Текст книги "Мой Мир (СИ)"

Автор книги: Юджин Юдд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)

Глава 28. Начало событий

Я подключился к прослушке.

– Как прошло?

– Нормально, Петраркус их подготовил – ни одного эксцесса. Его можно записать в лояльные.

– Хорошо.

– Когда пребывают наши?

– По-разному. После провала прорыва флота они предпочитают маленькие быстрые одиночные корабли.

– Правильно. Здесь достаточно человеческого ресурса. Не надо было из Империи тащить.

– Меня беспокоит Серая башня – мы не можем ее просканировать. Уже три мастера Дальнего поиска выбыло. Один сошел с ума, а двое погибло. Такое ощущение, что их чувствуют.

– А что с агентами? Они же вроде открыли обучение у себя?

– Их вычисляют и уничтожают. Вообще у меня ощущение, что на Дальнем мы столкнемся с самыми большими проблемами. Это их «серое перемирие»… Удивительно высокий уровень. Мы не смогли его вскрыть, а пауки, особенно мелкие, при его приближении просто дохнут. Наши аналитики не понимают принципов его работы.

– А почему именно «серое»? Может быть, опять появился какой-нибудь серый?

– Может быть… Серая башня, серое перемирие… Надо настроить широкий поиск. Но если он в башне, мы его не просканируем. Кстати «перемирия» именно с Дальнего, надо бы туда уже войска послать.

– Так послали уже один раз. Не поймем никак, что произошло – они просто пропали, и всё.

– И никаких сигналов?

– Только ужас. Никакой конкретики. Крик что-то типа «волны». И еще, у нас на Дальнем не осталось ни одного агента. Они придумали какую-то систему обнаружения и уничтожают их прямо в порту.

– Так высади их не через порт!!! И еще: свяжись с нашими на Малом. Пусть лезут в библиотеку и поднимают информацию о «Большой катастрофе». Читают и перечитывают. Кстати, ты с уничтожением «бешенных» разобрался? Неприятно получать 35 голов элиты клана, да еще с цветочками во рту, издевательство какое-то. Еще и наш старший дознаватель потом погиб.

– Тоже непонятно. Уничтожило их вроде огненное заклинание. Но такого уровня, что в нашей базе не отмечен ни один колдун, даже близко могущий такое сделать. А дознаватель… Они же поймали наблюдателей. Он начал стандартную процедуру и вдруг у них просто взорвались головы. Наши люди погибли практически на месте. Что за яд, и что взорвало – определить не смогли.

– Слишком много здесь твориться непонятного, объявляй-ка высший уровень опасности.

– Может, остановить наших?

– Я с ними свяжусь, но процедуру слияния в любом случае провести надо. Может их сразу в Степь?

– Поговорю. В любом случае всю армию и полицию стянуть сюда – здесь основная человеческая масса.

– Понял.

Далее пошла рутина, и я отключился.

Итак, что мы имеем?

Ряд их командиров идут на кораблях, их база на Малом острове, а нападения на меня совершал Клан «Теней» с Длинного. Хорошо, значит они с «Тенями ночи», скорее всего, не вместе.

– Синяя!

– Да.

– Свяжись с Океаном, попроси сканировать все корабли, даже малые и одиночные. При любом намеке на коричневых – уничтожать немедленно. Причем продумайте, как это сделать быстро, на них пребывают адепты высокого уровня для воссоединения с Пауками. И они находятся на связи друг с другом. Соответственно, уничтожение должно произойти одновременно. Времени почти нет, завтра-послезавтра они прибудут. Да, еще: возможно, они, на всякий случай «притушились». Так что даже самый малый намек на коричневое – немедленное уничтожение.

– Зеленая, Золотая!

– Да.

– Усилить патрулирование границ острова. Активизируйте систему обнаружения и ловушки в Лесу. К нам, на Дальний собираются заслать шпионов не через порт. Защитный купол и все заклинания привести в максимальную готовность, возможны неожиданные магические нападения.

– Башня!

– Да.

– Все фиксировать, всех координировать. Возможно, на Малом есть библиотека черных. Попробуй вычислить, где и подумай, как ее можно захватить – там бесценные знания. На крайний случай – уничтожить. Попробуй привлечь либо Синюю – какое-нибудь цунами, либо Голубых. Может быть, можно проникнуть через систему вентиляции хранилища? Если соединить их с Золотой, возможно, удастся поджечь. Но учтите – там колдуны очень высокого уровня, надо действовать осторожно.

