Текст книги "Инструктор (СИ)"

Автор книги: Ян Бадевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Это всё?

– На сегодня – да.

Я поднялся с кресла.

– Вернешь меня назад?

– Безусловно, – дежурный кивком указал на дверь. – Гости ждут, Ярослав.

За резными створками я ожидал увидеть зал с колоннадой, но вместо этого взгляд уперся во тьму. Знакомую тьму многомерности с фиолетовой окантовкой по периметру.

Я отвесил собеседнику легкий поклон.

И направился к выходу.

– Еще одно, Ярослав, – донеслось в спину.

– Слушаю.

– Ты знаком с одним из соискателей. Лично.

– Да ну.

– Ратмир. Орден Неясыти, помнишь?

Еще бы не помнить. Ратмир – один из тех выродков, что явились по мою душу, перекинувшись псами. Умирая, я видел их оскаленные пасти.

Глава 9

Кадетский корпус поначалу не произвел на меня особого впечатления. Еще одна школа для одаренных, только с военным уклоном. Набирают исключительно мальчиков, получивших аттестат средней школы. Два класса по двадцать человек. Три десятка преподавателей…

Стоп.

Три десятка?

На сорок человек?

Я начал изучать образовательную схему Корпуса более детально. Выяснилось, что конкурсом аттестатов дело не ограничивается. Приоритет при наборе отдается одаренным ученикам вне зависимости от их происхождения. Дополнительные критерии – физическая подготовка, победы в школьных турнирах, участие в секциях борьбы, самообороны, восточных единоборств. Приветствуются навыки стрельбы и фехтования. Вот и получается, что у именитых – весомое преимущество. Как вы знаете, в средних школах Империума стрельбе не обучают. А вот в усадьбах дворян с приглашенными учителями – сколько угодно.

На территории Корпуса находилось общежитие казарменного типа, проживание в котором считалось обязательным. Распорядок дня администрация максимально приблизила к армейскому образцу. Общий подъем в шесть утра, приведение комнат в надлежащий вид, гигиенические процедуры, пробежка и физподготовка, полчаса свободного времени, затем – завтрак и начало занятий. Питание – только в местной столовой. Никаких опозданий. Классами руководят командиры из числа учащихся. Упор в обучении на практическую часть. Отбой, после которого все должны спать. Ну, вы поняли.

И что же меня заинтересовало?

Дисциплины.

Помимо стандартных предметов, изучаемых всеми учениками старших школ, кадеты работали по углубленным авторским программам военного образца. Стрельба, рукопашный бой, холодное оружие, артефакторика, прикладная техномагия, управление трансформами и экзоскелетами, военная инженерия, основы выживания, тактическая подготовка…

Территория учреждения – закрытая.

С собственным КПП.

За высоким забором – учебный корпус, столовая, жилой и энергетический блок, Источник, буфет. А еще – полигоны. Для стихийников, шагателей, беспилотников и автоботов. Есть классы БЛА и механики, нано– и радиоэлектроники. Имеются оптические и термодинамические лаборатории. И, разумеется, стадион, спортзал, ринг, тренажеры, стрельбище. Вот и получается, что невзрачное с виду здание учебного корпуса скрывает в себе дополнительные подземные этажи, а со всех сторон постройки окружены тренировочными площадками и полигонами. И все эти вложения – для сорока избранных. Точнее, для ста двадцати, если учитывать три года обучения.

Те, кто сумел поступить, получают звание кадета. Затем – продвижение до ефрейтора, сержанта и старшины. Чтобы стать полноценным офицером, выпускнику придется продолжить образование в одном из военных ВУЗов Империума. Многие отдают предпочтение Воронежской военно-морской академии, но есть варианты. К примеру, Университет наземной обороны или Высший техномагический институт Москвы. Некроситет, опять же. Специфические факультеты с набором студентов исключительно из кадетских корпусов.

