Текст книги "Ассистентка (СИ)"
Автор книги: Юлия Оайдер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Я помню его. Он был в нашей квартире с моим отцом. Подначивал его для ссоры со мной, я точно помню!
– О, строптивая малолетка Яновицкого! Ты гляди, кого к нам занесло! – усмехается он и перехватывает пакетик с таблетками из рук моего не состоявшегося «поставщика». – Пойдем в гараж, поздороваешься с папочкой. Охренеть, как он будет рад...
Не дожидаясь моего ответа, мужчина просто хватает меня за локоть и тащит к гаражу.
55
Не вижу смысла сопротивляться, поскольку мужчина явно настроен решительно. Не хочется усугублять ситуацию своей истерикой, тем более Роман все слышит через микрофон и если что – вытащит меня из этой ситуации. Надеюсь… Ох, как же я на это надеюсь!
Несмотря на мысленный воинственный настрой, меня до сих пор окутывает леденящий страх, а осознание, что я сейчас встречусь с отцом – совершенно выводит из равновесия. Что сейчас будет? Очередная пьяная истерика или же папочка совсем в невменяемом состоянии, что даже не сумеет связать и пары слов?
Удивлена ли я тем, что здесь находится мой отец? Да, немного удивлена, поскольку до сих пор верила, что он просто алкоголик и не входит в круг личностей, употребляющих наркотики или их распространяющих.
– Смотри, кто пришел в гости, – усмехается мужчина, заталкивая меня внутрь гаража.
Запах перегара, бензина и сигарет ударяет в ноздри, а я едва сдерживаюсь, чтобы рефлекторно не закрыть нос рукой. Осматриваюсь в достаточно просторном помещении, рассчитанном явно не на легковой автомобиль.
Пара молодых парней в наушниках сидят на небольшом диване и что-то фасуют по пакетикам. Почему же что-то? Они фасуют таблетки, чертовы таблетки! В дальнем углу гаража расположен небольшой столик, за которым и сидит мой отец с двумя мужчинами. Кто бы сомневался: папочка восседает на старой табуретке, сжимая в руках стакан с выпивкой. Никто не отвлекается от того, чем был занят: парни фасуют, алкоголики и мой отец – выпивают.
– Эй, Яновицкий! – зовет моего отца мужчина, до сих пор сжимая мое плечо. – Повернись сюда, твою мать, я с тобой разговариваю!
– Ну что тебе нужно, Дэн? – нехотя оборачивается отец и, остановив свой мутный взгляд на мне, заметно мрачнеет. Мое сердце колотится, словно очумевшее, а дышать ровно и вовсе становится невозможно. – Какого рожна ты ее сюда притащил? Отпусти девчонку, мы вроде бы замяли инцидент с ее недоначальничком…
– А я ее не для этого привел, батя года, – зубоскалит мужчина и подводит меня ближе к отцу. – Ты в курсе, что твоя детка сидит на наших витаминках?
На лице отца появляется растерянность. Он переводит взгляд то на меня, то на Дэна, видимо до сих пор, под действием алкоголя, не осознавая сказанное в полной мере.
– Ты серьезно? – севшим голосом уточняет отец, глядя мне прямо в глаза.
По привычке прячу взгляд и понимаю, что человек, который по сути мне должен быть самым родным и близким, не должен вызывать желания сбежать или провалиться сквозь землю лишь бы его не видеть и не говорить с ним. Не должен заставлять сердце в груди сжиматься от страха и быть в постоянном напряжении, словно в ожидании оплеухи.
– Как давно, Лия? – вопрос уже адресован мне, но я молчу, стараясь погасить дрожь во всем теле. От нервного перенапряжения голова идет кругом и кажется, что я вот-вот упаду в обморок, а во рту настолько пересохло, что язык не слушается. – Ты же… – отец не договаривает фразу, лишь щурится и мне даже на секунду кажется, что он раскусил мой обман.
– Посмотри на меня, – мужчина, которого отец назвал Дэном, грубо поворачивает мое лицо к себе, больно сжав подбородок. – Да… Ломает тебя, детка, уже давно и не на шутку… – мужчина с интересом смотрит мне в глаза и я чувствую, как по моей щеке стекает одинокая слезинка.
