Текст книги "Каменистая дорога"

Автор книги: Ярослав Бабкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Котёл… Давно говорили, надо его заменить, – прошептала одна из сестёр.

– Я никогда не доверяла всем эти механизмам, – добавила вторая, – какой ужас…

– Мы… – Бригида сглотнула, – мы должны оказать помощь или… хотя бы… да что ж сегодня за день такой?!

– Если бы вы отплыли вовремя… – сказал кто-то из женщин и замолк, осознавая выводы.

– Я… я… всё нормально, – Бригида Аббе ощутила, как песок начинает уходить у неё из-под ног, – мы должны вызвать полицию. Сейчас же…

Она развернулась и сделала пару нетвёрдых шагов прочь от места взрыва.

– Кто-нибудь, позовите врача!

– Он ему уже не нужен, – пробормотала мать-проповедница, останавливаясь и пытаясь вдохнуть поглубже.

Мир перед её глазами начал слегка плыть, а тело как-то внезапно устало. И никак не получалось сфокусировать зрение. Сосны и дюны были прямо перед ней, но словно ускользали от взгляда, и она не могла их чётко разглядеть. И это её жутко раздражало.

– Врач для вас, госпожа Бригида. Вы меня слышите? Сделайте же что-нибудь, у неё сейчас будет обморок!

– Прекрасно слышу. С чего вы взяли. Я отлично себя чувствую…

Она не упала только потому, что кто-то из сестёр подхватил её под руки.

Юл придирчиво оглядел себя в большом, в рост, зеркале. Пригладил волосы. Пару раз повернулся.

– Ну что. Довольно неплохо сидит. В таком костюме можно и за работу…

– Зачем? – удивился Куто, – у тебя же куча денег.

– Знаешь, – Юл почесал в затылке, – ты не поверишь. Мне скучно…

– Это пройдёт. Найди другое занятие. Меня вон тож по первости в море тянуло. А потом ничего, привык.

– Ну не знаю. Мне нравится моя работа… К тому же идею с академиком можно и развить. Я тут подумал – увлечение людей разными теориями это же плодороднейшая почва. Никак не хуже астрологии или прочей мистики. Я знавал парня, который с помощью одного только подобранного на заднем дворе стеклодувни шара и двух отрезов шёлковой ткани, заработал на предсказании будущего и общении с духами не меньше пары тысяч. Уверен, все эти древние цивилизации и прочие загадки науки должны оказаться делом ничуть не менее прибыльным. Нужно только раскрутиться…

– Тебе виднее. Кстати. Ты слыхал? Ферзлер повесился.

– Что!? Как? Когда?

– Обыкновенно. На верёвке. В собственном кабинете. Дворецкий вышел к мяснику, вернулся, а тот уже висит…

– Ах чтоб. Ты что, решил испортить мне день?

Куто лишь молча пожал плечами.

– Ладно, не ворчи. Всё равно ничего не изменишь, – Юл вздохнул и мрачно посмотрел на своё отражение в зеркале, плюнул на стекло и протёр рукавом.

– Ты не при чём, Юл.

– Может быть… Но всё равно я чувствую себя убийцей. Чёрт подери, Куто, я всегда был честным жуликом. На моих руках никогда не было крови! Никогда!

Он поднял руки и оглядел с таким выражением, будто ожидал увидеть их обагрёнными как минимум по локоть.

– Да не переживай ты так, Юл. Он был скверным человеком. Поверь, я знаю.

– Дело не в этом, – тот с мукой в глазах уставился на Рихве, – я не убийца, я жулик. Просто жулик. Понимаешь?

– Угу.

– А теперь… Сначала эта девочка, потом Ферзлер. И кто я после этого?

Он нервно прошёлся по комнате.

– Не думал, что это тебя так встряхнёт, Юл, – покачал головой Куто, – не бери в голову.

– Нет. Всё нормально. Просто я засиделся. Нервы разболтались. Мне срочно нужно чем-то заняться… чем-то… нет… да… слушай, Брадобрей у себя?

– Я бы не советовал.

– Ничего, я в порядке. Мне просто надо у него кое-что спросить.

– Ну, я тебя предупредил. Потом не жалуйся.

Брадобрей в задней комнате заполнял какие-то гроссбухи.

