Текст книги "Стервам слова не давали (СИ)"

Автор книги: Юлия Флёри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

 – Рефери.

 – Да, именно, так тот потом день скрывался, и ещё всем рассказывал, что и папаша и сынок, – Машка выразительно на меня посмотрела, видимо, думая, что я не уловила её намёки на уже отмеченное в народе родство, – как по физиономии, так и по характеру, двое из ларца.

 – И?

 – Что «и»? Андрей то с Филей после вашей ссоры не разговаривал, а потом, когда тот вступился, вроде как пару слов и можно было сказать, а Филя под шумок и про тебя выспрашивать стал. Лар, ну, переживает он. И в ресторане был, но сказали, что ты болеешь. Ну, с кем не бывает, наговорил глупостей сгоряча, сама ведь знаешь, как это бывает, не убивать же его теперь, а? – Посмотрела на моё каменное лицо и понос слов прекратила. – В общем, сказал ему наш Андрюша, какой он гад и сволочь, что маму его довёл до нервного срыва, диагноз какой-то ещё зачитывал.

 – Снижение иммунитета на фоне сильного нервного перенапряжения. – Снова подсказала я, в очередной раз дивясь фантазии докторов, хотя...

 – Да. – Облегчённо поддакнула Машка, разулыбалась, но, опомнившись, притихла. – Я к чему это всё... Лариса, Филя, он же волнуется. А ты на звонки не отвечаешь.

 – Ты не перестарайся в его защите, он не звонил.

 – Ну... – Многозначительно потянула, пытаясь выкрутиться, – такое чувство, что позвони он, ты бы ответила! – Театрально всплеснула руками и так замерла. – Нет, правда, ты бы его морила до последнего, пока бы на коленях не приполз. Только зря всё, он баран упёртый, не приползёт.

 – Ты меня не за ту приняла. Мне не нужны его колени и его извинения, мы с ним из разных миров, случайно пересеклись. И это вполне логическое завершение таких странных отношений.

 – Почему странных-то? Почему? Нормальные были отношения. Он при тебе и выглядеть стал иначе и мягче стал. Да что я тебе говорю, сама же знаешь, что ты единственная, которая привлекла его настолько, что мужчина решил завязать с холостяцкой жизнью!

 – Ты обладаешь устаревшей информацией. – Приободрилась я, чувствуя скорую победу над этой провокаторшей и идеалисткой. – Никаких серьёзных отношений он не планировал, о чём мне и сообщил. Не скажу, что я очень удивилась, но раньше он говорил как раз об обратном, а значит, человек непостоянный и не удивлюсь, что через некоторое время он бросил бы меня сам, окончательно и бесповоротно. Так что своим уходом я всего лишь старалась сохранить хоть капельку собственного достоинства.

 – Да о чём ты только думаешь, когда твоя жизнь рушится?! Достоинство... – покривлялась для себя, села более напряжённо, наклонившись ко мне ближе. – Это у мужиков достоинство, а у нас женская гордость, да и это не суть. Мы женщины, мы должны этих олухов направлять, а не посылать куда подальше при первой же ссоре. Да кому я объясняю, ты замужем была!

 – Неудачный пример. – Вздохнула я, вспоминая полтора года ада. – Как раз будучи замужем я поняла, что насильно мил не будешь, что мужики наших нервов не стоят, и что лучшим вариантом будет приходящий любовник. Эти три теории  подтверждала всю свою недолгую жизнь, и только с Филей, поверив в его «люблю-не-могу» отреклась от них, за что сейчас и поплатилась. Он сам не знал, чего хотел, а как только узнал, указал мне на место. Так и сказал, что меня должно быть меньше, ровно как и моей заботы. И вообще... Любовник он. Рассталась с любовником, всё, точка. Сегодня ушёл один завтра придёт другой, где трагедия, где разруха? О чём ты вообще?

 – Филя так и сказал. – Поджала она губы и гордо отвернулась, делая вид, что разглядывает квартиру. На самом же деле ждала моего вопроса, и, вуаля!

 – Что сказал?

 – Филя подозревает тебя в измене. – Ледяным заученным тоном проговорила Маша, не желая смотреть в мою сторону. И правильно, челюсть лежала на коленях.

 – Он меня, извини... что?

 – Лариса, а то ты не знаешь?! Тот мужчина, с которым ты прилетела, как его...