– Я уже заплатила, мне дадут таблетки? – сипло шепчу я, в надежде, что он просто даст мне злополучные таблетки и отпустит.
– Дай ей и пусть идет домой, какая тебе разница, – безразлично отмахивается отец, отпивая из стакана прозрачную жидкость.
– Ну да, ты прав, – усмехается Дэн. На вид ему около сорока, но эта залысина на макушке делает его старше лет на десять. – Пойдем, – небрежно бросает мне мужчина, показывая следовать за ним.
Мы подходим к тому самому столу, где два парня увлеченно сортируют таблетки. От одного вида россыпи белых округлых пластинок мне становится дурно. Как же их много… Роман был прав, что после закрытия клуба поставщик найдет себе новое место для сбыта, видимо сейчас они как раз готовят новую партию для очередного клуба.
– Держи, – протягивает мне Дэн стакан воды и пару таблеток, взяв их из общей кучи.
– Спасибо, – киваю я и собираюсь убрать таблетки в сумочку.
– Пей здесь, – взгляд мужчины настойчивый, непреклонный, а на губах паршивенькая улыбка. – Причем лучше сразу две, ты на грани, а так хоть расслабуху словишь.
– Я хотела... – стараюсь придумать отмазку, но в голове моментально пустота и ничего кроме шума ударов сердца.
Я не могу отказаться пить, ведь тогда Дэн поймет, что я пришла сюда не за дозой. Черт! Где же Роман?! Чего он ждет, в конце концов?!
Дрожащей рукой подношу таблетки к губам и не могу заставить себя их выпить. Перед глазами всплывают самые ужасные воспоминания моего дня рождения. Тогда я потеряла сознание и меня успели вовремя спасти, но что будет сейчас?
– Не хочешь, как хочешь, можешь валить, – усмехается мужчина, протягивая мне руку, как будто намекая вернуть проклятые таблетки.
Надеюсь, Роман уже в пути и мне помогут... Он обещал, он должен успеть и задержать этих уродов.
Изображая решимость, собираюсь проглотить наркотик, но, внезапно, кто-то больно бьет меня по руке, а таблетки тут же летят на пол и закатываются в щели бетонного покрытия.
– Ты совсем слепой?! – рядом со мной, покачиваясь, стоит возмущенный отец. – Не принимает она ничего! Если бы принимала, не задумываясь бы выпила!
Вместо ответа, мужчина делает шаг к отцу и наносит один единственный отточенный удар в голову. Папа падает на пол уже без сознания, а я лишь тихо взвизгиваю, окутываемая пеленой страха, и отступаю в сторону выхода. Сердце уходит в пятки, как только разгневанный взгляд Дэна устремляется мне в глаза. Мне хочется бежать, но вот смогу ли я это сделать...
Мужчины, находящиеся в гараже, наконец-то обращают на происходящее внимание и даже пытаются подняться с места, чтобы вмешаться, но их прерывает грозный голос Дэна:
– Всем сидеть! А ты, иди сюда, дрянь! – он хватает меня за руку и резко тянет на себя, удерживая мертвой хваткой.
56
АВДЕЕВ СТАНИСЛАВ
Откладываю телефон в сторону, до сих пор улыбаясь после нашего короткого разговора с Лией. Увы, курица и правда сгорела, поэтому придется что-то придумать с рыбой. Очень уж хочется удивить девушку своими кулинарными способностями.
– Охренеть, – тихо усмехаюсь я своим мыслям.
Я никогда и не для кого не готовил, не топтался у плиты, не бегал за продуктами... А зачем, если можно вкусно поесть в ресторане? Так там тебя еще скорее всего нахвалят, если официанточка будет молоденькая красотка. Но сейчас... Мне хотелось чего-то домашнего, чего-то интимного не в плане, что после ресторана мы поедем и потрахаемся, а именно сокровенного, личного, родного.
Может быть как раз это состояние мужчины называют выражением «нагулялся»? Кажется, я именно нагулялся. Хочется тишины, спокойствия и стабильности.
Пока жду завершения режима «тушение» для рыбы, думаю о Лие и наших с ней внезапных отношениях. Черт возьми, рядом с ней я чувствую, что нужен не только как источник бабла на дорогие шмотки и салоны, а именно как мужчина, как человек. А она нужна мне.
