Текст книги "Ассистентка (СИ)"
Автор книги: Юлия Оайдер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
– А я боюсь, что если не получу желаемое – погибну, сгорю от тех чувств, что рвут душу на части, – дрожащим, от возбуждения и доли страха перед неизвестными ощущениями, голосом, шепчу я.
Смотрю в его помутненные желанием глаза и, смущенно улыбаясь, достаю из заднего кармана шорт шутливый «подарок» от подруги. Стас переводит взгляд с меня на фольгированный квадратик и обратно, в его взгляде я читаю искреннее удивление и даже разочарование.
– Ты всегда наготове? – улыбается Стас, с ноткой ревности в голосе.
– Мне подруга всучила, шутки у нее такие. Я никогда… раньше, – отвожу взгляд в сторону, чтобы окончательно не сгореть со стыда в этот неловкий момент.
– Я догадался, – Стас медленно поворачивает мою голову за подбородок, заставляя посмотреть на него. Он проводит большим пальцем по моим губам, приоткрывая их и заставляя рвано выдохнуть, другой рукой забирая до сих пор сжимаемый в моих пальцах квадратик.
Не дав опомниться, Стас впивается в мои губы с новым жарким поцелуем. Разум отключается, все происходящее в мире перестает иметь значение. Кроме него, моего Стаса.
39
Слишком смело, даже для себя самой, я начинаю расстегивать клетчатую рубашку Стаса, не прерывая страстного поцелуя. Скольжу пальцами по гладкой коже, обрисовывая каждый кубик рельефного пресса, ощущаю как мышцы напрягаются под моей рукой.
Он идеален. Мой Стас идеален.
Тянусь к пряжке его ремня дрожащими руками, но Авдеев останавливает меня.
– Не торопись, я сам… Доверься мне, – шепчет Авдеев и без предупреждения подхватывает меня на руки. Улыбаюсь ему в губы, не сдерживая своих счастливых эмоций, ведь меня впервые кто-то носит на руках.
Мужчина быстро заносит меня в спальню, где из освещения имеется лишь небольшой торшер, и, уложив на мягкие подушки, раздевается. Сам, боже мой, а я просто наблюдаю, как за стриптиз-шоу... Он быстро скидывает на пол рубашку, расстегивает ремень, после чего отправляет брюки туда же.
Закусив губу, наблюдаю за Авдеевым, бесстыдно любуюсь его великолепным телом, в особенности красноречиво оттопыренными возбужденным членом боксерами. Проследив мой взгляд, Стас мгновенно нависает сверху. Его черные глаза отражают красноватый свет прикроватной лампы, придавая ему еще больше дьявольской притягательности.
Стас не торопится, он словно специально медлит, будто дает мне время, чтобы передумать и отступиться. Но все уже давно решено наперед, я словно всегда должна была принадлежать этому мужчине и никому больше.
Обхватываю Авдеева ногами за пояс и выгибаюсь навстречу поцелуям, но Стас отстраняется и помогает мне освободиться от футболки, после чего так же, как и свои вещи, не глядя, отбрасывает ее в сторону. Безотрывно глядя мне в глаза, он расстегивает пуговицу на моих шортах и слишком быстро и ловко снимает их, отправляя следом за футболкой.
Я лежу в одном белье, тяжело дыша, а тело прямо таки горит под алчным взглядом мужчины. Очень странно, что я не хочу стыдливо прикрыть свою не самую большую грудь, что частенько заставляла меня комплексовать, не хочу отвернуться или вовсе сбежать. Совсем наоборот, я выпрямляюсь и наслаждаюсь тем, как мужчина любуется моими торчащими сосками под тонким итальянским кружевом, надетом впервые для такого случая, скользит руками по изгибу талии и останавливается на трусиках.
– Невероятная, – хрипло произносит Стас и вновь накрывает меня своим сильным телом, продолжая терзать губы, медленно спускаясь к шее, покусывая нежную кожу. Продвигаясь все ниже и ниже, он исследует мое тело, находя еще более чувствительные места. Приподнимаю спину, позволяя Авдееву расстегнуть застежку бюстгальтера и припасть губами к возбужденным соскам.