– Всем! Докладывать о том, что сделано, немедленно.

Затем я от них отключился и позвал Василиса.

Когда он подошел, я его просканировал. Аура стала немного коричневой, но коричневая зона не росла. Она как бы заняла определенный кусок, и всё. При этом голубой шарик просто сверкал от напряжения – артефакт стремился вырваться и уничтожить заразу.

– Как твои ощущения?

– Честно?

– Конечно.

– Как в душу насрали, другой ассоциации нет. Вроде бы есть такое ощущение, что пауки – наши спасители, и мы должны быть их рабами, но с этим вполне можно бороться усилием воли. Но вообще-то скверно, быстрее бы их замочить.

– Боритесь, я делаю все что можно. Открой-ка рот.

Он открыл, я сунул ему в рот палец и качнул совсем немного серого – чтобы не было видно.

– Ну как?

– Спасибо! Так, правда, значительно лучше. Проще бороться.

– Зови всех по одному.

Пока он ушел собирать людей, я продолжил:

– Башня, вместе с Синей подумайте, как немного усилить действие защитного пузыря в ночное время. Так люди борются силой воли, но во время сна они становятся беззащитны. Артефакт должен им помочь. И попробуйте притушить свечение. Его видно.

– Хорошо.

Синяя:

– Хозяин, уничтожили 24 корабля. Воронка со схлопыванием. Два корабля сумели покрыться пузырем и выжили. Теперь, увеличив скорость, движутся по направлению к вам. Прибудут, скорее всего, завтра к утру. Пузырь плотный.

– Попробуйте втянуть их на большую глубину. Может, раздавит?

– Попробуем.

– Опускайте максимально быстро. Если не поможет – вытолкните тоже на максимальной скорости. Возможно, нам поможет бароудар.

– Что это?

– Быстрый перепад давления, от него меняется состав воздуха в крови. Если у этих существ есть кровь – им будет очень плохо. Надеюсь, что фатально.

– Понятно. Сделаем.

Связался с прослушкой:

– У нас черте-что происходит! Двое пропали из эфира! Их корабли сопровождения тоже. Еще двое борются непонятно с чем. Работают на пределе – не могут говорить! Еще один пропал! Один в глубоком обмороке, вся его система задействована только на защиту! Похоже он на борту остался один. Толкаем к нам на максимальной скорости. Что же это такое?!

– Куда толкать? В Степь?

– В какую, твою мать, Степь! Сюда! И быстро, пока он борется! У нас нет лишнего дня! БЫСТРО!!!!

Связалась Синяя

– Еще один уничтожен. Он был над Чудищем, что во впадине. Дед Синий предложил подтащить его корабль к нему – и оно их сожрало. Правда сейчас, похоже, дохнет. И коричневеет. Хорошо, что у него нет разума!

– Срочно свяжись с Золотой. Протащите снизу иголку из первичного огня. Как хотите, но сделайте! Пусть его сварят. Извинись перед Океаном, думаю, никому такой источник коричневой биомассы не нужен.

– Постараемся. Возможно, будет нужна твоя помощь.

– Хорошо. Быстро в круг! Задействуйте голубых. Я так чувствую, что у нас здесь начнется скоро, времени мало!

Все-таки мои молодцы. Ровно через минуту я получил мощную и ровную подпитку и рывком ушел в медитацию. Да, у Золотой одной бы не получилось – под Чудищем огромная гранитная плита, а Огонь очень-очень глубоко. Задействую Голубые знания и закручиваю его в воронку типа перевернутого торнадо тонким концом наверх. Разогреваю его до запредельных температур и начинаю прожигать плиту. Пошло дело! За счет завихрений выбрасываю расплавленную породу из шурфа. Мы все работаем на пределе – скорость прожига значительно увеличивается

– Синяя, прожжём – возьми огонь в пузырь. Проткнем Чудище. Надо будет накопить много огня внутри него – оно огромное.

Прорвались! Пузырь уже ждал. Проткнули чудище, а также пустили протуберанцы по всему его телу. Все протуберанцы тоже в пузыре. Оно дико «завизжало» от невероятной боли. Основное количество огня вокруг стремительно расширяющейся коричневой зоны. Качаем, качаем, качаем…

– Снимай пузырь!