Не могу даже представить свои будни без нее: без ее чарующей смущенной улыбки, без блеска разноцветных невероятных глаз и без той нежности и заботы, что дарит мне эта исключительная девушка.
Ловлю себя на мысли, что помог ее матери, но так ни разу и не съездил к ней с Лией. Почему-то только сейчас меня озаботил этот вопрос. Не подумала бы моя девочка, что я отношусь к ней несерьезно...
Умею же я придумать проблему из ничего, вашу мать!
Лия сказала, что едет к маме, а потом встречается со своим другом Хантером и вместе они идут к Инге. Может быть и правда, устроить девушке сюрприз?
В принципе, все проще некуда! Мне нужно позвонить Хантеру, дать ему «отбой» и самому приехать в клинику, где Лия навещает свою мать.
Идея мне кажется настолько хорошей, что я тут же беру телефон и набираю номер Хантера. Хорошо что сохранил его, когда этот умный и прошаренный в технике парень помогал мне с аккумулятором.
– Да? – слышу удивленный голос парня в трубке.
– Привет, это Стас... Ну, Авдеев, – начинаю чувствовать себя по идиотски, отчего брожу по кухне туда-сюда. – Я слышал ты сегодня встречаешься с Лией, заезжаешь за ней в клинику?
– В смысле? – переспрашивает парень. – Я сегодня в военкомате, прохожу комиссию, о чем вы?
Мерзкое, острое предчувствие какого-то надвигающегося дерьма впивается когтями в мое сердце, заставляя пропустить череду ударов.
– Ты сегодня не встречаешься с Лией? – стараюсь сдержать нарастающий гнев и страх вперемешку с обидой, но выходит очень хреново.
– Нет, не встречаюсь, – тихо отвечает парень, а на фоне слышится грубый мужской голос: «Следующий! Огнев!». – Черт, прости, меня вызывают…
После чего Хантер завершает вызов.
Сжимаю в руке телефон до побеления костяшек и стараюсь выстроить логическую цепочку, вот только в ушах стоит нескончаемый звон заведенного сердца, что мешает сосредоточиться.
Она соврала? Похоже на то. Вот только зачем? Что могло заставить Лию мне соврать, какие секреты у нее могут быть? Точно не касаемо матери или подруги. Здесь что-то другое и...
Догадка лежит буквально на поверхности и как я не заметил сразу! Идиот!
Хватаю ключи от машины и бегу на парковку, параллельно набирая номер Лии. Абонент вне зоны, кто бы сомневался!
Роман, мать твою!
57
Я нанял его после случая с Лией, доверился и рассказал все до крупицы. Парень показался мне очень перспективным и умным, особенно в свои двадцать пять лет. Но похоже, что я ошибся с доверием...
Скотина! Втянул все же мою девочку в это дело! Звонил мне утром, спрашивал про мои планы, еду ли я на трек... Убью, если что-то с Лией случится!
Набираю номер оперативника и после нескольких гудков слышу его спокойный голос:
– Да, Стас, что ты хотел? У меня нет времени.
– Где Лия? – буквально рычу в трубку я.
– Понятия не имею о чем ты говоришь, – слышу в голосе парня долю плохо скрываемого сарказма.
– Рома! Говори!
– Бля, Стас... Вот что ты за человек, – обреченно вздыхает оперативник.
– Где Лия, твою мать?! – меня трясет от злости и я срываюсь на самый настоящий крик. Мой голос эхом разносится по автопарковке, заставляя обратить на себя пристальное внимание пары людей, но мне плевать.
– Возле твоего клуба, мы работаем с поставщиком в гаражном...
Я даже не дослушиваю то, что мне говорит Роман. Отключаю телефон и быстро сажусь в машину, совершенно не стесняясь высказать свое негодование с помощью всех известных ругательств родного языка.
Пока еду до клуба в голове вертятся всего две мысли, словно заезженная пластинка:
Убью его! Честное слово, убью!
Выпорю девчонку за вранье! Выпорю!
Да, я понимаю своими кипящими от злости мозгами, что Лия вписалась в эту затею только из-за меня, только ради меня. Это было бы до безумия приятно, что я для нее настолько важен, если бы ее жизни ничего не угрожало. А ей может угрожать...
