Текст книги "Жертва для магистра (СИ)"
Автор книги: Ярослав Питерский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 3
Пенсионер Илья Сергеевич Лыков – сухонький, низенький старичок, катил по грязному снегу санки. То и дело, оборачиваясь назад, он бережно поправлял груз – банки с соленьями и вареньем. С утра жена его послала на дачу сходить за хранящимися в погребе продуктами. Благо дача, если ее таковой вообще можно было назвать маленький домик с огородом, находилась не далеко от дома, который стоял на самой окраине города. Нужно было только подняться на невысокую гору и ты оказывался в садовом обществе с замысловатым названием «Ручеек». Это было удобно, особенно для семьи пенсионеров.
Илья Сергеевич крякнул и остановился. Закурив папироску, посмотрел на высотные дома. Они словно океанские корабли толпились внизу под горой. Противный ветер со снегом словно поторапливал Илью Сергеевича. Докурив, пенсионер в размышлении почесал лоб и решился спускаться с горы напрямую – так дорогу была короче в два раза. Можно конечно было везти санки по тропе, но на это бы ушло минут сорок. А так… напрямик… каких то пятнадцать минут пятнадцать минут и вот он – родимый подъезд.
Илья Сергеевич спешил. Дома ждала его дочь с внучкой приехавшие погостить из другого города. Повернув санки, он шагнул к снежной целине спуска. Но сделав несколько шагов, старик понял. Что короткий путь может стать длинным. Ноги проваливались в снег, санки не скользили. Словно Сусанин, Илья Сергеевич полз по сугробам – дергая за веревку. Пару раз санки перевернулись и банки посыпались на снег. Матерясь и ругаясь, Илья Сергеевич сложил их обратно. Не вдалеке показалась толстая береза, за которой спуск, становился круче, и снег не был таким глубоким. В надежде передохнуть под деревом, старичок двинул санки к березе.
Когда он взялся за белый ствол, увидел, что от дерева вниз идет небольшая колея, присыпанная снегом. Вздохнув с облегчением, Илья Сергеевич решил перекурить. Достав пачку. Он, уже было – хотел зажечь спичку. Как вдруг его взгляд наткнулся на ноги. Обычные, человеческие ноги в теплых ботинках, висели – не касаясь земли и словно, колокольный язык – раскачивались на ветру. Илья Сергеевич поднял голову и увидел весящего на суку человека. Молодой парень болтался на кожаном ремне. Страшно высунув язык. Его безжизненные, словно стеклянные глаза были открыты и равнодушно смотрели на пенсионера. Папироса выпала из беззубого рта Лыкова и он с диким криком, забыв о варенье и санках – кубарем покатился вниз…
– Ааа!!! – орал старик.
Противный зернистый снег набивался в рот и лез в глаза. Докатившись словно колобок до края дороги внизу, Лыков чуть не угодил, под проезжающие мимо «Жигули». Из них, выскочил здоровенный парень, который, выпучив глаза, заорал:
– Ты че, старый пентюх?!!! С горки так катаешься?! Мать твою?! Жизнь не дорога?! Так я за тебя сидеть не хочу!
Но Илья Сергеевич не слушал его брань. Он, подергиваясь, как от ударов тока и дико блажил, показывая на березу:
– Ааааа!!! Там… висит!!! Аааа!!! Покойник!!! Ааа…
* * *
Нина Павлова лежала на диване. На лбу мокрая тряпка. Глаза закрыты, но даже так страшно. Страшно оставаться одной. Страшно вообще думать. А все мысли об одном – о сыне. Эдик! Эдичка, где же ты третьи сутки? Ничего, тишина. Телефон молчит – зловеще насупился, словно жаба пред плохой вестью. Рядом суетится Ольга. Оставлять одну подругу в таком состоянии просто преступление. Ольга для этого отпросилась на работе. Нину тоже отпустили, как только узнали о пропаже Эдика. Но это не столь важно. Важно сейчас одно – дождаться сына, дождаться! Нина верит, что он жив. Ее сердце подсказывает, что он жив но попал в беду!
Неожиданно она вскочила с дивана. Тряпка камнем упала на пол. Ольга встрепенулась, она скрутившись калачиком – дремала в кресле. Нина наклонилась над подругой и громко прокричала:
– Пошли!
Обезумевшая Ольга, ничего не понимая со страхом – смотрела на Павлову:
– Куда?! Нина?! Куда ты собралась? У милиции есть фото, ориентировку уже раздали всем постам! Они подняли всех на уши! Они ищут, ищут, но Ниночка, пойми – выше головы они не прыгнут! Они найдут, если он на улице! А сели в квартире где – то, это не скоро – нужно время! Ниночка, успокойся, прошу тебя!
Но Нина ее не слушала. Она выскочила в прихожую и стала одеваться.
– Пошли, собирайся – идем! – властно звала она Ольгу.
Та с не охотой поплелась в прихожую. Нина ее ждала уже одетой. Ольга ничего не понимая напялила шубу и шапку.
– У тебя деньги на такси есть? А то у меня только тысяча, но она нужна! Если нет – давай заедем в банк, я сниму с карточки, там есть тысяч десять пятнадцать!
Ольга пошарила в карманах и нашла несколько купюр.
– Зачем тебе тысяча? Зачем? Куда мы едем?
Нина выхватила у нее деньги и потащила в коридор:
– Пошли, там узнаешь!
Такси поймали быстро. Нина назвала водителю адрес. Тот кивнул и тронул автомобиль.
Ехали молча. Судя по адресу, который назвала Нина, дом находился на другом конце города. Через двадцать минут, они стояли, возле обычной, панельной пяти этажки.
– Что здесь, кто тут живет? Нина! Ты меня пугаешь!
Нина схватила подругу за руку и потащила в подъезд. Там в полумраке лестничного марша, она тихо сказала.
– Мы идем к магу, к ясновидящей! Госпожа Франциска! Слышала рекламу по телевизору?!
– Да… – ответила обомлевшая Ольга.
Железную дверь открыли не сразу. Сначала кто – то внимательно рассматривал их в глазок.
Когда же она распахнулась, то на пороге появилась милая девица в короткой мини юбке. Ее стройные ноги сразу бросились в глаза, по тому, как на них были… одеты кокетливые чулки с резными резинками вверху. Столь сексуальное одеяние было как – то нелепо в сочетании с чалмой на ее голове.
– Вы к госпоже Франциске? – пропищало милое создание.
– Да… – ответила Нина.
– Вы записаны?
– Нет, но нам срочно!
– Раз, не записаны и срочно, то двойной тариф! Пятьсот за визит и сеанс, пятьсот за срочность.
– Согласны! – кивнула Нина и сунула девице тысячу.
Та, выхватив бумажку – ловко спрятала ее в чалме.
– А почему не в чулки? – язвительно спросила Ольга.
– В чулках видно, налоговая, там, в первую очередь прошарит. Мужики там горячие – шутя, отмахнулась девица, проводя их в комнату.
Госпожа Франциска встретила их сидя в огромном кресле. Это была толстая тетка с короткой стрижкой. На ее объемном теле, было одето, черное платье. Все очень скромно и мрачно. Стены покрыты темно синими обоями. Пол тоже черный. На окне толстые темно коричневые шторы. Женщины с удивлением уселись на небольшой диванчик посредине. Помощница в мини юбке, закрыла дверь, и в комнате совсем стало темно. Словно из глубины раздался голос ясновидящей.
– Вы пришли ко мне с болью?
Нина взглянула на Ольгу и тихо ответила:
– Да госпожа Франциска…
– Боль касается другого человека или вас?
– Другого… то есть и меня! Боль касается моего сына! Мой сын!
– Молчите! – прервала ее ясновидящая, – У вас есть его фотография?
