Текст книги "Вірші"

Автор книги: Євген Гребінка

Гребінка Є.П.
ВІРШІ
ЧОВЕН

 
Заграло, запінилось синєє море,
І буйнії вітри по морю шумлять,
І хвиля гуляє, мов чорнії гори
Одна за другою біжать.
Як темная нічка, насупились хмари,
В тих хмарах, мов голос небесної кари,
За громом громи гуркотять.
І грає, і піниться синєє море,
Хтось човен на море пустив,
Бурхнув він по хвилі, ниряє на волі,
Од берега геть покотив;
Качається, бідний, один без весельця.
Ох, жаль мені човна, ох, жаль мого серця!
Чого він під бурю поплив!
Ущухнуло море, і хвилі вляглися.
Пустують по піні мавки,
Опять забіліли, опять простяглися
По морю кругом байдаки;
Де ж човен дівався, де плавле мій милий?
Мабуть, він не плавле, бо онде по хвилі
Біліють іі його тріски.
Як човнові море, для мене світ білий
Ізмалку здавався страшним;
Та як заховатись? не можна ж вік цілий
Пробути з собою одним.
Прощай, мій покою, пускаюсь у море!
І може недоля і лютеє горе
Пограються з човном моїм.
 

НАПИС ДО МАЛЮНКА...

 
Заквітчалася дівчина; стала край вікна.
Дав бог празник. Людям празник,
а вона одна із маленьким братом Йвасем, прибрана,
в квітках, Дивиться, моя небога, на широкий шлях.
Батько вмер давно у неї, матері нема,
Тільки в хаті брат маленький да вона сама,
Більш ні племені, ні роду – все чужі кругом!
Тільки не об тім сумує дівка під вікном:
Тута, край вікна, прощався, ціловався він,
Чорнобровий козаченько, як їхав на Дін?
Обі іцпнся вернутися – вже півроку є,
Ніс сумує дівчинонька, серденько моє!..
До мій милий? Що він робить? Де він
забаривсь? Може, з іншою якою уже одруживсь!..»
Дума дівка; серцю важко, сльози на очах.
І пустий простягсь далеко перед нею шлях...
 

1843

МАРУСЯ

 
«Я знаю, Марусе, дівочу натуру!
– Так мати старая казала дочці,
– І я дівовала, була молодою
(Тоді парубки все були молодці!)
– На грищі співала, на досвітках пряла,
На улиці часом до світа гуляла...
А бувало стане скушно,
Серце ниє та болить,
В грудях важко; плачеш, плачеш...
Божий світ не веселить!..
У садку пташки щебечуть,
По степу цвітуть квітки;
Як послухаєш, як глянеш -
Плачеш бозна од чого!..
І знати не знала, чого я бажала!
І все було, доню, я так сумовала,
Поки твій отець мене кохати не став,
Поки з моїм любим нас піп не звінчав...
Кинь лихом об землю та будь веселенька!
І думає дочка, схилившись до неньки:
«Чом досі мене ще ніхто не кохав?..»
 

ЛІС

 
Хто дівчину любить, той любить і ліс.
У лісі так темно, так тихо!
І я його дуже любив то колись,
Та вже мінувало те лихо!..
 
 
Дівчата у лісі зовсім не такі,
Як часом бувають у хаті.
У лісі вони звичайненькі, плохі,
Не кажуть: геть! дивиться мати!
 

***

 
Я бачив Маруся під гаєм ішла,
Аж гульк, їй назустріч козак молоденький,
Вона вся згоріла, не знає й сама
Од чого, а він веселенький.
 
 
Підходить до єї – за руки взялись,
Як ті голуби цілувались...
Шепнула Маруся: ходімо у ліс!
Пішли – і од мене сховались.
 
 
Ну, що вже робили вони там удвох,
Не знаю, бо в лісі було вже темненько,
А чув, що Маруся сказала: ох, ох!
І сперву так дуже, а потім тихенько, тихенько.
 

