Текст книги "Сказка в новогоднюю ночь (СИ)"

Автор книги: Юлия Цыпленкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Юлия Цыпленкова
СКАЗКА В НОВОГОДНЮЮ НОЧЬ

– Сколько тебя можно ждать? – раздраженный мужчина стоял в дверях уютной двухкомнатной квартиры, поигрывая ключами от машины.

– Ты ждешь меня всего пять минут, – не менее раздраженно ответила женщина из комнаты.

– Ты хотела сказать – двадцать пять? – ядовито осведомился мужчина. – Я взмок уже!

– Так иди, охладись! – буркнула она, бросая последний взгляд в зеркало. – Мозг уже своим нытьем вынес.

Если быть откровенными, то женщина была готова уже давно, но сознательно затягивала время, то поправляя макияж, то меняя украшения. Это была маленькая месть мужу за недавний скандал, который он спровоцировал своей задержкой неизвестно где. Женщина взяла клатч и направилась на выход, думая, что ей, на самом деле, плевать, где он был и с кем.

Они давно уже не горели, даже угли былой страсти подернулись пеплом. Десять лет брака истощили последние искры любви, полыхавшей когда-то… Когда-то он лез на третий этаж по водосточной трубе, потом по узкому карнизу, только чтобы сказать еще раз спокойной ночи и поцеловать ее, прощаясь до утра. Да и она столько раз мчалась к нему на другой конец города, если знала, что он заболел и не сможет прийти. Ругалась с родителями и подругами.

Им завидовали, умиленно говоря: «Какая любовь». Была… Куда все делось? Сейчас они спали в разных комнатах, потому что вдруг начали замечать то, что раздражало. Однажды она обнаружила, что муж похрапывает, а он, что жена разговаривает во сне. На одной постели вдруг стало тесно, одного одеяла на двоих мало. И секс, от которого раньше, казалось, трясли стены, и соседи выходили перекурить, сейчас свелся к дежурному разу в неделю. Они не хотели друг друга. Наверное, их страсть была слишком сильной, потому что выжгла все желания.

Теперь все чаще они отдыхали отдельно. Если оба супруга оказывались в одной компании, то после непременно начинали ругаться, придираясь к мелочам. И детей у них не было. Сначала налаживали быт и обустраивали свое семейное гнездышко, а когда все было готово, детей им уже не хотелось. Чужие и ненужные друг другу люди. Но ведь горело же! Когда-то…

– Давай разведемся, – безэмоционально сказал он, когда машина выехала на улицу, освещенную фонарями. Сказал так буднично, словно предложил выкинуть старый телевизор и купить новый.

– Давай, – она пожала плечами. Ей было все равно.

Мужчина покосился на жену, неожиданный задетый ее равнодушием, но тут же махнул рукой. Все верно. Когда люди стали чужими друг другу, стоит прекратить изводить друг друга. Женщина поправила локон и посмотрела в окно автомобиля, вдруг вспомнив одну из таких новогодних ночей, когда они бежали к тем же самым друзьям, к которым ехали сейчас, отчаянно опаздывая, но все равно часто останавливались, чтобы поцеловаться и продолжить свой бег. Но во дворе, когда оставалось совсем немного, он затащи ее на насыпную горку, усадил к себе на колени, и они, весело хохоча, покатись вниз. Завалились в снег, и жарко целовались под крики из окон:

– Ура! С Новым годом!

– С новым годом, Асенька, – шепнул он. – Люблю тебя.

– С новым годом, Ванечка, – ответила она, глядя в его сияющие глаза. – И я люблю тебя…

Машина остановилась перед домом друзей. Во дворе мест уже не осталось, и Иван даже не стал пытаться втиснуть туда свой автомобиль. Супруги одновременно открыли дверцы, вылезая на улицу. А ведь еще года два назад он спешил помочь жене выйти, а теперь Ася первой направилась во двор. Иван шел следом, равнодушно поглядывая на стройную фигуры жены, отмечая, что она не располнела ни на грамм и выглядит все так же хорошо, даже, наверное, лучше, чем во времена их юности. Теперь перед ним была уже не девушка, а настоящая женщина, только ее красота больше не будоражила.

