Текст книги "Погоня за сказкой (СИ)"
Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
– Не провожай меня завтра, – попросил Дамиан.
– Не могу, тогда я буду тревожиться, – ответила я. – Если опасаешься, я возьму с собой и Бодри.
– Ада, – чуть скривился Дамиан.
– Не обсуждается, – резко, что стало неожиданностью даже для меня, ответила я. – Дамиан Литин, мне не будет покоя, если я останусь дома. В остальное время обещаю не высовывать носа из дома и сказу подрядчику явиться для продолжения работ через три дня. Хорошо? – я умоляюще посмотрела мужу в глаза.
Он поднял голову с моих колен и обернулся. Губы его были упрямо поджаты, но Дамиан все-таки кивнул.
– Хорошо, – сказал он. – Но ты мне дорого заплатишь за свое упрямство.
– Сколько? – деловито спросила я.
– До рассвета, – усмехнулся муж, и я взвизгнула, когда оказалась вдруг подмята под его сильное красивое тело. – Скажи мне это, – тихо попросил он.
– Я люблю тебя, охотник за бабочкой, – ответила я.
– Как?
– Больше жизни, – улыбнулась я.
– Ты моя жизнь, – выдохнул он с какой-то болезненной нежностью и завладел моими губами…
Утром я проснулась от того, что мне стало холодно. Открыв глаза, я не обнаружила рядом мужа. За окном уже было светло, и я села на кровати, потерла глаза и позвала:
– Дамиан.
Ответа не было, и я вдруг поняла, что его нет в доме. Ушел, не разбудив меня! Обиженно насупившись, я вскочила с постели и быстро побежала в умывальную комнату. После спешно оделась и побежала вниз, призывая Эрмина. Он показался из своей комнаты, сонно жмурясь.
– Запрягайте! – велела я и первая устремилась к маленькой конюшне.
– Хозяин не велел, – услышала я.
– Эрмин, запрягайте! – воскликнула я, не оборачиваясь.
– Господин Дамиан…
Я остановилась и все-таки посмотрела назад. Мужчина стояла в дверях дома, позевывая, и не спешил одеваться. Ругаться с прислугой я считала ниже своего достоинства, потому вздохнула и кивнула.
– Хорошо, Эрмин, идите, мы никуда не едем.
Мужчина еще с минуту топтался на месте, но все же поклонился и исчез в доме. Я тоже вернулась в дом, дошла до лестницы, немного потопала, а после на цыпочках прокралась обратно к двери, тихонечко выйдя на улицу. У меня были подозрения, что Дамиан дал не только распоряжение не возить меня, но и препятствовать тому, чтобы я покинула сегодня утром дом. И все же я не могла не проводить «Анжель». Дело в том, что не только экипаж шхуны считал меня талисманом, но это было и моей приметой. Пока я провожаю его, Дамиан обязательно вернется ко мне, потому я прошмыгнула в конюшню и самостоятельно оседлала свою лошадь. Хвала Всевышнему, в родительском доме я этому научилась, благодаря своей любви к лошадям.
Эрмин выскочил из дома, когда я уже выскакивала в ворота.
– Мадам Адалаис! – выкрикнул он.
– Догоняйте, – бросила я на ходу. – Вы знаете, где меня найти.
Я успела. Моя лошадь влетела в порт тогда, когда «Королева Анжель» только отошла от пирса. Спешившись, я поспешила ближе к краю пирса.
– А мы уж переживали, что вы приболели, мадам Литин, – услышала я с соседней шхуны и удивленно посмотрела на улыбающегося немолодого мужчину. – Мы все вас уже знаем, – ответил он на мое удивление.
– Ада! – я тут же потеряла интерес к мужчине и обернулась на «Анжель». Дамиан почти свесился с борта. – Непослушная девчонка!
– Дамиан Литин, ты несчастный лгунишка! – обиженно ответила я.
– Счастливый, бабочка, самый счастливый! – выкрикнул он и рассмеялся, но быстро вновь погрозил мне пальцем. – Вернусь, мы поговорим о твоей сумасбродности.
– Я буду ждать, – пообещала я, улыбаясь.
– Только попробуй не дождаться, из-под земли достану, – грозно крикнул Дамиан. – Люблю тебя!
– А я тебя! – ответила я, забывая о прочих зрителях, и послала ему воздушный поцелуй.
