Текст книги "Между нами всегда будет она (СИ)"

Автор книги: Юлия Бонд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава 5
Валя

– Если не хочешь со мной идти, то можешь остаться дома! – заявляет Иван, услышав моё недовольство.

– Ещё чего! Ты, значит, пойдёшь… а я дома останусь?

«И буду изводить себя ревностью?» – добавляю в мыслях.

Иван заглядывает в зал. Я в это время глажу его рубашку.

Встречаемся взглядами. Муж смотрит на меня вопросительно, мол, я уверена, что не хочу остаться дома.

– Напоминаю, это день рождения Алевтины, – повторяет Ваня, словно я какая-то недалёкая.

От имени его сводной сестрицы меня всю воротит. На зубах появляется оскомина.

– Спасибо, что сказал. А то я ведь не в курсе, – иронично замечаю.

Иван вздыхает. Запустив руку в свои волосы на макушке, начинает их ерошить – обычно он всегда так делает, когда жутко нервничает.

– Вань, ну не смотри так на меня, – прошу я, не выдержав пронизывающего насквозь взгляда.

– Ладно. Если хочешь идти, то иди… Только потом без всяких там разговоров.

– Если ты не будешь давать мне поводов, то и разговоров никаких не будет!

Кивнув, Иван уходит, оставляя меня с гладильной доской один на один.

Я остаюсь стоять, держа утюг в руке, и смотрю на закрывшуюся за Иваном дверь. В груди неприятно жжёт, будто я проглотила кусок раскалённого угля. Почему всё так? Почему каждый раз, когда дело касается Алевтины, у нас с Ваней начинается этот немой бой взглядов, упрёков и недосказанностей?

Складываю рубашку, стараясь не думать о том, как она будет сидеть на Иване. Мне кажется, что Алевтина специально выбирает такие моменты, чтобы напомнить о себе. День рождения, конечно… Ага, как же. У неё каждый месяц какой-то повод собрать всех вокруг себя. И Ваня всегда там.

Сажусь на диван и беру телефон. Открываю мессенджер, чтобы отвлечься, но вместо этого начинаю листать фотографии в галерее. Вот мы с Иваном на отдыхе прошлым летом – такие счастливые, беззаботные. А вот он смотрит на меня с той самой улыбкой, которая однажды заставила меня влюбиться в него без памяти. Но теперь эта улыбка всё чаще принадлежит кому-то другому.

Я резко встаю и начинаю ходить по комнате. Не могу сидеть на месте – мысли накатывают одна за другой, как волны во время шторма. Может, я действительно слишком ревнива? Может, проблема во мне? Но как тогда объяснить эти её взгляды? Этот её смех, который она бросает в сторону Ивана? Как объяснить то, что я чувствую себя лишней всякий раз, когда она появляется рядом?

Звонит телефон. Я вздрагиваю и хватаю его с журнального столика. На экране высвечивается имя подруги – Наташи.

– Привет, – говорю я, стараясь придать голосу хоть немного бодрости.

– Ты дома? – спрашивает она без предисловий.

– Да.

– Отлично! Я как раз мимо проезжаю. Заеду к тебе через пять минут.

Не успеваю ничего ответить – Наташа уже сбрасывает звонок. Я вздыхаю и бегу к зеркалу поправить волосы. Наташа всегда появляется неожиданно, но её визиты почти всегда оказываются кстати. С ней я могу говорить обо всём – или молчать, и она всё равно поймёт.

Через несколько минут раздаётся звонок в дверь. Я открываю, и Наташа врывается в квартиру с пакетом в руках.

– Угадай, что я принесла? – улыбается она заговорщицки.

– Не знаю…

– Твои любимые заварные! – торжественно заявляет она и вытаскивает из пакета коробку с пирожными.

Я улыбаюсь ей в ответ. Наташа всегда знает, как поднять мне настроение. Мы садимся на кухне, наливаем чай, и я рассказываю ей всё: про Алевтину, про Ивана, про свои сомнения и страхи.

– Слушай, – говорит Наташа, откусывая кусочек торта. – Ты же знаешь Ивана лучше всех. Если он с тобой – значит, ты для него важнее всех этих Алевтин вместе взятых.

