Текст книги "CalibreSourceFile_5669bd9c9034b"

Автор книги: Your Name

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

ГЛАВА 9

     Стоя перед огромным зеркалом в коридоре, Ксюша руками взбила волосы, придавая им объем и, удовлетворенно кивнув своему отражению, вышла из квартиры. Сегодня вечером она собиралась пройтись по магазинам и закупить продуктов дня на три вперед. Здоровое и регулярное питание стало для нее основным правилом в новой жизни, которую она собралась начать. Изменить себя – невозможно, можно попытаться поменять привычки. Вот именно этимона и собиралась заняться. Этого запала хватило менее чем на сутки, после чего Ксюша придумала очередную авантюру. Вернее, ей просто надоело находиться под неусыпным контролем псов Каминского – захотелось хоть какой-то, пусть даже кратковременной, но свободы. Отсюда и поступки, умными которые назвать, никак не получается.   Поднявшись на лифте на последний этаж, Ксюша толкнула дверь чердака. Маленькое пыльное помещение, в которое она попала, оказалось захламлено множеством коробок различных размеров. Раскидывая их в стороны, она добралась-таки до небольшого незарешеченного окошка и, открыв его, вылезла на крышу. Медленно прогуливаясь по чуть покатой поверхности, Ксана возбужденно крутила головой в разные стороны.   Даже будучи ребенком, она никогда не соглашалась на предложение брата и его друга Ярослава пойти посидеть на крыше многоэтажки. Мальчишки брызгали слюной, рассказывая, как здорово наблюдать за людьми с высоты двадцати пяти этажного дома, а Ксения лишь фыркала и обзывала ребят дураками. Признаться, что ей просто-напросто страшно она не желала.   А вот теперь Ксюша поняла весь восторг в глазах брата, когда он рассказывал ей о высоте. Однако подходить к краю, чтобы посмотреть вниз, она не рискнула. Перед Ксаной стояла другая задача – по крыше дойти до конца дома и выйти из подъезда, за которым нет наблюдения.   – Тупоголовые идиоты, – ехидно проговорила Ксана, сворачивая в арку. – И за что только свои деньги получают? – Проговорив этот вопрос вслух, она резко остановилась.   "А за что я получаю деньги всю свою жизнь?".   Мысль о том, что она за все свои тридцать лет не работала даже дня, неприятно стучала в голове маленькими молоточками, вызывая у Ксюши мигрень. Помассировав пальцами виски, она решила подумать об этом позже и медленно побрела в сторону магазина самообслуживания.   Идя меж стеллажей с продуктами и катя впереди себя тележку, Ксана продолжала размышлять о том, что является иждивенцем. Сначала ее содержали родители, потом проценты, на которые Ксюша существовала и ни в чем себе не отказывала, она получала благодаря семейному бизнесу, теперь Султанов. Осознание своей бесполезности и неприспособленности застало врасплох. Оксана так надеялась, что период ее самобичевания закончился, а тут...   Не замечая, что скидывает в тележку все, что попадается под руку Ксана обошла весь магазин. И лишь подойдя к кассе, она заставила себя абстрагироваться от посторонних мыслей, что ей сейчас мешали. Выбирая из всего ею собранного, действительно нужные продукты, Ксана складывала их на ленту и про себя надеялась, что сможет дотащить все до дома. Пока кассирша пробивала товар, Ксана подошла к зевающему от скуки охраннику.   – Продукты в пакет сложи.   Молодой мужчина на вид двадцати пяти-двадцати семи лет поперхнулся воздухом и ошарашено уставился на девушку.   – Вообще-то это не моя работа, – спокойно проговорил он, осматривая Ксюшу с ног до головы.   – Не переломишься, – заявила она и, взяв его под руку, подтолкнула в сторону кассы, где пробивали ее покупки. – Давай-давай, веселее. Проснешься как раз.   Охранник усмехнулся наглости покупательницы, но пошел упаковывать продукты, собираясь потом попросить номер мобильного телефона девушки.   Дождавшись пока она расплатится, и подойдет забрать пакеты, он нахально спросил:   – Телефончик не оставишь?   – Ко мне на Вы. – Ксюша убрала в сумку кошелек и протянула руки к пакетам. Мужчина-охранник отступил на пару шагов и со смехом поинтересовался:   – Шепотом?   – Шут.   – Так что, как на счет телефончика?   – Перетопчешься, – огрызнулась Ксана и, забрав пакеты, направилась на выход. Про себя Ксюша зареклась, что в этот магазин она больше ни ногой. Мужиков в ее жизни и так было предостаточно.   