Я убил вечер, перебирая списки одаренных, предложенные Василием Тьмой. Проверил и перепроверил каждого. Вычеркнул тех, кто, по моему мнению, пытается влезть в волховскую школу через протекцию. В итоге осталась большая часть преподавателей Корпуса, добрый десяток педагогов из военных академий страны плюс Рэйден. Который, разумеется, числился Георгием Криптоновым, полковником бронеходных войск в отставке. Полковником! Я был уверен, что такую лажу не пропустят. Одаренных полковников у нас не легион, пробить каждого по базам – раз плюнуть. А если с бывшими сослуживцами переговорить…

Шок.

Кандидатуру Криптонова одобрили. Липового полковника беспрепятственно допустили к занятиям, правительственным объектам закрытого типа и сведениям, скрываемым от общественности. Выдали пропуск на территорию Корпуса, взяли подписку о неразглашении. Еще бы ядерный чемоданчик убийце доверили.

Впрочем, о ядерных чемоданчиках в этой реальности никто слыхом не слыхивал. Местные ученые даже думать не начинали о расщеплении атома. Соответственно, не строились реакторы, не взрывались АЭС, не загрязнялись огромные территории. А всё почему? Одаренные боятся потерять магические способности. Берегут взвесь. И на страже этих интересов стоит Церковь Равновесия.

Если честно, я не вижу смысла в атомной бомбе.

Здесь, во всяком случае.

Большой круг Архимагов может такое наворотить, что ядерная зима покажется детской забавой. Опять же – без оглядки на адептов Баланса. На протяжении только последнего столетия Патриархи четырежды предупреждали глобальные конфликты с использованием волшебства. Получив доступ к архивам Тайного приказа, я знаю об этом наверняка. Волосы встают на голове дыбом, когда понимаешь, что четверть века назад Конфедерация могла развязать Третью магическую, потерпев локальное поражение в Персии.

Чиновники действовали оперативно.

Всех кандидатов проверили в понедельник-вторник. Среда ушла на согласование, личные собеседования и выдачу необходимых разрешений. Некоторым ученикам будущей школы надо было лететь в Воронеж через полконтинента. И что же вы думаете? Выделили гиперзвуковые частные самолеты, доставили за считанные часы, расселили, провели вводные инструктажи.

Утром в пятницу я приблизился к воротам Кадетского корпуса в твердой уверенности, что группа набрана.

Располагался Корпус на левом берегу реки Воронеж, в глубине Алмазовского района. Ближайший ориентир – Бронеходная академия имени Твардовского. Подозреваю, случайным такое расположение не назовешь. Такси долго петляло по Старому Городу, в итоге свернуло на Казарменный переулок и высадило меня у небольшого фонтанчика в Сквере Героев.

По дороге я размышлял над разными вещами.

Больше всего меня напрягают три пункта. Первый – внезапно свалившееся на голову богатство. Я прозвонился в банки, провел инвентаризацию ценных бумаг и посовещался с Виталиком, который умчался в Горно-Алтайск на сдачу экзамена. Сдал, кстати. Так вот, Сыроежкин не располагал избытком времени для управления новыми активами и остро нуждался в помощнике. Я пообещал, что найду кого-нибудь, а потом меня отвлекли более насущные дела.

Вторая печаль – мысли о возрождении Клана Когтей. Надо жениться, завести детей, набрать в команду целителя и оружейника, подчинить пару-тройку вассальных родов. Процесс долгий и кропотливый. Всё, что я успел, это связаться с мастером Фэном, напомнить о былых договоренностях, получить согласие на дальнейшее сотрудничество и подписать контракт. Теперь один из лучших азиатских оружейников работает на меня. Даже не спрашивайте, во сколько мне обходится содержание этого уважаемого человека. Ежемесячные расходы скромными не назовешь. Что в сухом остатке? У Друцких на повзрослевшего Сергея определенные виды. Уверен, дед собирается подыскать для меня невесту, основать новый могущественный род и укрепить клан за счет выгодного брака. Это расходится с планами Рэйдена, ведь корректировщики пребывают в тени. Я должен стать лидером Когтей, чтобы исполнить обещание.

Вишенка на торте – ублюдок, которому я собираюсь отомстить.

Ратмир.