Женщина обернулась и усмехнулась, заметив взгляд мужа. Он догнал ее, предложил руку, но она так и не воспользовалась галантностью супруга. Пара вошла в подъезд, поднялась к лифту и молчаливо замерла, ожидая, когда старая кабина доползет до них. Ася снова скосила глаза на мужа, рассматривая его. Его тело все еще не обрюзгло, оставаясь подтянутым и спортивным. Первые лучики морщинок в уголках глаз почти не были заметны, и волосы по-прежнему радовали глаз своей густотой и аккуратной стрижкой. Когда-то она считала его красивым. Впрочем, она считал так и сейчас, порой чувствуя гордость сходную с гордостью владельца дорогого авто. Но не больше.

– Заходите? – услышали они.

Позади стоял мужик в костюме Деда Мороза. Из-под шапки выглядывали усталые глаза. От мужчины шел легкий запах алкоголя, но пьяным он не выглядел. Рядом с ним откровенно зевнула Снегурочка. Она казалась не менее усталой.

– Вам на какой? – спросил Дед Мороз.

– На пятый, – ответил Иван.

– Нам раньше, – произнесла Снегурочка и нажала кнопку четвертого этажа. – Чтобы я еще хоть раз вписалась работать в новогоднюю ночь, – проворчала она, ни кому не обращаясь.

– Вроде вы должны нести людям радость, – усмехнулась Ася.

– То-то вы на нас смотрите и радуетесь, – в тон ей ответила Снегурочка.

– Снежа, – Дед Мороз укоризненно покачал головой.

– Что – Снежа? – возмутилась женщина. – Да я после нескольких часов работы выгляжу счастливей, чем они.

– А это уже не ваше дело, – возмутился Иван.

Дед Мороз и Снегурочка переглянулись и вышли в открывшиеся створки. Иван с Асей проследили за ними взглядами и еще успели услышать, как Дед Мороз неожиданным счастливым голосом провозгласил в открывшуюся дверь квартиры:

– С Новым Годом!

Дальше дверцы лифта закрылись, и он продолжил подъем. Супруги переглянулись, впервые за долгое время, вновь чувствуя одно и то же – возмущение наглостью тетки в костюме Снегурочки.

– Беспардонность какая, – фыркнула Ася.

– Хамство, я бы сказал, – отозвался Иван.

Из лифта они выходили под руку, а в квартиру к друзьям заходили с дежурными улыбками на губах. В этот раз они успели вовремя. Ксюха и ее муж Степка встретили новоприбывших гостей счастливыми возгласами. Они всегда были жизнерадостными. Ругались часто и вкусно, а потом мирились так же шумно и со вкусом. Ксения и Степан однажды разводились, потом снова сошлись, опять расписались и жили дальше. И детей у них было двое, и быт оставлял желать лучшего, но они никогда не страдали от скуки и привычки. Ася и Иван в душе им завидовали, по-доброму, но не признавались в этом даже себе, ни то что друг другу.

Праздники в семье Скворцовых тоже всегда проходили шумно и бурно. К ним любили ходить в гости, а они любили собирать друзей. И когда вставал вопрос, где встречать Новый год, ответ был очевиден – у Скворцовых. Здесь было весело, сытно, вкусно и пьяно, но, главное, хозяева каким-то шестым чувством умудрялись определять назревающие скандалы и драки, тут же разводя начинавших спорить оппонентов по углам, заговаривали им зубы, и вскоре все вновь веселились, забыв о зарождавшейся склоке.

– Как вы? – спросила Ксюха, когда они с Асей вышли на кухню.

– Разводимся, – ответила та, пожав плечами. – Так что, это наш последний совместный новый год.

– Да ну-у, – неверяще протянула хозяйка квартиры. – Вы? Разводитесь? А ты знаешь, что, с кем встретишь новый год, с тем его и проведешь?

Ксюша подмигнула, но Ася не оценила шутки и отрицательно покачала головой.

– Нет, Ксюх, это конец. Все, ничего не осталось.

– Ой, – женщина присела на табурет. – Ась, может, вам это? Может, ребеночка, а?

– Какой ребеночек?! – возмутилась Ася. – Ксюх, ну, какой ребеночек, когда мы даже не спим вместе. Спроси, когда у меня был последний оргазм?

– Когда? – тут же отозвалась Ксения.

– Больше полугода назад! – воскликнула Ася и вдруг уткнулась лицом в ладони. – Не могу, Ксюх, не могу. Устала.

Ксюша вздохнула и обняла подругу, некоторое время баюкая ее.

– Все будет хорошо, Ась, вот поверь мне…

– Да ничего уже хорошо не будет! – вскрикнула женщина, поднимаясь на ноги. – Не хочу говорить об этом.

