Текст книги "Заноза для декана (СИ)"

Автор книги: Юлия Оайдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Зачем ты за ней следишь? – спускаюсь следом и мы направляемся в сторону ближайшей остановки транспорта. – Бывшая не такая уж и бывшая, если ты все еще за ней следишь. Я бы вот, например, своего бывшего вообще не видела бы. Пропади он пропадом, скотина!

– Твой мудак, а тут все запутанно, – отвечает Ян.

– Распутай, – пожимаю плечами и сталкиваюсь с его удивленным взглядом.

– Какая ты простая, – фыркает он и улыбается.

– А вы очень сложные, – развожу руками. – Что ты, что брат твой, ужас! Гены, наверное…

После секундной паузы, не сговариваясь, заливаемся хохотом. Ну реально, видимо это у них семейное, надеюсь, что сестра не такая сложная натура.

– А если серьезно, почему ты не хочешь ее отпустить?

– Не знаю. Просто не могу, – со вздохом отвечает Ян. – Не отпускает. Ненавижу ее за то, что предала, но все равно как будто тянет что-то, как будто что-то не так… Похоже это посттравматический синдром после аварии, – усмехается парень.

– Была авария? – неэтично спрашивать про такие вещи, наверное, но не могу удержаться.

Ян замолкает, как будто понимает, что сболтнул лишнего. Мы даже не друзья, это и понятно, но он столько раз выручал меня, что мне хочется понять и быть может чем-то помочь ему в ответ. Как знать, как бы сложилась та гонка, если бы не его наблюдательность…

– Была, – наконец, отвечает он. – Из-за нее. Я чуть не сдох в реанимации и все из-за нее. Ненавижу, но не могу отпустить, меня бесит… Сам не знаю что, но бесит.

– А поподробнее? – выгибаю бровь я.

– Не хочу вспоминать прошлое, оно мне и так в кошмарах снится, – отмахивается Ян. – А она… Тачку видела? Она переписывается с каким-то чуваком, знаю только, что познакомились в клубе и он предложил ей поиграть в своей рок-группе.

– Мониторишь переписку, всевидящее око? – с усмешкой подкалываю я и он закатывает глаза. – Зачем?

– Бля, понятия не имею! Спрошу у своего психотерапевта при случае, – шутливо огрызается парень. – Твой? – указывает он на подходящий автобус.

Действительно, мой.

– Знаешь, что скажу? Если для тебя до сих пор важно где она и с кем – значит пора поговорить. Потому что мне на своего бывшего плевать, а твоя ситуация ненормальная. Ты не хочешь отпускать, потому как до сих пор считаешь ее своей, хотя и отрицаешь, прячешь под маской ненависти свои чувства. Вы, Беликовы, мастера прятаться под масками, – тараторю я перед тем, как нырнуть в автобус.

Пусть подумает хорошенько, по нему видно, что девушка ему не безразлична. Ну, какой дурак будет прогуливать свои пары и пасти бывшую?!

В пути звоню Ольге и предупреждаю о своем приезде, голос у нее, конечно, весьма нерадостный. Как только добираюсь до ее дома, замираю у самого подъезда, как вкопанная, когда замечаю машину бывшего.

Черт!

Серж сидит в своей машине, багажник открыт и там сложены чьи-то вещи. Хотя, чего же чьи-то? Определенно Олег выгружает свое барахло! Удивительно только, с какой стати Сережа лично принимает в этом участие. Проскочить в подъезд незамеченной не получается, я сталкиваюсь с Олегом.

– Что ты тут делаешь? – спрашивает он так обыденно, как будто ничего не произошло.

– Пришла поддержать друга, – пренебрежительно фыркаю я. – А ты, гляжу, сразу на хорошем счету стал…

– Веста, – вздыхает и хмурится парень. – Не начинай, ты не знаешь ни черта. И вообще, – бросает короткий взгляд мне за спину, – иди уже в квартиру, а то сейчас докопается до тебя.

– Чем ты вообще думал, а?! – приближаюсь к Олегу и шиплю ему в лицо. – Один неверный шаг, палево и привод – тебя сразу посадят, а этот говнюк выйдет чистеньким! Бабки может и не пахнут, зато в тюряге, говорят, знатно пованивает!