Проигнорировать оскорбление, полетевшее ей вслед, Ксана не смогла. Остановившись, она поставила покупки на столик с контрольными весами и, порывшись в одном из пакетов, выудила жестяную банку консервированных ананасов. Размахнувшись, она кинула ее в охранника, который уже успел повернуться к ней спиной. Законсервированные фрукты попали мужчинке в ногу, от удара нога подогнулась, и он рухнул на грязный кафельный пол.   Довольная собой, Ксана помахала на прощание охраннику рукой и с милой улыбкой на ангельском лице, покинула злосчастный минимаркет. Только на улице она позволила себе грязно выругаться в адрес малолетнего кретина, но вспомнив, что вроде как в положении и нужно мыслить позитивно и уж тем более не ругаться такими словами, заставила себя успокоиться. Тряхнув головой и глубоко вдохнув воздух, Ксана пошла домой.   Через добрую пару сотен метров она уже решила, что руки вот-вот отвалятся. Ксюша уже вознамерилась тащить покупки волоком, но остановило ее то, что пакеты вряд ли выдержат такого надругательства. Остановившись она прикинула как бы срезать путь и, не найдя ничего умнее, поперлась через неосвещенные уличными фонарями гаражи.   Натужно пыхтя и пиная попадающиеся под ноги пустые бутылки и небольшие камни, Ксана прошла метров тридцать, как услышала тихие шаги за спиной. Сердце учащенно забилось не от прилагаемых усилий, а от страха. В этот момент Ксана поняла всю глупость побега через крышу и прогулку мимо гаражей.   Все более отчетливо становились слышны шаги, а на Ксюшу напал ступор. Она стояла на темной неасфальтированной дороге с пакетами в руках и не могла сделать и шага. А когда ей на плечи легли холодные ладони незнакомца, она не смогла выдавить из горла ни одного звука, кроме тихого писка. Рот моментально зажали влажной ладонью и прошипели на ухо:   – Не рыпайся, сука.   Если Ксюша и хотела это сделать, то просто не могла. Страх сковал все мышцы в теле. И лишь частые удары сердца говорили ей о том, что она еще жива и в сознании.   Незнакомец обхватил Ксану за талию и, приподняв, пронес пару метров, после чего прижал ее животом к холодному гаражу. Одной рукой он продолжал закрывать Ксане рот, а второй расстегнул пару пуговиц на плаще и, запустив под одежду, с силой сжал грудь.   Осознав, в каком положении находится, и что ее сейчас банально изнасилуют, Ксюша начала вырываться. Она пыталась пнуть насильника ногой, но у нее ничего не получалось. Схватившись за руку, что зажимала ей рот, он попыталась убрать потную ладонь и снова потерпела неудачу. Все же силы мужчины значительно превосходили ее. Поборов брезгливость, Ксана укусила мужчину. Он злобно зашипел и, прекратив мучить пуговицу на ее джинсах, схватил за волосы и приложил головой об гараж.   Ксюша взвизгнула и почувствовала, как по щеке потекло что-то теплое и густое. Она медленно начала оседать на землю.   – Ну уж нет, мне так неудобно, – выплюнул мужчина и поставил бедро между ног своей жертвы, так, что она опустилась к нему на колено. Руки насильника снова начали мять ее грудь и расстегивать штаны. И когда Ксюша была готова уже потерять сознание, что-то произошло, потому что она вдруг упала. Рядом с ней больше не было удерживающего ее в вертикальном положении крепкого тела. Не веря своей удачи, Ксана встала на четвереньки и поползла. Куда? Не важно! Главное подальше отсюда. Звуки драки напугали ее еще больше и заставили ускориться. Тихо попискивая и глотая соленые слезы, она сдирала ладони в кровь об осколки, валяющиеся на земле. Все, чего сейчас хотела Ксюша – это выбраться на освещенную, полную людей дорогу. Ей казалось, что там она однозначно будет в безопасности. То, что на нее банально никто не обратит внимания, приняв за пьянчужку или кого-нибудь похлеще, Ксана старалась не думать. Свет и люди – все, чего она сейчас желала.   – Стой, дура! – услышала она и громко закричала от безысходности. Освещенный участок дороги находился более чем в пятидесяти метрах от нее, и Ксюша не успела до него добраться.   Когда Ксану подхватили сильные и теплые руки, когда ее дрожащее тело прижали к крепкой широкой груди и понесли вперед – к людям и свету, она позволила себе немного расслабиться, но не настолько, чтобы перестать икать и плакать.   – Твою же мать! – Ксюша встала на ноги и, задрав голову, посмотрела на своего теперь уже спасителя. Пока она соображала, герой отцепил от своей кофты ее одеревенелые пальчики и осмотрел порезанные ладони. – Жить будешь, – заключил он и перекинул из одной руки в другую упаковку подгузников.   – Ты что здесь делаешь, пёс?..