В воображении всплывает опухшее лицо ее избитой подруги, что сейчас лежит на больничной койке, и в глазах на миг начинает все мутнеть от представления того, что подобное может произойти и с моей маленькой хрупкой Лией. До боли в израненных стеклом руках, сжимаю руль и заставляю себя сосредоточиться на дороге. Последним усилием воли разгоняю ужасные картинки, рисуемые моим взволнованным мозгом.
Время, пока я добирался до клуба, показалось вечностью, но как только паркую автомобиль – тут же замечаю тарантайку Романа возле гаражного комплекса. Выхожу из машины с четким намерением вытащить этого засранца из тачки и выместить все скопившееся зло самым примитивным способом – уличной дракой. Парень сидит в беспроводной гарнитуре и как-то слишком сосредоточенно смотрит в одну точку на приборной панели.
– Где Лия?! – подхожу к машине оперативника и наклоняюсь к опущенному стеклу двери.
Вместо ответа Роман «шикает» на меня, тем самым собственной рукой снимая воображаемый предохранитель с моих взведенных нервов. Хватаю парня за воротник и резко дергаю на себя, заставляя его в спешке открыть дверь и покинуть пределы своего автомобиля. Толкаю засранца спиной к машине и с упоением бью по морде, да с такой силой, что гребанный наушник выпадает из его уха и падает на землю.
– Какого хера, Стас?! – Рома уворачивается от очередного моего выпада, высматривая выпавшую гарнитуру на дороге. – Я работаю, мать твою! – парень яростно шипит и, подняв на меня взгляд, злобно сверкает глазами, потирая место удара на своей челюсти, где уже появляется красное пятно.
– Я спросил, где Лия?! – рычу я, тяжело дыша, до хруста костей сжимая кулаки.
По телу распространяется давно знакомая мне вибрация, та самая, что в юности застилала мне глаза во время различных пацанских стычек в детском доме. То самое состояние, когда разум теряется в пелене адреналина и начинаешь просто раздавать оплеухи всем вокруг.
– Она сейчас старается вытащить твою задницу из кучи проблем, а ты мешаешь своими всплесками идиотизма! – отвечает Роман, грубо отталкивая меня в сторону. – Не вмешивайся, ты сделаешь только хуже! – наконец, парень поднимает наушник, поднеся его к уху, меняется в лице и бросается к машине.
– Что случилось? – подавив новый порыв и отдышавшись, спрашиваю я.
Парень хватает небольшую рацию, лежащую на заднем сидении, и, выкрутив нужный канал, четко произносит:
– Двести семнадцатый с конца, у ворот черный гелентваген, объявляю захват! Повторяю, захват – разрешаю! И срочно подгоняйте скорую!
– Рома, что...? – страх окутывает со всех сторон, уж больно печальное выражение лица у оперативника.
Нет, нет, нет... Только бы ничего не случилось с Лией...
58
ЛИЯ ЯНОВИЦКАЯ
– Пасть свою открыла, быстро! – рычит Дэн, одной рукой удерживая сопротивляющуюся меня за талию и зафиксировав руки, а другой больно сжимая мое горло. – Я сказал, ты сожрешь таблетки здесь, значит ты их сожрешь!
Рядом стоит один из парней, которому минутой ранее было приказано засыпать мне в горло горсть проклятых таблеток. Ему совершенно наплевать на происходящее, он смотрит на меня отрешенным стеклянным взглядом и ждет, пока я покорно открою рот.
Но я лишь плотнее сжимаю челюсти и отворачиваюсь в сторону, после чего пальцы Дэна еще сильнее сдавливают мне горло, все больше перекрывая поступление кислорода в легкие. Слезы бесконтрольно стекают по щекам и из груди рвутся истерические рыдания, превращающиеся лишь в тихое прерывистое мычание.
– Открой рот, – шипит мне на ухо мужчина, а я отрицательно мотаю головой. – Если ты не откроешь свою пасть, я тебя просто зарежу, поняла?
Внутри все леденеет от страха, а сердце колотится так часто, словно заведенный моторчик.
Я не хочу! Не хочу, чтобы все вот так закончилось! Почему Роман еще не провел операцию захвата, неужели он меня предал и бросил здесь одну?
