Текст книги "Погоня за сокровищем (СИ)"
Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
– Н…нет, письма не было, – заикаясь ответила она, глядя, как мрачнеет лицо попечителя, как глаза его загораются бешенством.
– Какого черта, Клодия?! – заорал побагровевший граф, со всего размаха ударяя кулаком в стену. – Я велел никого, слышите, никого не допускать до моей внучки, если он не предоставит разрешающего послания, на котором будет стоять фамильная печать и моя личная подпись! Кем бы не назвался посетитель, хоть королем, но без моего подтверждения его впускать не имели права!!!
Женщина охнула и тяжело осела на руки своих помощниц. Его сиятельство прошел мимо нее, не взглянув в сторону директрисы, лишь бросив на ходу:
– На мое благоволение можете больше не рассчитывать. Все кончено. – После этого нашел взглядом Фаню. – Отведите нас к сокурсницам Адамантины.
Но разговор с девушками ничего не дал. Они испуганно моргали, вздрагивали от резких вопросов, но ничего вразумительного сказать не могли. Тина не посвящала в свои планы никого из них.
– Вещи, мадемуазель Лоет, – пролепетала Фаня, подавая саквояж, принесенный воспитательницей старшекурсниц.
Его сиятельство кивнул и велел одному из своих лакеев взять саквояж.
– Стоять, – гаркнул Вэй, отнимая дорожную сумку дочери.
Он открыл его и вытряхнул на пол все содержимое.
– В голове моей дочери ветер, но безголовой она никогда не была. Просто в никуда Тина не рванет, она должна была иметь план, как и тогда, когда бежала из дома со Сверчком.
– Точно-точно, – закивал Самель. – И провиант собрала, и про порт все у меня выспросила.
– И раз ее вынудили бежать обстоятельства, а иначе она дала бы деру раньше, значит, должна была что-то оставить, – закончил Лоет.
Граф тут же присел на корточки рядом с сыном, разбирая платья, белье, чулочки и прочую мелочь.
– Это что? – браслет, выпавший из послания, первым заметил его сиятельство. Он взял безделушку в руку, повертел и протянул сыну. – Тут какая-то гравировка.
– Имущество И.П. – Прочел вслух Лоет. Затем посмотрел на лист бумаги, который как раз взял в руку. – Дорогой дедушка, простите за то, что вынуждена совершить поступок, который вам не понравится. Но обстоятельства вынуждают меня искать защиты у папеньки. Ко мне приходил Марк, назвавшись именем брата. Он продал меня герцогу за двести тысяч санталов и сказал, что меня выкрадут в любом случае. Этот браслет он надел мне на руку, как знак того, что у меня появился хозяин. Вы говорили, что вам не совладать с герцогом, а папеньке не страшен сам дьявол. Потому я возвращаюсь в Кайтен. Не судите меня строго. Ваша внучка, Адамантина Лоет. – Вэй поднял растерянный взгляд на отца. – Продал? Мою дочь продали? Мою. Дочь. ПРОДАЛИ?! – взревел он, вскакивая на ноги. – Урою! И щенка и его гнусного покровителя!!! Можешь окружить своего внука вооруженной охраной, но клянусь честью, я доберусь до него и вырву его гнилые потроха! Но сначала я верну своего ребенка.
Лоет поднялся на ноги и, чеканя шаг, направился к выходу. Его сиятельство поднял брошенный сыном листок бумаги и пробежал его глазами, заметив то, что не увидел Вэйлр: 'P.S. Умоляю, защитите Ланса. Мерзавец Марк угрожал мне жизнью брата'. Сжав в ладони браслет, граф Мовильяр последовал за сыном. Он нагнал Вэя уже на улице. Лоет стоял, подняв лицо кверху, и глубоко дышал, пытаясь взять себя в руки. Отец остановился рядом с сыном, подумывая сказать о приписке, но решил с этим разобраться лично, как, впрочем и…
– Я сам займусь Марком, – сказал он. – Нарыв следует удалять, если не вышло исцелить. Он тля на нашем древе. Моему терпению пришел конец. Ищи Тину, а я надену зеленые одеяния лекарей. Пришла пора вспомнить методы предков.
Лоет посмотрел на отца, затем вновь поднял лицо к небу.
– Почему ты не тронул меня, когда объявил меня мертвецом?
– Потому что ты не забыл, что такое честь, – ответил граф. – Не каждый пират мерзавец, и не каждый дворянин благороден, ты это знаешь лучше, чем кто-либо. Если я не смогу устранить проблему, то не замечу, что творится за моей спиной.
Лоет, понявший, что хотел ему сказать отец, кивнул и вновь посмотрел на него:
– Прикажи своим людям прочесать окрестности, если найдешь Тину раньше, отправь посланника. Я отправляюсь назад. Далеко она не могла уйти, должны нагнать.
– Хорошо. Но не спеши, давай вернемся, может, еще что-нибудь узнаем, – предложил граф.
Вскоре мужчины получили сведения, что пропали сапоги одной из воспитанниц, и что платье воспитанницы осталось в гардеробной. Вэй вновь осмотрел саквояж и усмехнулся:
– Бесенок, – сказал он. – Все-таки утащила одежду Сверчка. Двойное дно. Итак, – решил он подвести итог. – При ней была мальчишеская одежда, потому и сапоги стащила, туфельки к штанам никак не подходят. Повар дал ей сыр, как узнал Самель, ушла с провиантом. Денег у нее, правда, нет…
– Есть, – прошептала Лери, стоявшая рядом. – Тина через Гиля продавала наши кружева и брала процент за посредничество.
– От шельма, – восхищенно хмыкнул Кузнечик. – Огонь, а не девка.
Граф потерял дар речи, воспитатели схватились за сердце, а Вэй уловил другую информацию.
– Кто такой Гиль?
– Сын садовника, Тина его учила с ножом обращаться, – подала голос еще одна из сокурсниц мадемуазель Лоет, а Самель скромно потупился и отошел в сторонку.
Кто-то из воспитателей упал в обморок.
– Да что тут такого, гарпун мне в печень? – поразилась третья благовоспитанная девица.
– Я привез в храм чистоты исчадие Преисподней, – потрясенно прошептал его сиятельство и расхохотался. – Боюсь, Вэйл, твоя дочь никогда не исправится.
– Черт с ними, с манерами, нашлась бы только, – отмахнулся Лоет и отправился искать Гиля.
Паренька он нашел в саду. Гиль сидел, прислонившись спиной к дереву, и кидал ножик в землю, между разведенных колен. Вэйлр некоторое время наблюдал за юношей, подозрительно шмыгающего носом. Наконец парень протяжно вздохнул, и Лоет решил обнаружить свое присутствие.
– Хозяйство не отрежь, – грубовато произнес мужчина.
Гиль подскочил от неожиданности, заметил нежданного свидетеля своего уныния и отвернулся, резко проведя по щекам кулаком. Бровь Лоета поползла вверх:
– Эй, парень, ты никак сопли на кулак мотаешь?
– А вам-то что? – буркнул Гиль, поднимаясь на ноги.
– Никакого, – пожал плечами Вэй. – Узнаю у тебя, что хочу, и ной дальше. В бабьи страсти я не вмешиваюсь.
– Я мужчина! – возмутился юноша.
– Оно и видно, – усмехнулся Лоет. – По какому поводу хоть страдаешь?
– А вам-то что? – повторил Гиль и метнул нож в дерево.
Острие вошло в древесный ствол, как по маслу, и юноша невесело усмехнулся:
– Получилось, а она не видит.
Господин Вэйлр Лоет прищурил зрячий глаз, делая шаг в направлении паренька. О ком тот говорит, мужчина понял сразу. Достаточно было сопоставить слова воспитанницы про то, чему мадемуазель Лоет обучала Гиля, но Вэй сопоставил не только это. Он отметил горечь в голосе юноши, его несчастное лицо и мозаика сложилась.
– По Тине страдаешь, значит. Не ты первый, парень. В Кайтене по ней другой ее дружок убивается и врет, что пыль в глаз попала. – А затем с неожиданной гордостью произнес. – Я отец этого чертенка в юбке.
Гиль широко распахнул глаза, рассматривая одноглазого мужчину. Сейчас он увидел и черты, схожие с чертами лица предмета его воздыханий, отметил, что дочь унаследовала глаза отца, да и было что-то знакомое в том, как держался и смотрел на него господин Лоет. Юноша вновь вздохнул и поник.
– Это я виноват, что она сбежала, – сказал Гиль. – Это я ей показал калитку и сказал, что замок не закрывается.
– Покажи мне эту калитку, – потребовал Вэйлр.
Паренек махнул рукой, показывая идти за ним. Возле калитки он замешкался, снимая большой тяжелый замок, распахнул ее, и Лоет первым покинул пределы пансиона. Он посмотрел вниз и на рыхлой земле увидел след каблука. Бросив взгляд на башмаки юноши, Вэй сделал вывод – сапоги. Тина, действительно, вышла здесь. Оглядевшись, Лоет направился в обход высокой белой стены.
– Приехали они с дедом с той стороны, то есть Тина должна была направиться по тому же пути, зная, что дорога ее выведет на тракт. Деньги были, значит, могла сесть в дорожный экипаж.
– Дорожный экипаж делает большой крюк, – оказалось, что Гиль все это время шел за ним. Он указал пальцем на землю. – Вот еще ее след.
– Угу, – промычал Вэй. – А где останавливается экипаж?
– Далеко, в Моргани, – юноша встал рядом с Лоетом. – Возьмите меня с собой.
Вэй усмехнулся и щелкнул паренька по носу.
– Не за чем, – ответил бывший пират. – И не вини себя. Если Тина решила сбежать, она бы это сделала в любом случае. Можешь поверить тому, кто уже отлавливал ее и возвращал домой. – Затем задумчиво посмотрел в сторону дороги и протянул. – Моргани-и-и. Хорошо, я знаю, куда она подалась.
Глава 10
***************
Шхуна с красивым названием 'Алиани' отчалил от берега вскоре после того, как его пассажир с двумя слугами взошел на борт. Перед отплытием он подал сведения о еще одном пассажире, как велел закон, и теперь Эмил Мулер по прозвищу Сверчок исполнял мечту своего детства, даже не догадываясь об этом. Зато блаженствовала Тина, стоявшая на носу шхуны. Ветер трепал ее распущенные волосы, теперь укороченные еще больше. На ее шее красовался платок, а башмаки были и вовсе оставлены в каюте без надобности.
Более того, она успела заскочить в ближайшую лавку с готовой одеждой, где купила себе бриджи, жилет и мужское нижнее белье. Пара чулок так же имелась в ее заплечном мешке, но сейчас они были без надобности. Матросы с интересом посматривали на смазливого щенка, едва не скулившего от радости, когда поднялся на борт. Преображение мальчишки они встретили с пониманием и одобрением.
– Знаком с морем, малец? – спросил один из матросов.
– Я из Кайтена, – горделиво ответила девушка. – Батя брал меня с собой несколько раз.
– Твой отец моряк? – заинтересовался второй.
– Угу, – кивнула Тина. – Работает на Вэя Лоета.
– На Одноглазого? – оживился первый. – Слышал про него. Говорят, был славный малый, когда ходил под парусом. Один из немногих, кто сумел зажить по-человечески.
– Таким и остался, – важно сообщила Тина и поспешила перевести разговор подальше от скользкой темы. – Можно мне будет помогать вам? Я много чего могу. Могу на мачты забираться, узлы могу вязать. Дерусь, как черт, только фехтовать не умею. Зато ножом, как иглой владею.
– Ты не в пираты ли решил податься, малец? – рассмеялся второй матрос. – Мы честные люди, ни на кого не нападаем, не грабим.
– А на вас? – прищурилась Тина.
– Пока Всевышний миловал, – усмехнулся первый. – Когда корабль идет с грузом, с ним сопровождение, а одинокое судно пиратам без надобности. Они чаще всего знают, где можно поживиться. Так что, парень, подотри слюни и иди к своему хозяину. Мы уж как-нибудь сами.
Мадемуазель Лоет обиженно насупилась и решила дождаться момента, когда сможет быть полезной. Матросы, послушные окрику капитана, занялись своим делом, а Тина осталась стоять на прежнем месте, зачарованно глядя на волны. В это мгновение она была счастлива до щенячьего визга. Здесь ее и нашел Альен Литин, решивший выйти на воздух.
– Вот ты где, – отметил молодой человек, вставая рядом. – Впредь предупреждай, если будешь уходить. Если ты мне понадобишься, и я не найду тебя, то могу рассердиться.
– Рени один хорошо с вашими вещами справлялся, – ответила Тина, не сводя взгляда с горизонта.
– И тем не менее.
– Я понял, – чуть ворчливо произнесла девушка и покосилась на своего хозяина.
С тех пор, как она увидела Литина при дневном свете, мадемуазель Лоет старалась избегать прямых и долгих взглядов, молодой человек ее смущал. Правда, после первого дня, проведенного вместе, Тина более-менее привыкла к своему нанимателю, но… Но черт возьми! Он был хорош, девушка даже залюбовалась спокойным чертами спящего мужчины напротив, а когда он открыл глаза и взглянул на нее пронзительными синими глазами, Адамантина Лоет и вовсе потеряла дар речи. Длилось ее онемение недолго, ровно до того момента, как черная изящная бровь молодого человека недоуменно изломилась, мадемуазель Лоет очнулась и отвернулась к окну, пробормотав:
– У вас на щеке пятно.
К правильным, аристократичным чертам сына простого коммерсанта девушке пришлось привыкать еще пару дней, стараясь не засматриваться, но Пьен все расставил на свои места. Несмотря на то, что Альен Литин был все так же широкоплеч и статен, несмотря на то, что волосы его остались черными, как смоль, что глаза его не сменили цвета, и все еще могли спорить своей синевой с небом, порт полностью захватил Тину. Она уже не чувствовала смущения, которое приходилось прятать под бравадой, потому что море, ожидавшее их, дарило привычный восторг, наполняя грудь беглянки знакомыми запахами, будоражившими кровь.
Здесь она была, как дома, легко ориентируясь в разнообразии кораблей. Она быстро определила, где стоят торговые суда, уверенно указав Литину, куда им стоит направиться. И 'Алиани' она нашла первой, потому что ее наниматель еще ни разу не видел зафрахтованной шхуны. Наймом занимался представитель компании 'Литин и сын'. В общем-то, и в море Альен выходил впервые. До этого дня он занимался делами своего отца исключительно на берегу, и желание отправиться в путешествие выказал сам.
– Вам нравится? – спросила Тина, поглядывая на профиль своего нанимателя.
– Еще не понял, – пожал плечами молодой человек. – Мы только вышли. Отец говорил, что с непривычки может мутить, но я себя чувствую хорошо, что не может не радовать.
– Ваш отец бывал в море? – живо заинтересовалась мадемуазель Лоет.
– Он три года служил в чине лейтенанта на королевском флоте. Шхуна, на которой проходила его служба, называлась 'Королева Анжель', – охотно ответил Альен.
– А почему ваш отец покинул службу?
– Отец не особо любит говорить об этом, – молодой человек взглянул на паренька, теперь смотревшего на него, а не вперед. Тот тут же отвернулся, но опять скосил глаза, в ожидании ответа. – Кажется, была стычка с пиратами, отец попал на рынок рабов. Я об этом мало знаю. Отец обычно отвечает неохотно, говоря, что все, в результате, закончилось благополучно, и он вернулся домой, в Льено…
– В Льено?! – глаза Тины округлились. – У меня в Льено живут бабушка с дедушкой… Ой.
Девушка осеклась и теперь вовсе не смотрела на господина Литина. Зато не нее смотрел он, и в глазах его все больше разгоралась ирония.
– Как любопытно, – насмешливо произнес молодой человек. – Юноша, и как вас понимать? До этой минуты вы были, едва ли не сиротой на попечении дальней родственницы, и вдруг такие открытия. Я почти рыдал над твоей несчастной судьбой, а у нас, оказывается, имеются родственники?
Да, Тина очень старалась, врала с необычайным одухотворением, расписывая жизнь у 'жестокой тетки'. Сколько души было вложено, сколько фантазии! И вдруг такая досадная оплошность…
– Ну есть дед и бабушка в Льено, – проворчала она. – Так до Льено далеко, да и старенькие они совсем, бедные.
Новая история уже выплеталась в ее голове, обрастая подробностями с каждой секундой, но Альен поднял руку и все так же насмешливо ответил:
– Уволь. В твоей богатой фантазии я уже имел честь убедиться. Расскажешь о себе правду?
– Я вообще никогда не вру, – заносчиво произнесла Тина, задирая нос. – И вам бы следовало допрашивать и подлавливать меня, когда нанимали. Вы можете продолжить путь, или приказать вернуться в Пьен, выплатит мне деньги за несколько дней работы на вас и остаться наедине с Рени. И когда в следующий раз на вас нападут, надеяться, что он убежит не дальше ближайшего леса.
Литин несколько мгновений изучал нахала, затем хохотнул, но вновь напустил на себя серьезный вид.
– Ты маленький пройдоха, Сверчок, тебе известно об этом? Начать с того, что ты сейчас меня нагло шантажируешь…
– Всего лишь факты, хозяин, – осклабилась Тина.
– И о какой работе на меня ты говоришь? Пока ты и пальцем не шевельнул…
– Я спас вашу зад… э-э-э…жизнь, господин Альен, – не согласилась мадемуазель Лоет.
– А я спас твою зад… э-э-э… жизнь, господин Сверчок, – передразнил Литин.
– Когда это?!
– Когда разбойник чуть не насадил тебя на свою шпагу, как фазана на вертел, – ответил молодой человек. – И что ты на это ответишь?
– Что вам палец в рот не клади, – скривилась Тина.
Альен потрепал ее по волосам, услышал недовольное фырканье и покровительственно положил руку на плечо.
– Ты ведь очень хочешь продолжить плавание? – спросил он.
– Да! – жарко кивнула девушка.
– Ты мне нравишься, парень, – улыбнулся молодой человек. – И тратить время на возвращение в порт мы не будем. Наше путешествие продолжается.
– О, да! – восторженно воскликнула мадемуазель Лоет и машинально потерла зад, представляя, что ждет ее, когда она все-таки вернется домой.
Тина покосилась на мужскую ладонь, покоившуюся на ее плече. От этого дружеского объятия ей было не по себе. Хотелось повести плечом и стряхнуть руку Альена, но девушка этого не сделала, опасаясь, что ее жест покажется пренебрежением и неблагодарностью. Однако Литин сам убрал ладонь с плеча юного слуги и облокотился о борт, отчего мадемуазель Лоет почувствовала себя спокойней и уверенней.
Молодой человек некоторое время молчал, рассматривая небольшие волны, после взгляд его переместился на одинокий маяк, над которым кружили чайки, умиротворенно вздохнул и произнес:
– Успокаивающая картина.
– И только?! – изумление Тины было столь сильным, что она не смогла сдержать его.
Альен развернулся к ней, с интересом рассматривая.
– Я вижу прелестный пейзаж, – сказал он. – Одинокий маяк на скалистом острове на фоне солнечного неба. Над ним летают чайки, под ним неспешно бегут невысокие волны. А что видишь ты, Эмил Мулер?
Мадемуазель Лоет устремил взор к горизонту, вдохнула полной грудью и ответила:
– Силу.
– Силу? – переспросил Альен.
– Силу, – кивнула девушка. – Силу и мощь. Вы посмотрите, господин Альен. Вы думаете это просто вода, в которой живут рыбы? О, нет! Это величайшая сила, которую только мог создать Всевышний. Море может подарить жизнь, вынеся утопающего на берег, может накормить, обласкать, а может и наказать, уничтожив в одно краткое мгновение. Что такое человек в сравнении с этой первородной силой? Песчинка, букашка, ничто! Сегодня есть, завтра нет, а море будет всегда. Его волны будут накатывать на берег, даже если все люди вымрут. Оно будет все так же величаво и прекрасно. И дьявол меня задери, если я не преклоняюсь перед этой силой! Если бы у меня была такая возможность, я отрастил бы жабры и хвост, чтобы жить среди этого. Но я всего лишь человек, и не устану возносить хвалу Всевышнему за то, что даровал нам это чудо из чудес.
– Да ты поэт, Сверчок, – улыбнулся, слушавший девушку, молодой мужчина.
– Я его певец, – задорно рассмеялась Тина и смущенно покраснела под чуть ироничным взглядом своего нанимателя. – Моя самая большая мечта выйти в море под парусами своего корабля.
– Однажды она непременно исполнится, – Литин вновь встрепал волосы девушки.
– Ах, кабы так, – тяжко вздохнула она.
– Главное, идти к своей мечте, не сворачивая, – усмехнулся Альен.
– А о чем мечтаете вы?
Теперь Тина с интересом смотрела на мужчину. Он пожал плечами и повернулся, глядя на матросов.
– Даже не знаю, Сверчок, – ответил молодой человек. – Наверное, мне хотелось приключений, поэтому я и вызвался сам отправиться в это путешествие. Моя жизнь подчинена интересам моей семьи. Несмотря на доступные мне увеселения и развлечения, мое существование достаточно пресно и однообразно. Мне двадцать два года, и я хочу перемен. Да, хотя бы одно маленькое приключение не помешало бы. Пожалуй, я помечтаю об этом.
– Держитесь меня, господин Альен, и приключения сами найдут вас, – важно произнесла Тина.
Молодой человек весело рассмеялся.
– Если учесть, с чего началось наше знакомство, то могу охотно в это поверить, – сказал он. – До нашей встречи на меня никто и никогда не нападал. Должно быть, разбойники ждали именно тебя?
– Вот только не надо перекладывать на меня свои проблемы. Напали они, как раз на вас, я лишь подоспел вовремя, – проворчала девушка, и ее наниматель вновь рассмеялся.
– С этим не поспоришь, – наконец, ответил Альен. – Выходит, у меня уже было одно маленькое приключение? И что же, мечте конец? Пожалуй, тогда я хочу приключений побольше, чтобы сидя в кресле у камина, когда вокруг будут бегать мои внуки, я мог усадить их рядом и рассказать, как…
– Как один сражались против трех разбойников? – улыбнулась Тина. – Действительно, маловато. Думаю, ваши внуки будут бежать от вас, боясь слушать одну и ту же историю по сотому разу.
– Согласен, с одной историей я превращусь в старого зануду, – хмыкнул господин Литин и, прищурившись, вновь посмотрел на паренька. – Малыш, ты слишком смышлен для тринадцатилетнего паренька – сироты, который воспитывался в церковной школе.
Мадемуазель Лоет насторожилась, почуяв разоблачение. Она шмыгнула носом, утерев его тыльной стороной ладони, в подступающей панике ища выход. Нашелся он легко и быстро.
– Да жил по соседству один чудак, – ответила она, глядя на мужчину честными глазами. – Одинокий лекарь. Он иногда занимался со мной. Ну, речь там, этикет, чтоб его. Книги давал всякие. Ну, стало быть, ума вложил.
– Легко переключаешься на упрощенную речь…
– Лекарь затрещинами учил, когда забывался.
– Драться тоже он учил? А с ножом обращаться?
Досадливо поморщившись, Тина мысленно послала любопытного нанимателя к морскому дьяволу, но решила в этом быть честной, посчитав, что это придаст больше веса ее простому происхождению.
– Драться учил сынок одного бывшего абордажного матроса. А как ножом пользоваться объяснил один затейник по прозвищу Мясник. Я еще с вором одним подружился, так замки разные могу открывать, – гордо добавила Тина и тяжко вздохнула. – Только фехтовать не умею. Иначе бы вам и спасать меня не пришлось после того, как я вас спас. – Она искоса взглянула на Альена и произнесла, добавив голосу восхищения. – А у вас, вон, как ловко получается. Мне бы так…
Господин Литин поднял лицо к небу, прикрыл глаза и блаженно вздохнул.
– Один сантал, – произнес он, не глядя на своего слугу.
– Чего?
– За обучение один сантал и никаких соплей, я учитель нервный, могу и по шее дать, если плохо понимать будешь, – пояснил молодой человек.
Мадемуазель Лоет задохнулась от возмущения.
– Ну вы и жук, хозяин! – воскликнула она, но решительно протянула руку и кивнула. – Я согласен.
Альен открыл глаза и посмотрел на мальчишку, затем сжал протянутую руку и произнес. – Итого, шесть с половиной санталов я выдам тебе в конце путешествия.
– Жадничаете? – прищурившись спросила Тина.
– Экономлю на лечение нервов. Выражаясь твоими словами, чувствует моя требуха, что ты мне их еще попортишь. Чем больше узнаю тебя, малыш, тем сильней их чувствительность.
– На кишках гадаете? – усмехнулась мадемуазель Лоет, не спеша заверять своего нанимателя в том, что будет хорошим мальчиком. Она и девочкой-то хорошей была редко. – Когда начнем? Сейчас?
– Э, нет, – отрицательно покачал головой Альен. – Я зверски хочу есть. Рени сейчас позаботится об обеде, потом нужно передохнуть с дороги, там вечер… Завтра начнем.
– Так нечестно!
– Два сантала.
– Эй!
– Три.
– Гарпун мне в печень, хозяин, у вас нет ни стыда, ни совести! Хорошо, завтра, – сдалась девушка и проследила взглядом удаляющуюся спину Литина. – Ничего-о, я еще подберу к тебе ключик, шантажист несчастный, – проворчала она и поспешила за нанимателем, позвавшим ее.
До вечера для Тины так и не нашлось задания. Альен Литин после обеда завалился на узкую койку с книгой и велел его не беспокоить. Промаявшаяся бездельем мадемуазель Лоет, обиженная на команду «Алиани» за их недоверие и шуточки, получившая подзатыльник от ревнивого Рени и отвесившая ему в ответ пинка, решила направить свои стопы туда, где всегда лучше и быстрей всего удавалось завести дружбу – на камбуз.
Коком на шхуне работал мужчина, являвший собой полную противоположность дядюшке Самелю. Кроме того, что он был мелким и тщедушным, кок оказался еще и желчным малым, встретивший Тину колючим взглядом и вопросом:
– Что надо, сопляк?
– Да так, – пожала плечами мадемуазель Лоет. – Решил, может, помощь моя нужна? Я могу порезать что-нибудь, почистить там. Все равно пока без дела, скучно.
Кок снова оглядел мальца и указал на полное ведро:
– Выкини эту дрянь за борт.
Тина подхватила ведро с помоями и поспешила прочь с камбуза. Ей очень хотелось быть полезной. Еще больше хотелось быть причастной к работе на корабле, но для начала и ведро с помоями тоже дело. Выполнив повеление кока, она вернулась на камбуз и замерла в ожидании новых указаний, но на нее не обращали внимания, и Тина решила быть напористей.
– Господин Барту, я могу еще что-нибудь сделать.
– Можешь? – кок задумчиво посмотрел на приставучего мальчишку и усмехнулся. – Можешь прогуляться в зад к морскому дьяволу, я не против.
Мадемуазель Лоет почувствовала себя уязвленной. Она ответила Барту взглядом исподлобья.
– Могу, конечно, – не стала спорить девушка. – Но вас он ожидает раньше.
– Что? – кок обернулся, изумленно взирая на наглеца.
– И слух уже подводит? Понимаю, года уже не те, – издевательски хмыкнула Тина. – То-то в нож вцепились, хозяйство, небось уже из рук выскальзывает, так хоть за что-то подержаться надо. Да, господин Барту?
– Что?! – неожиданным басом взревел кок, удобней перехватывая нож, которым разделывал рыбу. – Щенок! Уши отрежу!
Тина с писком вылетела с камбуза, когда мужчина ринулся на нее. Она захлопнула дверь, но она тут же распахнулась от удара ногой, и взбешенный Барту вылетел за ней следом.
– Стоять, сопляк! – продолжал бушевать кок, даже не думая прекращать преследование. – Урою!
– Барту! – крикнул капитан.
Но мужчина не слушал. Он размахнулся и метнул нож, воткнувшийся в мачту, рядом с которой бежала Тина. Мадемуазель Лоет громко икнула и помчалась дальше. Барту не отставал. Он почти нагнал Тину, ухватил за жилет, и девушка полетела на палубу, но лягнула кока, попав ему в живот. И пока мужчина стоял, согнувшись, ухватилась за снасти и полезла наверх под гогот команды.
– Там и будешь сидеть, щенок! – заорал с палубы Барту, грозя ей кулаком.
– Я просто хотел быть полезным! – обиженно закричала она.
– Лучше не спускайся, или я тебе уши точно отрежу, – снова крикнул кок, вытащил нож из мачты и вернулся на камбуз.
Капитан Верта, следивший за происходящим, усмехнулся и указал на Тину:
– Малец ловок и явно знаком с морским делом. Дай ему швабру, пусть драит палубу. Хочет поработать, пусть работает, иначе он еще кого-нибудь допечет.
Старший помощник кивнул и позвал боцмана, передавая ему слова капитана. Боцман поднял голову кверху и махнул рукой, подзывая мадемуазель Лоет, обиженно взиравшую вниз.
– Слезай, парень, есть работенка, – крикнул боцман.
– Так бы сразу, – проворчала Тина и спустилась обратно на палубу, с обожанием глядя на господина Лериа.
Боцман отвесил ей легкий подзатыльник и гаркнул:
– Быстро взял швабру, и чтобы морской дьявол ослеп от блеска палубы!
– Будет сделано, – просияла Тина, вытягивая руки по швам.
Господин Лериа придал пареньку ускорения коленом и усмехнулся, покручивая рыжий ус.
– Забавный малец, как бы не хлебнули мы с его прытью.
Глава 11
**************
'Алиани' резво бежала по волнам, подгоняемая ветром. Жизнь на борту шхуны шла своим чередом. Пассажиры быстро приспособились к условиям жизни в море и развлекали себя, как могли. Впрочем, вряд ли можно назвать развлечением стенания Рени, проводившего дни в сражениях с морской болезнью. Из-за того, что первый слуга не мог сейчас обслуживать своего хозяина, вполне успешно приспособившегося к качке, его обязанности пришлось исполнять второму. Но страдала из-за навалившейся на нее работы только Тина.
Нет, если быть откровенными, то работы у нее было немного, но девушке приходилось проводить больше времени со своим нанимателем, вместо того, чтобы, затесавшись среди матросов, слушать их байки, приправленные иногда таким жгучим перцем, что благородной девице было в пору краснеть и падать в обморок. И Тина непременно бы так и поступила, если бы была благородной девицей. Но она наслаждалась и бранными словечками, впитывая новые выражения, как губка, и заливисто хохотала с остальными, и готова была целые дни проводить на палубе, исполняя все, что ей говорил боцман, взявший 'смышленого мальчишку' под свое крыло.
Однако всякая попытка улизнуть приводила к сурово сведенным к переносице черным бровям Альена Литина, и звучало жуткое слово – штраф. Штраф мог выражаться и в денежном эквиваленте, и в отмене занятий по фехтованию, последними мадемуазель Лоет жертвовать не хотела. Уроки, которые давал ее наниматель, Тина ждала столь же сильно, как и возможность приобщиться к жизни команды 'Алиани'. Первые пару дней Альен ее хвалил, отчего щеки девушки пылали от удовольствия. А потом она провинилась…
Начиналось все прекрасно. Небосвод осветился солнцем, море радовало невысокими волнами. С палубы доносились голоса матросов, разбавляемые бранью господина Лериа. Тина открыла глаза и потянулась, широко улыбаясь – наступал очередной замечательный день. Выбравшись из гамака, девушка воровато огляделась и, не заметив лишних глаз, быстро привела себя в порядок. После этого она, первым делом, поспешила на палубу, чтобы поприветствовать прекрасное утро и поздороваться с командой.
– О, вот и Сверчок, – с добродушной улыбкой приветствовал ее самый старый матрос, когда-то плававший на военном корабле – Мартель, по прозвищу Колченогий.
– Доброе утро, господин Мартель, – ответила Тина, радостно улыбаясь. – Как ваше здоровье?
– Живой, как видишь, – ответил тот, хрипло рассмеявшись.
– Таким и оставайтесь, – сказала девушка и поспешила дальше, услышав голос боцмана.
Потом она сунула нос к канонирам, потом поболтала с рулевым, поклонилась капитану, договорившись с ним поболтать, вновь вернулась к боцману, и даже не заметила, как прошел час. Затем Тину занесло в капитанскую каюту, где зорко следила за тем, как господин Верта колдует над картой, задавала ему вопросы, крутила в руках секстант и просила ее научить им пользоваться. Так прошел еще один час, и только вопрос:
– Хозяин уже проснулся? – вернул мадемуазель Лоет с небес на землю.
– Ой, – охнула девушка и поспешила к каюте Альена Литина.
Однако своего нанимателя Тина в каюте не нашла. Растерянно оглядевшись, она отметила, что койка его аккуратно застелена, что на стуле, ножки которого были прикручены к полу, лежит вчерашняя рубашка господина Литина. Таз был полон воды, кувшин же, напротив, опустел. Значит Альен уже умылся, оделся и вышел, должно быть, подышать свежим воздухом. Обрадованная, что она вновь свободна, мадемуазель Лоет вернулась на палубу, готовая искать боцмана и выслушать его задание.