***

   Не утруждая себя накинуть хотя бы банный халат, Слава вышел из ванной комнаты и, прошлепав босыми ногами по паркету, зашел в спальню. Заблаговременно расстеленная постель вызывала на лице дурацкую улыбку перевоплощая делового и серьезного Каминского в счастливого идиота. Впервые за прошедшие три недели ада его тело могло принять горизонтальное положение и расслабиться. Еще на подходе к комнате мозг дал команду спать. И как итог: Вячеслав на автомате добрался до кровати и в беспамятстве повалился на пружинистый матрас. Зарывшись лицом в подушки, он сладко застонал, после чего в квартире наступила полная тишина.   Ровно двадцать один день Слава не знал не сна, не отдыха. Все его время было расписано по минутам. Большую часть занимали поездки из Ярославля в Москву, где он мог зависнуть на два, три, а то и четыре дня. В такие моменты он ненавидел всё и всех, срывался на подчиненных в офисе и рабочих на месте стройки нового торгового центра. Все его мысли занимала Ксюша, которая хоть и не игнорировала звонки, но явно давала понять, что не настроена разговаривать. Приезжать – она категорически запретила.   – Можешь сутками стоять под дверью, я все равно не открою! – Таково было ее ультимативное заявление. И как бы Каминскому не хотелось нарушить запрет, он физически не успевал быть в двух местах одновременно. Он мог бы плюнуть на все, "заморозить" на неопределенный срок строительство, приехать к Ксане и заставить ее выслушать его, но тогда получалось, что Слава подведет не одну сотню людей, которые рассчитывали на эту работу. И подводить такое количество людей из-за заскоков Артемьевой Оксаны – оказалось слишком, даже для Каминского. Да и рисковать репутацией, которую зарабатывал не один год – он тоже не хотел.   На начальном этапе любого строительства Вячеслав присутствовал лично. Он проверял накладные, привезенные материалы; сверялся, соответствует ли товар заявленному качеству. Первые месяцы строительства, Каминский практически жил на стройке – это уже можно назвать своего рода ритуалом. Доверять целиком и полностью Слава мог только себе и то не всегда, если дело касалось Ксаны. Но, тем не менее, он старался не мешать в одну кучу отношения и работу. Всячески пытался не переступить эту тонкую грань, где голова отключается и всем рулит сердце. Но как бы он не пытался разделять бизнес и личное, он не мог долго быть вдали от Ксюши. Его постоянно мучили мысли, что эта чертовка снова сбежит и теперь уж ее будет не так легко найти. Слава мог честно и открыто признаться, что с появлением в его жизни Артемьевой Оксаны, он стал параноиком. Его выворачивало изнутри, если визиты в Москву задерживали его больше, чем на сутки. И каждый раз он гнал в Ярославль на предельной скорости, оплачивая на каждом встречном посту штраф за превышение. Казалось, что для него едва ли не жизненно важно находиться, если не с Ксюшей рядом, то хотя бы в одном городе с ней. А всему виной – эта недосказанность между ними, которая оставляла Славу в подвешенном состоянии и выводила из себя. Хотя ничего другого он от Ксаны и не ожидал. Каминский бы больше волновался, если бы его любимая сразу определилась, чего хочет.   То, что Славе посчастливилось наконец-таки отоспаться, а не гнать машину в другой город объяснялось накладкой с банком, который не перевел на счет его фирмы деньги на стройматериалы. И пока устраняется ошибка в системе, Вячеслав мог позволить себе спокойно отдохнуть. По его сведениям, деньги поступят не ранее чем через два-три дня. То есть у него получается своеобразный отпуск. Впервые Слава радовался сбою в системе банка.   "... Белый песок... Пляж... Массаж... Умелые руки разминают уставшие от нагрузки мышцы... Трель звонка, похожего на тот, что стоит в его городской квартире... Отмахнулся. Бред какой-то... Теплые ладони прошлись по спине, вызывая мурашки по всему телу... И снова звонок... Что за?!.. Звонок!"   – Иду, иду, – сквозь сон ответил Слава, даже не пошевелившись. Он все еще пребывал на одном из пляжей в Австралии, где ему посчастливилось однажды отдыхать.   Звонок! Звонок! Звонок! Сильный удар в дверь!   