Лицо Арсения тоже помрачнело. Им трём тяжело было вспоминать тот день. Никто об этом не знал, кроме сидящих сейчас за столом. Для всех остальных Елена Анохина – бойкая жизнерадостная девушка, которая терпеть не может готовку и меркантильных, лживых мужчин.
– И как зовут моего спасителя? – не без труда прохрипела Лена через время, когда, наконец, смогла взять себя в руки и связно говорить без риска разреветься в любую секунду.
– Николай Фёдорович. Он оказывается, ушёл досрочно на пенсию на следующий день после случившегося. Три бригады тогда было, такая суматоха стояла, никто толком ничего не запомнил. Ему сейчас сорок три, вполне себе молодой для мужчины…
Прищурив веки, Лена строго спросила.
– Надеюсь, ты не грезишь меня с ним свести.
Мать, державшая до этого вилку и нож крепко в руках, отложила приборы на стол и откинулась на спинку стула. Поджав нижнюю губу выдержала пытливый взгляд дочери.
– Для начала он спас тебе жизнь, это самое главное! Остальное дело наживное. Встретитесь, пообщаетесь. На такого точно можно положиться. Мужчина, насколько я успела узнать, холост. Живёт в своём доме в пригороде.
– Мам, – с рычащими нотками в голосе, – он годится мне в отцы!
– А представь, как хорошо бы этот мужчина смотрелся в качестве твоего спутника на корпоративе, – игнорируя ответные возражения, она продолжала мечтательно рассуждать.
– Так, – от стука ладони по столу звякнула раритетная посуда. – Или ты прекращаешь балаган, или я немедленно собираюсь домой.
Наверное, этому спору никогда не будет конца.
Мать, вновь поджав губы, притихла. По взгляду было видно, что сдерживается из последних сил, чтобы не ответить, но всё-таки промолчала. И уже в бессловесной гнетущей атмосфере все продолжили праздничный ужин. Конечно Лена не уехала, но настроение болтать резко пропало…
Поздний вечер постучал в окно, когда посуда была вымыта и убрана, а оставшаяся еда разложена по полкам холодильника. В воздухе «уснувшей» квартиры висела тоскливая тишина. Звук льющейся воды в раковине, наконец, заставил вынырнуть в реальность. Протерев запотевшее в очередной раз зеркало, Лена кинула на свою ключицу тяжёлый взгляд.
Жаль, что страх нельзя как пробник от духов перебить ароматом кофейных зёрен, или, например, другим более сильным ощущением… радостью, адреналином, изнурительной работой.
Завернувшись в халат, Лена вышла из ванной.
Вся квартира была погружена во мрак, и только на кухне тусклым свечением горел ночник. За столом, развернувшись к приоткрытому окну, сидел Арсений. Держа в руках дымящуюся кружку, он зависшим взглядом смотрел на заснувшую улицу.
– Не спишь?
– Не-а, чай будешь? – обернулся так быстро, словно ждал.
– Почистила зубы, – неловко улыбнулась.
– Посидишь? – тихо.
– Посижу.
Брат, пожизненный оптимист и балагур, любитель мороженого и сладких булочек с марципаном сейчас выглядел очень взрослым. Будто на непродолжительное, но такое важное время он превратился в старшего брата. Серьёзный, внимательный взгляд, просканировав сестру, уткнулся обратно в дымящуюся кружку. Непривычный озноб прошёлся по телу Лены. Она повела плечами, стряхивая наваждение. Села рядом, рассматривая незатейливое убранство кухни. Шкафчики, полочки, аккуратно расставленные баночки, резные доски и сверкающий чистотой стол. Когда мама всё успевает?
– Ты же знаешь, что она не со зла, – брат решился завести разговор на мучившую его тему, – просто хочет, чтобы её дочь, наконец, стала счастливой.
– Я была бы намного счастливей, если бы мы все дружно перестали ворошить прошлое. Мне нужна мать, а не поисковая ищейка, которая, как оказывается за моей спиной, неустанно роет землю разыскивая спасителя.
– Она так старалась, – Арсений вскинув голову, хмуро посмотрел на сестру, – даже представить не можешь, какая была в тот день радостная. Залетела домой как ураган и давай делиться новостями.
– Ты сам слышал сегодняшний разговор, – тихо возмутилась Лена оглядываясь назад и прислушиваясь к тишине в квартире, – она меня с этим стариком сватала.
На лице младшего заходили желваки и, стиснув руками крепче кружку, он сделал большой глоток чая.
– Это всё показное. Знаешь же, что её бзик связан со случившимся. Ты вот съехала три года назад и теперь не видишь, в каком она состоянии каждый вечер. Даже ученики, их родители и другие хлопоты не помогают забыть главного ни на минуту, – он снова зацепил Лену своими внимательными глазами, прожигая внутренности до основания. Сердце отчего-то пустилось вскачь, – мама до сих пор чувствует ответсвенность за случившееся. Эта вина, как яд медленно травит её душу. Она очень постарела за последние годы.
– Мы уже проговаривали не раз – я ни на кого не держу зла, даже на отца.
– А зря! – пыхнув гневом, возмутился брат, но тут же понизил голос, – он мог тебя вытащить, но поджав хвост трусливо бросился спасать свою шкуру. Ни мать, ни я никогда ему этого не простим.
Лена, пожав плечами, с лёгкой грустью осмотрела рослую фигуру младшего. И когда он успел так повзрослеть?
– Пойдём спать, – нежно улыбнулась через время, так и не сумев подобрать нужных слов.
Как же порой тяжело говорить о важных вещах.
– Ты встретишься с тем пожарником? – в низком басе плескалась надежда.
– Я подумаю.
Брат удручённо поджал губы, но промолчал. Они ещё посидели немного вдвоём, обсудили новую подработку Сеньки, популярный сериал, вышедший недавно на экраны, и противную погоду, которая неуместным потеплением превратила город в одну сплошную грязевую лужу. Через неделю по календарю должна была наступить весна и, кажется, в этот раз природа торопила события.
Пожелав друг другу спокойного сна, брат и сестра разошлись по комнатам. Занырнув под одеяло, Лена ещё долго ворочалась, прокручивая в мыслях сегодняшние новости. Страх в душе, вновь поднял голову, напоминая, что никуда и не думал деваться и прошедшие шесть лет совершенно не помогли. Время лечит? Три ха-ха!
Засыпать с тяжёлыми мыслями не хотелось, поэтому Лена, как девица на выданье, сидя перед шкатулкой с драгоценными бусинами, стала перебирать по деталям прошлую ночь, которую провела с Гришей.
– Мы разве не в номер? – удивлённо спросила Лена в спину парню, он так торопился куда-то, что практически уже бежал. Тёплая рука при этом продолжала держать крепко ладонь, уверенно утягивая за собой.
Не останавливаясь, Гриша открыл широкую двустворчатую дверь, ведущую к лестничному маршу. На ходу бросил.
– Нет. Я придумал кое-что поинтересней. Накинь пока верхнюю одежду, там будет прохладно.
– Мы опаздываем?
Резко затормозив у первого пролёта, отчего Лена тут же впечаталась лицом в кожаную куртку, он обернулся. В замешательстве поднял брови.
– Нет, а что?
В ответ на отразившееся искреннее удивление она хохотнула.
– Да ничего, просто если мы продолжим в таком же духе, то на этих каблуках я скоро переломаю ноги.
Гриша завис, уставившись на чёрные замшевые сапожки. И пока Лена суетливо приводила себя в порядок: надевала верхнюю одежду и поправляла на голове цветастый платок, он чесал задумчиво щетину.
– Здесь недалеко, ещё три этажа и мы на месте, – произнёс, когда она была полностью готова.
Вот дуралей! Подумала Лена и обречённо вздохнув, направилась первая к лестнице. Спустя три этажа они действительно пришли. Впереди была неприметная, закрашенная цветом стен, дверь. К ней вели три широкие железные ступени. Обойдя девушку, Гриша, гремя в руках словно из воздуха взявшейся связкой ключей, открыл замок. Лица коснулась уличная прохлада.
– Проходи, – тихо над самым ухом. И то ли от этого хрипловатого голоса, то ли от предвкушения на нежной коже поднялись волоски.
– Ты же не серийный маньяк убийца? – Лена с волнением облизала уголок рта.
Гриша стоял так близко, что его гортанный, низкий смешок завибрировал у неё в районе груди, заставляя ускориться сердце.
– Я помню, что у тебя брат в полиции, а отец в прокуратуре.
– Вот-вот, – она стрельнула в его сторону хитрым прищуром и больше не раздумывая, развернулась и шагнула в тёмный проём.
Пройдя сквозь узкую подсобку, которая была заставлена с одной стороны стеллажами с какими-то вещами, а с другой – от пола до потолка завалена коробками, они вошли в противоположную дверь.
– Ого! – ошеломлённо выдохнула Лена, разглядывая открывшееся пространство.
На небольшом пятачке крыши, обитом по периметру полутораметровыми деревянными панелями, были уютно расставлены два широких дивана и три объёмных кресла. На них – множество подушек, тёплых пледов и даже бурая шкура какого-то зверя. Перед мягкой мебелью на маленьком деревянном столике разместились стопки книг и три огромные свечи в стеклянных подстаканниках.
– Что это за место? – поражённо спросила гостья, попутно выступая аккуратным шагом по ребристому очищенному от снега полу.
В дальнем углу оказалась фитобочка, а рядом с ней накрытая тентом маленькая купель. Крыша сверкала чистотой, ни одной снежинки не было видно, что казалось абсолютно невероятным, так как прошлые недели без перерыва шли обильные снегопады. По краям этого укромного уголка стояли деревянные кадки с голой промерзлой землей, но даже без цветов они смотрелись в этом месте гармонично, привнося свою долю уюта.
– Хозяин гостиницы организовал этот уголок для своих. Летом здесь много зелени.
Обойдя Лену, Гриша поставил на низкий столик пакет, достал из него две бутылки. Скрылся в подсобке. И следом по периметру на небольшом пятачке крыши зажглось несколько ламп, освещая открытую площадку тёплым светом. Спустя время вернулся и сам Ильин, в руках он нёс длинные стеклянные бокалы. Разлив в них пенный напиток протянул один из них, предлагая угоститься.
– Я как-то не готовился, – усмехнулся, пряча за этой кривой ухмылкой смущение, – сегодня на ужин только шаурма, обещаю, что тёплая, а ещё пиво и шикарный вид из окна.
– Очуметь, – Лена, пригубив хмельное, устремила взгляд на город, туда, где крыши высотных домов прятались за пушистые облака. Снега не было, и от лёгкого порыва ветра мельком, всего на несколько секунд между ворохами небесной ваты выглядывал бледный полумесяц.
Улыбнувшись, Лена обернулась к стоящему позади Грише, чтобы разделить с ним свой восторг, но поймав странное выражение на его лице, смутилась и тут же вернула взор обратно на город. Почему вместо открывшегося великолепия он пристально разглядывал её?
– Здесь капец как уютно. Никогда бы не подумала, что вид с высоты птичьего полёта может быть таким захватывающим. А значит, этот хозяин гостиницы твой друг? Передай ему, что здесь здорово! – от волнения вновь затараторила невпопад.
В тёмном небе свет в квартирах многоэтажных домов и офисных зданий играл по-особенному: таинственно и завораживающе.
– Передам, – с привычной хрипотцой отозвался голос за спиной.
Лена замерла. Хотя она не позволяла себе много думать, чтобы не забрести в дебри фантазии, но непослушное сердце всё равно ускорило свой ход. Словно оно жило, следуя собственным законам.
Морозный воздух куснул за щеку резким порывом ветра и Лена, поёжившись, обхватила себя руками. Коротенький полушубок не особо спасал от непогоды. Она ведь собиралась в ресторан, а не на крышу, поэтому оделась совсем налегке.
– Присаживайся куда тебе удобно, – Гриша оказался рядом, накидывая на хрупкие плечи огромное тёплое одеяло.
– Откуда ты его достал? – с удивлением отметила, кутаясь по самый нос в пуховую перину и усаживаясь на широкий диван.
– В подсобке есть небольшая кладовка, – улыбнулся парень в ответ и протянул, невесть откуда появившиеся в руках, мягкие угги, – а в ней есть полка с подогревом, на которой лежат пледы и одеяла как раз для таких случаев. На крыше всегда холоднее, чем внизу. Переодень обувь и залазь с ногами на диван, так будет теплее.
– Это тоже местное? – в очередной раз округлила глаза гостья, забирая попутно тёплые тапочки и переобуваясь, – какой предусмотрительный этот хозяин отеля.
– Да, он такой, – Гриша уселся в кресло напротив. Бросил себе на ноги махровый серый плед. Взяв в руки стакан с выпивкой, кивнул на стол, туда, где в пакете лежала длинная шаурма. – Пока тёплая надо съесть.
– А ты будешь?
– Не голоден что-то… – он пригубил янтарный напиток.
– Так не пойдёт, – мотнула в ответ головой.
Достав из пакета свёрнутый тёплый лаваш, Лена уверенным движением разломила ужин напополам. Протянула вторую часть через стол, с наслаждением вдыхая попутно аромат жареного мяса и специй. Сглотнула. Оказывается, пока возилась с этим придурком Петровым в его номере, а потом и в коридоре знатно проголодалась. От сегодняшнего ужина в ресторане, на котором она успела только поклевать салат и съесть овощное рагу, не осталось и следа.
Гостеприимный парень, сидя напротив медлил. Сделав ещё глоток из прозрачного стакана, он разглядывал зависшую над столиком Лену с особым пристрастием. Словно о чём-то очень усердно в эту минуту размышлял.