– Веста, хватит! – рычит мне в лицо парень. – Тебя не касается…

– А я-то думаю, что так долго, – насмешливый голос Сержа бьет по ушам и я резко поворачиваюсь к нему лицом. – Ты здесь по мою душу, Опилка? Передумала, а?

– Да пошел ты, – брезгливо произношу я.

Во взгляде бывшего искрит недовольство, но он прячет его под гаденькой усмешкой.

– Не забывай, ты мне должна за свое содержание, а цифра может в любой момент увеличиться, – щурится скотина.

– Когда заберу свою Ласточку, которая принадлежит мне по праву, когда выполню условия нашего пари на гонку, я уже буду не обязана тебе что-то возвращать, – выплевываю ему в лицо каждое слово.

Мужчина заливается смехом и делает шаг ко мне, отчего я отшатываюсь в страхе.

– Не паникуй, Опилка, тащить тебя за волосы к себе домой я сегодня не настроен… После гонки сполна заберу свое. Ах, да, – зубоскалит Серж, – гонка послезавтра ночью. Место вышлю сообщением, так что рекомендую не блокировать мой номер. А еще, советую не забывать, что если побеждаешь ты, то ты – моя, – опасный блеск появляется в его глазах и я нервно сглатываю. – Грузи уже свои манатки, задолбал! – повышает голос на Олега и тот, бросив на меня странный взгляд, загружает последнюю коробку в багажник.

Дожидаться их отъезда и махать на прощание я не собираюсь, поэтому заныриваю в подъезд и лечу к Оле. Естественно, ее душевное равновесие снова нарушено и восстанавливать его мне. Слезы, сопли, душевные терзания и завывания. Ох, не дай бог, так страдать по какому-то мужику… Жалкое зрелище.

45

Провожу у Ольги несколько часов, после чего отправляюсь домой. Ну как, домой, в квартиру Беликова, в мое временное пристанище. По пути захожу в магазин и не могу удержаться от того, чтобы не купить что-нибудь вкусненькое и новой краски для волос. Рука так и тянется к яркому красному и уже испробованному ранее “голубому нефриту”. Кажется, именно этот цвет тогда уж больно красочно вывел Эда из себя.

Возвращаюсь в квартиру, салютую ползучему Валере и открываю свежее сообщение от Беликова:

“Вернулись родители из командировки. Тут всерьез решаются проблемы сестры, но к ночи жди”.

Улыбаюсь и отвечаю короткое: “Жду дома”. Семейная идиллия, етить! Внезапно.

Не сомневаюсь, что Эдгар человек-слово. Только что делать дальше и как себя вести – понятия не имею. Я уж точно не вижу смысла играть в святую невинность и прятаться по углам. Тут уж, извините, не сделать вид, что ничего не было. Все было, появляющиеся синяки от его пальцев на моих ляжках тому доказательство. Лишь бы он там себе не надумал чего, на фоне проблем сестры.

До часу ночи я вожусь с приготовлением еды, крашу волосы, успеваю их высушить и даже почти уснуть в футболке Эда, когда до моего слуха доносится щелчок замка входной двери. Выхожу в коридор и сон как рукой снимает. Пришел, такой милый и домашний, но словно чем-то раздраженный... Так и тянет выругаться!

– Привет, разбудил? – интересуется Эд, осматривая меня с ног до головы.

– Нет, но я была на грани, – улыбаюсь ему в ответ.

– Снова синий? – его губы тоже трогает легкая улыбка.

– Ага, помню, что тебе он как-то особенно пришелся по душе, – почти смеюсь и подхожу к Эдгару. – Есть хочешь?

– Нет, – вздыхает он и, приобняв меня за талию, направляется в спальню, освещенную лишь прикроватным торшером. Укладывает на кровать, позволяет пару раз мазнуть губами по его губам, но не более. Просто ложится рядом и поворачивается ко мне лицом.

– Что-то не так? – сажусь, подогнув под себя ноги. – Ты снова что-то там себе надумал и сейчас будет лекция о неправильности нашей связи?

Беликов странно смотрит мне в глаза, долго, даже слишком долго, раздумывает о чем-то и, наконец, выдает:

– О чем с моим братом любезничала, куда с ним ходила? Мило общаетесь, я погляжу...