– Жека, ножичек кинь, – кричит кому-то из присутствующих Дэн и я дергаюсь в очередной попытке вырваться. – Последний раз скажу: открой свой милый ротик, детка, иначе будешь подыхать не от кайфа, а с перерезанным горлом в какой-нибудь канаве. Ну, долго ждать?
Мое тело сотрясается от рыданий, а замутненный слезами взгляд старается найти хоть что-то, что могло бы мне помочь сбежать и выбраться отсюда живой. Но это невозможно... Я беспомощная мушка в лапах паука-убийцы, который не оставляет мне права на спасение.
Бросаю взгляд в сторону отца, до сих пор лежащего без сознания, и стараюсь присмотреться, а дышит ли он вообще, но не могу сфокусировать взгляд. На виске у папы уже разлилось большое багровое пятно, демонстрирующее мне силу убийственного удара мужчины, удерживающего меня в своих руках. С ним мне опасно тягаться в проворности и силе, теперь я понимаю.
Рядом, неподалеку, лежит моя сумочка, которую я совсем не заметила как выронила во время сопротивления Дэну. Черт подери, там же телефон...
Я не хочу сдаваться, я не хочу умирать, как и любой нормальный человек, поэтому остается надеяться на помощь Романа и выбирать менее фатальный вариант.
Что страшнее: перерезанное горло или горсть нестабильного наркотика? Как по мне – одинаково страшно, но в случае с наркотиками у меня хотя бы будет немного времени, чтобы найти Романа, вызвать скорую и прочистить желудок.
Продолжаю трястись от неудержимых всхлипов и открываю рот, глядя на довольную физиономию парня с горстью таблеток в руке.
– Умничка, – усмехается Дэн и фиксирует мою голову, чтобы я не могла дергаться. – Новая формула действует убойно и моментально.
Стараюсь рассмотреть количество таблеток в ладони парня-шестерки перед тем, как он отправляет их скопом мне в рот.
Шесть... или семь...
Следом за таблетками мне вливают целый стакан воды, а мужчина постукивает мне по горлу, заставляя закашляться и провоцируя глотательный рефлекс. После этого хватка ослабляется и Дэн толкает меня к выходу из гаража.
– Проваливай, кайфани напоследок, – мерзко ухмыляется мужчина.
Спиной пячусь в сторону выхода и, наконец, выбегаю из гаража. Гелентвагена уже нет на том месте, где я его видела, поэтому я просто бегу подальше от этого проклятого места и кричу в болтающийся на шее скрытый микрофон, в надежде, что Роман все же услышит меня по своей хитрой «рации» и успеет помочь.
Вот сейчас... сейчас я отбегу подальше от чертового гаража и буду принимать меры, известные в простонародье как «два пальца в рот».
Пока я, задыхаясь, медленно удаляюсь от нарко-логова, чувствую, как по телу разливается странное тепло и немеют ноги. Перед глазами все резко начинает расплываться, кончики пальцев приятно покалывает и на сознание стремительно опускается легкое головокружение.
Нет, нет, нет, почему так быстро?!
На полном ходу врезаюсь в какого-то человека, чьи очертания уже становятся мне совсем неразличимыми, а голос, доносящийся до моего сознания будто бы из глубокого колодца, кажется вроде бы таким родным и знакомым...
– Лия! Лия, девочка, иди сюда, скорее!
Все краски вокруг смешиваются и меня кружит в этом неведомом вихре до тех пор, пока я не теряю землю из-под ног, пока не взлетаю, воспаряю ввысь. Потрясающе... Такое невероятное чувство легкости и умиротворенности, которое я ни разу в жизни не испытывала!
Но не успеваю я насладиться своим полетом, как краски теряют свою яркость, а голос, до сих пор называвший меня по имени, затихает и вовсе пропадает. Темнота сгущается, а я не могу пошевелиться, я не чувствую своих рук, ног, тела. Боже, я больше ничего не вижу перед собой – лишь непроглядную темноту, окутывающую меня со всех сторон словно липкой жижей.
Я пытаюсь кричать, но не слышу собственного голоса. В груди все обжигает так, будто я утопающий, надышавшийся водой, которая медленно, но верно вытесняет из легких живительный кислород.