П-у-х-х… Пронеслось, наверное, по всему миру. Океан вздрогнул. Чудище просто разорвало и немедленно изжарило, сварило, разнесло на мелкие клочки… И оно перестало быть. Мгновенно. Синяя явно в глубоком обмороке, мы абсолютно без сил.

Слышу голос и узнаю Древнего Синего:

– Ты гений, Серый. Прекрасно сработано.

– Спасибо. Без вас я – ничто. Создайте завихрения по выходам из пещер, откуда росли его щупальца. Огонь заполнит всю пещеру и сам остановится.

– Хорошо. Будет большое волнение.

– Это меньшая из бед. И поддержи Синюю – девочка выложилась.

– Эта «девочка», как ты ее назвал – вершина Синего мастерства на сегодняшний момент. Я ей помогу. Оставшийся корабль вверх-вниз болтать? Он не в зоне больших глубин.

– Болтайте и бейте об дно – пусть ему жизнь не кажется легкой прогулкой. Враг, находящийся в нем, чрезвычайно силен, но ему сейчас ОЧЕНЬ плохо. Даже если и выдержит – еще долго будет не боец.

– Гы. Сделаем, – совершенно залихватски ответил Дед.

Возвращаюсь обратно. Чувствую, меня кто-то трясет за плечо. Василис.

– Мы уже три часа как в холле собрались. Вы вообще ни на что не реагировали.

– Уфф… Сейчас… Минут через десять, пусть по одному заходят. Будешь здесь, у меня сил маловато. Объясняй им, что надо делать.

– Зита, Гита!

– Да… – очень устало.

– Девочки, понимаю, что устали. Соберитесь еще чуть-чуть. Вы ближе всех – законтачьтесь друг с другом и с башней и подпитайте меня, мне сейчас очень надо.

– Хорошо.

Ровно через минуту потек поток энергии…

Стали заходить люди. Я протянул палец и каждый брал его в рот. Я вкачивал по маленькой порции серого. Все боролись, но после подпитки им становилось значительно легче. Когда последний вышел, Василис помог мне подняться и проводил наверх.

– Спасибо. Думаю, часа три меня не будет. А может и больше. Справишься?

– Не впервой.

– Черные, думаю, в ближайшие сутки не появятся – у них сейчас своих проблем выше крыши.

Василис улыбнулся. Весьма хищно.

Я вошел в номер. Голубые попытались меня встретить, но чуть не упали. Я им улыбнулся и лег между ними.

– Девочки, расширьте мой канал с башней, побудьте ретрансляторами. Мне срочно надо зарядиться. И быстро, – после чего провалился в глубокую медитацию.

Пришел в себя уже утром. Немного тяжело дышалось. Сначала не понял – потом дошло. Моего рта касались одни губки, на моем члене были другие, а языками они законтачились друг с другом. И, самое главное, я был полон!

Поцеловал губки передо мной и лизнул клитор. Воробышки поняли, что я ожил и сразу свалились набок. Я поразился, как они выглядели – глаза запавшие, под ними мешки – они все мне отдали.

– Хозяин, мы были счастливы присутствовать при ТАКОЙ магии. У нас даже мысли не могло возникнуть о таком смешении.

Я поцеловал каждую в сухие горячие губы.

– Спите, воробышки, вам надо зарядиться.

– Хозяин, нам надо кое-что тебе сказать.

– Что?

– Башня рассказала всем то, что ты говорил нашему вассалу в Университете. Мы боимся за тебя.

– Не бойтесь, быстрая победа, к сожалению, нам не грозит.

– Любая твоя победа, которая окончится твоим уходом, будет для нас невыносимо быстрой. Мы хотим Звездочки! Мы все решили – каждая из Высших должна иметь от тебя Звездочки.

Я понял, что они готовили эту речь. Причем все вместе, всем, так сказать, коллективом. Они продолжили:

– Мы решили, что именно Звездочки будут в основе новой школы Радуги. И еще одно: Юдоля сказала, что, поскольку она не может иметь Звездочку, а Фиолетовая нужна, она просит дать Звездочку ее тете. Она примет ее, как свою.

Я усмехнулся:

– «МЫ» решили. А кто это мы? Я не вхожу в их число?