Каждое его прикосновение я ощущаю куда более остро, чем было до этого момента. Колючие мурашки разбегаются по коже, когда мужчина невесомо проводит рукой по внутренней стороне моего бедра, все выше и выше, пока не находит пункт своего назначения. Сквозь влажную ткань тонких трусиков, пальцы поглаживают чувствительный бугорок, которого не касался еще ни один мужчина. Не замечаю, как спустя мгновение на мне уже нет кружевного атрибута белья, а ласки продолжаются уже совершенно беспрепятственно. От необычности ощущений я вздрагиваю и издаю неконтролируемый стон, но тут же забываюсь и расслабляюсь, поглощенная нежностью языка, поочередно ласкающего мою грудь.
– Ста-ас, – задыхаясь, всхлипываю я, когда по телу пробегает дрожь, а томление внизу начинает сводить с ума, вынуждая метаться по подушке и цепляться за сильные плечи. Мужчина не останавливает своих дразнящих движений и, спустя секунду, неведомый мне часовой механизм срабатывает и волна наслаждения охватывает мое тело.
– Я больше не могу, но спрошу последний раз, для галочки, – говорит Стас с довольной улыбкой, когда я прихожу в себя, – ты уверена?
– Да, – без тени сомнений отвечаю я, наблюдая, как мужчина из последних сил старается не терять самообладание. – Да! – громче повторяю я, целую его, тем самым заставляя Стаса действовать.
Молниеносно боксеры отправляются в общую кучу вещей, зубами Авдеев вскрывает фольгированный квадратик и раскатывает по возбужденному члену презерватив. С долей страха и предвкушения, наблюдаю за действиями любимого мужчины, что так жадно покрывает мое тело поцелуями.
Расположившись между моих ног, Стас наклоняется и нежно целует в губы, придавая уверенность и заставляя неугомонный девичий страх испариться. Я чувствую, как его твердый член скользит по моей влаге, готовый в любой момент ворваться в меня.
– Ты необыкновенная, знаешь? – шепчет он, обжигая своим дыханием мои губы, а у меня внутри все снова сжимается от перевозбуждения и кровь пульсирует в висках. Я чувствую, что мужчина напряжен и готов наполнить меня собой полностью. Закрываю глаза, стараюсь расслабиться, сфокусироваться на его хрипловатом сексуальном голосе. – Самая настоящая, искренняя, – продолжает говорить он, крепко сжимая мою талию рукой. – Я влюбился в тебя с первого взгляда, слышишь… Я люблю тебя…
Я широко распахиваю глаза и тихо всхлипываю, ведь короткий импульс боли проносится по телу, когда Стас делает резкий толчок и произносит последние слова. Сцеловывая с моих губ тихий всхлип, мужчина не двигается, позволяя мне привыкнуть к нему.
"Я люблю тебя"...
Эти три слова эхом разносятся в моей голове, согревая душу и заставляя трепетать и без того счастливое сердце.
– Люблю тебя, – повторяет Стас, глядя в мои слезящиеся от боли глаза.
– Люблю тебя, Стас, – шепчу в ответ совершенно осознанно.
Я сама, инстинктивно, начинаю двигаться, помогая Стасу задать темп. Плавные движения будоражат чувствительные точки и вскоре временный дискомфорт сменяется невообразимым удовольствием. Не хочу, чтобы Стас останавливался, только бы не прекращал... Я перестаю себя контролировать, отдаваясь на волю своим ощущениям и чувствам. Напряжение нарастает с каждым новым толчком и требует высвобождения, которое неумолимо приближается.
Секунда, словно белая вспышка света, и наслаждение захлестывает меня настолько сильной волной, что в глазах темнеет, из груди вырывается громкий стон, а тело содрогается от мелкой дрожи. Словно на грани сознания я чувствую, как Стас толкается во мне последний раз, до синяков сжимая талию, и тяжело дыша достигает желанной разрядки.
Я с остервенением кусаю его губы, наслаждаясь звуками нашего шумного сбитого дыхания и сладкой истомой, разливающейся по телу и наполняющей каждую мышцу.
40
Стою возле панорамного окна спальни в чистой рубашке Стаса, повязав ее на манер корсажа, и любуюсь неутихающим городом с высоты птичьего полета. Улыбаюсь, ведь так спокойно и хорошо, как сейчас, мне никогда раньше не было.
