Текст книги "Царская чародейка (СИ)"

Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Глава 41

Демон стоял в тронной зале Милавы и с любопытством наблюдал, как та мечется, извергая проклятья и угрозы. Весть о гибели тварей ей принес сам Вогард, наблюдавший за происходящим, оставаясь, как обычно, никем не замеченный. У него даже мысли не возникло вмешаться. Чародейка развлекалась, и мешать ей в этом развлечении он не собирался. Он с интересом наблюдал за ее действиями, даже сам уничтожил часть злыдней, которые кинулись в храмину, где были закрыты обычные люди, рассчитывая, что тут их не тронут. Вогард знал, что подобное расстроит Белаву, а он меньше всего хотел, чтобы она расстраивалась. Еще и отгородил пространство вокруг храмины, чтобы огонь не подобрался к ней. А вот при виде демоницы он почувствовал раздражение. Вогард сделал новое открытие, он был оскорблен тем, что его чародейку предали. И все же демон следовал за ней, следя, чтобы для демоницы не было угрозы. Потом смотрел, как вернувшаяся Белава призывает воду, туша пожарище вместе с людьми и альвами. Часть огня она просто вернула себе, часть незаметно отозвал Вогард. Позже, когда от города осталось пепелище, демон смотрел на перепачканных сажей, усталых, но счастливых погорельцев, которые веселились вместе с девушкой и альвами. Вогарду вдруг отчаянно захотелось оказаться среди этой пьяной от первой победы толпы, принять их радость, почувствовать тоже самое торжество, но он остался в стороне, грустно улыбаясь. С рассветом чародейка, гном и альвы покинули Хорив. Они вышли за ворота, подошли к кромке леса, и Белава опала на руки одного из альвов.

– Я так устала, Халиат, – услышал демон ее тихий голос.

– Отдыхай, я донесу, – улыбнулся альв.

Вогард выругался, причем, злился он на себя. Как же раньше не подумал, что и ей чужда сила этого мира, как и ему, что и ей она приносит боль. Конечно, чародейка не могла на ходу восполнять запас, ей нужно было время.

– Мог бы и раньше догадаться, – прошипел он. – Знал бы, сам этих тварей уничтожил. – но тут до него донеслось:

– Славно мы повеселились, – произнесла усталая, но счастливая Белава.

– Буду следить, чтобы меньше силы тратила, – решил демон и взмыл над лесом, потому что альвы уже открыли переход.

Он вернулся в Черную Башню и поднялся в покои Милавы, ее еще не было. Вогард велел доложить, когда она объявится и ушел к себе. Божественная явилась к полудню, усталая, но довольная. Вогарду доложили, что госпожа ожидает его в тронном зале, и демон спустился к ней.

– Конец твоей чародейке, – весело сообщила Милава. – Я столько рати собрала, сколько этим дуракам и не снилось. Да еще моя сила, и твоя, любимый. Мы их на колени поставим.

– Правда? – лениво полюбопытствовал демон. – Тогда тебя не сильно расстроит, что твоих тварей больше нет?

Милава, не осознавшая его слов сразу, засмеялась, потом осеклась и тихо спросила:

– Как это нет? А где они?

– Разлетелись прахом по ветру, – улыбнулся Вогард. – Так сколько, говоришь, у тебя воинов?

– Что с моей ратью? – нервно спросила божественная, все еще надеясь, что демон над ней просто так жестоко шутит. – Их не победить!

– Смотря кому, – демон зевнул. – Вот чародейке и двадцати альвам это легко удалось. Ах, нет, кое-кого забыл. Там был еще один гном, наверное, все из-за него? – и он весело рассмеялся.

Милава сверкнула глазами и сжала кулаки в бессильной ярости. Она обернулась у Вогарду и внимательно всмотрелась в него. Демон продолжал улыбаться, наблюдая за ней. Женщина облегченно вздохнула, шутит, все-таки шутит.

– Зачем ты так пугаешь меня, любимый, – рассмеялась она.

