355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Яна Ирбис » Дар Дьявола » Текст книги (страница 2)
Дар Дьявола
  • Текст добавлен: 8 декабря 2020, 17:31

Текст книги "Дар Дьявола"


Автор книги: Яна Ирбис



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава 2

Он вёл под уздцы взмыленную лошадь и сам устало передвигал ногами – странный путник в потрёпанном коротком плаще без эмблемы, относящей его к какому-либо роду, и в надвинутом на глаза капюшоне. Не проронив ни единого слова, протянул поводки мальчишке-конюху. Мальчик повёл уставшую лошадь в длинный сарай, чтобы напоить и почистить.

– Погоди, – окликнул его путник.

Парнишка лет десяти, в войлочном кафтане не по размеру, да ещё с большими заплатками, удивлённо обернулся и взглянул на мужчину.

– Вы передумали, милорд? – обратился мальчик.

Всадник подошёл ближе к ребёнку и ухватил его за обветренную мозолистую ручонку. Конюх, было, отпрянул, но незнакомец не отпустил его. Он разжал детскую ладонь и положил монетку. После этого странник развернулся и уверенно направился к двери таверны, но не удержался и обернулся. Парнишка удивлённо переводил взгляд с ладони на чужака, и обратно, с незнакомца на монету.

– Спрячь, – посоветовал путник, и, ссутулившись, приблизился к трактиру, на вывеске которого нарисовали куропатку. Он толкнул дверь и зашёл внутрь.

Мальчик опомнился и расстегнул кафтан. Приподнимая верхнюю рубаху, освободил карман широких замусоленных штанов и осторожно опустил деньгу в его недра, предварительно проверив, без прорех ли тот.

– Потом перепрячу, – пояснил мальчик коню и повёл его в стойло.

Как только странник оказался в трактире, на него повеяло теплом и едой, обещавшей быть вкусной. В помещении оказалось светло. По периметру залы, вдетые в железные ободки, чадили большие сальные свечи, которые исправно заменялись хозяином. Здание было деревянное и довольно маленькое. На стенах висели выделанные кожи животных: видно хозяин любитель охотиться. В центре комнаты находился прямоугольный очаг, который служил обогревом, и в то же время кухней. На вертеле жарился барашек, с которого жир капал прямо в очаг. Поворачивал над огнём его хозяин этой богадельни.

«Вот от чего такой восхитительный аромат!»

На скамье сидели несколько оруженосцев и горланили непристойные песни, разомлевшие после пьянки. Один человек сидел поодаль, ел тихо и выглядел вполне приличным. Он довольно недружелюбно посмотрел на вошедшего посетителя, заметив у того сбоку меч.

Странник перевёл взгляд в сторону. На второй этаж вела деревянная лестница. Если внизу располагалась таверна, на втором, судя по всему, спальни. Это комнаты для тех, у кого есть хотя бы грош в кармане для приличной постели.

Сама таверна сносно оборудована и обставлена, что позволяло усталым путникам отдохнуть с дороги, укрыться от непогоды и переждать несколько дней, если того требуют обстоятельства. Чаще всего, конечно, это были бродяги, пьяницы, которые редко держали монеты в руках.

Посетитель, стоя у двери, сощурил глаза необычного бледного цвета. Почти белые зрачки смотрели пристально и будто проникали вглубь сознания. Осмотревшись, он быстро оценил обстановку. Не сдвигая капюшона и лавируя между деревянными столами, наставленными близко друг к другу, прошёл к свободной лавочке возле стойки.

Хозяин в это время тёр масляное пятно на столе и наблюдал за посетителем из-под седых лохматых бровей. Длинный чуб прятал его глаза. Рядом с ним на крюках, вбитых в стену, висела рыба, а внизу стояли бочки с солониной и мочёными яблоками. Позади стойки находилась маленькая дверь. За ней скрывались от посторонних взглядов: кладовая и ступени в погреб.