Чувствую, как капли воды стекают с влажных после душа волос и скользят по моим оголенным плечам. Фокусирую взгляд на своем отражении в стекле: такая растрепанная, уставшая, но невероятно счастливая.
Во всем моем теле царит слабость, между ног слегка саднит, но я до сих пор не верю в то, что произошло. Здравый смысл, коим я руководствовалась всю жизнь, видимо взял длительный отпуск, ведь я подарила себя, свое тело и душу, мужчине, которого знаю всего неделю. Тому, которого смогла полюбить без оглядки на предрассудки.
Я удивляюсь, что решилась на это именно сейчас, но мне ни капли не жаль. Если бы можно было отмотать время вспять, я бы все равно поступила так же. Я переполнена счастьем настолько, что кажется скоро начну светиться...
– О чем задумалась? – обнимает меня со спины Стас. Откидываю голову ему на грудь и блаженно закрываю глаза. На нем нет ничего, кроме боксеров. От мужчины исходит уже такой родной обжигающий жар...
– Не могу заставить себя поверить в сказочность этого дня, – улыбаюсь я.
– Как там в сказках говорят? Утро вечера мудренее? – смеется Авдеев, уткнувшись носом в мои волосы. – Ну или более простонародный вариант: с мыслью надо переспать...
– Можно вопрос? – поворачиваюсь лицом к мужчине и тону в глубинах угольных глаз. – Ты сказал, что любишь, просто чтобы успокоить меня? – задаю волнующий вопрос и теряюсь в догадках, какой получу ответ, мужчина расслаблен и слишком спокоен.
– Глупенькая, – целует меня в нос Стас. – Люблю тебя! Не любил бы – не стал бы говорить.
– И я люблю тебя, честно-честно! – тихо смеюсь я, положив голову на обнаженную грудь своего мужчины, выводя пальцем на его шее разные линии. – Значит, та магия, о которой ты говорил, еще не прошла?
– Не прошла, еще как не прошла, – Стас резко подхватывает меня на на руки и несет в постель. Осторожно уложив меня на лопатки, мужчина нависает сверху. – Какая же ты еще маленькая девочка, Лия…
– Кстати, сколько тебе лет, взрослый дядя? – с интересом рассматриваю лицо Авдеева, в очередной раз любуюсь его идеальностью.
– Тридцать шесть, – серьезным тоном отвечает мужчина и, наклонившись к моему лицу, старается отследить реакцию на свои слова. – Разонравился? Староват? – усмехается он уже в мои губы.
Сама не знаю, для чего задавала этот вопрос, поскольку цифра меня, как оказалось, совсем не интересует.
– Нет, – выдыхаю я, растворяясь в нежности его поцелуя.
– Завтра работку никто не отменял, так что спи, – прервав поцелуй, Стас перекатывается на бок, выключает прикроватную лампу, погружая нас в полумрак, и притягивает меня к себе. Настолько крепко, настолько сильно, тесно и нежно одновременно, как будто боится, что я сбегу от него ночью.
Не хочу ничего отвечать, все что нужно уже было сказано. Засыпаю быстро, погружаясь в беззаботный сон, и впервые я ощущаю себя под защитой и не боюсь услышать криков отца и звуков бьющейся посуды.
Из приятного сна меня выдергивает тихий звук моего рингтона, доносящегося откуда-то из другой комнаты.
– Лия, у тебя в сумке звонит телефон, – сонно шепчет мне на ухо Авдеев. – Ты будешь отвечать или, может, черт с ним?
Открываю глаза и еще не совсем понимаю, что происходит и который сейчас час. Судя по тому, что за окном до сих пор темно – еще ночь.
– Я отвечу, – хрипло говорю я и нехотя сползаю с кровати.
Пока иду на звук надрывающегося смартфона, в голове рисуется масса различных ситуаций и сердце в груди начинает бешено колотиться.
Вдруг, это из больницы и с мамой что-то случилось?
Вдруг, это что-то произошло с отцом?
Нащупываю в кармане сумки телефон и дрожащей рукой поворачиваю его экраном к себе. Первым делом обращаю внимание на время – четыре утра. А на дисплее синим цветом подсвечивается имя: «Хантер». Неприятное чувство начинает сдавливать легкие, а внутри все холодеет от страха.
