Текст книги "Карта моей души (СИ)"

Автор книги: Юлия Николаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Почему я не уехала оттуда? Я и сама не знала. Спустя столько лет прошлая жизнь стала казаться мне призрачной выдумкой, я не питала иллюзий по поводу счастливой встречи с родителями или тем же Лехой. Я поверила в то, что Митя оставил меня в покое, но бежать из этого города оказалось просто некуда. В любом другом я была бы так же одинока и беспомощна, а здесь у меня появился родной человек – Степан. Наверное, я бы рано или поздно уехала, просто тогда еще не чувствовала в себе силы к таким переменам. Впрочем, судьба как обычно все решила за меня. Еще я боялась, что если столкнусь с кем-то, кого интересует Митя, то он может вернуться. Этого я боялась больше всего, и потому упорно молчала даже при угрозе своей жизни. Но теперь молчание не имело смысла, потому что именно от меня зависела жизнь Лехи.

Я ворвалась в Лехину квартиру, как ураган. Швейцар на выходе, если хотел что-то мне сказать, то не успел и рта раскрыть. Дверь оказалась не заперта, я бросилась в гостиную и увидела Леху на кухне с чайником в руках. Он посмотрел вопросительно. Стремительно развернувшись, я вернулась в прихожую и, заперев дверь, снова прошла в гостиную. Леха продолжал смотреть вопросительно, но поинтересовался вслух:

–Объяснишь, что происходит?

Я посмотрела на него и, выдохнув, сказала:

–Витязев жив.

Леха оценил эту информацию без удивления, отставив чайник, прошел ко мне и спросил, скрестив руки на груди:

–И?

Я вытащила из кармана листок Князева и разложила на столике, усевшись на диван. Леха нависал, стоя рядом.

–На этом листке другой почерк, – сказала я, – я почти уверена в том, что записки на стекле и телах сделал Митя, а эту написал Князь, возможно, не без его влияния.

–Интересная версия, – заметил Леха, я разозлилась.

–Хватит валять дурака. Митя избавился от всех этих мужчин, потому что был им должен. Но это не конец: он избавится от всех, кто может быть ему опасен. Я уверена, он попытается убить тебя.

Только я сказала эти слова, как в дверь позвонили. Я беспомощно уставилась на Леху, чувствуя, как внутри все задрожало. Он оставался спокоен, прижал палец к губам, приподняв меня за запястье, сунул в руку листок со считалкой и отволок в кухню.

–Слушай внимательно, – сказал негромко, взяв меня за плечи, – сиди тихо и не высовывайся ни при каких обстоятельствах. Даже если за дверью стоит твоя родная мать. Поняла?

Я с трудом кивнула, Леха, было, пошел, но я тут же вцепилась в него.

–Все будет хорошо, – снова шепнул он, убирая мои руки, – просто сиди спокойно.

Я вжалась в угол, слушая, как Леха идет к двери и в ужасе думала, что, если Митя сразу его убьет? Леха скрипел замками, привычно не поинтересовавшись, кто за дверью. Я только губы кусала. Наконец, дверь распахнулась, и я услышала голос:

–Добрый день, могу я поговорить с вами?

Я расширила глаза, голос казался знакомым, но принадлежал не Мите. Однако я была уверена, что где-то его слышала.

–По поводу? – лениво поинтересовался Леха.

–По поводу девушки, которая недавно попала к вам. Людмила Стрельцова. Мы с ней немного знакомы, а мой друг, знаете ли, даже влюблен в нее без памяти.

"Андрей", – пронеслось у меня в голове. Это точно он, и голос его. Но какого черта он тут делает? И тут меня снова окатило волной. Перед глазами пронеслись все дни похода, поведение Андрея... Он всегда был в солнечных очках. И вовсе не потому, что боялся солнца или привык к ним. Он...

"Он понимал: это единственное, что может его выдать, – догадалась я вдруг, – можно изменить поведение, голос, повадки, но глаза никогда. Особенно для женщины, с которой ты жил".

Это был он, вот что я знала, это был Митя Витязев. Стоял в холле квартиры Лехи Дьявола с одной единственной целью – убить его.

"Он был в гостинице, – снова поняла я, вспомнив фигуру на крыльце – зачем? Приходил ко мне"?

Я металась от мысли к мысли, пытаясь сообразить, что же он задумал, в это время дверь квартиры закрылась, и Леха сказал:

–Я слушаю.

И следом раздался звук, который сложно с чем-то спутать. Это был взвод курка. Сердце подошло к горлу, я думала, что рухну прямо сейчас, Леха же совершенно спокойно поинтересовался:

–И чего ты этим добьешься?

–Ладно, хватит валять дурака, – голос Андрея остался прежним, но я уловила изменение интонаций и сразу узнала их. Сомнений быть не могло. – Не узнаешь меня?

–Такую мразь, как ты, Витязь, сложно не узнать. Мне искренне жаль, что ты жив.

–Зато мне не жаль. Спасибо Миланушке, она очень мне подсобила, настаивая на моей смерти.

–Как ты ее заставил?

Митя хохотнул, а я в ужасе подумала:

"Только не рассказывай, пожалуйста, только не рассказывай".

–Это было не так сложно. Девчонка боялась меня до ужаса. Кстати, она скоро должна подойти, я отправил ей в номер трогательную записку. Пока ее нет, придется подержать тебя живым.

–Хочешь сделать так, будто она меня застрелила? – хмыкнул Леха, а я думала только об одном: Митя приходил в гостиницу, чтобы выманить меня оттуда и привести сюда. Но он не знает, что я не вернулась туда, а сразу приехала к Лехе, движимая своими догадками. И пока меня нет, Леха не умрет.

–Соображаешь, – ответил Митя.

–Думаешь, кто-то поверит?

–У вас весьма запутанные отношения, а у девчонки проблемы с нервами, в моем городе найдутся люди, которые это подтвердят. Она даже к психологу обращалась. Не переживай, я ее потом доведу до такого состояния, что она сознается в твоем убийстве.

–Не смей ее трогать, – чуть ли не по слогам проговорил Леха, но Митя только хмыкнул.

–Ты не в той ситуации, чтобы диктовать условия. Я терпеть не могу, когда мои враги живы. Поначалу я и от Милки хотел избавиться, но на свою удачу оставил ее в живых. А потом понял, как это можно использовать. Мой расчет был прост. Я некоторое время наблюдал за происходящим здесь, и когда понял, что твои люди собираются снова в те места, шанса не упустил. Оригинал карты я нашел давно, для галочки, так сказать, не люблю, когда дела остаются незаконченными. Втереться в доверие к девчонке и раскрутить ее с братцем на экспедицию труда на составило. Милка единственный проводник в городе, который согласился бы пойти туда. Я был уверен, что она купится хотя бы из любопытства. И оказался прав. Дальше просто: столкнуть две группы нос к носу, она оказывается у тебя, что сразу вызывает интерес определенных лиц, и можно начинать игру. Пришлось подсуетиться, чтобы за вами поспеть. Благо, у меня была пара дней, чтобы установить прослушку на всех интересующих меня лиц. И Стоянов удачно появился со своей жаждой мести, стал пятым и надоумил меня на считалку. Милка, наверное, от страха чуть не умерла, когда увидела зеркало? – Я услышала насмешку в его голосе. – Тут и Князь пригодился. У него мозг всегда немного на сторону был, но это оказалось мне только на руку. Я вышел с ним на связь и начал плести всякие байки про то, что он избранный. Его было несложно в этом убедить: наркота окончательно убивала в нем остатки разума. Хотя он, конечно, мог выйти из-под контроля. Но все прошло даже лучше, чем я ожидал. Этот придурок умер в самый подходящий момент. Восемь миллионов я уже прибрал к рукам, оставалось одно: покончить с прошлым навсегда. И вот я здесь.

Я слушала его, наконец прозрев и поняв, какой идиоткой была все это время. Он обвел меня вокруг пальца, а я даже не заметила.

–Чем ты ее запугал? – внезапно спросил Леха, и я снова застыла.

–Это было просто, – снова хмыкнул Митя, и я зажмурилась, понимая, что он расскажет, что Леха узнает обо мне все. – Еще в экспедиции я понял, что голова Милки набита романтическим бредом, а также, что кодировку карты знает только она. Дальше элементарно: разыграл перед ней героя из книжки, и она, конечно, повелась. Для закрепления эффекта я ее трахнул на берегу озера в звездную ночь... Кстати, это был весьма приятный бонус: в постели Милка просто огонь. У меня было много баб, но она... В общем, я понял, почему ты на нее запал. Ну и вместо того, чтобы от нее избавиться, я дал слабину и взял ее с собой. В городке была подготовлена нора, где можно было спокойно переждать поиски и волнения, там мы и обосновались. Поначалу я на нее сильно запал, мы трахались до самозабвения, а что еще надо человеку, пережидающему бурю? Но потом настало время заняться делами. Для начала я нашел клад. Не зря, клад оказался, что надо. Судя по всему, кто-то закопал в лесу награбленное во время войны. Поиски и сбыт заняли время, так что на полгода я выпал из Милкиной жизни. Она усердно ждала. Поначалу, когда я вернулся, даже почувствовал некоторую радость. Но потом... Ей хотелось высокой любви, страсти и прочего бреда, вычитанного из книжек. Избавляться от нее было жалко, так что я стал пропадать по делам на значительные сроки, а потом приезжал к ней. Она ждала, с меньшим энтузиазмом, но ждала. Бежать ей было некуда, да и мои ребята за ней присматривали. Я частенько при ней надирался и запугивал основательно. Короче, вырвал девочку из мира грез и окунул прекрасным личиком в дерьмо нашей жизни.

Я открыла глаза, чувствуя, как внутри все дрожит. И тут взгляд мой упал на выдвижной ящик, из которого несколько часов назад Леха доставал пистолет, предлагая мне убить его. И я подумала: если он не убрал его оттуда, есть шанс. Я стала медленно-медленно двигать в ту сторону, а Митя говорил и говорил, словно ножом меня разрезал на кусочки. Я старалась не слушать. Мне везло: он опускал подробности. Не знаю, что там происходило с Лехой, но он не издавал ни звука до самых последних слов Мити, а на них сказал:

–Я убью тебя, ублюдок.

–Это вряд ли, – хмыкнул тот, – можешь сколько угодно бахвалиться своим бессмертием, но наступает момент, когда везение кончается. В твоем случае он наступил сейчас. Короче, я довел девчонку до исступления, до того, что она поверила в то, что если кто-то узнает, что я жив: ей несдобровать. Причем, несдобровать настолько, что лучше самой застрелиться, ибо я буду мучить ее долго и интересно. Потом я ее покинул, но периодически узнавал, как она поживает. Милка не нашла ничего умнее, как свинтить в лес и стать проводником. Потом вернулась в город, устроилась в гостиницу и стала работать там. По-моему, она реально поверила в то, что я не вернусь, если она будет делать вид, что я мертв... Дурочка.

Слушая все это, я дошла до ящика и, выдвинув его, увидела пистолет. Аккуратно вынула и сняла с предохранителя, после чего двинула через гостиную к холлу. Честно говоря, я мало соображала, двигалась, как будто по инерции. Когда он назвал меня дурочкой, я резко вышла из гостиной и, поймав Митин удивленный взгляд, начала стрелять в его сторону, зажмурив глаза. Отдача была бешеной, я даже не ожидала, но справилась. Раздался один щелчок, второй, третий, четвертый, а потом кто-то вырвал у меня пистолет из рук. Я открыла глаза, они были полны слез. Рядом стоял Леха, озабоченно на меня глядя, а в трех шагах лежал Митя. Тело меня не слушалось, я рухнула на колени и подползла к нему. Он был еще жив. Я поймала его взгляд, он вдруг улыбнулся, с огромным трудом разлепил губы и, еле слышно прошептав:

–Молодец, – умер.

Я сидела в прострации и смотрела на его тело, слегка покачиваясь. Я потеряла ориентацию во времени и пространстве, и, наверное, могла так просидеть еще очень долго, не смущаясь стеклянного взгляда и крови, растекавшейся вокруг тела, если бы Леха аккуратно меня не поднял и не отвел в гостиную. Усадив на диван, вытащил из бара бутылку коньяка и бокал, налил целый и, протянув мне, сказал:

–Пей все. Через не хочу.

Я выпила, в какой-то момент подумав, что меня вырвет, но ничего, сдержалась. Почти сразу стало легче. Не то что легче, как-то тупее. Коньяк разлился по телу горечей волной, чувства немного отступили, но при этом я вдруг ясно осознала, что произошло, и подняла на Леху испуганные глаза.

–У тебя не было выбора, – тут же сказал он, наклоняясь ко мне и хватая за плечи, заглянул в глаза, словно пытаясь докопаться до самой сути, вычитать, что творится в моей душе. Я на его слова кивнула, хотя и не была с ним согласна. Вообще-то, у меня был выбор. Я могла не убивать Митю. Я могла вообще не стрелять. Или попытаться ранить. Но я его убила. Я убила человека. К счастью, в этот самый момент коньяк, удачно попав в пустой желудок, вдарил по мозгам, и вместо того, чтобы завопить от ужаса, я немного истерично рассмеялась. Леха вздохнул, качая головой.

–Пойдем, тебе надо поспать.

Он провел меня в свою комнату так, чтобы я не смотрела на тело Мити, уложил в кровать и достал мобильный.

–Форс-мажор, у меня в квартире тело, от которого надо избавиться. – Ему ответили, Леха повесил трубку и посмотрел на меня.

–Он любил меня по-своему, – сказала я вдруг. Я внезапно успокоилась. Леха с моими словами явно согласен не был, но спорить не стал. – Просто такие, как он, не умеют любить по-настоящему. В этом мы с ним похожи, я тоже не умею.

–Неправда, – перебил Леха, но я покачала головой.

–Правда. Если бы я умела любить по-настоящему, то никогда бы тебе не изменила. Ты даже себе представить не можешь, сколько раз я думала, как бы все сложилось, если бы я не убежала с ним. Но мне воздалось по заслугам за всю мою жизнь: за непослушание Богу, родителям, за пользование тобой – за все...

Дальше я не могла говорить, бессилие закрыло мне глаза, и я провалилась в сон.

Кто-то позвонил в дверь, и это вернуло меня к реальности. Открыв глаза, я уставилась в потолок, прислушиваясь. Лехи в комнате не было, но в коридоре явно что-то происходило. Перед глазами снова встала картина в прихожей. Слезы застили мне глаза, но самое ужасное было в том, что я чувствовала освобождение. Больше не надо было трястись от страха, боли, унижения. Можно было жить, как угодно. Карта моей жизни лежала передо мной, и наконец я сама могла рисовать на ней. Хлопнула дверь, все затихло, и я, с трудом поднявшись, вышла в коридор. Холл был пуст, ковер исчез, пол чистый. Правда, в стене была дырка от пули: Митя упал раньше, чем я перестала стрелять. Я зашла в гостиную: Леха сидел за столом в кухне и курил. Мы встретились взглядами, его хмурый, и мой безразлично-опустошенный. Затушив сигарету, Леха подошел и обнял меня, я уткнулась носом ему в грудь.

–Ты больше никогда не будешь страдать, – прошептал он, прижимая меня к себе. – Я тебе обещаю.

Я хотела отстраниться, чтобы ответить, но он сильнее прижал меня и добавил:

–Я всегда любил тебя. С того самого момента, как увидел на другой стороне дороги. Ты рассматривала какого-то парнишку, и глаза у тебя были такие детские и мечтательные, наивные. А потом ты посмотрела на меня, и что-то вспыхнуло в твоем взгляде, что я просто не мог отвести от тебя глаз, словно на мгновенье заглянул куда-то дальше дозволенного. Я тогда понял: если не загляну еще раз, не прощу себе. – Чуть отстранившись, он посмотрел на меня, по моему лицу катились слезы. – Я и не думал, что такое бывает, но без тебя оказалось невозможно жить.

–Но ведь живешь же, – глотая слезы, улыбнулась я.

–Живу, – усмехнулся он, – после ранения я стал молиться. Просил об одном: чтобы ты была жива и чтобы все у тебя было хорошо. И всегда добавлял: Боже, если можешь, верни ее мне. И когда Борька пришел с тобой... Черт возьми, я оказался не готов. Просто не знал, что делать, не понимал, кто ты теперь. Теперь понял. Ты все та же девчонка, только до смерти перепуганная и забитая. Милана, – он посмотрел на меня, – я тебе обещаю, больше тебя никто никогда не обидит. Ты своей жизнью искупила свои грехи. Пора быть счастливой.

Я смотрела на него, не в силах передать того, что происходило внутри меня. Что-то ломалось, что-то строилось в один и тот же момент, одна Милана уходила, другая приходила. Посмотрев на Леху, я улыбнулась и сказала:

–Я согласна попробовать. Только если ты составишь мне компанию.

Он поцеловал меня в лоб и прижал к себе, а я позволила проникнуть в себя той самой любви, что озаряет наши жизни светом.