Нина испуганно стала рыться в карманах и достала смятую фотографию Эдика.
– Положите ее на середину стола!
Нина, с трудом нашарив в полумраке стол – положила снимок.
– Он, он где – то рядом!
Словно выдавливая из себя, после минутного молчания, произнесла ясновидящая.
– А, он жив, Эдик жив?
Словно заклинание лепетала Нина.
– Погодите! Я вижу, я вижу его в окружении людей! Он, он лежит. Но земли под ним нет! Он дышит, но сердце его трепещет! Ему трудно дышать!
– А кто эти люди, где этот дом?! Вы можете сказать, где этот дом?
Ясновидящая задумалась. Это было понятно по тяжелому дыханью. Лица ее не было видно, поэтому женщины всматривались в пустоту. Голос ее зазвучал хрипло и нервно:
– Этот, дом – на окраине, на окраине! В нем никто не живет, много людей, они в черном. Все! Больше я ничего не вижу! Но вам надо торопится! Человеку плохо! Ему трудно дышать!
Женщины поняли, что сеанс закончен и встали с дивана. Когда они вышли на улицу, долго не могли после темноты привыкнуть к яркому свету.
– По моему, Нина – она шарлатанка! Такое и я могла наговорить – тяжело дышать, много людей, в черном, дом на окраине! – сказала скептически Ольга, когда они ловили такси.
Та совсем мрачная не проронила не слова. Весь путь до дома она отрешенно смотрела в даль, прислонившись лбом к запотевшему стеклу. Мимо проносились дома, люди, машины. Но они Нину не интересовали. Она чувствовала, что ясновидящая сказала, какую – то страшную правду.
Дома Ольга суетилась на кухне. Нина легла на диван и включила телевизор. Но информация в голове не воспринималась. Все было безразлично.
– Нина, давай поедим! Ну, нельзя же так! Третий день не ешь, конечно, в обморок будешь падать! Откуда силы?! Эдик придет, а ты тут – трупом лежишь! – звучал голос Ольги из кухни.
Неожиданно зазвонил телефон. Нина подскочила с дивана и уставилась на пластмассовый ящичек. Телефон разрывался трелью. Но Нина как не странно боялась брать трубку.
– Нина! Что с тобой?! Возьми трубку!!! – кричала из кухни Ольга.
Нина медленно сняла изогнутый банан трубки и поднесла его к уху:
– Алло, алло – это квартира Павловых? Алло!
– Да…
– Алло, мне нужна гражданка Нина Ивановна Павлова!
– Да, я слушаю…
– Нина Ивановна?! Это из милиции, боюсь у нас плохие новости!
Нина рухнула на пол без сознания. Испуганная Ольга заскочила в комнату. Она увидела, болтающуюся телефонную трубку возле руки подруги. Ольга бросилась у Нине и стала трясти ее за плечи. Поняв, что вернуть в сознание просто так Нину не удастся, Ольга схватила трубку и прокричала:
– Алло! Алло! Она в обморок упала, что вы ей сказали?!
– Ничего, ничего еще не сказал, не успел не чего сказать!
– Ну, что-то же вы ей хотели сказать?!
– Да я сказал, что у нас печальные новости…
– Алло вы кто, кто вы?!
– Это из милиции, я говорю – у нас печальные новости…
– Что случилось, что-то с Эдиком?!
– Да с Эдиком Павловым, это ее сын?
– Да, что с ним?!
– Его нашли повешенным, вернее весящим на березе, в пригороде, вам нужно приехать его опознать – я пришлю машину…
Лицо Ольги в ужасе вытянулось. Она как завороженная смотрела на подругу, моля, что – бы та не приходила в себя. Потому как сказать ей такую новость Ольга бы не смогла. Но Нина, очнулась и посмотрев Ольге в лицо, сурово спросила:
– Он, мертв?! Оля, он мертв?!
– Да… – выдавила та из себя.
Нина застонала и уткнулась лицом в пол.
– Как он умер, Оля как он умер?
Обомлевшая Ольга все еще держала телефонную трубку в руках, из которой слышались короткие гудки:
– Он повесился, его нашли повешенным…
– Господи, Господи! Она была права, он был жив, ему было плохо, он не мог дышать, слышишь, Оля! Он не мог дышать! – зарыдала Нина.
Ольга с ужасом вспомнила слова ясновидящей Франциски.
– Я найду, я найду, этих людей! Господи! Помоги мне! Эдик! Эдичка, мальчик мой!!! – рыдала Нина.
Ольга набрала ноль три и вызвала скорую.
Возле здания городского морга толпились люди. На мрачной грязно – желтой стене черными корявыми буквами было намалевано – «Выдача трупов». На бетонных ступенях крыльца нервно курил человек в милицейской форме. Ольга его увидела сразу и подошла сказать, что они приехали на опознание. Нина осталась сидеть в автомобиле, ей все еще было плохо, и молодая мед сестра постоянно подносила к ее носу ватку с нашатырем. Их привезли в морг прямо на скорой. Из милиции позвонили на подстанцию и попросили снять с маршрута одну бригаду, объяснив ситуацию с гибелью Эдика.
– Как мы будем опознавать, может не надо ей пока труп сына показывать ей и так плохо! – уговаривала сотрудника милиции Ольга.
– Я все прекрасно понимаю, но так положено понимаете, нужно это сделать!
– Может, я его опознаю, может все-таки не показывать ей его?! Хотя бы до похорон?!
– Не знаю даже по закону положено, что бы мать и отец его опознали, а вы кто ему приходитесь?
– Я понимаете – я соседка, но я его с детства знаю, он мне как родной! На руках вырос, понимаете?!
– Нет, боюсь, все-таки, что придется матери, придется потревожить! Положено так – закон, понимаете?! Это очень, очень не приятна процедура, но ее нужно пройти, а вдруг… это не он? Такие случаи были…
Ольга задумалась. Ей не хотелось вести Нину – в вонючее, помещение морга.
– А, вы говорите отец, а вы Сергею то сообщили? Сергею то отцу, у него же есть отец! Сергей Павлов, ему то?
– Да, он в курсе, он сам звонил – интересовался.
– В курсе? Странно, а когда он вам звонил?
– Я не знаю, не я этим делом занимаюсь. Мне просто поручили – вот опознание провести. Поэтому все вопросы к следователю прокуратуры, обычно все дела с трупаками, простите с мертвыми и погибшими – прокуратура ведет! Давайте как – то надо ее вести! Мать то. Нас ждут.
Ольга со страхом посмотрела на белой автомобиль скорой помощи и не представляла как вести Нину. Та словно почувствовав – сама вышла и направилась ко входу морга. Заботливая мед. Сестра семенила следом.
В большой пустой комнате пахло нафталином и человеческим мертвым телом. Сладковатый, приторный запах, словно пропитав стены, витал по всему пространству. На большом цинковом столе со стоками для крови лежало голое тело Эдика Павлова. Мальчик словно вытянувшись – по стойке смирно, равнодушно взирал в потолок безразличными стеклянными глазами. На шее черной полосой виднелся толстый рубец. Нина долго смотрела на мертвого сына молча. Никаких эмоций на ее отрешенном лице не было. В углу незнакомый мужчина в костюме писал что – то на бумаге.
Неожиданно Нина взорвалась бурей эмоций и упала на тело сына.
– Эдичка, за что же они тебя убили?!! Эдичка, мальчик мой!!! Ахх… Ахх… Ахх… – рыдала женщина.
Ольга попыталась оторвать подругу, но ей это не удалось.
– Пусть поплачет – может полегчает… – прошептал ей мужчина в белом халате.
Ольга, посмотрев на него, отпустила Нину и отошла в сторону. Нина также неожиданно вдруг прекратила истерику, и поднявшись в полный рост посмотрела на мужчину в костюме:
– Я хочу поговорить с суд мед экспертом, кто делал вскрытие?!