Она стерла со щек следы минутной слабости и вернулась в комнату. Взгляд сам собой нашел мужа, тот разговаривал со Степаном. Женщина взяла бутылку водки и плеснула в рюмку, одним махом опустошая ее. Поморщилась, сипло выдохнула и налила снова.

– Ась, – услышала она, – не налегай.

– Пошел ты, – усмехнулась женщина и выпила вторую рюмку.

Иван поморщился и отвернулся, оставляя жену в покое, пусть делает, что хочет.

– Вань, – Степка почесал в затылке, – ты бы еще раз подумал. Развод – дело такое. Ладно мы с Ксюхой, нам наорать друг на друга, как за хлебом сходить. Поорали, пар выпустили, помирились, живем дальше… Слу-ушай! – неожиданно вдохновился Степа. – Может, вам тоже проораться? Помогает, точно тебе говорю. Все друг другу выскажите, и потом в кроватку, а там…

– Так не о чем орать-то, Степ, – усмехнулся Иван. – Вообще не о чем. Дома чистота, жена нигде не шляется, холодильник полный. Все идеально, понимаешь? И-де-аль-но, до тошноты. Ну, причмокивает она во сне, болтает, как сорока, так мы спим в разных комнатах. Что еще? Да и нет ничего. В бигудях и растоптанных шлепанцах не ходит, всегда аккуратная, ухоженная, как глянцевая картинка. О чем орать? Чтобы натянула чертов цветастый халат с дырой под мышкой? Или чтобы начала курить? Это же бред полный.

Степа вздохнул и посмотрел на Асю.

– Ну, наори, что напилась, – предложил он. – А она пусть на тебя в ответ. Бабы всегда найдут, к чему придраться. Главное, момент не упусти. На надрыве ее зажми, как самец, знаешь, так… – мужчина потряс кулаком. – Так, в общем.

Вдруг из-за спины мужа появилась Ксюха. Она потянула Ивана за рукав в сторону. Степан проследил за женой, крякнул и направился к Асе, одиноко накачивавшей себя алкоголем.

– Настюха, – мужчина сел рядом и налил себе, – чего грустишь в одиночестве?

– Вы что надумали, балбесы? – шипела на Ивана Ксюша.

– Ванька говорит, вы разводиться собрались…

– Аська по нормальному сексу соскучилась, Вань, ну, ты ж мужик…

– Ванька говорит, что у вас все идеально, ну, устрой ты мужику разнообразие…

– У Аськи оргазма больше полугода не было…

– Скучно ему так…

– Ах, скучно?! – взвилась Ася, вскакивая из-за стола.

– Значит, не удовлетворяю ее, да? – сердито воскликнул Иван, стремительно выходя из кухни.

Супруги встретились в коридоре:

– Ты! – одновременно воскликнули они.

– Скучно тебе со мной, да? Идеально у нас все, значит?! – заорала Ася.

– Да где там идеально, если ты полгода уже без оргазма?! – ядовито воскликнул Иван.

– Представь себе! – женщина пьяно засмеялась. – Вот так все неидеально. Тебе стало веселей?

– Нет! Противно стало, – Иван схватил свое пальто. – Моя жена разыгрывала передо мной удовольствие несколько месяцев.

– Ничего я не разыгрывала, – ожесточенно ответила Ася, хватая свою шубку, – тебя обижать не хотела. У вас же мужиков все так тонко, вам же нельзя даже заподозрить, что холеный жеребец уже давно просто жалкий пони!

– Пони?! – мужчина рывком развернул ее к себе, и недалеко замаячил Степан, недвусмысленными жестами показывая, что пора приступать к решительным действиям. Но Иван его не видел, а если и видел, то желания зажимать жену, как самец, у него сейчас точно не было. – Как же ты меня достала, лицемерка чертова! – рявкнул мужчина, хватаясь за ручку входной двери.

– Ну и катись, придурок, катись! – истерично выкрикнула его жена. – Скатертью дорога!

Иван резко развернулся, кинул на пол пальто и направился обратно в комнату.

– Никуда я не уйду, – буркнул он.

– Тогда я уйду, – и Ася выскочила на лестницу.

Иван упал на стул и налил себе стакан, в котором был раньше сок, водки. Затем залпом осушил его и утер губы тыльной стороной ладони.