Фелибра, крутившийся рядом, взмахнул рукой перед лицом моего супруга, «перехватывая» мой поцелуй, тут же получил от мужа подзатыльник, и Дамиан «вернул» себе мой невесомый дар. До меня донесся мужской смех, распавшийся на несколько голосов. Дамиан отправил мне ответный поцелуй, и тут же его окружили несколько офицеров, повторяя его жест. Я рассмеялась, глядя на супруга, «разгонявшего» руками чужие поцелуи. Он показал сослуживцам кулак и снова обернулся ко мне, показывая три пальца. Три дня, поняла я и кивнула в ответ.
– Ну, вы и егоза, – раздался за спиной голос Эрмина, и мне показалось, что Дамиан облегченно вздохнул.
Впрочем, шхуна уже прилично отошла от берега, и реакция мужа на появление мужчины была закономерной, потому мне так и показалось. Я дождалась, когда «Королева Анжель» покинет гавань, и лишь после этого я обернулась к Эрмину.
– Едемте домой, – сказала я с грустной улыбкой.
– Едемте, мадам, – согласно кивнул наш кучер и мой охранник.
– Какой прелестный цветок, – неожиданно произнес неизвестный офицер. – Так вы и есть знаменитая Бабочка?
Я неспешно повернулась и посмотрела на нахала. Мужчине было лет тридцать, или около того. Высок, статен, приятной внешности, но меня его привлекательность оставила равнодушной. К тому же фамильярность вызвала отторжение и неприязнь.
– Так меня называет только мой муж, – с достоинством ответила я и собралась удалиться, но офицер оказался еще и навязчив.
– Приношу свои извинения, прелестнейшая, – он склонил голову. – Позвольте представиться, констапель фрегата «Грозный» Анселен Фост. Могу я узнать ваше имя, сударыня?
– Если мой супруг посчитает нужным, он представит нас друг другу, – холодно ответила я и все-таки направилась к своей лошади.
– Тогда я буду называть вас мадам Бабочка, – крикнул вслед мужчина.
Я проигнорировала очередную фамильярность, и Эрмин помог мне сесть в седло. Мой охранник бросил взгляд на офицера, смотревшего в нашу сторону, нахмурился и сам вскочил в седло.
– Думаю, вы еще услышите об этом господине, мадам Адалаис, – сказала он.
– Скоро вернется Дамиан и оградит меня от преследований, если такие последуют от господина Фоста. – Я не удержалась и бросила на офицера быстрый равнодушный взгляд. Он тут же склонил голову. – Неприятный тип, – я передернула плечами и тронула поводья.
Весь день меня никто не беспокоил, а вечером посыльный доставил букет и записку с очередной дерзостью «Цветы для прекрасной Бабочки». Я вернул букет посыльному, велев передать, что цветов от посторонних мужчин не принимаю. Факт моего немалого возмущения, должно быть, отражался на моем лице, потому что спорить со мной никто не посмел, и юноша из цветочной лавки ушел восвояси со своим букетом.
– Каков мерзавец, – негодовала я. – Откуда этот человек узнал наш адрес?
– Маринель – город маленький, мадам, – ответила Летиния с легкой улыбкой. – О новых людях узнают быстро. Если желаете, я наведу справки об этом господине.
– Не стоит, – я отрицательно покачала головой. – Если до него дойдет весть об этом, данный господин еще возомнит, что я им интересуюсь. Нет, ни к чему.
Летиния поклонилась и оставила меня. Я легла спать, а утром встала под оханье своей горничной и кухарки в одном лице. Подойдя к окну, я нахмурилась. Перед домом все было уставлено корзинами с цветами. Я даже не стала их пересчитывать, до такой степени меня разозли происходящее, и только порадовалась, что мой супруг этого не видит.
– Эрмин! – крикнула я. – Соберите все это и отвезите куда-нибудь.
– Этим вы только еще больше раззадорите вашего поклонника, – заметила Летиния.
– А если я их оставлю, то покажу, что приняла, и дам возможность сделать следующий шаг, – гневно ответила я. – Убрать!