Зачем он звонит мне в такое время?...
– Да, – дрожащим голосом отвечаю я, поднося телефон к уху.
– Ли, – слышу хриплый, готовый сорваться в любую секунду, голос друга, – ты можешь приехать в первую больницу?
– Что случилось? – едва дыша спрашиваю я.
– Ингу нашли... У нее передоз и... – голос парня ломается, а я роняю телефон на пол из ослабевшей от ужаса руки.
41
Слезы застлали мне глаза и я, словно слепой котенок, ползаю по полу в попытках нащупать упавший телефон. Когда мне, наконец, удается его найти – на разбитом дисплее уже мигает сигнал «Батарея разряжена».
Поднимаюсь на ноги и, чуть ли не бегом, возвращаюсь в спальню, изредка всхлипывая, нахожу свои вещи и начинаю переодеваться.
– Что случилось? – резко поднимается с постели Стас и разворачивает меня к себе лицом. Слезы льются по моим щекам, а в горле застрял непонятный ком, душащий и не позволяющий произнести ни одного связного слова. – Лия, милая, что случилось, кто звонил?! – заставляет меня посмотреть в глаза мужчина.
– Вова... Хантер... Инга в первой больнице, у нее передоз и... что-то еще, я не услышала, – задыхаясь, сквозь рыдания, говорю я, замечая как мрачнеет лицо Стаса.
– Поехали, – решительно отвечает мужчина и быстро начинает одеваться.
Уже сидя в машине, меня трясет от настоящего животного ужаса, от страха потерять еще одного близкого человека. Смотрю в окно и постоянно содрогаюсь от безудержных рыданий.
На одном из светофоров я вздрагиваю, когда теплая ладонь Стаса прикасается к моей безвольной руке.
– Все будет хорошо, – старается подбодрить меня мужчина, улыбаясь уголками губ. – Успокаивайся...
Легко сказать, но невозможно трудно сделать. Стараюсь следовать заезженной схеме вдох-выдох, но невыносимо сложно заставить себя ровно дышать, когда сердце в груди колотится, как заведенное.
Уже когда мы идем по коридорам больницы и я вижу силуэт близнеца в белом халате на плечах, у меня получается немного выравнять дыхание.
– Ты пришла! – едва увидев, сгребает меня в объятия Хантер и утыкается носом в мои волосы, тяжело дыша, словно пытаясь успокоиться. Отстраняюсь и поднимаю взгляд на друга: парня трясет дрожью, а в покрасневших глазах я читаю вину и страх.
– Я пойду выясню детали, – слышу за спиной голос Стаса и удаляющиеся шаги.
– Что случилось?! – умоляюще спрашиваю я, ища ответ в карих глазах друга.
– Ингу нашли в районе клуба в гаражах, – сбивчиво отвечает Хантер. – Ее очень сильно избили, Ли... Очень... Ей просто повезло, что какой-то парень, когда ставил тачку в свой гараж, услышал ее крик.
– Ты видел ее? С ней все будет в порядке?! – стискиваю в кулаках халат на плечах Вовы, в надежде услышать хороший прогноз. – Ты сказал у нее передоз, я ничего не понимаю...
– Ее накачали наркотой и после этого избили, – дрожащим голосом отвечает он. – Парень привез ее очень вовремя, еще бы несколько минут и... – Хантер хватается на голову и отходит к стене, после чего со всей силой ударяет кулаком в крашенную, мерзкой бледно-зеленой краской, бетонную плиту. – Почему все дерьмо в этой гребанной жизни всегда достается ей, почему?! Сначала тот урод, теперь все это...
– Какой урод? – тихо спрашиваю я, а в животе все холодеет и скручивается от нахлынувшего спазма.
– Ой, не надо строить из себя дурочку! Я ее родной брат, в конце концов! Если наших вечно занятых родителей вам удалось обмануть, то со мной этот номер не прошел. Я надавил и она сама рассказала, но было уже поздно, – кидает на меня обиженный взгляд Хантер. – Я знаю про того придурка, с которым она прошлым летом спала якобы по обоюдному согласию... Вы две дуры! Нельзя спускать с рук такие вещи, Лия! Я устал молчать по этому поводу!