– Вань, догони ты ее. Ну, выпила же, а там идиотов навалом. Если что с Аськой случиться, ты же себе этого не простишь, – причитала рядом Ксюха.

– Правда, Ванёк, не дай Бог, кто пристанет. Она же у тебя красавица такая, – поддержал жену Степан. – Пока далеко дуреха не ушла…

– К черту все! – ожесточенно отмахнулся Иван, вскочил со стула и устремился за женой.

Лифт был занят, и мужчина ждать не стал, решив сбежать по лестнице. Уже на первом этаже двери лифта открылись, и из кабины вышли знакомые Дед Мороз и Снегурочка. Иван не обратил на них внимания, он стремительно выскочил на улицу.

– Помогите! – услышал он голос Аси. – Ваня!

Иван успел увидеть, как его жену затолкал в машину какой-то лохматый мужик, с визгом крутанулись колеса, и машина помчала прочь со двора, увозя Асю прочь.

– Ну, что стоишь, догоним! – крикнул ему Дед Мороз, запрыгивая за руль старого «Жигуленка».

– Поехали! – гаркнула Снегурочка, и Иван, опомнившись, бросился к машине, тут же сорвавшейся с места…

* * *

Город летел за окнами старенького автомобиля. Огни, которыми были украшены улицы, слились в цветные росчерки. Даже не верилось, что «Жигуль» может развить такую скорость. Дед Мороз уверено вел свое «ведро с болтами», азартно покрякивая и приговаривая:

– Не боись, Иванушка, спасем мы твою Настеньку. Вызволим из ручищ лиходейских.

Иван не особо вслушивался в его слова, напряженно вглядываясь в красные габаритные огни черного автомобиля, увозившего его жену. Он не уступал в скорости «Жигуленку», умудряясь лавировать между редкими сейчас попутными автомобилями, проскакивая мимо пешеходов, не задевая их. Мужчина нервно стиснул передние кресла, и Снегурочка неодобрительно покосилась на него.

– За город рвутся, супостаты! – воскликнул Дед Мороз, подбавляя газку.

Под капотом старушки-тройки все громче стучало, вызывая нервное сглатывание и опасение, что автомобиль развалится на следующем повороте. Но «Жигуль», упрямо шел по следу похитителей, точно вписываясь в повороты, идя точно по следу черного автомобиля, чем-то похожего на горбатый запорожец. Дед мастерски вел преследование, и у Ивана мелькнула мысль, что мужик не так прост, как показался по началу. Но больше всего изумляла Снегурочка. Она не визжала, не причитала и не требовала снизить скорость и высадить ее. Она добыла из бардачка пакетик с семечками, и теперь меланхолично щелкала их, ссыпая шелуху в пепельницу.

– Хочешь? – спросила она, протягивая Ивану пакет.

– Спасибо, нет, – ответил мужчина и вновь устремил взгляд вслед черному автомобилю.

Тот вырвался за город и еще больше увеличил скорость. Дед Мороз хмыкнул и вдавил педаль газа в пол.

– Ну, пошло дело, – довольно воскликнул он.

А дальше… Дальше Иван решил, что упился и спит где-то под елкой, а происходящее ему попросту снится, потому что… Черный автомобиль взлетел! Взлетел, меняя на ходу очертания и превращаясь в ступу, на краю которой сидел сгорбленный силуэт, усердно работающий помелом.

– Н-но, залетные! – Дед Мороз привстал и залихватски присвистнул, размахивая вожжами над спинами белоснежной тройки лошадей!

Иван ожесточенно протер глаза, он сидел в расписных санях с резными бортами. Рядом с Дедом Морозом сидела все та же Снегурочка. Она обернулась к мужчине и разразилась заливистым смехом. Дед обернулся и весело подмигнул Ивану.

– Догоним, Иванушка, догоним, даже не думай, – велел он и снова свистнул.

Сани мчали по воздуху, нагоняя ступу, в которой мужчина теперь разглядел еще один темный силуэт, но он мало напоминал его жену.

– Точно сплю, – решил Иван, закрывая глаза. – Ничего этого нет… Твою ж…

– Не ругайся, – строго велел Дед Мороз и заорал. – Яга! Совсем совести нет, старая?!

– Сам ты старый, – послышался возмущенный скрипучий голос. – А совести у меня отродясь не было!

– Оно и видать, – усмехнулся Дед.

– Верни Настеньку, карга костеногая! – вдруг ожила Снегурочка.