Загорелась Зеленая «лампочка»:

– Послушай, Любимый. «МЫ» – это мы все. Высшие. Когда мы узнали о том, что ты говорил в Университете, мы поняли, что вынуждены смириться с ситуацией, она выше нас. Но это не значит, что мы принимаем ее. Твои Звездочки в каждой из нас – это твое продолжение. И мы хотим его! Кстати Синяя будет думать о том, кто будет от ее цвета, но пока она всем нам «крестная мама». Прости, я не очень точно знаю, что это такое, но по твоему эмоциональному настрою во время того, как она ставила пузырьки на Звездочки, я поняла, что это что-то вроде Высшей защиты одного существа другим. Почти такой же, какую обеспечивает своему ребенку настоящая мать. Есть еще один момент: мы все реально испугались твоего приступа ярости. Тогда мы справились с ним общими усилиями. Но не потому, что смогли тебе что-то противопоставить, а потому, что ты нас услышал. После вчерашнего ты еще увеличился. Звездочки – реальная защита, например, для тех же Голубых. Да, эмоционально и по общему уровню они еще не готовы, но есть ли у тебя, у нас, это время? Ты сам говорил, что надо жить каждый день как последний. А вот для нас это неправильно – мы хотим продолжения тебя.

– Девочки мои. Сначала я расскажу свою позицию: Я понимаю, почему ЭТО было сделано – пребывание существа, обладающего такими возможностями, как у меня, не может быть длинным. Оно ДОЛЖНО быть ограничено. Вспомните, что было, когда я впал в ярость? Это может быть следствием перегрузки – слишком много нового на меня свалилось. А если бы я сошел с ума? Именно для этого нужны вы – как защита этого мира от меня. Все вместе вы еще можете мне противостоять, да и то, не факт, к сожалению. Дети – Звездочки – они будут плотью и кровью этого мира, поэтому я могу их иметь. А может быть, это вознаграждение мне? Или действительно ваша дополнительная защита? Не знаю, но думаю, что то, что меня сюда призвало, неплохо разобралось в моей психологии. Мои женщины с моими Звездочками будут для меня сильнейшим отрезвляющим фактором.

Мне кажется, что я уйду не тогда, когда Враг будет полностью уничтожен, а тогда, когда уйдут те, с кем не сможет справиться этот мир без меня. Не уверен даже, что мне дадут возможность дождаться появления новых человечков, получившихся из Звездочек.

Какой-то враг все равно останется или появится. Не сейчас, так позже. Война – двигатель эволюции, а мы с вами просто песчинки, просто инструмент в игре совершенно других сил.

Не надо расстраиваться, надо действительно жить каждый день, как последний и радоваться этому. Быть благодарным. Что до моей смерти там? Это несчастный случай. Но поверьте, не каждому перед смертью удается прожить такую жизнь, как у меня, да еще и оставить о себе память. Правда я еще и не умер – Враг не дождется!

Есть еще одна причина, почему я должен уйти – с моими теперешними возможностями, я могу продлять себе жизнь бесконечно долго. Но, во-первых, это неправильно, а во-вторых, какой я стану? И никто не сможет мне помешать, кроме того, кто меня вызвал. Так что его решения разумны – он позаботился обо всем заранее. Будут вам Звездочки. И давайте не будем об этом больше.

Все молчали. Мне показалось, или я услышал всхлипывание? А может, почудилось? Эфир, вообще-то, не передает эмоций.

Я вернулся. На меня смотрели четыре совершенно зареванных гла́за. Я понял, что никуда сегодня не пойду.

– Хасим, если на берегу или в порту начнется какая-то суета, если на берегу скопится много Черных, если начнется какое-нибудь движение, и людей будут гнать с территории пирса – немедленно со мной свяжись. Это крайне важно.

– Расставлю людей. Когда ждать?

– Я думаю к утру.

– Понял.

Я лег между ними.

– Подзаряжайтесь, Воробышки, я сегодня никуда не пойду.

Они прильнули ко мне с двух сторон, прижались и засопели в две сопелки. Я полуспал, полуплавал. В продолжение нашего разговора я вспоминал зиму и неотвратимо надвигающийся на меня прицеп. «Хорошо, что все будет быстро», – подумал я, засыпая.

Проснулся ночью, прижал их к себе. По моим щекам, по груди заструились их поцелуи. Их руки синхронно взялись за член.

– Лягте друг на друга.

Они по привычке легли в позицию 69.

– Нет, щелками ко мне. Будем делать вам Звездочки.

Одна легла, свесив ножки с кровати, другая встала над ней на четвереньки. Передо мной было две совершенно одинаковые, зеркально отраженные щелки. Я вошел в верхнюю. Вздох. Три качка, потом в нижнюю. Вздох. Три качка. Потом опять в верхнюю. Она к тому моменту немного стянулась. Получился поплотневший контакт. Верх-низ-верх-низ. В какой-то момент мы начали синхронно кончать. Я слился сначала в нижнюю, потом, не прерываясь, в верхнюю. И кончал, и качал серое. Потом опять продолжил, и так до самого утра. Сперма уже не помещалась в них и вытекала при каждом моем вхождении, стенки влагалищ не соединялись. Сколько раз кончили они, я не считал, но я точно три или четыре раза. Кончив в последний раз, я вышел. Их тела блестели от пота и светились легким голубым светом – они были просто переполнены мной. По-моему, они находились в какой-то нирване. Я сел напротив них и, любуясь двумя раздолбанными мною дырочками между двух пар чудесных стройных ножек, ушел в медитацию.

Наверное, около восьми утра, я пришел в себя от сигнала Хасима:

– На правом пирсе переполох. Людей гонят, все оцеплено черными. Кто замешкался – бьют.

– Спасибо. Уводи оттуда людей. Бегом! Чем дальше, тем лучше.

Я метнулся туда «дальним поиском» и увидел, как к пирсу аурными нитями подтягивается плотный коричневый шар. Внутри лежал человек. Явно коричнево-черный невероятной силы. Из его ушей и глаз шла кровь, вены на лице полопались, поэтому оно превратилось в синюю маску. Я стал копить силы. Черный, который его тащил и встречал, подошел к шару и положил на него ладонь. В этот момент шар приоткрылся, впуская его. Тут же я пустил сверху невероятной силы и мощности иглу из первичного огня с черным – по принципу кумулятивного заряда. Шар уже схлопывался, но был еще очень тонок в месте, куда вошел второй. Игла, лишь на мгновение, как бы зависнув, задержалась на поверхности и прошила его. Заряд страшной мощности прошел внутрь. В этом случае шар сыграл злую шутку – вся энергия взрыва пришлась вовнутрь. Раздался дикий вой, слившийся с криком людей, стоявших на пирсе. Внутри шара полыхало багрово-желтое пламя первичного огня с черными всполохами, а потом раздался взрыв. Коричневый шар и все, кто в нем был, перестали существовать. Огромный шар пламени вырвался наружу и вспух, уничтожая все живое. Вода, бывшая вокруг, мгновенно превратилась в пар, окутав все почти непрозрачным, в видимом спектре, облаком. На месте взрыва образовалась огромная оплавленная черная воронка метров двенадцати глубиной и метров шестидесяти в диаметре с практически зеркальной поверхностью. И пирс и даже край пристани сгорели в ней, как и все, кто на них стоял. Мощный низкий Б-У-Х-Х-Х прокатился над площадью, сбивая с ног стоявших вдалеке людей и вынося стекла из ближайших домов. Через некоторое время он докатился до гостиницы и оконные рамы задрожали, еле выдержав удар. Повисла звенящая тишина. Как в эфире, так и на улице. Затем на улице раздалось многоголосье человеческих криков ужаса.

– Ого! – услышал я голос Хлыста.

Синие проснулись, вскочили и стали в непонимании оглядываться.

Я встал, потянулся и сказал:

– Вы проспали самое интересное! Но вам простительно, – посмотрите на себя.

В каждой из них горело по малюсенькой, но очень яркой звездочке. Они обнялись и звездочки потянулись друг к другу. Интересно…

Со мной связалась башня:

– Он был невероятно силен и невероятно стар. Судя по тому, что я успела увидеть – это тот, кто организовал убийство твоего предшественника – Великого Серого прошлого.

– Поделом ему, – заметил я.

– Кстати, судя по почерку его защиты, именно он придумал то заклинание, которое чуть не убило разум в Океане. Хорошо, что нападение на него было организованно так неожиданно, а потом его болтало вверх-вниз. Он просто не успевал перейти в нападение – все его силы уходили на оборону. Тот, кто вошел к нему – глуп, не факт, что ты пробил бы его защиту. Ну, сейчас уже не проверишь…

Глава 29. Ошибка Клофиссии. Большая подготовка

Я надел личину Петраркуса и спустился вниз. Все стояли в холле и обсуждали произошедшее. Я подошел к Василису и тихо спросил:

– Как самочувствие?