Пару секунд я пребываю в замешательстве, стараясь осмыслить услышанное, но потом взрываюсь от хохота. Серьезно?! Он ревнует к Яну?! Как только узнал, в окно чтоль следил или Ян сдал.

– Простите, профессор, но вы болван! Бог мой, если тебя предала твоя бывшая, это не значит, что все бабы на планете Земля такие! – говорю я и нагло сажусь на мужчину сверху. Упираюсь руками ему в грудь и смотрю в глаза. – И вообще, ты сейчас мне польстил своей ревностью, да еще и снова к брату…

– Я просто задал вопрос, а ты ушла от ответа, – мужчина запускает пальцы одной руки в мои волосы, а второй осторожно скользит по ноге.

– Про бывшую его говорили, дала ему пару советов, ну, из личного опыта по общению с индивидами из семейства Беликовых, – улыбаюсь и млею от прикосновений Эда.

– Хорошие советы? – хрипло спрашивает мужчина и я лишь “угукаю” в ответ, потому как его руки уже у меня под футболкой. – Не сомневаюсь…

Смотрим глаза в глаза, задыхаемся от переизбытка чувств и тонем друг в друге. Такое новое и пугающее ощущение, от которого голова начинает кружиться.

– Знаешь, говорят, не буди лихо, пока тихо. А ты разбудила. До сих пор не осознаю, что делаю, а перспективные последствия меня пугают, – говорит он. – Из-за тебя у меня отказали тормоза и я лечу с обрыва к чертовой матери.

– Мы в одной машине, прорвемся, – произношу я.

46

– Ах, если бы, – со вздохом произносит Эд, исследуя мое тело руками. – Не знаю, что с тобой делать, Занозина. Ты как наркотик, ты как алкоголь, я боюсь подсесть или уйти в запой. А вернуться к прежней жизни потом будет очень сложно.

– Зачем тебе прежняя? – наклоняю голову на бок и прикрываю глаза, отдаваясь на волю своих тактильных ощущений.

– Потому что всему, рано или поздно, приходит конец, – отвечает он и я распахиваю глаза, вперив в него недовольный взгляд. – С тобой я стал забывать каким должен быть, вообще забываю кто я.

– Все начаться не успело, а ты уже думаешь о конце?

– Я научен горьким опытом, – спокойно отвечает Беликов.

– Знаешь, вот за такое тебя хочется стукнуть, чтобы переключить режим зануды на нормального мужика, – тыкаю пальцем ему в грудь и наклоняюсь к лицу. – Будешь много думать – как индюк в суп попадешь! Живи здесь и сейчас, будь собой, а проблемы будем решать по мере их поступления! Кстати, – самое время сообщить ему, – одна такая проблема поступит послезавтра ночью. Серж назначил гонку. Как насчет проверить скорость твоей тачки завтра ночью, ну, чтоб мне знать от чего отталкиваться…

Замолкаю, потому что Беликов прикладывает палец к моим губам, смотрит таким странным затуманенным взглядом, что в душе все переворачивается и сердце радостно трепещет.

Черт! От такого взгляда и влюбиться по уши можно… Кажется уже вот-вот...

Эдгар приподнимается и ловит мои губы, даря мягкий поцелуй. Не такой жесткий и властный, как был утром, а более тягучий и нежный, словно мужчина снимает пробу с нового для него десерта. Пробует меня на вкус, в попытках понять, стоит ли заходить дальше дегустации.

В этот раз его интересует не цель, а сам процесс. Напряжение он снял утром, в своем кабинете, сейчас же намерен изучить меня и каждый уголок моего тела. Однако, сомневаюсь, что до самого конца он продержится в этом ритме и не сорвется…

– Я, погляжу, ты с ней сроднилась… Мне нравится. Сразу понравилось, – тянет за край надетую на мне футболку и прикусывает нижнюю губу. – Считай, что я ее подарил.

– Это, вообще-то, трофей! – смеюсь в губы я и ерзаю на его внушительной выпуклости в районе ширинки. – Кто-то обещал заставить меня кричать...

– Зараза маленькая!

Одним рывком Эд переворачивает меня на спину и подминает под себя. Избавляется от своей кофты и начинает освобождать от одежды меня. Медленно, даже мучительно медленно, задирает край футболки и покрывает поцелуями оголенную кожу. Мурашки расползаются по всему телу и он довольно улыбается, явно удовлетворенный моей реакцией на свои ласки. Внутри меня все уже полыхает от возбуждения и это даже капельку пугает, ведь на бывшего у меня такой реакции никогда не было.