– Сопля леденелая! – отозвалась Баба Яга.

Белоснежная тройка уже нагнала ступу, и Иван мог лучше разглядеть старуху, махавшую помелом. Но углубляться мужчина не стал, вновь закрывая глаза.

– От же старуха вредная! – воскликнул Дед.

И тут же закаркало воронье, и сани окружило черное облако. Иван приоткрыл один глаз, решив снова встретиться со своим бредом, но тут же опять его закрыл, потому что облако оказалось стаей ворон, мешавшая тройке, везущей сани прорваться дальше.

– А ну вон пошли! – гаркнул Дед Мороз, размахивая посохом, покрывшемся льдисто-голубоватым сиянием. Воронье шарахнулось в сторону, но ступа уже исчезла. Лошади еще некоторое время несли сани по небу, но вскоре пошли на снижение. Ивана кинуло вперед, и Снегурочка придержала его.

– Тише ты, добрый молодец, – усмехнулась она. – Кто ж жену за тебя выручать будет?

– Ася! – Иван открыл глаза. – Твою мать, да что за бред-то?!

Теперь он сидел не в санях, а на телеге. Правил ею седой мужик в косоворотке, рядом с ним восседала девка в красном сарафане и кокошнике. Но главное, вокруг буйным цветом цвело и благоухало лето. Тройка коней резво бежала по лесной дороге. Бубенцы отчаянно бренчавшие, когда сани неслись за ступой, теперь издавали мелодичный перезвон, показавшийся Ивану неожиданно успокаивающим. Но подобное состояние вызвало бурный протест мужчины.

– Стой! – гаркнул он и спрыгнул с телеги, как только она остановилась. – Что, черт вас всех дери, тут происходит?!

– Тихо ты, дурень, накличешь еще рогатого пакостника, – погрозил мужчине Дед, слезая с телеги.

Снегурочка слезла следом, подбоченилась и с интересом посмотрела на мужчину, озирающегося вокруг себя. Он периодически щипал себя, шипел, изумленно разглядывал след от щипка, но продолжал озираться и издавать восклицания:

– Бред! Белочка! Что мне подмешали в водку?!

– Ничего тебе не подмешивали, добрый молодец, – усмехнулась Снегурочка. – А вот про «белочку» в точку. Пить меньше надо.

– Снежа, – Дед укоризненно покачал головой. – Тут не насмехаться надо, тут объяснить надо, с толком, с понятием.

– А что – Снежа?! – возмутилась Снегурочка. – Я сто лет Снежа, а таких дураков учить уже притомилась. И что не ценят, что имеют? Им помогают, а они еще недовольны. Скучно им стало, погляди на них! Вот пущай и развлекаются.

– Цыц! – цыкнул на нее Дед Мороз. – Ты, мил человек, ее не слушай. Вредная, как все девки, но добрая ведь, отходчивая.

Иван слушал деда с внучкой и никак не мог до конца понять смысл их слов. Дураков учат? Помогают? Стоп! Что она там про скуку сказала? Подслушивали что ли? Хотя, что там подслушивать, они с Асей орали под входными дверями, наверное, весь подъезд слышал. Ну, да. Эти, как раз, спускались, когда Аська убежала. Вот, черт…

– Ты пойми, Иванушка, – заговорил Дед, сияя доброй улыбкой, – тебе назад хода нет, пока жену свою не вызволишь.

Мужчина очнулся от своих мыслей. Он смерил Деда подозрительным взглядом и стремительно приблизился к нему, хватая за грудки.

– Где моя жена? – тихо зверея, спросил Иван. – Куда вы ее дели?

– Тихо-тихо, Ваня, тихо! – Дед Мороз аккуратно отцепил от себя руки мужчины. – Тут криком не возьмешь. Да и не знаем мы, куда Яга Настеньку унесла. Это надо у нее спрашивать.

– Какая Яга?! – заорал Иван. – Хватит мне голову дурить! Где моя жена?!!

– Костяная нога, – усмехнулась Снегурочка, подходя ближе. – Сказок что ли в детстве не читали? Говорят тебе, Яга Настю твою увезла, у нее и нужно спрашивать. Мы тебе тут не помощники, сам все сделать должен.

