355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Яра Горина » Магическая Академия: Последняя из рода Теней (СИ) » Текст книги (страница 1)
Магическая Академия: Последняя из рода Теней (СИ)
  • Текст добавлен: 1 октября 2017, 11:30

Текст книги "Магическая Академия: Последняя из рода Теней (СИ)"


Автор книги: Яра Горина



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Магическая Академия: Последняя из рода Теней
Яра Горина

Глава 1: О непростых путях к мечте

Ивариенна Беллентайн прекрасно помнила тот день, когда после долгих размышлений о своей дальнейшей судьбе, пришла к выводу, что ей просто жизненно необходимо выйти замуж за принца. И это случилось вовсе не на каком– то светском рауте, где наследник престола сумел покорить нежное девичье сердце, и тем более, сердце не было разбито его пренебрежением. Все произошло задолго до того, как Ивари прибыла в столицу Марены, да и вообще назвалась Ивариенной.

Было трудно остаться равнодушной к этому прекрасному юноше со светлыми волосами и правильными чертами лица. Но она влюбилась еще тогда, на свадьбе, где в блеске вечного огня храма Триединой выходила замуж сестра короля.

Тогда у Ивари было другое имя, строгая нянюшка и менее шикарные платья.

Они были совсем детьми, и принц улыбался. Она больше не смотрела на роскошное платье невесты, усыпанное мерцающими рубинами, точно пышные юбки объяло пламенем. Был только он, Антуан, который взял ее за руку и прошептал еле слышно: «Я вырасту и стану королем, а ты будешь моей невестой…»

А потом они расстались. Через год ее родителей удалили из дворца, и они вернулись в родовое поместье Фримэнов.

Еще через год ее на целое лето отправили заграницу, в холодную Вальдштению – к старому другу отца, который следующие десять лет безуспешно пытался заменить Ивари родителей.

Она не видела ужасов разорения своего родного гнезда. Осталось в памяти лишь бледное лицо господина Беллентайна, сжимающего в дрожащих сухих руках черный конверт.

– Их предали, их больше нет, – еле слышно сказал он. – Ты осталась совсем одна, ты осталась последней…

Позже из воспоминаний вообще исчезли подробности того дня. Ивари помнила лишь темную комнату с зашторенными окнами. Темный потолок, темную кровать и темные, шепчущиеся тени вокруг. И в этой кромешной тьме был лишь один светлый образ – принц. Тогда ей казалось, что стоит лишь оказаться с ним рядом, и время пойдет вспять. Все будет, как прежде. Как в те годы, когда она была так счастлива, гуляя с ним по парку королевского дворца.

Шли годы, и Ивари понимала, насколько глупыми были ее детские чаяния, но образ принца никуда не исчез.

В памяти всплывал его облик в лучах закатного солнца, рассеянный взгляд серых глаз, с желтыми прожилками, отблески света в волосах и белоснежная лошадка, на которой юный Антуан восседал с такой горделивой осанкой. Он станет королем, а она – его невестой.

Если «червячок сомнения» и начинал тревожить юную душу, Ивари тут же находила и практическую выгоду: выйти замуж за принца – это умно и почетно. В будущем она станет королевой, и родители, наблюдающие за ней с небесных чертогов, будут гордиться ей. Фриманы всегда заботились о фамильной чести. Их род по знатности не уступает королевскому, а по древности еще и превосходит. Родители оценили бы ее преданность семейным идеалам.

Только вот семьи больше нет.

На трон взошел немолодой Борегар – отец Антуана. Старый король, казнивший всю ее семью, свергнут, но загадочные предатели остались в тени, заставляя ее проживать чужую жизнь.

Дочь завершит дело отца, и даже больше. Ивари войдет в королевскую семью.

И сегодня, наконец, едет к своему будущему мужу, чтобы покорить его сердце с первого взгляда.

Она не зря претерпела столько страданий, ее заветная мечта обязана воплотиться в жизнь. До сих пор Ивари с ужасом вспоминала изменение внешности, которому ее подвергли практически сразу после побега. Теперь ничто в ней не напоминало бесследно пропавшую малолетнюю дочь изменников.

Возможно, если бы не это, сейчас перед зеркалом она видела бы совершенно другое лицо и совершенно другую породу. Как наяву она видела гордый профиль отца, его строгий взгляд. Но улыбка полностью преображала сурового мужчину. Вряд ли она хоть немного похожа на него. Ивари уже и не помнила, какой она была когда-то, лишь боль, сопровождавшую изменения на протяжении многих месяцев.