Так! К черту Сержа!

Я выгибаюсь к мужчине навстречу и прерывисто выдыхаю, когда его горячие губы достигают обнаженной груди. Он дразнит меня, как будто мстит за все те дни, что я выводила его из себя. Может быть так оно и есть, но какая же это сладкая пытка…

Наконец, снимает с меня футболку, дерзко целует в губы и отстраняется. Скользит ладонями по моим бокам, словно пересчитывая пальцами ребра, очерчивая фигуру, любуется. Сдерживает себя из последних сил, вижу это по плотно сжатым челюстям и частому дыханию. Когда его пальцы касаются резинки моих трусов, Эд неожиданно резко выдыхает и закатывает глаза, качая головой.

– Ты издеваешься?! – смотрит мне в глаза и выгибает бровь. – Белые шортики, блять?! Я как будто собрался трахать школьницу!

– Не нравится – снимай! – с вызовом бросаю я.

Кстати... Когда-нибудь надо снять хоум-видео с Беликовым в главной роли. Я шкодливая студентка, он властный декан...

Не говоря ни слова, лишь ехидно зыркнув, Беликов избавляет меня от белья и обрушивается сверху, сминает губы, целует откровенно и жадно. Его пальцы касаются моей промежности, размазывают влагу и нетерпеливо проникают внутрь, заставляя глухо стонать ему в губы. Движения медленные, синхронные с его языком буквально трахающим мой рот.

Кажется кое-кто на грани, чтобы вновь выпустить на свободу ненасытного дьявола…

– Сам раздеваться будешь или на этом закончим? – шепчу я.

Отстраняется, спрыгивает с кровати и, похлеще титулованного пожарного, снимает с себя остатки одежды вместе с бельем. Достает из заднего кармана джинсов презерватив и отбрасывает вещи в сторону. Знает ли он, насколько красивый в этом тусклом свете торшерной лампы? Напряженные мышцы, завораживающие своими рельефами, ровная кожа, еще сохранившая остатки летнего загара… Да, знает наверняка, иначе бы не стоял и не красовался. Прикусываю ноготь на мизинце, с упоением наблюдая за тем как идеальный Беликов раскатывает тонкий латекс по своему не менее идеальному члену.

– Боже, этот вид будет преследовать меня во снах и на твоих лекциях, – игриво смеюсь я, сталкиваясь с его бешеным взглядом. – Теперь я, кажется, понимаю о чем ты говорил, когда “не сможешь вернуться к прежней жизни”...

Взвизгиваю, когда Беликов возвращается на кровать, резко разворачивает меня на живот и ставит раком. Медленно входит и начинает двигаться, параллельно накручивая мои волосы себе на руку. Жесткие размеренные толчки доводят меня до дрожи, когда член задевает внутри чувствительные точки, разносит по телу импульсы удовольствия, снося первобытностью ощущений. Чувства на пределе, каждый вдох это всхлип, а выдох тихий стон.

Приподнимаюсь на руках запрокидываю голову, прогибаюсь настолько, насколько мне позволяет собственное тело и Эд срывается.

О, да… Я знала!

Медленно – это не для этого мужчины, он не способен удержать в себе страстного цербера, поэтому ускоряется, становится жестче и резче. Вот она, грубость, граничащая с заботой.

Тянет за волосы, заставляет встать на колени и упереться руками в стену. Еще сильнее прижимает к себе спиной и я запрокидываю голову ему на плечо, подставляя шею для поцелуев. Поворачиваюсь, чтобы хоть раз коснуться горячих губ и мне удается урвать себе дикий и пошлый поцелуй. Каждый толчок возносит меня все ближе к вершине, к Эвересту моего наслаждения. Тихо стону, даже скулю от остроты этих ощущений.

– Ну же, кричи, – сбивчиво, с ехидцей, шепчет Эд и прикусывает кольцо пирсинга в моем носу, чуть оттягивает и отпускает. – Кричи, моя девочка… – сжимает мои волосы, остервенело вдалбливаясь в мое тело.

Ох, черт! Моя девочка...