Мужчина отвлекся от написания протокола и ответил:
– Попов вскрывал – вот заключение! – он протянул Нине листок.
– Что там он написал? – не глядя на него, спросила Нина.
– В заключении говорится, что смерть наступила в результате асфиксии, то есть удушья. Ставит диагноз самоубийство.
Нина внимательно посмотрела на мужчину и вновь спросила:
– А вы как я понимаю – следователь прокуратуры?
– Да, Елизарьев – следователь прокуратуры!
– Ну и что? Дело, как я понимаю – тоже, возбуждаться не будет?
– Понимаете, в заключении сказано – самоубийство. У меня, просто нет оснований – дело возбудить!
– А протокол места осмотра я могу посмотреть?
Мужчина замялся. Он не ожидал такой юридической подкованности Нины.
– Хм, конечно, конечно можете, он там у меня в деле. Позже я вам его покажу.
– А что там? Следы то, какие ни будь, у трупа Эдика были?
– Видите ли, снег всю ночь шел, да и когда его старичок там один обнаружил – он наследил, поэтому ничего такого, что – бы могло привлечь внимание.
– А что вам нужно, что бы привлечь внимание?! Чтобы у него нож из спины торчал? Тут и так ясно, что Эдика убили! Я в этом просто уверенна!
Следователь спорить не стал, понимая состояние Нины. Да и место где проходил разговор явно не настраивал на подобные споры. Нина еще раз внимательно посмотрела на мужчину:
– Как там фамилия эксперта?
– Попов…
– Я хочу с ним поговорить! Оля пошли, нужно поговорить с этим человеком! – позвала она подругу и вышла из комнаты.
Судмедэксперт Попов сидел в кабинете и пил чай. Когда в кабинет, вошли – Нина с Ольгой, он не довольно посмотрел на женщин. Нина без приглашения села на стул. Ольга осталась стоять у двери.
– Слушаю вас. – произнес Попов.
Нина сжимал в руках мокрый от слез платок. Она нервно перебирала его пальцами.
– Женщины! У меня вообще то перерыв! Поесть то, я могу?! Если пришли – то говорите!
– Это вы делали вскрытие Эдика Павлова?
Попов внимательно посмотрел на Нину. Решая как себя вести – сорваться и нагрубить или говорить вежливо и ласково – он выбрал второе.
– Да я. Стандартная для данного случая ситуация – внутренние органы не повреждены, кровотечения не было, печень – температура по моему – 15 градусов. Трупные пятна стандартные – асфиксия, самоубийство.
– Это точно?!
– Послушайте, милая женщина – я трупы вскрываю уже пятнадцать лет, поэтому могу кое-что определять! Внешних факторов не было. Никто ему не помогал, единственное…
– Что единственное?! – насторожилась Нина.
– Хм, немного не понятно – как он, ну вот высота! Хотя – бывает, прыгнул.
– Значит! Значит, вы все-таки сомневаетесь?!
– Ну, в какой то степени да! Но это так положено! Мое заключение – должен дополнять протокол осмотра места происшествия и наоборот! В данном случае – я высказал все свои сомнения! Но следов не нашли, а следовательно и нет насильственной смерти!
Нина возбужденно подскочила к судмедэксперту и схватив того за руку прошипела:
– Так ведь – есть вероятность того, что Эдика задушили!
Попов вырвал руку у женщины и перешел к первому варианту:
– Слушайте! У меня семья и дети! И я не виноват, что у меня такая работа! Если я буду подстраиваться под каждый такой случай – ублажать родственников и писать – что это убийство, то вылечу с работы! – закричал он на Нину.
– Так, я вас не прошу подстраиваться! Просто напишите, что это – убийство! Ведь это может быть правдой?! Тогда и дело возбудят! А так – замкнутый круг получается!