Единственное, что сохранилось в памяти – цвет волос родителей, такой же, как и когда-то ее собственный – черный, с фиолетовым отливом, что говорило о каких-то семейных магических способностях, о которых Ивари уже никогда не узнает. В волосах матери терялись светло-фиолетовые прядки, словно она выгорела на солнце до цвета сирени, а отец носил воинскую косу, в которой сплелась облачная ночь. Такой необычайный цвет волос был у всех Фримэнов, вероятно, из-за многочисленных межродственных браков. Какой же оттенок был у нее самой, Ивари не могла вспомнить, сколько не пыталась.

– Кровь последних артего не должна раствориться, – печально повторяла мама, но кто такие эти артего и в чем смысл хранить какую-то чужую кровь, маленькая Ивари в те годы совсем не понимала, а сейчас не осталось никого, кто мог бы объяснить.

Но в остальном Ивари была необычайно довольна собой. Да и ни один маг не сможет обнаружить изменения во внешности, если ребенка подвергли им в раннем детстве.

Конечно, за подобное магическое вмешательство можно было лишиться головы, но те, кто решился подвергнуть ее магической трансформации, давно уже были мертвы. Только потом Ивари узнала, что именно родители позаботились о ее будущем в случае самого плохого исхода. Тот маг, который подвергал ее изменениям, наверняка, сильно задолжал Фримэнам…

Светлые волосы, собранные сейчас в высокую, изящную прическу, сверкающие на солнце золотыми всполохами, когда-то причинили ей самую большую боль. Ивари помнила слезы старой нянюшки, которая пыталась утешить ее, как могла, и горькие отвары, способные лишь немного облегчить страдания. Черты лица тоже меняли, но именно после изгнания той сирени из черных как ночь волос, Ивари целый год не могла говорить.

Долгое время ей казалось, что вся жизнь состоит из сплошной боли, которая поселилась в каждой клеточке ее маленького тела. Зато потом, сплетники не раз повторяли, что маленькая племянница графа невероятно похожа на знаменитую красавицу древности – Алеонор Баристольскую, из-за которой карта этого мира несколько раз была перерисована заново.

Теперь никто и никогда не сможет узнать в ней последнюю представительницу древнего рода, настолько не похожа она была на те смутные воспоминания об облике родителей.

Ивари так и не удосужилась спросить у названного дяди, чей облик они с магом выбрали за основу ее новой внешности, но, зная, увлеченность графа пыльными легендами прошлых веков, она почти не сомневалась, что говорившие были правы. Лишь глаза – голубые, словно небо, принадлежали только ей.

Сколько стихов и страстных писем посвящали им! Длинные ресницы, трепещущие от напускного смущения, разили не хуже стрел. Да и есть ли у принца шанс не утонуть в этом глубоком синем омуте?

Ивари не оставляла ни одного, особенно тогда, когда на ней новое, лазурного цвета бальное платье, искусно расшитое серебряной нитью, которое так идет ее глазам. Он заметит ее тонкие запястья, когда она положит ему руку на плечо во время танца, и Ивари смущенно зардеется от его высокого внимания.

Он закружит ее в танце, и, как и всякий мужчина, не сможет оторвать взгляд от декольте, с притворно-скромным вырезом – особой гордости нянюшки, выдавшей замуж не одно поколение девиц Фриман.

– Милая, у тебя вид гончей, которая уже готова наброситься на дичь, – проворчала нянюшка, расправляя на плечах Ивари идеально завитые локоны. – Вот и сестра покойного графа Белентайна, да вознаградят боги его душу, так на сеньоров смотрела, потому больше и замуж не вышла.

Ивари только фыркнула. По ее мнению, тетка не нашла себе мужа, не из-за каких– то там взглядов, это как раз мужчины могут простить, хотя бы потому что редко бывают слишком внимательны к таким мелочам, а вот то, что выглядела она, словно зонтик проглотила, уже более серьезный недостаток. Да и привыкла уже тетушка всеми командовать…

Экипаж мягко ехал по остывающим улицам столицы. Возница явно не слишком торопился.

– Не пыхти, как еж! И не криви губы! Моя графинюшка должна быть самая красивая! Мы же принца хотим подцепить, – продолжала нудеть нянюшка.

Бубнеж Матильды был привычным, и Ивари не осаживала старушку, хотя сильно нервничала перед судьбоносным балом. Она много лет не видела принца вживую, лишь вырезала его изображения из газет, чтобы предаваться мечтам вдали от вездесущего ока няньки.

Много ли у нее конкуренток? На что они могут быть способны? Произведет ли она нужное впечатление? Все эти вопросы не давали покоя.

К тому же сегодня Иваренну Беллентайн представят королю как богатую наследницу, вернувшуюся на родину из далекой Вальдштении, а это значит, что к ее персоне будет приковано внимание не только принца, но и его венценосных родителей вкупе с ищейками. И будет довольно сложно понравиться всем одновременно, поскольку мужчины, их родители и контрразведка ценят в девушках совершенно разные добродетели.

Неприкрытое волнение нянюшки за свою любимицу вызвало в сердце Ивари столько теплоты, что девушка неожиданно начала успокаивать ее, всячески подчеркивая гарантированный успех их мероприятия. Только нянюшка всегда и всецело поддерживала своего «лапочку» во всех начинаниях, невзирая на то, что они могли нянюшке совсем не нравиться. Именно поэтому, огромная сумма из наследства дядюшки ушла на поправку здоровья старой служанки, которая преданно служила семье Фриман уже более сотни лет.

Наверное, когда-то она была очень привлекательна, в каком-то абсолютно диком, животном ключе, словно какая-нибудь древняя богиня плодородия сошла с размытых картинок этнической библиотеки графа. И этот огромный бюст, и внушительные бедра в сочетании с мягкими очертаниями фигуры и округлым лицом, словно покрасневшим от загара, не могли не навевать мыслей о теплоте отчего дома и ласковых объятиях матери, которую нянюшка, пожалуй, хотя бы немного сумела заменить. Сейчас, помолодевшая старушка, наверняка, волновавшаяся из-за того, что ее птичку могут раскрыть, прятала нервозность за показной строгостью, которая действовала словно розги на обленившихся слуг графа Беллентайна, но никогда не удерживала от проказ ее любимую подопечную.

– Милая нянюшка, – ласково убеждала Ивари, – мы со всем справимся. Меня никто и никогда не сможет узнать.

Ивари не впервые успокаивала ее логичными доводами, однако старая нянька, способная нарушить все мыслимые и немыслимые правила для защиты своего ребенка, которым сейчас была для нее Ивари, умирала от страха.

– Смотри, нянюшка, мы все-таки добились своего. Дворец уже близко. И скоро мы там станем хозяйками. Выше нос!

Карета и правда приближалась к подъездной аллее королевского дворца, и, чем ближе они подъезжали, тем медленнее шло их продвижение по запруженным мостовым города. Сквозь тонкие занавески кареты Ивари могла разглядеть, сколько гостей спешат на первый бал сезона во дворец их Величеств. Казалось, вся столица не спит, столько шума и возни было за окном.

Магические огни, освещающие путь богато украшенных карет, подсветили улицы, помогая дворцовым иллюминаторам. Ивари беспокоилась, заметят ли в такой толкучке и суете магический знак, дающий особые привилегии для проезда в королевский дворец? Для его получения Ивари пришлось расстараться, засветившись на первых страницах «Светского сплетника» и поспособствовав дуэльной активности в рядах местных благородных лоботрясов.

Снаружи послышались громкие окрики возниц, и карета поехала быстрее. Ивари с облегчением откинулась на спинку сиденья, под укоряющим взглядом нянюшки, ведь благородная сеньорита должна всегда сидеть прямо, как будто к ее спине привязали деревянную доску, что, впрочем, могло произойти и в реальности, если благородная сеньорита не станет слушать мудрых гувернанток.

Но сейчас Ивари не стала бы слушать никаких наставлений, пусть и самых наиполезнейших для ее будущего удачного замужества. Она чуть ли не подпрыгивала от возбуждения, всем своим видом выдавая нетерпение, которое ее в тот момент обуревало, и еле успела придать лицу высокомерное холодное выражение, когда карета внезапно остановилась, и шустрый лакей распахнул дверцу.

Охота началась.

Глава 2: В которой дела идут совсем не так, как планировалось

Первые солнечные лучи робко поползли по занавескам, но сегодня Ивари не пришлось прятаться от навязчивого солнца. В обычное время она с удовольствием еще понежилась бы в теплой постели, поспорила бы с нянюшкой, и даже добилась завтрака в постель, что, безусловно, совсем не приличествует молодой незамужней сеньорите. Если, конечно, она не тяжело больна.

Но тягостные мысли вовсе не способствовали сладким снам и сильно портили цвет лица.

