Текст книги "Непридуманная сказка (СИ)"
Автор книги: Яна Перепечина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– А когда мы сможем всё-таки посмотреть базу?
– Через месяц. Заполняйте анкету, – равнодушно бросила девушка и направилась к двери.
– Через месяц? – с трудом выдавила из себя Ангелина, а Вадим просто окаменел.
– А что вы хотите? – дёрнула плечиком девушка. – Нам нужно подобрать подходящие вам варианты. Да и очередь у нас. Кстати, вы сможете выбрать только одного ребёнка, поехать посмотреть, потом, если не понравится, вернуться к нам и написать отказ. После этого получите другой вариант.
– Понятно, – кивнула Ангелина и низко нагнула голову, словно внимательно читая образец. Слёзы душили её.
Девушка вышла. Вадим встал и шагнул к жене. Она, всхлипнув, уткнулась лицом ему в свитер.
– Ничего, ничего, – шепнул Вадим и погладил её по кудрям. – Давай напишем, а там видно будет.
Они быстро заполнили анкету, попрощались с вернувшейся равнодушной девушкой и ушли. На улице Ангелина разрыдалась.
– Как же так? Месяц ждать! Это что за очередь должна быть? Медицинские справки действительны три месяца. Сегодня уже десять дней, как они у нас на руках. Даже если через месяц мы найдём малыша, пока суд да дело – срок действия закончится, и придётся их продлевать.
– Да, – тяжело выдохнул Вадим, – я не ожидал, что так долго. Что будем делать?
– Я буду сама искать.
На следующий день Ангелина, сбежав с работы сразу же, как только прозвенел звонок с пятого урока и чувствуя спиной удивлённый взгляд их доброго охранника Василия Сергеевича, села за телефон. Положив перед собой толстую тетрадь и ручку, она обзванивала опеки Москвы и Подмосковья.
Сделав несколько звонков, она потёрла лицо и нервно рассмеялась. Словно издеваясь над ней, в опеках отвечали строго через одну: в первой доброжелательно, но там не было детей, во второй, на территории которой были дома малютки или больницы, – по-хамски.
– Здравствуйте, – снова потыкав в кнопки, проникновенно начала Ангелина, – мы с мужем хотим усыновить ребёнка. Документы уже полностью на руках, вы не могли бы нам помочь найти малыша?
– А вы откуда, девушка? Наша?
– Нет. Мы из другого района, но у нас нет домов малютки.
– У нас очередь.
– Поставьте, пожалуйста, и нас в эту очередь. Когда нам подъехать с документами?
– У нас очередь из своих, так что до свидания!
– Подождите, пожалуйста! – не выдержала Ангелина и в голосе её отчётливо прозвучали учительские интонации. – По закону мы имеем право взять ребёнка из любого населённого пункта страны, хоть с Сахалина. Поставьте нас в очередь.
В трубке недовольно помолчали. Ангелина ждала.
– Ладно, подъезжайте!
– Когда?
Но уже раздались короткие, словно раздражённые, гудки. Ангелина посидела пару секунд и принялась звонить вновь.
– Ещё раз здравствуйте, я звонила только что по поводу усыновления. Вы сказали подъезжать. Когда мы можем приехать?
– В приёмные часы, – и трубку вновь положили.
– Спокойствие, только спокойствие, – сама себе сказала будущая мать и набрала номер:
– Простите, пожалуйста, это снова я, по поводу усыновления. Скажите, пожалуйста, а когда у вас приёмные часы?
– Среда и пятница – с девяти до двенадцати, четверг – с двух до пяти.
– Всё для людей, – усмехнулась Ангелина, послушав тут же раздавшиеся гудки, – время – удобнее не сыскать.
Москва, сентябрь 2002 года. Ангелина Валдайцева (2)
Просидев у телефона несколько часов и ничегошеньки не добившись, кроме того, что в нескольких отделах опеки и попечительства их согласились принять и поставить в очередь, Ангелина снова приуныла.
Вадим был на сутках, Шпики и Сибарит спали в обнимку, развалившись ровнёхонько посередине широкой хозяйской кровати. В окно бил дождь. Ангелина снова вспомнила про волонтёра Любу. Да, две недели назад в их подопечных больницах отказников не было, но всё могло измениться. Может быть, написать ещё раз?