– Но почему тогда я чувствую себя такой… ненужной?

– Потому что ты сама себя накручиваешь. Ты слишком много думаешь о том, что может быть, вместо того, чтобы наслаждаться тем, что у тебя есть сейчас.

Её слова заставляют меня задуматься. Может быть, она права? Может быть, вся эта ревность действительно только в моей голове?

Мы ещё долго сидим на кухне, разговариваем обо всём на свете. Когда Наташа уходит, я чувствую себя немного легче. Однако мысли о Ване и Алевтине всё равно не покидают меня.

Глава 6
Валя

– Дорогие мои, как мы рады вас видеть! Проходите… – мама Вани встречает нас с распростёртыми объятиями.

Я первой переступаю порог и занимаю скромное место в стороне. Жду, когда мама обнимет и поцелует своего сыночка, а затем обратится ко мне:

– Здравствуй, Валентина… Как поживает мой внук? – кивает на округлившийся живот.

– Здравствуйте, всё хорошо.

Интуитивно тянусь рукой к животу. И хоть нам с малышом не грозит никакая опасность, однако я всё равно пытаюсь защитить его от внешнего мира.

– Ма, а где же Аля? – спрашивает Иван, застыв с шикарным букетом роз.

Стоит сказать, цвет Ванечка сам выбирал. Двадцать девять белых роз – по одному цветку на каждый год для «любимой» сестрички.

– Аля в салоне красоты. Должна прийти с минуты на минуту, – улыбается мама Вани. – Проходите, дети. Не стойте у порога.

Иван, слегка приподняв бровь, кивает и направляется вглубь дома. Я остаюсь в прихожей, чувствуя лёгкую неловкость. В воздухе витает смешанное ощущение радушия и напряжения – словно за внешним теплом скрывается что-то недосказанное.

– Ну что же, Валентина, проходи в гостиную, не стой на пороге, – мама Вани жестом приглашает меня пройти дальше. – Ты выглядишь прекрасно. Совсем скоро станешь мамой, как я рада за вас!

Я благодарно улыбаюсь и следую за Ваней.

В гостиной уютно. Накрыт праздничный стол, который ломится от блюд. Мама Вани хлопочет вокруг, заботливо поправляя салфетки и проверяя, всё ли готово.

Вскоре в гостиной появляются и остальные родственники – отец Алевтины, бабушка с дедушкой. Все здороваются со мной, но в отличие от свекрови, держат некую дистанцию. Да и как не держать-то? Ванечка им не родной, в отличие от Алевтины. А я – так вообще совершенно чужой человек!

– Садись сюда. Не стой у прохода, – Ваня подводит меня к дивану. – Хочешь, попрошу маму сделать тебе чай, пока будем ждать Алю?

– Не нужно. Спасибо.

Покачав головой, занимаю место на диване. Перебираю пальцами, не зная, чем себя занять. Может, действительно не стоило приходить на день рождения Алевтины? Я же, как увижу сводную сестру мужа, так накручиваю себя по полной! А потом буду изводить себя ревностью, фантазируя…

Нет! Пусть лучше уж так, чем сидеть дома и рвать волосы на голове от нервов.

Да. Я ревную его к Алевтине. И не беспочвенно! Сегодня в цветочном магазине, когда Ванечка выбирал букет, я видела яркий блеск, который горел в его глазах. Это взгляд влюблённого по уши мужчины, его ни с чем не спутать…

– Валентина, ты чего такая напряжённая? – Ваня наклоняется ко мне, его голос звучит тихо, почти шёпотом, чтобы никто не услышал.

– Всё нормально, – отвечаю быстро, стараясь не выдать своих мыслей.

Но Ваня знает меня слишком хорошо. Его взгляд становится мягче, и он берёт мою руку.

– Ты же знаешь, что я люблю только тебя, – его слова звучат искренне, но почему-то вместо облегчения я чувствую лишь ещё большее смятение.