Тот день, когда мы с Ингой в компании с друзьями праздновали в каком-то клубе поступление в вузы и мой восемнадцатый день рождения, навсегда отпечатался в моей памяти. Я прекрасно помню, как вокруг нее вился симпатичный паренек, в которого подруга была давно влюблена. Типичный самовлюбленный мажор. Они танцевали, а потом просто пропали из вида.
Я нашла Ингу на парковке, но слишком поздно. Я помню, как заплаканная подруга с синяками на руках и разбитой губой умоляла меня не рассказывать родителям о произошедшем и попросилась пожить пару дней, пока не заживут ссадины и она не придет в себя. Инга отказалась подавать заявление об изнасиловании и кому-либо рассказывать о случившемся, взяв с меня клятву молчать.
– Все было по обоюдному согласию, поняла? – говорит подруга, запивая экстренные противозачаточные. – Забыли об этом навсегда. Жизнь дерьмо, но она продолжается.
Буквально на глазах, подруга из жизнерадостной девочки превращалась в обиженную, желающую всем продемонстрировать свою значимость и независимость, отвязную девчонку. Лишь несколько раз мне удалось заставить ее сходить к психологу.
Я поступила неправильно, да, я была неправа и мне с этим жить, но сейчас, зачем он напоминает и корит меня...
– Ты меня обвиняешь в том, что я сохранила чужой секрет? – чувствую, как по щекам вновь стекают слезы.
– Я не обвиняю, просто... Прости, мы в дерьме... Снова, – отвечает Хантер и вздрагивает, когда раздается хлопок тамбурной двери, и к нам направляются родители близнецов.
Парень выпрямляется и направляется к ним, а я сажусь на одинокую лавочку, ощущая, как дрожат мои колени. Хлесткий удар пощечины вынуждает меня дернуться и перевести взгляд на друга.
Схватив парня за воротник, отец что-то со злостью шепчет ему на ухо, в то время как мать утирает слезы. В момент, когда отец готов отвесить Хантеру вторую оплеуху, из кабинета выходит врач и двое мужчин: мой Стас и высокий симпатичный парень, лет двадцати пяти.
– Серьезное наркотическое отравление, но на данный момент эта ситуация под контролем и не несет девушке угрозы для жизни, – спокойно говорит нам доктор, а я сжимаю руку Авдеева, в поисках поддержки. – Множественные гематомы брюшной полости и серьезные повреждения черепа, вот наша основная проблема. Пациентка эпизодически приходит в сознание, это уже хороший показатель. Сейчас жизни девушки ничего не угрожает. Мы будем проводить дальнейшее обследование и держать вас в курсе.
Все облегченно выдыхают, но мой поток слез никак не хочет прекращаться. Обнимаю Стаса, ищу утешения в его объятиях и получаю сполна.
Когда я уже окончательно успокаиваюсь и мы с Авдеевым собираемся вернуться домой, к нам подходит отец Огневых.
– Это ведь ваш клуб, где мою дочь накачали наркотиками? – уверенно и строго спрашивает мужчина. Стас молчит, да и ответ отцу семейства не особо нужен. – Я подаю на вас и вашу забегаловку иск, имейте это в виду. Это уже не первый случай, насколько я знаю. Между нами, господин Авдеев, скажите по секрету, каков ваш процент со сбытых таблеток? Неужели эти грязные деньги приносят вам радость?!
– Я не буду отвечать на вопросы, – говорит Стас, утягивая меня к выходу, а его лицо в один миг мрачнеет. На скулах играют желваки, мужчина злится, если не сказать, что он в ярости.
– Почему вы не закрыли клуб после первого случая передоза?! – доносится нам вдогонку. – Правильно, потому что вам это не выгодно!
Мы молча выходим на парковку и идем к машине. Стас тяжело дышит, сильно сжимает мои пальцы и я уже чуть ли не кричу от боли. Смотрю в лицо мужчины и не узнаю его – добрейший человек сейчас выглядит настолько взбешенным... И мне было бы плевать, но слова, сказанные отцом Инги, словно лезвием высекают на моем сердце сомнения и подозрения.