– Ночью было плохо, я почти не спал. А вот после бубуха стало намного лучше. Я посмотрел на него – коричневое значительно пожижело.

Я похлопал его по плечу:

– То ли еще будет…

Потом подошел и взял коричневый артефакт.

Нажал на кнопку, но она едва сверкнула.

По-военному сказал:

– Это Петраркус. Докладываю о нештатной ситуации. На улице был грохот такой, что чуть не вылетели стекла. Но все хорошо, все окна целы. Готовы организовать дополнительную охрану гостям и выдвигаться к ним навстречу.

– Какие к… гости! Какая к… встреча! Не будет больше никаких гостей!

– Как? А как же наша подготовка?

– Да пошли вы все! Не до вас сейчас!!! – заорал артефакт и отключился.

Я подмигнул Василису и направился в Университет. По дороге я сменил личину на Туттера и связался с Клофиссией:

– Клофиссия, что у вас?

– Опять был большой выброс с грохотом, все аж присели.

– Я знаю. Теперь у вас вместо пирса будет пруд для ловли рыбы

– Мы почувствовали, что это было желтое заклинание, но не совсем.

– Примерно, как твое новое заклинание по защите?

– Да, пожалуй. Так это Вы?

– Злой был…

– Правда?!

– Нет, конечно. Свяжись с башней, она расскажет. Я скоро буду. Ты переговорила с желтыми и красными?

– Да. Они готовы к встрече. Правда, именно у них большинство коричневых, но я лично всех отобрала.

– Спасибо. Мне нужен для демонстрации один зараженный. Он будет убит. Подумай, кого выбрать, чтобы пока лишнего шума не поднимать.

– Х-х-хорошо. А убивать обязательно?

– Остальные переживут его на неделю. Как ты думаешь, почему я собираю их всех вместе?

– Поняла. А почему Вы мне этого раньше не сказали?

– А ты стала бы моим вассалом?

Молчание…

– Да, стала бы. Я все понимаю, но знаете, мы, люди науки…

– Знаешь, что я хочу сейчас сделать?

– Нет.

– Выпороть тебя. Сильно. Чтобы больше НИКОГДА не было сомнений в приказах Хозяина. Надо понимать, когда мы что-то обсуждаем, и важно твое мнение, а когда надо быстро, точно и без вопросов выполнять приказ. Или, если хочешь, я могу освободить тебя от твоей клятвы – спишем все на женскую влюбленность. Много тысяч лет дышали пылью, вот и продолжайте. Мне слабые не нужны.

Я отключился.

Во мне опять начало закипать. Я шел, перекатывая тяжелые мысли и накручивая себя. Мне даже показалось, что экран с Моими съежился. Наверное, что-то было в моем лице такое, что встречные люди на улице просто пропускали меня. Причем весьма быстро. Зашел в корпус. Дверь вроде открыл нормально, но она с грохотом ударила в стену. Это четырех-то метровая. Поскольку я был в личине, Кларитесса попыталась что-то сказать, но я на нее посмотрел так, что она села, открыв рот. Я, на сей раз, аккуратно (поскольку она открывалась «на себя») открыл еще одну дверь и пошел дальше. Дверь в ее кабинет я просто разнес каким-то заклинанием в щепки. Во мне тяжело ворочалась каменная черно-красная ярость. Клофиссия сидела за столом и перебирала какие-то бумаги. Руки ее дрожали, а глаза были отсутствовавшими, что свидетельствовало о глубокой задумчивости. После взрыва двери, когда я возник в проеме, весь кабинет был засыпан щепками и осколками. Ее глаза расширились, а лицо побелело.

– Профессор Клофиссия Фон Регистригер…

Вдруг сзади:

– Стойте! – и слабенький красный удар. У меня просто пелена красная на глаза упала.

Я, развернувшись, мгновенно бросил два заклинания: одно полностью блокирующее вход в коридор, на случай других нападающих, а другое в того, кто напал. Это был желто-красный шар. Попав в грудь, он практически мгновенно выжег все изнутри, осталась одна пустая оболочка. Это была Кларитесса. Она удивленно посмотрела на пустоту внутри своего тела, а затем свалилась как кучка тряпья с торчащей сверху головой. Ее мертвые глаза были удивленными.

Я медленно развернулся к Клофиссии, в моих глазах стояла смерть.

– Профессор Клофиссия Фон Регистригер, – медленно отчеканил я. – Я освобождаю Вас и весь ваш клан…

– Господин! СТОЙТЕ!!!!!!!!!!! ПОДОЖДИТЕ!!!!!!!!!!!!!!!

Перед моими глазами тревожно и призывно переливались все мои огоньки. Они пытались пробиться ко мне, но я легко их заблокировал. Сильнее всех был огонек башни. Значительно сильнее. Примерно, как укус овода по сравнению с укусом комара… слону.

Она упала на колени и поползла ко мне. Обняв мои ноги, она продолжала:

– Я виновата! Я заслужила смерть! Но не карайте весь клан! Умоляю!

После выброса огненного шара меня начало отпускать, поэтому я сумел остановиться при произнесении ритуальных слов.

– Что ты хочешь мне сказать?

– Я виновата. Я дура-дура-дура… Я слишком долго была ректором. Вы не неволили меня стать Вашим вассалом, это был мой выбор. И я, именно я, и только я заслужила смерть. Не клан. Мы хранили знания для Вас. Мы для этого и предназначены. Освободив нас от клятвы, Вы убьете нас. Все эти тысячи лет будут напрасны.

– Я убью? Ты так ничего и не поняла. Видно, правда, дура. Это ТЫ убьешь весь свой клан одним своим дурным словом. Ты что-то перепутала в своей шкале ценностей.

– Да! Я – дура. Конечно, это все моя вина. Я… я… – и она зарыдала, не в состоянии найти слова.

Я немного отошел. Красная пелена отступила. Я взял ее за волосы и уткнул ее носом в голову несчастной Кларитессы.

– Вот кому ты должна быть благодарна, за то, что я не уничтожил вас сейчас. Она получила от меня команду беречь тебя и честно, до конца выполнила свой долг. Она понимала, что идет на смерть, и, тем не менее, пошла на это, дав может быть одну, такую важную, секунду. Это ТЫ виновата в том, что она погибла, а она сумела встать между мной и тобой. И заплатила самую высокую цену, не раздумывая.

При каждой фразе я тыкал ее носом в лицо Кларитессы. Кстати оно стало спокойным.

– Ты понимаешь, что сейчас война? Я только что уничтожил самого сильного Черного, который только существовал в этом мире. Того, кто убил прошлого Великого Серого. Мои команды должны выполняться мгновенно и самым лучшим образом, а ты позволила себе их обсуждать и думать, делать то, что я сказал, или не делать. А это значит, что я не могу доверять тебе. Зачем мне такой вассал? Ты подумала, наверное, что то, что я трахал тебя, позволяет иметь тебе свое мнение? Нет. Если мне надо обсудить вопрос, я его обсуждаю, а если ты не умеешь отличить команду от обсуждения, ты мне не нужна.

Я поднял ее заплаканное лицо и жирно в него плюнул. Потом я освободил от захвата свои ноги, развернулся и ушел. Ее плечи сотрясались от беззвучных рыданий. Красная пелена вроде отступила совсем. Я снял заклинание с двери, прошел и аккуратно ее прикрыл. Затем я поставил на стол бедной Кларитессы табличку «Совещание. Вход запрещен» и не оглядываясь вышел из корпуса. Ни один секретарь не посмел поднять на меня глаза.

Я прошел в сквер за корпусом, опустился на одну из скамеек и закрыл глаза. Огоньки на внутреннем мониторе все еще призывно мигали, но уже не так тревожно. Я медленно плыл по волнам, заставляя себя успокоиться. Общаться ни с кем не хотелось.

Сколько я просидел? Не знаю. Но в какой-то момент услышал голос:

– Вы позволите?

Открыл глаза – красный декан. Я молча указал ему на место рядом с собой.

– Меня зовут Книлц. Сначала это было прозвище, за то, что я хорошо умел общаться с кнутом, но потом я решил, что это имя значительно больше подходит мне, чем данное при рождении. Как мне к Вам обращаться?

– Мне все равно.

– Тогда, если можно, Туттер, я просто не знаю других Ваших имен.

Я кивнул.

– Ректор рассказала нам о нависшей над нами опасности и сказала, что с нами встретится тот, кто покажет нам ее. Это Вы?

Я опять кивнул.

– Я сразу понял, что вы не тот, чью личину надели. Вы значительно большее. После Вашего мастер-класса, я понял, что человек не может ТАК владеть инструментом – это просто невозможно. А после Ваших слов о башне, я хочу задать Вам вопрос: Это Вы ее создали?

Я опять кивнул. Говорить совсем не хотелось, хотя этот человек мне импонировал.

– Спасибо Вам. У нас сейчас совсем плохо. Если Вы сможете нас спасти – я в Вашей команде.

Я молча снял со своей деревянной руки одно из нескольких «Серых перемирий» и протянул ему.

– Приложите к телу напротив сердца.

Он, ни слова не говоря, задрал рубаху и сделал это. Только потом он спросил:

– А что это?

– Это артефакт, называемый «Серое перемирие». Он не дает Врагу захватить Вашу душу и поработить Вашу волю путем внедрения Коричневой чумы. Больше никакого влияния на Вас он не оказывает.

– Спасибо Вам. Мы давно заметили, что у некоторых студентов и преподавателей стал появляться коричневый оттенок. После этого люди кардинально менялись. Их можно вылечить?

Я отрицательно помахал головой.

– Нет. Только смерть, к сожалению. Если ваш ректор все-таки соизволит собрать людей с Вашего и желтого факультетов, то я продемонстрирую. А если нет – то гори оно все огнем.

Он вздрогнул.

– Когда я учился в Университете, я много интересовался историей. В том числе я набрел на легенду о Великом Сером. Теперь мне кажется, что это правда. Он – это Вы?

– Нет. Я другой. Но тоже Серый.

Он неожиданно опустился передо мной на одно колено и поцеловал руку. Я настолько опешил, что не успел ее убрать.

– Позвольте быть в Вашей команде. О большем не прошу.

– По-моему, Вы и так в ней. Мне, например, это было сразу ясно. Но если Вам нужна форма – извольте: да, Вы теперь в моей команде.

– Спасибо. Знаете, в свое время эта легенда, о которой я Вам говорил, очень долгое время занимала мой ум. Меня даже прозвали «Кнутовый мечтатель». Я очень рад, что это были не пустые мечты. Я сейчас же, немедленно пойду к ректору и попрошу собрать нас. Если она откажется – я сам всех соберу. Я запомнил каждого. Часам к восьми вечера Вас устроит? На нашем факультете в той аудитории, где Вы проводили мастер-класс. Я не хочу гореть огнем, извините.

– Для полновесной демонстрации мне нужен будет кто-то зараженный. Он погибнет. Приведете такого?

Он на секунду задумался.

– Как я понимаю, нужен такой, о котором долго не вспомнят?

– Да.

– Хорошо, – он поклонился мне и ушел.

После его ухода я погрузился в размышления. Я совершенно отстраненно подумал, что события в этом мире для меня ускоряются, что я стал перепрыгивать через ступеньку, стремясь сделать то, для чего сюда призван. Что на самом деле я только оставил огромное количество начатых, но не завершенных дел. А сколько еще не начато? Сколько еще нового я могу узнать? Какие новые связи могу завязать? Все это становилось не важным перед моей целью – уничтожение Пауков. А ведь здесь есть еще целый континент, может быть, даже и не один. Есть как минимум целая страна, которая порабощена, есть хранилища знаний клана Черных и разные тайные школы.

Меня начинали сильно беспокоить мои приступы ярости. Такое ощущение, что я стал слишком силен, и этот мир выталкивает меня. Что он боится со мной не справиться и опасается того, что я стану бо́льшим злом, чем все эти Черные и Пауки вместе взятые. Ведь он прекрасно понимает, что после приступов ярости я анализирую свое поведение. И оно мне не нравится. Таким образом, он режет связи между мной и теми, кто мне дорог здесь. Причем, понимая, что это сделать непросто, задействует инстинкт сохранения матерью своего ребенка. Это, пожалуй, единственное, что может разорвать нашу связь с Моими. В какой-то момент я обязательно совершу то, из-за чего сам захочу уйти. Не надо! Я, правда, уйду после выполнения своей миссии. Не подвергай опасности людей, ставших мне родными!