– А, это ты, Ну заходи, – он кивнул, не отрываясь от работы.

– Привет, Брадобрей.

– И тебе не хворать. Что-то ты с лица бледный какой-то.

– Слышал Ферзлер повесился… Я же говорил, что его карьера трагически прервётся.

– Да ты у нас, считай, предсказатель, – перо скользило над разграфлённой бумагой, оставляя за собой ровные строки цифр.

– И ты, конечно же, не при чём?

– Не при чём. Ни меня, ни моих людей и на пушечный выстрел рядом не было. Наверное, что-то личное. Может его женщина бросила… или какие влиятельные друзья на него обиделись. Жизнь так непредсказуема. Чего только в ней не случается.

– Я вот что подумал…

– Что? – Брадобрей перелистнул страницу и продолжил записи на следующем развороте.

– Помнишь ту девчонку? Ну ту. Которую я. Ну это…

– Продал в бордель?

– Д-да. Её. Которую продал…

Брадобрей перестал записывать, и впервые поднял глаза на Юла.

– Ты определённо нездорово выглядишь. У меня есть знакомый доктор. Тут совсем недалеко. Отличный хирург, кстати. Работает даже в кредит…

– Со мной всё в порядке.

– Ты на себя в зеркало давно смотрел?

– Полчаса как.

– Ну так, что там с этой девчонкой?

– Я хочу про неё разузнать.

– Точно хочешь? Ты и так уже позеленел, что весенняя жаба. А Ферзлер – далеко не невинная девица из провинции. Мне даже страшно подумать, как тебя скрутит, если ты про неё что не то узнаешь…

– Всё в порядке. Я в норме. Просто хочу знать, что с ней стало. Ничего больше. Только узнать.

Брадобрей отложил перо и ещё раз оглядел собеседника.

– Сияющие доспехи тебе не идут, Юл. Поверь. Лучше тебе про неё забыть. Тем более эти ребята ведь могут потребовать свои деньги назад. И хорошо, если только деньги.

– Да я не собираюсь ничего делать. Клянусь тебе…

– Не-не-не, – Брадобрей предупредительно взмахнул перед ним испачканным чернилами пальцем, – даже не вздумай клясться…

– Почему?

Брадобрей расстегнул воротник сорочки и вытащил шнурок с зубами.

– У многих людей есть скверная привычка. Когда они обещают что-то сделать говорить «зуб даю».

– И? – Юл сглотнул.

– Так вот это – Брадобрей провёл по своему ожерелью мизинцем, – их невыполненные обещания. Видишь сколько? Так что никогда не обещай мне того, что можешь потом не выполнить. Никогда. Запомни это хорошенько, Юл.

– Я запомню. Но я всё равно хочу про неё разузнать. Ну, может, не только разузнать.

– Это был договор. Ты выполнил свою часть, они свою. Не подобает деловому человеку метаться и требовать пересмотра задним числом… У тебя был выбор, Юл. Ты им не воспользовался, но он у тебя был.

Тот болезненно поморщился.

– Я помог тебе, Брадобрей.

– И я тебе помог. Мы квиты, Юл.

– Значит, больше ты мне не поможешь?

– Нет, – покачал головой Брадобрей, – я солидный человек. Деловой человек. Бизнесмен. Уважаю договоры. Я не буду тебе помогать.

– Ну, нет, значит, нет… Я думал мы друзья. Когда-то были.

– Да. Когда-то. Когда ты ещё не взял себе эту дурацкую фамилию, а у меня была всего одна пара штанов.

– Это было давно. Очень давно. Всё изменилось.

– Точно. Но всё же я это помню. Поэтому и мешать тебе, Юл, я тоже не буду.

– Спасибо, Брадобрей.

– Не за что.

Он обмакнул перо в чернильницу и склонился над гроссбухом.

Юл почесал затылок, повернулся и шагнул к двери.

– Да, – не отрываясь от книги, сказал ему вслед Брадобрей, – кое-кто из знакомых Куто работал в «Кошке» вышибалой. Поговори с ним.

Служитель откинул полотно. Застывшее лицо выглядело до синевы бледным. Плоть на рассечённой шее раздалась, обнажив неровные красноватые слои тканей и переплетения жил. Мать-проповедница Бригида ещё раз посмотрела в остекленевшие глаза трупа и кивнула.