42
Мы подходим к парковке и садимся в машину. Мужчина вставляет ключ в замок зажигания, но даже и не думает завести двигатель, чтобы куда-то ехать. Между нами нависло облако тяжелого и угнетающего молчания, которое психологически давит на мозг, заставляя мысли в голове путаться и искать подвохи во всем происходящем.
– На самом деле... – сглатываю я, глядя на сосредоточенного Стаса, нервно сжимающего руль и смотрящего прямо перед собой, в полумрак больничной парковки. Мой голос непроизвольно дрожит, я сама боюсь своих мыслей. – Почему ты не закрыл клуб после первого случая с наркотиками?
– Потому что, – коротко и язвительно отвечает Авдеев, даже не глядя в мою сторону.
– Ты что-то скрываешь? – спрашиваю я, ощущая как в груди мечется мое взволнованное сердце.
– Да, Лия, я что-то скрываю, – все так же спокойно, отвечает Стас, повернувшись ко мне лицом. Теперь я вижу, что этот спокойный тон лишь ширма. В черных глазах мечутся искры ярости, я чувствую, что мужчину распирает изнутри от неведомой ненависти и злости.
– Ты расскажешь что? – с надеждой спрашиваю я.
– Я не обязан отчитываться, – отворачивается Стас.
– Ты правда прикрываешь тех, кто сбывает наркотики в твоем клубе? Тебе выгодно? – вопросы сами, один за другим, срываются с моих губ.
Я знаю, что каждое произносимое мной слово ранит Стаса, но вонзается в том числе и в мое сердце, будто острая иголка. Мне больно говорить о происходящем, даже физически больно. Мне страшно и кажется, что если я услышу положительный ответ, моя жизнь рухнет, разлетится на миллионы осколков, которые невозможно будет склеить. Авдеев молчит, чем делает мне еще больнее.
– Ты мне не доверяешь? – спрашиваю я, игнорируя стекающие по своим щекам слезинки. Ответом мне снова служит тишина.
Мне очень душно и тесно в этой машине, не хватает воздуха, я задыхаюсь от страха и обиды. Лучшим решением мне сейчас кажется – покинуть этот автомобиль и вернуться домой. Вот только куда? Куда домой? Захлопываю дверь и выбегаю на улицу, тяжело дыша и параллельно стараясь выбрать направление пути.
– О каком доверии может идти речь, если ты сама, всего за гребанную минуту нашла крайнего?! Поверила в бредни! – я вздрагиваю от громкого, наполненного злостью, голоса Стаса, что выходит из машины следом за мной.
– Я не поверила! – повышаю голос я и поворачиваюсь к Авдееву. – Я задала вопрос, а ты не ответил! Я испугалась! Что мне нужно думать?!
Закрываю лицо руками, отпускаю рвущиеся рыдания на свободу, совершенно не скрывая слез и громких всхлипов. Слишком много всего произошло за один день, слишком много...
– Иди сюда, – прижимает меня к своей груди Стас. – Прости, просто есть вещи которые я не могу рассказать тебе сейчас, хотя очень хочется. Поверь, я просто не могу закрыть клуб, – его тихий голос и теплые объятия успокаивают, несмотря ни на что.
Мужчина приподнимает мою голову за подбородок, смотрит прямо в глаза. От былой ярости нет и следа, во взгляде снова теплота и нежность, вот он, мой настоящий Стас.
– Я не хотел обидеть тебя, просто... Не успеваю разобраться с текущими проблемами, как вырисовываются новые, в виде исков. Я расскажу все, как только разберусь. А твое недоверие окончательно выбило меня из колеи, – вздыхает он. – И куда же ты собралась сбегать от меня? – улыбается Стас, смахивая с моей щеки влажную капельку подушечкой большого пальца.
– Не знаю, – всхлипываю и смеюсь я одновременно.
– Ненавижу твои слезы, – целует меня в нос мужчина. – Домой поехали? Пара часов здорового сна нам бы не помешала перед сложным днем, – киваю в ответ.
Возвращаемся в квартиру Стаса, а у меня такое чувство, что я вернулась домой, на душе сразу же так легко, так хорошо и спокойно. Все наладится, худшее уже позади, мы во всем разберемся...
43
После этой прекрасной и одновременно ужасной ночи, я решаю не злоупотреблять мужским гостеприимством и на время «приезда друзей на красных жигулях» возвращаюсь в квартиру.