Она решительно подошла к компьютеру и настучала письмо:
«Здравствуйте, Люба!
Вас снова беспокоит Ангелина. Простите, пожалуйста, мою назойливость, но не появились ли в ваших больницах малыши?
Мы не сидим, сложа лапки, но ситуация кошмарная, я по наивности и не думала, что всё так плохо. Встали на учёт в Банк данных по области. Но примут нас только в конце октября. А время идёт…
Теперь вот занимаюсь тем, что обзваниваю все опеки Москвы и области подряд и спрашиваю, нет ли малышей. Но пока результаты безрадостные. Там, где работают нормальные люди (честь и хвала им и безмерная моя благодарность!), нет отказников((( Мне сказали, что на сегодняшний день по области всего 17 детишек до 4 месяцев со статусом на усыновление((( А в Московский банк данных даже дозвониться не могу, то нет никого, то занято хронически. Сегодня узнала, что суд могут назначить и через 2 месяца (по закону). Я в ТАКОМ ужасе! Создаётся впечатление, что все призывы усыновлять – это просто сотрясание воздуха. Увы.
Любаша, повторюсь, мы уже готовы взять малыша и не совсем новорождённого, до 3 – 4 месяцев, нет ли кого?
Спасибо Вам за помощь)
Ответ пришёл почти мгновенно. Ангелина, которая в это время пошла на кухню, чтобы налить себе чайку, услышав сигнал почты, дёрнулась, выплеснула из чашки кипяток прямо себе на ногу, зашипела от боли и кинулась в комнату, будто письмо могло исчезнуть, если она не поторопится.
Дрожащими руками она поводила мышкой и уставилась в монитор.
Люба Ангелине
Линочка, привет! Я с ужасом читаю Ваше письмо:( Ну какие 17 детей на всю область.... слов нет:( Их больше, гораздо больше!
Ладно, ближе к делу:) В больнице моей любимой сейчас двое новорождённых малышей со статусом. Я Вам про них уже писала. Один малыш от мамы из Средней Азии, стало быть, темненький и раскосенький, вторая девочка от русских родителей, ей наконец-то дали статус. Более того, из этой больницы уже усыновляли её старшего брата (2.5 года ему сейчас) и очень братишку хвалят родители:)
Второй малышке почти месяц, но она крошечная, трех кило еще нет, то есть на вид вполне новорожденная. Родилась недоношенной, но совсем чуть-чуть. Вроде, все у неё более-менее в норме со здоровьем. Их уже фотографировали для Банков данных. Так что в любой момент могут решить посмотреть другие потенциальные родители.
Поэтому, если ехать к ним в больницу, то срочно. Поедете? Если да, то, чтобы времени не терять, пишу прямо сейчас телефон старшей сестры педиатрического отделения. А то я почту редко проверяю в эти дни (мелкий приболел у меня). Так что, если решите ехать, звоните прямо Валентине Павловне, говорите, что хотите подъехать к отказничкам, ссылайтесь на меня :) Она очень душевный, редкий человек, примет Вас с радостью.
Ангелиночка, еще такая нескромная просьба, если поедете на этой неделе, не купите ли Вы для отказничков одно лекарство? А то мы в эти выходные можем не успеть с доставкой помощи, а медикаменты как-то задерживать не хочется. Если Вас это не обременит, буду очень признательна!
Люба.
Ангелина посидела, оторопело вчитываясь в пляшущие перед глазами строки, и снова прочла написанное, потом ещё раз. Наконец, не отрывая глаз от письма, она потянулась за телефоном и позвонила мужу.
Вадим ответил сразу.
– Милый, – начала Ангелина, голос её дрогнул, и муж испугался:
– Что? Линка, что случилось?!
– Вадим, помнишь, я тебе рассказывала про девушку-волонтёра, Любу, которой писала?
– Да, помню.
– Так вот, в одной из их подопечных больниц есть ребёнок. Девочка. Ей недавно дали статус. Так что мы вполне можем с ней повидаться. Она родилась недоношенной, ей сейчас почти месяц, но её пока никто не захотел взять. Поедем?
– Поедем, – сразу же ответил Вадим. – Когда?
– Я сейчас попробую позвонить в больницу, где она лежит. Там старшая медсестра её опекает. Если дозвонюсь, то потом тебе звякну, хорошо? Хотя… – она посмотрела на часы. – Сейчас ведь уже поздно… Тогда завтра с утречка… Сейчас Любе напишу…
– Давай.