Мужчина схватился за голову и тяжело осел на траву. Бред не желал заканчиваться, все более укореняясь и превращаясь в странную реальность, в которую он начинал верить против собственной воли. А как не поверить, когда запах травы и цветов дурманит голову? Когда солнце припекает так, что пот уже струится по спине, а ведь он выскочил на улицу в рубашке и брюках. Птицы щебечут в ветвях, а дед и девка стоят напротив и внимательно следят за ним.

Иван поднял взгляд на Снегурочку, неожиданно понимая, что ее возраст далек от тех сорока, что он дал ей в лифте. И не то, чтобы она помолодела, просто возраст было совершенно невозможно угадать. Вроде и девка, не старше лет пятнадцати-шестнадцати, а глаза взрослые, мудрые. Мотнув головой, Иван перевел взгляд на Деда.

– Принял? – спросил тот.

– В порядке бреда, – усмехнулся Иван.

– Тогда слушай, Иванушка, – Дед Мороз приосанился. – Дано тебе испытание, Ваня, великое. Найти и спасти жену свою из лап злодейских, злокозненных. Коли сердце твое полно смелости, да отваги, коли живет в нем любовь горячая, да верность неколебимая, то найдешь и вызволишь Настеньку. Вместе с ней домой вернешься. Коли же душа твоя стылая и равнодушная, то и Настю не спасешь, и сам сгинешь.

– Я смотрю, у вас тут с выбором-то не густо, – покачал головой Иван.

– Не мои правила, – развел Дед руками. – Мы тебе со Снежкой поможем, чем сможем, но идти тебе придется одному, нам нельзя. Не место нам в лете-то.

Иван поднялся на ноги, решительно отряхнул руки и спросил:

– Где эта ваша Яга живет?

– Да погоди ты, Ваня, – подступила к нему Снегурка. – Не дело по сказочному лесу-то да в такой одеже.

Она втянула с шумом воздух, а затем дохнула. Из алых губ вырвались снежинки, деловито закружившие вокруг мужчины. Холода он не почувствовал, не смотря на то, что вокруг него кружила настоящая вьюга. Раздался хлопок в ладоши, и снежинки истаяли, испаряясь прямо в воздухе. Дед и внучка одинаково скрестили руки на груди и довольно оглядели добра молодца. Иван опустил взгляд, обнаруживая на себе белую рубаху с красным шитьем, широкие синие штаны, подпоясанные широким красным кушаком. Затем с интересом рассмотрел сапоги, притопнул и на всякий случай потрогал голову, но шапки там не появилось.

– Сойдет, – деловито кивнул Иван, после закатил глаза и буркнул. – А психиатру я, пожалуй, запишусь. Дальше что? – спросил он уже громче.

– А дальше… – Дед Мороз приложил к губам пальцы и залихватски свистнул так, что у Ивана заложило уши.

За деревьями послышался топот лошадиных копыт, и к ним выскочил красавец конь с золотой гривой.

– Сивка-бурка, – хмыкнул мужчина.

– Он самый, – горделиво приосанился Дед. – Верным товарищем тебе будет.

Иван погладил коня по шее и нервно хохотнул.

– Господи, неужели это все со мной происходит? – вопросил он в пустоту.

– С тобой, Иванушка, с тобой, – осклабилась Снегурка. – Вот, – она добыла из недр сарафана клубок, – держи, путеводный. Принцип его работы знаешь.

Иван кивнул и взял клубок в руку.

– Не забывай говорить, куда тебе нужно, а то выведет к черту на куличики, а от того запросто не выберешься, – назидательно произнесла Снежка, отходя к деду.

– Ваня, вот еще, – Дед Мороз почесал в затылке. – Ты на всех чудищ-то не кидайся, не все, что мордой не вышло, злобное. Говорящих зверей не пугайся. Русалкам не доверяй, защекочут и на дно утащат. Лешего не обижай, да и Ягу сильно не тряси. Вредная, конечно, но при верном подходе помощницей станет. Если Кладенец будет нужен, то он у Горыныча, попросишь по-хорошему, даст.

– Вас послушать, так и сложностей никаких, – усмехнулся Иван.

– Да какие сложности, Ваня, – отмахнулась Снегурка. – Коли с умом, то все легко и просто будет.

– Пора, Иванушка, – прервал ее Дед Мороз. – Мы сделали все, что могли, теперь на холодке подождем.

Иван проследил, как дед и внучка садятся на телегу. Дед Мороз свистнул, и тройка коней сорвалась с места. Сначала копыта, а после и колеса телеги оторвались от земли. И чем выше они поднимались, тем все сильней менялись очертания телеги, превращаясь в сани. Снова послышался свист, и тройка исчезла, звеня бубенцами.