– Разве я когда-то был шутником? – вкрадчиво спросил демон. – Или пугал тебя? У тебя действительно нет больше бездушных тварей, их сожгли, почти всех. Всего за одну ночь.

– Но это невозможно! – вскричала Милава, наконец, поняв, что он говорит правду. – Как? Ты сделал их неуязвимыми!

– Но не для силы демона, – Вогард сел на ее трон и закинул ногу на ногу.

– Т-ты? Ты их убил? – она ошарашено смотрела на демона.

– Нет, – усмехнулся он. – Чародейка. Помнишь, ты спрашивала, что в ней такого, чего нет у тебя? – Милава молчала, хмуро глядя на него. – В ней есть сила демонов, родная мне сила. Теперь понимаешь, что ей было под силу уничтожить тварей?

Божественная опять не ответила, она тяжело сползла по стенке на пол и задумалась, лихорадочно соображая, что ей делать. Милава снова посмотрела на Вогарда. Без него и без злыдней ей конец. Она поднялась с пола и направилась к демону, покачивая бедрами. Он насмешливо наблюдал за женщиной, пытаясь угадать, что именно она попытается выпросить у него, стараясь соблазнить. Неожиданно Вогард понял, что он ее совершенно не хочет, даже горячая и вечно голодная до плотских утех кровь демонов осталась спокойна. Милава тем временем поднялась на возвышение, на котором стоял трон и приблизила к его лицу свое.

– Ты ведь не бросишь меня, – заговорила она, почти касаясь своими губами его губ.

Ее руки скользнули по широким плечам демона, начали свое путешествие вниз, но Вогард перехватил руки Милавы, сжав их одной рукой, второй поднял ее голову за подбородок, вынудив смотреть себе в глаза.

– Что ты хочешь мне сказать, Милава? – спросил он.

– Я ведь похожа на нее, Вогард, подари мне ее силу, и я стану для тебя той, кто тебе нужен, – ответила прямо божественная.

– Ты не станешь ей, – ответил демон. – Ты не похожа на нее.

– Я изменю цвет глаз, – не отступалась Милава.

– Это не изменит тебя. Ты останешься все той же Милавой, с чужим цветом глаз и силой, которой ты недостойна. – Вогард встал и, обойдя, застывшую женщину, спустился вниз.

Божественная с нарастающим ужасом смотрела в спину своего помощника и покровителя, который только что отказался от нее. Она отмерла и бросилась за ним.

– Вогард, остановись, Вогард! – крикнула она. – А как же я?

Он резко остановился и обернулся к ней. Милава вновь застыла, глядя на демона с надеждой.

– Ты же объявила себя божеством, – с насмешкой заговорил он. – Так будь им. Прими бой и выиграй его своими силами.

– Но у меня не осталось сил! – воскликнула она. – Вся та сила, что ты забрал у чародеев и отдал мне, она истощилась, я сейчас слаба почти так же, как и тогда, когда пришла к тебе. Дай мне силу, помоги еще раз!

– Единственное, чем я могу помочь тебе, это не мешать, – ответил демон. – Я останусь в стороне и буду наблюдать. Но большего я сделать для тебя не могу, Милава.

Он снова отвернулся и направился прочь от нее.

– Но почему? Почему?! – крикнула божественная.

– Потому что иначе я предам ту, что стала мне дорога, – сказал он, не оборачиваясь, и Милава расхохоталась.

Демон вновь остановился и обернулся к женщине, заходящейся от издевательского смеха. Он не спеша подошел к ней и замер, выжидательно глядя на Милаву. Она продолжала смеяться, не в силах остановиться.

– Ты влюбился? – наконец выдавила Милава сквозь смех. – Влюбленный демон, это смешно! Вогард, ты сам это понимаешь?! Демоны не могут любить! – вдруг зло выкрикнула она. – Если бы ты мог, я была бы твоей любимой! За десять лет это бы произошло.

– Ты так думаешь? – спросил он.

– Да! – рявкнула женщина. – Вспомни, вспомни, как все начиналось. Это ведь я вернула тебе свободу!

– А до тебя это делали наемники из степняков, – усмехнулся Вогард. – Их я тоже должен был полюбить? И как долго я должен был их… любить? – демон не удержался и хохотнул. – К сожалению, Милава, мужская любовь меня никогда не прельщала, даже степняки.

– Но я не мужчина, и ты вполне себе… любил меня эти годы, – огрызнулась она.

– А этого должно хватать для той любви, которую ты меня ждала? – в его глазах опять появилась насмешка.

– Но я освободила тебя! Я заслужила! – снова выкрикнула Милава. – Я была верна тебе все эти годы, в отличии от тебя. Ты стал моим первым и единственным.

– Хорошо, – демон опять повернулся к ней. – И как все начиналось? Одна хитрая и коварная юная колдунья обманула влюбленного в нее мужчину, вынудив открыть ей, где скрывают древнего демона. И она возомнила, что сможет подчинить его себе. Но вот почему-то заклинания ее не подействовали, вся ее магия была бессильна. А демон большой и жутко голодный оказался. И девчушка ползала на коленях, предлагая ему вместо себя собственную дружину, царя и даже влюбленного витязя. Она хотела отдаться тут же в камере. Ее даже не остановило то, что телесный голод демона был столь велик, что она могла умереть в то же мгновение, как только он войдет в нее. Колдунья шла на все, лишь бы заручиться его помощью, выжить и получить власть.

– И я выдержала голод демона, – усмехнулась Милава.

– Конечно, потому что мне стало любопытно, как далеко ты готова зайти, и я не взял тебя. Мой голод утолили другие женщины. И когда я добрался до тебя, ты получила уже более спокойного демона, потому пролежала в постели всего неделю, леча разрывы.

– Это была необходимая цена, – мрачно ответила женщина. – Потом я научилась принимать тебя, и нам было вовсе неплохо вдвоем, так ведь? И я ни разу не искал другого.

– Ты же не дура, – засмеялся Вогард. – Ты была вынуждена быть верной, запах чужого мужчины я бы почувствовал сразу. А потом ты начала просить, еще и еще. И получила все, о чем просила. Но меня все это закончило забавлять очень скоро, мне стало снова скучно, малышка. Твое дай стало однообразным. Так чем ты заслужила мою любовь?

– А она, думаешь, не такая? – насмешливо спросила женщина. – Она тоже однажды скажет– дай.

– Знаешь, в чем между вами различие? – Вогард задумчиво посмотрел на божественную. – Ты надеешься на кого-то, а она только на себя. Ты говоришь: "Вогард, помоги", а она: "Сама справлюсь". А я бы все ей дал, но ей этого не нужно. Ты ищешь защиты, а она защищает. Ты хитрая, жестокая, самолюбивая. И если бы в этом мире был более сильный покровитель, ты бы предала меня. Чародейка полная твоя противоположность, но главное, она верна себе, своим друзьям и своим решениям. Ты слаба, Милава. Не смотря на всю ту силу, что ты получила, не смотря на то, что решила вытащить из темницы Высшего демона, ты слаба! Ты знаешь, что демоны не любят слабых?

Милава потрясенно смотрела на своего демона. Она даже глаза протерла.

– Вогард, – выдохнула она, – ты сейчас так похож на человека. Что с тобой сделала эта змея? Где тот сильный и жестокий демон, который никого и никогда не удостаивал больше нескольких слов, отдавая лишь приказы? Даже со мной ты разговаривал мало. Просила, давал. Хотел, брал. Где тот демон?

– У ног маленькой чародейки, – усмехнулся Вогард. – В одном ты права, Милава, этот разговор пора заканчивать.

– Не поможешь? – хмуро спросила женщина.

– Я все сказал, что ты должна была услышать. А теперь начинай думать сама. Твоя власть и твоя жизнь в твоих руках.

Он уже почти вышел, когда стена с шорохом разъехалась, и на пороге тронной залы возник запыхавшийся степняк, прибывший вместе с Милавой. Он упал на колени перед демоном. Женщина скривилась, осознав, что ее власть над степными дикарями закончится в тот же миг, когда они узнают, что Вогард оставил ее. Божественная с мольбой посмотрела на демона, и тот, ухмыльнувшись, кивнул. Степняки не узнают, что Милава отныне одна.

– Что ты хотел? – спросила она.

– Моя Госпожа, – ответил степняк, не поднимая головы. – Рать людей начала собираться на Поле Угасших Надежд.

Милава еле сдержалась, чтобы не застонать. Она натянула на лицо маску брезгливого безразличия и велела:

– Собирайте рать, завтра мы выступаем.

– Да, моя Госпожа, – степняк поднялся и вышел задом, не разгибая спины.

– Удачи, божественная, – усмехнулся демон и ушел, оставив бледную испуганную женщину наедине со своими страхами.

Глава 42

Утреннее солнышко уже успело выглянуть из-за ночных облаков, когда на Поле Угасших Надежд, том самом, где происходила последняя битва за старый мир, появились первые шатры. Радмир и собранная им дружина располагались с комфортом и наглостью. Они уже знали, что злыдней более не существует, и эта новость принесла настоящее ликование. Кто-то все равно остался насторожен, напоминая, что в последней битве злыдней тоже не было. Но людям требовалась надежда, и они ее получили. К полудню подтянулись Дарислав и Гарко со своими дружинами. Воины обнимались, радуясь, что снова стоят здесь и готовы дать новый бой, пусть он даже окажется последним.

Неожиданностью стало явление вооруженных волхвов. Они деловито ставили свои шатры и попутно успевали благословить всех мимо проходящих.

– А вы тут каким ветром? – поинтересовался один из собранных Радмиром людей.

– А вот ей, а не восхваления и жертвы, – высунул из широкого рукава волосатый кукиш один из волхвов. – Хватит, напреклонялись.

– Добро пожаловать, – улыбнулся Радмир, услышавший этот разговор.

До вечера тянулись воины, кто дружиной, а кто по одиночке. Даже бабы подошли, вооруженные вилами, ножами и серпами. Гнать их не стали, но решили поставить так, чтобы в резню не вступили. Перед темнотой объявились Белава с Руаларом. Хоть народ и был уже подготовлен, что защитница их на змеюку похожа, а оторопь все-таки взяла. На нее косились до тех пор, пока к ней не подошли Гарко и Дарислав, тепло обняв чародейку. А подбежавший Радмир и вовсе поднял над землей и закружил с восторженным приветствием, а потом еще долго не выпускал из рук. Девушке пришлось выбираться самой, мягко отстранившись.

– В Зеркальном Граде собралось семьдесят два чародея, – поделилась новостями чародейка. – Повелитель их в место чистой силы отвел, так что теперь они вновь готовы сражаться. – и улыбнулась, – радуются, как дети малые.

– А ты? – спросил витязь. – А ты взяла силу?

– Мне нельзя, – загрустила Белава, будто ей не дали сладости. – Чистая сила этого мира меня убьет. Не успею я ее под себя подстроить.

– Мы решили отдавать Анариэль свою силу частями, – заговорил Руалар. – Будем ее подкреплять. Так что ты хотела сделать, Анариэль? – повернулся к ней альв.

– Когда-то Благомил, божок, о котором я рассказывала, штуку одну проделал. Он рать свою в пространстве скрыл. Даже царские чародеи видели расстояние меньше, чем оно было на самом деле, а потом хоп, и будто покрывало сдернули. А там войско великое. И вот подумалось мне, что я могу сделать тоже самое, почти тоже самое. Построю-ка я обманку. Наоборот увеличу место, пусть видят воев, коих и нет тут. Демон говорил, что рать у Милавы большая будет, так пусть думают, что у нас еще больше.

– Думаешь, остерегутся? – задумчиво спросил Дарислав.

– Напугаем так уж точно, – засмеялся Радмир. – Змеюка силы малые ждет, нас и набирается тысяча, не больше. Но пусть не ведает о том ее орда, осторожней будут.

Белава улыбнулась и повернулась в сторону лагеря, начиная творить небывалое в этом мире ни разу. Изумленные взоры смотрели, как Поле увеличивается на глазах, как загораются позади них костры, ставятся шатры, и бродят дружинники в незнакомой одежде.

– Наших я сотворила, – пояснила Белава. – Вон видите громила в темно-синем кафтане с кострами на руковах? Это Добрыня, князь из Пустошева и дружина его.

Изумление все более росло, когда великан распахнул руки и проорал кому-то громоподобным голосом:

– Здрав будь, друже! – и сжал в своих медвежьих руках тоже немаленького воина. – Испей чарку за славный бой, чтобы змеюка та окосела.

– За такое грех не выпить, – откликнулся воин.

На чародейку потрясенно взирали все, а она самодовольно усмехалась, потом не выдержала и засмеялась.

– Морок это из призрачного села. Он такой, что ему верят все, невозможно не верить. А рать моя будет вести себя так, будто живые, только с вами говорить смогут очень мало, а вот друг с другом запросто и много. У них своя жизнь, которую я помню. Это лагерь, что стоял под Полянией. Призраки приняли то, что я знаю о них.

– А это кто? – полюбопытствовал Катай, глядя на черноволосого красавца.

– Ярополк, – грустно вздохнула чародейка. – Тысячник из града Берестова. Вон и шатры их.

– А это? – теперь спросил Гарко, указывая на потерянного седого мужика в одних подштанниках.

– Высший чародей, – расплылась Белава в широкой улыбке. – Милятин, главный в дружине чародеев.

– По что ты его так? – хохотнул Радмир.

– Ругаться меньше будет, – мстительно ответила девушка и одела призрачного Милятина в его кафтан.

Тот сразу подбоченился и пошел в глубь лагеря. Даже Руалар был впеч атлен, что уж говорить об остальных ратниках. Теперь они верили, что перед ними великая чародейка и прониклись мыслью, что все будет хорошо. Единственное, что оказалось удручающим, это молчание темных альвов. Воины они были известные, хоть и жили под землей. Да и силами своими были наполнены.

– Знать бы, когда Милавка подойдет, – помечтал Гарко.

– Коль донесут ей об этой рати, – Катай кивнул на морок, – еще и убоится.

– Явится, – убежденно сказал Руалар. – Ей деваться некуда. Или сюда войско пригонит, или к Башне пойдем.

– А демон? – спросил Дарислав. – Одолеет его Белава?

– Нет, – честно призналась чародейка и улыбнулась. – Он сильней всех нас вместе взятых, я ничего не могу сделать. Но кой-чего надумалось, – она подмигнула оторопевшим мужчинам и пошла к своему мороку.

– Демон ей не опасен, – ответил Руалар, более ничего не объясняя.

– Ой, Радмир, – воскликнул какой-то мужик, смотревший на призрачных союзников. – Смотри, там ты, только одет иначе и коня ведешь альвийского.

Радмир вскинул голову и встретился взглядом с другим Радмиром, который вел в поводу дымчатого альвийского жеребца. Воин– странник повернулся к приближающейся к нему чародейке и до них донесся голос, так похожий на голос витязя:

– Лебедушка, – сказал призрак и нежно улыбнулся.

– Утешение себе создала, – скривился витязь. – Во плоти ей мало.

– Смотря кого, – ответил альв и пошел к чародейке, не сводящей взгляда с призрачного Радмира, оставив витязя хмуриться.

Альв встал рядом с Белавой, и призрак поклонился ему. Еще неожиданней стало, что чародейка шагнула к призраку, и он провел рукой по ее лицу. Жеребец встал рядом с мужчиной, и Белава потрепала его.

– Но как? – восхищенно спросил альв.

– Они делают то, что вы ждут от них, – ответила чародейка, и призрак улыбнулся, положив руку на плечо девушки, приведя Руалар окончательно в замешательство. – Ты знаешь, что Дымка должен быть живым, и я знаю, вот он и становится плотным.

– Белава, вражья дочь! – разнесся женский голос над призрачным станом.

– Ой, – девушка даже присела, а призрачный Радмир весело засмеялся. – Матушка! Я же и забыла, что она тоже тут будет.

– А ну постой, – снова раздался голос, и к ним вышла женщина, такая же зеленоглазая, как и чародейка.

– Все, – чародейка нырнула за альва, – пора нам, Повелитель. Матушка-то про меня более всех знает.

– Белавушка, – теперь к ним спешил и черноволосый тысячник.

– Где наша спасительница? – грохотал князь Добрыня.

– Мама, – выдохнула чародейка. – Перестаралась.

Она выбежала из призрачного лагеря и устремилась к своим живым товарищам. Призраки собрались у кромки морока, не переходя дальше. Матушка ругалась, Ярополк звал, Радмир заразительно смеялся, глядя вслед испуганной девушке. К трем призракам спешил великан и еще один мужчина.

– А вот и мастер мой, – ткнула в него пальцем чародейка. – Дарей, чародей силы немалой.

Руалар догнал ее, усмехаясь. Они попрощались с воинами и открыли переход. Витязь Радмир проводил их хмурым взглядом и повернулся к мороку. Те призраки, которых притянула Белава, уже разошлись, будто ничего не было. Витязь глубоко вдохнул, выдохнул и пошел к мороку.

– Куда ты? – позвал его Дарислав.

– Поговорить хочу, – ответил мрачный витязь.

– Так ведь ненастоящие они, – покачал головой мужчина.

– Все равно. Хочу я поближе взглянуть, – и шагнул в фальшивый лагерь, привлекая внимание призраков.

Тут же дорогу ему перегородил великан с громоподобным голосом.

– Здрав будь, друже, – радостно крикнул он. – Отведай– ка меда моего, – поманил за собой.

– Некогда мне меды распивать, – буркнул витязь, отыскивая среди призрачных людей второго Радмира.

– Не уважаешь, стало быть, князя пустошевского? – обиделся призрак. – Обидеть хочешь Добрыню Твердиславовича?

– Я хочу меда пустошевского отведать, – появился из-за спины витязя один из дружинников.

– Пойдем, угощу на славу! – обрадовался великан, разом забыв о Радмире.

Тот прошел еще немного и увидел дымчатого жеребца и самого воина-странника. Второй Радмир сидел, прислонившись спиной к дереву. Витязь сел напротив и уставился на свое отражение. Странник вроде бы дремал и не обращал на витязя внимания. Он чуть нагнулся вперед, и призрак открыл серые глаза. Теперь они смотрели друг на друга и молчали. Ах, коли бы с настоящим поговорить, подумал витязь, ища отличия со странником.

– Любишь Белаву? – спросил витязь.

– Больше жизни, – ответил призрак.

– Я ее не отпущу, – продолжил Радмир из этого мира.

– Ее не удержишь, – улыбнулся призрачный Радмир. – Если что в голову себе вобьет, уже ничем не собьешь, как ни старайся.

– Ты понимаешь, о чем я? – еще больше помрачнел витязь.

– О том, что спрашиваешь, – продолжал улыбаться странник.

Витязь встал и махнул рукой, осознав, что у призрака просто есть подходящие ответы, которые он может дать на его вопросы. Призрак не удерживал. Он вновь закрыл глаза и замер, так же как и его дымчатый жеребец. Витязь вышел за пределы морока и вздохнул. Потом усмехнулся и покачал головой.

– Не дело это, – сказал он. – Так и ума лишиться можно.

– А медовухи-то даже призрачной нет, – раздался за его спиной голос. – И князь, как вошел в шатер, так столбом и застыл. Морок, одним словом.

Дружинник махнул рукой и пошел к своим.

– Морок, – усмехнулся витязь. – Все это один сплошной морок.