Каминский подскочил в кровати и огляделся. Его окружала непроглядная тьма. Решив, что все звуки это игра его воспаленного от работы мозга, Слава снова лег, но услышав приглушенный отборный мат, резко встал с постели и включил верхний свет в комнате. Найдя спортивные штаны и на ходу их натягивая, он выбежал в коридор. Спустя несколько секунд, Вячеслав открыл входную дверь. То, что он увидел, вызвало у него шок: потрепанная, – по-другому и не скажешь! – Ксюша пыталась выцарапать глаза Волкову Константину, которого он не так давно уволил. Костя всеми силами пытался удержать бешеную кошку, коей ему сейчас виделась Ксана, и каждый раз, когда пропускал удар, который оставлял на его лице красные кровоточащие отметины, громко матерился.   – Да пошла ты! – выкрикнул он и буквально кинул Ксюшу в Каминского.   Слава, еще не до конца проснувшийся, все же смог поймать дорогую и любимую ношу, мгновенно прижав к груди. Спрашивать что-то оказалось лишним, Костя заговорил первым:   – Запри эту овцу где-нибудь! – попросил он и, подняв с пола упаковку подгузников, прошел в квартиру, обходя остолбеневшего хозяина. Его ошибкой стало то, что он рискнул повернуться к Ксюше спиной. Она не преминула воспользоваться ситуацией и вцепилась мужчине в волосы.   – Вот же сука! – взревел Константин и от всей души ударил Ксюшу по рукам, как маленького ребенка. Помогло. Ксана взвизгнула и, расцепив пальцы, скрестила на груди руки, пряча ладошки.   – Что происходит? – поинтересовался Слава обернувшись. – Ты... Вы... Как... Откуда?   – Очень информативно, – буркнула Ксюша, косясь на все еще открытую дверь.   Костя посмотрел на бывшего работодателя и понимающе усмехнулся. Как работает Каминский, он знал не понаслышке, – самолично ездил с ним на объекты и неделями не показывался дома.   – На твоем месте, я бы связал ее, – порекомендовал он и уже тише добавил: – А лучше усыпил.   – Да что тут происходит?! – повысил голос Слава, не совсем нежно ставя Ксану на пол. Спросонья он никак не мог заставить мозг работать. А Костя и Ксюша не торопились что-то объяснять.   – Поаккуратнее, я все же... женщина, а не мешок с картошкой.   – Поговорим наедине. – Волков не разуваясь, прошел на кухню. Слава закрыл дверь, немного подумал и запер ее на ключ. Убрав связку в карман, он приложил немало усилий, относя брыкающуюся Ксюшу в спальню, после чего, потирая расцарапанное плечо, присоединился к Косте.   – Я слушаю. – Каминский присел на табурет напротив Волкова и сложил руки на столе. Плечо неприятно пощипывало. Сделав себе в голове заметку продезинфицировать "ранения", Слава приготовился слушать, каким боком эта парочка оказалась вместе и зачем они приехали к нему.   – Я ведь тебе уже говорил, что живу с Артемьевой на одной улице...   – И что? – нетерпеливо перебил Слава. Он сам себе напоминал комок нервов. Внутри все скрутило он нехорошего предчувствия.   – Меня жена за этим послала. – Костя кивнул на подгузники. – В магазине я заметил Оксану, но подходить не стал. Все же, как первая, так и последняя встреча для меня даром не прошли, – усмехнулся он, проводя пальцами по лицу. – Я дождался пока она закончит совершать покупки и вышел из продуктового следом за ней. Мне показалось странным, что твои ребята не трутся рядом с ней. А через сотню метров я точно убедился, что эта овца одна и наблюдения за ней нет. Так как идти нам в одну сторону, решил, что провожу ее. Я остановился прикурить, отвлекся на пять секунд, поднимаю голову, а ее уже нет на дороге. Подумал, что ушкандыбала вперед, прошелся немного, а потом решил вернуться и пройти через гаражи, что у нас как грибы после дождя выросли между домами. Смутно верилось, что с такими сумищами, она включила первую космическую скорость и успела улепетать от меня настолько далеко.   Слава затаил дыхание, чувствуя, что Волков подошел к самому главному. Костя сделал небольшую паузу, глубоко вздохнул и, смотря прямо в глаза синего цвета, продолжил:   – Какой-то ублюдок ее изнасиловать пытался. Я немного не успел, он приложил ее головой об гараж, – скривился Константин, ощущая небольшую вину за это.   Каминский вскочил на ноги, оперся кулаками на стол и, опустив голову, сильно зажмурился. Он не знал, за что схватиться, что сделать, чтобы успокоиться. Хотел пойти к Ксении, но побоялся напугать ее одним своим видом: бешеный взгляд, перекошенное от ярости лицо и не одного более или менее культурного слова. Желание найти и наказать ублюдка, затмевало рассудок. Вячеслав думал, что на этом рассказ Волкова закончился, но ошибся. Слыша как сквозь вату, он продолжал размышлять, как найти того, кто посмел напасть на его Ксюшу.   – ... он там.   Резко подавшись вперед, он перегнулся через стол и схватил Волкова за грудки. Сильно тряханув довольно крепкого мужчину, Слава прорычал:   – Повтори.   – У меня там есть гараж. Я запер этого утырка в нем, – медленно и четко проговорил Костя и отцепил руки Славы.   Получив новую информацию Каминский начал продумывать дальнейшие действия. Принимать сейчас решение – жить или умереть этому незадачливому насильнику, Вячеслав не стал, ибо сразу подписал бы ему смертный приговор. К решению этого вопроса надо подходить на трезвую голову, а не в пылу гнева.   – Я пойду. – Сделав все, что хотел, Костя поднялся. – Я затащил ее в аптеку, там ей обработали бровь и руки. Клешни ты ей все же посмотри, слишком резво махала, может, кровотечение снова началось, – напоследок сказал он и, похлопав Каминского по плечу, собрался выйти с кухни, но остановился, услышав вопрос:   – Что я могу для тебя сделать?   – Не считай меня гнидой, извлекающей выгоду из несчастья людей. – С этими словами Волков Константин вышел в коридор. Слава направился следом и, отперев дверь, попрощался с человеком, которому будет обязан по гроб жизни.   Постояв недолго на пороге в комнату, Вячеслав, тихо ступая, вошел в спальню. Одетая в свои джинсы и его шелковую рубашку Ксюша лежала на кровати, обнимая подушку, и мирно посапывала. Каминский рассудил, что Ксана сама еще не поняла, что с ней едва не случилось – откат будет в лучшем случае утром, в худшем, когда она останется одна.   Злясь на ребят, что были приставлены к Ксении, Слава заставил себя отложить звонок и разбор полетов на утро и, подойдя к постели, присел на корточки. Проведя пальцем по пластырю на брови, он стиснул зубы и, отвернувшись в сторону, шумно выдохнул. В голове до сих пор не могло уложиться все то, что ему поведал Костя. Как? Как такое могло произойти с ней, с Ксюшей? Хотя... Легко! Ведь эта женщина магнит для всяких неприятностей! Чему удивляться!   Поднявшись, Слава выключил свет и, стараясь не разбудить Ксану, прилег рядом. Притянув ее ближе к себе, он ощутил, как ее тело сотрясает мелкая дрожь. То, что это не от холода, он мог утверждать совершенно точно: в комнате стоял терморегулятор, и температура воздуха всегда держалась на отметке двадцать пять градусов.   – Тише, тише, – прошептал он и провел широкой ладонью по Ксюшиной голове и плечу. – Я с тобой. Слышишь? Я всегда буду с тобой.   Она все так же продолжала дрожать. Слава развернул Ксану к себе лицом и крепко обнял, надеясь, что это поможет ее успокоить. В его объятиях, она затихла и, спрятав личико у Вячеслава на груди, сладко причмокнула губами. Он тихо рассмеялся и поцеловал Ксюшу в макушку. Облегчение от того, что все обошлось, не наступало. Внутри кипел гнев на человека, что сейчас был заперт в гараже на другом конце города. Воображение рисовало красочные картинки расправы над подонком. Руки чесались преподать уроду урок жизни, чтобы отбить у него всякое желание продолжать свое грязное дело.   Пока Ксана спала, у Каминского нарисовалась очередная бессонная ночь. И если пару часов назад он мечтал выспаться, то сейчас сна не было ни в одном глазу.   Все выходило из-под контроля: Ксюша со своими закидонами; люди, что на него работают и выполняют свои обязанности спустя рукава. Черт! Даже машина против него! Она решила сломаться, благо произошло это уже на подъезде к дому.   Продолжая крепко обнимать Ксану и гладить ее по спине и рукам, Слава решил увезти Ксюшу из этого города. Подальше от произошедшего, от Султанова...   Они буду жить настоящим, и строить общее будущее, где нет места ошибкам прошлого.