Ангелине показалось, что она видит, как коротко и решительно кивает её муж, она улыбнулась и шепнула:
– Я тебя люблю, родной мой.
– Я тебя тоже. И… – он замолчал вдруг.
– Что? – еле слышно спросила она.
– И я очень рад, что у нас скоро появится ребёнок. Спасибо тебе.
– Да мне-то за что? – сморгнула Ангелина набежавшие слёзы.
– Без тебя я бы никогда до этого не дошёл. Ты молодец, Линка моя любимая.
– Так я пошла звонить?
– Иди. И сразу же перезванивай мне. Я теперь ни о чём больше думать не могу. Девочка – это очень хорошо. А мальчика мы чуть попозже возьмём.
Москва, сентябрь 2002 года. Ангелина Валдайцева (3)
Ангелина Любе
Любаша, вот получили письмо и сразу повеселели. Я позвонила Вадиму. Он уже радостно мне говорит, что девочка, дочка – это здорово. Мальчика потом возьмём))) Короче, нам уже всё равно, просто хотим ребёнка. Завтра же позвоним Валентине Павловне, узнаем. Сейчас уже поздно, я думаю. А лекарство, конечно, купим. Сколько надо? И не требуется ли что-нибудь ещё?
Любочка, а как нам потом действовать? Куда обращаться? В опеку? Объясните, пожалуйста, какая там у вас схема обкатана?
Не болейте, пусть Ваш "мелкий" выздоравливает!!!
Буду держать Вас в курсе дел.
Ангелина
Люба Ангелине
Линочка, звоните сейчас! ВП днюет и ночует на работе. Так что сосем не поздно. И, простите, забыла рассказать, что ВП там в хороших отношениях с опекой, так что можно будет обойтись без этих дурацких интриг и делания вида, что вы про детей не знаете. Словом, ВП должна направить вас в нужную сторону:) Она заполошная немножко, но у них в больнице уникальное количество усыновлений, благодаря ей и сотрудникам опеки. Так что наша ВП – невероятный человек. И опытный:)
Чем еще хорош контакт с этой больницей, так это налаженными каналами:)
Лекарства купите, пожалуйста, хоть одну-две пачки (ниже я список напечатаю). Сказали, что можно и сиропом, и "не сиропом":) Не знаю, какая там альтернативная сиропу форма, таблетки, наверное. Они тогда смогут начать курс лечения, а мы там уж подвезем еще, если надо. В принципе, всегда памперсы №2 идут на ура:) Но это уже не обязательно, потому что мы скоро поедем и повезем все это.
Бог в помощь, Линочка! :)
Люба
В больницу Ангелина дозвонилась очень быстро. Услышав, что ей нужна Валентина Павловна, женщина, снявшая трубку, закричала куда-то вдаль:
– Девочки-и-и, где Валентина Павловна-а-а?
– Я здесь! – раздался весёлый голос где-то совсем рядом с трубкой, и тут же он же, только чуть громче, выдохнул прямо в ухо к вмиг заледеневшей Ангелине:
– Алло!
– Валентина Павловна, здравствуйте! Я звоню от Любы, волонтёра, которая помогает вашей больнице.
– Ах, от Любаши! – обрадовалась медсестра. Говорила она очень быстро, чуть запыхавшись.
– Да-да! – тоже следом начала тараторить Ангелина. – Она рассказала мне, что у вас лежит девочка, отказница. Мы с мужем уже собрали документы на усыновление…
– Приезжайте! – не дослушав, скомандовала Валентина Павловна. – Только сегодня, я завтра уезжаю на три дня в Тамбов к маме.
– Мы сегодня не можем, – растерялась Ангелина, – у меня муж на сутках.
– Тогда звоните в воскресенье после обеда, найти меня очень легко, записывайте, – и она, с пулемётной скоростью объяснив, как им найти её в больнице, бросила трубку.
Совершенно выбитая из колеи Ангелина посидела немного и принялась тыкать в кнопки: Вадим ждал новостей.
Ангелина Любе
Любаша, это опять я. Позвонила ВП))) Её три дня не будет, уезжает по семейным делам. Мы договорились, что подъедем в воскресенье вечером. Лекарство мы обязательно отвезём, так что не переживайте) Будут новости – сразу отчитаюсь)))
Вся в предвкушении ВСТРЕЧИ, Ангелина.
Люба Ангелине
В выходные даже лучше, потому что не должно быть заведующей отделением, которая как-то при мне одной девушке говорила, что детей двое и те уже ждут родителей, хотя я знала, что в палате 8 человек :-/ Она новый человек в этой больнице и пока нам не помогает, а скорее мешает. Так что все к лучшему :)
Спасибо большое за то, что поможете с лекарством!
Удачи Вам :)
Люба.
Ангелина Любе
Любаша, здравствуйте! У меня ещё одна просьба: не могли бы Вы мне объяснить, как найти ВП в больнице, а то она с такой скоростью объясняла, что я поняла через слово))) А перезванивать ещё раз неудобно. Спасибо!!!
Искренне Ваша, Ангелина.
Люба Ангелине
Узнаю нашу ВП))) Там довольно просто. Спросите прямо в городе, где больница. Ориентируйтесь на железнодорожную станцию, это недалеко. На территории найдёте без проблем, поинтересуйтесь у первого встречного, где детский корпус, он трёхэтажный, длинный, бледно-зелёный (фисташковый даже). Отделение, где работает ВП, на третьем этаже. А там её каждый знает)))
С Богом!
Люба.
Москва и область, октябрь 2002 года. Ангелина Валдайцева (1)
Если до воскресенья время тянулось, словно жвачка, медленно и муторно, то уж в день икс и вовсе остановилось. Еле дождавшись обеда, Ангелина принялась названивать в больницу. Валентина Павловна никак не появлялась. Звонить чаще, чем раз в полчаса было неудобно. Но каждые тридцать минут Ангелина снова набирала номер. Бравшие трубку медсёстры неизменно благожелательно отвечали: нет, ещё не подъехала, скоро будет, задерживается, перезвоните.
И они с Вадимом звонили опять и опять. Пока, наконец, в восемь вечера не потеряли всякую надежду услышать саму Валентину Павловну.
– Пойду-ка я напишу Любе, – поднялась из-за стола совершенно измученная Ангелина, – может быть, у Валентины Павловны есть мобильный?
– Вряд ли, она же обыкновенная медсестра, а не президент банка, – усмехнулся Вадим.
– И всё-таки. Мы с тобой тоже не президенты банков, а мобильные имеем, – Ангелина уселась за компьютер и быстро настучала несколько строк.
Ответила Люба молниеносно, в коротеньком сообщении были только одиннадцать цифр.
– Есть! – не веря своим глазам закричала Ангелина. – Есть!
Она сразу же набрала номер, но ей никто не ответил. На кухне, где ждали ответа Валдайцевы, было почти темно, горела только неяркая подсветка над полками. Ни есть, ни смотреть телевизор они не могли. Вадим сидел, уперев локти в колени и погрузив пальцы в короткие жёсткие волосы. Ангелина устроилась с ногами на стуле и мерно покачивалась. Через пять минут она не выдержала и снова стала тыкать в кнопки.
На втором гудке трубку сняли.
– Валентина Павловна, здравствуйте! Это опять от волонтёра Любы, по поводу усыновления малыша…
– Приезжайте! – коротко бросила медсестра.
– Как?! Сейчас же половина девятого вечера!
– Ну и что? – искренне удивилась женщина. – Вам Люба объяснила, как нас найти?
– Да, но…
– Я вас жду!
– Ну что? – спросил Вадим, увидев вытянувшееся лицо жены.
– Она нас ждёт.
– Сейчас?
– Да.
– Поехали, – встал Вадим.
– Надо родителям позвонить.
– Звони, потом я своим.
Они быстро предупредили будущих бабушек и дедушек, что едут на встречу с малышкой, и, наспех одевшись, выскочили из квартиры. К груди Ангелина нежно прижимала небольшой образ Иверской Божией Матери, который они купили летом на Валдае, в Иверском монастыре. Вадим глянул на неё и кивнул: правильно.