Хватаю ртом оставшийся воздух, стараюсь надышаться, но с каждой секундой понимаю все больше, что это конец. Слышу, как замедляется мое, до этого бешено колотящееся в своей костяной клетке, сердце и прекращаю сопротивляться, позволяя тьме проникнуть в меня, поглотить, наполнить сосуд моего сознания до самых краев.
Смиренно жду последнего удара:
тук,
тук,
тук...
59
Открываю глаза и стараюсь осмотреться. Меня окружает смутно знакомая больничная палата, букет белых роз на прикроватной тумбе, катетер в вене... В голове медленно начинают проявляться шокирующие воспоминания минувшего дня, а может быть даже дней. К счастью, в этот раз мой мозг достаточно быстро восстанавливает картину происшествий. Видимо адаптировался ко всему тому дерьму, что я наглоталась за эти недели и решил не мучить свою хозяйку игрой в угадайку.
– И снова здравствуйте! – заходит в палату улыбающаяся женщина в белом халате. Я ее помню еще с предыдущего раза, когда попала в эту больницу в день рождения. – Вы больше суток находились почти без сознания, но самое страшное уже позади. Сейчас быстренько прокапаемся еще разок и все будет хорошо. Ты сильная девочка, – говорит она, выставляя свежую капельницу. – Жениха позвать?
– Кого? – все еще отходя от глубокого сна, переспрашиваю я.
– Ну, парня, что привез тебя. Брюнет высокий такой, вон цветы тебе принес, – удивленно вскидывает брови медсестра. – Станиславом зовут...
– Ах, да, конечно!
Хитро улыбнувшись и бросив мечтательный взгляд на букет, женщина выходит из палаты. От нетерпения начинаю ерзать на набивном матрасе.
Получилось ли у Романа взять поставщика? Черт, как же угнетает это неведение, а сейчас придет Авдеев и... Бог ты мой! Что я ему скажу? Как я Стасу объясню свой глупый поступок? Не думаю, что фразочка типа «это все ради тебя» убережет мою задницу от его праведного гнева.
– Привет, – слышу тяжелые шаги и поворачиваюсь на звук.
Стас недоволен. Даже сказала бы больше – он злится. Сложив руки на груди, мужчина медленно подходит к креслу напротив больничной койки, где располагается моя дрожащая от волнения тушка, садится. Он не сводит с меня своих чернющих глаз и молчит, словно специально вынуждая чувствовать себя виноватой.
На нем черная рубашка и брюки, что выглядит очень странным, ведь Стас никогда не утруждался официальностью своего дресс-кода.
– Как себя чувствуешь? – наконец, спокойно спрашивает он.
– Нормально, – сглатываю подступивший ком в горле я. – Почему ты так одет?
– Сегодня были похороны Виктора, – сухо отвечает мужчина.
– Как Рик?
– Сама как думаешь? – хмурится Стас. – У мужика самое хреновое время в жизни: он еще долго не сможет ходить, потерял единственного сына... Пьет, злится и тихо плачет. Уволился, но, вроде бы, остыл и больше не ищет виноватых.
– Мне жаль, что я все пропустила. Я бы хотела выразить свои соболезнования, – опускаю взгляд, не в силах больше выдержать визуальный натиск. – Стас, все получилось или нет? – с надеждой спрашиваю я.
– Смотря что для тебя значит получилось, – я чувствую, как он продолжает сверлить меня тяжелым взглядом. – Сбежать от меня обманом? Да, получилось. Заставить меня сходить с ума и представлять в красках что с тобой сделали эти уроды? Безусловно! – по мере того, как мужчина говорит, его голос грубеет и интонация идет на повышение. К глазам подступают слезы и я не знаю чем занять руки, поэтому сминаю в кулаках мягкую простынь. – А может быть вытащить тебя с того света от очередного передоза получилось?! Да, Лия, получилось!
– Стас, прости, я хотела помочь, – всхлипываю я, едва сдерживая слезы.
– Я чувствовал себя обманутым, не достойным твоего доверия! Роман еще этот... Сговорились за моей спиной! – Авдеев раздосадованно взъерошивает свои волосы.