***

   И все же усталость взяла свое – Слава уснул.   Проснулся Каминский от криков детей, доносящихся с улицы через открытую дверь балкона. Потянувшись, он сел в кровати и прислушался к звукам в квартире. Ответить точно – здесь ли Ксения или уже сбежала домой, Вячеслав не мог. Впервые, за все время их знакомства, он не смог предугадать дальнейшие действия девушки, столь непостоянной в своих желаниях и поступках.   Но когда носа коснулся аромат свежесваренного кофе, Слава расслабился и улыбнулся. Поднявшись и застелив кровать, он прошел на кухню.   С влажными волосами, собранными в пучок и завернутая в его банный халат, Ксюша стояла у окна и пила только что приготовленный ею напиток. Она о чем-то серьезно размышляла, потому что на его приход никак не отреагировала.   Слава подошел ближе и положил руки Ксане на плечи. Она сильно дернулась, из-за чего горячий чай! выплеснулся ей на руки.   – Черт! – воскликнула она, уронив керамическую посуду на пол. Тряся правой рукой, Ксения развернулась и с яростью прошипела: – Больше никогда не смей подходить ко мне со спины!   – Еще какие-нибудь пожелания будут? – Лицо Славы казалось настолько серьезным, что Ксения грешным делом подумала: дай Каминскому блокнот и ручку, так он с этим же выражением на физиономии начнет записывать все ее прихоти. В другой бы раз Ксана рассмеялась над своими мыслями, но сейчас её обуревал страх. Как только она почувствовала кого-то за спиной, сразу вспомнился вчерашний вечер и человек с потной липкой рукой зажимающей ей рот. Передернув плечами, Ксюша обошла Славу и присела за стол.   Каминскому не потребовалось лишних подтверждений, что его любимая женщина пусть и не хочет говорить о случившемся, но отчетливо помнит каждую минуту этого кошмара. Намеренно выбрав угловое место на кухонном диване, Ксана обезопасила себя – теперь у нее за спиной была только стена.   Никак не прокомментировав этот поступок, Вячеслав собрал осколки и выкинул их в ведро. Так же молча, он сходил в ванну за шваброй и вытер небольшую лужицу чая. Наведя относительный порядок, он поинтересовался:   – Тебе сделать кофе? – Ополоснув руки и достав две чашки из шкафа над раковиной, он взял сахарницу и положил в одну них две ложки песка.   – Я сварила его для тебя. А мне нельзя, – тихо ответила Ксана, сверля внимательным взглядом напряженную и прямую спину Каминского. – Я беременна.   Слава замер и, кажется, вообще перестал дышать. Спустя двадцать секунд, он бросил чайную ложку в раковину и оперся о стол. Все это время Ксюша не могла видеть его лица – это было к лучшему. Неверие и растерянность, надежда и страх – все чувства и эмоции смешались в кучу.   – Так и будешь молчать?   – А что ты хочешь от меня услышать? – Каминский развернулся и облокотился о стол. Прочитать хоть что-то по его лицу он не позволил – нацепив маску полного спокойствия. Далось ему это с трудом, но и в очередной раз пугать Ксению за сегодняшний день он не хотел. Пусть уж лучше мучается догадками, чем увидит его боль. Мысль, чьего ребенка она может носить под сердцем, выворачивала Славу изнутри, причиняя невыносимые муки.   – Ну не знаю, хоть что-нибудь.   Слава сложил руки на груди и уперся взглядом себе под ноги. Воздух стал настолько плотным, что Славе понадобился глоток кислорода. Быстрым шагом он подошел к окну и настежь открыл обе створки. Вдыхая и выдыхая полной грудью, он пытался разобраться в себе. Что чувствует, испытывает? Рад или огорчен?   – Я заварю тебе чай, – сказал Слава. Под удивленным взглядом Ксюши он вернулся к столу и действительно начал делать ей чай. – Сколько сахара?   – Каминский, ты совсем идиот? Я тебе еще раз говорю, я беременна!   Сжав руки, Вячеслав выдохнул сквозь зубы. Подобравшись всем телом, он едва сдерживал себя, но Ксения этого не замечала.   – С вероятностью пятьдесят на пятьдесят, что ребенок твой...   – Вот именно! – не выдержав, закричал Слава. – Мне на хрен не нужна эта вероятность! – Более не сдерживая свои эмоции, Слава ударил кулаком по кухонному шкафу, сдирая кожу на костяшках. Мебель не выдержала такого надругательства над собой и, слетев с крепежей, упала на столешницу и раковину. Звон бьющейся посуды и испуганный вскрик Ксюши привели Каминского в чувство. Понимая, что сейчас не способен вести конструктивного диалога Слава вышел из кухни. Как и вчера, он закрыл входную дверь на ключ и, пройдя в кабинет, заперся там. Ему требовалось время, чтобы все обдумать, взвесить и принять единственно верное решение – другого ему не надо.   Пока настроение располагало, Слава решил позвонить ребятам, что должны были наблюдать за Ксаной.   Когда на его телефонный звонок ответили после четвертого гудка, Каминский был больше чем взбешен, но голосом не выдал своего недовольства.   – Вы где?   – Внизу у подъезда, – скучающим голосом ответили на том конце провода. – Не выходила, в окна не выглядывала, да и к ней никто не приходил.   – Уверен? – с оскалом маньяка спросил Вячеслав.   Секундная заминка и полу вопрос – полу утверждение:   – Ну да?!   – Ты меня спрашиваешь или отвечаешь? – рыкнул Слава и кинул в стену ни в чем неповинную декоративную свечу, стоящую на письменном столе.   – Да!   – Что да?! – Поймав себя на мысли, что сейчас тупо отыграется на своих ребятах за поганый день, Вячеслав ожидал утвердительного ответа затаив дыхание и вцепившись окровавленной рукой в подлокотник кресла.   – Я уверен в своих словах!   – Уволен! – на выдохе произнес Каминский с потаенной злостью и удовлетворением. – И ты, и напарник твой к Смирнову завтра за расчетом подойдете. И благодарите Бога, что с Артемьевой ничего не случилось, иначе я бы с вас шкуры спустил.   Слава отдал бывшему подчиненному должное за то, что тот не стал расспрашивать "за что и почему?", а спокойно и молча выслушал работодателя, затем сдержанно попрощался и завершил вызов.   Вячеслав бросил телефон на стол и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза. Он понимал, что не сможет долго откладывать решение вопроса относительно Ксении. Осталось только взвесить все "за!" и "против!".   В пользу "за!" пошли пункты:   Он любит Ксюшу;   Это может быть его ребенок;   Эта женщина устраивает его со всеми своими закидонами;   Но "против!" был один очень весомый аргумент:   Это может быть ребенок Султанова.   Как раз таки последний пункт и заставлял все его мужское существо кричать раненым зверем. Этот зверь рвал его изнутри, наносил на сердце шрамы, которые, наверное, не затянутся никогда.   Мужчина по своей природе собственник – хозяин. Он никогда не отдаст кому-то то, что принадлежит ему. Вот и Слава не мог смириться с тем, что Его женщина может быть беременна от другого. Одна эта мысль затмевала разум и оставляла после себя лишь желание все крушить и ломать. Он бы с удовольствием этим занялся – останавливало наличие Ксении в квартире.   С другой стороны, ребенок есть ребенок. Его надо любить, баловать и постараться правильно воспитать. Дети – это большая, трудоемкая, каждодневная, рутинная, работа. Но спроси любого родителя и он ответит, что эта работа приносит радость.   – Да, так и поступлю, – прошептал Слава и поднялся. Он принял решение и не собирался оттягивать время с его оглашением. Что скрывать – боялся передумать.

***

   Осмотрев учиненный Каминским погром, Ксюша усмехнулась.   – Какие мы нежные, – пробубнила она и, поднявшись, подошла к разделочному столу. – И как, спрашивается, мне теперь попить чай?   Уперев руки в бока, она посмотрела на многочисленные осколки разбитой посуды и пыталась отыскать хоть одну уцелевшую чашку. Такой не обнаружилось, что вызвало у Ксаны разочарованный вздох.   – А вот если бы подготовила его сначала, то, наверное, уже завтракала. – Мысли вслух помогали Ксюше отвлечься и не вспоминать о страшном вечере. Она не хотела показывать свой страх Славе. Как и всегда Ксана собиралась справиться со своими эмоциями и чувствами самостоятельно. Допустить Каминского так близко к себе, она была еще не готова.   Мысль о завтраке вызвала легкую тошноту. Глубоко вдохнув и выдохнув, Ксюша прошла в гостиную и, взяв из бара стакан для виски, вернулась на кухню. Чайник, и еще некоторая бытовая техника, так же пал смертью храбрых.   Показав в сторону кабинета Каминского кулак, Ксюша взяла небольшую кастрюльку, и налив в ванной воды поставила на газ подогреваться.   – Очуметь! – истерично хихикнула Ксана. – Дожила! – От желания выпить сладкого-пресладкого чая у нее сводило челюсть. Порывшись в шкафчиках в поиске шоколада, конфет или печенья она достала все, что нашла и, заварив в стакане из толстого стекла слабый черный чай, уселась за стол лицом к входу. Ксюша так и не смогла перебороть себя и оставить спину незащищенной. Головой она понимала, что находится в полной безопасности, но внутренний страх диктовал свои правила.   Стараясь хотя бы сейчас не поддаваться панике, Ксения положила руку на живот и тихо спросила:   – Ты-то там как, нормально? – Больше всего она боялась, что после пережитого стресса откроется кровотечение, которое лишит ее этого ребенка. Пусть Ксения еще до конца не осознала, что через восемь-девять месяцев станет мамой, но и терять по собственной глупости частичку себя очень не хотела. – Когда нас выпустят из заключения, то сразу сходим к врачу и узнаем твой "возраст". – Ксана улыбнулась своим словам и подняла голову на звук шагов в коридоре. Убрав руку с живота, она приняла безразличный вид и, обхватив стакан, скривилась от боли: ладони нещадно защипало, царапины напомнили о себе не в самый подходящий момент. Тихо зашипев, она подула на поврежденную поверхность и спрятала руки под стол, положив на колени.   Слава зашел на кухню. Глянув на упавший шкаф, почесал затылок и виновато посмотрел на Ксению.   – Я сейчас все это уберу, – он обвел взглядом царивший в помещении беспорядок, – а потом мы поговорим.   Ксана вздернула брови и во все глаза уставилась на полностью успокоившегося мужчину. В душе она даже позавидовала способности Каминского так быстро брать себя в руки.   Закусив губу, она наблюдала за работой полуголого Вячеслава с совком и веником, а после оценила танец с шваброй и тряпкой.   – Не мужчина, а мечта! – восхищенно проговорила Ксюша после того как Слава сгрузил сломанный кухонный шкаф со стола и отнес его в коридор.   Каминский удовлетворенно усмехнулся на слова в свой адрес и, гордо выпятив грудь, подошел к раковине и включил воду собираясь вымыть руки.   – Женись на мне! – все с тем же восторгом проговорила Ксана, а Вячеслав на секунду впал в ступор.   – Женюсь, – согласно кивнул он. – В Москву вернемся и сразу же поедем подавать заявление в ЗАГС.   Каминский не мог видеть, какими удивленными, а точнее ошарашенными, глазами на него смотрела Ксения. Стряхнув с рук лишнюю воду, он закрыл вентиль и повернулся к Ксане лицом.   – То есть этим ты мне хочешь сказать...   Она не смогла закончить свой вопрос, потому что голос резко сел, как только Вячеслав двинулся в ее направлении. Присев на корточки он взял в свои большие руки ее миниатюрные женственные ладони и посмотрел на ссадины. Легко проведя по ним губами, он ответил:   – В этом городе мне больше нечего делать. Все для чего я сюда приехал уже сделано, так что пора возвращаться.   – Ребенок...   – Запомни раз и навсегда, – резко перебил Слава, – это мой ребенок! Разговоры на эту тему я больше не веду.   – Ага, а я тут как бы, ни при чем? – попыталась пошутить Ксюша, но видя твердый взгляд Каминского, поняла, что настроен он серьезно.   – Ты без всяких закидонов собираешь свои вещи, и мы уезжаем.   – Деспот! Я так и знала, что мое признание выйдет мне боком! – воскликнула она и недовольная происходящим освободила свои руки из теплого плена.   – Это ты про то, что любишь меня? – усмехнулся Слава. Его забавляло, как Ксана обходит слово "любовь".   Ксюша вспыхнула как маков цвет и прошипела:   – И как часто ты собираешься этим пользоваться? – Ограничивать себя хоть в чем-то, будь то деньги или свобода выбора, Ксения не привыкла. И то, что сейчас Слава ставил ее перед фактом, чрезмерно раздражало.   – Столько, сколько ты мне позволишь, – успокоил любимую Вячеслав и, обняв за талию, положил голову Ксюше на колени. – На все про все тебе три дня, а потом мы уезжаем, – тихо и спокойно предупредил он.   – Почему три?   – У меня внезапно появилось одно дело, которое мне нужно решить.   – Что за дело? – Ксана не думала над своими вопросами, по большому счету ей было все равно, что спрашивать и как отвечает Слава. Смотря на профиль Каминского, она перебирала пальчиками его волосы и млела от накатившего ощущения полного покоя. Ей хотелось продлить этот момент, потому она и поинтересовалась, что за причина держит Вячеслава в Ярославле. То, как он напрягся, ей не понравилось и вызвало легкую тревогу. Рука с зажатой между пальцев прядью дрогнула, а Каминский скривился от легкой боли. – Что за дело? – с нажимом переспросила Ксюша.   Слава поднял голову и, вздернув левую бровь, хмыкнул.   – Я расскажу тебе об этом только при одном условии.   – Я вся во внимании.   – Давай поговорим о том, что с тобой произошло. Почему ты сбежала? Как вышла незамеченной?   – Нет! – отрезала Ксения. – Я не собираюсь это обсуждать.   – Рано или поздно тебе придется дать выход своим эмоциям – своему страху.   – С чего ты взял, что я боюсь?   Не говоря не слова, Слава поднялся. Резко, но аккуратно он дернул Ксению на себя и, развернув ее спиной, прижал к себе. Положив руку на часто вздымающуюся грудь, он прошептал в самое ухо:   – Твой разум захлестнула слепая паника, еще минута и ты потеряешь сознание. Я не тот человек, которому ты должна доказывать, что в состоянии справиться со всем сама. Поверь, мне это уже давно известно. Я просто хочу предложить тебе помощь. – Слава ослабил хватку и повернул Ксюшу к себе лицом. – Поделись со мной.   Впившись ногтями себе в ладони и не позволяя ужасу целиком и полностью поглотить ее, Ксюша пропела:   – Облезешь. – Она была уверена, что день-два и она снова будет в норме. Забыть не забудет, но прекратит цепенеть, когда Слава обнимает ее со спины.   – А ты упрямее и сильнее, чем я предполагал.   Еще минуту Каминский пытал ее своим взглядом, а потом резко сменил тему разговора, спросив:   – Ты была у врача?   – Нет, – на мгновение растерялась Ксения. – Только собиралась.   – Тогда собирайся, – бросил Вячеслав и, развернувшись, ушел в ванную комнату, оставив ее мучиться без ответа, что за дело у него вдруг появилось.   Раздосадовано топнув ногой, она уверено прошептала:   – Хоть убей, узнаю.   Проследовав в гостиную, куда утром перенесла свои вещи и, взяв с кресла джинсы и кофту, Ксения внимательно осмотрела одежду. Придя к неутешительному выводу, что в этом на людях показываться нельзя, она призадумалась. Ксюша не была бы собой, если бы не смогла найти выход из сложившейся ситуации. Порывшись в шкафу Каминского, она выбрала из всего предложенного ассортимента сорочку белого цвета и надела ее. Закатав рукав до размера три четверти, подчеркнула талию ремнем и натянула свои узкие джинсы.   – Для этого села сойдет! – удовлетворенно проговорила Ксюша, покрутившись у зеркала и рассмотрев себя со всех сторон. Как бы сильно она не хотела выйти на улицу и подышать свежим воздухом, ее бил легкий мандраж.   Увидев Ксению и оценив ее смекалку, Слава оделся под стать ей в свободном стиле: водолазка, джинсы и спортивный пиджак.   Спустившись на первый этаж и выйдя из подъезда, Ксана огляделась в поисках машины Каминского. На невысказанный вопрос в ее глазах, Слава кивнул в сторону черного седана, который некоторое время должен будет служить ему заменой сломанному автомобилю. Ксения подошла к машине и лукаво улыбнувшись, протянула руку ладонью вверх. Вячеслав хмыкнул и отдал брелок с ключами.   – Пристегнись и не гони, – попросил он, усаживаясь на пассажирском сидении рядом с водителем.   – Как скажешь, папочка. – Ксюша вставила ключ в замок зажигания, и через пару секунд автомобиль сорвался с места, оставив на асфальте черные следы от шин.   Адрес частной клиники, в которой можно сдать анализы и без предварительной записи попасть на прием к гинекологу, Ксения нашла в туже ночь, когда сделала тест.   Остановившись на светофоре и вбив в навигатор нужную улицу и номер дома, она покосилась на задумчиво сидящего Каминского.   – Здравствуй, князь ты мой прекрасный! Что ты тих, как день ненастный? Опечалился чему? – спросила Ксюша, процитировав слова из сказки Пушкина.   – Держись правее, – сдержанно попросил Слава, стоило машине перестроиться в крайний левый ряд.   Проигнорировав просьбу, Ксана продолжила движение по прямой. Механический женский голос, носящий имя Елена, предупредил, что через пятьсот метров будет поворот направо. И даже тогда Ксения не подумала перестроиться на другую полосу движения. Каминский начал нервничать, но вида не подавал.   Вытянув немного шею и заметив указатель со знакомым названием улицы, Ксана резко крутанула руль вправо.   Украдкой бросив взгляд на Вячеслава, и заметив его легкую бледность, она виновато произнесла:   – Дорога пустая, чего ты переживаешь.   – Ксень, вот ответь мне на один вопрос, – прокашлявшись, начал Слава, – когда ум раздавали, ты в очереди за чем стояла? Или тебя специально мозгами обделили?   Проглотив оскорбление, Ксана сбавила скорость и молча въехала на охраняемую парковку клиники.   Вспомнив, что вроде как решила меняться, весь оставшийся день она была сама мисс благоразумность, доброта и сдержанность. Что ни говори, а далось ей это с трудом.   Прием врача, анализы, регистратура и ожидание результатов – все бесило. Но стоило взглянуть на сияющего изнутри Вячеслава, как раздражение отступало. На смену приходила нежность по отношению к этому мужчине. Только благодаря его поддержке и полному спокойствию, Оксана не огрызалась на нерасторопный персонал медучреждения.   Безумно вымотавшись, но, тем не менее, до безобразия довольная, Ксюша села на заднее пассажирское сидение и закрыла глаза. Она была рада, что последние события никак не сказались на четырехнедельном плоде. Беременность протекала хорошо, каких-либо отклонений нет – это ли не счастье! Полностью расслабившись, Ксюша уснула. Ей ничего не снилось, и только тревога мучила душу, разум и тело. Но и это скоро прошло, стоило Ксюше почувствовать родное тепло, которое окутывало с ног до головы.