 – Матео, его зовут. Он то здесь причём?

 – Ну, как же... улетела на неделю, вроде как в запланированное романтическое путешествие, вернулась с мужиком под мышкой, вот он и вспылил.

 – Вы с ума сошли? Матео давний друг, причём такой, с которым я не спала и никогда не собиралась. И я не оправдываюсь, а говорю это только потому, что хочу вас познакомить и мне было бы неприятно знать, что ты о нём думаешь плохо. Почему ты меня с ним обсуждала? Ты вообще, чья подруга?

 – Твоя. – Маша опять поджала уже побелевшие от напряжения губы и, наконец, соизволила посмотреть в глаза. Конечно она меня спровоцировала, чтобы раздобыть информацию, и, конечно, я это знала изначально, но обвинять этого мужчину глупо и не интересно. – Но у Фили абонемент и праздничные скидки на мою дружбу, потому как он постоянный клиент. А ты крутишь им как хочешь и при этом даже не испытываешь угрызения совести.

 – Я кручу?! Да я только предложила расстаться, так он даже и не думал меня уговаривать, удерживать, сразу послал куда подальше, словно я и нужна не была никогда. Он вообще неадекватен. О какой любви ты говоришь, если всё, на что он был способен – это секс? При чём здесь любовь? Интерес, азарт...

 – С азартом мы разобрались ещё в прошлый раз, не наговаривай. – Меня самым наглым образом перебили и я задохнулась возмущением, потеряла мысль и сникла.

 – Маш, у меня такое чувство, что тот Филя, который пришёл ко мне в квартиру к Серёге и Филя, с которым я живу последние пару недель, два разных человека. – Наконец, призналась я и в комнате воцарилась тишина.

 – То есть?

 – То и есть. Раньше, пусть он и не говорил, что хочет видеть меня рядом, точнее сказал это всего один раз, тогда, и больше это не обсуждалось, но я чувствовала, что он рядом, что мой, что между нами что-то есть. А потом, его как подменили. – Я опустила голову и уставилась в свои колени. – И вот, смотрит, вроде ничего не изменилось, теплота во взгляде, нежность, но смешано всё это с каким-то чувством тревоги, словно он боится, что я посягаю на его свободу, на его личность. В принципе, именно это он мне и озвучил, предлагая перейти к более лёгким отношениям.

 – Потрахались и разбежались?

 – Я тоже так подумала, но нет. Скажем так, секс плюс встречи и взаимное времяпрепровождение под настроение. Если ему хочется заботы, то я должна быть рядом, если же он снова почувствовал с моей стороны угрозу – будь добра, обойди стороной. То есть, односторонние отношения.

 – Ну... Филя он такой, любит контроль. Он всю жизнь решает сам за себя, и вполне естественно, что не смог так быстро привыкнуть к твоему нажиму.

 – Какому нажиму? Я лишний раз не хотела звонить, только бы не почувствовать себя лишней.

– Ты?

 – Я. И не надо так округлять глаза. Филя всегда дорожил свободой и это чувствовалось без слов. Просто был период, когда он не замечал, как близко я окопалась к его территории, а потом проникся, насторожился.

 – Ты говоришь как партизан. Мужчины проще устроены. Вот сейчас он скучает, беспокоится. Это он попросил меня прийти к тебе, проверить, не умираешь ли ты от неразделённой любви. Я-то и не знала, что у вас происходит, сама ты не позвонила, тоже мне, подруга... Ну, Филя, он так-то не особо волновался, в смысле расстались, помиритесь. Так и думал, что всё утрясёт, а потом разговор с Андреем всё изменил. И он уже жалеет, я уверена.

 – И я уверена, ведь в его планах не было таких категоричных решений.

 – Вот, ты и сама это подтверждаешь. Так почему бы не попробовать ещё? Раз уж вам так плохо друг без друга?

 – Ты... мать Тереза... угомонись. Примирения не получится.

 – Это почему ещё?

 – Хотя бы потому, что я перешагнула эту историю. Хватит с меня отношений, секс между работой и домом меня вполне устраивал столько лет, не вижу причин для серьёзных изменений.

 – Так почему этот секс не может быть с ним? Зачем икать другого козла, чтобы заново к нему привыкать и всё такое... Этот вроде как проверенный.

 – Потому что не хочу.

 – Он так сильно обидел тебя, да?

