Текст книги "Одноклассники Квадратного стола (СИ)"

Автор книги: Яна Таар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Остальные части камня она предусмотрительно расшвыряла. Спрятав чашу, хозяйка клада осмотрелась и никого не увидела. Задрала голову: подружка еще не добралась до злополучного окна.

– Раз, два, три, четвертый камень снизу…

– Жива? – Испуганное лицо маячило на высоте полутора метров.

– …под прекрасно сохранившимся окном, – закончила Яна, вставая на колени.

– Ноги-руки целы? – беспокоилась Оля.

– Сейчас попробую.

Яна поднялась, притопнула здоровой ногой и аккуратно ступила на пострадавшую.

– Относительно. Но убегать от врагов не смогу. Какой ужас! Я же хотела сегодня танцевать! Впрочем, – разочаровано махнула рукой, – глупо рыдать, потому что танцевать не с кем: приличные кавалеры разобраны.

Прихрамывая, потащилась к краю обрыва и застряла там, восторгаясь открывшейся панорамой.

– Восхитительная первозданность пробуждает дух авантюризма, – повторила чужие слова и удивилась. – Всего час в замке, а уже цитатами шпарю из путеводителя.

Оля, игнорируя страх высоты, присела на корточки в оконном проеме. Истинная почитательница красоты, она любовалась зеленой шапкой буковой рощи, темной волной подступающей к подножью древнего вулкана, и темными водами реки, блестящей лентой исчезающей в тени гор.

– Необычная атмосфера, – признала она. – Перед поездкой я читала легенду о владелице этого замка. Она была колдуньей, красавицей и авантюристкой. По одним источникам ее величали Злобная Дева, по другим – Поганая Девица. Легенды утверждают, что по приказу этой венгерской графини, а может царевны…

– Ставлю на графиню!

– Не перебивай. По ее приказу воины сгоняли людей на гору поднимать камни и строить крепость. Злобная Дева запомнилась тем, что возводила неприступные стены, добавляя в цементирующий раствор человеческую кровь и грудное молоко. Вот такие стеночки. – Оля постучала кулаком по проему.

– Бр-рр! Подданные графиню точно не любили. Надеюсь, она умерла не своей смертью?

– Венгерский король помог. Или простолюдин. Мнения историков и легенд расходятся. Факт, что где-то в окрестностях замка имеется высокий курган, указывающий на место погребения девицы.

– Что вытворил справедливый монарх? – полюбопытствовала Яна.

– Король Матьяш отрубил ей голову.

– Вот оно что! Все болтают, злобный призрак ходит, злобный призрак. Я бы тоже злая ходила, если бы мне…

Оля вскрикнула, и Яна оборвала речь. Встревоженная, она бросилась на помощь. В окне рядом с подругой объявилась парочка Андрей и Вероника. Судя по довольному выражению лиц, целиком прослушавших забавный экскурс в историю.

– Мы весь замок облазили, – сварливо начала Яна, – даже за стену выбрались. Андрей, что за взгляд? Эта башня разрушена не нами, время постаралось. И вообще, мы с Олей идем домой.

– Торопишься? – ухмыльнулся самозваный король Артур.

– Стирка, глажка, уборка. Куда без этого порядочной женщине!

– Иди. Дорогу найдешь?

– Найдем. Ты ведь не думаешь, что я одна пойду? Разрешите пройти? – она перевесилась через окно.

Андрей помог ей взобраться, а потом и спуститься с оконного проема.

– К слову, этот замок не был разрушен временем, – передислокация не мешала рождению исторической правды. – Последний бой крепость приняла в тысяча шестьсот сорок четвертом году. Тогда она была захвачена и разрушена трансильванцами. С тех пор замок не отстраивался. – Он широко повел рукой. – Руины – результат военных действий. Дорогие дамы, почувствуйте атмосферу Средневековья, какое оно было без прикрас.

– Мрачное и страшное, – буркнула Яна и полезла через пролом.

– Мне Средневековье рисуется совсем другим, – нежным голосом отозвалась Ника. – Время отважных рыцарей, прекрасных дам, охот с выездом, богатых балов, красочных турниров…

–.. и кровавых крестовых походов, – автоматически закруглила Яна. Виновато встрепенулась: – Черт знает что! Само выходит.

– Прекрасные дамы, – грохнул прямо в ухо голос Андрея, – встречаемся в ресторане в восемь тридцать вечера.

Яна подпрыгнула от неожиданности, рванула в сторону и угодила в круглую яму, полную каменных обломков, где едва не наступила на бедняжку Чуева.

– Войтовская, опять ты, – пропыхтел Толик, успевший вздремнуть под чахлым кустиком.

– Колодец! – откуда-то сверху объявил Галл. – Диаметр три с половиной метра.

– Неужели? – развеселилась Яна. – И всем этим дурьим метражом предки пробивались через жерло вулкана в поисках воды!

– Думать так и не научилась. Только говорить, а? – вежливо осведомился невидимый Галл.

– В колодце хранили дождевую воду, – не дал развернуться перепалке Андрей. – Сейчас он полузасыпан, останки, по сути.

Возле колодца собрались все одноклассники. Носком кроссовки Толик лениво ковырял камешки на дне колодца, в несбыточной надежде добыть упомянутую дождевую воду. Рядом с ним, на краю древнего гидросооружения, сидела Луиза, терпеливо выгуливая слабого подопечного. Чуть подальше пристроилась усталая Ника. В руках она держала туфельку, из которой вытряхивала то ли песок, то ли щебенку, но процесс длился. Было ясно, что подобная участь постигнет и вторую туфлю, пока модельные ножки не отдохнут и не будут в состоянии преодолеть отрезок замок-пансионат.

Герман и Полина держались чуть поодаль: их чувства полыхали пламенем, они с удовольствием ругались. Борис забрался на одну из стен, ведя съемку школьного сообщества. Выглядел швейцарский доктор бодро и свеженько, будто вылез из-под душа. Яне подумалось, что такого здорового лося надо гонять и гонять – предпочтительна вышеупомянутая охота с выездом, и одним замком тут не обойтись. Вот на пятом, возможно, на шестом историческом объекте Галл сломается, вырубится и потеряет видеокамеру.

ГЛАВА 7 – в которой одноклассники рассказывают автобиографию

Распахнутый чемодан валялся посреди комнаты. Скрестив ноги по-турецки, Яна сидела на коврике и занималась укладкой вещей. В одной руке она держала фен, в другой – пустую коробку.

– Нам повезло, что погромщик в аффекте не порезал одежду, не побил технику и не выпил бар, – глубокомысленно заметила она. – Хочется поблагодарить его за это.

– Даже не знаю, кого предпочесть: злобного и неизвестного маньяка или недоброго, но все-таки знакомого одноклассника, – с этим словами Оля вышла из ванной комнаты, где второй раз за день выставляла на полку мыло, гели и шампуни. – Зачем скинул на пол? Зубную пасту ногой раздавил. Только не пойму, чья была паста.

– Боюсь, что и он не понял. Глядел на сплошные дубли и не понимал. Эти загадочные русские женщины!

Яна закинула коробку с феном в чемодан, отправила туда книжку, зонтик и несколько пакетов с вещами, затем поднялась с коврика, устало потянулась.

– Меня откровенно ненавидят двое: Вероника и Чуев, – она застегнула замок и поставила чемодан возле шкафа. – Луиза – нудна и высокомерна, но делить нам нечего. Галл полон сюрпризов. Впрочем, и Ника тоже. Ты бы смогла на таких каблуках три часа бродить по горам?

Ольга отрицательно мотнула головой.

– Вот видишь. Я ее недооценила. Она – хитрая и сильная женщина, в Андрея вцепилась мертвой хваткой. Глазом моргнуть не успеем, как потащит его под венец.

– Он не входит в список подозреваемых? – уточнила подруга.

– Не входит, – твердо заявила Яна. – Хотя туда-сюда бегали все.

– Правильно. И Герман убегал с веранды, и Полина, и Андрей.

– Шесть, – покосилась на скептически настроенную соседку, – ладно, семь подозреваемых.

Яна вышла на свою веранду, перегнулась через широкие перила и внимательно изучила поросший травой и кустарником, практически отвесный склон оврага. Скрипнула дверь, рядом появилась Оля.

– Объясни, как можно сюда забраться? – спросила Яна.

– Но забрался же! – парировала та. – Среди бела дня залезть в чужой дом и устроить там погром. Он отчаянно рисковал. Здесь нужны железные нервы. Не-ет, это не Чуев.