Я понимаю, что он чувствовал. Поступи он так же со мной – я бы тоже была зла и обижена, но если бы все сложилось удачно в результате, разве оно того не стоит? Мне ужасно страшно, что он просто уйдет, оставит меня одну в этой палате и больше никогда не вернётся. Я настолько люблю его, что остаться без него кажется равносильным смерти.
– Мы хотели как лучше, – дрожащим голосом говорю я, глядя на нервного мужчину.
– Черт, милая, я знаю, но эта ситуация, эта ложь, – вздыхает мужчина и подходит к постели, опустившись на корточки. – Все получилось, их взяли, но это не стоило риска твоей жизнью и сотни моих поседевших волос.
Стас поглаживает меня по руке и его суровый взгляд постепенно смягчается. А вот меня буквально прорывает, слезы градом льются из глаз. Сама не понимаю, почему я плачу, но похоже, что от радости что все получилось и я жива.
– Но прошу тебя, больше никогда так не делай, – Стас вытирает слезы с моих щек и серьезно смотрит прямо в глаза. – Не смей рисковать своей жизнью и без спроса лезть в неприятности.
– А со спросом можно? – сквозь тихие всхлипы пищу я.
– Со спросом можно, – улыбается мой Стас и у меня непроизвольно вырывается нервный смешок.
60
– Все хорошо, не надо так переживать, – обнимает меня за плечи Стас и прижимает к себе.
– Я просто не знаю, что ей сказать... Как... Боже, я ничего не знаю, что ей говорить, – хныкаю я и утыкаюсь носом в грудь мужчины. – Я так соскучилась по ней и ее голосу, мне так много надо ей рассказать.
– Ты расскажешь и все будет хорошо, я рядом, – слышу в голосе Стаса улыбку и на душе становится легче.
Мне так много нужно рассказать маме, что я не знаю с чего начать.
С того, что отца отправили в специальное учреждение для лечения алкоголе и наркозависимости? А может быть для начала познакомить ее со Стасом? Рассказать про свою новую работу? Про грядущие масштабные гонки и про то, что я буду на них подрабатывать штатным фотографом?
– Что ж, заходите, я буду поблизости, – выходит к нам главный врач клиники, дружелюбно улыбаясь.
Мы проходим в палату и мое сердце замирает, когда я вижу маму. Без пугающего множества трубок и датчиков, она лежит на кровати, глядя в нашу сторону покрасневшими от слез глазами. Я в нерешительности останавливаюсь на пороге и чувствую, что сейчас тоже буду обливаться слезами, но теплая рука Стаса нежно сжимает мою ладонь, словно передавая свою уверенность и наполняя меня энергией.
– Мама... – выдыхаю я и тут же подбегаю к больничной кровати, падаю перед ней на колени, прикасаюсь к маминой руке, теплой, живой, не такой безжизненной как в те ужасные дни ее бессознательного состояния. – Мамочка, – только и могу мямлить я, а слезы радости ручьями стекают по щекам.
– Лия, – всхлипывает мама, переплетая наши пальцы.
Рядом жалобно начинает пищать медицинский прибор, контролирующий сердечный пульс и в палату тут же заходит врач. Он с интересом смотрит на показатели, чему-то довольно улыбается и кивнув своим мыслям, выходит из палаты. Это ведь хороший знак?
После того как наши совместные рыдания утихают, мама смотрит мне за спину и замечает Стаса, до сих пор стоящего возле двери. Меня бросает в жар и щеки загораются от смущения, видимо, этот вопрос будет одним из первых, что придется прояснить...
– Мам, – решаю опередить ее вопрос и все же сказать сама. Поднимаюсь на ноги и нервно расправляю невидимые складки на футболке. – Познакомься, это Стас, он очень помогал мне и поддерживал все это время, – улыбаюсь я подходящему ближе мужчине. – Он мой... начальник и... мы с ним вместе, – боже, как же тяжело даются слова! Мама непонимающе переводит взгляд с меня на Авдеева.
– Очень приятно познакомиться, – улыбается мужчина и я снова теряюсь в его очаровательной улыбке. – Меня зовут Стас и я безмерно влюблен в вашу невероятную дочь, – мягко, но одновременно уверенно произносит он и смотрит мне в глаза. С такой непередаваемой нежностью, которая продолжает смущать и заставлять млеть меня от сказанных слов.