УКРАЇНСЬКА МЕЛОДIЯ

 
"Нi, мамо, не можна нелюба любить!
Нещасная доля iз нелюбом жить.
Ох, тяжко, ох, важко з ним рiч розмовляти!
Хай лучче я буду ввесь вiк дiвовати!"
 
 
– Хiба ж ти не бачиш, яка я стара?
Менi в домовину лягати пора.
Як очi закрию, що буде з тобою?
Останешся, доню, одна, сиротою!
 
 
А в свiтi якеє життя сиротi?
I горе, i нужду терпiтимеш ти.
Я, дочку пустивши, мовляв, на поталу,
Стогнать пiд землею як горлиця стану.
 
 
"О мамо, голубко, не плач, не ридай.
Готуй рушники i хустки вишивай.
Нехай за нелюбом я щастя утрачу;
Ти будеш весела, одна я заплачу!"
 
 
Ген там, на могилi, хрест божий стоїть,
Пiд ним радо й вечiр матуся квилить;
"О боже мiй-милий! що я наробила!
Дочку, як схотiла, iз свiта згубила!"
 

1840

ЧЕРНЫЕ ОЧИ

 
Очи черные, очи страстные,
Очи жгучие и прекрасные!
Как люблю я вас! Как боюсь я вас!
Знать, увидел вас я в недобрый час.
 
 
Ох, не даром вы глубины темней!
Вижу траур в вас по душе моей,
Вижу пламя в вас я победное:
Сожжено на нем сердце бедное.
 
 
Но не грустен я, не печален я,
Утешительна мне судьба моя:
Все, что лучшего в жизни Бог дал нам,
В жертву отдал я огневым глазам.
 

1843

***

 
"Светла речка под окном твоим шумит:
Можно, девица, коня мне напоить?"-
"Кто мешает!.. да подальше от меня:
Я мала еще, боюся я коня".-
"Мак червонный под твоим цветет окном;
Мак притоптан: кто ходил к тебе по нем?"-
"Полно, парень, злые речи говорить!
К сиротинке бедной станет кто ходить!"-
"Бог с тобою! До тебя мне дела нет;
Да скажи, зачем ты сердишься на свет?"-
"Я не знаю, что-то сталося со мной:
Все мне грустно, плакать хочется одной".
 

1843

ПЕСНЯ

 
Молода еще девица я была,
Наша армия в поход куда-то шла.
Вечерело. Я стояла у ворот -
А по улице все конница идет.
К воротам подъехал барин молодой,
Мне сказал: "Напои, красавица, водой!"
Он напился, крепко руку мне пожал,
Наклонился и меня поцеловал...
Он уехал... долго я смотрела вслед:
Жарко стало мне, в очах мутился свет,
Целу ноченьку мне спать было невмочь:
Раскрасавец барин снился мне всю ночь.
Вот недавно – я вдовой уже была,
Четырех уж дочек замуж отдала -
К нам заехал на квартиру генерал...
Весь простреленный, так жалобно стонал...
Я взглянула – встрепенулася душой:
Это он, красавец барин молодой;
Тот же голос, тот огонь в его глазах,
Только много седины в его кудрях.
И опять я целу ночку не спала,
Целу ночку молодой опять была.
 

1841

НЕДУГ

 
Я недугом томим,
Но отрадно мне с ним,
Мне приятны недуга мученья.
Он ужасней всего,
Но и прелесть его
На земле не имеет сравненья.
 
 
Я недугом объят:
Вижу демонов, ад,
Вижу мир в наготе подземельной;
Вижу солнце без дня,
Вижу свет без огня,
Вижу мглы океан беспредельный.
 
 
С чёрной тучей грущу,
С буйным морем ропщу,
Вижу светлых алмазов рожденье;
Знаю, в недрах земли
Как граниты росли,
Чую трав и дерев прозябенье.
 
 
На земле тяжело,
На земле несветло:
Всё здесь пахнет и златом, и кровью!
Люди ближних гнетут,
Люди честь продают
И торгую святою любовью...
 
 
Полечу на эфир:
Как прекрасен тот мир!
Как блестящие звёзды роями
В стройном чине плывут,
Кольца огненны вьют
И расходятся вольно кругами...
 