Незнакомец сел на скамью и сложив ладони в замок, положил их на чистую столешницу. Он не обращал внимания на собравшуюся в этом заведении публику. Хотя, чего уж там таить, и они уже не смотрели на странника. Завсегдатаев больше занимало пиво в широких деревянных кружках, да жаркое из бобов и цыпленка, щедро приправленных солью и жгучим перцем. Они поднимали взгляды от мисок лишь за тем, чтобы хлебнуть пенное пойло и перекинуться парой слов с собеседником. Это было на руку путнику. Он спокойно ждал, когда хозяин подойдёт к нему, и смотрел впереди себя. Чуть подождав, незнакомец всё же бросил несколько медяков на стол и заказал себе пива с куском жёлтого сыра.

– Ничего, что у нас шумно? – обратился рослый, бородатый мужчина к гостю, когда закончил оттирать пятно со стола и приблизился, чтобы выполнить заказ. Он будто извинялся перед посетителем, оценив его платежеспособность. Выходит, это более важный гость, чем те, которые выпивали за столиками. Они с особым азартом кидались куриными косточками и смеялись во всё горло, при этом хрюкая и брызжа во все стороны слюной. – Обычно у нас более приличные постояльцы. Но сейчас мороз и снегопады, а значит, путешественников меньше. Только королевские гонцы заезжают, да одинокие странники, вроде Вас. У нас вообще-то чистые постели и свежая похлёбка, если что. Есть такие комнаты, где постояльцы спят на матрацах вповалку прямо на полу, но этот случай не про дорогих гостей.

– Переживу, – только и ответил путник.

– Надолго к нам? – заискивающе спросил хозяин таверны. – Саварус к вашим услугам. Так сколько дней поживёте?

– Посмотрим, – невозмутимо ответил странник, поворачиваясь боком, чтобы лучше осмотреть помещение.

– Я понял. Вы пока осмотритесь, а я рагу подогрею. Кухарю на случай важных посетителей. Каждый день готовлю в надежде на гостей, – расшаркался Саварус, пытаясь угодить милорду. – Очень даже ничего кушанье удалось. А пиво я подогрею и добавлю щепоть пряностей. В промозглую погоду самое то.

Постоялец не ответил, на что хозяин кивнул и поспешил выполнить обещание. Мимо него проскочили два мальчика в длинных рубахах и мешковатых портах, обмотанных вокруг ног полосками грубой ткани вместе со стоптанными башмаками.

Трое постояльцев, шатаясь из стороны в сторону, и поддерживая друг друга под локти, поднимались на второй этаж по скрипучей лестнице. А ребята ловко принялись убирать со стола.

Странник потянул носом, втягивая смесь запахов. Перегар заглушил запах горелого хлеба и чеснока. Только он настолько устал и проголодался, что амбре нисколько не смущало. Путника больше заботил вопрос, кто же за ним следил от развилки между градами. Он и свернул в эту сторону по большой случайности, но теперь выход один, подловить того ловкача. Пока есть немного монет с изображением грозного амарока, можно себе позволить поесть горячей пищи и выспаться в тёплой постели, пусть и с блохами, не суть.

Опираясь локтём о стол, мужчина подпёр голову кулаком и продолжил рассматривать трактир. Нет, это не первое заведение подобного рода, которое он посещал. Но на постоялом дворе близ огромного града, который своей мощью и крепкими войсками был на слуху чуть ли не у всех обитателей земного шара, этот странник был в первый раз. Отсюда вдоль королевского тракта легко добраться до града, где за определённую плату можно пройти главные крепостные ворота.

– Парень, ты на ночь останешься? – вывел его из задумчивости хриплый женский голос.

Посетитель обернулся, и его взгляд встретился с усталым взором хозяйки таверны. Женщина шла в его сторону с миской зелёных поздних яблок. На ней было длинное серое платье из грубой ткани и такого же цвета платок, скрывающий волосы. Она поставила блюдо в центр стола, вопросительно вглядываясь в лицо, укрытое капюшоном.

– Посмотрим, – уклончиво ответил незнакомец.