Неделя пролетает слишком быстро и незаметно. Стас очень загружен решением проблем клуба, о которых не может мне рассказать, постоянно находится в каких-то разъездах, иногда мне даже кажется, что он спит в машине или не спит вовсе, уж слишком изнуренный у него вид. Проблемы сыпятся на него не переставая.
Я все эти дни готовлю документацию на очередную проверку трека. Мы изредка сталкиваемся на работе, обмениваемся долгими страстными поцелуями, но вновь расстаемся, поскольку Стас должен снова куда-то ехать. Я скучаю по нему... Мне уже мало этих поцелуев, мое тело требует большего. Нам нужен хотя бы один день без суеты и ночных звонков. День, где будем только я и он...
Сегодня я нахожусь в клинике, где лежит моя мама, у нее на днях была операция и сейчас я жду окончательный вердикт врача. Сижу в приемной, жду доктора с результатом и чувствую, как дрожат мои колени от волнения. Мне не хватает Стаса рядом, с ним было бы легче ждать, не так волнительно.
– Добрый день! – заходит улыбающийся врач и я вскакиваю с места. – Что ж, операция прошла успешно, даже очень, – спокойно говорит он, а мне слезы тут же застилают глаза. – Теперь нам нужно немного подождать, ваша мама приходит в сознание, мы проводим последние процедуры, – с улыбкой говорит доктор. – Уверяю, скоро вы сможете с ней пообщаться.
– Я... мне... Боже мой, спасибо вам! – я плачу от радости и буквально готова расцеловать этого врача. – Что... что мне теперь нужно делать?
– Ждать, Лия, – тепло улыбается мужчина и поправляет свои модные очки. – Как только пациентка будет готова принять посетителя – мы вам обязательно сообщим.
Выбегаю из клиники и дрожащими от волнительной радости пальцами набираю номер Стаса. Мне не терпится поделиться с ним новостями, но ответом в трубке мне служит лишь тишина и красивый женский голос «абонент не абонент».
Странно, ведь обычно он всегда на связи… А с другой стороны, быть может телефон просто разрядился?
Хорошо, что есть еще один человек, который сумеет разделить мою безудержную радость. Нахожу заветный контакт и уже почти нажимаю кнопку вызова, когда осознаю, что абонент «Инга» мне тоже не ответит…
Инга... Бедная моя подружка. Все эти дни я и семья Огневых живем как на иголках, ведь к девушке почти никого не пускают, проводят операции и обследования. Она лишь временами приходит в сознание.
Не долго думая, набираю номер Хантера и после пары гудков слышу знакомый, немного хриплый голос.
– Привет, я не вовремя? – спрашиваю я.
– Нет, конечно нет! – радостно отвечает парень. – Я как раз хотел тебе написать. Ли! Она пришла в сознание и к ней пустят посетителя, ты приедешь?!
– Конечно! – чуть ли не прыгаю на месте от восторга я.
Что за чудесный день, радость за радостью, хорошая новость за хорошей новостью! Мчусь в больницу, буквально лечу по лестнице вверх и забегаю в коридор. Напротив палаты Инги нет никого, скорее всего Хантер уже с сестрой, а значит, придется подождать.
Сажусь на лавочку и проверяю, не перезванивал ли Стас, но, к сожалению, мужчина до сих пор находится вне зоны доступа и в сеть не заходил со вчерашнего дня. Внутри нарастает некое беспокойство, но мне удается его утихомирить, ведь всю неделю Авдеев «летает как веник» по различным делам.
В конце коридора раздаются чьи-то громкие шаги и я непроизвольно поворачиваюсь на звук. Ко мне приближается высокий парень, тот самый, которого я уже видела выходящим из кабинета врача в день происшествия с Ингой. Русые волосы, плечистый, на вид лет двадцать пять.
– Добрый день, – уверенно говорит он и я, немного растерявшись, здороваюсь в ответ. – Вы ведь Лия, верно? – щурится парень, сверкая голубыми глазами.
– Да, а что вы... – не успеваю договорить вопрос я, поскольку парень протягивает мне разбитый телефон подруги, упакованный в зип-пакет.