 
И в гармонии той
Я летаю душой.
Свет неведомый ум озаряет.
Пред умом тает тьма,
И природа сама
Перед ним тайники отворяет.
 
 
Звёзд небесных светлей,
Краше солнца лучей
И зарницы полночной живее,
Ярче жгучих очей
Ненаглядной моей
Он в душе непонятно светлеет!
 
 
Но недуг отлетит:
Начинаю я жить,
Прозябать, как земное творенье,
Стану в мире страдать
И, как радости, ждать
Мой прекрасный недуг – вдохновенье.
 

1837

КАЗАК НА ЧУЖБИНЕ

(украинская мелодия)

 
Поехал далёко казак на чужбину
На добром коне вороном.
Свою он Украину навеки покинул,
Ему не вернуться в отеческий дом!
Напрасно казачка его молодая
И утро и вечер на север глядит,
Всё ждет да пождет, из полночного края
К ней милый когда прилетит.
Далёко, откуда к нам веют метели,
Где страшно морозы трещат,
Где сдвинулись дружно и сосны и ели,
Казацкие кости лежат.
Казак и просил, и молил, умирая,
Насыпать курган в головах:
"Пускай на кургане калина родная
Красуется в ярких плодах.
Пусть вольные птицы, садясь на калине,
Порой прощебечут и мне,
Мне, бедному, весть на холодной чужбине
О милой, родной стороне!"
 

1837

ПРИЗНАНИЕ

 
Порою я мрачен, печален, угрюмый,
С мечтой одинокой сижу
И, скован какою-то грустною думой,
На юг ненаглядный гляжу.
 
 
Друзей и родимых, и предков могилы
Покинул на родине я;
Там, полная прелести, девственной силы,
Осталась коханка моя.
 
 
Глаза ее смотрят небесной эмалью,
И зелень одежды в рубинах горит,
И поясом синим, как сизою сталью,
Красавицы стан перевит.
 
 
Как золото, светло-блестящей волною
Роскошные кудри на плечи бегут;
Уста ее тихой вечерней порою
Унылую песню поют.
 
 
И эта чудесная дева – не тайна,
Я высказать душу готов:
Красавица эта – родная Украйна!
Ей всё – моя песнь и любовь!
 
 
Как девы прелестной лазурные очи,
Украйны глядят небеса;
Как поясом синим, на юг от полночи
Днепром перевита краса;
 
 
Как шелком зеленым, покрыта степями,
И степи в цветах, как в рубинах, горят;
И стелются нивы, как кудри, волнами,
И золотом светлым шумят.
 
 
Как тяжкие вздохи печали глубокой,
Как матери вопли над гробом детей,
Мне в душу запали далеко, далеко
Украйны песни моей.
 

1839

ГЕТМАН СВИРГОВСКИЙ

 
Господарь Иоанн,
Всей Молдавии пан,
Ожидает гостей издалёка,
Блеск и шум во дворце,
Господарь на крыльце,
И народом кипит двор широкий.
 
 
На степи вьется пыль;
Смотрят все: не они ль?
Точно, войско сюда подступает,
Стройно идут полки,
Распустив бунчуки.
Их начальник к двору подъезжает.
 
 
Он собой некрасив,
Длинный ус его сив,
Но, как юноша, гетман проворен;
Он приземист, плечист
И на вид неказист,
И лицом, как татарин, он черен.
 
 
На гетмане наряд
Не блестящ, не богат,
Только сабля в каменьях сверкает.
То Свирговский гетман.
Господарь Иоанн,
Как родного, его обнимает.[1]1
  – Свирговский прибыл на помощь Иоанну, господарю молдавскому, во время войны его с волошским воеводою Александром и турецким султаном, в 1574 году.


[Закрыть]
 
 
И, как были в пыли,
Во дворец все пошли
И за трапезу шумную сели.
Пир поднялся; кругом
Ходят кубки с вином.
Гости молча и пили и ели.
 
 
Близок пир уж к концу;
И у всех по лицу
Разыгралось веселье живое.
Иоанн тут встает
И дукаты кладет
На тяжелое блюдо горою.
 