Я могу добраться до него, применить «чистый лист» и получить дозу удовольствия от свершившейся мести. Проблема в том, что Ратмир, как и я, находится под защитой Девятерых.

Ждать я умею.

Моё время придет.

Пересекаю Сквер и упираюсь в трехметровый железобетонный забор, по верхнему краю которого тянется колючка. Тут же – камеры, вмурованные фиксаторы, всевозможные датчики. Цветочная клумба под укрепленным периметром смотрится комично. Еще бы плюшевых мишек посадили на КПП вместо двух громил в камуфляжной форме.

Пропуск у меня модный. Айди-карта с зашитой информацией о владельце. С дырочкой в верхнем углу. Я эту штуковину повесил на шею, как оберег. Прикладываю к считывающему устройству, прохожу через портал под суровыми взглядами вояк и оказываюсь на военном объекте. Тьфу ты, в учреждении образования. Бес попутал.

Сейчас половина восьмого.

Раннее утро.

Выпускники Корпуса успели сдать, насколько мне известно, два экзамена. Занятий нет, сплошные консультации. Первые и вторые курсы тоже сдают, но у них попроще набор. Чтобы не мешать учебному процессу, мне выделили комнату отдыха на третьем этаже. В непосредственной близости от учительской.

Быстрым шагом преодолев мощеную тротуарной плиткой дорожку, врезавшуюся в аккуратный газон, я вышел на крыльцо колыбели воинской славы Воронежа. За спиной остались стенды с расписанием экзаменов, вместительная парковка, беседки и тенистые деревья. Обычная провинциальная школа, если не вникать в детали. И, по совместительству, моя творческая лаборатория. Что б вы понимали, инструкторы, которых я буду готовить, уже с сентября займутся внедрением экспериментальных образовательных программ. И следующее поколение кадетов будет натаскиваться на войну с тварями.

Преподаватели разъедутся по академиям и университетам. Понесут мудрость в массы. Если запустить всё грамотно, можно рассчитывать на вирусный эффект.

Вот только…

Я не знаю, сколько у нас времени.

Подготовка первого выпуска при адском интенсиве отнимет у меня полгода. Затем появятся помощники. Дальше – по нарастающей. Нужно наладить механизм, работающий без моего участия. Чтобы самому сконцентрироваться на поиске врат, через которые твари лезут на Землю.

Открываю массивную дверь и вхожу в полутемный вестибюль.

Утренний свет льется сквозь узкие окна, расположенные по бокам от дверного проема. Сегодня в здании тихо – консультации для старшин начнутся в десять, а экзамен по математике для первокурсников – в двенадцать. Я мысленно напомнил себе, что классов два, но Корпус, подобно старшей школе, предлагает трехлетнее довузовское обучение. Так что в сентябре здание примет сто двадцать человек.

Киваю вахтеру и направляюсь к лестнице.

Кадетский корпус неоднократно расширялся и достраивался, но все модернизации были грамотными. Военные предпочитают действовать основательно, ремонт делают на века.

Лестница придавила мою психику эпохами.

Крутые ступеньки, отполированные тысячами ног, высокие потолки, массивные своды, глубоко утопленные окна. Подоконники широкие, деревянные. Классическая балюстрада ограждения, мраморные перила. Заходишь и понимаешь – это здание даже артиллерийским снарядом не взять.

Впрочем, снаряды – не наша тема.

Здесь нужно защищаться от одаренных.

Толпу своих великовозрастных учеников я увидел сразу. Не тридцать шесть человек, конечно, около двадцати. Естественно, не все приехали. Кто-то добирается на такси или общественном транспорте. У нас еще двадцать пять минут, не страшно.

Многих я уже знаю в лицо.

– Мое почтение, господа!

Разговоры стихли.

Учительская открыта, оттуда пахнет крепким кофе и дорогим парфюмом. Вот вам и солдафоны, ага. Краем глаза вижу светящийся на столе завуча монитор.