– Тогда Галл. У хирургов, знаешь, какие нервы? Канаты стальные! Если узнает, что Грааль у меня, полоснет по горлу скальпелем и грубо захохочет.

Подружка замотала головой, не желая представлять сумасшедшего доктора.

– Не он это.

– Тогда кто?

Они помолчали, пристально вглядываясь в темно-зеленую глубину оврага.

– Я знаю! – торжественно произнесла Яна. – Человек-паук!

Женский смех взорвал сиреневые сумерки, прокатился по оврагу и затих в тени соседской веранды.

Острые шпильки вязли в мягкой земле. Яна чертыхнулась, выдернула каблуки и, встав на носочки, забавно побежала вслед за подругой. В свете луны ее светло-зеленое одеяние призрачно выделялась на фоне гнетущей темноты. Легкий шифоновый шарфик, скромно драпировавший шикарный вырез горловины, поддался налетевшему ветерку и плавно упорхнул с плеч, найдя пристанище в дебрях колючего шиповника. Она ахнула и ринулась во тьму разыскивать летучую деталь гардероба.

– День сегодня непутевый, – ныла Яна, освещая мобильным телефоном ближайший куст. – Куда ты делся?

Ольга стояла на мостике и следила за светлой блузкой подруги. Блузка со стенаниями нападала на живую изгородь.

 – Что у тебя опять случилось?

– Улетел, гад!

– Кто? – Оля бросила взгляд на светящийся экран мобильника. – Не спеши. Уже все равно на сорок минут опоздали. – Она облокотилась на перила мостика. – Значения не имеет, пятью минутами раньше или позже…

– …Луиза съест нас с потрохами, и с этим неладным шарфом. Ой, колется! Вот ты где. Нашла! – Яна сняла с ветки шарф и помахала им над головой.

Женщины поднимались по ступенькам, причем Яна всю дорогу разговаривала с шарфиком.

– Куда ты убегаешь? Ведь красиво лежал. Опять этот ветер!

– Вяжи крепче, – вздохнула подруга.

– Морским узлом?

Они вышли на дорожку, вымощенную каменной плиткой. В ночном безмолвии дробный перестук каблучков прозвучал оглушительной гаммою и заставил женщин ускорить темп. Вдоль стен пансионата подруги уже почти бежали, с надеждой посматривая в сторону узких окон. Бархатные вишневые портьеры прятали тайны постояльцев, а заодно не пускали на улицу электрический свет.

Подруги остановились у входа, чтобы привести себя в порядок и отдышаться. Сейчас строгий фасад здания, темные аллеи, сплетающиеся в клубок у фонтана, и едва слышная музыка вызвали у Яны абсолютно противоположные чувства. Она неожиданно сорвала с груди лелеемый шарфик и закружилась в вальсе.

– Будем танцевать! – выкрикнула она и была остановлена рукой подруги.

– Наш ресторан, – Оля кивнула на окна с мозаикой. – Веди себя прилично.

– То есть? – оскорбилась Войтовская.

– Не провоцируй мальчиков и девочек.

– У-у! Так я до седьмого пришествия не разберусь, кто есть кто, и заслуживает ли избранник Грааль.

Яна с любопытством разглядывала неправильной формы зал, убранство которого было выдержано в стиле рыцарского средневековья. В центре большого помещения располагался внушительный очаг, прикрытый колпаком с широкой трубой. Грубоватые столы темного дерева и стулья с высокими спинками держались на почтительном расстоянии от очага, заполняя углы и ниши слабоосвещенного зала. Роскошные скатерти, мозаичные стекла в окнах и скрещенные алебарды над дверями удачно вписывались в дизайнерскую концепцию тех глухих времен.

Чтобы посадить одноклассников вместе, хозяева ресторана сдвинули четыре столика в один большой квадрат. На импровизированном столе опоздавшие дамы наблюдали легкий разгром: сервировка нарушена, початые бутылки, полупустые тарелки с переворошенными закусками, скомканные салфетки. Зато гости разрумянились и выглядели счастливыми.

Даже строгая физкультурница не стала пенять припозднившимся одноклассницам за чудовищный, по ее меркам, проступок.