 Маша дотронулась до моей руки и заглянула в глаза, а тут и предательские слёзы не вовремя подступили.

 – Представь себе, да! Меня не каждый день посылают, сравнивают с ядом, удавкой и... что он там ещё говорил, я уже не помню!

 Соврала и глазом не моргнула. Всё я помнила. Каждый звук, каждую нотку его недовольства, каждый взгляд и следы от его пальцев на моих руках напоминают об этом дне.

 – Лето закончилось и мой курортный роман вместе с ним. Начался новый, интересный этап. Сейчас будет много работы, мы с Матео будем давать открытые мастер-классы в течении двух недель, ресторан, учебный год у Андрея начался, выпускной, между прочим. Потом... потом нужно будет съездить...

 – Ты только приехала.

 – И что? Я никогда не сижу на месте. Это только видимость, что шеф день и ночь торчит на кухне, а на самом деле, мы как настоящие художники, нуждаемся во вдохновении, в чувствах, эмоциях, переживаниях и страсти. Новый опыт, интересные открытия. Вот сейчас я ездила на фестиваль паэльи, ты себе даже не представляешь, какое разнообразие блюд объединяет это название. Суть, в принципе одна, но возможностей привнести что-то своё великое множество. Наши хозяйки, к примеру, считают, что рис для паэльи в итоге должен получаться протушенным, влажным, с большим количеством сока, а на самом деле, сверху должна получаться хрустящая корочка. Огромные сковороды, лучшие повара даже из других стран пробуют себя в искусстве его приготовления. А жюри оценивает не только вкус, но и цвет и ту же самую корочку, степень готовности риса, и в целом более десяти позиций. Матео приглашает меня поработать в его ресторане. – После секундного перерыва в рассуждении о рисе добавила я.

 – Что?!

 – На пару месяцев, может, до нового года...

 – А Филя?

 – Маш, всё, не стоит.

 – Я вас не понимаю. Обоих.

 – Что? – Улыбнулась я. – Он так же принципиален как и я? – На самом деле ни на секунду не поверила в Машкины рассказы о его переживании и раскаянии.

 – На самом деле хуже. – Призналась Маша и совсем поникла. – Я наверно всё же выпью твой растворимый кофе. А Филя... он говорит, что... Лариса, он правда беспокоится и попросил меня приехать тебя проведать, только он с другой уже.

 Удар ниже пояса.

 – Там ничего серьёзного, я видела, просто кое-кто в усиленном режиме пытается тебя забыть.

 – Ага, а если ещё и учесть, что я ему изменила...

 – Он не совсем так сказал, Филя считает, что сам факт, что ты предпочла общение с другим мужчиной, говорит о многом.

 – Он собственник.

 – Да все они такие! Все, без исключения. Только некоторые понимают, что это разрушает семью и держат свои инстинкты в узде, а некоторые делать этого не умеют. Да и ты, та ещё штучка... никогда ведь не уступишь! А он мужчина, глава семьи, кормилец. Могла бы иногда и промолчать. А так всё получается, что вы с ним на равных, и люди это видят и делают выводы.

 – Стоп, стоп. Я не поняла, он тебе жаловался, что ли?

 – Не он. Это Сергей сказал, а Сергей со всеми общается, и мнение большинства, если тебе, конечно же, интересно, что ты не воспринимаешь Филю как...

 – Как более разумное существо? Так извини, я не от обезьяны произошла, чтобы так считать. Я не принимаю разделение мужчина и женщина, я знаю разницу между личностью и слабаком, а всё остальное полнейший абсурд. Я никогда не буду прогибаться только потому, что это кому-нибудь нужно.

 – В этом и проблема. Ты ведёшь себя как стерва, вне зависимости от того, рядом твой мужчина или нет.

 – Как стерва?

 – Ты стремишься к лидерству в любой кампании, давишь на корню, а иногда нужно просто промолчать и дать право своему мужчине себя защищать.

 – А тот вариант, что я просто не привыкла на кого-то полагаться? Это уже не считается? И я тоже привыкла отвечать за себя сама. И я не понимаю, почему ты мне всё это высказываешь? Разве с тобой я веду себя так же?

 – Нет, со мной ты на равных, но...

 – Нет никаких «но». В этом и вся причина: я не чувствую от тебя угрозы. Мы подруги, которые не делят работу, мужчину, успехи детей. А Филя и его компания это хуже серпентария, где если не ты, то тебя. И ты, Маша, знаешь это не хуже меня.

