Текст книги "Бисер"

Автор книги: Яна Гривковская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Мысль

Спасительница – религия. Она подарила нам надежду в виде трогательного образа распятого на кресте человека. Наш славянский идол родился в Древнеримской колонии, поэтому расправа над ним происходила через пригвождение – таковы были обычаи того места. Если бы казнь осуществлялась, например, в средневековой Англии, люди носили бы сейчас цепочки с Иисусом на виселице. Или вообще с его головой отдельно, приведи смертный приговор в исполнение где-нибудь во Франции, где главенствовала гильотина.

Но гран-при взяли бы, разумеется, русские (кто бы сомневался). Ведь самый виртуозный способ расправы был изобретен именно у нас, на Руси, во времена Ивана Грозного, когда людей сажали на кол…

Глава 6
Не все дома, но все пьют чай

«Треска вообще-то не простая штучка, – доверительно сказал Грифон. – Когда она была в Маринаде, ее то и дело посещали разные министры и дипломаты – Камбала, Скумбрия, Зеркальный Карп… Очень часто приплывала одна Селедка в белом соусе. Изумительный, тонкий посол!»

Л. Кэрролл «Алиса в Стране чудес»

В гости на чай

Чтобы окончательно поразить и согнуть меня в бараний рог, Гельд приглашает на экскурсию в свой шикарный особняк в районе West End, чтобы наглядно показать, как он теснится в своей хижине среди огромной коллекции живого персонала и изобразительного искусства, купленного на аукционах. Матерь божья… Опять аукционы…

Фавела

Вики говорила, что Гельд переехал в этот особняк относительно недавно, ибо жить в предыдущем доме, где было всего лишь семьдесят девять комнат, ему показалось просто невыносимым.

Гигантский, непомерный, циклопический дом Гельда окружен сплошным забором, похожим на стены исправительных колоний строгого режима. Представляю, сколько творческих порывов эти стены вызвали бы у Бэнкси. Такими барьерами обычно огораживают специализированные заведения, чтобы не перелезли психи, но Гельд предпочел устроить эту жизнелюбивую картину вокруг своего дома…

Внутри

Климат внутри этой избы такой же субтропический, как на Антананариву. Было бы здорово, если бы при входе выдавали парочку верблюдов и кувшин с пресной водой.

Вики много раз говорила, что Гельд всю жизнь боится простудиться, поэтому даже на кладбище не забудет взять с собой одеяло, чтобы положить его в гроб, который тоже будет восьмикомнатным.

Самая важная достопримечательность этого жилища – темнокожая консьержка Лайза. Пухлые фиолетовые губы, гладкая, как алькантара, кожа на руках, пухлые ноги, и блестящий кофейный лоб в мелких прыщиках такого же цвета. Как она умудряется промывать эту лохматую копну волос – неизвестно. Возможно, сдает в химчистку.

Л: Добрый день. Рада вас видеть. Пройдемте со мной, я покажу вам дом.

Я: Простите, Лайза, а где здесь туалет?

Л: Первый поворот направо, два раза налево, прямо до третьей двери, еще раз налево, чуть правее и сразу вниз.

Я: Супер. А можно я буду ставить на столбах метки?

Ля-ля-ля

Музыкальные колонки в этом доме спрятаны предусмотрительно, чтобы человеку от них было некуда деться. Звуки саксофона доносятся со всех углов. Чувствуется, этот диск здесь играет годами.

Джаз – бесполая музыка для импотентов, которая отвлекает Гельда от жизни. Беззаботный ми-мажор ранит слух, хочется соль-минора, чтобы сердце больше не считало своих ударов. В этих катакомбах приятнее всего заблудиться, например, под Криса Айзака, чьи песни наводят горькую тоску, которая приятно скапливается в сосудах сердца, располагая организм к сладострастным терзаниям, особенно при мысли, как полицейские собаки будут разыскивать здесь твой скелет.

Зал

Вхожу в комнату, богатую и кичливую.

В этом месте померкла бы даже радуга, если бы спустилась с небес.

Над залом в окружении мраморных столбов с золотыми кудрями высится хрустальная люстра Сваровски, превосходящая в размерах крупный немецкий внедорожник. Без сомнений, Гельд скорее бы предпочел жить на улице, чем без своего любимого светильника, который наверняка изготавливался под заказ в течение восьмидесяти лет. Холодные темные стены украшают «брендовые» живописи с изображением берез, сосен и ручьев. С нетерпением жду, когда меня охватит синдром Стендаля. К тому же в картину с белыми корабликами на фоне синего моря я влюбилась сразу, особенно когда узнала, сколько она стоит.

Главное теперь, не спутать эту картину с другими произведениями искусства, продающимися на Старом Арбате.

Если ты Иван Айвазовский, пустой холст будет являться шедевром еще до того, как ты его разукрасишь.

Чего мелочиться, надо было родиться внучкой Сальвадора Дали. Рисовать, правда, я не умею, но это бы мне совсем не помешало стать выдающимся художником-абстракционистом. С серьезным видом я бы размешивала гуашь, обмакивала туда руки и размазывала краски ладонями по бумаге. Получился бы красивый черный холст на манер Казимира Малевича, который можно было бы сдать в Государственную Третьяковскую галерею.

За моей дверью всегда стояли бы великие ценители искусства, наподобие Гельда и Ника, убежденные, что в картине, произведенной внучкой великого гения, скрыта «зашифрованная идея», за которую надо сражаться на аукционе до изнеможения и инсульта.

Представляю, как Гельд поместил бы мой авторский маразм под пуленепробиваемое стекло с голубыми подсветками и показывал его друзьям, которые долго разгадывали бы, что же имел в виду этот великий художник, когда его посетила шизофрения второго типа?

И никто бы не заметил, как прошли годы, а они все продолжали рыться в чужих творениях, совсем не подозревая, что внутри каждого из них тоже есть мир, в котором они так редко бывали…

Протест против постной обыденности

Слышу тихие шаги, отдающиеся оглушительным эхом на весь этаж. Не пугайтесь, это Гельд старается бесшумно скользить по полу.

Пока я рассматривала достопримечательности его дома вместе с Лайзой, он успел переодеться в кашемировый свитер и застегнуть ширинку на потертых джинсах. Какая стильная помесь бомжа и банкира! Легко быть скромным, когда ты лучший, правда?

Взгляд Гельда излучает веселье и отстраненность, от его кожи пахнет парфюмом и алкоголем.

Интересно, в его жизни бывают минуты, когда он ничего не пьет и не нюхает?

Сейчас стало модным проводить свою жизнь под местной анестезией. Гельд знает – нет ничего сильнее, чем химическое раздражение клеток головного мозга. Это удовольствие сильное и грубое, после которого тонкость наслаждения реальностью резко меркнет. Наркота – главный консультант по мечтам. Стоит человеку хотя бы раз включить в сознании другие иллюстрации, как он уже никогда не захочет возвращаться из другого мира. Эта дорога красочна, но не бесконечна. Люди умирают не от наркотиков. Они умирают от безысходности. То, что происходит в их сердце, намного страшнее, чем смерть…

Спальня

Давайте сразу определимся: если при входе в спальню Гельда не увижу двух золотых тигров, я навсегда перестану его уважать!

Впрочем, нет. Уважать мне его все равно придется, ведь ничто не может вызывать гордость сильнее, чем спальный гарнитур, отделанный 18-каратным желтым золотом. У вас тоже есть такой? Мои соболезнования.

Сразу видно, Гельд не стал полагаться на вкус дизайнеров и самостоятельно внес ценные идеи в создание незабываемого интерьера своего дома. Синдром бедности всегда выражался стилем рококо. Даже Тоник со своей готикой в окружении елок и берез истекся бы слюнями от такой копии арабского замка…

Над кроватью Гельда висит огромная картина с полуобнаженными беловолосыми юношами в простынях, которые пытаются увернуться от демонов.

Если честно, меня всегда интересовала ориентация художников, которые тщательно обводят мышцы стройных мужских туловищ, до мельчайших деталей вырисовывая линии их желтовато-розовых пенисов, заманчиво выглядывающих из-под белоснежных покрывал.

Видимо, Гельду приятно видеть такие образы у себя над кроватью, они вдохновляют его на сладкие сны…

Холл

Не теряю надежды увидеть кабана в формальдегиде, которого замариновал Дэмиен Херст, но пока вижу только кучу огромных картин в золотых рамках. На одной из них изображена полная обнаженная женщина в стиле Питера Рубенса, расстелившая свой огромный живот на белоснежных пододеяльниках.

Г: Это любимая картина моей мамы. Нет ничего прекрасней ее. Этот шедевр нам презентовал сын одного шотландского герцога. Мы не хотели принимать такой дорогостоящий презент, но он чрезвычайно настаивал. Пришлось уступить герцогу. Да и мама меня уговорила. Она идеальная женщина. Если бы все люди были, как она, на Земле царил бы рай. Я обязательно тебя с ней познакомлю. Ты в нее влюбишься.

Я: Можно вопрос?

Г: Конечно.

Я: Тебе нравится женщина, которая изображена на этой картине?

Г: Она изумительна! Ее тело божественно. Идеал семнадцатого века.

Я: Скажи, ты занялся бы сексом с этим эталоном красоты?

Г: Я?

Я: Ты.

Г: Если бы я жил во времена Рубенса…

Я: Нет, здесь и сейчас. Вот она сейчас сойдет с полотна и начнет тереться о тебя своим красивым трясущимся салом. Восторг?

Г: Ну, не знаю…

Я: Как это не знаешь?! Взгляни! Она же ослепительна! Продается на аукционах, стоит дорого. Не то что тайские проститутки…

Обладая редким свойством ухода от ответов, Гельд смотрит так, будто сейчас его начнет обыскивать ОМОН. Когда ему хочется резко сменить тему, он, как человек, приобщенный к Западу, начинает изображать ничего не понимающего иностранца, путано заменяя русские слова английскими, якобы совершенно не помнит, как они звучат на русском.

Г: Так о чем мы говорили, my tre asure? Ах, да. Я хотел сказать, что в те времена ты считалась бы чахоточной. Тебя обходили бы за пять километров, чтобы не заразиться.

Я: Спасибо за комплимент, my cutie. И все же, давай не будем уходить от темы?

Г: Не хочу об этом говорить. Ты задаешь мне бессовестные questions!

Обезоруженный и казненный, Гельд растерянно умолкает. От злости его голова чуть не задымилась, из ноздрей сейчас повалит черный дым.

Прошу прощения, толкните меня в следующий раз, когда я начну опять попадать пальцем в небо…

Красная комната

На последнем этаже этого Зомбиленда находится так называемый «музей подарков», где хранятся дары от высокопоставленных лиц.

Разумеется, дизайн этого помещения выполнен с особой любовью. Высокие потолки украшены розовым мрамором, окна охраняют позолоченные ангелы, а пол пестрит бархатом алого цвета, ибо это единственный материал, на который Гельд способен наступать. Модные сертификаты, дипломы и прочие разноцветные бумажки на стенах еще раз подчеркивают, что Гельд – сложноорганизованная многоклеточная особь, и Ник со своими крестьянскими замашками тихо дремлет в поле, не шевелясь.

Каждый подарок замурован в герметично закрытую капсулу, чтобы серая пыль не оскверняла бесценные сияющие сокровища. Тут и королева вручила Гельду значок, и французские графы выдали ему награды, и английские министры воздали почести, и компания Patek Philippe еле уговорила принять в дар модель Sky Moon в честь своего юбилея. А вот G enghis Khan от Nardin он даже ни разу не надевал, да и кто подарил их, никак не получается вспомнить.

От своей востребованности в высшем обществе Гельд не на шутку переутомился. Весь мир буквально разрывает его на части. Иногда он даже путается, какой именно планете разрешил сегодня повращаться вокруг себя. Одно перышко у него синее, другое оранжевое, а есть еще и красное с зеленым отливом, и серебристое, и вообще, он такой цветастый петушок, что мне дико повезло очутиться в поле его личности на расстоянии меньше деци метра.

Люди, которым постоянно мерещится золоченый трон под задницей, всегда казались мне очень трогательными. Ведь согласитесь, внутри каждого из нас имеется своя красненькая комната…

Как увеличить время своей жизни

Приготовление чая не входит в обязанности консьержки Лайзы, этим занимается другой вид прислуги.

В этом доме вообще много разновидностей персонала: одни занимаются застиланием кроватей, другие – мытьем полов, третьи – разогреванием автомобилей…

У самого же Гельда есть дела поважнее, например, рассматривание белого потолка, выковыривание из носа всяких интересных штучек и вытирание их о мебель.

Это делать намного интереснее, нежели оттирать краны или чистить холодильники. В моменты, когда мы занимаемся деятельностью, которая не приносит нам удовольствия, мы не живем, ибо значение слова «жить» состоит из двух пазлов – развиваться и испытывать наслаждение. Люди, которые не развиваются и не наслаждаются, превращаются в бытовых рабов…

Стоянка

Спускаемся вниз по лестнице (в этой лачуге нету лифта, стыд), попадаем на подземный паркинг.

Все знают, что мужчины делятся на два класса: на тех, кто ездит на авто S-класса, и на тех, кто предпочитает внедорожники типа Toyota Land Cruiser.

Мужчины первого типа ценят комфорт и изысканность, изо всех сил пытаясь полюбить атрибуты высокой жизни. Они питаются французской пенкой, спят с мячами для гольфа и по утрам падают с дорогих коней.

С «крузерами» всё иначе. Такие машины выбирают преимущественно колхозники и фермеры, чтобы перевозить в них наборы поплавочных удочек, выловленных карасей и своих любимых жен, как крупногабаритный груз.

Слава богу, Гельд относится к первому типу. В автомобильном деле он настоящий эстет, ведь число разноцветных телег на его паркинге напоминает воскресную пробку на МКАДе. Его любовь к машинам могла бы вызволить из кризиса все немецкое машиностроение, если бы Гельду удалось найти, куда складывать весь этот металлолом.

«Тебе нравится “феррари”? Моей маме тоже. Кажется, “феррари” у нас тоже где-то стоит».

Последняя фраза убеждает – Гельд нескончаемо болен. Сто пятьдесят тачек были куплены от гармоничного состояния духа.

Если в детстве тебя не любили девочки, а теперь у тебя есть красная-прекрасная «феррари», все равно в детстве тебя не любили девочки…

Благо, рядом с Гельдом всегда была мама. Должен же кто-то приглядывать за его «мерседесами»?

Про кофе

В 1857 году Индия стала колонией Британской империи. С этих пор чаепитие является главным символом национальных английских традиций. Было бы неплохо, если бы Гельд немного поддерживал эти традиции и перестал мучить меня отвратительным кофейным смрадом из своей, третьей по счету, чашки. Ненавижу такие напитки.

«Ты чего так смотришь? Это настоящий бразильский кофе, выращенный на плантациях моей приятельницы. Попробуй! Это полезно!»

Ацетон, нашатырный спирт, кофе, табак, бензин – с трудом верится, что продукты с резким запахом могут быть полезны…

Ненавижу эту гадость! Вваф!!!

Разговор о погоде

Я: Собираюсь в Москву, но пока не решила, как до нее добраться.

Г: В Москве жуткая погода, мороз и сугробы! На твоем месте, я бы остался здесь! Даже не вздумай туда ехать!

И в самом деле. Москва кажется просто студеной Арктикой рядом с Лондоном, теплейшим городом на Земле.

Почему бы Гельду просто не сказать: «Я не хочу, чтобы ты уезжала»?

Почесав затылок, он глубоко вздыхает и плотно прислоняется к спинке огромного антикварного стула, инкрустированного полудрагоценными камнями. Наверняка на этом стуле не раз сидели румынские проститутки своими голыми задницами, при помощи которых Гельд снимает свои приступы уныния.

Мое приподнятое настроение, царившее вначале, начинает сменяться утомлением и злостью. Фермент для переваривания присутствия Гельда израсходовался очень быстро. Если бы он просто молчал, мне бы не хотелось так невыносимо спать. Я уже давно обнаружила в себе такое свойство: уставая от разговоров, начинаю соглашаться со всем бредом, что несет собеседник, лишь бы побыстрее все закончить и отчалить на свою территорию.

Гельд явно переиграл, заставляя меня ретушироваться под свои заумные монологи. Я ведь тоже обожаю поговорить и бываю просто непобедима в своем искрометном стёбе над злоумышленниками. Слова, как ключи – если правильно их подобрать, можно открыть любое сердце и закрыть любой рот. Но у Гельда есть более сильное оружие: когда у него что-то не получается, он берет измором. Кто бы что ни говорил, но все время казаться умным – это глупо…

Мамуля

Гельд решил мне понравиться и совсем перестал перебивать. Может, по парочке цитат, и всё на сегодня? Дружно запрокинув головы, мы молчим и проникновенно осматриваем мерцающую люстру. Хоть бы она упала.

Тягостную тишину со стороны можно было бы принять за одухотворенную паузу, но, увы, это просто тягостная тишина. Мне показалось, длилась она так долго, что я начала стареть и потихоньку умирать. Прощай, Зозо! Не грусти и не печаль бровей…

Но не тут-то было… Цок-цок-цок-цок… Такой звук могут издать только тонкие женские шпильки.

Ближе, энергичнее, веселее: «Цок-цок-цок!» Кто-то идет к нам на помощь! Сижу спиной к двери и намеренно удерживаю голову от нетерпеливого разворота, чтобы узнать кто там? Вдалеке слышно, как облегченным скрипом открываются двери и тут же захлопываются, как ловушка.

– Мальчик мой, у нас гостья?

Тело Гельда с выражением почтения бросается темной стрелой навстречу вошедшей в помещение женщине.

Ее светло-бежевая тень приближается и накрывает мою спину. Пора бы обернуться.

Царственно приподнимая подбородок, я привстаю со стула, чтобы заранее оробеть перед величием и святостью вошедшей персоны.

Вижу перед собой крошечную фигуру женщины с птичьими чертами лица. Овальные очки от солнца на пол-лица, шелковые черные перчатки, блекло-синяя накидка с длинной ниткой серого жемчуга, светло-серое платье в гусиную лапку не оставляют сомнений, что это дама из высшего общества. Ее торопливая речь резко контрастирует с благородным обликом. Нет, это не похоже на избыток энергии. Скорее, обычный нервоз в сочетании с желанием нравиться кому попало.

Пытаюсь выдавить улыбку и успокоить даму ласковым взглядом. В ответ получаю широкий оскал размером в 32 зуба.

От смущения случайно задеваю недопитую Гельдом чашку с остатками кофе. Чашка катится по столу, но не разбивается. Кофейное пятно медленно растет, нагло вытесняя дорогое покрытие антикварного стола.

– Извините, я…

– Ах, оставьте, дорогая. Это такая ерунда!

Дама слегка приобнимает меня за плечи и вздергивает свои идеально выведенные брови. Я вижу ее лицо совсем близко. Птичий нос и маленькие юркие глазки напоминают воробья из российского мультика. Тонкие губы вновь растягиваются в длинной улыбке…

Боже, это же Римма Пуденди! Тот самый рвото-позывный персонаж из свинг-клуба с мужем-альфонсом! Так вот как теперь выглядят святые женщины? Да-а-а, не все в порядке в этом королевстве!

Пытаюсь сосредоточиться на спасении собственной персоны. Почти физически ощущаю, как инстинкт самосохранения толкает меня своими метафизическими кулачками в спину и затылок, тянет за шиворот, рисует на родовом паркете ярко-алые стрелки, ведущие к двери, над которой написано: «Бежать!!!»

Надо срочно подводить этот чудесный вечер к единому знаменателю. Задерживаться в обществе этих персонажей более не имеет смысла…

Конец вечера

Я бесконечно благодарна маме и сыну за то, что они не стали сильно возражать моему культурному устранению.

Гельд вызвался проводить меня до машины. После таких «серьезных» проявлений внимания со стороны такого божества мне даже как-то не по себе.

Выходим из дома. На улице совсем темно. Кажется, из кустов сейчас выпрыгнет герой из «Техасской резни бензопилой» и перережет нам горло, что, похоже, уже произошло с дворецким, который еще пару часов назад топтался здесь под дверью.

Сбиваясь в прощальном тексте, Гельд пытается прокашляться. Хочется взять ёршик и прочистить ему горло, чтобы все это быстрее закончилось. Дежурные повествования вроде «Спасибо тебе за питательное общение» или «Надеюсь, еще увидимся» переводятся как: «Мне так понравилось тебя отчитывать! Приходи еще!»

Неужели я очаровала его своим терпеливым молчанием? В конце нашей встречи я перестала обороняться – Гельд оценил мой поступок по достоинству. Политика «поддакивания» обезоруживает. Если ты не участвуешь в войне, твой враг превращается в верного друга…

Спайдермен

Не успела я сесть в машину, как Гельд, на удивление всему земному шару, резко разворачивает меня к себе и, страстно запрыгнув на меня в стиле Джеки Чана, начинает обмусоливать мои губы «кофейным» ртом. Чувствую шершавый, как у кошки, язык и мокрые, противные, желеобразные, словно говяжий студень, губы.

Господа, он практически залез мне на голову! Может, «поскользнуться» и сильно «повредить» лодыжку, чтобы вырваться из его прочных объятий? Или просто оттолкнуть, запрыгнуть в машину, выжать газ до пола и через 15 минут оказаться дома, чтобы прополоскать рот марганцовкой?