Мозги совсем идут набекрень, есть только он, я и нестерпимое желание кончить. Да! Да, я его девочка! По телу проходится первая дрожь долгожданной судороги и я кричу. Пусть тешит свое эго, мне плевать. Выгибаюсь и кричу от наслаждения так громко, как только могу, срываясь в свой мощный оргазм. Выжигающий меня изнутри, оставляющий только тлеющие угли и приятное бессилие. Чувствую кульминацию Эда почти сразу после меня, задыхаюсь, едва стою и впиваюсь ногтями в свежие структурные обои, сдирая рисунок и оставляя царапины. Будет ему от меня напоминание до следующего ремонта…

47

Совместный душ на грани порнофильма, кстати, как-нибудь я бы сняла с ним хоум-видео, мне кажется оно того стоит. Безбашенный “перекус” на кухонной тумбе – все это прекрасно, но время близится к пяти утра и завтра мы будем похожи на зомби. Счастливых таких, но все же зомби.

Лежим в постели, прижавшись друг к другу, и тихо переговариваемся, изредка обмениваясь поцелуями.

– Колись, ты качаешься? – спрашиваю я, лежа на его плече и обрисовывая ногтями рельефный пресс.

– Занимаюсь, два раза в неделю и дома в гараже, – отвечает Беликов.

– Какой молодец, – саркастично произношу я, – все, чтобы нравиться женщинам.

– Все что я делаю, в первую очередь – для себя, во славу здорового образа жизни, – усмехается Эд и крепче прижимает меня к себе. Тяжело вздыхает и утыкается носом в волосы. – Веста, я как будто попал в прошлое. В студенческие беззаботные годы, где были пьяные вечеринки и куча кайфа… С одним только отличием, там за мои косяки меня отмазывал Макс, а вот тут все ошибки придется разгребать самому.

– Кстати! – перевожу тему, а то "эта песня хороша, начинай с начала". Приподнимаюсь на локте и провожу кончиками пальцев по малюсенькой татуировке с двумя буквами “М”. – Что она значит?

Мужчина заметно напрягается. М-да, Беликов не из тех, кто любит делиться личным…

– Напоминание о крепкой дружбе, – наконец, словно решившись, отвечает он. – Две “М”: Максимилиан и Михаэль. Мы дружили с универа, прошли через многое вместе.

– А у них тоже есть что-то подобное?

– У Макса на шее, чуть ниже затылка, тоже две латинские буквы, только наши с Михой имена – “ЕМ”. А у Михаэля были на внутренней стороне запястья, – чувствую, как часто колотится его сердце и понимаю, что слово “были” тут не просто так.

– Что с ним стало? – целую Эдгара в щеку, как бы успокаивая.

– Он умер, – выдыхает мужчина. – Он был хорошим гонщиком, реально хорошим. Его мать выставила любимую Фэри на аукцион и мы с Максом выкупили ее, потратили кучу бабла, лишь бы не дать уйти нашей общей реликвии в чьи-то загребущие лапы. Так что, я отчасти понимаю тебя и твою тягу получить машину любой ценой, – не выдерживаю и усмехаюсь, хоть в чем-то он меня понял. – Но все равно, гонку и спор считаю безрассудством, – строго завершает Беликов, чем смешит меня еще больше. – У меня завтра серьезный разговор в ректорате. Хочешь еще что-то спросить или все же пару часов попытаемся поспать?

– Спрошу, всего один вопрос, – сдерживаю смех я. – Блондинки или брюнетки?

Беликов молчит, а затем медленно поворачивается в мою сторону, сверлит хитрым взглядом.

– Вопрос с подвохом, да? – запускает пятерню мне в волосы и улыбается. – Всегда, если честно, меня тянуло к темненьким, но на тебе система дала сбой.

– Не-а, не дала. Твой внутренний радар тебя не подводит, – наклоняюсь и целую его в подбородок, – я, как раз таки, темненькая…

– Ой, да какая разница, ты меня любой с ума сводишь!

48

ЭДГАР

Слинял с утра пораньше, лишь бы не разбудить Весту. Потому что если встанет она, встанет и кое-что другое, а процесс сборов на работу затянется или вообще полетит к чертям. Но нельзя. Так нельзя. Поэтому я собрал всю волю в кулак, дождался пока она уснет и свалил домой.