– Да. Это она. Это сестра Морвин.

Комиссар махнул рукой, служитель закрыл тело покрывалом и откатил тележку к стене.

– Нам необходимо оформить протокол, госпожа Аббе.

– Конечно.

– Может воды? Или лучше нашатырь?

– Ничего не надо, комиссар, я служительница клира и мне приходилось иметь дело с покойниками. Где я должна подписать?

– Вот здесь. И здесь. И ещё на третьей странице.

– Где вы её… нашли?

– На берегу. Прибило течением, но как утверждает анатом в воде тело пробыло довольно недолго. Сейчас время нулевого отлива, поэтому труп не отнесло дальше в море. Обычно их находят на островах недели через две. Если вообще находят, конечно.

– И там больше никого… не было?

– Нет, госпожа Аббе. Одну минуточку, я только промокну чернила. Вот так.

– Это всё, что от меня требовалось?

– Не совсем, госпожа Аббе, если хотите, мы можем пройти в мой кабинет. Там немного уютнее. Хотя и довольно тесно. Увы, я не вхожу в число максимально хорошо устроившихся сотрудников отделения…

– Я бы не хотела терять времени. Уже довольно поздно. Мы можем поговорить прямо здесь, если это окажется быстрее.

– Как пожелаете, госпожа Аббе. Итак, для начала, вы не могли бы сообщить мне, не поступало ли каких-либо угроз в адрес покойной и…

– Комиссар. Это эрмерий. Кто будет угрожать отшельницам?

– Хм. Логично. Тем не менее, я должен был спросить. Такова необходимая процедура.

– Я понимаю. Но вряд ли я смогу что-либо сообщить полиции. Всё это для меня как гром с ясного неба. Я даже не в силах предположить, что именно могло побудить этих негодяев поднять руку на одну из наших сестёр.

– Очень жаль, госпожа Аббе, очень жаль. Анатом сообщил мне, что на теле жертвы кроме смертельной раны он обнаружил ещё некоторые повреждения. Довольно специфические.

– Мне обязательно выслушивать эти подробности, комиссар?

– Увы. Как он считает, перед убийством преступники хотели что-то узнать от жертвы. Довольно грубыми методами. Впрочем, не исключается, что речь идёт и просто о сумасшедшем… Однако мой долг как комиссара полиции рассмотреть все допустимые возможности. И недопустимые тоже.

– Не думаю, что сестра Морвин, да будет легка её судьба, могла знать что-то ценное для преступников. У нас нет никаких ценностей или сокровищ, о которых её могли выспрашивать. Думаю, что это был именно сумасшедший… Только безумец мог совершить подобное.

– Возможно, вполне возможно, госпожа Аббе. Этот вариант мы тоже рассмотрим. Итак, у вас нет никаких предположений или подозрений, которые вы бы хотели сообщить полиции?

– Ни малейших, комиссар Оскар.

– Ну что ж. Тогда не смею вас больше задерживать, госпожа Аббе.

– Одну минуту, комиссар.

– Да?

– Я хотела спросить про вторую… пропавшую.

– Хельма Апстин? Да, полиция в курсе. Мы разослали её приметы и описание во все отделения и участки. Но, увы, пока никаких следов. Если мы что-то обнаружим, мы незамедлительно вас уведомим.

– Спасибо, комиссар. И ещё. Если вы её… найдёте, не сообщайте родственникам сразу. Я должна… я должна сама это сделать. Сама.

Выйдя ну улицу, Бригида Аббе поёжилась от холода. Она и не заметила, как стемнело. Опознание заняло больше времени, чем ей показалось. Зря она отослала извозчика. Другого тут сейчас не отыскать. Придётся идти на проспект. Там пролётку можно поймать и ночью. Да и трамвай ещё ходит.

Она вздохнула. Теперь нужно идти пешком до самого конца улицы, потом налево и там ещё шагов двести. Хотя. Она посмотрела вбок. Если ей не изменяет память, там был небольшой переулок. Ведёт сразу на проспект. Можно хорошо срезать.

Она замедлила шаг. Темновато для ходьбы по глухим переулкам. С другой стороны городские бандиты нечасто трогают служителей культа. Ещё одно из преимуществ её статуса – даже уголовники питают уважение к клирикам. Или же они просто в курсе, что взять-то с клириков, как правило, особо нечего, а хлопот потом не оберёшься. Впрочем, с другой стороны бывают и совсем уж отчаянные бандиты… или очень бедные.

Она решительно свернула в переулок. Проповедница была не в том настроении, чтобы чрезмерно думать о собственной безопасности. Возможно, лучше бы ей действительно было не задержаться тогда с отъездом и сейчас быть просто кормом для рыб и крабов в заливе… По крайней мере корм не испытывает сожалений и чувства вины.

Переулок на поверку оказался не чрезмерно прямым. Хотя и вёл более-менее в требуемом направлении. Ещё он оказался совершенно пустым. Лишь где-то вдали сонно побрёхивала какая-то псина. Под ногами шуршали обрывки бумаги и похрустывали осколки бутылок. Дворники и уборщики явно посещали это место не слишком часто. Зато характерный и уже давно устоявшийся запах указывал, что его регулярно посещали лица, внезапно обнаружившие, что им срочно нужно попудрить носик… В любом случае о таком достижении прогресса как канализация местные жители определённо ещё оповещены не были.

Впереди мелькнула какая-то тень. Бригида замедлила шаг. Потом остановилась. Тень приблизилась. Проповедница была уверена, что бумаги и осколков дальше по проходу меньше не становится. Но она не слышала ни звука. Тень перемещалась совершенно бесшумно. Фонари в этих задворках были неслыханной роскошью, и освещала переулок только одна из лун, чей белёсый свет пробивался между крышами.

Бригиду и тень разделял небольшой освещённый участок в сажень-полторы. Приблизившись к нему, тень чуть замедлилась. На какое-то мгновение в сознании Бригиды промелькнула мысль о бегстве. Но она более чем разумно оценивала как собственную спортивную форму, так и приспособленность к бегу её узких башмаков на довольно высоком каблуке. Мысль о крике ей даже в голову не пришла. Постовые и патрульные в такое время рассудительно держатся ближе к освещённым улицам, а местные жители так лишь покрепче запрутся.

Поэтому она шагнула вперёд и посмотрела на тень.

– Вот уж никогда не думалось, что придётся умирать в столь малоприличном месте, – она отбросила носком ботинка валявшийся под ногами осколок кирпича, – могу я вас попросить хотя бы сделать это быстро?

Тень вышла на освещённый участок. У неё оказалось строгое лицо со шрамом на щеке.

– Вы исключительная женщина, госпожа Аббе, – с уважением в голосе произнесла тень, – я видел много людей, но мало кто из них мог похвастаться столь железными нервами.

– «Ещё немного и всё их железо расплавится, – подумала она, – ну почему он тянет? Я больше не выдержу».

– Я не собираюсь вас убивать, мать-проповедница. Господин Крапник просил вам передать, что он очень хочет продолжить один давний разговор…

– И всего-то? – пренебрежительно заметила Бригида, – он мог бы обойтись и без столь дешёвых театральных эффектов…

Говорила она почти спокойно, но внутри её всю трясло.

– У господина Крапника были основания считать, что этот разговор не терпит отлагательств. Вокруг вас слишком уж много ненадёжных паровых котлов, госпожа Аббе. А ему бы не хотелось, чтоб вы пострадали. Поэтому он и попросил меня вас разыскать.

– Полагаете, в вашем обществе я буду в безопасности?

– Это моя работа, госпожа Аббе, – тень галантно поклонилась.

– Прошлый раз вы выполнили её не самым идеальным образом, господин Асторе. Я ведь не обозналась?

Лицо человека чуть заметно дрогнуло.

– Нет, госпожа Аббе, вы не ошиблись. Это действительно я.

– Тогда я вверяю себя вашей заботе, господин Асторе.

– Почту за честь заботиться о столь мужественной женщине, прошу прощения за парадокс, – он ещё раз поклонился, и добавил, – если бы вы были мужчиной, я бы предложил вам сотрудничество.

– Посмотрим. Возможно, мне удастся обойтись и без превращения в мужчину.

Почти невидные бриллианты

В этой книге будет говориться об охоте. Нет, не об аристократических забавах с ловчими птицами, гончими и чистокровными скакунами. Завсегдатаям этих развлечений вряд ли станут интересны бесхитростные авторские советы. Речь здесь пойдёт о той разновидности этого спорта, которая доступна простому городскому или сельскому обывателю.

Конечно же, вырубка лесов и прокладка железных и гравийных дорог сильно изменили наш континент. И вряд ли встретишь теперь в эсперанских лесах медведей, пантер или волков, на чьи бесчинства в своих хлевах и овчарнях столь горестно сетовали наши прадеды; зубров или туров, не говоря уже о мамонтах, карликовых слонах или носорогах. Все эти звери либо исчезли, либо стали крайне редки в наших землях. И желающим испытать свои силы в сражении с крупной дичью приходится отправляться за удовлетворением своей страсти в ледяные просторы Сайбера, бескрайние прерии Окциденталии, базальтовые лабиринты кендайских ущелий, или же на выжженные равнины саванн Катинды и сильванских пампасов.

Тем не менее, и в отчем краю ждут умелого и решительного охотника несколько разновидностей оленей и антилоп, камелогиппы, вепри и кабаны, рыси, лисы и бесчисленные разновидности мелкой и пернатой дичи. Поэтому заготовим капканы, смажем арбалеты, вычистим ружья и приступим к знакомству со способами и приёмами охоты в наших родных краях.

Из предисловия к руководству «Охота для начинающих», Брашнов, год Летучей мыши, 159 цикл.

Как и во всех богатых домах, главный выход из прихожей Герко Крапника вёл в парадную галерею – длинную анфиладу разделённых широкими проёмами выставочных комнат. Традиционно в них размещались образы предков – портреты, скульптуры, бюсты, металлические или гипсовые маски. На худой конец – просто таблички с их именами. Гостям это должно было показывать развесистость генеалогического древа владельцев, а хозяевам – напоминать о заслугах и достижениях их прародителей.

Однако в этом доме галерею заполняли образцы классической живописи и античные скульптуры.

– Я была в курсе, что вы коллекционируете предметы искусства, господин Крапник, но не ожидала, что вы настолько этим увлечены…

– Это лишь часть коллекции, госпожа Аббе. Раньше наши дикие пращуры выставляли у входа черепа и статуи предков, чтобы их духи защищали дом. Став цивилизованнее они начали демонстрировать то, что сделало их важными и влиятельными – число поколений знатной родни. Я тоже демонстрирую то, что сделало меня важным – деньги. Просто выстави я штабеля золотых слитков, и оклей стены купюрами, светское общество сочло бы меня… излишне экстравагантным.

Они поднялись по широкой лестнице на второй этаж. По пути Бригида заметила сиротливо висевший на стене геральдический штандарт – чёрную ворону на светло-голубом фоне. Штандарт был совсем простенький – клинышком, без шнуров, гаек и наверший. Владелец явно не мог похвастаться обилием титулов и богатством родословной.

Крапник провёл их в довольно уютный кабинет, украшенный большой картиной, изображавшей затёртый льдами парусник на фоне живописных скал, и щёлкнул выключателем.

– Не люблю электрические светильники. Нет в них той живости… и яркость менять сложнее.

– Зато копоти и газа в них тоже нет…

– Это да. Дышится с электричеством не в пример легче. Зимой весьма помогает. Проветривать не надо.

Он жестом указал Бригиде на одно из кресел.

– Присаживайтесь. И вы, Асторе, тоже.

– Не хотите оставаться со мной наедине? – усмехнулась проповедница, – меня боитесь? Или компрометирующих слухов?

– Ну как можно бояться столь очаровательную даму, а слухи… я их не боюсь, я их создаю.

Он поставил на столик несколько хрустальных с серебром кружечек и начал разливать по ним содержимое подогревавшегося небольшой изящной спиртовкой кувшинчика.

– На улице довольно прохладно и счёл возможным приготовить для вас немного грога.

Бригида взяла кружечку и пригубила.

– Необычный вкус. Хотя думаю, если вы собирались меня убить, то тащить сюда исключительно ради того, чтобы отравить собственными руками не стали бы. Кстати – действительно интересный вкус…

Толстяк, взяв свою, опустился в скрипнувшее под ним кресло. Бригида заметила, что оно было шире остальных и чуть другой формы – похоже, Крапник заказал его специально под свою объёмистую фигуру. Сразу за креслом располагался письменный стол с телефонным и телетайпным аппаратами, а над ним коллекция ручных звонков с подписями – «дворецкий», «секретарь», «истопник», «горничная», «охрана», «шофёр», «курьеры»…

– Я лично подбирал специи. Гастрономия – моя маленькая слабость.

– В ходе нашей прошлой встречи вы упорно намекали мне на иную вашу слабость, господин Крапник.

– Я соврал, госпожа Бригида.

– Откровенно сказано…

– Что поделать. Та наша встреча повлекла за собой довольно неприятные последствия. Зачем повторять ошибки?

– Неприятные? Погибли… погибла сестра моей обители. Одна из воспитанниц пропала. Убит механик. Я бы не сказала, что это всего лишь «неприятные» последствия.

– Соболезную, госпожа Бригида. Тем более и вы сами уцелели, похоже, лишь чудом.

– Поскольку я уцелела – это неважно. Итак, господин Крапник, что вы от меня хотите?

– Я деловой человек, оттого начну с главного. Я предлагаю вам сотрудничество, госпожа Бригида.

– Отчего я должна вам доверять?

– Я ещё и простой человек, госпожа Бригида. В отличие от ваших друзей я не могу похвастаться дюжиной поколений родственников, глотавших пыль возле монаршего стремени или подкладывавших дрова в королевскую печку. Мой дед зарабатывал себе на жизнь тем, что ловил и солил ворон на косе. Поэтому я не буду говорить вам о чести, благородстве, долге и прочих высоких материях. А скажу прямо и просто – в этом сотрудничестве я вижу для себя вполне конкретный профит.

Проповедница в задумчивости отпила из хрустальной кружки.

– Вы довольно откровенны, – сказала она после небольшой паузы, – но не думаю, что я могу решить доверять ли вам, не зная хотя бы общих деталей ваших планов.

– Как вы убедились, его высокопревосходительство обер-прокурор очень… нестандартно, подошёл к вашему сотрудничеству.

Она насупилась, но промолчала.

– Полагаю, вы рассказали ему всё, что знали о Петулании Кеслеш, госпожа Бригида?

– Возможно.

– Исходя из того, что он не озвучил этого в Регентском совете, не отправился на Коронный остров и даже не переговорил с присутствующим здесь господином Асторе, а вместо этого попытался устранить всех знавших о девушке, я могу сделать определённые выводы.

– Какие?

– Он хочет использовать эту информацию в своих целях. Я бы даже сказал в целях неких заговорщиков…

– С чего вы взяли?

– Вы хорошо знаете обер-прокурора?

– Ну…

– Он никогда не вытворит подобного сам. Ему не хватит ни наглости, ни фантазии.

– Поверьте, господин Крапник, он далеко не дурак.

– Я не сказал, что он дурак. Я сказал, что он лишён фантазии. Он умный и исполнительный солдафон. Руки и нервы. Но не мозг. И я хочу, чтобы вы нашли для меня этот мозг, госпожа Бригида.

Она ещё раз молча отпила.

– Вы понимаете, что предлагаете мне смертельно рискованное предприятие? Я ведь могу отклонить ваше предложение?

– Можете, – пожал плечами толстяк.

– И вы вот так просто готовы отказаться от своих планов? И даже не станете пытаться меня убедить… или заставить?

– Зачем. Я только скажу, что смертельный риск ожидает вас вне зависимости от того согласитесь вы на моё предложение или нет. Не думаю, что обер-прокурор так легко отступится.

– А сотрудничая с вами, я могу рассчитывать как минимум на охрану? – она кивнула в сторону молчаливо сидевшего в кресле Асторе.

– Я знал, что не ошибусь в вас, госпожа Бригида.

– Обычно сделка предполагает, что каждый из её участников что-то получит. Что получите вы, я примерно догадываюсь. А что получу я?

– Безопасность. И… месть.

Бригида покрутила в руках кружечку.

– Хорошо. Но я должна знать, зачем вам реально нужна эта девушка.

Крапник сложил толстые пальцы домиком.

– Надеюсь, я могу рассчитывать на вашу неразговорчивость?

– Зависит от того, что я услышу…

– А вы храбрая женщина. У вас есть шанс оказаться действительно полезной. Хорошо. Я представляю небольшую группу лиц. Скажем так, лиц заботящихся о благе государства…

– Сейчас все заботятся о его благе. Настолько бурно, что ещё немного и ему понадобится искусственное дыхание.

– Естественно о своём благе мы тоже не забываем. Но вернёмся к существу дела. У нас есть основания предполагать, что великая княгиня Фейт намерена посадить на престол своего сына…

– Великая княгиня Фейт всё своё время проводит в обществе медиумов, предсказателей и прочих шарлатанов. Как она может совершить государственный переворот? Призвав духов? Заколдовав регентский совет и коронную ассамблею? Вы верите в магию, господин Крапник?

– Нет. Я верю в её друзей и родственников, госпожа Бригида. И в тех, кто не очень рад браку принцессы и грядущему договору об урегулировании.

– Ну, хорошо. А как вы хотите использовать двойника принцессы?

– Для отвлечения… Пока девушка будет играть роль её скорбящего высочества, принцесса Донова сможет покинуть траурное уединение и начать действовать.

– И как именно действовать?

Крапник покачал головой.

– Госпожа Бригида. Не заставляйте меня рассказывать вам слишком много. Вы знаете основное. Этого достаточно.

Проводив Бригиду, Асторе вернулся в кабинет.

– Ты уверен, что стоило всё это ей рассказывать?

– Люди не любят, когда их используют втёмную. Особенно если это делают настолько явно. Она – наша единственная ниточка. И от того, насколько она будет стараться, очень многое зависит.

– Один раз она нас уже подставила…

– Кто-нибудь всё равно бы проговорился, Асторе. Да, кстати о «проговорился». Думаю, нам пока не стоит утомлять этой историей остальных членов нашего маленького треста…

– Ладно. Но вдруг она ещё раз решит поменять сторону?

– Не решит. Я её знаю. У неё есть шанс отомстить. И его она не упустит.

В трактире было людно. Вечер. Конец рабочего дня. Канун выходных. Вымотанные официантки сомнамбулично циркулировали проторенными маршрутами от зала к огромным пивным бочкам и низенькой, чадящей как пароходная топка, дверке кухни. В небольшом загончике стайка голодного вида музыкантов безуспешно силилась пробиться звуками своих разболтанных и немилосердно фальшививших инструментов сквозь гам и шум. Их периодически заглушали крики, свист и улюлюканье, доносившиеся из заднего помещения, где устраивались кулачные бои. Задумчивый тип периодически выходил оттуда и шкрябал что-то мелом на прибитой у входа разграфлённой доске.

Знакомый Куто оказался долговязым, жилистым и костлявым типом в буром вельветовом костюме, надетом прямо на нижнюю рубаху.

– В «Кошке» я уже полгода не работаю, как меня этого… боями перебиваюсь, и по трактирам, – он почесал сбитый, намозоленный кулак.

Юл благоразумно предпочёл не вдаваться в подробности его ухода из заведения.

– Но с ребятами ты переговорил? – спросил Куто.

– Эт да… Кой-кто из них меня помнит. Кой-кто мне должен… – он снова почесался, – новенькой с такими приметами никто из них не видел. Новеньких вообще давешний месяц почти не было.

– Почти? – не удержался Юл.

– Были две. Одна рыжая, как лиса, вторая полсажени с кепкой…

– Нет, это не она… может ты, Куто, всё ж таки ошибся? – с надеждой посмотрел Юл, – раз уж никто её не видел.

– Всё может быть, – знакомый выдвинул скверно побритую челюсть и поскрёб щетину на шее, – но вдруг её наверху держат и к клиентам не выпущают? Или на квартеру какую отвезли… Ребята они ж только внизу ходят. Не всё видят.

– Мадам Фаустина держит заведение в строгости, – уточнил Куто, – каждый знает ровно то, что ему знать положено и ничего сверху.

– Истинное дело, – кивнул вельветовый, и почесал под столом ногу, – иначе бизнесу не будет. К нам… то бишь в «Кошку», ведь самые большие господа захаживают. Да что большие. Сам афтократов братец, покойник, Альбрет, который, так как к себе домой ходили. Покуда не умерли. Большие, говорят, затейники были их высочество. А пить-то как горазды, четверть могли выкушать, а потом ещё и к барышням. Сказывали, прям на девке и откинулись… царствие им загробное.

– А как можно узнать о том дне, когда Куто её видел, подробнее? – перевёл его мысли в более конструктивное русло Юл.

– С девочками надобно поговорить.

– Я вполне могу пройти туда как один из клиентов.

Куто покачал головой.

– Во-первых, Юл, кого попало туда не пускают. А кого пустили – за тем смотрят. Во-вторых, если ты начнёшь приставать к девицам с расспросами, тебя в лучшем случае крепко пошлют, в худшем – набьют морду и спустят с лестницы. И в обоих ты ничего не узнаешь.

– И что ты предлагаешь? Может с кем-то из них встретиться в городе?

– Не… – мотнул головой вельветовый, – Как брадобреевы люди одну из девок напугали, и тот парень удавился, так Фустина, говорят, никого больше не выпущает, кроме как с важными клиентами.

– Насколько я видел, некоторые из девушек уходят домой после работы, – возразил Юл.

– Это с нижних этажей, – пояснил Куто, – которые там на подхвате, прибираются или всякой ерундой вразнос торгуют. Они вряд ли что-то толком знают.

– И что делать?

Куто поглядел на своего приятеля.

– Ты можешь узнать, согласится кто-нибудь из девушек с нами поговорить? И вообще, не слыхали ли они чего.

– Поспрошать могу, чего ж не поспрошать.

– Но для этого придётся как-то зайти внутрь, – уточнил Юл, – так ведь? Например, войти как клиенту. Так и разыскать нужную девицу будет куда проще, кстати.

– Нет, – запротестовал Куто, – мадам будет знать, кто из них с кем мог говорить. Да и просто подслушать легко. Они не рискнут, побоятся. Нужно встречаться так, чтобы никаких посторонних.

– Но как?

Вельветовый ещё раз почесался и добавил.

– Могу ключ дать. Только с возвратом.

– Какой ещё ключ? – насторожился Юл.

– От двери на крышу. Прихватил, когда меня из «Кошки» выперли…

– На крышу?

– Ага. Туда вам залезть нужно. А уж через дверь можете на чердак войтить, и вниз по задней лестнице. Там мало кто бывает. Самое место разговоры вести.

Ветер с залива упруг и прохладен. Пахнет солью и выдувает из лёгких скопившиеся там настои городского смрада и угольной гари. Здесь, наверху, воздух куда свежее и чище. Несмотря на целые чащобы дымоходов, топорщившиеся на окрестных зданиях. Лето – никто не топит, да и море близко.

Ближайшая удобная лестница с выходом на крышу оказалась в трёх домах от «Сияющей Кошки», так что Юлу и Куто довелось немного позаниматься акробатикой, карабкаясь по вычурным жестяным кровлям. К счастью здания тут стояли плотно, практически единой стеной отделяя Клеверец от набережной, так что это не потребовало чрезмерных усилий.

Юл нашёл даже время заметить, что с крыш открывается прекрасный вид на залив и город. Вечернее солнце, пробиваясь через облака, наполняло воздух прозрачным золотистым светом. Его лучи освещали живописный хаос городских крыш, тянувшийся на юг и восток, вплоть до массивных корпусов Адмиралтейства, заслонявших собой военный рейд с неуклюжими силуэтами броненосцев. На севере можно было различить зубчатые кровли множества небольших домов, выстроенных на месте старого канатного двора, давно уже превратившегося в злачное место, где моряки из лежавшей ещё севернее торговой гавани могли расслабиться после длительных рейсов и заодно спустить до гроша полученное жалованье. А западнее, за широким проливом, в закатной дымке проступали набережные и верфи Ольтоны.

– Это здесь, – Куто указал на небольшую дверцу, покрытую сильно облупившейся светло-голубой краской.

Замок скрипел, ворчал, плевался ржавой крошкой, но в итоге сдался. Сильно пригнувшись, они вошли, или скорее вползли, на чердак. Там было темно, душно и очень пыльно. С балок свисала паутина и где-то сверху недовольно копошились и попискивали разбуженные непрошеными визитёрами летучие мыши.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Куто.