* * *

Иван еще некоторое время смотрел туда, где исчезли сани с Дедом Морозом и Снегурочкой, после перевел взгляд на Сивку-Бурку, сжал в ладони клубок и растерянно усмехнулся:

– Бред какой-то.

Сивка фыркнул и тряхнул золотой гривой, нетерпеливо переступив с ноги на ногу. Мужчина машинально погладил лоснящийся лошадиный бок, затем решительно тряхнул головой.

– Хорошо. Допустим. – Снова осмотрел своего скакуна и почесал в затылке. – Как на тебя садиться?

Сивка скосил на Ивана влажный глаз, но ответа, разумеется, не дал. Мужчина обошел коня по кругу, вспоминая многочисленные фильмы, где актеры лихо зализали в седло, снова почесал в затылке и махнул рукой:

– Как два пальца!

После этого поставил ногу в стремя, ухватился за луку седла и оттолкнулся от земли. Не рассчитав замаха, заехал второй ногой по крупу коня. Сивка возмущенно заржал, и незадачливый всадник полетел на землю, бранясь совсем уж непристойными словами. Тут же вскочив на ноги, Иван потер зад, поджал губы и вновь поставил ногу в стремя. Во второй руке его все еще был сжат путеводный клубок. Мужчина кинул его на землю, и клубок замер, словно пес, готовый сорваться с места, как только ему укажут направление.

Направление никто указывать не спешил. Иван по-прежнему ругался, потому что следующая попытка сесть в седло закончилась еще более позорно. Уже не спеша задирать вторую ногу, он оттолкнулся от земли и завалился поперек Сивки. Попробовал принять вертикальное положение, но опять перестарался и съехал со скакуна вниз головой. Сивка вновь заржал, но теперь уже явно издевательски.

– Да чтоб вас всех! – зарычал Иван и вновь атаковал седло, уже больше из принципа.

Третья попытка закончилась почти удачно, но… Сивка-бурка вдруг взбрыкнул, и Иван опять полетел на землю под ржач скакуна. Мужчина смерил его ненавидящим взглядом, на мгновение прикрыл глаза, собираясь с силами, и снова направился к коню. Сивка переступил копытами, делая шаг от Ивана. Тот замер с подозрением глядя на жеребца, но Сивка имел на морде совершенно невинное выражение, и даже покивал большой головой, подбадривая седока. Мужчина направился к нему, но конь вновь переступил копытами, отпрянув от него, и Иван взорвался. Он стремительно направился к коню, тот игриво тряхнул гривой и сделал скачок в сторону. Иван, скрежеща зубами, сжал кулаки.

– Да иди ты! – в сердцах выкрикнул мужчина.

Плюнув на все попытки поймать зарвавшегося коня, Иван направился по дороге, по которой недавно ехала телега с Дедом Морозом. За спиной послышался топот, и Сивка ткнулся носом в плечо добра молодца.

– Отстань, – отмахнулся Иван.

– Иго-го, – не согласился Сивка.

– Отвали, говорю, – рассвирепел мужчина, отталкивая морду жеребца.

Сивка обежал его по кругу и подставил бок, но Иван обошел его и продолжил путь. Сивка вновь обогнал Ивана и преградил дорогу.

– Иго-го, – попытался конь вразумить человека.

– Ладно, – ворчливо протянул мужчина и снова поставил ногу в стремя.

Новая попытка оказалась более удачной, но не до конца. Под ноги Сивки вдруг выкатилась лиса, тот отпрянул, и Иван, почти утвердившийся в седле, полетел на землю.

– Достали! – взвыл Иван. Он вскочил на ноги, выругался так, что лиса стыдливо прикрыла глаза хвостом, морда коня шокировано вытянулась, но мужчина был так зол, что, продолжая браниться, взлетел в седло, сам не заметив, как лихо у него это получилось, и выдохнул с ожесточение. – К черту!

Клубок, все еще ждавший указаний, сорвался с места и понесся вперед. Сивка, уже не дожидаясь понуканий, сорвался следом за ним. Иван едва успел вцепиться в поводья, как лес слился в сплошную зеленую стену, стремительно сменившуюся на голубые росчерки неба, как только лес закончился. После все вновь позеленело, посерело и, наконец, почернело. Потянуло тухловатым запахом серы, полыхнуло жаром, и клубок сиганул с обрыва. Не успевший, затормозить, конь заржал и сверзься следом.