До сих пор пребываю в вакууме, не представляю что делать дальше. Мозги не хотят понимать ситуацию и разделять, работают по первобытному принципу: вижу Занозину – хочу Занозину. И нет, не к доске вызвать.

Вот,чертовка! Так охренительно мне последний раз было… никогда! Ну, в универе отдаленно что-то подобное, но все же не то.

Я распробовал ее, я подсел и хочу еще. Боюсь представить, что со мной будет происходить на лекциях ее потока, я ж сдохну! Одно дело ты просто смотришь, бесишься, отталкиваешь страстно желая, а другое дело вот оно – твое, бери. Душа вся взбита, как пуховая подушка, только клочки летят во все стороны. Пытаюсь заставить себя перестроиться, вон как Макс, переключиться, а не могу… Притворство всегда было не моей сильной стороной, я заигрывался или проваливал миссию.

Что будет здесь? А хрен его знает.

Пока еду в лифте к ректорату, замечаю на себе насмешливые взгляды студентов своего факультета. Прекрасно понимаю, что новость об отношениях сестры с преподом будут мусолить еще долго, но как же это бесит! Почему все они такие? Почему нужно все очернить, вывернуть наизнанку и опошлить?!

– То, что Максимилиан Генрихович написал заявление об уходе, наилучшее решение в данной ситуации, – нервно постукивая ручкой по столу, говорит ректор. – Но мы потеряли ценный кадр и придется распределить его нагрузку. Насчет вашей сестры, Эдгар Александрович, – со вздохом произносит он и уже понятно, что ничего хорошего не скажет, – очень некрасиво использовать университет, как способ благоустройства личной жизни. Вы взрослый человек, повлияйте на нее, она молодая и эмоциональная девушка.

Взрослый человек, который вчера сорвался и отодрал свою студентку на столе в деканате. Ага, да, повлияю я явно в лучшую сторону.

Стискиваю зубы и киваю. Что тут взять, старик он у нас старой закалки. Я и сам пытался быть таким, следовать правилам, пока одна зараза не вытрясла всю душу. До сих пор трепыхаюсь, пытаюсь не потерять наработанный образ, но, кажется, это фиаско.

– Надеюсь, что на вашем поприще больше ничего подобного не происходит.

Надейся.

Как назло, в кармане вибрирует телефон. Раз, два, три, пять, семь… Да она издевается что ли?!

– Назначение ваше на следующей неделе гарантированно, так что можете запастись тортиком для коллег, – улыбается мужик. – Как никак это они вас так продвигали и хвалили.

– Спасибо, – прячу улыбку я.

– Ах, да, вопрос с наркотиками до сих пор не решен и нам направили спецгруппу из полиции, чтобы те контролировали турникеты, периметр и мониторили камеры видеонаблюдения, – говорит ректор. – Если вас попросят чем-либо посодействовать, обязательно сотрудничайте, это в наших интересах, чтобы детей перестали травить всякой дрянью!

Киваю и благополучно выхожу в коридор. Достаю мобильник и открываю мессенджер, ну, кто бы сомневался!

“Доброе утро, дезертир.”

“Скажи, ты свалил после того, как я уснула или все же спал?”

“Мистер правильность, что вы себе уже успели надумать?”

“Занят?”

“А, ну занимайся”.

“Извини за беспокойство.”

“Шутка, никаких извинений.”

“Черт, у меня прям синяки от твоих загребущих лап!”

“Не в обиду, просто как напоминание о реальности всего происходящего.”

Улыбаюсь, как придурок, особенно от последнего сообщения и прикрепленной фотки голых ножек с яркими отметинами синяков на бедрах. Господи, эта девушка без тормозов… Но как же это стало мне нравиться! Не к добру.

49

Как я и предполагал, пары у нанотехнологов превратились для меня в пытку. Я не могу сосредоточиться на излагаемом материале, вижу свою Занозину и все слова путаются, мысли разбегаются, а взгляд так и тянется к ней.

Сидит, подперев голову рукой, смотрит на меня из-под опущенных ресниц. Синие волосы, или как она говорит цвета “голубой нефрит”, падают ей на плечи и ниже, уводя мой взгляд в область расстегнутой серой клетчатой рубашки, надетой поверх черного кружевного топа. Господи, да я вижу почти всю ее грудь сквозь этот дебильный полупрозрачный топ!

Так и тянет докопаться до внешнего вида, но уже не по-декански, а прям по-собственнически! И по жопе нашлепать!

Макс был прав, я становлюсь одержим…

К счастью, лекция заканчивается и студенты покидают аудиторию. Вспотел, как скотина, будто пытали меня эти полтора часа. Собираю листы конспекта и изредка смотрю на копошащуюся Занозину. Наблюдаю, как к ней подходит какой-то ботан и что-то втирает, периодически поглядывая в ту самую область чуть ниже шеи. Веста улыбается и, застегнув сумку, протягивает парню тетрадь, после чего спускается вниз.

– Веста Юрьевна, – не выдерживаю я и девушка, с загадочной улыбкой, останавливается напротив кафедры. – Я, кажется, уже говорил вам про внешний вид студента, – киваю на расстегнутую рубашку.

– Снова будете драть за неподобающий вид? – выгибает бровь Занозина, закусив губу.

Издевается надо мной. Снова.

Провожаю взглядом последнего студента, выходящего за дверь, обхожу кафедру и наклоняюсь к ее лицу.

– Как ты бесишь меня, непослушная, вредная и наглая! – шиплю я и любуюсь губами, растянутыми в довольной ухмылке. – Ходишь здесь, дразнишь, ладно меня, но и всех остальных! Застегни рубашку немедленно, иначе я тебя отчислю и буду драть там, где захочу и как захочу. Уж поверь, тебе это не понравится!

Поражаюсь словам, которые бесконтрольно срываются, минуя всевозможные приличные барьеры.

– Какие угрозы, – снисходительно фыркает Веста. – Ревнуешь к ботанику?

Стискиваю зубы, не желая поддаваться на очередную провокацию.

– Ревнуешь, – констатирует, как факт, Занозина.

Не отрывая взгляда от моих глаз, медленно застегивает рубашку, пуговица за пуговицей, под самый воротник. Делает это так эротично, что меня в жар бросает, словно она раздевается!

– Доволен? – разводит руки в стороны.

– Доволен, – киваю я. – Удивлен, что ты послушалась.

Пожираю ее взглядом, хочу прикоснуться… Черт, как же хочется сгрести ее и поцеловать! Но, судя по тому, что еще держусь, остатки здравомыслия из меня не выветрились. Плескаются где-то там на донышке.

– Знаешь, я бы фиг тебе подчинилась, – делает решительный шаг и, быстро приподнявшись на носках, игриво целует в подбородок, точно так же как ночью, – если бы не влюбилась.

Меня будто прошибает молнией и всю душу вытряхивает к черту! Вот так просто, да? Это можно вот так просто сказать?!

Пытаюсь ухватить Занозину и притянуть к себе, но она шустро выворачивается из моих рук и, широко улыбнувшись, пятится к выходу из аудитории:

– Подумай об этом до вечера, профессор!

И ведь буду думать… Думать не переставая...

50

ВЕСТА

Зачем ляпнула? Да хрен его знает, сказала то, что думаю, зачем прятать от него свое отношение. За ночь у меня было достаточно времени, чтобы подумать о том, что я чувствую. Сказать, что ничего, значит обмануть в первую очередь себя, поэтому я решила быть честна.

Как, однажды, пошутила Ольга: если в твоей голове появляется мысль “хочу от него детей”, то все определенно зашло дальше просто перепихона, тут уже чувства подъехали. А мысль такая ночью меня посетила, так что если они, чувства эти, подъехали, чего ж их заставлять ждать, пусть выгружаются на остановке и делают что хотят.

К вечеру, когда домой приходит Беликов, замечаю на его лице глубокую задумчивость. Вот, ей-Богу, сейчас прям лопнет от переизбытка дум своих. Бросает на меня странные взгляды, при этом старается вести себя как обычно в разговоре.

В ночь мы едем с ним загород, где проверяем разгон его феррари, засекаем максимальную скорость. Снова приходится пободаться с Эдом, чтобы заслужить себе пассажирское место, отчего-то он очень боится гонять с пассажиром.

Мой вывод таков, что у феррари есть шанс сделать Ласточку, только вот он один из сотни. И стоит Эду совершить хоть одну оплошность, притормозить, или не дожать в определенный момент – шанс будет упущен. Один из сотни...