Проталкиваюсь к двери, ловя на себе удивленные взгляды учеников. Наверное, это выглядит диковато. Восемнадцатилетний худосочный дрыщ поставлен над опытными педагогами, некоторым из которых перевалило за сорок. В основном я вижу крепких мужиков с армейской выправкой – умных, уверенных в себе, достигших серьезных высот в своем классе. У меня, между прочим, нет никого с рангом ниже Мастера. Вижу и женщин. Двух или трех. Всего их в группе шестеро, что по российским меркам круто.

Дверь открываю картой.

Переступаю порог и бросаю оценивающий взгляд на вверенное мне помещение. А ничего так. Вместо ожидаемых парт и стульев с деревянными спинками – угловые диванчики, мягкие кресла, пуфики. Просторно, солнечно. Учительского стола нет, но мне он без надобности. Я никогда не занимался преподованием. О психологии, педагогике, составлении планов и программ не имею ни малейшего представления. Буду работать, как придется. Если что – помогут аксакалы.

Ученики проходят и занимают места, оживленно переговариваясь. Кто-то открывает окна на проветривание. Я прикидываю количество посадочных мест и понимаю, что все не сядут. Первый квест.

– Сергей Константинович?

Да, Константинович.

Как вы помните, глава рода меня усыновил, потом всё отмотал, но отчество закрепилось в документах. Истинное имя моего отца Друцким неизвестно.

Рядом со мной – эффектная женщина лет двадцати пяти. Или тридцати, но очень хороших тридцати. С роскошной шевелюрой вьющихся каштановых волос, пышной грудью и стройной фигурой. Рост средний, бедра чуть широковаты, но это лишь придает моей собеседнице толику дополнительного шарма. Карие глаза смотрят на меня с легким интересом. Я лихорадочно вспоминаю досье своих воспитанников, после чего происходит вспышка узнавания.

– Слушаю вас, Елена Игоревна.

Елена Игоревна Протасова – местный преподаватель. Если не ошибаюсь, прикладная техномагия. Адепт земли в ранге Мастера. Пятилетний стаж преподавания, отличные рекомендации. За плечами – Некроситет и правительственная исследовательская лаборатория. И да, ей тридцать семь. Просто выглядит хорошо.

– Нас по списку тридцать шесть, верно?

– Да, – я сразу понял, куда клонит Протасова.

– А посадочных мест я насчитала семнадцать.

– Вы правы. Есть предложение?

– Конечно, – улыбнулась техномагичка. – Принести стулья из свободного класса.

– Я тут человек посторонний, Елена Игоревна. Поможете?

– За этим и подошла.

На часах – без двадцати восемь. Надо спешить.

Мы с Еленой Игоревной отправляемся на поиски класса. Заглядываем в учительскую, где Протасова перебрасывается парой слов с завучем. Выясняется, что подходящая аудитория есть на нашем этаже – в дальнем конце коридора. Взяв универсальную карту-ключ, топаем туда.

– Вам приходилось работать в школе? – задала прямой вопрос моя спутница. – Вы… достаточно молодо выглядите, Сергей Константинович.

Начинается.

– Я не учитель.

– И как вы собираетесь выстраивать занятия?

– Покажу, что умею. Объясню принципы. Дам задания.

– И никаких учебных планов?

– Никаких.

Похоже, мой ответ учительницу разочаровал.

– Елена Игоревна, – я останавливаюсь у двери класса, из которого нам предстоит выносить стулья. – Будем откровенны. Вы прошли вводный инструктаж?

Кивает.

– Вам что-нибудь рассказывали… обо мне?

– Молодой инструктор, – начала перечислять Протасова. – Я, конечно, не подозревала, что… настолько молодой. Специалист по экзобиологии, внесистемной энергетике и выживанию. Звучит солидно, но…

Понятно.

Я настолько засекречен, что никто не в теме о моем прошлом, способностях и подлинном возрасте. Теперь придется доказывать толпе взрослых теток и дядек, что я не пустое место. Первые тесты на профпригодность я уже начинаю проваливать. А прикольно мои кураторы эфир обозвали. «Внесистемная энергетика». Однако…

Попробуем с другой стороны.

– Что вы знаете о… проблеме, с которой мы все столкнулись?

– Приказные немногословны. Показали кадры с какими-то жуткими монстрами. Сказали, что эти существа лезут из других измерений. И что вы знаете, как с ними справиться.

Уже лучше.

– Так вот, Елена Игоревна. Всё это – чистая правда. Я действительно умею сражаться с тварями. Пусть я и выгляжу молодо, но не обманывайтесь внешним видом, пожалуйста. Вопрос в том, как мне донести свои знания до остальных. Я – боевой маг. В школах и университетах не работал. Планы и программы не составлял. Не умею, да и времени на это нет. За полгода мы должны стать командой и обучить как можно больше одаренных защищать мир от вторжения этих… монстров. Не справимся – погибнем все.

– Я поняла.

– Так помогите мне подобрать инициативных людей, сформировать костяк будущей команды, составить методички и пошаговые инструкции. Это в общих интересах.

– Не волнуйтесь, – женщина ласково тронула меня за плечо. – Вы в надежных руках.

Она что, флиртует со мной?

Видимо, показалось.

Мы открыли кабинет, взяли по паре стульев и понесли в комнату отдыха рядом с учительской. К нам присоединились другие мужчины, и за десять минут класс для занятий был подготовлен к приему будущих инструкторов. Рэйден тоже носил мебель, но упорно делал вид, что мы не знакомы.

Стулья и кресла расставляем по кругу.

Ровно в восемь я начинаю перекличку.

Глава 10

Лето у меня выдалось хреновое.

Инструкторская школа выматывает до предела, я почти не отдыхаю и не успеваю решать собственные дела. Через две недели удалось наладить некое подобие учебного процесса. Я разбил учеников по группам, назначил старосту и его заместителя, спихнул на инициативных помощников обязанности по разработке и ведению всяческих бумажек. Отстающих подтягивали те, кто уже начал что-то осваивать. Елена Игоревна здорово мне помогла на первых порах – собственно, ее мы и выбрали старостой. Заместителем стал Евгений Брунст, специалист по холодному оружию. Уравновешенный и основательный дядька средних лет, прошедший через горячие точки в Пенджабе и на севере Африки. Протасова взяла на себя документооборот и разработку экспериментальной программы, Брунст подтягивал отстающих.

Скажу прямо, мне стоило неимоверных усилий держать Елену Игоревну на расстоянии. У меня сложилось ощущение, что молоденькие мальчики – пунктик аппетитной техномагички. Действовала Протасова ненавязчиво, тонко, но я чувствовал ее желание на эмпатическом уровне. Прикрыться Ариной я не мог – моя девушка не обладала нужным уровнем допуска и сидела дома, в нашей съемной квартире.

Чтобы решить финансовые проблемы, я таки позвонил по одному из номеров, оставленных дедом. В итоге на работу была принята Мария Вирановская, финансовый управляющий юридической конторы «Гончаров и сыновья». Молодая и амбициозная особа мещанского сословия. Госпожа Вирановская работала удаленно, регулярно присылала мне отчеты и раз в неделю связывалась посредством видеозвонка, чтобы обсудить текущее финансовое положение. Отчеты я дублировал на почту Сыроежкину, а рекомендации управляющей выслушивал внимательно, стараясь не упускать важных деталей.

Что касается моей инструкторской работы, то и здесь обнаружились приятные моменты. Алмазов сдержал слово, и Министерство просвещения перечислило на один из моих счетов кругленькую сумму. Даже возникла крамольная мысль, что я нынче один из самых высокооплачиваемых инструкторов в стране.

На примере Арины я уже выяснил, что одаренного, привыкшего манипулировать взвесью, можно перенастроить на эфир. Тут основная проблема не физиологическая, а психологическая. Аристократы поколениями свыкались с мыслью, что взвесь – единственная и неповторимая субстанция в их мире. Какой еще эфир? И зачем он вообще нужен? Вот эти стереотипы мне и пришлось безжалостно ломать в первые дни работы со своими учениками. Для опытных преподавателей и заслуженных вояк в отставке всё выгляло так: заявился узкоглазый малолетка, даже не русский, по недоразумению принадлежащий к одному из старейших кланов страны. Заявился и учит нас жизни.