 – Но ты не позволяешь ему себя защитить.

 – Я в этом просто не нуждаюсь и разговор на этом считаю оконченным. Пойдём пить кофе, я, так и быть, готова сварить.

 – Я «за». – Потёрла ладоши эта притвора (я так поняла, она только ради этого меня и доводила), и поскакала в сторону кухни.

 Разговаривали мы в этот вечер ещё долго и упорно, не пришли ни к какому взаимопониманию, но точно осознали, что Филя себя покажет, точнее Маша меня в этом уверяла, а я в тайне от неё на это же и надеялась. Всё же сделать ещё один шаг на встречу после того, как он сказал, что я не нужна и можно найти любую... в общем понятно. А уже к следующему утру моего недуга как и не бывало, можно было смело перекатываться к своему привычному образу жизни, туда, к нервному переутомлению, к нескончаемым стрессам и к любимому начальству, которое за три дня тяжкой болезни не соизволило навестить.

 В ресторане (как всегда без меня), творился полнейший бардак, буду знать, что десять дней моего отсутствия для них через чур, счастливая Аллочка порхала на крыльях любви, Люда щёлкала по клавиатуре, создавая видимость работы, но по датам я знала, что у бухгалтерии сейчас затишье, а Лёня умирал от похмелья в своей норе.

 – Привет лодырям и тунеядцам! – Крикнула я так, что эхом мой крик вернулся обратно.

 – О-о-ох... – Ответил мне Лёня.

 – Неплохо ты без меня развернулся, что отмечали?! – Радуясь своей мелкой пакости не сбавляла я тональности.

 Прошла, благоразумно присела от Лёни подальше, хотя стрелок он меткий, в меня попадёт и издалека.

 – О-ох...

 – Ты ничего другого говорить уже не в состоянии? Может, тебя пристрелить, чтобы не мучился?

 – Да-а, пристрели меня. – Поднялась голова с опухшим лицом, когда-то это голова принадлежала Лёне, сейчас какому-то вурдалаку, у меня настроение поднялось ещё больше.

 – Извини, сегодня смертоносных нет, есть только стрела Амура. Готов снова влюбиться?

 – В кого?..

 – В меня, конечно. Или ты ещё кого-нибудь видишь?

 – Тогда лучше яду.

 – Ничего себе заявочки... что с тобой, родной мой?

 Я рискнула и подошла ближе, приложила ладонь к ледяному покрытому испариной лбу. Постояла с минуту над телом, подумала, вышла на кухню и вернулась с имбирным напитком. Один араб заверял, что после имбиря про похмелье забываешь надолго. И, знаете, Лёня забыл, теперь он думал только о том, как ему не сгореть изнутри и никого не опалить своим дыханием. Теперь Лёня не просто Лёня, а Лёня-Горыныч.

 – Где твоя метла, ведьма? За что ты так со мной? Что я тебе сделал? Всё ведь отдал...

 – Ты бредишь, или отдал это всё не мне, а моему двойнику. Давай, приходи уже в себя, иначе принесу ещё этого чудного напитка, который привёл тебя в чувство.

 – Да? А мне показалось, что это тот самый яд, о котором мы говорили ранее.

 Теперь Лёня мог не только поднять голову, но и мужественно держал её, оперевшись подбородком на ладони. Я же окончательно рискнула, села напротив, но колющие и режущие предметы всё же отодвинула.

 – Что случилось-то? Я так и не поняла, Люда так и вовсе со мной не разговаривает, изображает бурную деятельность, вы помните, я, как никак, акционер.

 – Х-м, да, забудешь тут... Когда своего Цербера на меня натравила ты о дружбе не думала.

 – Нет, ты точно бредишь. Цербер у Аида, охраняет подземное царство. – Доходчиво, достаточно медленно склонилась над Лёней я и погладила по густой гриве. – А я отдыхала, потом болела, потом прихожу и вижу умирающего, вот, спасаю теперь, оказываю первую неотложную.

 – Лар, ты сейчас издеваешься? Говори, что задумала. – Он попытался стукнуть кулаком по столу, но сделал себе только хуже, неловкий шлепок отдался в больной головушке.

 – Я на работу пришла, кстати, ты в курсе, что приехал Матео, нас пригласили на открытые мастер-классы, так что в ресторан я сейчас буду приходить только к пяти?

 – Да хоть вообще не приходи, Ларис, тошно и без тебя. Лар, а это правда, что все считают нас любовниками? – Вдруг спросил он и я покраснела.

 – Ну...

 – Словами, пожалуйста.

 – А тебе-то кто сказал?

 – Значит, правда. – Лёня обречённо выдохнул, локти подвернулись, голова рухнула на столешницу и после протяжного воя он вдруг замолчал. – Скажи, а почему я об этом никогда не знал?

 – Ты не спрашивал, я не говорила. А что тебя не устраивает?

 – Меня? – Хмыкнул он в стол. – Меня всё устраивает, и жена и любовница, всё рядом, только я не понимаю зачем!

 – Чтобы на тебя никто не зарился. – По-простецки ответила я, и жутко захотелось поразглядывать свои ногти, так как Лёня смотрел на меня в упор.

 – А что, были и такие?

 – Представь себе! И вот, когда пошёл первый слух, мы с Людой решили его не опровергать, так как следом за этим слухом, тебе на глаза стали реже попадаться... всякие.

 – Какие?

 – Всякие. – Повторилась я, теперь уже абсолютно спокойно. – Ты же ничего вокруг себя не замечал, бизнес, бизнес... А Люда ревновала, зверствовала на работе. А когда претендентки на место в твоей постели узнали, что кроме Людки двигать придётся ещё и меня, поутихли, а после и вовсе выпали из нашей жизни. Только я не пойму, ты почему в претензии? Мы сохраняли и твою нервную систему тоже. Людка не устраивала скандалов, истерик, ты спокойно занимался любимым делом...

 – А тот факт, что не всех устраивают наши с тобой «отношения»... мнимые... тебя не беспокоил?

 – Меня нет. А ты о ком? – Встрепенулась я, уловив в Лёниных словах что-то неуловимое, что-то с конкретным подтекстом.

 – Как же... О бугае твоём. О Филиппе. Он и в прошлый раз чуть голову мне не снёс за эти слухи, а когда ты свалила в Испанию... короче, теперь ты полноправный компаньон, нет, не так, равноправный! – Он выпрямил указательный палец и утвердительно кивнул.

 – Лёня, ну, какой Филя напротив тебя бугай? Так, мужчина среднестатистический.

 – Ага, с таким среднестатистическим авторитетом.

 – Он не связан с криминалом!

 – Да, да, как и ты. Ты что вообще о нём знаешь? Кто он? Чем он занимается?

 – Металлом. – Уверенно ответила я, а Лёня неприлично заржал.

 – А я тогда владелец конезавода! Ларис, он полгорода держит, и ресторан. Наш. Тоже, тоже под ним.

 – Бред.

 – Уже не бред. Пять дней назад приходил человек, отказать которому я как-то не догадался.

 – Но...

 – И тот процент акций, который ты когда-то требовала, тоже он выкупил, но для тебя.

 – Я об этом ничего не знала... – Пожимала я плечами, слабо соображая, что происходит.

 – Ну-ну. Да это и не важно. Я вот о чём... слышал, вы разошлись?

 – Э-э...

 – Так вот, мой тебе совет, возвращайся, пока тебя к нему не привели. – Лёня криво улыбнулся, а мне стало не по себе. И вообще, неприятно как-то.

 А самое неприятное, как раз заключалось в том, что я не была в курсе этих событий, не могла так просто позвонить Филе и выяснить, что он затеял. Точнее могла, но не хотела, это было бы слишком похоже на капитуляцию, а мне даже слово не нравится, не говоря уже о его смысле. Поэтому действий решила не предпринимать. Намеренно. Пусть сам беспокоиться, а с завалом я буду разгребаться позже, а значит я, не обращая внимания на трагедию, которую тут развёл Лёня, отправилась на кухню, выполнять свои прямые обязанности: потчевать клиентов. Но и клиенты сегодня были под стать новостям. Первым забежал Демьян и тут же вызвал для разговора тет-а-тет в вип-апартаментах.

 – Добрый день, чем обязана? – Как всегда начала я, не желая переступать давнюю границу нашего официального общения.

 – Добрый, добрый.

 Пальцы Демьяна постукивали по пивному брюшку, а масляный взгляд блуждал по моему телу, хорошо ещё, что костюм одела, и никаких строгих форм он не подчёркивал.

 – Что-то хотел? – Я присела на соседний диванчик подальше от стола.

 – Да вот, посмотреть на тебя. – Загадочно улыбался он.

 – Давно не видел?

 – Такое чувство, что вообще не видел.

 – И как?

 – Что?

 – Как увиденное?

 – Да вроде без изменений, только... смотрю на тебя, Лариса Витальевна, и думаю, вот, по внешнему виду, курА, по характеру гусыня, по повадкам гремучая змея, а какая ты в постели?

 – Даже не знаю, что тебе ответить, обычно со мной такие вопросы никто не обсуждал, но и не жаловался.

 – Так и я о том же. Никто не жаловался, а даже наоборот, бегали за тобой, так ведь?

 – Я таких не знаю. – Гордо подняв подбородок вызывающе глянула я, разговор мне не нравился, но и подать виду, что мне неуютно не могла, такие сразу проглотят, только страх почувствуют.

 – Да, конечно, ты ведь два раза в один и тот же комсомол... кхе, кхе... не вступаешь. А с Гошей что же? Чем он не угодил?

 – ???

 – И не надо такие глазки строить, имел я с ним неприятный разговор, а теперь вот пошли слухи что у вас всё.

 – У нас ничего и не было, хотя я не понимаю, почему тебя это интересует.

 – Я не интересуюсь, я радуюсь, что не оказался в числе неугодных. Ты знаешь, где сейчас все твои бывшие? Что он с ними сделал?

 – Мы друг друга не понимаем. – Я поднялась с дивана, но под тяжёлым взглядом села обратно. – Давай к делу.

 – Легко. Ты возвращаешься к Гошке и мы все живём мирно и счастливо. Задолбал он всех за два дня. Не поверишь.

 – Сколько раз тебе повторить?

 – Это ты себе повтори. Смори, не сделаешь так, как я сказал, – Демьян угрожающе навис надо мной, больно сжал запястье, – лично придушу, суку.

 – Да пошёл ты, упырь. Я сейчас жене твоей позвоню, чтобы ты своей жизнью занимался, а не в мою лез, и посмотрим, чей труп выловят.

 – Лар, – заулыбался этот гад, своей жены он почему-то боялся, меня отпустил, – мы же мирно беседуем, ты просто понять меня не хочешь.

 – Если это всё, то мне пора.

 – Ты послушай моего совета, так всем легче станет.

 – У меня с вашим Гошей ничего не было, нет и не будет. И чтобы было понятнее, сообщаю, что я выхожу замуж и через две недели улетаю. Навсегда.

 – Что?

 – Разговор окончен.

 Вышла из приват-комнаты и тут же набрала Гошу.

 – Привет, привет, давно тебя не видел. – Щебетал он как ни в чём не бывало.

 – Привет. Слушай, такое дело, ты Демьяна знаешь?

 – Кого? – Удивился вполне искренне.

 – Да, не важно, я вот что хотела узнать, ты про наше знакомство кому и что говорил?

 – Это не в моих интересах, Лариса. Что случилось?

 Спокойный, размеренный голос, ничего не понимаю!

 – Наверно просто ошибка... – Проговорила скорее для себя.

 – Это всё? Я сейчас немного занят.

 – Извини, пока.

 Медленно протирая экран телефона, я не могла понять, что происходит. Даже набрала номер Фили, но сбросила до того, как пошёл гудок. Позвонила Машке, и она меня ошарашила.

 – Это правда?

 – Привет, ты о чём? – Не поняла я и на всякий случай посмотрела, правильно ли попала.

 – О замужестве, правда? – Шипела она в трубку.

 – Обалдеть. Маш, а у вас такое сарафанное радио, что ли?

 – Ты ответь да или нет?

 – Нет. Мы с тобой только вчера об этом говорили, а что?

 – Фу-у, а я поверила. Вот трепло!

 – Ты о ком?

 – Да, жирдяй этот, позвонил, говорит, всё пропало, гипс снимают, клиент уезжает... Короче наше дело труба.

 – Очень интересно, может, ты мне и объяснишь, почему меня сватают к какому-то Гоше, если уж так близко общаешься с нашим общим знакомым?

 – Что значит к какому-то? Гошка – это прозвище. Фамилия Фили – Гошанов, оттуда и пошло. Ты чего?

 – Да я как-то не связала...

 Я поймала себя на ковырянии стены и руки от неё тут же убрала, вернулась на кухню. Чтобы не трепаться в коридоре.

 – Ой, у меня идея, ты завтра чем занимаешься?

 – Завтра? Смотря когда... а что? – Опомнилась я, уловив, что мне не нравиться Машин тон.

 – После обеда что делаешь, где будешь?

 – С часу до пяти у меня мастер-класс в нашем центре культуры, с Матео, я тебе вчера говорила, а потом как обычно в ресторане. Ты встретиться хочешь?

 – Очень! Всё, ловлю на слове, завтра увидимся. – Пролепетала она и тут же отключилась, а мне вся эта суета вокруг определённо не понравилась.

«Осень стелет в ущельях туман,

Ханума ты моя, Ханума.

Боже мой, я схожу с ума.

Полюбил я тебя, Ханума.

Ты – мой опиумный дурман,

Я с тобой без вина пьян.

Свет ты мой и моя тьма,

Ханума ты моя, Ханума.

И вот однажды, – о небо мое!

Я с другим увидал ее,

Он ласкал ее, обнимал,

Посадил на коня и пропал».

 – Гремело из колонок музыкального центра на всю квартиру, поэтому в том, что Маша проникла незамеченной, не было ничего удивительного. Кроме самой песни, в квартире также можно было расслышать заунывное подпевание этим же словам, больше похожее на вой дикого зверя, явно перебравшего и явно голодного, короче, самого Фили. А в глубине квартиры, на полу под барной стойкой, постелив под мягкое место небольшой серый ковёр с длинным ворсом, сидел и сам хозяин квартиры, затягиваясь сигаретой, в свободной руке держал квадратной формы бокал из толстого стекла с коричневой, предположительно, алкоголь содержащей, жидкостью. Одно его колено было поднято, на него и упиралась рука с сигаретой, второе же свободно лежало на ковре, с подвёрнутой во внутрь стопой. Между словами песни и в проигрыше Филя закрывал глаза и не дышал, и вообще весь его внешний вид был показательным, но, к счастью, не свойственным для мужчины в привычной жизни.

 – Я рыдал, как дитя, во тьме

По любимой моей Хануме.

И понял я под покровом тьмы:

Не видать мне моей Ханумы! – Запел он с новыми силами, и пьяно оглянулся, когда грохочущая музыка вдруг стихла, оставляя его наедине со своим воем.

 – Филя, ты, Простофиля... совсем охренел, да? – Подбежала к нему растрёпанная Машка и вырвала из рук окурок, гневно затушив о костяную пепельницу. – Год! Филя, год не курил, ты... ты вообще о чём думал?! Чем?!

 – Мелкая не бузи, давай, включи там... кнопочку...

 – Да иди ты, кнопочка! Я тебе сейчас включу!

 Попыталась грубо растормошить пьяного друга, несколько раз пнула его острым мыском осеннего сапожка, но потерпела неудачу и оказалась зажатой в объятиях и сидящей на его коленях.

 – Пусти! – Дёрнулась она. – Пусти, сказала. – И дёрнулась снова, попыталась отбиться, вывернуться, укусить Филю, но мужчина в несколько раз мощнее её лишь насмехался над жалкими трепыханиями этого воробышка.

 – Маш, выпьешь со мной?

 – С чего бы?

 – За новую жизнь! – Воодушевлённо произнёс Филипп и залпом допил содержимое бокала.

 – С чего бы она у тебя новая стала. Жениться собрался что ли?

 – Ага, на тебе. Только ты меня одна и понимаешь. Машка... – Зарылся носом во взлохмаченные волосы и вдохнул их запах. – Улицей пахнешь, свежестью...

 – Хорошо, что не выхлопными газами и реагентами. – Маша всё же от Фили отслонилась, уселась напротив, отделила кусочек тонко нарезанной сырокопчёной колбасы и полностью положила его себе в рот, слизывая с пальцев остатки жира. – Слышь, Филя, я вообще-то по делу пришла. Ты как?

 – Я лучше всех, но своё дело можешь засунуть... не в обиду сказано. Ничего сейчас не хочу, всё достало. – Тяжёлый выдох хорошо охарактеризовал состояние Фили на данный момент, но жалеть его не спешили.

 – А если я скажу, что это связано с Ларисой?

 Филя недобрым взглядом окинул спутницу, зло оскалился, потянулся за бутылкой, но та вовремя успела ухватить её в свои цепкие ручки.

 – Не дам, пока не выслушаешь. – Попыталась противостоять одиночному рывку за бутылкой Машка, но не рассчитала, завалилась на спину и оказалась придавлена тяжёлым мужским телом.

 – Я уже всё забрал, – победно покрутил в руках добытую в схватке добычу Филя, – поэтому слушать просто не вижу смысла.

 – Ага, поэтому подвываешь под её любимую песню?

 – Это и моя любимая песня, так что не угадала.

 – Ну и ладно. И не стоит она этого. Завязывай. Курение – зло, пьянству бой!

 – Не начинай... – Филя наполнил бокал, полу растаявшие кубики льда, постукивая о края бокала, поднялись наверх.

 – А что тут начинать? Ни кожи, ни рожи, одни претензии и недовольства. Зря я на неё надеялась, оказалась ничем не лучше твоих шлюх.

 – Не начинай! – Предостерегающе рыкнул Филя, скрипнул зубами и даже выпить не смог, так напрягся.

 – Давай, ты ещё заступись за неё. Всё ей дал, всё! Проблемы её решал за свой счёт, никакой благодарности не видел, а как только высказал условие, так она, видите ли, обиделась. Стерва!

 – Машка, или ты закрываешь рот или можешь идти дальше. Я не хочу ничего слышать. Тем более о Ларисе. Тем более плохого.

 – Да-а? А про то, что она за своего мексиканца замуж выходит, тоже не интересно? А ты здесь страдай... пей, кури, можешь ещё и колоться начать, кому это всё нужно, ей? Да она и забыла как звать тебя.

 – Врёшь! – Схватил он девушку за предплечье, не контролируя своей силы и подтянул к своему лицу настолько близко, что можно было видеть черноту его глаз.

 – Да ты совсем с катушек слетел с ней. Было бы из-за кого. – Обиженно отвернулась Машка, потирая покрасневшую от хватки руку. – И врать мне незачем, это не я сказала.

 – А кто?

 – Демьяныч звонил, рассказал новости.

 – Охренеть! Я же сказал ему не приближаться! Какого?..

 Филя тут же протрезвел и вся его пьяная улыбка слетела с губ, пальцы уверенно щёлкали по кнопкам телефона, пока не пошёл гудок.

 – Демьяныч, ты? – Прорычал Филя.

 – Гоша, что-то случилось?

 – Ты у Ларисы был?

 – Был.

 – Она сказала, что выходит замуж?

 – Сказала.

 Отдышавшись, Филя опомнился.

 – А подскажи-ка мне дорогой, что ты у неё забыл? – Притворно ласковым голоском начал он и понял, что Демьяныч на том конце покрылся липким потом, оттого и молчал. – Я всё ещё жду.

 – Давай при встрече поговорим, а?

 – Боюсь, при встрече я сделаю как раз то, что и обещал, когда просил к моей женщине не приближаться! – Не контролируя эмоций, Филя повышал голос.

 – Да вы там сначала разберитесь кто и с кем. Она вообще говорит, что знать тебя не знает и ничего между вами нет.

 – Что?!

 – Вот и я о том же. Лариса твоя кашу варит, а ты только и делаешь, что на людей бросаешься. Всё, точка.

 И бросил трубку.

 – Да сделку он скоро заключает, в которой ты обещал выступить гарантом. – Подсказала притихшая Маша. – А ты в запой ушёл, вот он и хотел подсуетиться, подтолкнуть Ларису к «правильному» решению.

 – А правильное решение это у нас что? – Вжал голову в плечи Филя, хитро и опасно улыбнулся.

 – Вернуться к тебе и больше не рыпаться, пока не прогонишь.

 – Так, понятно. А, позволь узнать, ты об этом откуда знаешь. Я имею в виду, что он хотел, что ему предстоит, и причём здесь я.

 – Всё очень просто. Вчера, когда состоялся этот у них разговор, Демьяныч так и понял, не видать ему новых партнёров как своих ушей, позвонил мне, проконсультировался, так сказать, поделился новостями, а так же сетовал, что будет со всеми, когда об этой свадьбе узнаешь ты. Все ведь знают, что ты с катушек слетел из-за Ларисы.