Господи, прям как в финальной битве с Таносом*. Лишь бы закончилось не таким же образом.

– Эй, чего такой загруженный? – не выдерживаю и спрашиваю Беликова я, когда мы возвращаемся в квартиру Найджел сити и пьем чай на кухне.

Обнимаю со спины, пока Эд высматривает что-то в холодильнике. Льну к его широкой спине, обтянутой тонкой футболкой, и чуть ли не мурлычу от удовольствия. Такой теплый, такой большой и пахнущий с ума сводящей хвоей, такой мой… Пусть даже это будет временно, но сейчас он мой и ничей больше.

Я злая девочка и еще не наигралась в такую долгожданную игрушку. Может быть даже никогда не наиграюсь и залюблю его до смерти.

– Я не жду от тебя взаимных признаний, если что. Просто сказала, как есть, – с улыбкой произношу я. – Поделилась чувствами и переживаниями, как у психолога на приеме, ага...

Беликов разворачивается и ловит меня в свои объятия, смотрит прямо в глаза и я вижу знакомый всполох адского огонька.

– А я все ждал, когда ты об этом заговоришь. Думал, что решила замять, – отвечает мне Беликов и делает паузу. Смотрит куда-то в сторону и собирается с мыслями. – Ты просила подумать? Я подумал. Знаешь, у меня с Ритой все было сухо и черство. Встретились, познакомились, она прямым текстом предложила повстречаться, потом предложила секс, так как я оказался в ее вкусе. Я согласился, потому что искал стабильности и простоты, к тому же она была ничего, подходила под роль идеальной спутницы для идеального меня. А точнее для образа меня – карьериста, серьезного и педантичного, – не очень приятно это слушать, поэтому пытаюсь вырваться, но Эд сильнее прижимает к себе. – Послушай, пожалуйста, мне дорогого стоит этим делиться!

Долго смотрю ему в глаза и понимаю, что ему и правда хочется выговориться. Если он этого не скажет мне сейчас, если я не позволю вырваться этому потоку, то уже никогда не узнаю.

– Так вот, все было ровно и просто. Без эксцессов, словно по сценарию. Я вбил себе в голову, что это и есть любовь, начал строить планы с женитьбой, с квартирой… Она была не против и, да, я даже чуть-чуть считал себя счастливым, влюбленным… Грезил тем, что получу должность декана и у меня будет подходящая под мой вид и статус женщина, с такими же целями и принципами. Все мысли были о планах, – Беликов зло усмехается. – А потом эта... женщина, после начала воплощения нашего плана совместного будущего, все разрушила. Она просто положила передо мной положительный тест на беременность и сказала, что выходит замуж за своего босса. Мол, не любовь это между нами, Эд, не любовь. Со своим начальником у нее сносит крышу и перехватывает дыхание, а со мной не сносит и дышится ровно. С ним они ругаются и страстно мирятся, а со мной все как-то расчетливо и через компромиссы. Могу перечислять до бесконечности, но факт в том, что тогда я был убит. Не так давно, к слову сказать, все это было, – наклоняется и целует меня в нос, пока я задумчиво смотрю на своего мужчину. – Меня разрывало на куски от отчаяния, как так она посмела разрушить наши планы. Все же шло идеально, как по маслу! Как же так, я же любил, с чего она взяла, что не любит и все нужно испортить… А потом, в мою жизнь вошла ты, – его губы трогает улыбка и у меня по спине бегут мурашки. – Сразу начала все крушить, ломать. Совершенно не тот идеальный прототип для девушки декана, совершенно нетипичная и вредная. Не сказать, что мне до сих пор не обидно из-за измены Риты. Обидно, но все это как-то меркнет перед теми эмоциями, что мне даришь ты. Именно с тобой я почувствовал вкус жизни и сейчас в одном согласен с чертовой Ритой – то что было у нас с ней, точно не любовь. Расчет и комфорт. Два чертовых карьериста. А тебя, маленькая вредная девчонка, я, кажется, реально люблю.

– Когда кажется, креститься надо, – осипшим голосом отвечаю я.

Что-то как-то глаза слезиться начали… Сентиментальностью, вроде как, не страдала никогда, а тут прям прошибло от этой речи, плакать хочется. И плакать от радости.