 
И к гетману принес
Золотой тот поднос,
И сказал ему, кланяясь в пояс:
"Из далекой земли
Вы к нам в помощь пришли,
Вы устали, для нас беспокоясь.
 
 
Вам неблизко идти,
Отдохните с пути
Да примите ничтожную плату;
А врагов победим -
Мы вам больше дадим:
Сторона наша златом богата".
 
 
Как степной ураган,
Потемнел наш гетман,
А глаза, как огни, засверкали;
Блюдо в руки он взял
И сурово сказал:
"Против турков вы нас приглашали.
 
 
Из крещеной земли
Мы на помощь пришли
Защищать христианскую веру.
Ты забыл, Иоанн,
Что я вольный гетман,
И расщедрился, право, не в меру.
 
 
Я себя не продам;
Это стыд, это срам,
Чтоб казак нанимался из платы.
Денег мы не возьмем! -
И звенящим дождем
На пол брызнули с блюда дукаты. -
 
 
Если хочешь друзей
Угостить веселей,
Дай нам бочку вина дорогого:
Мы вино разопьем
И неверных побьем;
Нам подарка не нужно иного".
 
 
Десять бочек вина
Осушили до дна
Казаки на дворе Иоанна;
И рубили врагов...
Был обычай таков
Казаков и Свирговского пана.
 

1839

ПОЧТАЛЬОН

 
Скачет, форменно одет,
Вестник радостей и бед.
Сумка черная на нем,
Кивер с бронзовым орлом.
 
 
Сумка с виду хоть мала -
Много в ней добра и зла:
Часто рядом там лежит
И банкротство и кредит;
 
 
Клятвы ложные друзей,
Бред влюбленного о ней,
Без расчетов – так, сплеча -
Спесь и гордость богача,
 
 
И педанта чепуха,
Голос вкрадчивый греха,
И невинности привет.
И чего в той сумке нет!
 
 
Будто посланный судьбой,
Беспристрастною рукой
Радость, горе, смех и стон
Рассыпает почтальон.
 
 
Он весь город обскакал;
Конь едва идет – устал.
Равнодушно вестник мой
Возвращается домой.
 
 
А где был он, может быть,
Станут долго слезы лить
О потерянных друзьях,
О несбывшихся мечтах...
 
 
Или в радости живой
Лить шампанское рекой...
Где ж волшебник-почтальон?
Дома спит в чулане он.
 

1841

ИЗ ПОЭМЫ "БОГДАН.

Сцены из жизни малороссийского гетмана Зиновия Хмельницкого

1

ПЕСНЯ КАЗАКОВ

 
В поднебесьи мчатся тучи,
Выше туч орел парит,
Днепр кипит волной зыбучей,
Ураган в степи шумит.
 
 
Но как наш отряд летучий
Понесется на врагов -
Вихрь в степи и в небе тучи
Отстают от казаков!
 
 
Что Днепра седого волны
С их ребяческой грозой,
Как курень, отваги полный,
Заколышется войной!
 
 
Не орел полетом быстрым
Разостлался над землей -
Перед нами, в поле чистом,
Загорелся кошевой.
 
 
Он прекрасен, как отвага,
Быстр, как молнии полет;
С ним наездников ватага
И под бурею поет:
 
 
"Гей, неситесь шибче, тучи!
Ураган, шуми сильней!
Разыграйся, Днепр могучий,
В непогоду веселей!"
 

1837

2

 
Тихо утро загорелось над землей;
Засверкали степи, вспрыснуты росой;
Красно солнышко приветливо взошло;
Всё запело, зашумело, зацвело.
На раздолье, по широким по степям
Днепр-кормилец дал разгул своим водам;
И направо, и налево мурава;
Меж волнами зеленеют острова;
А на тех-то на зеленых островах
Молодой Хмельницкий с войском в тростниках.
То не стая лебединая плывет -
По Днепру то рать казацкая идет;
То идет войной на брата кровный брат:
Хоть не рад он, да идет, когда велят.
С казаками наказной их гетман сам.
Вот приплыли лодки близко к островам;
Вмиг раздвинулись густые тростники -
И зевнули пушки поперек реки.
Пламя брызнуло, отгрянул сильный гром,
Над водою дым расстлался полотном,
И казаки, видя смерть со всех сторон,
Видя гибель неизбежную кругом,
Ну от острова скорей бежать назад;
Только весла, словно крылышки, шумят.
Вот с воды поднялся дым под облака,
Засверкала снова светлая река -
А на острове, играя с ветерком,
Развилося знамя белое с крестом.
Став на береге, бегущим казакам
Громким голосом сказал Хмельницкий сам:
"Христианству мир и воинам Христа [2]2
  – "История руссов".


[Закрыть]
Под защитой чудотворного креста!
Разбегутся так поляки перед ним,
Как от ветру разбежался этот дым.
Нам господь поднять оружие велит:
Дело правое небесный защитит!"
Чудо! – к острову казаки вновь плывут,
Пред Хмельницким сабли острые кладут.
"Будь начальник наш, второй наш будь отец!
Пропадем мы с нашим гетманом вконец:
Перед польскими панами он дрожит;
Кровь собратов проливать он нам велит;
Здесь погибнет он от нашея руки".
И гетмана окружили казаки;
Стали ружья на гетмана наводить;
На коленях он пощады стал просить...
Выстрел – гетмана как не была душа:
Днепр понес на море труп Барабаша! [3]3
  – "История Малороссии" Бантыш-Каменского, с. 238.


[Закрыть]
Вот пришел священник в ризе парчевой
И поставил на земле святой налой:
Благодарственный молебен стал служить,
За победу бога сил благодарить.
Церковь им была – лазурный небосвод,
А лампада – солнце по небу идет;
От кадила вьется кверху легкий дым;
Всё полно благоговением святым...
С верой в сердце и с молитвой на устах
Пред невидимым упали все во прах.
Каждый воин всемогущего молил,
Чтобы нового он гетмана хранил.
Все Хмельницкому присягу дали тут,
И к обозу на руках его несут...
Здесь сыскали чарку пенного вина;
С приговоркой по рукам пошла она,
И поднялся у казаков пир горой.
Во весь день звенели песни над рекой,
Ввечеру зажгли по острову огни,
И до света веселилися они!..
 

1843

3

ПЕСНЯ

 
Зеленая трава моя
Под косою гнется.
Головушка казацкая
Знай себе смеется.
 
 
Щебетун соловей,
Слушай песни моей! [4]4
  – Здесь нарочно оставлен малороссийский оборот речи.


[Закрыть]
 
 
В калиновом саду моем
Соловей щебечет;
Мне, молодцу, в дому моем
Всё жена перечит.
 
 
Щебетун соловей,
Слушай песни моей!
 
 
До города до Киева
Женушка ходила;
Головушка казацкая
Осемь дней кутила.
 
 
Щебетун соловей,
Слушай песни моей!
 
 
Сказал гетман: миритеся -
Вот и помирились;
Луга были не кошены -
Вот и покосились.
 
 
Щебетун соловей,
Слушай песни моей!
 
 
Кошу, кошу – не косится...
Дал же бог работу!
Винтовочка всё просится
В поле на охоту.
 
 
Щебетун соловей,
Слушай песни моей!
 
 
В Пирятине мой дядюшка,
Под Лубнами тетка...
Косить сено, пахать поле,
Право, не находка!
 
 
Щебетун соловей,
Слушай песни моей!
 

1841

4

ПЕСНЯ БАНДУРИСТА

 
Были у орла два сына.
Вырос старший сын;
Младший рано на чужбину
Залетел один.
 
 
Но лета не укрепили
Мощного крыла;
Он устал – и окружили
Вороны орла.
 
 
И, летая, жадным криком
Смерть сулят ему.
Знать, орлу на поле диком
Сгибнуть одному!
 
 
Крылья есть, да мало силы;
Смутен он сидит;
Смотрит вверх – о боже милый,
Старший брат летит!
 
 
Робко вороны сокрылись
С криком в темный лес.
Оба брата очутились
В синеве небес...
 
 
Братья обнялись родные
И сильны опять,
Как великая Россия
Да Украйна-мать!
 

1841

СТЕПЬ

М. Дан. Селецкой

 
Я был в степи. Кругом, как море, широко
Земля раскинулась, от взора убегая.
Всё тихо, всё мертво, всё степь да степь нагая,
Да небо над землей безбрежно высоко.
Хоть ветер бы дохнул, пустыню оживляя!
И грустно стало мне в пустынной тишине;
Тоска сдавила грудь... Вдруг песня надо мною!
Я радостно гляжу: в лазурной вышине
Певица божия промчалась над землею,
И – смолкло всё опять. Но песню эту я
До гроба сохраню в душе моей, друзья!
 

1844

***

 
Опять передо мной знакомые поля,
И села мирные с цветущими садами,
И речки тихие, и песни соловья,
И степи вольные, покрытые цветами.
 
 
Всё так же, как в былые дни,
Безбрежно тянутся зеленые поляны,
И степью голою несутся табуны,
И одинокие стоят курганы.
 
 
Везде звучит Украины язык,
И песня родины так сладостно-уныла...
Со мной опять всё то, к чему я так привык,
Что сердце так тепло из детства полюбило.
 

УКРАИНСКИЙ БАРД

 
Под тенью липы, перед дверью
Избушки дряхлой и простой,
Играет бандурист седой.
Вокруг него с обычной ленью
Толпа украинцев стоит.
Он тешит их, детей природы:
То им "метелицу" звучит,
То про гетманские походы
Красноречиво говорит,
То упырей в час непогоды
Поет ночные хороводы...
Но вот как будто страшным сном
Старик встревожен; взор угрюмой
Блестит нерадостною думой...
Он покачал седым челом,
Вздохнул – аккорды застонали,
И горьким голосом печали
Запел он песню о былом:
 
 
"Там, где быстрая Сула
Лентой по степи пошла,
На полянах солоницы
Коней дикая станица
Без боязни воду пьет;
Где ковыль, как снег, белеет,
Пудовой арбуз растет,
Золотая дыня зреет
И в зерцало глубины
Гордо смотрятся Лубны,
Там широкими степями
Мчатся вольные полки,
Мчатся наши казаки.
Степи стонут под конями:
То за родину войной
Наливайко поднял знамя:
Ляхам всюду меч, и пламя,
И постель в земле сырой.
 
 
Полководец Польши дерзкой,
Несговорчивый Жолкевской,
На Украину идет.
Знамя Речи Посполитой
Вьется в воздухе развито;
К бою войско знака ждет.
Лях, по виду – непреклонный,
Раб ксендзов и богачей,
И казак, душою вольный,
Зря врага, самодовольный
Друг на друга мещут взгляд:
В нем пылает мести яд.
 
 
– Полно нам в неволе жить,-
Начал гетман говорить,-
Много мы и так терпели:
Униаты захотели
Наш святой закон попрать,
Всюду польские костелы,
Всюду езуитов школы
Самовластно учреждать.
Пусть дадут по крайней мере
Умереть в отцовской вере.
Будет и была чиста
Наша вера во Христа! -
 
 
Он сказал – и в бой великий,
Смертоносный полетел...
Огласилось поле криком,
Гром орудий загремел...
Видно, так судьба судила!
Бог Украину наказал:
Наливайко в плен попал;
Наша слава приуныла;
На украинских степях
Победил счастливый враг!
Там, далеко, за границей,
В католической столице,
К площади народ спешит:
Там на месте возвышенном,
В медном чане раскаленном,
Пленника хотят казнить.
 
 
***
Умер он за вольность края
И за веру пострадал..."
 
 
Умолк певец, печали полный;
На струнах голос замирал;
О Наливайке вздох невольный
Из уст в уста перелетал.
У черноглазой у девицы
Слеза повисла на реснице,
Старик поникнул головой,
Глаза у юноши сверкали,
И дети в страхе трепетали
От песни стороны родной.
 

1837