Текст книги "Валюта смерти"
Автор книги: Юлия Андреева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Во время еды соседка заявилась еще раз, громогласно сообщив, что поскольку старая богинка иной раз по неделе из дома не выходит, платить ей можно продуктами. Желательно пакет нежирного молока и свердловскую слойку, которую старушка, по словам Ираиды Александровны, особенно уважала.
На этот раз Казику было строго-настрого запрещено вылезать к дверям, и встреча прошла если и не на высшем уровне, то, во всяком случае, с меньшими треволнениями.
Глава 14
Пятница. Пан Трепетович
Утер ангелам нос
Черт-альбинос.
А.Смир
Наверное, с ребенком следовало хотя бы иногда гулять, но Аня не собиралась тащить его в фирму, не зная, что он там может ляпнуть. Она хотела было предложить Казику погулять во дворе самостоятельно, но тот благоразумно отказался, пообещав, что будет ждать ее и не станет открывать посторонним.
Вообще, повезло ей с парнем, нечего сказать!
Буквально одной просьбы не играть с монетами, а лучше припрятать их от чужих глаз, хватило, чтобы мальчик завязал свой капитал в платок и спрятал в диван.
– Звонить пойдем вечером, когда стемнеет, – сообщали напоследок Аня, немного удивленная, что он сам не поинтересовался, когда же можно будет связаться с родителями.
Тот деловито кивнул, делая вид, будто информация нисколько не взбудоражила его. Молчун и умница. Разведчики из таких отменные получаются, если доживет, конечно, с такими-то капиталами до того возраста, когда берут в разведку. А Аня давно уже раскусила, что у Казика имеются еще монеты и, судя по всему, немало. Мечты о Казиковском кладе она специально старалась запрятать куда подальше, думать о чем-нибудь другом, но как-то пока не получалось. Все ее мысли тем или иным боком касались Димки, а для того, чтобы дозвониться до него, были нужны, нет, просто необходимы, монеты.
Фирму Вадима она отыскала без проблем. Усталая, с синяками под сильно накрашенными глазами, секретарша чуть ли не спала в приемной, подперев тяжелую голову кулаком и бессмысленно глядя в голубоватый экран монитора. Ее странные совершенно прямые зеленоватые волосы блестели серебром, точно были насквозь пропитаны лунным светом. Точеное личико явно было прекрасно знакомо с ведущими пластическими хирургами, во всяком случае, что-то подсказывало Ане, что она общается с существом старше нее. С идеально красивым, нет, пожалуй, неправдоподобно красивым, но отчего-то отталкивающим существом.
– Я вот тур купила, Вадим сказал инструкции какие-то надо получить… – Неуверенно нарушила сонный морок чужого офиса Аня.
– Что? Какой Вадим? А, Брянский, сейчас посмотрю, на месте ли кто-нибудь из инструкторов, – она порылась в ежедневнике, то и дело, поглядывая на настенные часы и цокая языком. – Знаете, никого из консультантов сейчас на месте нет.
– Ну, я же купила тур! – Попыталась возмутиться Аня, суя секретарше в нос аккуратно заполненные Вадимом документы на выезд.
– Конечно, конечно, – смягчилась зеленоволосая дева, – сейчас свяжусь с Боссом, может быть, он что-нибудь придумает. – Она чарующе улыбнулась клиентке, продолжая двигаться, точно во сне. Ее необыкновенные огромные глаза были зелеными и пустыми, словно душа маленькой секретарши давно умерла или крепко спала, не ведая о дневной жизни своей оболочки.
– Пан Трепетович, тут Вадим послал клиентку с туром, а ни одного инструктора, как на грех, в офисе нет. Не домой же ей теперь возвращаться, – промурлыкала девица в трубку, только что не облизав ее: завораживающий глубокий голос, сексуальная поза, выразительные накачанные гелем губки олицетворяли собой живой соблазн. Вероятно, ей что-то ответили, так как секретарша несколько раз кивнула в трубку, издавая нечто среднее между писком и скулежом.
Аня стоически дотерпела до конца разговора, после которого мутные глаза секретарши вновь уставились на нее, идеальное лицо обезобразила дежурная улыбка офисной дуры.