Узнать разбитый гаджет было бы сложно, если бы не пластиковый бампер, имитирующий дерево. У нас с подругой была своеобразная фишка – чехлы с выжженной совместной фотографией, подарок Инги на восьмое марта себе и мне. На моем красуется надпись: «От Инги», а на ее: «От Лии».
– Откуда он у вас? – принимаю находку, рассматривая почти напрочь убитый гаджет.
– Я нашел его недалеко от того гаража, где избили девушку, – уверенно и спокойно отвечает парень. – Он не включается, но, возможно, его смогут починить. Может быть там есть какая-то информация, почему она попала в подобную ситуацию.
– Спасибо, но... вы кто? – все еще не до конца понимаю я. – Это вы нашли Ингу?
Парень кивает, бросает кроткий взгляд на дверь палаты и спрашивает:
– Она в себя пришла?
– Да, мне сегодня сообщил ее брат, – отвечаю я, пристально рассматривая незнакомца. – Хотите ее увидеть?
– Нет, это лишнее, – хмурится парень и разворачивается, чтобы уйти. – Не забудьте про телефон, – бросает он напоследок.
Я так растерялась, что даже не спросила, как его зовут! Вот черт!
44
– Не бойся, заходи, – подталкивает меня в палату Хантер. – Она не такой уж и овощ, чтобы от нее шарахаться, – окончательно втолкнув меня в помещение, парень выходит, оставляя нас наедине.
– Привет, – робко говорю я, подходя к лежщей на больничной койке подруге.
Жуткое зрелище, от которого сердце болезненно сжимается в груди. Если бы я просто где-то увидела эту несчастную девушку, я бы не признала в ней Ингу. Потрескавшиеся сухие губы, опухшие глаза, яркие сине-бордовые кровоподтеки возле переносицы и синяки – все это выглядит слишком пугающе даже сейчас, спустя неделю после избиения. Она очень слаба и почти не двигается, ведь каждое движение ей приносит боль.
– Привет, – хрипит, едва слышно, в ответ подруга.
– Как ты? – сглатываю ком в горле я и задаю наиглупейший вопрос.
– Хреново, – отвечает она, глядя словно куда-то сквозь меня. Я часто моргаю, чтобы согнать с глаз предательские слезы – здесь и без меня достаточно печали.
– Ты помнишь что-нибудь? – с надеждой спрашиваю я. – Что произошло?
Вопрос очень важен для меня, ведь пока совсем ничего не известно о произошедшем. Есть информация лишь о том, что Инга вышла из клуба с какими-то друзьями, а затем ее нашел случайный парень. Нужно отдать должное незнакомцу – он сам привез едва живую Ингу в больницу, постарался помочь. А я даже забыла спросить его имя, чтобы передать подруге...
– Ничего, – отрицательно качает головой подруга, чем окончательно вводит меня в тупик.
Может быть оно и к лучшему, что Инга не помнит произошедшего? Разве хотела бы я помнить боль тяжелых мужских ударов и пинков? Нет, однозначно. Такие вещи хочется забыть раз и навсегда, словно однодневный кошмар, страшный сон.
Между нами повисает долгое тягучее молчание, которое я не решаюсь нарушить, чтобы опять не задать какой-нибудь глупый вопрос. К счастью, в палату возвращается Вова, чем сразу же спасает затянувшуюся паузу.
– Ты может спать хочешь? Отдохнуть? – опускается рядом с постелью сестры на колени Хантер и осторожно поправляет съехавшее одеяло. Девушка немного улыбается, насколько ей это позволяет ее припухшее лицо, и кивает в ответ.
– Поправляйся скорее, – говорю я, киваю на прощание Хантеру, и покидаю палату.
Как же это тяжело, видеть близких людей, которым невыносимо плохо. На душе не то чтобы скребутся кошки, а там целый когтистый отряд монстров, словно лезвиями, раздирает ее в клочья. От нахлынувших чувств очень хочется плакать, просто взять и выпустить все скопившееся нервное напряжение на волю, но я сдерживаю себя. Все живы и здоровы, а значит, что все будет хорошо.
Выхожу из больницы, еще раз набираю номер Стаса и слышу в трубке все те же гудки и «Абонент находится вне зоны доступа». В полной мере начинаю чувствовать себя навязчивой девчонкой, от которой пытается скрыться мужчина...