Яна и Оля присели на стулья с незаполненной стороны квадрата. Ника как-то незаметно примкнула к подружкам, что совершенно не понравилось Войтовской. После драматического выяснения отношений на лесной дороге, она не благоволила к сопернице и подспудно желала видеть ее в роли погромщицы. Хотя навязанный образ худенькой Нике совершенно не подходил.

 Возле женщин материализовался услужливый официант, расставляющий горячее и наполняющий бокалы вином.

– Спасибо, – кивнула Яна и огляделась.

Мужчины держались особняком, рассевшись на противоположной стороне стола. По единодушному мнению подруг, они были заняты коварными интригами. Полина сидела боком, глядя исключительно в сторону великого артиста. Луизу всецело поглотили откровения отпустившего себя Толика.

Разведчик постучал ножом по графину и призвал начать официальную церемонию: каждый из присутствующих должен был рассказать биографию, начиная с момента окончания школы и заканчивая сегодняшним днем. Самой смелой оказалась Вероника. Она откинула в сторону салфетку, изящно поднялась и обратилась… к Андрею:

– После окончания школы я уехала из военного городка и поступила в Московскую Академию хореографии, – докладчица выдала ослепительную улыбку. – Закончила учебное заведение с отличием и была приглашена в столичный театр. Отработав полгода, подалась в модельный бизнес…

– Сейчас начнется про волшебный карьерный рост, зарубежные контракты, гонорары в валюте, – шептала Яна подруге. – Теперь представь, следом вылезу я – типичная провинциалка, никакого успеха в карьере…

Одноклассники со вниманием отнеслись к рассказу звезды подиума. Лишь Толик суетился: поглощал водку полными стопками, шумно закусывал, демонстративно гремел тарелками. Яна решила, что ему тоже претит выступать перед изысканным обществом, и бедняжка готовит побег. Правда, способ выбрал не слишком правильный: напьется вдрызг и слушайте ребята автобиографию в деталях.

– После окончания Челябинского пищевого института работала технологом на пивзаводе, – вела жизненную летопись Полина. – Прошло несколько лет, и я…

– …рассказывать, что сто лет замужем, двое детей-оболтусов, шесть соток земли с мутной дачей? И зачем я сюда приехала? – ужаснулась Яна.

– …полгода, как исполнительный директор предприятия. Не замужем, воспитываю дочь, – ловко закруглилась староста и с царственным видом опустилась на стул.

– Кино про Полину сняли, – завистливо вздохнула Яна. – Москва слезам не верит.

– Я смотрела! – взорвалась эмоциями Вероника.

– Хорошая история, жизненная. Согласно сценарию, героиня должна выйти замуж за рабочего в грязных ботинках и с бабкиным самоваром.

– Ты не поняла главного, – вмешалась Оля. – У будущего мужа – золотые руки.

Яна уставилась на свои руки. Пришла в себя от пинка по ногам и настойчивого шепота.

– Вставай и рассказывай. Народ ждет.

– Только не говорите, что моя очередь! – испугалась Яна. – После успешного пивзавода моя история вообще никак. А, ладно! – решительно выдохнула и поднялась из-за стола.

Все силы ушли на возвращение голоса, в голове – ни одной путевой мысли. Она забавно поклонилась.

– У меня скромные достижения. После школы я. я струсила и подалась в техникум. И только спустя семь лет, при муже и с детьми, поступила в университет на заочное…

Звон разбитой посуды и рев Толика заставили Яну плюхнуться на стул: ноги подкосились.

– Университеты, институты… вот вы у меня где! – дурным голосом орал скандалист, угрожая кулаком перепуганной Войтовской.

Он враскачку поднялся, потянул за собой скатерть, отшвырнул в сторону кусок хлеба.

– Я академий не заканчивал и получаю побольше вашего! Рабочий четвертого разряда, прошу любить и жаловать. Золотые руки! И меня це-енят! – последнее слово он произнес с дрожью в голосе и хлопнулся на место: Луиза дернула буяна за рукав.

– Закусывай, – она придвинула тарелку и вложила ему в пальцы вилку.

– Неужели Полина выйдет замуж за Толика? – Вероника вытаращила глаза и схватилась за грудь. – Что же это делается, мамочка!

– Судьба играет, – неопределенно высказалась Яна.

 Полина же задумчиво баловалась с ножиком, не подозревая о происках насмешливой фортуны, подсовывающей ей одноклассника-золотые ручки на место супруга.

– У Толика комплекс на почве образования. У всех – высшее, а у него – никакого. Его это убивает, – Оля прижимала ко лбу бутылку с холодной минералкой и развлекалась ролью психолога.

– А меня убивает, что уже целый час играет медленная музыка, и никто не приглашает меня танцевать! – возмутилась Ника. – Полине тоже грустно. Еще бы! Перспективы-то сомнительные.

Заскучавшая директорша пивзавода отодвинула в сторону закуску, подперла рукой щеку и со странным выражением рассматривала тупой столовый нож. Сжав оружие в кулаке, она темпераментно атаковала запеченное мясо, после чего уставилась на получившийся натюрморт.

– Эскалибур, черт бы тебя побрал, – процедила она и задохнулась в горячих объятиях навалившейся Вероники.

– Мне катастрофически не хватает мужского внимания, – жаловалась подружка.

– А мне воздуха, – прохрипела Полина, разрывая удушающие цепи. – Видишь, им не до нас. Шепчутся. У них – тайна.

– На свежий воздух…выйдем, Полиночка-а! – тянула Вероника и, взяв за ориентир скрещение двух алебард, пошла к двери.

Бывшая отличница твердо помнила про наикратчайшее расстояние между двумя точками. Проход вышел как на подиуме: ногу она четко ставила перед ногой – этакий заплетающийся шаг, очаг преодолела впритирку, стол был взят на таран, официант отброшен в сторону.

Полина вытащила нож из мяса, аккуратно помассировала горло, смешно подергала шеей, снимая спазм, и лишь тогда отправилась на вечерний променад.

ГЛАВА 8 – в которой Яну обвиняют в краже Грааля

Обиженные невниманием одноклассницы поочередно покинули пансионат, спустились по ступенькам и присели на парапете фонтана, уставившись в черноту аллей. Уютная темнота ночи, пьянящие запахи цветов и некоторая уединенность располагали к дружеским откровениям.

– Хочу замуж, – призналась Вероника. – Сигареты есть? Столько времени потеряла.

– Ты не куришь, – Полина опустила ладонь в воду фонтана, и легонько брызнула на пошедшую в разнос подружку. Та отодвинулась, прикрылась руками и продолжила, прямую, как предыдущий путь, мысль.

– Я дважды была замужем. Оба раза по расчету. Теперь желаю выйти по любви.

– Это хорошо, – улыбнулась Полина в темноту, – что объекты у нас разные.

 – Как думаешь, почему он ничего не рассказывает о семье? – Вероника решила хоть с кем– то обсудить наболевшее.

– Потому что нет никакой семьи или эта информация строго засекречена, – в ответах Полины не хватало логики. – Вот взять Геру… нежные чувства ко мне – это игра, вывеска. Обнимает, в глаза смотрит, а я не верю. Говоря на его языке, у меня эпизодическая роль.

– Хочу, чтобы он меня полюбил. Как это сделать? – у Вероники перед глазами маячил полковник.

– Кто? – испугалась ее приятельница, но тотчас сообразила. – Андрей? Да, никак. – Полина уставилась в темноту. – Проклятье дьявольского сосуда.

Она уперлась ладонями в мраморный бордюр и монотонно раскачивалась.

– О чем ты?

– О нем, о Граале.

– Что? Дело в этой штуковине?!

– В ней. Одно я всегда знала точно: и Грааль, и Янка исчезли из города одновременно.

– В моих бедах виноват Грааль! – прозрела Вероника. – Тогда слушай. Сегодня вечером хотела я выйти на балкон, чтобы посидеть в одиночестве, но услышала разговор на соседской веранде и осталась стоять в дверях. Так вот, танцуй, чаша – у Янки.

Полина взволновалась, вскочила, как будто действительно собиралась танцевать, и сгоряча рванулась в темноту, но, опомнившись, быстро вернулась и уселась на мрамор.

– Где она его прячет, кукла рыжая? Я подозревала! Теперь мне понятно, отчего Галл влюблен в нее до безумия, и муженек названивает. Приворожила их с помощью Грааля. Ведьма! – полыхала гневом праведница.

– Ты обратила внимание на ее декольте?

– Что там показывать! – отмахнулась Полина.

– Шарфиком задрапировала, – обличала приятельница. – Представляешь, она мне открытым текстом сказала, что в ее коллекции мужчин не хватает Андрея. Я ей говорю – побойся бога, у тебя законный брак, а ты…

– Бесстыдница! Надо что-то делать.

– Измазать смолой, извалять в перьях и пустить… – Вероника ткнула в звездное небо.

Староста задрала голову и уставилась на сияющие звезды.

– Только там ее не хватает! Слушай, она упрямая, не признается, – на смену эмоциям приходила мудрость.

– Припугнуть хорошенько, – искала выход Вероника.

В кустах громко хрустнула ветка. Дамы-интриганки мигом отрезвели. Кровожадная модель ойкнула и чуть не свалилась в фонтан. Полина вскочила с места, но тут из темноты выступила Луиза.

– Вышла проветриться, душно в зале. Сплетничаете? – миролюбиво поинтересовалась она.

– Фу, напугала, – Полина бухнулась на парапет. – Сплетничаем. Янке завидуем, раздумываем, как жизнь ей осложнить.

Луиза понимающе скривилась и коротко хохотнула.

– Какие вы злые, девочки.

– Мы не злые, мы справедливые. Она, будучи замужем, позарилась на Андрея, да и моему глазки строит. Где твой Чуев? – Полина вернулась к обязанностям старосты.

– Сидит за столом в обществе блудницы, – фыркнула Луиза.

– Видишь, Полин, а тебе скоро за него замуж выходить, – совсем раскисла Вероника.

Староста удивленно воззрилась на одноклассницу, хотела уточнить, но махнула рукой.

 – Надо возвращаться в зал, а то и вправду соблазнит, – Вероника готовилась к сражению с темной силой в лице Войтовской. – Помогите встать.

Полина и Луиза протянули ей руки. Та, что взывала к помощи, как бы нечаянно опустила ладони в чашу фонтана и щедро окатила водой доверчивых одноклассниц. Визг и вопли разорвали ночную тишину, заставив спящих постояльцев взбодриться и осознать, что жизнь – это суета сует, и правильнее – выпить снотворного на сон грядущий.

Хохоча и отряхиваясь, дамы переступили порог ресторана и были встречены волнующей мелодией – Вероника сочла ее непристойной – пустыми стульями и негодующим фальцетом Толика. Рабочий четвертого разряда в одиночестве сидел за столом и разговаривал с шеренгой бутылок.

– …согласился вынести мусор. Так, ё-моё, примчалась соседка и разоралась, что я насорил возле мусоропровода. А я не сорил! Катьке сказал, чтобы она больше не приставала ко мне с помойным ведром. И точка! – Чуев стукнул кулаком по столу.

Вернувшись в зал, Вероника довольно быстро нашла врага, сфокусировала взгляд и наметила мысленную траекторию. Хищница Янка и ее любимый разговаривали у окна. Расстояние между ними – не больше семи сантиметров. Она потянулась за алебардой. Герман курил, задумчиво таращась на доисторический очаг. Галл и Ольга стояли возле стены, разглядывая рыцарские доспехи. Беседа вертелась вокруг особенностей холодного оружия, и оба умника демонстрировали мощные пласты исторических знаний. Полина подтолкнула локтем застывшую подружку:

– Чего встала? Действуй!

– Не могу, – протянула Вероника.

Староста презрительно вздернула подбородок и направилась к столу.

– Ладно, вызываю огонь на себя, – пробормотала она и громко постучала вилкой по бокалу. – Эй, одноклассники квадратного стола, мы будем сегодня танцевать?! Или продолжим обмениваться воспоминаниями о Граале?

Она уронила вилку в груду посуды, танцующей походкой подошла к Андрею, ловко оттерла Яну плечом и жизнерадостно заявила:

– Пригласите даму на танец.

Он учтиво раскланялся, предложил ей руку, и… Полина привела его к взволнованной Веронике.

– Ее пригласи.

Сводница подтолкнула парочку к очагу, вокруг которого располагался местный танцпол. Успешная модель кружилась в танце, вопросительно поглядывая на бойкую подружку. Та показывала ей большой палец и умильно прижимала руки к груди. Приступ фальшивого восторга длился недолго: рядом присел Герман и отвлек внимание.

– У меня странное ощущение, будто весь класс был в курсе нашей игры, – мягко подступился он к волнующей теме.

– Не весь. Единицы. Но я бы хотела увидеть чашу снова. Где она, как ты думаешь? – Полина шла ва-банк.

Музыка смолкла, и в тишине очень громко прозвучали следующие слова:

– Снова? Ты видела Грааль?

– Видела и держалась, – она резала по живому.

Андрей и Ника подошли к столу.

– Кто еще держался? – спросил он.

– Я! – отозвалась его партнерша. – Что теперь сделаешь? Арестуешь?

Разведчик удивленно покачал головой. Он недооценил девочек из своего класса.

– Мне очень интересно, куда делась ваша святыня? – Полина развернулась и вызывающе уставилась на Янку.

Меж тем, та присоединилась к подруге, и они вдвоем рассматривали амуницию средневекового рыцаря. Оля озабоченно прислушивалась к разгорающемуся скандалу. Пробудившийся Толик внес посильную лепту:

– Украли!

Волнуясь, он сбил руками пару фужеров и влез локтем в блюдо с заливным. Засмущавшись нелестным вниманием, потянул тарелку из-под локтя, предсказуемо рухнув на стол. Выбравшись из посуды, продолжил с надрывом:

– Принес Грааль, на камень поставил, отошел на пять минут. Вернулся – нет его! – Широко развел руками. – Украли!

Яна склонилась к уху подруги и прошептала:

– Сейчас начнет голосить, что я украла.

Толик указал пальцем на Яну.

– Войтовская украла!

Воровка равнодушно выдержала обвинительный приговор и семь подозрительных взглядов.

– Толик, смени пластинку, – посоветовала она и повертела головой, разыскивая вечно убегающий шарфик. – Как скучно, – шагнула в сторону выхода. – Мы еще будем сегодня танцевать или трогательный вечер завершен? Разбегаемся по кубрикам?

Снова зазвучала музыка, но совсем в другом ритме. Герман поднялся из-за стола, направляясь к притягивающему его очагу, а по дороге выдал легкий степ, чем сорвал восторженные аплодисменты.

– Мы еще молодые, мы еще вот как можем, – улыбнулся он, застывая в эффектной позе.

– Давайте за это выпьем, – опомнился Толик.

Герман шутливо поклонился дамам, достал из кармана мобильник и, пританцовывая, выплыл из ресторана.

– Положите его туда. – Андрей кивнул в сторону белых шезлонгов, выстроившихся аккуратным рядком вдоль кромки бассейна. – Пусть поспит на воздухе.

Борис и Герман сгрузили Толика на первое по счету спальное место и с вздохами облегчения присели на пластиковые кресла, расставленные вокруг миниатюрного столика. В слабых отблесках далекого фонаря они выглядели группой революционеров, затевающих политический заговор против государя императора.

 – Забавная история с этим Граалем… – открыл прения Андрей.

– Угу. Обхохочешься, – меланхолично согласился Герман. – Мы все это придумали, Грааль тоже наш, и мы – не в теме!

– Ты бы плотнее поработал с Полиной, – мягко посоветовал друг. – Она знает больше, чем говорит.

Герману не понравились чужие указания и навязанная роль.

– Слышишь, умный, поработаю, не сомневайся. А ты вместо того, чтобы морочится с Никой, занялся бы Янкой. Невооруженным глазом видно, что она к тебе неровно дышит. Извини, Галл.

Последний хмыкнул, достал из кармана телефон, поводил пальцем по экрану, включил фонарик и в сердцах швырнул мобильник на стол.

– Молчать и думать – нетипично для Войтовской, – раздраженно заявил он. – В ее стиле – вывалить правду, и лишь после задуматься над тем, а надо ли было.

– Люди меняются, – заметил Герман.

– Не в этом случае. Темперамент остался прежним. Здесь эмоции обязательно заглушат разум. Вывести ее из себя или хорошенько напугать, и, поверь, расскажет как миленькая.

Герман откинулся в кресле. Устало прищурившись, он смотрел на далекие звезды, сияющие холодными голубыми огнями, и в затяжку курил. Спустя пять минут блаженной тишины начал разговор, из-за которого они собрались здесь вчетвером. Нет, втроем. Герман оглянулся на неподвижное тело, калачиком свернувшееся на шезлонге. Четвертый – им не помощник.

– Я думал, это все игра: сражения на мечах, торжественные обряды, рыцарские клятвы. Просто игра. – он всмотрелся в темные лица собеседников. – Ваши желания сбылись? Те, что вы произнесли над Граалем.

– Все, о чем просил, позже исполнилось, – чуть помедлив, признался Галл, – только…

–.. только лучше бы не просил, – усмехнулся Андрей. – У всех так? – теперь и он закурил. Герман, напротив, затушил сигарету в пепельнице на столе. Борис недовольно разогнал дым рукой.

– Поберегли бы здоровье, братья по несчастью, чай, не шестнадцать лет!

– Вернуть бы те годы, – вздохнул Герман.

– Не понравилась жизнь популярного артиста? – полюбопытствовал Галл.

– Отчего же, понравилось, – голос Германа звучал слишком звонко в ночной тишине. – Вон Андрей мечтал быть разведчиком и стал им, а ты – успешным и знаменитым хирургом. Как итог, практикуешь в Швейцарии.

– Не ори. Люди спят, – оборвал стенания разведчик.

– Меня интересует, у которой из девчонок наш Грааль? На кого ставите? – не выдержал великий хирург.

– Тяжесть славы сгибает спину? – поддел Герман. – Ставлю на Янку. У Полины его точно нет.

 Трое заговорщиков как по команде уставились на слабоосвещенное окно маленького коттеджа. Плотные шторы не позволяли увидеть, чем заняты его обитательницы.

– Не факт, – возразил Андрей. – Мало информации. Все наши дамы ведут себя странно. У каждой есть скелет в шкафу.

– И не один. За столько-то лет, – откликнулся Герман.

На шезлонге тоненько вскрикнул и закопошился рабочий без образования. Мужчины замолчали, в надежде, что субъект повозится и снова уснет. Но Толик неожиданно спустил ноги на травку, с удовольствием потянулся, со вкусом зевнул и застыл в удивлении:

– Где я? – он вгляделся в призрачную группу. – Ребят, вы?

Ребята никак не отреагировали на призыв друга. Оставили его наедине с догадками. Испуганный, он рухнул ничком на шезлонг и притих.

– Повезло тебе с соседом, – посочувствовал Герман доктору. – Спит мало, а говорит много. Прямо кладезь информации.

– Родник мудрости, – согласился Галл.

– Интересно, он женат?

– Живет с какой-то Катькой – женщиной трудной судьбы. Поминает каждый час, но не звонит.

– Луиза носится с ним, как с писаной торбой, жалеет. – Галл поднялся с кресла, расправил плечи.

Андрей потушил сигарету, вышел из-за стола, оглядел пустынную лужайку.

– Теперь наша очередь… носиться.

Они подхватили Толика под руки и повели его в сторону пансионата. Дело вышло непростое: буйный друг окончательно пробудился, начал вырываться из дружеских тисков, громко подпевая каждому сделанному шагу.

– Первым делом, первым делом – самолеты. Ну, а девочки? А девочки потом… трам– пам-пам, – по ходу дела певец выполнял танцевальные па, оттаптывая ноги добровольным помощникам.

– Заткнись, – сквозь зубы выдохнул Борис, пропустив качественный пинок.

– Наш гимн не нравится?! – веселился паяц. – Галл, а как у тебя с женщинами? – и визгливо расхохотался. – А, никак! – радостно притопнул, споткнулся на ступеньках и завис в руках друзей. – Проклятый гимн! – всхлипнул Толик.

Тройка рыцарей и брыкающаяся ноша медленно восходили по лестнице, направляясь в сторону пансионата. Полная луна выглянула из-за облаков и бесстрастно осветила трагически-молчаливую группу.

 Ольга лежала в постели, закинув руки за голову, и следила за метаниями неугомонной подруги. Яна в этот момент тревожно топталась у окна, подглядывая в узенькую щель между стеной и портьерой. Осторожность начинающей шпионки чрезвычайно веселила соседку, которая думала почитать книжку на сон грядущий, а вместо этого увлеклась наблюдением. Она перевела взгляд на стилизованные под старину ходики с гирькой и обнаружила, что часы показывают половину первого ночи. Ольга захлопнула не прочитанную книгу, выключила настольную лампу и умиротворенно закрыла глаза.