Однако это были уже не шутки. Все это безобразие происходило на глазах соседей, и я совершенно справедливо опасалась теперь сплетен и пересудов. Ужасно! Наше с Дамианом имя будут трепать на каждом углу, и все из-за какого-то наглеца. Настроение мое было испорчено с самого утра. Я представляла себе ярость мужа и то, что он мог сделать. Если граф Набарро был ему не ровней по физической силе, то господин Фост мог быть достойным противником. Эта мысль напугала меня до крайности.
– О, Всевышний, – прошептала я. – Только не это.
Впрочем, весь день о господине констапеле я ничего не слышала. Это меня удовлетворило, но несколько визитов от соседей имели место, заглянувших вроде бы на чашечку чая и справиться о моем здоровье. Однако разговор неизменно сворачивал на цветочное море перед нашим с Дамианом домом. С этого момента и я стала захотела скорей покинуть Маринель, даже не смотря на жилище, которое успела нежно полюбить и вложить в него частичку своей души.
Утро третьего дня выдалось дождливым и спокойным. Никто не расставлял букетов, не пел серенад, как я опасалась, и не стремился прийти ко мне с визитом. Моя прислуга уже знала, что для данного господина меня дома никогда нет, даже если я буду въезжать в этот момент в ворота.
– Отвратительно, – я брезгливо кривилась. – Как же один человек может отравить жизнь всего лишь парой поступков.
– Давайте, я все же разузнаю о нем, мадам, – снова предложила Летиния.
– Нет, это лишнее. Все, что мне стоит знать об этом человеке, мне расскажет Дамиан. Впрочем, его я расспрашивать тоже не собираюсь.
– Ну, как знаете, – пожала плечами женщина и оставила меня.
Спать я ложилась опять в одиночестве. Дамиан еще не вернулся домой. Я сильно не беспокоилась, потому что знала, что муж может оказаться на вахте. А ехать в порт мне теперь вовсе не хотелось, это раздражало. Из-за одного человека я вынуждена сидеть дома и не встречать любимого мужчину, по которому успела ужасно истосковаться. Мне просто невозможно не хватало его шуток и смеха, ласковых объятий и жарких признаний. Наших веселых перепалок и разговоров ни о чем. Видеть супруга уже давно стало болезненной необходимостью. Когда он уходил в море, я не жила, а существовала, и все мысли кружились лишь вокруг этого родного и до невероятности любимого мужчины.
Остаток дня я занималась всякими мелочами, чтобы отвлечь себя от тоскливых мыслей, что наша встреча откладывается еще на день. Переставляла что-то, вышивала, пробовала читать, советовалась с мадам Орле насчет завтрашнего обеда, несколько раз поменяв список блюд. Женщина была раздражена, я это заметила, но перечить не стала, с пониманием отнесясь к моему состоянию с пониманием. Ее муж не так давно окончательно осел на берегу.
Промаявшись так, я легла в кровать, обняла подушку Дамиана, но еще долго не могла уснуть, думая о нем и прислушиваясь к тишине в доме. Мне все казалось, что еще чуть-чуть, и я услышу лучшие слова на свете: «Любимая, я вернулся!». Постепенно сон завладел моим сознанием, и я провалилась в мир сновидений…
– Мадам! Мадам! – Летиния толкала меня в плечо.
Я открыла глаза и непонимающе посмотрела на женщину. На улице еще только теплился рассвет.
– К вам…
– Ада! Они пропали! – я резко обернулась и уставилась на мадам Дэврон, стремительно вбежавшую в спальню. – «Королева Анжель» не вернулась, – свистящим шепотом закончила женщина.
И мир перед моими глазами поплыл…
Глава 14
Несколько минут прошли в тумане. Я все пыталась осознать слова мадам Дэврон. В конце концов, ожесточенно мотнула головой, встала с постели и велела Летине подать нам вина, потому что чая сейчас не хотелось вовсе. Затем взяла жену капитана Дэврона за руку и усадила на кресло.
– Объяснитесь, – потребовала я.
Женщина с минуту смотрела на меня глазами, в которых плескалась паника, после схватила принесенный бокал с вином и одним махом осушила его.