– А чего смотреть? – удивилась женщина. Она начала тереть посуду. – Более приличного ночлега тебе не отыскать во всей округе. Тем более на дворе холодно. Ночи у нас часто совсем безлунные – темень, страх. Оставайся. За постой не дорого берём.

– Огонь расходуете не верно, – невпопад молвил путник. – Много древесины в отделке – это плохо. Пожар всё выжжет.

Женщина подняла взгляд и посмотрела внимательнее на этого странного юношу, напоминавшего старика. Она перестала протирать миски, отложила тряпку в сторону и, навалившись грудью на стол, ближе подобралась к нему.

– Ты – учёный? – удивилась она.

– Много повидал, – односложно ответил он.

– А что ещё у нас не так? Седрик, баранья твоя кочерыжка, куда котелок поволок? – отвлеклась хозяйка и, соскользнув со стойки, на которую опиралась, направилась к мальчугану.

– Вот горячее пивко, милорд, – важно пояснил хозяин, приближаясь с кружкой, над которой витал пар.

Горьковатый аромат с тонким шлейфом пряной гвоздики вызвал в желудке путника громкое урчание. В этот момент Саварус водрузил кружку на стол рядом с миской яблок. Он пытался отдышаться, отирая влажный лоб лоскутом ткани, извлечённым из кармана. Но, тут заметил, как сын опрокинул котелок с похлёбкой на пол и, спотыкаясь, помчался в ту сторону.

Странник наблюдал, как мальчику отвесили подзатыльник, после чего ввалили под зад и отправили чистить в хлеву. Мальчик умчался, размазывая скатившуюся по щеке слезу.

– Я говорила тебе, не место ему в доме. Неповоротлив он, – кричала на мужа хозяйка. – А ты уверял, что осилит. Ну, надо же, вот ведь баранья кочерыжка.

– Молчать, – прикрикнул мужик.

Наступила тишина.

Второй мальчик ползал на коленях и скрёб жёсткой щёткой истёртый дощатый пол. Женщина, смиренно опустив руки в широкий карман выпачканного передника, направилась к таинственному посетителю. Она ловко наполнила глиняную миску рагу и поставила перед ним.

– Всё в порядке. Прошу прощения, – заискивающе улыбаясь перед завсегдатаями заведения, проронил хозяин таверны.

Мужчины отвернулись и принялись хлебать тёплое пиво, заедая кашей, покрывшейся тонкой плёнкой жира. Они возобновили спор, который грозился перерасти в привычную для этого заведения стычку. Хозяину не улыбалось быть вовлечённым в разборки, и он спешил удалиться.

– Мужики, предупреждаю, поломаете мебель, сдеру три шкуры, – крикнул он, отойдя на безопасное расстояние.

– Так, о чём мы толковали? – раздался голос хозяйки над ухом путника, который наблюдал за происходящим, восседая рядом с пустым бочонком пива. Он повернулся к ней вполоборота.

– Недавно владеете заведением?

– Как ты догадался? – хитро прищурила глаза женщина.

– Очень просто. Только невежды не крепят на кронштейны вывески, а оставляют болтаться на гвозде у двери. На фасад дома подняли бы, – пояснил, отрывисто выделяя фразы странник.

– И то верно! А ты, я посмотрю, не промах. Видно, что странствуешь. Так может, осядешь у нас? – предложил хозяин трактира, меняя бочонки и прислушиваясь к разговору. – Я дело тебе быстро определю.

– Не стоит, – медленно проговорил путник. – У каждого своя дорога. В каждом из нас заложен определённый смысл.

Он взглянул на хозяйку, которая нарезала крупными ломтями свежий хлеб грубого помола. Рядом лежал небольшой кругляш жёлтого пористого сыра.

– А чего ты давеча об очаге толковал? – спросила женщина, ловко разрезая сырную головку на равные половины.

– А что я толковал? – хитро переспросил юноша.

– Что расходуем не правильно огонь, – ответила хозяйка и подала гостю нарезанный сыр.

– Ну, тут и так всё понятно, – начал странник, не притрагиваясь к еде. – Помещение небольшое и сплошь бревенчатое. Если полыхнёт, поджаритесь как эта птичка на вывеске. Как в лучших постоялых дворах, следуй ещё простому правилу – запирай дверь на закате, а с рассветом встречай гостей. Тогда заслужишь уважение.

– О, как! – всплеснула руками хозяйка и посмотрела на странника.

– Умный ты малый, милорд! – восхитился трактирщик. Он посмотрел на убранство своего заведения и покачал головой. – Иди вон за тот стол, там чисто, а жена сейчас ужин туда принесёт.

Странник кивнул. Он медленно направился в самый угол, близ входной двери, где стоял у окна свободный стол. С этого места хорошо просматривалась вся зала. Чужак расположился, не издавал своим присутствием ни малейшего шума.

Хозяйка рассматривала странного незнакомца со своего места. Он не снял с головы капюшон, и рассмотреть, кто перед ней не представлялось возможным. На вид это был молодой парень, а по усталому взгляду печальных глаз, можно подумать, что перед ней старец. В его голосе звучало столько тоски и одновременно мудрости. Женщина отметила, что был чужак среднего роста, но широкий в плечах и крепкий. Иногда он забывался и вместо гордо поднятой головы, сутулился будто старик. И одежда на нём потёртая, но деньги в кармане водились – это хозяйка определила сразу. Слишком уверенно держался. Но точно перебивался разовыми заработками, отсюда и жалкий внешний вид. Короткий полукруглый плащ обтрепался по подолу и имел несколько заплат бурого цвета. Он давно не застёгивался на плече красивой брошью, а стягивался гвоздём, вдетым в петлю.

Из-под плаща торчала льняная рубаха чёрного цвета, и до пят спускались грубые полотняные порты. Это всё, что могла рассмотреть женщина. Она собиралась отнести нехитрый ужин для этого загадочного человека, но замешкалась, разглядывая его. Её супруг в это время осматривал заведение.

«А ведь странник прав, в доме слишком много дерева для большого очага».

Опасны ещё и свечи, которые отбрасывают причудливые тени и плачут тёмными потёками прямо по необструганным дощатым стенам. Когда посетители уходят, приходится скрести эти застывшие восковые фигурки. Ещё отверстия в крыше нет, куда уходил бы дым. Саварус наивно полагал, что тот выветривается в щели входной двери. При этом маленькие окошки они редко открывают, иначе в помещении будет царить холод.

«Да, милорд прав, – подумал трактирщик, потирая заросший бородой подбородок. – Сгорим, как есть сгорим. И постояльцев угробим. Дери меня, лютый амарок. Что же делать?»

Пока хозяин сетовал на свою нелёгкую долю, его жена подала ужин страннику, а сама отправилась мести полы в кладовой. Между завсегдатаями назревал конфликт, и они перешли на повышенные тона, оскорбляя друг друга. Чужак хоть и был голоден, но ел медленно и постоянно прислушивался. Вот хлопнула дверь, и в помещение ворвался стылый сухой воздух. Парень насторожился, когда рядом мелькнул силуэт невысокого худого мужчины в длинном плаще. Капюшон скрывал верхнюю часть лица, открывая взору гладко выбритый подбородок и пышные усы. Посетитель юркнул за его стол, расположившись напротив. Он заметно нервничал, пряча руки в длинных рукавах.

– П п ооо зз волите? – заикаясь спросил незнакомец.

– Да вроде уже сидишь? – грубо ответил парень. Он встал из-за стола и бросил на него корамар.

Монета, на которой с одной стороны изображён амарок с оскаленной мордой (герб короля), а с другой – лицо старого монарха, застряла в щели щербатой столешницы. Странник, не оборачиваясь, направился к двери, одёргивая плащ. Сбоку тёрся о бедро длинный меч в кожаных ножнах.

– Милорд, ты куда? – закричала хозяйка, бросившись вдогонку. – А ночлег?

– Я передумал. Слишком тесна «Куропатка», – резко ответил он и вышел в морозную темноту.