В этот момент дверь гостиной открывается, и в комнату входит Алевтина. Она выглядит безупречно – словно только что сошла с обложки глянцевого журнала. Её длинные волосы уложены в идеальные локоны, а платье подчёркивает её стройную фигуру. Она улыбается всем вокруг, но её взгляд задерживается на Ване чуть дольше, чем мне бы хотелось.

– Аля! С днём рождения! – Ваня поднимается с места, протягивая ей букет роз.

– Ох, какие красивые! – Алевтина принимает цветы с таким восторгом, будто это самый ценный подарок в её жизни. – Спасибо, Ванечка!

Я чувствую, как внутри меня закипает злость. Алевтина всегда была такой – сияющей, уверенной в себе, той, кто привлекает внимание всех вокруг. А я? Я сижу на диване с округлившимся животом и чувствую себя лишней в этом празднике.

– Валентина, ты как? – вдруг обращается ко мне Алевтина, её голос звучит слегка насмешливо.

– Всё замечательно, спасибо, – отвечаю с натянутой улыбкой.

Но она уже не слушает. Её внимание снова переключается на Ваню, и они начинают оживлённо обсуждать что-то из своего детства. Я пытаюсь не слушать их разговор, но каждый их смех отдаётся у меня в груди болезненным уколом.

Я знаю, что должна успокоиться. Знаю, что ревность – это мой внутренний страх, который не имеет под собой реальных оснований. Но почему-то от этого не становится легче.

Глава 7
Аля

– Мы кого-то ждём? – интересуется мачеха, поймав мой взгляд.

– Ждём.

– Кого? – а это уже отец подключается, которому не терпится поскорее выпить за здоровье именинницы.

Не проходит и минуты, как раздаётся звонок домофона. Я тут же вскакиваю с места со словами:

– Это он!

– Кто он? – вдогонку летит от мачехи, но я уже никого не слушаю.

Сердце стучит как сумасшедшее. Я волнуюсь, а потому смотрю на себя в зеркало, когда оказываюсь в коридоре.

Выгляжу хорошо. Золотистое платье сидит на мне, как вторая кожа, – обтягивает все изгибы, подчёркивает округлую грудь.

На домофоне нажимаю кнопку, чтобы пропустить иномарку Дёмина во двор. Благодаря камере наблюдения вижу, как открываются ворота, как во двор въезжает чёрный «Гелик».

Выхожу на улицу. Стоило накинуть что-то на плечи – как-никак начало апреля. Но я так спешила увидеть его, что выскочила настоящей пулей.

Гелендваген медленно подкатывает к дому, сверкая идеально начищенной до блеска поверхностью. На глянцевом кузове отражаются очертания дома и тонкие ветви деревьев.

Наконец, чёрный «Гелик» останавливается. Дверь открывается, и из машины выходит ОН. Дёмин. Мой тренер.

Высокий, статный, в чёрных брюках и идеально сидящей рубашке с закатанными до локтей рукавами. Он выглядит так, будто только что сошёл с обложки журнала «Форбс». Уверенный, стильный, с лёгкой тенью улыбки на лице. Его чёрные очки-авиаторы скрывают глаза, но я знаю, что он смотрит прямо на меня.

В руках у него огромный плюшевый медведь – ростом с Дёмина, а это больше 180 сантиметров! Рядом – букет ромашек. Я застываю на месте, не веря своим глазам.

– Это тебе, – говорит он, подходя ближе и протягивая мне игрушку и цветы.

– Ромашки? – выдыхаю я, с трудом веря в происходящее. Сердце гудит, как паровоз. – Как ты догадался? Это же мои любимые цветы! Но я никогда… – Я замолкаю, пытаясь вспомнить, говорила ли я ему об этом.

Дёмин приспускает очки и загадочно улыбается.

– Ты сама мне сказала, – отвечает он.

Я моргаю, хлопая ресницами. Когда? Как? Он будто читает мои мысли.

– Помнишь, как ты жаловалась, что все дарят тебе розы? – напоминает он. – Ты тогда сказала, что розы – это банальность, а вот ромашки любишь с детства.

Я вспоминаю тот разговор и смущённо опускаю взгляд в пол.

– Спасибо… – шепчу я. – Не думала, что ты запомнил такую мелочь.

Он замечает моё смущение и отпускает шутку:

– Васнецова, ты хоть улыбнись в ответ. А то у меня такое впечатление, что мы сегодня на похоронах, – смеётся он.

Я краснею ещё больше, но всё же улыбаюсь. Он поздравляет меня с днём рождения, обнимает за талию и целует в щёку.

Его голос становится тише:

– Ты сегодня просто потрясающая. Самая красивая девушка.

– Спасибо… что пришёл, Дёмин. Я не была уверена, что ты придёшь, – отвечаю я искренне.

Он смотрит на меня так тепло и внимательно, что я забываю про холод. Но вдруг из дома раздаётся звук хлопнувшей двери. Мы оба одновременно оборачиваемся. На крыльце стоит Иван – мой сводный брат. Его взгляд направлен на Дёмина, и в нём читается нескрываемая враждебность.

– Может, вы уже пройдёте в дом? – сухо говорит Иван. – Столько людей ждут за столом.

Я чувствую напряжение в воздухе и краем глаза замечаю, как лицо Дёмина становится чуть жёстче. Но он сохраняет спокойствие и лишь коротко кивает:

– Конечно.

Я веду Дёмина в дом, стараясь не обращать внимания на напряжение, которое буквально искрит между ним и Иваном. Сердце всё ещё бешено стучит, а ладони слегка влажные. Я пытаюсь успокоиться, но его присутствие рядом сбивает меня с толку.

Когда мы заходим в гостиную, все взгляды устремляются на нас. Отец, мачеха, бабушка с дедушкой и невестка – все замолкают, изучая моего неожиданного гостя. Дёмин, как всегда, уверен в себе. Он улыбается и кивает в знак приветствия, не теряя своей невозмутимости.

– Это Дёмин, мой тренер, – представляю я его, чувствуя, как краснею под пристальными взглядами.

Отец поднимается с места и протягивает руку Дёмину. Тот принимает её с лёгкой улыбкой, демонстрируя своё дружелюбие.

– Рад познакомиться, – говорит отец. – А вы смелый человек, раз решились прийти к нам в гости. У нас тут компания шумная.

– Мне нравятся шумные компании, – отвечает Дёмин с лёгкой усмешкой. Его голос звучит так уверенно и спокойно, что я невольно горжусь им.

Мачеха тут же поднимается со своего места и берёт инициативу в свои руки:

– Проходите, садитесь! У нас ещё полно еды и напитков. Не стесняйтесь.

Дёмин кивает и благодарит её. Я замечаю, что он всё ещё держит плюшевого медведя и букет ромашек.

– Давай я это уберу, – шепчу я ему и осторожно беру игрушку и цветы. В этот момент наши пальцы случайно соприкасаются, и я чувствую лёгкий разряд по коже.

Я быстро отвожу взгляд и иду в другую комнату, чтобы поставить цветы в вазу. Когда возвращаюсь, вижу, что Дёмин уже сидит за столом рядом с отцом и кажется полностью расслабленным. Они о чём-то разговаривают, и я удивляюсь, как легко он вписывается в атмосферу.

Но Иван не спускает с него взгляда. Его лицо остаётся напряжённым, а губы сжаты в тонкую линию. Я стараюсь не обращать на это внимание и сажусь рядом с Дёминым.

– Ну что ж, давайте выпьем за нашу именинницу! – громко объявляет отец, поднимая бокал.

Все поддерживают тост, и я чувствую себя немного неловко под всеобщим вниманием. Но когда я краем глаза ловлю тёплый взгляд Дёмина, мне становится легче. Он поднимает бокал и смотрит прямо на меня:

– За твою улыбку, Васнецова. Она сегодня просто ослепительная.

Я снова краснею и опускаю взгляд в тарелку. Его слова звучат так искренне, что я не могу перестать улыбаться.

Вечер продолжается. Разговоры становятся всё оживлённее, смех заполняет комнату. Но я чувствую себя словно в отдельном мире – мире, где есть только я и Дёмин. Мы перекидываемся короткими фразами, иногда просто обмениваемся взглядами. Кажется, никто этого не замечает… кроме Ивана.

Когда ужин подходит к концу, я решаю выйти на улицу подышать свежим воздухом. Дёмин замечает это и через минуту оказывается рядом.

– Всё в порядке? – спрашивает он тихо.

Я киваю, глядя на звёзды.

– Просто устала немного от всей этой суеты.

Он смотрит на меня внимательно и вдруг снимает свой пиджак.

– Накинь. Ты же замёрзнешь.

Я принимаю пиджак, чувствуя его тепло и аромат дорогого парфюма. Это кажется таким естественным – стоять здесь рядом с ним.

– Спасибо, что пришёл сегодня, – говорю я тихо. – Для меня это много значит.

Он улыбается своей загадочной улыбкой и кладёт руку мне на плечо.

Глава 8
Аля

– Мы с подругами встречаемся в клубе… через два часа. Может, пойдёшь с нами?

– Старый я уже для клубов. Да и не люблю это дело.

– А что ты любишь? – Мой тихий голос больше напоминает шёпот.

– Что я люблю? – Дёмин прищуривается, будто раздумывая, а потом слегка улыбается. – Люблю тишину. Люблю, когда всё вокруг замедляется, и можно просто быть самим собой.

Я смотрю на него, стараясь разгадать, что он имеет в виду. Его голос звучит так спокойно, так уверенно, что я невольно замираю.

– Например? – шепчу я, чувствуя, как моё сердце снова начинает стучать быстрее.

– Например, прогулки на природе. Или вечер с книгой. Или… – он делает паузу и смотрит мне прямо в глаза. – Разговоры с тобой.

Я теряюсь. Его слова выбивают меня из колеи, и я не могу понять, шутит он или говорит серьёзно. Но его взгляд – такой тёплый, такой искренний – не оставляет места сомнениям.

– Со мной? – переспрашиваю я, чувствуя, как мои щеки снова заливаются румянцем.

– А почему нет? Ты интересная собеседница. И… – он слегка наклоняется ближе, его голос становится почти неуловимым. – Ты заставляешь меня улыбаться.

Не знаю, что ответить. Кажется, весь мир вокруг исчезает, остаётся только он. Его глаза, его голос, его тепло.

Я смотрю на него, чувствуя, как воздух между нами становится густым, почти осязаемым. Его слова звучат так искренне, что я не могу отвести взгляда. Сердце стучит громче, чем когда-либо. Я пытаюсь найти что-то, что сказать, но слова застревают где-то в горле.

– Ты… – начинаю я, но тут же замолкаю. Что я могу ему сказать? Что он прав? Что его присутствие заставляет меня чувствовать себя живой, по-настоящему живой? Это слишком. Слишком откровенно.

Он улыбается, словно читает мои мысли. Его рука всё ещё лежит на моём плече, и это прикосновение обжигает. Я ощущаю себя маленькой девочкой перед кем-то, кто знает обо мне больше, чем я сама.

– Ты всегда так теряешься, когда тебе делают комплименты? – спрашивает он с лёгкой усмешкой.

– Нет, – отвечаю я быстро, пытаясь вернуть себе контроль. – Просто… это неожиданно.

– Неожиданно? – Он поднимает бровь. – Почему? Ты заслуживаешь, чтобы тебе говорили такие вещи.

Я отвожу взгляд, глядя на звёзды. Его слова звучат так просто, но в них скрыта какая-то глубина, которая заставляет меня чувствовать себя особенной. Но ведь это просто мой тренер… Или уже не просто?

– Спасибо, – говорю я наконец, тихо, почти шёпотом.

Мы стоим в тишине. Только лёгкий ветерок играет с моими волосами. Я чувствую его взгляд на себе, но не решаюсь повернуться.

– Знаешь, – говорит он спустя минуту, – я рад, что пришёл сегодня.

Я всё-таки смотрю на него. Его лицо кажется таким спокойным, но в глазах есть что-то… тёплое. Настоящее.

– Правда? – спрашиваю я.

Он кивает.

– Правда. Иногда нужно выходить из своей зоны комфорта, чтобы понять, что это того стоит.

Его слова словно проникают в моё сердце. Я улыбаюсь – искренне, по-настоящему.

– Тогда оставайся ещё немного, – предлагаю я. – Мне… приятно быть рядом с тобой.

Он смотрит на меня внимательно и слегка склоняет голову.

– Хорошо, Васнецова. Но только если ты обещаешь больше не смущаться от моих слов.

– Ничего не обещаю, – смеясь, тихо качаю головой.

Мы возвращаемся в дом. Атмосфера внутри уже менее напряжённая: гости смеются, кто-то рассказывает анекдоты. Иван всё ещё сидит за столом с угрюмым видом, но я стараюсь не обращать на него внимания. Дёмин садится на своё место рядом с отцом и снова легко включается в разговор. Я чувствую, как он оживляет всю компанию своим присутствием.

Когда вечер подходит к концу и гости начинают расходиться, отец подходит ко мне.

– Хороший парень твой тренер, – говорит он с одобрением. – Уверенный в себе. Видно, что человек надёжный.

Я лишь киваю, не зная, как реагировать на его слова. Надёжный ли Дёмин? Или он просто мастер создавать такое впечатление?

Когда все наконец расходятся, Дёмин задерживается у двери. Я провожаю его до выхода. Ночь уже полностью окутала улицу, и только свет фонарей освещает двор.

– Спасибо за вечер, Васнецова, – говорит он, глядя на меня. – Ты молодец.

– За что спасибо? – спрашиваю я с улыбкой.

– За то, что ты такая… настоящая.

Его слова снова выбивают меня из равновесия. Он наклоняется ближе, и на секунду кажется, что он собирается… Но вместо этого он просто касается моей руки и слегка сжимает её.

– До встречи на тренировке? – спрашивает он.

Я киваю, чувствуя тепло от его прикосновения.

– До встречи.

Он уходит к своему «Гелику», а я стою на крыльце и смотрю ему вслед. В голове крутится тысяча мыслей, но одна из них звучит громче остальных: этот вечер изменил что-то между нами. И теперь ничего уже не будет по-прежнему.

Глава 9
Валя

– Валь, ну что я не так сделал, а? Всё же было хорошо… вроде бы, – причитает Ваня, когда мы едем домой после того, как побывали на дне рождения его сводной сестры.

Демонстративно отвернувшись к окну, я надуваю щёки, чувствуя, как меня изнутри распирает злость.

Что он не так сделал? А сам не понимает, нет?

«Спокойно выдыхай. Давай на счёт четыре, помнишь, да?» – мысленно приказываю себе. И прорабатываю технику, которой в своё время меня научила подруга-психолог: медленно вдыхать до счёта четыре, затем задерживать дыхание до этого же счёта, а выдыхаем также медленно, пока считаем до четырёх.

– Ты в молчанку решила со мной играть? Детский сад какой-то, честное слово, – возмущается Ванечка, и у меня окончательно лопается терпение.

– Если ты считаешь, что ничего не сделал и всё было хорошо, то мне не о чем с тобой разговаривать, – выплёвываю вместе с обидой, которая переполняет мою чашу терпения.

– Нет, давай поговорим. Объясни мне, что я сделал не так? Ты же рядом сидела со мной и всё видела.

– Вот именно! Видела, Ванечка. Собственными глазами видела, как ты ревнуешь свою Алю. На это смотреть было противно. И больно…

– Что за ерунду ты несёшь? С чего бы мне ревновать свою сестру?

Отрицание очевидного меня злит ещё больше. Поэтому я высказываю всё, что думаю об Иване. О том, что устала жить с мужиком, который сохнет по другой женщине. Что мне сама мысль неприятна, что мой муж мечтает о своей несбывшейся любви…

– Вот скажи мне, что это всё не так? Скажи, что ты спокойно смотрел на этого тренера и внутри тебя ничего не откликалось? – на эмоциях продолжаю я, а Иван от злости крепко сжимает руль. – Видишь, тебе даже сказать нечего, потому что я говорю правду. Я устала так жить, Ваня… Я больше так не могу.

Горло сдавливают невысказанные слова. Я не собиралась плакать, однако из глаз невольно текут слёзы.

Резко ударив по тормозам, Иван экстренно останавливает машину. Хорошо, что я пристёгнута ремнём безопасности, иначе бы стукнулась головой – сто процентов.

– Ты что, с ума сошёл? – возмущаюсь от испуга.

– Выходи давай.

– Что?

– Ты глухая, что ли? Не нравится что-то… Надоело? Так давай, выходи! Я никого возле себя не держу! – раздражённо бросает муж.

Хлопая ресницами, я смотрю на него и ничего не могу понять!

Я смотрю на Ивана, пытаясь понять, шутит он или говорит всерьёз. Но его взгляд холодный, глаза горят злостью. Он действительно хочет, чтобы я вышла.

– Ты серьёзно? – мой голос дрожит, а в горле ком.

– Да, серьёзно. Не устраивает? Давай, Валя, выходи! – он даже не смотрит на меня, взгляд устремлён куда-то в темноту за окном.

Я медлю. Ладони трясутся, сердце бешено колотится. Но его тон… он не оставляет мне выбора. Я открываю дверь и медленно выбираюсь наружу. Холодный ночной воздух обрушивается на меня, обжигая кожу. Машина резко трогается с места, и я остаюсь стоять на обочине, глядя вслед красным огонькам задних фар.

Слёзы катятся по щекам, обжигая кожу. Я чувствую, как они смешиваются с ночной прохладой и стекают на губы. Грудь сдавливает так сильно, что кажется, я сейчас задохнусь.

Иван… Он говорил, что любит. Говорил, что Аля для него ничего не значит и это всё мои фантазии. А теперь вот так просто оставил меня на тёмной улице… Врал! Нагло врал всё это время.

Делаю несколько шагов по тротуару, не зная, куда иду. Ноги сами несут меня вперёд, а мысли крутятся вихрем в голове. Резкий толчок внутри живота заставляет меня остановиться. Малыш… Мой малыш. Наш малыш.

– Всё хорошо, мой маленький, – шепчу я, прикладывая руку к животу. – Мы справимся. Ты и я. Нам никто не нужен.

Я глубоко дышу, пытаясь успокоиться. Внутри всё ещё бушует буря эмоций, но ради ребёнка я стараюсь взять себя в руки. Достаю телефон из кармана и набираю номер мамы.

– Мам… – мой голос дрожит, но я стараюсь говорить спокойно. – Ты можешь попросить папу за мной заехать? Я… я сейчас на улице одна.

Мама тут же начинает расспрашивать, что случилось, но я не могу объяснить по телефону. Просто прошу её отправить папу как можно скорее. Она соглашается, и я отключаюсь.

Чтобы не стоять на месте и не замёрзнуть, захожу в ближайший супермаркет. Свет внутри яркий и тёплый, но он не может прогнать холод внутри меня. Я медленно иду между рядами, машинально разглядывая полки с товарами. Всё кажется таким бессмысленным: яркие упаковки, скидки, акции… Как будто это другой мир, где нет боли и предательства.

Малыш снова шевелится, и я невольно улыбаюсь сквозь слёзы. Он напоминает мне о том, что у меня есть причина жить дальше. Ради него я должна быть сильной.

Через некоторое время звонит телефон. Это папа. Он уже у супермаркета. Я выхожу к машине и сажусь внутрь, чувствуя тепло и безопасность рядом с отцом. Он ничего не спрашивает по пути домой, за что я ему благодарна.

Дома меня встречает мама. Её глаза полны тревоги, но она не давит на меня вопросами. Я сама начинаю рассказывать. Сначала коротко, а потом слова льются потоком: про ревность Ивана к сестре, про его раздражение, про то, как он меня выгнал из машины.

– Мам… Я больше так не могу… Я не хочу с ним жить… – говорю сквозь слёзы.

Мама обнимает меня крепко-крепко, гладит по голове и шепчет слова утешения. Она не осуждает и не пытается оправдать Ивана. Просто даёт мне выплакаться и почувствовать себя в безопасности.

– Ты можешь остаться здесь сколько угодно, доченька, – говорит она мягко. – Мы с папой всегда будем рядом.

Я киваю и впервые за долгое время чувствую облегчение. Может быть, это начало чего-то нового? Жизни без боли и обмана.