Не обошлось без демонстрации своих способностей. Меня, естественно, провоцировали на спарринги, чтобы опустить под плинтус. В этом отношении авторитетные педагоги-мужчины недалеко ушли от именитой школоты. Меряться писюнами – это у нас в крови.

Приключения начались с упомянутого выше Евгения Брунста. Как я уже говорил, дядька уравновешенный и солидный, но когда я выдал, что эфир можно вкачивать в любые стихийные техники, его понесло. Как это – в любые? Есть классовые ограничения, это даже несмышленые дети знают. Ограничения, сказал я, распространяются на тех, кто использует взвесь. То есть – на прирожденных стихийников. Так ты, щенок, утверждаешь…

И понеслась.

Мы вышли на свободный полигон. Опытный педагог заявил, что побьет меня, даже не пользуясь оружием. А был этот мужик адептом воды в ранге Мастера. Хорошо, сказал я. Мы сошлись, окутавшись аурами. Я – тремя, он – двумя. За нашим поединком с интересом наблюдали все тридцать пять будущих инструкторов, включая Криптонова/Рэйдена и запавшую на меня Елену Игоревну.

Водный Мастер сходу окутал нас «туманом», снизив видимость до минималок, но я врубил «сверхвосприятие» и пустил впереди себя «вихреворот». Туман частично развеялся, но Мастер уже заходил справа, атакуя меня градом «ледяных клинков». Я принял удар на «полыхающий щит», а в качестве ответки наказал противника «электрической плетью». К этому мой оппонент был готов – он ведь наслышан о том, что Друцкие практикуют стихию воздуха. А вот к «полосе жара» Брунст не подготовился – его «пузырь» молниеносно испарился. Преподавателя спасла «корка льда», но и ее немного оплавило жаром. Стоит отметить, что прошедший через несколько горячих точек солдат опешил, но не сдался. Мне пришлось блокировать «аквабол», «водное лезвие» и «оледенение», параллельно атакуя «расширением», «ледяными клинками», «вьюжным копьем» и «пылевым смерчем».

У препода сдали нервы.

Махнув рукой на дистанции, Мастер пошел на сближение и попытался навязать мне клинч. Двигался Брунст мягко, по-звериному, но чувствовалось, что ему не хватает ножа или хотя бы рапиры. Прощупав меня разовыми выстрелами, препод начал работать короткими сериями в корпус и ноги, укрепив кулаки хитрой ледяной техникой. Часть ударов я принял на кинетический эфирный щит, часть блокировал, от нескольких просто уклонился. И заехал своему оппоненту «красным кулаком» в челюсть. Силу я рассчитал таким образом, чтобы пробить защиту Мастера, но ощутимого урона не нанести. Признаюсь, для верности слегка добавил «причин и следствий». В такой связке, как говорил Рэйден, отразить атаку нереально. Любое действие не достигает поставленной цели – против твоего врага работают вероятности.

Всё выглядело так, словно я резко ударил Брунста хуком слева, а тот, словно мальчишка, даже закрыться не успел. И рухнул в песок на одно колено с помутневшим взором.

Нокдаун.

Прошло секунд шесть, прежде чем ошалевший вояка сумел подняться и, покачиваясь на ватных ногах, приблизиться ко мне. Чтобы пожать руку.

– Я всякого дерьма повидал, парень, – прохрипел поверженный препод, – но ты… это нечто. Извини, что не поверил сразу.

Мои подопечные начали оживленно переговариваться. Кто-то недоумевал, иные подходили, чтобы похлопать нас по плечам, задать пару уточняющих вопросов и выразить свою уважуху.

Мой авторитет заметно поднялся, но, как выяснилось позже, скептики остались. Буквально через три дня мне пришлось доказывать свое превосходство на стрельбище, применяя боевые патроны мастера Фэна. А еще через неделю я сразился с адептом земли, специализирующимся на построении големов. Вот уж где я оторвался, разрушая песчаных и каменных мордоворотов чакрами да старым добрым «прессом»!

В общем, за две недели я пережил восемь жестких спаррингов, чудом уклонился от вызова на дуэль и стал героем для доброй половины женского коллектива нашей специфической группы. Другой бы радовался, но у меня есть девушка, к которой я с каждым днем привязываюсь всё больше. Да и выглядят подкаты дам, которым основательно за тридцать, к низкорослому малолетке-хафу… мягко говоря, не очень педагогично. Одна из моих поклонниц, кстати, замужем.

Большую часть экзаменов выпускники Корпуса сдали. Полигоны постепенно переходили в мое полное распоряжение, что не могло не радовать.

Лето – благоприятная пора для медитаций. Прямо с утра я выгонял всех своих учеников на свежий воздух, рассаживал по газонам и обучал восприятию эфирных потоков. Кто освоил эту науку, переходил к следующим этапам тренировки, которые я благополучно опробовал на Арине. С отстающими я занимался отдельно. Думаю, вы догадались, что Криптонов, он же Рэйден, без особых трудностей справлялся со всеми моими заданиями. Играючи, можно сказать. А я ведь помню, что этот хитрый жук раньше состоял в Клубе Девятерых. Нет, на попаданца он не похож, но уверенное владение эфиром… Скажем так, я бы не удивился. Вопрос в том, зачем наставнику потребовался этот спектакль. Он явно затеял многоходовую махинацию, но какую? Я решил присматриваться к сенсею, накапливать наблюдения, но анализ отложить на потом. Сейчас других проблем выше крыши.

Меня начали терзать сомнения по поводу монетизации своих уникальных навыков. Выплаты от Минпросвета греют душу, но я, как ни крути, нахожусь у истоков техномагической революции. Скоро над потенциалом эфира задумаются артефакторы, корпоративные боссы и военные ведомства, да и не стоит забывать о конкурентах, способных напакостить мне из-за бугра. Почему бы не узаконить новшество через патентное бюро, а затем подумать над более весомой прибылью? В сущности, эфир пронизывает всё мироздание, его очень много, и я сходу могу напридумывать кучу отраслей, в которых может произойти промышленный переворот из-за сделанного мной «открытия». Взять хотя бы ноутбуки и мобильные устройства, мощность которых повысится многократно. Автомобилестроение, опять же. Военпром. Да и в сфере целительства грядут перемены – хиропрактики научатся такие вещи вытворять, что Авиценна в гробу перевернется.

Когда я принимаю решение, то долго не размышляю.

Позвонив в уже знакомое мне агентство «Гончаров и сыновья», я нанял юриста, специализирующегося на авторском праве и выдаче патентов. Обрисовал задачу, установил сроки. Действовать надо максимально быстро, поскольку схожая идея может посетить одного из заграничных супостатов. Если это будет Ратмир, я все локти себе искусаю и останусь без рук. А руки мне пригодятся, чтобы загребать деньги и бить мордой об асфальт того же Ратмира, напоминая о том, как он спалил, скотина, мой хутор.

Оказалось, что ехать мне никуда не нужно, а зарегистрировать объект можно в онлайн-режиме. Лучше всего это делать через агентство, которое сотрудничает с авторитетным регистратором. Для начала мне пришлось сформулировать идею, оформить заявку на экспертизу и подать ее в Императорское Патентное Бюро. Через три дня я получил бумагу, подтверждающую уникальность моей идеи на всей территории Империума. Следующая заявка отправилась к международному регистратору из Швейцарии, который работает со странами, подписавшими Бернскую конвенцию. А подписали все, кроме трех или четырех непризнанных сепаратистских государств. Неделя сверок и согласований. Тадам! Я – обладатель оригинального авторского свидетельства, подтверждающего мое первенство в области эфирной магии.

Перевожу дух.

До деньгоуборочной лопаты мне еще далеко, но тылы прикрыты. Теперь можно продумать некоторые идеи, привлечь толковых специалистов и заняться получением более приземленных патентов. А уж затем… Звонки, связи, предложения. Я не собираюсь основывать собственный концерн или научную лабораторию. Проще впарить мои прогрессивные мысли тем, у кого производство поставлено на поток. И первым номером у меня в списке стоят «Ижевские роботы».

Кстати, о концернах.

И лабораториях.

Заморочки мне предстоят те еще. Во-первых, бизнес в Империуме и за его пределами контролируется одаренными. За эфир влиятельные кланы глотки друг другу перегрызут. Да еще император всенепременно захочет лапу наложить на чужое добро. В идеале – засекретить, упрятать под грифы, мотивируя интересами госбезопасности, а затем тихонечко передать важнейшие разработки «правильным» компаниям. И если никто за меня не вступится, то сожрут с потрохами. Не подавятся. Так что в планах на ближайшие месяцы – поиск союзников, бизнес-партнеров и прочих заинтересованных лиц. Готовых, если потребуется, и на высших ступенях пирамиды мясорубку устроить.

Иллюзий по поводу верховенства закона я не питаю.

В мире аристо прав тот, у кого силы больше да ранг выше. Не посмотрят ни на патенты мои, ни на международные конвенции. Что остается? Строить баррикады. Выигрывать гонку, расправляться с тварями, вступать в Клуб и диктовать всем свои условия. Иначе не выжить.

Утро пятнадцатого июня выдалось пасмурным.

Ливень обрушился на Воронеж ночью, а к утру еще и ветер поднялся. Я поцеловал спящую Арину, укрыл ее теплым шерстяным пледом и нехотя побрел в душ. Разогрел себе в микроволновке остатки пиццы, сварганил парочку горячих бутербродов и заварил кофе из молотых кенийских зерен.

Полегчало.

Сегодня воскресенье, и на работу ни один нормальный человек не пошел бы. Я, собственно, и не иду. По выходным у меня ничего нет, разве что в субботу, до обеда, инструкторская практика. То бишь, спарринги. И освоение иных измерений. Вчера я схватился на тонфах с Брунстом, который орудовал шестом бо. Тоже не простым, а золотым. С парой хитровымудренных пробивающих накладочек. Вот тут уже получилась знатная заруба – шестом препод-рукопашник владеет на продвинутом уровне. А вечером мне позвонил Василий Тьма и «обрадовал» свежим поступлением шагателей. Экспериментальные боевые единицы привезли в Бронетанковую академию Твардовского. И мне надо бы приехать для тестовых прогонов. По возможности – с кем-то из доверенных учеников. Вздохнув, я согласился.

Конечно, дождливым воскресным утром хотелось бы поваляться в постели, отоспаться и начать завтракать ближе к десяти. Надо и отдыхать, все мы не железные. Вот только Тьма намекнул в разговоре, что в трансформы внесены основательные изменения. Если он правильно понимает, машины станут более эффективными в столкновениях с тварями. Кроме того, повысилась степень защиты пилотов.

И опять я не могу приехать с бодигардом, ибо нет у Арины допуска.

– Далеко собрался?

Пока я пил кофе, просматривал почту и отчеты своих управляющих, на кухне появилась Арина. И не просто появилась. Легкий костюмчик, кобура с пистолетом, умыта и причесана.

– Не спишь? – ответил я вопросом на вопрос.

– Напоминаю, – Арина строго посмотрела на меня, – что я продолжаю быть твоим телохранителем.

– Во всех смыслах, – не удержался я.

Девушка погрозила мне пальцем, стащила с тарелки один бутерброд и включила электрочайник.

– Кофе сделать?

Качает головой:

– Сегодня – зеленый чай.

Смирившись со своей участью, забрасываю в микроволновку еще пару кусков пиццы.

– Так куда мы едем?

– В Бронеходную академию.

– Та, что рядом с Кадетским корпусом?

– Угу.

– А меня почему не разбудил?

– Ну… – если честно, проявил заботу. Мы занимались любовью до часа ночи, так почему бы не дать любимому человеку отдохнуть. Беру удар на себя. – У тебя же нет допуска на военный объект.