– Пан Трепетович просил вас подождать ровно пять минут. За это время вы успеете выпить чашечку чая или кофе. Чего бы вам хотелось?
– Чай.
– Какой? – Дева поднялась из-за стола, демонстрируя идеальные 90х60х90.
– А у вас что, любой есть? – попробовала завестись Аня.
– Практически. – На этот раз улыбка сделалась шире, так что Аня невольно поразилась невероятной белизне явно вставных зубов собеседницы. Зубы были не просто белыми, это бы еще ничего, они словно отражали свет, так что когда секретарша улыбалась с открытым ртом, ее кожа, так же, как и волосы, делались зелеными, отчего очарование исчезало напрочь.
– Белый, жасминовый с ванилью. – Аня вперила в зеленое чудо убийственный взгляд.
– Отличный выбор, – мелодично прозвенела секретарша и тут же извлекла из буфета аккуратненькую белую чашку с поднимающимся над ней парком. В приемной сразу же запахло жасмином и ванилью.
Аня удивленно уставилась на секретаршу, все-таки не дурой она была, если способна на такое. Впрочем, та и не думала важничать, поставив чашку на прозрачный столик рядом с Аней, она снова вернулась на свой пост, уныло уставившись в компьютер.
– Скука бессмертная, а тут еще и ни одного стоящего письма. Рассылки, голосование за фотографии… – Она монотонно двигала мышкой, прикрывая зеленоватыми руками то и дело слетающие зевки, – только «Мой мир» радует, ежедневно высылает своеобразный отчет: «Действие ваших врагов за ближайшие сутки». Интересненько…
– Мне казалось, что «Мой мир» высылает «Действие ваших друзей»? Во всяком случае, раньше высылал. – Аня невольно покраснела, сообразив, что она уже несколько месяцев не вылезала в Интернет…
– Кому интересны действия друзей? – Пожала точеными плечами секретарша. – Друзья, сами расскажут, что у них не слава Богу, а что, наоборот, ништяк, если они, конечно, друзья. Не в «Моем мире», так «В Контакте» все, что хотят, выложат. А вот враги… «Мой мир» специально эту рубрику ввел, чтобы в курсе держать, а то время нынче неспокойное…
В этот момент дверь в кабинет директора Трепетовича отворилась, и на пороге возник он сам. Высокий, под метр девяносто, если не еще выше, молодой, с бритой головой, черной бородкой и веселыми разбойничьими глазами.
При виде его секретарша тут же вскочила, заискивающе улыбаясь и гуляя бедрами. Трепетович не обратил на нее ровно никакого внимания, жестом приглашая Аню пройти в кабинет.
Аня послушно последовала за ним, сзади пристроилась зеленоволосая дева с Аниной чашкой в руках.
Кабинет оказался просто огромным, с отдельной выгородкой под рабочий стол, а также с так называемой зоной отдыха – двумя креслами возле крошечного, утопающего в зелени фонтанчика. Туда-то Трепетович повел Аню.
Они разместились в креслах, и секретарша подкатила малюсенький столик, на котором уже стояла Анина чашка.
– Красиво у вас, – Аня обвела глазами кабинет, отмечая застекленные шкафы с книгами, статуи и подсвечники, дорогую мебель, и – чудо-чудное – дворцовый паркет на полу.
– Да, – Трепетович придирчиво оглядел свое рабочее место, – по большей части приходится находиться здесь, вот и стараешься как-то создать человеческие условия. Он вздохнул. – Ну, давайте к делу.
Первое, что вы должны запомнить: там не все желают видеть людей отсюда. Даже, скажу прямо, вообще не желают. Борцы подразделения «Явь», так и вовсе заточены на отлов выходцев с нашего света на тот. Мы, со стороны фирмы «Навь», разумеется, сделаем все возможное, чтобы вы и вообще никто из туристов не пострадал. Но, сами понимаете, мы просто не можем организовать вашу круглосуточную охрану. – Он развел тощими руками с длинными сучковатыми пальцами. Поэтому мы – фирма «Навь» – никогда не организуем встречи в людных местах, где вас проще выследить и арестовать.
Возможно, другие фирмы скажут вам, что в толпе как раз легче спрятаться, но, поверьте моему опыту, невозможно отвести глаза сразу же нескольким людям. С вами, конечно же, будут трансфер и наши гиды, но и они не всесильны…
– Отводить глаза – это что? – Осторожно поинтересовалась Аня. Наверное, в фирме было не принято перебивать пана Трепетовича, но уж больно было интересно.