– Вчера утром вернулся в гавань торговый барк, который сопровождала «Анжель», – переведя дух, начала говорить мадам Дэврон. – Сломана мачта, пробоина по левому борту, множество раненных. На них напали. Пока барк отходил, «Анжель» их прикрывала. Они ввязались в бой с неизвестным пиратским судном. Не наше. Капитан с барка говорил, что пираты пошли на абордаж, когда они уже успели отойти достаточно далеко. Дальнейшей судьбы шхуны никто не знает, но их возвращения ждали к вечеру. Мне сообщили еще вчера днем, но я не спешила говорить, надеясь на лучшее. Мой муж… он не таков, чтобы проигрывать. Но вот день прошел, ночь, а шхуна не вернулась.
Женщина закрыла лицо руками, и плечи ее вздрогнули. Я сделала глоток вина, отставила бокал и посмотрела на жену капитана. Нет-нет, впадать в панику рано. Не прошло и суток с момента предполагаемого возвращения. Возможно, именно сейчас они входят в гавань. Сердце мое сжималось, но не было веры в то, что могло произойти что-то страшное.
– Мадам Дэврон, – начала я. – Кто-то отправился на их поиски?
Она кивнула головой.
– «Грозный» и «Непобедимый», – ответила она, вытирая слезы. – Почти сразу по возвращении барка. От них пока вестей нет. И наших нет, – женщина вновь всхлипнула.
– Мой папенька всегда говорил, что не стоит заказывать панихиду, пока больной не умер, ох, – я осеклась и посмотрела на свои руки. Они дрожали.
Мы некоторое время сидели в тишине. Неизвестность и смутная тревога, давшая первые сходы, не позволили мне сидеть без дела. Я порывисто встала.
– Летина, разбудите Эрмина. Мы едем в порт, – велела я.
– У меня экипаж, – мадам Дэврон тоже встала.
– Тогда я еду с вами, – решила я.
– Благодарю вас! – она схватила меня за руки. – Одной мне было страшно.
Я вежливо улыбнулась, освободила руки и поспешила начать сборы. Через четверть часа мы уже отъезжали от дома. Перед въездом в порт мадам Дэврон вновь схватила меня за руки.
– Всевышний, Ада, мне так страшно, – прошептала она. – Кто я без Виталя? Вся моя жизнь – это он. Что я скажу детям? Они еще не вернулись от моей матери и не знают о случившемся.
– Еще ничего не случилось, – не без раздражения произнесла я. Страхи этой женщины меня угнетали. – Быть может, мы прямо сейчас увидим мачты «Анжель», не стоит отчаиваться.
– Я тоже так думала вчера днем, но у меня уже не хватает сил верить в лучшее, – воскликнула мадам Дэврон.
Стоянка «Королевы Анжель» пустовала, как были свободны места еще нескольких кораблей. Мы направились к начальнику порта, но он не смог дать нам утешительных сведений. С других кораблей на нас с мадам Дэврон посматривали с мрачным сочувствием. И это тоже раздражало. Дамиан вернется! С ним просто не может ничего случится!
К вечеру вестей все еще не было. Нас пытались отправить домой, обещая сообщить, как только будут известия, но ни я, ни мадам Дэврон, ни еще трое женщин, прибывших узнать о судьбе своих мужей, не сдвинулись с места. Кто-то плакал, кто-то сидела молча, я же стояла у окна в доме начальника порта и не желала верить в плохое.
– «Непобедимый» идет! – крикнул кто-то, и мы все впятером помчались на улицу.
Фрегат «Непобедимый» неспешно входил в гавань. Казалось, прошла вечность прежде, чем он пришвартовался.
– Я не выдержу, – с надрывом произнесла одна из женщин.
Никто не отреагировал, мы ждали. Вскоре на сходнях появился капитан «Непобедимого». Он подошел к начальнику порта, стоявшего тут же.
– Нужно лекаря, у нас раненные с «Анжель», – сказал капитан, и еще одна из женщин лишилась чувств. – Мы подобрали шлюпку, – продолжал мужчина. – Десять человек, это все, что осталось от экипажа шхуны. «Грозный» продолжает поиски, возможно, кто-то еще остался в живых. Раненные рассказали, что по «Анжель» дали несколько прямых пушечных залпов, затопив ее.
В это время по сходням спустился один из матросов, и мы с мадам Дэврон бросились к нему. Матрос, увидев нас, отвел глаза, но мы насели на него с двух сторон.
– Что с Виталем? Он был с вами в шлюпке? – набросилась на мужчину мадам Дэврон.
– Нет, мадам, – матрос покачал головой. – Перед выстрелом из пушек, когда мы отцепили абордажные крюки и смогли отойти, я видел его на носу, он отдавал приказы.
– А Дамиан? Лейтенант Литин? – спросила я, заглядывая мужчине в глаза.
– Лейтенанта я видел в последний раз, когда он перескочил на палубу пиратского брига, – ответил мужчина и потупился. – Мне очень жаль, дамы, но в шлюпку успели сесть всего десять человек, а потом были еще залпы, остальные не смогли спуститься. Боюсь, что их нет в живых.
Я покачнулась, и он поддержал меня.
– Ты видел, как они умерли? Ты видел их тела? – неожиданно гневно вскричала мадам Дэврон. – Нет? Так какого черта ты говоришь эти страшные вещи?!
– Простите, – матрос склонил голову и отошел от нас.
Жена капитана с «Королевы Анжель» сжала кулаки и направилась к «Непобедимому», а я не могла сойти с места. Все стояла и пыталась осмыслить слова матроса. «По абордажу у меня всегда был высший балл», – звучало у меня в голове. – «Тоска какая-то на душе. Не пойму ее причины, но оставлять тебя не хочется вовсе. Какое-то противное ощущение беды».
– О, Всевышний, – прошептала я и схватила себя горло, которое сдавил ледяной рукой ужас.
– Не реветь! – приказала мадам Дэврон, обернувшаяся в мою сторону. – Я хочу поговорить с теми, кто еще спасся, – сказала она и начала подниматься по сходням.
Это подтолкнуло меня вслед за ней. Раненные лежали на палубе. Их перевязали и оказали первую помощь, но без лекаря тут не могло обойтись. У одного из матросов была оторвана кисть, и я подавила приступ тошноты, глядя на окровавленную тряпку, которой замотали обрубок. Кто-то был без памяти и бредил. Мадам Дэврон, взглянув на раненных, крикнула на берег:
– Лари, твой жив!
С берега послышался короткий вскрик, и женщина бросилась к фрегату. Она едва не свалилась в воду, но ее успели поддержать и помогли подняться на палубу. Женщина бросилась к своему мужу и, надрывно плача от облегчения, целовала его бледное лицо, причитая и ругая. Мужчина вяло реагировал, его правая рука была на перевязи, и на рубашке так же виднелись красные пятна.
Мадам Дэврон остановилась напротив коренастого мужчины с перевязанной головой и присела на корточки.
– Что с ним? – без предисловий спросила она.
– Не знаю, – ответил офицер. – Правда, Элина, я не видел. Это была мясорубка. Пираты чужие, не наши. Мы основательно потрепали их, но удача была на их стороне. Дэврон сделал все, что мог. Мы все сделали все, что могли.
– Дамиан… – дыхание вдруг стало рваным, и мне пришлось сесть на палубу.
Мужчина перевел на меня взгляд.
– Бабочка, – слабо улыбнулся он. – Кажется, Литин остался на пиратском бриге, когда мы отошли. Не могу ручаться, но рыжую голову Фелибра я видел там, когда «Анжель» начала отходить. Обычно они всегда рядом.
– И что могло случиться, если они остались у пиратов? – затаив дыхание спросила я.
– Плен или смерть, – честно ответил мужчина, и я схватилась за сердце, понимая, что Дамиан не тот человек, чтобы сдаться без боя. – Если кто-то остался в воде, они тоже могли подобрать, – он снова смотрел на мадам Дэврон. – Мне нечем вас утешить, дамы.
– Всевышний, – прошептала я и поднялась на ноги.
Кажется, меня кто-то поднял на руки и снес по сходням. Я не обратила внимание. Потом мне что-то говорила мадам Дэврон, потом мы ехали в карете, после мадам Орле кружилась вокруг и вливала мне в рот вино. Все это проходило в тумане, и не касалось меня. Я вновь плавала в каком-то вязком тумане, заглушавшем все звуки. Ничего не видела и не слышала, и все еще не могла осознать, что, возможно, больше никогда не увижу Дамиана.
Я пришла в себя на следующее утро. Проснулась и обнаружила себя в кровати, сжимающей подушку Дамиана. Она была мокрой, и я поняла, что много плакала. Глаза горели, что являлось свидетельством того же. Я отложила подушку и встала на ноги. Хаос мыслей начал успокаиваться и упорядочиваться. Сейчас мне пришло в голову, что еще не вернулся «Грозный», кажется, на нем служит тот неприятный офицер Фост. Быть может, сегодня я узнаю утешительные вести. С этими мыслями я умылась, оделась, собрала волосы в пучок и спустилась вниз.
– Вести были? – спросила я у Эрмина.
– Нет, мадам, – ответил он.
– Мы едем в порт, – произнесла я, и меня перехватила мадам Орле.
Она потащила меня за стол, практически приказав поесть. С трудом втолкнув в себя несколько кусков омлета и сделав глоток чая, я поспешила дверям. Карета уже стояла под дверями. Эрмин открыл дверцу, и я села внутрь. Что было во мне сейчас? Только надежда, и ее свет озарял сумрачное нутро экипажа.
Всю дорогу я повторяла только одно слово, твердя его, как молитву:
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
«Грозный» уже стоял у причала. Карета еще не успела остановиться, как я выскочила из нее и побежала к кораблю. Я была не единственной. Здесь снова стояла мадам Дэврон, ее окружали женщины. Те, что были вчера, кроме двух, чьи мужья оказались на «Непобедимом». Некоторых женщин я не знала, они оказались женами матросов. Мадам Дэврон, заметив меня, махнула рукой. Она была бледна, лицо опухло, и красные глаза ясно указывали на то, что женщина много плакала и вряд ли спала.
– Ада, как вы себя чувствуете? – заботливо спросила она.
– Благодарю, я держу себя в руках, – ответила я. – Есть известия?
Элина тоскливо взглянула на равнодушное море и тяжко вздохнула.
– «Грозный» подобрал еще нескольких человек, они держались на плаву, благодаря обломкам «Анжель». Ни моего мужа, ни вашего среди них нет. Еще привезли несколько изуродованных тел, но, хвала Всевышнему, наших мужей среди них нет так же, – поспешила она добавить, как только я вновь схватилась за грудь. – И это хорошо, девочка моя, это дает надежду, что они выжили. Если наших мужчин пленили, то мы еще услышим о них, я уверена!
Я, молча, кивнула и отвернулась, чтобы уйти, но не успела сделать и нескольких шагов, как дорогу мне преградили.
– Мадам Литин, – я подняла голову и встретилась с взглядом господина Фоста. – Мне очень жаль, – сейчас на лице его было только участие. – Могу ли я чем-то помочь вам?
Я усмехнулась.
– Верните мне мужа, господин Фост, – сказала я и попыталась его обойти.
– Зовите меня по имени – Анселен, – попросил мужчина.
Я поджала губы и мотнула головой, показывая, что не желаю продолжать этот разговор. Мужчина вновь сделал шаг, преграждая мне путь.
– Мадам Литин, я не все сказал.
– Что вам еще нужно от меня? – устало спросила я.
Он вдруг сник и отошел в сторону.
– Прошу прощения, вы правы, я бессилен. Но если вам понадобится помощь, я к вашим услугам, – сказал господин Фост и зашагал к своему фрегату, с которого на носилках выносили тела, накрытые засаленными простынями.
Ветер сорвал одну такую простынь. Женщина в темно-синем платье, разговаривавшая с мадам Дэврон, взглянула в ту сторону.
– Эрве! – страшно закричала она. – Эрве!
Никто даже не пытался удержать женщину, когда она бросилась к носилкам. Ее вой отозвался в моей душе, и я, закрыв уши ладонями, бросилась к карете. Но вместо того, чтобы сесть внутрь, я повисла на Эрмине, с силой стискивая его плечи. Рыдания разрывали мне грудь. Кучер неловко обнял меня. Он гладил меня по волосам, пытаясь утешить, но поток слез все не останавливался. Было страшно, так страшно, что мир для меня сузился до этого молчаливого человека, ставшего вдруг самым родным в этом чужом городе.
Не знаю, сколько мы стояли так. В карету я села только тогда, когда слезы закончились, и я почувствовала себя опустошенным сосудом. В сторону кораблей и жен других офицеров и матросов я уже не смотрела. Карета тронулась с места увозя меня в осиротевшее жилище, где застыла, казалось, навечно могильная тишина, нарушаемая только тиканьем больших напольных часов, которые мы купили с Дамианом вскоре нашего здесь поселения.
Дни слились в единую серую полосу. Осень, наступившая еще месяц назад и совсем неощутимая еще несколько дней назад, теперь все чаще лила горючие слезы над Маринелем, еще более усугубляя тоску моего одиночества. Сколько слез я выплакала, не знаю. Они начинали течь по щекам сами по себе, и так же прекращались. Большую часть дня я сидела у окна, глядя на улицу и шептала строки некогда написанного мне Дамианом стихотворения.
Кто видел бабочки полет?
Когда порхая над цветами,
Сверкая легкими крылами,
Как будто душу призовет…
Выбиралась я из дома редко, чаще для того, чтобы узнать, нет ли новостей. Их не было. Начальник порта, кажется, уже чувствовал раздражение, когда я появлялась на его пороге. Тогда я стала ездить к мадам Дэврон. Мы подолгу сидели молча, пили чай, потом она что-то рассказывала мне про своего мужа. Я слушала, вяло улыбалась, пока Элина не начинала плакать. Это было тягостно. Тогда я перестала ездить и к ней.
Однажды, спустя почти месяц после трагедии, я оказалась в торговом квартале. Брела между лавками, чтобы развеяться. Это не помогала, потому что я везде видела Дамиана. Возле модного салона я вспомнила, как мы покупали ему новые рубашки. Мой муж дурачился, предлагая мне их мерить.
– Любимая, ты их носишь чаще, чем я, – смеялся он, припоминая мою стеснительность и то, что я часто хватала первое, что попадалось мне под руку, когда шла в умывальную комнату. Его рубашки отчего-то всегда лежали ближе.
– Ох. – всхлипнула я и поспешила дальше.
Но дальше была посудная лавка, где мы жарко спорили из-за какой-то чашки. Кондитерская, шляпный салон, мясная лавка… Всевышний! Это было невыносимо. В каждом уголке, на каждой улочке, в каждой витрине я видела Дамиана. Едва сдерживая слезы, я поспешила к карете, ждавшей меня в ста шагах.
– Если бы он не привез тебя, ничего бы этого не было, – услышала я и сначала не поняла, что говорят подобное мне.
Но обернувшись, я обнаружила ту самую женщину, что доставила мне неприятные минуты в первый день нашего приезда.
– Все из-за тебя, – повторила она.
Ее спутник, как раз направлявшейся к ней из винной лавки, отрывисто произнес:
– Замолчи!
– Дамиан…
Звонкий звук пощечины огласил улицу, оборвав так и невысказанные слова женщины. Ее спутник, им оказался господин Фост, сверлил женщину злым взглядом. Она схватилась за щеку, а у меня не было ни сил, ни желания продолжать смотреть на них. Я развернулась и поспешила прочь.
– Мадам Литин, – меня догнал Анселен Фост. – Не обращайте внимания на нее, это глупая женщина.
– Она мне безразлична, – тускло ответила я.
– Ада, – мужчина взял меня за локоть, останавливая, – вам нужно развеяться.
Я скользнула по нему равнодушным взглядом, освободила свой локоть и села в карету, не спеша отвечать. Фост придержал дверцу:
– Позвольте мне завтра заехать за вами. Я сопровожу вас на прогулке.
– Это лишнее, – ответила я, дверца закрылась, и карета тронулась.
Он, действительно, появился на следующий день, но я отказалась принимать господина Фоста, и он ушел восвояси. Мужчина приходил еще несколько раз, но мой ответ был все тот же, и он отстал. А потом произошло то, что привело меня в сильнейшее волнение.
– Ада! Ада! – мадам Дэврон вбежала в мой дом.
Она находилась в сильнейшем возбуждении. Мне пришлось подать женщине воды, потому что кроме моего имени, она не смогла больше произнести ни слова.
– Что случилось? – спросила я.
– Нашли! – выдохнула она. – В Лаифе. Едем, скорей едем!
Больше я ничего не спрашивала, устремляясь следом за мадам Дэврон. Мы вновь ехали в порт. Элина была оживлена, она улыбалась и много говорила. Но все это было бессвязно, а, может, это у меня от ожившей надежды слова не укладывались в голове. Единственное, что я поняла четко, это то, что появились известия о людях с «Королевы Анжель».
В кабинета начальника порта мадам Дэврон вбежала первая, и я успела услышать, как ее радостно приветствуют.
– Скоро вы увидите своего мужа, мадам Дэврон, – сказал начальник порта. – Мадам Литин? – лицо его вдруг вытянулось, стоило мне войти в его кабинет. – Добрый день.
– Добрый день, господин Лема, – поздоровалась я и выжидающе посмотрела на него.
– Ну же, – поторопила его Элина. – Говорите же!
Мужчина прокашлялся, снова бросил на меня хмурый взгляд и заговорил.
– Их нашли на невольничьем рынке в Лаифе. Состояние плачевное, но живые, руки-ноги на месте. Капитана Дэврона выкупили. Так же мне известно, что были освобождены еще несколько человек.
– А Дамиан? – я подалась вперед.
– Его имя не значилось в списке тех, за кого должны были заплатить, – ответил мужчина.
– Подождите, господин Лема, – мадам Дэврон внимательно посмотрела на него, – освобождены все, кого нашли в Лаифе?
– Н-нет, – протянул он. – У министерства нет возможности выкупить всех.
– Но Дамиан хотя бы там был?! – воскликнула я. – Скажите, умоляю, не мучайте меня!
Господин Лема подошел ко мне, и я почувствовала легкий запах терпкого одеколона от его мундира. Мужчина по-отечески заботливо обнял меня за плечи.
– Успокойтесь, дитя, – мягко сказал он. – На рынке было найдено около пятнадцати человек из экипажа «Анжели». Имен всех я не знаю, только тех, чьим освобождением должны были заняться.
– И кого же освободили? – глухо спросила я.
Он назвал несколько имен, и я поняла, что Дамиана не может быть среди них.
– Только старшие офицеры, – прошептала я. – Вы освобождаете только старших офицеров.
– Да, – более жестко ответил начальник порта. – Как я уже сказал, министерство не так богато. И выкуп остальных выживших – дело их родных. Если у вас есть доверенное лицо, вы можете отправить его справиться о судьбе своего супруга.
– Но он хотя бы там был?! – в отчаянии вскричала я.
– Понятия не имею, – он поморщился и отвернулся. – Его могли уже продать. И, простите, он мог погибнуть. Лейтенант Фелибра находился среди пленников, про лейтенанта Литина мне ничего неизвестно.
– О, Всевышний, – хрипло произнесла я и покинула кабинет.
– Это так ужасно, – услышала я голос мадам Дэврон.
– Судьба моряка непредсказуема, Элина. Судьба военного моряка тем паче, – ответил ей господин Лема. – Итак, вернемся к вашему мужу.
Я вышла на улицу и оперлась рукой на стену, не в силах ни вздохнуть, ни сделать следующий шаг. Поверенный? Кому я могу довериться? Кому могу поручить розыск моего мужа и деньги, которые я готова заплатить его свободу?
– Лишь бы живой, – прошептала я и отлепилась от стены.
Голова закружилась так неожиданно, что я не устояла на ногах без опоры и упала на четвереньки. Я услышала стремительный бег. Перед лицом появились чьи-то сапоги, и мне помогли подняться.
– Вам плохо, Ада?
Это был Анселен Фост. Я отвела в сторону его руки, сделала два неверных шага и снова покачнулась. Мужчина тут же оказался рядом. Его рука легла мне на талию.
– Я всего лишь помогаю вам, – сказал господин Фост. – Что вас так расстроило?
– Они выкупают только старших офицеров, – тускло ответила я. – До лейтенанта никому нет дела, – всхлип вырвался сам собой, и я уткнулась лицом в плечо чужого мне человека.
Эта мысль немного отрезвила, и я отстранилась, вытирая слезы. Неожиданная мысль пришла мне в голову, и я подняла на мужчину взгляд.
– Мне нужно поговорить с вами, – сказала я. – Приезжайте, как освободитесь, я буду ждать вас.
– Непременно буду, – склонил он голову.
Господин Фост помог мне дойти до кареты, я приняла его руку. Когда экипаж тронулся, я выглянула в окно, и увидела, что он все еще стоит на том же месте и провожает карету задумчивым взглядом. Сейчас я пожалела, что обратилась к этому человеку, но у меня были вопросы, и я не знала, кому их задать. Но это была надежда, маленький лучик, но он вновь сверкнул, успокаивая меня.