Ивари вернулась домой далеко за полночь – традиционная ночная павана завершала череду балов, да и весь сезон. Нянюшка, с нетерпением дожидавшаяся ее в малой гостиной столичного особняка графа, даже не решилась задать тот самый заветный вопрос.

Ивари поджала губы. Она знала, что скажет ей нянюшка. Но ей было абсолютно безразлично, что благоразумные сеньориты не швыряются дорогими норковыми манто, не пинают стойки с зонтами, не топают по лестнице и не хлопают дверями так, что кажется, будто стекла повылетают.

– Да что же это делается такое, – ворчала нянюшка, попутно устраняя беспорядок. – Неужели этот гадкий принц разбил сердечко моей птички? Что б ему пусто было, бестолковый какой.

Нянюшка еще долго бродила по спящему дому, задерживаясь перед комнатой Ивари. Но графиня не хотела слушать ее причитания, которые неизменно начинались с фразы «а я говорила!». Девушка даже не плакала, зная, как бесшумно может двигаться старушка. Она не удивилась бы, застав няньку у своих дверей.

Ивари было не до сна.

«Как он мог променять ее на какую-то драную кошку, пусть она и была принцессой! Она простила бы династический брак, но это не тот случай, когда принцу обязательно его заключать!»

В приступе бессильной ярости, Ивари измолотила свою подушку. Ее разочарованию не было предела. Победа казалась такой близкой. Не раз она замечала, как принц любуется ей и сколько при этом в его взгляде безудержной тоски.

Опытную «хищницу» нельзя обмануть. Она чувствовала, Антуан без ума от нее. Принц оказывал Ивари знаки внимания, выделяя среди других девушек, стал ее бессменным партнером на танцах в этой череде балов, дав еще один повод местным аристократкам зеленеть от зависти. Как же она веселилась, глядя на этих глупых куриц!

Ивари видела, как желваки играют на лице ее самого преданного поклонника – сеньора Варимонда, который не раз во всеуслышание объявлял, что не прочь вызвать принца на дуэль. Жаль, что запрещено.

Она видела, как он ревновал ее к другим мужчинам… Неужели это все было показным?!

Они множество раз гуляли по тенистым аллеям дворцового парка и вели многочасовые беседы. Как раньше, в далеком детстве, пока ее жизнь не раскололась на «до» и «после». Казалось, она, наконец, ощутила тот покой, о котором так мечтала.

Ивари не было нужды вслушиваться в то, что говорил ей принц – это, без сомнения, были самые умные речи. Ей просто становилось тепло от этих встреч.

Нравился его голос, его серые глаза и светлые волосы. А как красиво на нем сидел парадный белый мундир королевской семьи! Просто глаз не оторвать. С какой нежностью он произносил ее имя…Ивари. Оно звучало музыкой в его устах. Неужели это ничего не значит?

Как можно променять первую красавицу двора на иноземное страшилище, пусть и королевской крови?! Ивари не могла в это поверить, ведь столько слухов ходило об их будущей помолвке, и, что добавляет этим слухам правдивости, возникали они без ее прямого участия.

Ивари в подробностях вспомнила тот первый бал, когда, как ей казалось, она смогла поразить принца в самое сердце. Белокурая гостья, якобы вернувшаяся на родину, была истинной королевой, затмившей всех присутствующих дебютанток и первых красавиц Марены.

Королевская семья благосклонно отнеслась к появлению Ивариенны Беллентайн при дворе, ведь они так горевали, когда ее фиктивные родители погибли при магическом взрыве в своей лаборатории.

Ивари уже давно привыкла считать имя покойной дочери Беллентайнов своим собственным, не испытывая при этом суеверного ужаса. Много раз она слышала разговоры о том, как замечательно, что столь милая девушка совсем не интересуется магией. Это же может быть так опасно! Благовоспитанная сеньорита думает в первую очередь о браке и семье. Как хорошо, что девочка нашлась, и граф Беллентайн смог воспитать племянницу в духе добродетели, которой всегда отличалось это почтенное семейство.

– Я ни в коем разе не упрекаю вашу матушку, моя дорогая, – понизив голос говорила королева, – Она была слишком одаренной, и могла нанести вред самой себе и, не дай боги, детям. Видите, как плохо это все может закончиться?! Необходимость проходить обучение в магических академиях вызывает искреннее сочувствие. Вам же не грозит столь суровая участь?