– Ничего сверхъестественного, перевести внимание клиента на не имеющий отношение к делу предмет, например, продавец, подсовывая гнилой товар, начинает льстить клиенту, говорить ему приятные вещи. Тот уши и развесил. Можно отвести глаза ребенку и увести его с собой, да так, что тот будет думать о своем и не заметит, что идет за чужим человеком.
Впрочем, вам это не понадобится, и, как я уже сказал, с вами будет наш гид, поэтому здесь другой вопрос. Постарайтесь не смотреть людям в глаза. Прямой взгляд – вызов. А вызывать на поединок имеет смысл только того, кого вы на самом деле желаете вызвать.
Если же вы ненароком обратите на себя внимание бойца «Яви», он признает в вас чужака и сразу же забьет тревогу.
После разъяснений Трепетович перешел к практическим занятиям, и Аня училась, как избегать прямого взгляда, как правильно смотреть в землю, не поднимая головы и стараясь не обращать на себя внимания местных.
– Переправитесь на ту сторону Смородины…
– Чего? – Не поняла Аня.
– Реки, что под нашими окнами, – терпеливо уточнил Трепетович.
– Ну, да, ну, да, Петербург – вторая Венеция – город рек и каналов. Всех и не запомнить.
– Верно, – Трепетович грустно улыбнулся. – На ту сторону вас доставят на надувной лодке, так что лучше, если вы будете без каблуков. И вообще, одежда попроще, что-нибудь черное, серое, синее, без гламура. Капюшончик на голову, очечки темные на глазки, рукава длинные, чтобы скрыть кисти рук, можно в шарф замотаться. Косим под бомжиху или пьяницу.
– Я должна выглядеть, как пьяница?! – Аня возмущенно поднялась.
– А для кого вам там выряжаться? – в свою очередь удивился, но не обиделся Трепетович. – Для мужа? Так он будет ждать вас в доме или, не знаю, где вам назначат, наши агенты разберутся на это время с соседями. Посудите сами, если вы явитесь в мини-юбке, на шпильках и с модной прической, вас заметят, и еще как. На вас будут обращать внимание на улице, провожать вас взглядами, и сто против одного, что вы тут же будете опознаны как нежелательный элемент и…
Вы должны выглядеть как человек, не останавливающий на себе взглядов. Идеально бы подошла форма какого-нибудь соц. работника – пиджак почтальона, комбинезон маляра, спецодежда девушки из Макдоналдса, официант любого недорогого ресторана… Слышали о таком феномене – никто и никогда не замечает обслуживающий персонал?
Люди же вообще предпочитают встречать по одежке, не замечая главного, и в этом смысле для вас безопаснее одеться в скромненький халатик уборщицы, нежели в вечернее или свадебное платье.
Но это в том случае, если бы вам устраивали встречу в общественном месте, где мы могли бы заранее обеспечить вас соответствующей формой.
– Я поняла. Бомжиха, так бомжиха, – Аня хотела было снова сесть, но Трепетович поспешно поднялся, показывая тем самым, что инструкция закончена.
– Разумеется, кроме дома, вам не разрешается куда-либо выходить, встречаться еще с кем-то.
Аня кивнула.
Сегодня вечером наш сотрудник будет ждать вас во дворе вашего дома, и вместе вы доберетесь до Смородины. Никуда не выходите, ждите звонка.
Глава 15
Новые знакомые
К чему снится
Водяница?
А.Смир
Еще из описаний, данных соседкой, Аня поняла, что богинка должна жить, не доходя квартала до моста Александра Невского, в прошлом году Аня частенько бегала через этот мост, относя в редакцию эротического журнала свои рассказы. Осенью там можно было сорвать на ходу райское яблочко, как называла этот сорт бабушка.
Вот и сейчас Аня поклонилась по привычке кривой яблоньке, поздоровалась с рекой, все-таки по-другому ее как-то звали. Впрочем, какое это теперь имеет значение? Дом богинки тоже отыскался неожиданно быстро, Аня еще в прошлом году обратила внимание на этот серый, точно нежилой, дом, рядом с которым почему-то всегда валялись крылья, лапки, а то и головы мертвых голубей. Впрочем, никто же не говорит, что изводила птицу в районе именно богинка. Кстати, что такое богинка? Что-то типа народного целителя?
Старая, крашенная отвратительной серой краской дверь, тоже была на месте, вот только… и тут Ане стало страшно уже по-настоящему: там, где еще совсем недавно должен был возвышаться мост, зияло чистое пространство.
Спокойно, куда-то в неведомые дали, катились серые, под цвет безрадостного неба, воды Стикса или реки Смородины, как отчего-то назвал ее Трепетович.
Позабыв про богинку, Аня перешла через дорогу и, оказавшись на гранитной набережной, на автомате прошла несколько шагов вперед, намереваясь все же отыскать пропавший мост, но его не было! Причем, его не было окончательно и бесповоротно. Мост не был завешен рыхлым питерским туманом, он не сломался, не обвалился, не был взорван неведомыми террористами. Моста просто не существовало. Как будто бы не было никогда!
Ошарашенная таким поворотом дел, Аня просто шла и шла вперед, не зная, когда остановиться и что делать, если знакомого моста так и не объявится.
Каменная набережная скоро закончилась, и Аня продолжала идти по протоптанной тропинке, бестолково вглядываясь то в мирное течение реки, то в горизонт, где мост рано или поздно, все же должен был появиться. В какой-то момент тропка сделалась узкой и резко повела вниз к самой воде.
Аня оглянулась, должно быть, город закончился. Во всяком случае, домов больше не было видно, берег же представлял собой зрелище городской свалки. Впрочем, может быть, его еще не успели привести в порядок после лета. Или не собирались приводить в порядок…
И тут у самой воды Аня увидела темноволосую обнаженную девушку, которая сидела на прибрежном камне, свесив ноги в уже достаточно холодную воду. Скорее всего, упилась в хлам или обдолбалась так, что не чувствует холода и не понимает, что совершенно голая. Засунула по пьяни куда-то шмотки, а теперь сидит и упорно пытается вспомнить, кто она, откуда и куда направлялась.
Аня подошла ближе, услышав ее шаги, девушка повернула голову, мутные голубые глаза не имели выражения, рот скривился в подобие улыбки.
– А я вот искупнулась малость. Не желаешь присоединиться? – Девушка вытащила припрятанную за камнем початую бутылку портвейна и протянула Ане, так что та сразу же смутилась, не понимая, приглашали ли ее купаться в ледяной воде или пить вместе с пьяной нудисткой.
– Говорят, я растрепа и нечеса, – точно сама с собой продолжала журчать обнаженная дева, – а я так скажу, сами вы растрепы. Сами нечесы преглупые. – Она пьяно засмеялась, радуясь понятной ей одной шутке и отхлебывая из горла. – А я так скажу, кто из жен без молитвы ко сну отходит, у того болотница завсегда нитки и упрет. Народная мудрость, понимаешь ли… а я спрашиваю, нафига мне нитки, когда я отродясь иголки в руках не держала? Я, если что и краду, так сразу же готовые вещи, причем, чтобы не подделка какая-нибудь была, чтобы лейб был приличный. Я одеваюсь у «Армани», а ты у кого?
– А я у себя. Дома я одеваюсь, – отчего-то смутилась Аня.
– То-то у тебя последнее время в доме ничего приличного нет. А бывали времена, мамаша тебя баловала, ох, как баловала, бывало, месяца не проходит, чтобы новенькую юбчонку на задницу не притащила, кофтюльку какую, туфельки на шпилечках. А теперь что же? Пришла беда – открывай ворота? Несправедливо.
Что по нынешним временам с тебя взять, вдовица ты горемычная? А я люблю брать…
– То-то ты много набрала! – усмехнулась Аня, и вдруг, неожиданно для себя, протянула руку к бутылке. – Сама голая сидишь, задницей целлюлозной сверкаешь, а «Армани»…
– Задницей?! Да ты зацени кожу. Посмотри, какой шовчик? – Неожиданно девка развернулась к Ане полной грудью, и та, к своему изумлению, обнаружила, что ее собеседница вовсе не голая. Даже напротив. Она была одета в изящный костюмчик, сделанный из тончайшей лайки. Ножки новой знакомой были обуты в тонкие с крошечными стразами, если конечно, это были не бриллианты, сапожки на низеньком, но изящном каблучке-рюмочке. Черные волосы превратились в роскошную ухоженную шевелюру.
– Хороша я? – Дева повела плечами, демонстрируя, как играет светом ошейник с огромным прозрачным камнем.
«Откуда солнечный свет»? – Слабо шевельнулось в голове у Ани, и тут же незнакомка властно взяла ее под локоток, и вместе они сделали шаг к мутной воде.
– Хочешь стать такой же, как я? Хочешь стать настоящей болотницей?
– Болотницей? – Аня почувствовала, что ее бросило в жар, в голове шумело, она еще раз глотнула из бутылки, и перед глазами, а заодно и в голове внезапно прояснилось. Мир, в котором жила Аня, был несовершенным, мало того, она не была в нем счастлива. Там надо было работать, доставать деньги, деньги уходили на поиск любви, поиск тепла, на разговоры с Дмитрием… в то время как, на дне Стикса, царили гармония и порядок. Там ждал ее долгожданный покой, и, возможно, там был даже он – ее Димка.
Потому что Димка умер, и для того, чтобы соединиться с ним, необходимо тоже умереть! Простенько и со вкусом!
Но мало включить газ и наглотаться снотворного, необходимо умереть таким хитрым манером, чтобы быть и на том, и на этом свете. На том – ради Димы, на этом – чтобы быть с папой и мамой, с сестренкой и…
И это преимущество имеет болотница, она же омутница, нежить, лопатница. Болотницами становятся девушки утопленницы, хотя и не все. Крещеные утопленницы могут рассчитывать на более высокую касту – к примеру, сделаться могут благородной водяницей, шутихой или, как говорят на юге России, шутовкой, с перспективой дальнейшего замужества с водяным. Вроде, как и не от мира сего существо, но и не нежить – подданная Чернобога со всеми вытекающими отсюда правами и привилегиями, что-то вроде попадьи, если смотреть по человеческим меркам. Впрочем, утопленница, если конечно утопилась от несчастной любви или если мачеха сподобилась утопить собственными белыми ручками, не погнушались, мразь, – в этом случае утопленница вполне может рассчитывать и на посмертный облик русалки. Без хвоста, разумеется, так как русалке мало с подругами в волнах резвиться и на прибрежных камнях волосы зеленые чесать, русалка весьма до мужчин падкая, может полюбить, может и защекотать до смерти, а в таком деле, как плотская любовь, рыбий хвост – помеха… Бывали случаи, когда русалки выходили замуж за вполне земных мужиков. Правда, браки эти происходили явно не на небесах, и как и от большинства обычных браков, толку от них не было никакого. Чаще всего, разводились, а имущество поровну или сразу же все в омут. Да и муж мог с горя в омут. Впрочем, туда ему и дорога, раз на русалку-обманку польстился.
Хотя не все русалки одинаково вредные, русалка Рось, например, дочь Днепра, родила от Перуна Дажьбога. А уже Дажьбог, как известно, породил всех русских людей. В память о матери он и назвал землю, на которую поселил их – Росью. Иностранцы наперебой судачат о странностях русской души, а как ей не быть странной, если она наполовину от нежити, а наполовину от вполне приличного бога. Правда, связь эта была внебрачная, но да я уже говорила, как русалки во все времена относились к таинству брака, наплевательски относились. Впрочем, не лучше, чем и сами боги.
Далеко ходить не надо, сам Дажьбог женился поочередно на Златогорке, Марене и Живе. Папа же его хоть и был замечен в порочащих его связях, но брак с Дивой-Додолой, богиней молниецей и грозовницей, не разрушал.
Все это Аня знала, так как перед свадьбой готовила цикл статей по славянской мифологии. И вот теперь, одетая в кожу лебедя-обиды, птицы печали, что угрожает своей томной грацией покою небесного престола, и выступает против птиц светлых богов орла и сокола, позорная девка болотница вела ее на верную гибель к кромке воды. Хотя, кто знает, из лебединой ли кожи фирменный костюм нежити, говорят, что человеческая и лебединая кожа на ощупь неотличимы…
Шаг, Аня почувствовала, что кроссовок набрал воды, но не ощутила холода. Хотя, должно быть, так оно и должно быть, когда идешь бок о бок с нечистой силой.
– Буду тебя в шелка и бархат рядить, цацки модные у Юдашкина заказывать, возить тебя на лучших иномарках, которые только-только на рынке появляются, станешь жрать на золоте, дружбу водить с принцами и президентами.… Будешь, коль со мной подружишься.
– А ну, оставь ее! – Колдовскую речь прервала звонкая оплеуха, взвизгнула болотница, со звоном грохнулась о камни бутылка, и в следующее мгновение кто-то дернул Аню за руку.
И вот она уже не смотрит на пленившую ее воду, не смотрит на извивающуюся, словно от невыносимой боли, болотницу, на которой столько же одежды, сколько в день, когда мамка ее на свет родила, непутевую. А она – Аня – поднимается по тропке все выше и выше, и не просто идет, а словно кто-то ее поддерживает, обнимая за талию.
Кто?
Аня посмотрела на незнакомца, и тот улыбнулся ей, помогая идти.
– Не спрашивайте меня ни о чем, нам нужно немедленно убраться отсюда. Болотница могла быть и не одна. Они теперь знаете какие… идите не оглядываясь, если что, я постараюсь задержать ее, а вы бегите и не оглядывайтесь.
Аня кивнула. На разговоры попросту не было сил.
Ну, вот и набережная, привычный серый асфальт под ногами, дом богинки. Впрочем, до богинки ли ей теперь?
Рядом идет, подгоняет ее, незнакомец в твидовом пальто – а что, коль у него в кармане ножик? Хотя какой смысл, сначала спасти человека, а потом зарезать? Да и по-любому, если резать, то самое место на берегу – пустынно, если не считать болотницу, ну да с нею незнакомец быстро управился.
Аня споткнулась и была вынуждена остановиться, потирая ушибленную лодыжку и переводя дыхание.
Теперь она могла разглядеть своего спасителя. Карие, почти черные глаза, давно не чесаные патлы до плеч. Худые щеки под недельной черной щетиной. Такие худые да впалые, что невольно подумалось, как он их, сердечный, бреет?
– Я не могу здесь с вами задерживаться, за мною охотятся. – Незнакомец воровски оглянулся и, достав из кармана свернутые трубочкой листки бумаги, протянул их Ане. – Пожалуйста, почитайте на досуге. Это очень важно.
– Кто вас преследует? – Аня не пыталась удержать своего нежданного спасителя, но он сам присел рядом, массируя ее лодыжку.
– Люди «Нави», кто еще. Они врут вам. Все врут. На самом деле, – он снова оглянулся, – я не могу сказать большего, – умоляю, спрячьте листки. Это рассказ. Вы должны прочитать его. Я не могу пока переправлять через Ахерон [4]4
Согласно Данте, река Ахерон опоясывает первый круг Ада.
[Закрыть]более конкретную информацию, так как огненные воды его неизменно уничтожают всю правду.
– Огненные воды? – Аня чувствовала себя окончательно запутавшейся. С одной стороны, она сама лично видела голую болотницу, которая потом оказалась прекрасно одетой светской львицей и звала ее в воду, с другой стороны, огненные воды… это, пожалуй, уже слишком.
– Огненные воды стерегутся цензурой Кривды, поэтому они не позволяют провести ни слова правды, ни одного научного объяснения происходящего, ни политического памфлета, ни слов, познавших истину. Но художественный текст… в общем, не всегда, но иногда у нас это получается.
– У кого «у нас»? И кто вы такой?
Незнакомец поднялся рывком, со стороны здания фирмы к нему уже бежали двое одетых в серую форму охранников.
– Проклятие бойцы «Нави»! Прощайте, Аня, меня зовут Яша, спрячьте рассказ, я постараюсь найти вас.
Последнюю фразу он выкрикнул уже на бегу, быстро перебежал дорогу и прыгнул в припаркованную на обочине машину, которая тут же сорвалась с места, оставив преследователей далеко позади. Наверное, в машине его ждал водитель.
Стараясь не привлекать внимания, как научил ее Трепетович, и засунув листки в сумку, Аня двинулась в сторону Александро-Невской лавры, где без особых хлопот поймала машину.