– Не буду я ничего писать! Я уже официально сделал вам заключение! И дату смерти переделывать не буду! Он умер девятого, а не седьмого!
– Что?! – обомлела Нина, – Что вы сказали?!
– А что слышали, не буду я вам дату смерти переделывать!!
Нина взволнованно задышала:
– Но мне сказали, что он повесился седьмого, седьмого, а кто вас просил переделать дату смерти?!
Попов удивленно посмотрел на женщину:
– Как кто, а вы то кто?!
– Я?! Я то мать – Нина Павлова!
– Хм, странно! Ко мне заходил отец и мать приводил – сказал, что – бы вот, что – то дату – просил поменять. Говорил, что есть еще один мальчик. Что – бы его не травмировать. Он вроде, как его – последний видел. И для него ударом будет, если узнает, что умер – этот, ваш Эдик седьмого. Лучше, что – бы девятого. Но я отказал. Сказал, что нельзя по закону вот и все! – лепетал удивленный Попов.
Но Нина его не слушала, она выбежала из кабинета. Испуганная Ольга попрощалась за подругу:
– До свидание, извините…
– Да ничего… – удивленно ответил судмедэксперт.
Нина выскочила на крыльцо морга. Но милицейского автомобиля уже не было. Нина в бессилии застучала кулачками по кирпичной стенке.
– Сволочи, сволочи! Твари!
Неожиданно рядом послышался знакомый мужской голос.
– Нина, здравствуй…
Рядом с Ниной стоял – ее бывший муж, Сергей. Павлов был одет в черное пальто и черные брюки. Шапки на голове не было. Нина медленно обвела бывшего супруга взглядом. В глаза сверкнул огонек ненависти:
– Ты?! Что ты тут делаешь?!
– То же, что и ты. Приехал опознать сына…
– Что?! Опознать сына? Сволочь, сволочь – это ты, ты виновен в его смерти! Это вся ваша семейка виновна в смерти Эдика!!! – кричала женщина.
– Нина успокойся, Нина, успокойся, вокруг люди смотрят… – Сергей виновато оглянулся вокруг.
– Нина, я тоже переживаю! Эдик же был и мой сын!
– Что?! Переживаешь?! А какого черта – ты не проводил его сам, до автобуса? Зачем разрешил, этому вашему – змеенышу Матвею, вести Эдика? Где он болтался два дня – прежде чем повесился?! Или его повесили?! Ненавижу!! Ненавижу!!
– Нина, Нина, успокойся, я приду на похороны, мы поговорим, ведь ты теперь одна осталась, я хочу тебе помочь!
– Нет!! Не за что!!! Чтоб ноги твоей в моем доме не было!! И на похороны не приходи!! Я не хочу тебя видеть!!
В это время Нину взяли под руки Ольга и мед сестра наблюдавшие за разговором в стороне.
– Нина, Нина!! Пойдем в машину, надо ехать домой, пойдем, нас отвезет домой… – уговаривала подругу Ольга, ведя ее под руку к автомобилю скорой помощи.
* * *
По дороге домой Нине пришлось сделать успокоительный укол. Нина, сильно нервничала и Ольге пришлось, ее долго уговаривать. Что бы она дала руку. Медсестра ловко сделала инъекцию. После этого Нина успокоилась. Но и после этого Ольга с опаской поглядывала на подругу. Водитель их подвез до самого подъезда. Медсестра на выходе сунула в ладонь Ольге ампулу с успокаивающим препаратом, прошептав:
– Вы уж попросите, кого ни будь, поставят – у вас есть кто может укол поставить?
– Да! – кивнула ей Ольга, – Я сама, когда – то ставила. Спасибо вам…
Ольга первой подошла к квартире Нины. Она уже собиралась открыть дверь ключом. Но в этот момент ее взгляд упал на стену рядом с прямоугольником двери. На белой глади известки ярким красным пятном. Горела нарисованная краской пентаграмма, обведенная кругом.