– Что вы, Ваше Величество, благодарю вас за заботу, – не краснея врала Ивари, – Боги миловали меня от подобного испытания. Мой дар – ниже среднего, что позволяет мне лишь использовать магические кольца в угоду моему будущему мужу.

О том, что в Вальдштении уровни дара и необходимость обучения определялись совсем по иному принципу, чем в Марене, Ивари не стала уточнять. Она действительно не жаждала попасть на королевскую службу, которая вменялась всем магам независимо от пола. Наличие средних способностей к безопасной, не популярной в Вальдштении магии воздуха, решило вопрос. Безусловно, дядюшкины деньги повлияли на результат испытаний, но об этом Ивари была мало осведомлена.

– Вы поистине счастливое дитя, милочка, вы же могли унаследовать сильный дар своих родителей! Как же вам повезло! Тому, кто женится на вас, будет сопутствовать удача.

Одобрение будущей свекрови много стоит, пусть эта свекровь и не слишком прозорлива. Но где же было ее одобрение, когда король объявил о помолвке ее дорогого принца с султаншей Арлезот – младшей принцессе династии Сафидов?

Как же убого смотрелась Арлезот на фоне прекрасной Ивари! За какие грехи богиня наказале ее таким огромным неженственным носом, нескладной фигурой и прищуренными глазками?

Пожалуй, впервые у Ивари возникла мысль, что таки нашлась женщина, которую просто невозможно приукрасить, и эта самая женщина отобрала у нее самое дорогое: ее принца, и ее мечты.

На миг девушке показалось, что она заметила немое «прости» в глазах принца, но дальше наблюдать за новоиспеченными женихом и невестой было выше ее сил.

Злорадные взгляды аристократок, женихов которых она еще вчера с такой легкостью уводила, распаляли в ней безудержный гнев. Нестерпимо хотелось закричать и затопать ногами, чтобы хоть немного прийти в чувство. Но нельзя. Никто не должен понять, что она, Ивари, хоть чуточку расстроилась. Этой ночью, на этом балу не будет девушки, веселее ее. Плевать на все, она придумает, как вернуть своего принца. И в тот самый момент пришло осознание того, что ее сердце разбито на мелкие кусочки.

Той ночью Ивари была еще более обворожительна, чем обычно, она звонко смеялась и стерла ноги в кровь, танцуя с увеличившейся кавалькадой поклонников.

«Вот та стерва говорила, что принц меня бросил, – со злостью думала Ивари. – И даже не удосужилась понизить голос. Сейчас и ее бросят». Сколько помолвок распалось на последнем балу сезона, вряд ли кто-то стал бы считать.

Но никакая месть не могла унять той ноющей боли в сердце, когда от отчаяния просто перехватывает дыхание, а в глазах пожар невыплаканных слез.

Обида рвалась наружу, и графиня больше не стала сдерживаться.

Всю ночь она рыдала в подушку, успокоившись лишь под утро. Поджав по себя ноги, она сидела глубоком кресле у потухшего камина и чувствовала себя совсем больной.

– Что же это делается, моя птичка! – причитала нянька, и Ивари ни на секунду не сомневалась, что старая Матильда уже в курсе всех событий минувшего бала. – Сдался нам этот принц? Пусть женится на своей убогой, а мы тебе такого жениха найдем, все обзавидуются!

Но Ивари не хотела другого жениха! Зачем они ей?

– Ох, уж эти прынцы, совсем они никчемные стали, – продолжала бухтеть нянюшка,

– Вот старый-то король, по любви женился, хоть и не с первого раза! А за сына крокодилицу берет. Вот ж дела… Ну, же, птичка моя, съешь хотя бы кусочек? Как бы не захворала! Я тебе сейчас блинчиков напеку, твоих любимых, и целую крынку клубничного варенья на них вылью, честное слово!

Безучастность Ивари и ее равнодушие к блинчикам, видимо, сильно испугали старую служанку. Вот что-что, а от блинчиков Ивари обычно не отказывалась. Возможно, няня продолжила бы свои ахи-вздохи, если бы не услышала звук подъезжающей кареты.

– Кажется, к нам гости! – бодрым тоном сказала Матильда, в надежде вывести графиню из того безучастного состояния, в котором она пребывала.

– Лапочка моя, – ласково говорила нянюшка, поглаживая девушку по волосам, – А если это подружки твои – завистницы? Как же ты покажешься им в таком вот виде? Нельзя чтобы они увидели сеньориту Беллентайн в таком вот состоянии! И из-за кого? Из-за прынца этого глупого, чтоб его куряки покусали!

– Не надо, нянюшка, куряк, я же люблю его, хочу, чтобы он красивый был, – оживилась Ивари.

Старая служанка всплеснула руками.

– Ах, негодник такой, разбил сердечко моей кровиночки! Пусть его не только куряки покусают, пусть ему в одеяло гнус залезет! Ах, что б я еще раз…

Но в полной мере распалиться нянюшке не дала вбежавшая горничная.

– К вам сеньорита Маретти приехала. Я сказала, что вы не здоровы, госпожа, но она по важному делу.

– Знаем мы эти важные дела, – нахмурилась нянюшка, – Сплетни разносить, вот их дела. Не иди, моя птичка, я в раз эту барышню выставлю.

– Не надо, я выйду, – вдруг вставила Ивари, – Фитоль – милая.

Насупленная нянюшка, по всей видимости, считала иначе.

– Все они из одного теста, только и думают, как обидеть ее ненаглядную деточку, – бурчала она, доставая из сундука флакон «Свежий взгляд» – тот самый, на крайний случай.

«Никто не заметит ваших слез» – обещала этикетка. Слез-то не заметят, только от него щечки будут тусклыми, если часто использовать. Но нечего всяким «Фитолям» разносить слухи, что это из-за принца Ивари слезы лила…

Уже через полчаса посвежевшая графиня Беллентайн спускалась по парадной лестнице своего столичного особняка. Нянюшка постаралась – на лице Ивари невозможно было заметить и следа бессонной ночи.

Правда, улыбка померкла, что глазастая Фитоль сразу заметила. Чтобы там не думала нянюшка насчет коварства этой барышни, впервые у Ивари появилась подруга. Конечно, дружить с женщинами опасно, кавалеров на всех подружек не напасешься. Но Фитоль, на критичный взгляд Ивари, имела значительное преимущество перед всеми знакомыми ей девушками – она была настолько необычной и непохожей на нее, что делить с ней мужчин попросту невозможно. Если уж кавалеру по нраву такая экзотика – туда ему и дорога.

Вторым условием для зародившейся дружбы стало то, что их с Фитоль ненавидели все остальные девушки. Конечно, по здравому размышлению, у Ивари поклонников было больше, но смуглолицая брюнетка с раскосыми глазами больно нагло уводила женихов. «Без хорошей подруги в местном девчачьем серпентарии просто не выжить, – нередко сокрушались девушки, что не мешало им и дальше испытывать свои чары на чужих кавалерах.

– Ты совсем раскисла, подруга, – не стала церемониться Фитоль, – Поэтому я спешу сообщить тебе последние новости! – многозначительная пауза и девушка продолжала, – Папочка нашей «красотки» Арлезот потребовал, чтобы принц прошел магическое обучение!

Если Фитоль и ожидала какой-то реакции, то кислая улыбка Ивари явно ее не удовлетворила.

– Подумай сама, – продолжала подруга, – Он же не женится на ней, пока академию не закончит! Тем более, ты же слышала о том, что сильных магов нельзя принуждать к браку? Не знаю, правда, какой у него дар.

Потребовалось несколько минут, чтобы Ивари вникла в смысл сказанного. И тотчас тяжелый камень, сдавивший сердце графини, растаял словно по волшебству.

– А ты почему так радуешься? Твой ненаглядный Тибальд все же женится на той невзрачной крыске, которую подобрали ему родители.

Для Фитоль «крыска» была больной темой, и Ивари об этом знала, но просто не смогла сдержаться. Впрочем, подруга ни капельки не огорчилась.

– В том-то и дело, что не женится! Он идет в академию вместе с принцем в качестве друга и соратника! – радостно воскликнула Фитоль и захлопала в ладоши.

Девушки совсем забыли, что благородным сеньоритам совсем не пристало так громко выражать свое ликование, а тем более скакать по гостиной. И подруги по несчастью поняли всю степень своего заблуждения по нахмуренному лицу нянюшки, застывшей в дверях с немым укором и тарелкой блинчиков в руках.

– Но и на вас сеньоры жениться не планируют, – отрезала нянюшка, – Вот же бесстыдницы, а еще и благородные!

Ивари сразу как-то сникла, и по лицу старой служанки скользнула тень, словно она жалеет о своих резких словах.

– А это мы еще увидим, – дерзко ответила Фитоль, – потому что мы с тобой едем поступать в Магическую академию Марены!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю