Текст книги "Бисер"

Автор книги: Яна Гривковская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Муж Риммы

Едва ли можно остановить жгучий монолог Риммы, особенно с такими слушателями, как я и Крис.

Надеюсь, ей удастся нам внушить, что она – морально устойчивая замужняя женщина, испытывающая к супругу экологически чистую любовь, которая часто встречается в стенах этого заведения.

«Отличное место! Мы с супругом обожаем повеселиться!»

Таким преданным клиентам клуб просто обязан выдать дисконтную карту.

Супруг Риммы – совершенно невзрачная личность в стиле «унылая пора, очей очарованье». Старый жалкий хорек образца 1750 года, на плечах которого сидит маленькая сухая голова с несколькими пучками волос, зачесанных с висков на темечко. Посреди лица уныло повис тяжелый нос, словно старая лампочка, лоб разделен на две части вертикальной морщиной, изо рта в разные стороны торчат полугнилые серые зубы, которые должны были отвалиться еще 40 лет назад. При росте приблизительно сто пятьдесят два сантиметра (в носках и коньках) он обладает внушительными габаритами и посему передвигается очень медленно и болезненно.

Не понимаю, как можно быть таким дохлым, страшным, низким и скучным? Его маленький ротик с сухими губами исторгает что-то неинтересное, натягивая слюну в виде тонких вертикальных струн.

В первой части разговора мы долго слушали, как он гордится состоянием голодного тигра, который более не намерен сидеть на строгой диете, а во второй части он описывал свою бескрайнюю любовь к супруге, где каждый шаг диктуется ей во благо…

Муж Риммы: Разве можно сравнивать секс и чувства? Главное, не изменять человеку в мыслях.

Зозо: Когда вы думаете о сексе с другой женщиной, вы разве не посвящаете этому часть своих мыслей?

Муж Риммы: Сам по себе секс ничего не значит, это всего лишь пища для организма.

Зозо: Так почему же вы не едите свою любимую пищу? Кажется, вы клялись питаться только ею…

Муж Риммы: О да, я люблю Римму бесконечно, но мой организм иногда требует отдыха и разнообразия.

Зозо: Если чувства бесконечны, разве можно от них устать?

Муж Риммы: Вы молодая девушка, и еще ни с кем не жили столько времени вместе.

Зозо: А зачем вы заставляете себя жить столько времени вместе?

Муж Риммы: Потому что это мой долг. Все, что я делаю в жизни, – я делаю во имя моей супруги, потому что люблю ее.

Зозо: Хрупкая любовь не способна вынести грязи этого места.

Муж Риммы: Наоборот. Секс на стороне помогает нам с Риммой освежить наши отношения.

Зозо: И где же вы обнаружили здесь свежесть? Сходить с женой в свинг-клуб – это расписаться в том, что все закончено.

В ответ на это заявление муж Риммы решил загадочно промолчать, слизнув длинные желтые сопли с верхней губы, свисавшие у него из носа, как у пятиклассника, страдающего хроническим гайморитом. Такие мужчины напоминают скудоумных деревенских поросят, которых долго держали впроголодь. Муж Риммы пришел сюда зоологически воссоединиться с другим мясом, с его женой, которую он неугомонно целует в лобик, не имеющим ничего общего.

«Римма – это как дорогое спиртное, мое любимое бесценное вино!»

Интересно, что испытывают мужья, когда их бесценные аперитивы встают им поперек горла и они готовы обменять их на хохляцкие самогоны? Когда затрагиваются первичные инстинкты людей, они нечестны в своих суждениях…

Страх рулит

Люди приходят в свинг-клуб с добрыми помыслами, направленными на реставрацию погасших чувств. Однако время смерти этих чувств было зафиксировано давным-давно, когда секс и страсть задохнулись в стенах быта, которые, в общем-то, редко выживают даже в обилии кислорода.

Некоторые выращивают свои отношения, словно редкие сорта растений, а некоторые обращаются с ними, как с огородными морковками. Так произошло с Риммой и ее мужем. За много лет совместных снов он привык к запаху ее тела, которое больше его не возбуждает и не лакомит ароматом меда. Если разговаривать им было не о чем, они занимались сексом. Ныне они более не занимаются сексом, когда разговаривать им по-прежнему не о чем.

Теперь они дружно ходят по врачам, соседям и свинг-клубам.

По будням время убивается чтением газет и просмотром телевизионных передач, насыщающих их дом темами для разговора, а по выходным депрессии разгоняются сайтами знакомств, бесповодными вечеринками с брызгами шампанского и прочим бегством от однообразия.

Всю жизнь они были одиноки, даже когда держались за руки, даже когда сидели на одном диване, – между ними была пропасть. Сверхмассивная черная дыра развернула их лицом к пустоте. И теперь, когда они просыпаются ночью, они испытывают тревогу и страх.

Страх овладевает, повелевает и заставляет людей находить утешение в обществе людей, обуреваемых таким же страхом. Страх – величайшая иллюзия, повелевающая миром …

За 50 лет своей жизни люди не могут сделать выбор в пользу главного, и тогда им действительно ничего не остается, как появиться на пороге свинг-клуба, чтобы потолкаться вместе с другими заблудшими душами, не способными найти компас в своем тумане…

Хроника дальнейших событий

Муж Риммы контрольно обводит помещение своими крохотными безресничными глазками, болтающимися у него между век, словно вертушки, и делает примерные наброски, куда пристроить свое недоструганное полено.

Скоро он поскачет осеменять несчастных неудачниц, на которых давно положил свой левый глаз, пока торжественно вещал о прелестях семейного бытия. И все будут наблюдать, как эти несчастные курицы извиваются под его старческим прыщавым туловищем, пока сам он похрюкивает от удовольствия убогим кастратским голоском.

В конце он обнаружит, что его вялому снаряду не дано быть эректильным памятником, и он не сможет продегустировать все предложенные десерты, отчего впадет в глубокую депрессию, из которой его начнет вытаскивать, конечно, Римма, его любимая жена, а по совместительству никому не нужная старая карга, давно не годная к употреблению.

Надеюсь, мы с Крисом не уснем на моменте, когда из его заросшего устройства, словно из хлопушки, вылетит белая густая клякса, испачкав тканевые диваны, кресла и засаленные женские волосы.

Старушки в корсетах не правы, найдя главную проблему в своей спелости.

Будь они молоды, для их мужей все равно бы оказался привлекательнее любой орангутанг из бристольского зоопарка, как предмет новый и неизведанный.

Если женщинам, кроме тела и промежности, больше нечего предложить своим мужчинам, им ничего не остается, как…

Вы же понимаете, что психологическая жажда всегда трансформируется в физическое обжорство…

По мотивам Льюиса Кэрролла. Неопубликованного

Напишу сказку с красивым названием. Например, «Вагина Таун». Нет, надо романтичнее, чтобы понравилось офисным девчонкам. «Площадный приют неприкаянных тел», «Грязный телятник задавленных душ», «Мир обезображенных осколков мертвых надежд», «Райский остров одного дня», ради которого люди, не глядя, швырнут под ноги свою безликую жизнь, чтобы выплеснуть запреты из зашлакованного организма.

Никогда не женитесь – это единственный способ сохранить иллюзии. После свадьбы облом становится неизбежным, ведь любые отношения запрограммированы природным компьютером на печальный исход. На первом этапе отношений вы качественно демонстрируете искренние чувства, а на втором – качественно их имитируете.

«Мы – самая счастливая семья на свете!»

Счастье людей познается в самообмане. Любыми путями они ищут способы сохранить в своей жизни иллюзии. Сшитая из колючего материала, правда скучна и уродлива, а ложь – цветаста и эластична, она выражает истину наших мечтаний, поэтому ее можно декорировать словами «любовь», «душа» и «сердце».

И в этом месте стоит отдать должное мудрым холостякам и старым девам, сумевшим постигнуть главную премудрость людскую: чтобы не нарушать клятв, их просто не нужно давать, ведь не всякая жизнь заканчивается смертью – иногда она заканчивается свадьбой. Брак заставляет людей вылезать наружу из своей сказочной скорлупы. Когда в сценарий Вильгельма Гауфа вторгается реальность, ты начинаешь понимать, что все твои идеалы, клятвы и прогулки под луной под Брайана Адамса – полнейший блеф.

Поначалу ты мечтаешь умереть в сладких объятиях своей второй половины, а потом понимаешь, что для сладкой смерти надо просто добавить в яд побольше сахара. Истина приносит боль и разочарования, поэтому люди пытаются от нее убежать, чтобы не заглядывать внутрь себя, чтобы не находить там то, что им совсем не нужно.

Ложь – это сон. Пробуждение убивает. Если человек просит, чтобы вы сказали ему правду, значит, он хочет услышать убедительно оформленный обман. Откройте человеку глаза, и он на вас обидится, потому что правду говорят друг другу только враги, а нормальные люди знают, что если истина не работает, – это и есть обман. А если обман работает, значит, это – истина…

Интересно, как выглядят домашние разговоры свингеров?

Ж: Малыш! Знаешь, а мне твой водитель буквально несколько часов назад кончил в рот.

М: Ну и как? Вкусненько?

Ж: Не очень! Самый вкусный это ты! По крайней мере, из всех тех, кого я пробовала за последнюю неделю!

М: Знаешь кто ты после этого?

Ж: Кто?

М: Маленькая сосулечка!

Ж: Птенчик! Я не променяю тебя даже на Джонни Деппа!

М: Я тронут. Но птенчиком ты обычно называешь Дисеммиарта.

Ж: Дисеммиарт – это Птенец, а ты – Птенчик.

М: Как это я сразу не понял?

Ж: Не дерзи. Лучше сделай мне подарок на день рождения. Хочу четырех мальчиков-негров.

М: Четырех? А четвертого куда?

Ж: Четвертый будет запасным, если третий сдохнет.

М: Какая ты ненасытная, Солнышко. Прямо как я. Сегодня я поимел твою подругу Согдиану.

Ж: У тебя на нее встал???

М: Непредумышленно.

Ж: Вижу. Твой малыш весь в губной помаде.

М: Не понимаю, зачем женщины красят губы перед оральным сексом?

Ж: Дорогой! Это же Estee Lauder! Оттенок 06!

М: Я в восторге. Теперь ты тоже будешь ею пользоваться?

Ж: Конечно, разве я хуже Согдианы?

М: Прекрати ревновать. Я люблю только тебя одну.

Ж: Сильно-сильно-сильно-пресильно?

М: Безумно! Клянусь!

Ж: Ты поклялся неуверенным голосом. Громче!

М: Клянусь!!!

Ж: Клянешься в чем?

М: Что люблю тебя.

Ж: И что умрешь со мной в один день.

М: И что умру с тобой в один день.

Ж: Аминь.

И под конец они оба рыдают на плечах друг у друга.

Как же это красиво! Меня пробило до позвоночника. Без сомнений, чистая любовь таких счастливых пар должна стать всемирным эталоном, начертанным на скрижалях Небес с заверенными подписями всех богов. К тому же все предельно удобно. После свадьбы не надо идти на большие жертвы, ограничивая свой интерес к окружающему миру. Если большая часть ваших эротических переживаний прошла на диване в гостиной, то можно продолжать там же со всеми тереться, только делать это в присутствии своей официальной половины.

Зависимость от секса – это слабость, стирающая грань между человеком и животным. Люди – словно наркоманы, заложники своего либидо, готовые притоптать торжественные клятвы, оговоренные когда-то перед алтарем, ради пятисекундного спазма с другими телами.

Вы завидуете таким отношениям? Значит, ваша мозговая организация ушла на выходные. Похоже, в нашем веке любовь – редчайший вид чувств, который постепенно вымирает, как и редкие виды животных…

Краснодарские тузы и футбол

Градус моего отвращения к семейке Pudendi зашкаливает.

Тычусь в очередную дверь с гвоздиками в виде сердечек. Комната за ней кажется мне пустой, но на самом деле это гнездышко любви уже занято. На краю огромной sexy bed в виде того же неизбежного сердца уютно примостились два одутловатых дяденьки с папилломными подмышками. Их яйцевидные головы прикрыты войлочными буденовками, из-под которых торчат лица, похожие между собой широким овалом, картофельными пористыми носами и по-ленински раскосым разрезом глаз. Ягодицы обернуты махровыми полотенцами, из которых вываливаются мужские принадлежности.

Похоже, недра этой полутемной комнаты таят в себе что-то вроде сауны, которую малыми усилиями наши соотечественники сумели превратить в русскую баньку.

Не поверите, они притащили сюда огурцы и виски. Наверное, я застукала за оргией краснодарских агрономов.

Комната освещается одним экраном, призванным заводить гостей доморощенными порнографическими изделиями, но вместо старательно извивающихся девиц по зеленой плоскости носятся высокодуховные люди с цифрами на футболках. Сейчас футболистам платят миллионы, а через несколько лет они превратятся в учителей физкультуры.

На самом деле проблема этой игры решаема: надо каждому парню раздать по мячу, чтобы они успокоились. Правда, болельщики в этом случае долго не протянут – они не могут жить без этого цирка: сидят, ничего не делают, зато каждый знает, как надо играть.

Внезапно один из боровичков поворачивается ко мне и обнажает желтые зубы с огромной щелью посередине: «Клоузд! Хиар клоузд!»

В самом деле, не дает девка старым импотентам футбол посмотреть. Ну что за город?

Не сводя с меня глаз, он с выразительным хрустом откусывает пол-огурца.

И тут в уши ударяет нечеловеческий вопль с экрана: «Гооооооуууул!!!»

Боровик взвывает через непережеванный огурец, гневно бросает буденовку на пол и, обнажив свою старую лысину, вопит: «Не, сольют они чемпионат, басурмане! Говорил, за немцев надо было! Эти без негров играть не умеют!»

Боровики в трауре. Невыносимая утрата. В жизни мужчин нет ничего страшнее, чем 1:3 в пользу Германии.

СПА

Мой взгляд пленяют персиковые тканевые стены. Чувствую странные запахи. Воздух пропитан сексом и избытком тестостерона.

Я, конечно, подозревала, что сейчас что-то произойдет, но совсем не ожидала увидеть свою любимую подругу – дерзкую, счастливую… и обнаженную. Весело растопырив ладошки, словно лягушачьи лапки, она резвится в огромном перламутровом джакузи, в котором до нее повеселились еще 30 человек.

Тело Вики удивительно белоснежное – в голом виде она похожа на тлю. Набухшие, как расплавленный воск, губы, стекающая вода с коленок, рисующая прозрачные лабиринты тонкими струйками, ломкие рельефы обнаженных тонких ключиц, беззащитная шея, голубоватые вены возле сиренево-розовых сосков, родинка у точеного пупка, слегка выступающие тазовые косточки спереди, налитые щиколотки, хрупкие кривые пальчики на ножках. Ее блестящая подводка растеклась по опухшим щекам. Волосы растерянно повисли на плечах, словно китайская лапша.

Увидев меня, она с восторженным визгом начинает прыгать, призывая присоединиться. Похоже, Вики решила научить меня зажигать. Девочка «хоть куда», во всех смыслах. Непонятно только, куда делся ее порывистый динозавр, что оставил огненные засосы на ее шее?

Не могу поверить, что получить лицензию на секс с моей подругой оказалось для него проще пареной репы. Ни единого шлагбаума, вперед и с песней!

Думаю, Крис был прав, когда открещивался от роли бабочки, за которой будет носиться полсотни голых энтомологов с волосатыми сачками. После мрачной картины с Вики вопрос с ним наверняка разрешился в кругу местных геев.

Одиночество

Самое лучшее место в свинг-клубе – одинокий подоконник, с которого лирично простирается безмятежность ночных лондонских улиц, обретших в моих мыслях тоскливый образ Тоника, с каждой секундой превращающегося в далекий исторический факт.

Небо плотно залито черными чернилами. Землю ласково накрывает огромный зонт из светящихся звезд, их яркий свет льется сквозь глянцевые дороги, промокшие от ночного прохладного дождика. Звезды тоже не свободны. Им тесно на небе. Они внимательно разглядывают нашу Землю в поисках любви. Без любви смотреть на нашу Землю им было бы неинтересно…

Роскошный диван, подобранный к цвету стен, заманивает своими пышными удобными подушками, на которых наверняка уютно мечтать…

Только на пять минут, сказала я. Мои веки незаметно сомкнулись…

Глава 5
Беготня и хвост истории

«Да что с вами церемониться! – воскликнула Алиса. – Ведь вы просто КОЛОДА КАРТ!»

Л. Кэрролл «Алиса в Стране чудес»

Солнечный свет теплом разливается по поверхности озера. Вода ласкает камни, искрится, и маленькие рыбешки, играя в ее лучах, оставляют голубые всплески.

В воздухе стоит свежий аромат хвои соснового леса и водяного мха. Стрекотание кузнечиков, жужжание пчел – все говорит о том, что сегодняшнее летнее утро и есть тот самый рай, куда все мечтают попасть.

Девочка восьми лет, стоя в синей воде по щиколотку, смотрит, как ее мячик качается на волнах. Она так же естественна и непорочна, как и сама природа. Белые волосы, заплетенные в небрежные косички, наивное личико, обгоревший нос с шелушащейся кожей, выгоревшие на солнце брови, болячки на локтях, смазанные соком подорожника…

Завязав платье узлом на бедрах, она спускается ниже в воду. Наклонившись и оголив худенькие ноги, пытается достать мячик. Тот, неторопливо качаясь, уплывает вперед.

Девочка разводит руки в стороны, откидывает голову назад и, зажмурившись, подставляет лицо под солнечные лучи, ощущая полное блаженство одиночества, тишины и покоя.

Казалось, так будет длиться вечно, и ничто не способно нарушить это чудо…

* * *

Открываю глаза. Темно и тихо. Часы показывают 4 утра.

По всей видимости, у моих снов есть режиссер. Джеймс Кэмерон.

Этот сон, как и пять предыдущих, отличился обилием неживых персонажей, которые все время были при деле: одни убивали, другие грызли живых, пока те организованно по ним палили.

Не сомневалась, что Тоник опять будет играть главную роль в этом триллере. И не один, а со своей новой девушкой, у которой почему-то не было зубов, волос и глаз. Тоник никогда не отличался хорошим вкусом в выборе женщин, но на этот раз он достиг предела своего беспредела.

Доверять Нику – это мой самый любимый экстремальный вид спорта. Надо бы его заставить подписать акт верности. Кровью. А я распишусь рядом карандашом.

И после этого мы влетим в преисподнюю, где будем наслаждаться вечными муками друг друга.

Те, кто думает, что любовь – это доброе светлое чувство, ошибаются. Любовь – это ад. Ад, в который вы попадаете добровольно. Его двери всегда открыты, но, если вы туда попадете, выйти за его пределы уже не захотите никогда.

Внутри ада все радикально. Ад – это любовь, рождающая азарт. Вкус этой игры можно прочувствовать, только если строго следовать ее правилам. Если происходит сбой, вам не удастся ощутить тонкости этого сладкого чувства. Любовь – это огромная слаженная конструкция, где поломка одной детали ведет к крушению всего механизма. Любовь – эта та самая спичка, без которой домик рухнет. Любовь – это сложный пасьянс, который люди пытаются превратить в игру «крестики – нолики». Любовь – это великий деликатес, который люди стараются заменить комбикормом с говяжьей стружкой. Любовь – это верность. Верность категорична, она не может быть эластичной. Люди принимают измену за горькое, но необходимое лекарство для лечения чувств. Но им не дано болеть. Они различают только два цвета: черный и белый, где при нехватке последнего все вокруг чернеет.

Чувства умирают, и образуется пустота.

А потом заново рождаются, пробуждая все живое. Океаны, облака, бабочки, бриллианты, машины, денежные потоки, поезда, самолеты… Их путь выстлан оборванными лепестками ромашек. Любит – не любит. Ждет – не ждет. Встретит – не встретит. Они несутся по воздушной дороге к небывалым вершинам бессмертного неба, с которого вся Вселенная видится невзрачным штрихом на огромном листе времени…

В кровати

Спасительное животворящее эсэмэс, где ты? Кто-то забыл, что безумно меня любит? Похоже, моего принца Флоризеля посетила болезнь Альцгеймера…

Еще раз о любви

Счастье! Теперь я знаю, что ты есть! Я даже знаю твой номер телефона!

Мои чувства к тебе – это прочный и крепкий гранит. А твоя любовь должна быть еще прочнее, поэтому мобильный мне нужен для того, чтобы радоваться пропущенным вызовам.

Любовь – это когда ты постоянно хочешь сказать, но не говоришь вслух: «Я всегда буду с тобой. И даже если ты однажды захочешь расстрелять весь мир – я буду стоять рядом и тихо подавать тебе патроны»…

Мне нравится любить. Нравится испытывать себя на выносливость. Что может быть слаще, чем ощущать это волнующее море между берегами двух душ? Любимый, я буду твоим прибоем!

Любовь – это когда воздух густеет, ладошки леденеют, когда в душе трепещут бабочки, в сердце загорается огненный факел, и во всем мире не существует ничего более важного, чем прочитать слова на мониторе: «Принято одно новое сообщение», когда хочется проломить все стены в комнате, распахнуть окно и крикнуть на весь белый свет: «Ты – мое небо, мой космос, мое солнце, моя звезда!!! Ты – все звезды на небе!!! Когда тебя нет, внутри меня вянут цветы, умирают птицы и становится тесно и тоскливо!!! И нет больше света в сердце, и в комнате без тебя пахнет валокордином…»