До места доехали быстро. Снова лил нудный осенний дождь, и было уже совсем темно. Небольшой подмосковный город удивил пустыми улицами и редкими фонарями. Территория больницы никак не охранялась, и они легко прошли внутрь. Среди высоких сосен светлели несколько корпусов. Ангелина покрутила головой: никакой схемы нигде не было видно. Прохожих тоже. Фонари, впрочем, также отсутствовали как класс. Темно, холодно, мокро и… пусто. Она вспомнила слова из письма Любы: «поинтересуйтесь у первого встречного» – и хмыкнула. Встречных не было ни одного. Ни первого, ни второго, ни сто двадцать пятого. Они с Вадимом наобум заметались по территории. Минуты через три им всё-таки попался немолодой мужчина. Путаясь в полах длинного плаща, Ангелина кинулась к нему прямо через необъятные лужи:
– Простите, пожалуйста, вы не знаете, где здесь детский корпус?
Удивлённо посмотрев на них – что уж он там в темноте разглядел? – мужчина махнул рукой в дальний угол, где вдали, почти незаметный за соснами и кустами, и притаился небольшой трёхэтажный домик.
– Спасибо, – тепло поблагодарили Вадим и Ангелина и бегом бросились через парк.
Корпус оказался закрыт. Дважды обогнув его и передёргав все двери, Ангелина запустила руку в карман куртки мужа и выудила мобильный:
– Только бы она взяла трубку!.. Алё, Валентина Павловна! Это снова мы! Мы приехали, только никак не можем войти внутрь? Что? Где?.. А… Поняла… Вижу… ага…
– Что?
– Пошли вон к той двери, под козырьком. Сейчас она спустится.
Они полезли через лужи и грязь к самой тёмной и неприметной двери. Крыльцо перед ней всё было усыпано павшими листьями. Ангелина, страшно возбуждённая и буквально трясущаяся – от холода ли или от страха – крупной дрожью, затараторила:
– Знаешь, Валентина Павловна какая? Мне Люба написала, что она днюет и ночует у отказничков, пока их не пристроит. Человек, который жизнь на это положил.
– Таких людей сейчас в медицине нет, – скептически покачал головой Вадим.
– Есть! Ты же знаешь Андрея Симонова, мужа нашей Иришки. Он ведь тоже такой… подвижник. А Саня Эмерих твой!
– Ну, Андрей – исключение. И Саня тоже.
– Вот и Валентина Павловна тоже…
Тут щёлкнул замок, и на пороге показалась невысокая довольно полная женщина. Она широко улыбнулась им и чуть отступила, пропуская в тепло больницы. С Валдайцевых потоками лила на пол вода. Валентина Павловна протянула чистое, хрустящее полотенце
– Ну-ка, ребятки, вытирайтесь! А то заболеете, не ровён час.
Вадим благодарно принял из её рук полотенце и принялся промокать мокрое лицо жены. Та округлила глаза: видал?! Он кивнул и улыбнулся: да, и поражён. Тем временем медсестра протянула им бахилы и снова улыбнулась. Немолодое, но невероятно славное лицо её всё покрылось сеточкой тонких весёлых морщинок, голубые глаза ласково смотрели на них.
– Ну, что? Готовы?
– Да, – дружно кивнули Корниловы.
– Тогда пошли! Она вас ждёт.
Они, вразнобой шурша бахилами, поднялись на третий этаж.
– Вещи оставьте здесь, – Валентина Павловна махнула рукой на допотопные кресла в небольшом неуютном холле, – а потом проходите дальше по коридору. Я вас буду там ждать.
Ангелина и Вадим быстро сбросили верхнюю одежду и гуськом потянулись в указанном направлении. В длинном коридоре было темно. Только на посту горел свет. Прямо напротив него в дверях палаты их ждала Валентина Павловна:
– Нам сюда.
Москва и область, октябрь 2002. Ангелина Валдайцева (2)
Ангелина почувствовала, как стало вдруг страшно, нестерпимо и парализующе. На негнущихся ногах она прошла вслед за мужем. Перед палатой был небольшой тамбур, в котором стояли разобранные детские кроватки, высились грудой какие-то мешки и мешали проходу два сложенных манежа. За стеклянными дверьми виднелась небольшая, метров двенадцати, комната. Внутри стояли две детские кроватки, стол и, у окна, одноместная кровать стандартного размера, покрытая старомодным покрывалом. Над раковиной приглушённо горел ночник. В кроватках спали малыши.
– А вот и она, – улыбнулась Валентина Павловна и подошла к той, что стояла слева. Ангелина машинально посмотрела на листок, прикреплённый к спинке: Санина Ника, 31 августа 2002 года. Месяц и три дня назад на свет появился вот этот крохотный человечек.
Валентина Павловна наклонилась и взяла на руки туго спелёнатый свёрток. Малышка поморщилась и пару раз негромко чавкнула. Вадим вдруг шагнул почти вплотную к медсестре и протянул руки:
– Можно мне? – голос его дрогнул так сильно, что Ангелина ощутила невыносимо острый укол жалости и любви одновременно и подошла поближе, прижавшись щекой к предплечью мужа.
Девочка была крохотной, такой крохотной, что казалось невероятным, что это живой человечек. Головка малышки лежала на сгибе руки Вадима, а ножки заканчивались, даже не доставая до его запястья.
– Она родилась всего кило девятьсот, – пояснила Валентина Павловна.
– А сейчас?
– Она вчера переведена к нам из другой больницы, где её выхаживали, с весом два четыреста.
– Ника, – Ангелина снова посмотрела на табличку, прикрепленную к кроватке, – была в реанимации?
– Да. Девять дней лежала в кювезе, – Валентина Павловна вдруг махнула рукой и отвернулась, часто моргая, но Ангелина всё же успела увидеть, как предательски блеснули её глаза.
– Как же она выжила? – только и смогла шепнуть она, глядя на девочку.
– Я тоже всё время задаю себе этот вопрос: для чего она боролась? И мне кажется, просто она уже тогда знала, что скоро за ней придут её родители.
Все помолчали. Каждый думал о своём. Наконец Ангелина справилась с эмоциями и спросила:
– А кто… её… мама?
Валентина Павловна внимательно посмотрела на бледное лицо Ангелины, на руки, судорожно сжимающие маленькую икону, и улыбнулась своей тёплой, обнадёживающей улыбкой:
– Ты.
– Я, – согласно кивнула Ангелина, – я!
– А родила его молодая девушка. Она сама сирота. Не понимает, что творит. Жизнь у неё тяжёлая. Старшему её сыну два с половиной года. От него она тоже отказалась. Он живёт в патронатной семье. Мама, новая, настоящая мама, лежала с одним из детей в больнице, увидела Славика и не смогла здесь оставить. Вот уже два года он у них. Мальчик – картинка. А эту малышку Оксана, её Оксана зовут, родила от другого отца. И сразу отказалась. И муж приходил, тоже отказ написал. Статус Нике дали в прошлую среду, так что смело можно идти в опеку.
Ангелина понимала, что надо подробнее расспросить про здоровье малышки, но не могла, никак не могла. Она смотрела в спокойное лицо спящей девочки, и ей было всё равно, как у малышки со здоровьем.
– Как она на тебя похожа, родной, – наконец еле слышно прошептала она.
– Только я хотела об этом сказать, – засмеялась тихонько Валентина Павловна, – ведь невероятно, но так и есть.
– Да? – удивился Вадим и расплылся в счастливой и гордой улыбке.
– Да, – кивнула Ангелина, тщетно пытаясь остановить слёзы, беспомощно похлюпала носом и поинтересовалась:
– А почему она Ника?
– Мама назвала. Её спросили, она решила так. Но теперь её нашли настоящие родители. Вот вам и решать, как девочку будут звать.
Они пробыли в палате ещё около часа. Говорили обо всём на свете. С Валентиной Павловной Валдайцевым было легко, будто бы они знали её всю жизнь. Наконец, медсестра поднялась и строго сказала:
– Ну-ка, ребята, давайте прощайтесь с Никушей, – и домой. Вам ещё ехать далеко. Приезжайте завтра с утра. Документы привозите, поедем в нашу опеку.
– А можно… можно мы икону Богородицы в изголовье поставим? – дрогнувшим голосом спросила Ангелина.
– Конечно, – просияла Валентина Павловна, забирая Нику у Вадима. Девочка за всё время разговора так толком и не проснулась. Лишь один раз приоткрыла глазки, сердито посмотрела на склонённые над ней лица, вздохнула и снова погрузилась в сон.
– Значит, вы тоже верующие? Как хорошо! Я так люблю деток пристраивать своим. А я поняла уже, что это так Знаете как? А вы про болезни не спросили. Когда приходят верующие, они и не выбирают никогда детей, и болезнями не слишком интересуются. Знают, что на всё воля Божья... Ангелиночка, ставь икону вот сюда, детка.
Медсестра подошла к кроватке, положила малышку, перекрестила её, поправила икону, прикрыла девочку фланелевой пелёнкой и снова подпихнула Валдайцевых к выходу:
– Хорошо, что я её не окрестила пока.
– Не окрестили? – не понял Вадим.
– Да я, когда детей долго не берут, вот как вашу девочку, договариваюсь с батюшкой нашим, и он приходит сюда Таинство Крещения совершать. Как раз собиралась с ним на этой неделе поговорить. А тут вы позвонили и приехали. Как же хорошо! Слава Богу!
– Спасибо! – снова попыталась удержаться и не заплакать и снова не слишком преуспела в этом Ангелина. Валентина Павловна перекрестила и её:
– Иди, деточка. Я за вашей дочкой пригляжу, не волнуйтесь. И постарайтесь получше высыпаться. Скоро вам будет не до этого.
Оказавшись на улице, Валдайцевы медленно пошли по лужам, не обращая внимания на моросящий дождь.
– Ну что? – повернулась к мужу Ангелина. – Наша?
– Наша, – твёрдо согласился Вадим.
– Но мы же мальчика…
– А кто сказал, что мальчика не будет? Просто попозже. Ты видела, когда у малышки день рождения?
– Да. В один день с моим папой.
– Представляешь? Давай им позвоним, всем ведь завтра на работу, а они наверняка сидят у телефона, спать не ложатся.
Трубку схватил отец.
– Папа, мы нашли её.
– Это девочка?
– Да, папа. И она родилась в один день с тобой.
– Мы её уже любим, доча, не за день рождения, а просто, потому что она наша внучка.
– Спасибо, папа, пока, поцелуй маму. Мы едем домой, а завтра с утра снова сюда, к ней и в опеку.
– Пока, Ангелинка… Я хотел сказать тебе, что очень счастлив, – отец вдруг закашлялся и положил трубку.
– Ну что? – спросил Вадим.
– По-моему, он чуть не заплакал, – ошарашено пробормотала Ангелина.
Ангелина Любе
Любаша!!! Дозвонились! Съездили! Нашли! Малышка – чудо))) НАША))) Завтра едем в опеку. Очень боимся, что кто-нибудь успеет до нас. ВП отправится в опеку с нами. Она потрясающая))) Спасибо, Любочка! Храни Вас Господь)))
Ангелина.
Люба Ангелине
Ой, Линочка, как же Вы еще вчера успели! Ведь писали мне вечером совсем, а успели съездить!:) Умнички :))) Я так рада, что Вам малышка понравилась! Дай Бог Вам удачи в опеке! Ну и, конечно, скорейшего переселения дочки в ваш дом!:)
Как хорошо!:-)))
Люба.
Москва и область, октябрь 2002. Ангелина Валдайцева (3)
Следующее утро снова выдалось хмурым и неприветливым. Но Валдайцевым было всё равно. Встав пораньше, они помчались к своей дочке.
У палаты их встретила высокая женщина лет сорока с небольшим – заведующая отделением.
– Здрасьте-здрасьте! – неласково ответила она на их приветствие. – Вы почему без сменки? Вы, вообще, о чём думаете?
– Простите, мы как-то не догадались… Думали, можно просто в бахилах...
– Не догадались они… Откуда вы про малышку узнали, а? Где разрешение опеки? Опять Валентина Павловна самодеятельностью занимается?!
– Она… нет… Это мы буквально руки ей вывернули, – попытался вступиться за медсестру Вадим. Но тут к посту подошла сама Валентина Павловна и мягко взяла начальство за локоть:
– Ну, будет, будет, Светлана Владимировна. Это ведь не чужие люди. Это родители.
– Родители, – проворчала доктор, но было видно, что она уже совсем не сердится. – Идите, поздоровайтесь с ребёнком, и сразу ко мне. Будем вам всю подноготную выкладывать.
Малышка снова безмятежно спала в своей кроватке. Ангелина с Вадимом нависли над ней и пару минут постояли, неотрывно глядя в маленькое личико, украшенное солидных размеров носиком.
– Какая же она всё-таки крохотная, – протянула Ангелина, – головка размером с крупный апельсин. Уму непостижимо…
Вадим не ответил. Ангелина подняла на него глаза и увидела на его лице такую нежность, такое невероятное смешение радости и изумления, что тут же отвела взгляд, стараясь не заплакать. Всё-таки у неё был невероятный муж. Мало кто из мужчин готов вот так сразу принять чужого ребёнка. А Вадим не просто был готов, он уже принял...
Когда они вышли из палаты отказничков, Светлана Владимировна ждала их на посту. Перед ней лежала история болезни. Ангелина ожидала, что их проведут в кабинет. Но по каким-то причинам заведующая предпочла разговаривать прямо в коридоре.
Следующие сорок минут Вадим и Ангелина сидели на узенькой банкетке, покрытой поверх простыни прозрачной плёнкой, и слушали Светлану Владимировну. А та точно задалась целью напугать их всерьёз и отговорить от усыновления. Сначала она сыпала диагнозами: гипоксическо-ишемическое поражение центральной нервной системы, гипотрофия 2 степени, спастическая кривошея, проблемы с желудочно-кишечным трактом, почками и тазобедренными суставами…
Ангелина, которая ночью успела проштудировать всю доступную информацию о недоношенных детях, примерно понимала, о чём говорит Светлана Владимировна. Девочка, их девочка, была не очень здорова. Но ведь и кровный ребёнок может родиться больным. Что же, от него отказываться? Вот и они с Вадимом не собирались отказываться от малышки. Когда доктор повторила уже известную им от Валентины Петровны информацию о весе и росте новорождённой, Ангелина спросила:
– То есть у неё вторая степень недоношенности?
Светлана Владимировна осеклась и впервые с симпатией посмотрела на них. Потом тихо, даже ободряюще ответила:
– На границе с первой... ближе к первой.
– То есть всё не так страшно? – с надеждой спросил Вадим.
– Я не знаю, – честно ответила доктор, – и никто не знает. Вы должны понимать, что пьяные роды вряд ли пройдут бесследно...
Мимо постоянно ходили мамочки, лежавшие в отделении вместе со своими детками, и с любопытством поглядывали на них. Ангелине было неуютно и почему-то стыдно. Вадим понимающе сжимал её пальцы и поглаживал их, стараясь успокоить жену. Тут вдруг Светлана Владимировна снова довольно громко и грозно спросила:
– Вы понимаете, что такое пьяные роды? Вы отдаёте себе в этом отчёт?
Все, кто был в коридоре, оглянулись и уставились на них. Ангелина, которая до эпопеи с усыновлением в жизни за словом в карман не лезла и очень редко смущалась, залилась краской и втянула голову в плечи, будто это она рожала пьяной. Вадим снова сочувственно сжал её ледяные пальцы.
– Понимаем, – кивнул он.
– Вы понимаете, что это не слишком здоровый ребёнок?
– Понимаем, – теперь уже Ангелина твёрдо посмотрела в испытующие глаза врача.
– И что, всё равно хотите брать?
– Да.
– И болезни вас не остановят?
– А если бы это был ваш ребёнок, они бы вас остановили? – тихо спросил у доктора Вадим.
– Нет, конечно, – непонимающе взглянула она на него.
– Вот и нас не останавливают. Это же наш ребёнок.
И в этот момент Ангелине показалось, что до этого они сидели в темноте, а тут вдруг включили свет. Светлана Владимировна почему-то тепло, вполне по-человечески, заулыбалась, откуда-то появились и забегали медсёстры. Все принялись, постоянно величая их папочкой и мамочкой, объяснять им, как добраться до городской опеки и каковы их дальнейшие действия. Ошарашенные такими переменами Валдайцевы, попрощавшись с малышкой, поехали подавать документы.
– Инспектора зовут Ольга Анатольевна! – крикнула им вслед заведующая, когда они выходили на лестницу.
Уже у машины их догнала Валентина Павловна и приобняла:
– Ну-ка, забудьте про всё, что сейчас услышали! Это ваша дочка! Вот что важно. А остальное – любовью переборется.
Она неожиданно ловко уместилась в их высокой «Ниве» и, ткнув пальцем в лобовое стекло, скомандовала:
– Вперёд! За дочкой!
Москва и область, октябрь 2002 года. Ангелина Валдайцева (4)
Несколько дней прошли в непрестанной беготне. И Вадим, и Ангелина готовились к появлению в их жизни ребёнка, мечтали об этом моменте, но всё равно казалось совершенно невероятным, что совсем скоро их жизнь изменится самым радикальным образом.