– А-а-а!!! – заорал Иван, летя рядом с конем, отчаянно колотившим в воздухе копытами.

Казавшееся бесконечным падение, неожиданно закончилось. Первым цокнул о камни копытами Сивка, деловито зафыркав. Уже простившийся с жизнью Иван, так и не выпустивший повода из онемевших пальцев, на секунду завис над каменным полом пещеры, затем все-таки шмякнулся, продолжая орать благим матом.

– Иго-го, – Сивка лизнул его в лицо большим жарким языком.

Мужчина от неожиданности замер, после открыл сожмуренные до черных мушек глаза и огляделся.

– Что за черт? – выдохнул он, ощупывая себя дрожащими руками.

– Нормальный такой черт, – послышался хриплый голос. – Я бы даже сказал, загляденье, а не черт.

Иван вскочил на ноги и уставился на создание с рогами и копытами. Черт махнул хвостом и деловито застучал по полу пещеры копытцами, приближаясь к обалдевшему мужчине. Пятачок, заменявший рогатому нос, забавно дернулся, и волосатая лапа протянула Ивану бутыль с мутноватой жидкостью.

– Хлебни. Полегчает.

Иван автоматически протянул руку, схватил бутыль за горлышко и поднес к губам. Жидкость обожгла горло. Мужчина закашлялся и сипло уточнил:

– Сивуха?

– Она, родимая, – согласно кивнул черт, после этого сделал богатырский глоток, не поморщившись, лишь крякнув и утерев рот тыльной стороной ладони. – Ты кто?

– Иван, – ответил мужчина, все еще неверяще рассматривая рогатое создание. – А ты?

– Дурак что ли? – возмутился черт. – Рога, копыта, хвост – и кто я? Скажешь – корова, дам в глаз.

Иван поднялся на ноги и посмотрел сверху вниз на черта, оказавшегося ему по плечо. Затем осторожно протянул руку и дотронулся до рогов. Черт отскочил назад, погрозив мужчине пальцем. После снова отпил из бутыли и с интересом оглядел незваного гостя.

– Зачем пожаловал? – полюбопытствовал рогатый.

Иван вновь тяжело опустился на пол пещеры, рассеянно потрепав по морде Сивку, мягко ткнувшегося ему в плечо. Теперь еще и черт… Почему черт? Неожиданно он вспомнил, как выкрикнул: «К черту», – и взгляд сам собой нашел путеводный клубок, замерший посреди пещеры.

– Навигатор, блин, – криво усмехнулся Иван, после посмотрел на хозяина пещеры и произнес. – Я ищу свою жену.

Черт почесал промеж рогов, опять отпил и кокетливо обмахнулся кисточкой, венчавшей хвост.

– Я как бы не по этому делу, – ответил рогатый. – Не интересуюсь бабами… давно.

Это прозвучало двусмысленно. Иван поднялся на ноги и взглянул на черта исподлобья.

– Голубой что ли?

– Чаво? – не понял черт и снова почесал между рогов. Затем оглядел себя. – Рыжий я. Голубых чертей вообще не бывает, брешут все.

– Кто брешет? – недоуменно переспросил Иван.

– Кто тебе про голубого черта сказал, тот и брешет, – пренебрежительно отмахнулся черт. – Еще будешь?

Мужчина протянул было руку к бутыли, но отдернул ее и с подозрением взглянул на рогатого:

– Спаиваешь?

– Зачем? – удивился черт.

– Чтобы я бдительность потерял, – уверенно кивнул Иван. – Ты же не по бабам.

Черт вдруг печально вздохнул и утер скупую пьяную слезу. Затем размахнулся бутылью, словно намереваясь разбить ее, но передумал и снова поднес к губам. Иван заворожено смотрел, как в глотке рогатого исчезает примерно литр сивухи разом. После черт размахнулся и жахнул пустой тарой об пол.

– Она все злокозненная! – с надрывом воскликнул он. – Уже лет двести на баб не смотрю, не надо мне этого. Вся сила в пьянку ушла. Э-эх, проклятая.

Черт махнул лапой и уцокал в глубину пещеры, скрываясь от взора Ивана. Вскоре звякнуло стекло, и рогатый вернулся, неся новую бутыль и два стакана. Он уселся рядом с мужчиной, протянул ему стакан и плеснул туда новую порцию сивухи.