Мама молчит, словно до сих пор осмысливая его слова. Рассматривает Стаса и вновь возвращает свой взгляд на меня.
– Значит, вы встречаетесь? Вы вместе? – совершенно спокойно уточняет мама.
– Да, – отвечаю я с легкой улыбкой.
– Мне тоже очень приятно познакомиться, Станислав, – говорит она, с одобрением. – Я очень рада, что рядом с дочкой был кто-то, кто заботился о ней... Расскажите мне, что вообще произошло за все это время, я так много пропустила!
– Мне уйти? – тихо спрашивает Стас, наклонившись к моему уху.
– Нет, нет, останьтесь, – отвечает мама вместо меня. Это хороший знак, значит мама одобряет мой выбор.
Мы рассказываем маме обо всем, что она пропустила, умалчивая лишь о моих передозировках и угрозе жизни. Мне даже удается убедить ее подать на развод.
Беседа легкая и непринужденная, словно мы вот так всегда общались и были сто лет знакомы. Мне безумно радостно и уютно, ведь сейчас рядом со мной находятся два самых любимых и близких сердцу человека.
– Лия, а как я попала сюда, в эту клинику? – спрашивает мама. – Наверняка это стоит огромных денег, откуда столько у тебя?
– Не у меня, мам, – улыбаюсь я, решив, что сейчас самый подходящий момент развеять последнюю пелену лжи между мной и Стасом. – Тебе на лечение выделили грант, за который нужно благодарить Стаса, – мужчина складывает руки на груди и, глубоко вздохнув, откидывается спиной на спинку кресла. – Это он попросил выделить деньги на твое лечение у какой-то очень крутой немецкой компании в этой клинике, – добиваю я.
– Это правда? – мама переводит вопросительный взгляд на Стаса и тот обреченно кивает, не сводя с меня своих почерневших глаз. На секунду мне даже стало страшно. – Боже мой, мы... Боже, чем мы вам можем отплатить за вашу доброту? Спасибо вам, – мама прикрывает рот рукой, а в ее глазах вновь блестят слезы.
– Вы ничем мне не обязаны, но, – хитро щурится Стас, – если очень хочется отблагодарить, то отдайте вашу дочь мне в жены, – усмехается он, чем немного ободряет и веселит маму.
А вот меня... Мне сейчас показалось или в его голосе и правда не было и грамма шутки? Да нет же, точно показалось, какое там замуж...
Попрощавшись с мамой до завтрашнего дня, мы выходим из палаты. Общаемся с врачом и получаем весьма позитивные прогнозы – маму через несколько недель могут отправить под домашнее наблюдение.
– Как давно ты знаешь? – наконец, не выдерживает Стас, когда мы подходим к машине.
– Узнала перед операцией, когда заполняла документы, – отвечаю я, глядя ему в лицо. Не знаю чего ждать от него в такой момент, Стас серьезен и мил одновременно. – Почему ты не сказал, что помощь была от тебя?
– А как бы по твоему это выглядело со стороны твоими глазами? – приподнимает бровь мужчина, обнимая меня за талию. – Стремный мужик, начальник, неожиданно решил купить расположение своей чертовски красивой ассистентки добрым поступком, разве нет?
– Вовсе нет, совсем не стремный! – смеюсь я, поглаживая мужчину по колючей щеке. – Спасибо тебе, за все, что сделал для меня!
– Мы квиты, ведь ты уберегла мою задницу от обвинений в наркоторговле и укрывательстве наркопритона, – мужчина наклоняется и едва ощутимо касается моих губ своими. Хочется зажмуриться и мурлыкать, словно кошка от удовольствия! – Поехали домой, а? – с надеждой смотрит мне в глаза Стас. – Я чертовски голоден...
Игнорирую некую, двусмысленность, будоражащую мою фантазию, и киваю. Домой, мы едем домой...
ЭПИЛОГ
Гонки прошли успешно – вот главное достижение последнего дня! Гоночный трек и соревнования зарекомендовали себя в самом лучшем свете настолько, что желающие вложиться в следующий масштабный заезд, просто завалили Авдеева чеками и своими обещаниями.