Парень надеялся, что незнакомец последует за ним для разговора. Нет сомнений, что мужчина вознамерился предложить ему временный заработок. В таком случае светиться среди малочисленной публики таверны им ни к чему. Всегда найдётся тот, кто острее слышит, дальше видит и делает правильные выводы.

Глава 3

С рассветом ожило самое большое помещение в замке – кухня. Первыми засуетились поварята, ночевавшие прямо там, близ очага. Уплетая на ходу ломоть вчерашнего хлеба, они стучали большими тяжеленными котлами, водружая их на небольшую тачанку. Толстый рубщик мяса помог им разжечь огонь в очаге, и вернулся на рабочее место. За его спиной на крюке висел заяц, которого следовало свежевать. Тушка истекала кровью прямо на пол из серого камня. Таким же необработанным камнем обложили недавно и стены. После третьего пожара, который полностью уничтожил кухню из древесины, помещение долго ремонтировали. В тот непростой момент взмыленные повара метались между улицей и соседней таверной. В последнюю они бегали готовить основные блюда, а вот на улице кипятили воду над кострами. Там же палили тушки каплунов и коптили свинину. В кострище помещали обмазанных глиной белок и ежей. Все яства готовились для государева стола с особой тщательностью. И это достаточно выматывало кухарок. Зато когда новая кухня с очагом в центре была готова, да с отверстием для выхода дыма, челядь пританцовывала, громко стуча стёртыми подошвами башмаков. Теперь едва поднявшись и глотнув не свежей воды, сразу приступали к обязанностям, толкаясь локтями.

У поварёнка изо рта выпал ломоть хлеба, когда он натирал солью крупную рыбу. Носившийся по кухне пёс схватил его, и мигом выскочил за дверь. Мальчишка топнул ногой от досады и продолжил занятие. В глубине души мечтал он стать отважным рыцарем, чтобы навсегда покинуть потные стены кухни, влажные от клубившего пара над очагом. Он ловко орудовал ножом, вычищая рыбьи потроха, а сам представлял, как сражается мечом с крепким противником. Мальчик понимал, что это всего лишь мечты, и от досады едва сдерживал слёзы. А теперь сделалось обидно, что уронил ржаной ломоть и остался без еды до самого вечера.

Надо заметить: хлеб на королевской кухне не выпекали вовсе. Его поставляла в замок булочница. Каждое утро она волокла на спине мешок с ароматной горячей выпечкой, а в руках корзину булочек с чесноком, которые так полюбились государю.

Её семья в Нордвинде славилась самой лучшей хлебопекарной лавочкой. Там продавались плетёнки с маком и шарики с изюмом; булки с тмином и ржаные хлебцы; пшеничные лепёшки. Большинство знатных жителей поутру спешили купить булку-другую у этих скромных людей.

Выпечка имела золотистую хрустящую корочку и слишком зарумяненные бока. Удержаться от соблазна не могли повара королевской кухни. Каждый раз, когда доставлялась партия свежего хлеба в замок, они тайком делили дышащий ржаной кругляш, и мгновенно съедали под страхом казни за самоуправство. И так продолжалось изо дня в день в одно и то же время.

***

– Стой, кто идёт! – выкрикнул стражник.

– Господин, я хлеб принесла, – тихо, но до того мелодично пояснила девушка, что у стражника закружилась голова. Он покрутил ею и кивнул в сторону

града.

– Подождём колокола, – распорядился стражник. – Раньше времени мост никто не опустит. Рановато ты сегодня.

Девушка улыбнулась и отошла в сторону.

«Нынче на посту Хот, – размышляла она. – Хороший человек, дружелюбный. Завтра будет противный Фриим. Этот всегда досматривает с особой тщательностью. Бука».

Пока булочница вела мысленную беседу с собой, подходили другие люди и готовили монеты, чтобы попасть в Нордвинд. Торговцы торопились на ярмарку. В их корзинах источали приторный аромат поздние лесные ягоды и яблоки. Кому-то было необходимо посетить часовню. Эти люди стояли в стороне и возносили тихую молитву небесам.

Повезло тем, кто жил в граде и близлежащих деревнях: они у крепостных стен за вход не платили. Мост, ведущий к воротам, поднимался каждый день на закате. Опоздал, ищи ночлег на постоялом дворе, а в град попасть можно на рассвете следующего дня. Весь периметр тщательно охраняли, и беспрепятственно опустить подвесную дорожку не мог никто кроме караула градских стражников, которые менялись на посту каждый десятый звон колокола. А отбивали его каждую четверть часа. Кто сменился, шли на запруженные людьми улочки и следили за порядком.

А пока люди дожидались пропускного контроля и осматривали друг друга. Тяжёлый дух пота от давно немытых тел вызывала тошноту. Спасала положение свежесть морозного утра. Да, было довольно зябко. Женщины кутались в толстые потрёпанные шали, наброшенные на голову и плечи поверх длинных платьев из грубой ткани. В истоптанных башмаках на босу ногу, они дрожали, и устало вздыхали. Мужчины переговаривались между собой и почёсывали бороды. Им было теплее. Широкие порты, заправленные в сапоги из грубой кожи, прятались под длинными холщовыми рубахами. Линялые войлочные безрукавки, распахнутые на груди, надевали они больше для солидности, нежели ради тепла. Воры стояли поодиночке и присматривались, оценивая жертву своего ремесла по одёжке. Жулики мысленно усмехались, и норовили прямо на месте обмануть доверчивых людей. Гости рассматривали высокие каменные стены града, который собирались посетить и поражались его величию.

Вдали за горами и громадой королевского замка, робко тянуло вверх острые лучи солнце. Начинался день миролюбиво и обещал быть тёплым. Однообразные будни, где бедняк пытался заработать корамар на жизнь, а богач прожигал бытие в праздности. Лень не позволяла ему в такой ранний час выйти на улицу, хотя за запертыми крепостными воротами началась утренняя суета.

Однако прежде чем гости окунутся в суматоху, преодолеют расстояние по мосту над болотистым рвом. От разинутой пасти пропасти, до половины заполненной жижей, клубился туман, расползаясь в разные стороны, и оседая на людях кристалликами влажной росы с примесью амбре тины.

Нордвинд, притихший вдали, своим величием наводил благоговение и страх, ведь там царили суровые законы. Люди старались правила не нарушать, дабы не быть повешенными на малой площади Грешников. Зато с удовольствием смотрели на казнь и осуждали обречённых.

Такова жизнь. Она кипит своей деятельностью и продвигает вперёд. Вот и на месте сборов нарастал гул голосов – люди выражали нетерпение. Вскоре на том конце послышался скрип опускаемой решётки. Лязг огласил округу натягиванием толстых колец больших крепких цепей, которые держали деревянный трап.

Немного времени, и конец моста опустился, сливаясь с ухабистой, подмороженной травяной порослью земли.

Люди воодушевились. Девушка с мешком хлеба посматривала в сторону рыцаря. Воин направился в их сторону на вороном жеребце. Он приветствовал скучающего стражника, который прислушивался к звону колокола. Церковники созывали верующих на службу.

– Так, все в одну сторону! Не толпится мне тут. Ты куда без очереди? А ну, кыш в конец строя, – скомандовал стражник, перекинувшись парой фраз с рыцарем. – Девочку вон ту пропустите.

Девушка передёрнула худеньким плечиком, сильнее ухватилась тонкими руками за завязки мешка и пролезла сквозь толпу. Она быстро подошла к охране. Опустив кладь на деревянный настил у ног стражника, распахнула обтрепавшиеся края и сняла чистую тряпицу с корзины. В нос ударил аромат хлеба. У большинства присутствующих рот наполнился слюной, а в животах заурчало, что рыцарь повернул голову в их сторону. Забрало на шлеме он поднял и сверкал ясным взором серых внимательных глаз. Пока стражник осматривал содержимое мешка, всадник рассмотрел девушку. А, крестьянка изредка поднимала на него грустный взор. При каждом её взмахе тёмных ресниц, рыцарь будто терял рассудок. В облике булочницы что-то чаровало мужчин, но не вызывало похоти. Они готовились на любые поступки. Вот и всадник не сводил с неё глаз, а она возьми и улыбнись. Скромная улыбка едва коснулась губ, приоткрыв ряд мелких зубов, и мужчина был поражён. Его душу словно затопили тёплые волны. Рыцарь продолжал смотреть вслед, когда крестьянка прошла досмотр. Взвалив мешок на плечо, она шла, едва покачивая бёдрами в длинном платье, которое ластилось к ногам. Девушке некогда смотреть по сторонам, и тем более оборачиваться.

«Как только крошка закончит дела в замке, подстерегу её и провожу до дома, – решил для себя воин».

Зачем это нужно, мужчина понять не мог. И даже досмотр прибывших гостей не мог отвлечь его от мыслей о крестьянке.

А девушка тем временем прибыла к месту назначения. Капюшон с головы слетел, и взору предстали растрепавшиеся русые локоны, выбившиеся из длинной косы. Они обрамляли личико и липли ко лбу и щекам, влажным от оседавшего тумана. Узкие губы побледнели от напряжения. От тяжёлых мешков ныли плечи, и ломило поясницу, но приходилось много работать. Булочница старалась, чтобы мать с братом могли жить хотя бы не так жалко, как было до того. Когда отец погиб, матери стало трудно. Пойди, прокорми двоих маленьких детей, тем более один из них увечный. Да только назло судьбе они выстояли и не сломились. Дочка выросла, заменив в работе отца. Девушка созерцала окружающий мир и много размышляла. Невысокая худышка выросла необщительной.

И то верно – скромность украшает девушку, прикрывая её как щитом.

– О! Молчунья пришла, – улыбаясь, пояснил один из поварят другому.

Девушка, едва взглянув в их сторону, прошла вглубь помещения.

– Мира, детка, как ты вовремя! – подбежала раскрасневшаяся повариха. – Эка невидаль, будущая королева затребовала утреннюю трапезу, а я и не знала, что буду делать, если задержишься.

Крестьянка улыбнулась, поставила мешок с корзиной у стены, там же забрала пустую плетушку и собралась уходить.

– Погоди-ка. Милая, – окликнула повариха, – у меня для тебя что-то есть.

Мира остановилась и, не мигая, посмотрела на полную женщину. Та была стара, но оставалась подвижной. Пока повариха лазала по чанам, девушка терпеливо ждала. По кухне распространялся запах берёзовых поленьев и жареных яиц с луком и зелёным горошком. Девушка вдохнула. Она осматривала помещение и думала о чём-то своем. Её взор синих, как горные фиалки глаз, медленно скользил по кухонным работникам, бегающим от одного котелка к другому. Они крутили на вертеле молодого бычка, после этого катили на тачанке огромный чан с похлёбкой из куропаток и переговаривались друг с другом. Повариха нашла, что искала, и, косолапя башмак, поспешила к булочнице.

– Вот, возьми, – протянула она маленькую свиную косточку, обёрнутую капустным листом. – Дома похлёбку сваришь. Добавь больше укропа и бобов, получится отменный обед.

– Спасибо! – шепнула Мира. Ей сделалось душно от спёртого воздуха. Прикрыв ресницами внимательные глаза, она сунула за пазуху косточку.

Повариха кивнула ей в ответ и начала вынимать хлеб из мешка. Булочница сразу же покинула душное помещение.

По пути домой девушка заглянула на рынок. Он располагался на большой площади – Торговая. Вдоль улицы расположили торговцы свой товар на грубо сколоченных деревянных настилах. Воздух наполнился смесью запахов. Тяжёлый дух от гнилых фруктов перебивало зловоние конского навоза и рыбных потрохов.

Мира сморщила носик. К горлу подкатила тошнота, ведь она ничего не ела уже сутки. Однако царящая вокруг вонь, перебила всякое желание думать о пище. Девушка ускорила шаг, чтобы добраться до лавки обувщика. Следовало забрать из починки башмаки брата и спешить домой.

Народ вокруг толкался, норовя при этом выпустить бранное слово-другое, но при встрече щедро дарили улыбки и останавливались поговорить.

Воры скалились гнилыми зубами и ловко чистили карманы зажиточных горожан от бархатных мешочков с монетами различной величины.

Пока Мира пробиралась среди толпы женщин, обсуждавших рецепт каши из отрубей, ей пару раз наподдавали по рёбрам, и три раза залезли в карман. Все трюки ловкачей она хорошо знала, и каждый раз клала в карманы колючие каштаны. Так девушка наказывала бездельников, не желающих работать. Мира шла между рядами и не обращала внимания на крики торговцев. А те, знай себе, надрывались, оповещая округу о своём товаре. Одни зазывали купить рыбку, другие торговали медовухой, третьи плетёными корзинами. От обилия товара разбегались глаза. Чуть дальше по левой стороне за третьим прилавком от лавки аптекаря, стояла высокая крестьянка в тёмном чепце. Она славилась на всю округу лучшим сыроваром. Изготовленные ею собственноручно пузатые головки жёлтого сыра всегда были мягкими, с лёгким вкусом сливочного масла. Послевкусие от такого лакомства напоминало мягкий белый хлеб с густыми сливками. К тому же у торговки можно было приобрести бутыль терпкого красного вина.

Рядом с купчихой пристроился старичок, который играл на свирели. Он поглядывал на людей из-под седых бровей, пряча улыбку в густой бороде. У его ног валялась потёртая шапка, куда иной раз бросали монетки богатые посетители. Каждый рыночный день проходил в суете. Купцы продолжали выкрикивать наименования своего товара; цветочницы порхали с корзинами вялых букетиков; шарлатаны обманывали наивный народ; бродяги нанимались на работу, а менестрели веселили округу своими песнями и стихами.

Важным покупателям некогда было отвлекаться на сброд, ведь за ранним утром следует много хлопот. Мира забрала башмаки брата и выскользнула за крепостные ворота. Каково же было её удивление, когда рыцарь на вороном коне преградил дорогу. Девушка припомнила, что видела его давеча на рассвете. Она остановилась и посмотрела в глаза воина. Он склонился к ней и протянул на ладони, затянутой в кожаную перчатку, небольшой корешок засахаренного имбиря. Девушка смутилась и попятилась назад. Рыцарь продолжал протягивать угощение. Мира, не сводя взгляда с мужчины, взяла сладость и поклонилась. Обойдя коня с другой стороны, булочница направилась по дороге, вдоль которой по обе стороны тянулись стройные берёзы вперемешку с серой ольхой. Мужчина нагнал путницу ближе к деревне, что располагалась за территорией градских стен.

– Постой, – окликнул он незнакомку.

Девушка остановилась и обернулась.

– Скажи, разве ты не градская? – удивлённо выведывал всадник. Его конь танцевал на месте, недовольно мотая головой.

– Горожанка, – тихо ответила Мира и собралась идти.

– А сюда, зачем идёшь? – приставал с расспросами воин.

– Часто мы с матушкой живём в деревне. Знахарь проводит брату лечение пиявками. И уже после, мы возвращаемся домой.

– Тем лучше! – воскликнул рыцарь. – Сегодня взойдёт на небосвод новая луна – это время любви. Буду ждать тебя на этом месте. А не придёшь, разбужу всю округу.

Мира серьёзно взглянула в смеющиеся глаза воина и поспешила уйти. Рыцарь принял молчание девушки за согласие, и довольный собой, ускакал.

Крестьянка прибавила шагу и ни разу не обернулась. В голове не было мыслей – странная пустота. Такое с ней иногда случалось, когда не было страха, переживаний, боли и волнений. Девушка списывала это на трудные дни, которые случались всегда в один день – на новую луну.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю