Текст книги "Это — вызов (СИ)"

Автор книги: Ядвига Благосклонная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Это – вызов
Bambie

Глава 1

Море. Как я люблю этот запах соленой воды и свежести. Ветер дует мне в лицо, и всего лишь на секунду я могу насладиться жизнью. Я буквально ощущаю счастье и, возможно, некую свободу, а затем вновь возвращаюсь в реальность. Возможно, позже мне будет лучше. Утраты невозможно перенести легко.

Это странно, считать дни после смерти близкого тебе человека, но так делают многие. Словно, это какой-то отсчетный механизм. Ты все считаешь и считаешь.

21 один день и шесть часов назад умерла моя мама. Самый близкий мне человек. Иногда жизнь складывается не самым лучшим образом и все, что остается – это смириться. Смирение – путь в новую жизнь. Я верю в это. Верю, что когда-нибудь оправлюсь и перестану считать.

Мама умерла от дилатационной кардиомиопатии. Год назад ей сделали операцию на трансплантацию сердца, но оно так и не прижилось. Это были долгие два года в Италии. Здесь мы нашли донора, клинику. Доктором оказался хороший знакомый моей бабушки, и все должно было быть хорошо. Должно было.

– Камила, – вдруг неожиданно дотронулись до моего плеча.

Я дернулась и испугалась. С некоторых пор я была слишком нервная.

Это бабушка. Всего лишь бабушка, но ее прикосновения ощущаются как мамины.

Я поражалась ее выдержкой и силой духа. В то время, пока я собирала себя по кусочкам, она через силу улыбалась, пыталась меня развеселить и заставить жить дальше, и лишь новые морщинки и едва ли седые отросшие корни выдавали ее.

– Да? – отозвалась я, спустя несколько секунд.

– Нам пора, – бабушка слабо улыбнулась мне, а затем, дав мне немного пространства, ушла.

Вдали уже ждала машина со всеми нашими вещами. Сегодня мы отправляемся домой. В Россию. Это радует и пугает одновременно, с этим местом меня многое связывает.

Я кидаю последний долгий взгляд на море и вдыхаю уже полюбившийся морской бриз.

– Прощай, мама, – шепчу я, а затем, смахнув слезу, ухожу вслед за бабушкой.

* * *

Спустя три месяца

Я иду по коридору, с нынешних пор, своего университета на ближайшие пять лет. Кругом тишина, я опоздала, хоть и ненавижу это делать. Однако моей бабуле что-то докажешь?! Я, по ее мнению, сегодня должна была выглядеть безупречно, как истинная леди. Она считала, что первое впечатление обо мне должно быть хорошее, а мне было все равно. Для нее я – единственный дорогой человек в этой жизни, и если бабушка хочет мне чем-то помочь, то я не отказываю. Поэтому с самого утра она делала мне прическу, на которую, к слову, у нас ушло больше двух часов, а затем легкий макияж.

Еще две недели назад мы ходили на шопинг, где обзавелись обновками, в том числе, которые я надела на себя сегодня. Строгое платье, туфли на небольшом каблуке и, в силу погоды, кардиган. Впрочем, это не сильно отличалось от моего повседневного стиля. Я достаточно часто хожу в юбках или платьях, хоть они и довольно консервативные, в любом случае, их нельзя назвать вульгарными.

Я не люблю повышенное к себе внимание, в последнее время моя уверенность в себе достаточно сильно подкосилась, но сегодня мне казалось, я его привлеку. Впрочем, не удивительно, где еще можно встретить двадцатилетнюю девушку, одетую, как первоклассница, разве что бантов не хватает.

Несмотря на мой такой нежный, живой образ, внутренне я была, словно выжатый лимон. Мой внутренний огонек, который раньше не угасал ни на секунду, погас. Мои карие глаза потускнели, в них больше не было прежнего оживленного блеска, губы почти разучились складываться в счастливую улыбку, и даже мои темные волосы вместо привычного им некогда объема, опали, словно листья с деревьев. Теперь они служили завесой между мной и миром. Моя походка тяжелая, а грациозность, и вовсе, заменила небрежность.

Все три месяца пролетели, как один бесконечный день. Бабушка, не переставая, водила меня в театры, на пикники, пыталась познакомить с внуками своих друзей, но все тщетно. Я потерялась. Я стала слишком робкой, слишком пугливой и порой действительно странной. Не знаю, вся ситуация должна была закалить мой характер, а вместо этого я стала тряпкой. Возможно, я просто устала?! Мне бы хотелось надеяться на это.

Я много училась летом, и лишь это, пожалуй, могло меня отвлечь от дурных мыслей. Я хотела поступить, выучиться, пойти работать. Я не училась в Италии, в то время было не до этого, хоть мама и настаивала. Но в том маленьком городке, где мы жили, не было вузов, а далеко бы я от мамы не поехала. Не могла. Я знаю, она бы этого хотела, и сейчас я намерена приложить к этому максимум усилий.

Я поступила на биологический факультет. Мне всегда нравилось изучать организмы, я хотела попробовать. Приятной неожиданностью стали

дополнительные курсы. В университет хотели в ближайшие годы внедрить новые факультеты и поэтому сделали несколько дополнительных пар, которые можно было выбрать за пожеланием, так сказать, сделали на европейский манер. Я выбрала астрономию. Звезды всегда привлекают, как, впрочем, и весь космос.

Я уже успела зайти взять расписание и сейчас искала аудиторию, но, увы, мои поиски пока не увенчались успехом. Здесь было несколько корпусов, и я не могла понять, каким образом расположены аудитории, ко всему прочему, сейчас была пара и, за исключением меня, здесь никого не было.

– Ну, где же ты? – бормочу я, поднимаясь в очередной раз по ступенькам, смотря на план здания у себя в руке.

Я продолжаю идти, как что-то неизвестное встает у меня на пути. Я замечаю не сразу и врезаюсь в это бедное нечто. Я уже готова свернуть себе шею, как сильная крепкая рука хватает меня за запястье, а затем делает рывок на себя.

Я перестаю дышать, мое сердце настолько громко стучит, что я слышу его.

– О, боже мой, – бормочу я.

– Нужно быть аккуратнее, зайка, – внезапно звучит хриплый голос около моего уха.

Я вздрагиваю, а затем отрываю глаза и тотчас же их закрываю, отчаянно надеясь, что крепкая голая мужская грудь была лишь моей нездоровой фантазией.

Однако мои руки, что так крепко вцепились в плечи незнакомца, опровергают сей же час эту версию.

Я делаю глубокий вдох, а затем резко вскидываю голову вверх.

Я…я… – пытаюсь произнести, заикаясь.

Я забыла все слова. Парень, что возвышается надо мной, чертово произведение искусства. Его глаза серые, четко очерченные скулы, черные волосы и пухлые губы, которые растянулась в греховной кривой усмешке.

– Не обязательно падать, чтобы потрогать меня, зайка, – снова звучит его голос, а ухмылка становиться еще больше.

До меня не сразу доходит смысл сказанных им слов, но как только это происходит, я сию же секунду отрываю свои руки от его плеч и спускаюсь на две ступени ниже, крепко ухватившись за поручень.

«Зайка?! Какая я ему зайка?! Что за фамильярность?!» – мысленно бунтую я.

Я уже готова бежать от этого покорителя женских сердец, но как не вовремя вспоминаю, что обязана парню своей целой головой и конечностями, поэтому, поджав губы, выдавливаю из себя:

– Спасибо, – запинаюсь, – и… прости, что чуть тебя не утянула, – бормочу.

– Всегда к твоим услугам, – произносит он, а затем, наклонив голову, между тем, прикусив губу, осматривает меня с головы до пят.

Почему я не могла врезаться в кого-то менее привлекательного. Возможно, я бы так не нервничала. Его взгляд обжигает, но не в том смысле, что мне это льстит, скорее я испытываю неловкость. Я становлюсь глупой в обществе парней. У меня мало опыта в общении с ними. Несмотря на мой возраст.

Я оглядываюсь, кроме нас здесь никого нет. Значит, он мой единственный путеводитель. Увы.

– Ты не подскажешь, где сто пятая аудитория? – подаю я голос спустя несколько секунд.

– На пятом этаже по коридору налево, – отвечает черноволосый.

Я киваю, бросаю дежурное «спасибо», выдавливаю очередную фальшивую улыбку, а затем делаю шаг в сторону и собираюсь уже убраться, но парень делает шаг вместе со мной и снова встает у меня на пути.

Я решаю, что это случайность. Поэтому делаю шаг еще раз, но и он не отстает.

Мои ногти впились в ладонь от раздражения, но я вдыхаю вместо того, чтобы вцепиться в его рельефную грудь, как раздраженная кошка когтями, а затем говорю:

– Можно пройти?

Незнакомец выпрямляет спину и спускается на ступень вниз.

Он нарушает все допустимые правила приличия, что вызывает у меня ярость.

– Конечно, – нагло произносит он, после чего кладет свою ладонь мне на талию.

Мои глаза тотчас же округляются и я, словно прокаженная, подскакиваю и резко обхожу наглеца, чуть ли не бегом поднимаясь по ступеням, не оборачиваясь.

Я чувствую его взгляд на моей спине. Надеюсь, что только на моей спине, а не ниже, а затем до меня доносится его голос.

– Еще увидимся, зайка!

– Надеюсь, нет, – бормочу я себе под нос.

Уже закончилась вторая пара, я, конечно же, не избежала внимания к себе. Когда я опоздала на пару, мне пришлось произнести свое имя и фамилию. Камила Конте. Это, конечно же, вызвало всеобщую оживленность, не часто встретишь русскоговорящую девушку с итальянской фамилией. Несмотря на то, что мой отец был итальянцем, который погиб, едва ли мне исполнилось два года, я считала себя больше русской.

Я так ни с кем и не познакомилась. Не знаю, к сожалению или к счастью. Ну, за исключением того беспардонного наглеца, который плевать хотел на мое личное пространство. Впрочем, вряд ли это можно назвать знакомством. Я не знаю его имени, но уже видела его грудь.

«Куда ты катишься, Камила», – одергиваю я себя, тщетно пытаясь стереть образ парня у себя в голове.

Дурацкое стечение обстоятельств заставляет меня волей-неволей его вспоминать. Наверное, это потому, что самое яркое событие за несколько дней. Как же скучно я живу. Парень, несомненно, безупречен, и спорить не буду, но его минус в том, что он об этом знает лучше меня.

Я видела его мимоходом после первой пары, благо, уже в футболке. Он стоял с парнями и что-то рассказывал. Я могу осмелиться предположить, что он достаточно популярен. Многие девушки за ним наблюдали, да и вообще за всей компанией, но он этого словно не замечал.

Хорошо, что он не заметил, как я за ним наблюдаю. В коридоре было достаточно много людей и вряд ли черноволосый меня увидел. Я не была высокой, поэтому и предпочитала носить небольшие каблучки.

Сейчас я направлялась на последнюю пару за сегодня.

Я зашла в кабинет и заняла последнее место, около какой-то светловолосой девушки.

«Постарайся с кем-нибудь познакомиться. Завести друзей» – вспомнила я наставления бабушки.

Я внимательнее присмотрелась к моей соседке. Она выглядела милой, а не как те расфуфыренные девушки, и я решила попытать счастье и все же с ней заговорить.

– Привет, – негромко я обратилась к ней.

Девушка что-то быстро писала в тетрадку, однако когда услышала мой голос, тотчас же прекратила, а затем подняла взгляд на меня.

Вполне возможно, я выглядела нервной, поэтому светловолосая поспешила одарить меня успокаивающей улыбкой.

– Привет, – отозвалась она.

Я на несколько секунд замялась. Я не любила знакомиться первой, всегда не знаю, что говорить.

– Меня Яна зовут, – пришла она мне на помощь.

– А я Камилла, – улыбнулась я.

– Приятно познакомиться, я, кстати, о тебе слышала.

Я нахмурилась.

– Мой папа работает здесь преподавателем и говорил об иностранной студентке.

Я засмеялась. Впервые за долгое время.

– Увы, я не иностранка. Мой папа итальянец, но мама русская.

– Ох, – удивилась девушка, – извини.

– Да, ничего, – махнула я рукой.

Мы поговорили с ней еще несколько минут, прежде чем прозвенел звонок.

Яна показалась мне интересной. Она была добродушная и смешная.

Это не могло не подкупать.

Стоило паре закончиться, как Яна потащила меня в кафетерий, и я не смогла ей отказать.

Мы поговорили с ней не меньше, чем полчаса, и, на удивление, мне даже понравилось общаться. Я уже и забыла, каково это. Благо, мы не говорили о семьях или чем-то более личном, я не готова была рассказывать всем подряд, что моя мать умерла почти четыре месяца назад.

Яна была разносторонней личностью, занималась музыкой, театром и, ко всему прочему, училась на биолога.

– Ого, – вдруг произнесла Яна, – уже три часа. Идем, а то я опоздаю в музыкалку.

– А тебе в какую сторону? – задала я вопрос.

– Мне к центру, а тебе?

– И мне, – ответила я.

– О, значит, вместе поедем. Пошли, – допив чай и резко вскочив, произнесла светловолосая.

Кафетерий был на первом этаже, поэтому мы достаточно быстро нашли выход. Несмотря на то, что у Яны здесь работает отец, девушка тоже ориентировалась не очень хорошо.

– Так, как там в Италии? – заинтересовано проговорила девушка.

– В Италии хорошо, – мельком улыбнулась я, вспоминая. – Море, солнце. Мы жили вообще в небольшом городке… – продолжала все я говорить, что было удивительным, как вдруг Яна толкнула меня легонько локтем в бок.

– Смотри, – вдруг зашептала она, указывая головой в сторону.

Я кинула взгляд и тотчас же об этом пожалела. Там стоял тот парень, и еще два рядом с ним, к слову, которых я видела днем в его же компании.

Конечно же, возле дорогих машин. Неудивительно.

Я не была из бедной семьи. Даже сравнительно богатой. Как только папа умер, мама занялась его бизнесом. У нас был свой небольшой завод по производству вина, оливкового масла и других продуктов. Сейчас, после смерти мамы всем занималась бабушка. Периодически ей приходится ездить в Италию, но большую часть времени она находится здесь. Но, несмотря на наше положение, меня воспитывали в строгости. Мне не покупали дорогих машин, квартир и всего прочего.

– Он мне так нравится, – прошептала девушка с придыханием.

– Кто? – не поняла я.

– Тот светловолосый. Это Данил. Он учился в моей школе, – лепетала девушка.

– Понятно. А остальные кто? – все же полюбопытствовала я.

Интересно, как же зовут того наглеца?!

– Тот, что стоит возле машины Глеб, а с сигаретой – Вова.

– Ох, ясно, – пробормотала я.

Глеб. Мда, уж. Вот, уже и не незнакомец.

– Они тоже учились в твоей школе?

– Нет, я так про них заочно знаю. А что? – вдруг повернулась она ко мне всем корпусом, прищурив глаза, – кто-то понравился?

Я лишь фыркнула на такой нелепый вопрос девушки. Этот невежа не в моем вкусе.

– О, боже, – снова пробормотала светловолосая. – Глеб идет в нашу сторону. Делай вид, что тебе все равно.

– Что? – не поняла я, вскрикнув, должно быть, слишком громко, раз не услышала звук шагов позади себя.

– Зайка, – вдруг я услышала уже знакомый мне баритон, что заставило меня вздохнуть.

– Ты его знаешь? – вылупилась на меня девушка.

– Нет, – проговорила я, качая головой. – И вообще, идем, – потянула я Яну за руку.

– Ну, куда же ты убегаешь, милая? – вдруг совсем рядом произнес его голос, отчего я застонала.

– Извини, нам пора, – пробормотала я, мельком кинув взгляд на него, по-прежнему вцепившись в руку Яны.

– Опаздываешь? – вдруг спросил парень, легким движением поворачивая меня за плечо к нему лицом.

Я опешила. Мне казалось странным такое поведение сероглазого. Какое ему дело до того, опаздываю я или нет?

– Да, – коротко отвечаю я, смотря ему в глаза. Он молчит несколько секунд, уставившись на меня вопросительным взглядом, но я не собираюсь продолжать и вдаваться в подробности.

Усмехнувшись, парень потирает свой подбородок, словно о чем-то раздумывая, а затем произносит:

– Я могу подвезти.

Ни за что я не сяду к нему в машину.

– Нет, спасибо, – пробормотала я.

Сероглазый цокнул, а затем произнес:

– Какая-то ты не сговорчивая, зайка.

– Я не зайка, – практически рычу.

Это, в конце концов, уже невежливо!

– Может, тогда откроешь тайну своего имени? – произнес парень, нарочно наклоняя голову ближе ко мне.

Я отодвигаюсь и поджимаю губы в недовольстве. Мне не нравился его флирт, если это и был он. Пусть я и не осведомлена в сердечных делах, но такой явный интерес парня заставлял меня себя неловко чувствовать и нервничать.

– Может быть, – говорю я напоследок, а затем, дернув Яну за руку, которая так и стояла в шоке, резко разворачиваюсь и иду в сторону остановки, оставляя сероглазого в одиночестве.

– Это вызов?! – кричит он нам вдогонку, но отвечать ему я не намерена.

Я не пыталась вести себя вызывающе. Я не пыталась привлечь внимание. Я всего лишь хотела начать заново жить. А не превращать себя в один комок нервов.

Всю дорогу, что мы ехали с Яной вместе, я пыталась отделаться от череды вопросов, но все же мне пришлось рассказать, что утром мне уже довелось встретить Глеба.

– Вау, ты ему понравилась, – произнесла девушка с горящими глазами.

– Это не имеет значения. Он несерьезный, – ответила я.

– Это да. Я про него вообще почти ничего не знаю. Только, что он много спортом занимается, и с Данилой они друзья. Но поверь, зря ты ему не сказала свое имя, он теперь от тебя не отстанет.

– Ой, да брось, – скептически приподняла я бровь, – он уже завтра обо мне забудет.

– Посмотрим, – всего лишь пожала плечами девушка.

Глава 2

Я иду по коридору университета с Яной. Девушка все без умолку трещит о Даниле. Как сама рассказывала светловолосая, уже достаточно долгое время она влюблена в Данила. Мне же больше ее влюбленность, напоминает некое помешательство. Впрочем, может у всех так?! Кто я такая, чтобы осуждать?!

Я не любила. У меня вообще не было отношений, за исключением первого «парня» в шестнадцать лет. Если его таковым можно назвать. Это были совсем иные времена, словно другая жизнь.

Я всегда оставалась в стороне и не особо нравилась мальчикам в шестнадцать. В таком возрасте, вряд ли юноша захочет серьезных отношений. В любом случае, я такого не встретила. А я была слишком заносчива, слишком стеснительна и как говорила моя, в те времена, подруга Нина, от меня за километр веяло снобизмом.

Я росла в культурной семье и, полагаю, если в шестнадцать-пятнадцать лет ненароком забеременела по глупости, вряд ли мама с бабушкой оценили бы это. Разочаровывать их хотелось меньше всего. Я занималась скрипкой. Как полагается, держала спину ровно, уважала свое тело и себя. В конечном итоге, когда девочки попроще уже во всю целовались и заводили очередные отношения «навсегда», я вертела носом и даже не смотрела в сторону мальчиков. До Игоря.

Это смешно вспоминать.

При воспоминании о нем я чувствую некую неловкость, смущенность и желание рассмеяться в голос. Это была нелепая идея моей подруги. В тот день она все же уговорила меня пойти на школьную дискотеку, и нам даже удалось упросить моих родителей.

Я помню, что мы танцевали, и я немного выпила. Вдруг я увидела парня. Он мне сразу понравился. Или же так решил алкоголь в моей голове, я уже и не помню точно. Он не учился с нами, но кто-то сказал, что он с другой школы и тогда мне в голову пришла самая бредовая идея из всех. Мы с Ниной проследили за ним, а затем, когда я и он остались в одном классе, подруга нас заперла.

Я ему что-то долго лепетала, а затем поцеловала. Не знаю, как так вышло. Все закончилось тем, что на следующее утро он мне позвонил, должно быть, я все же успела дать ему номер. Мы повстречались две недели и, когда я более чем ясно обозначила границы, он самым случайным образом исчез. Насовсем. Не то, чтобы я долго горевала. У мамы после начались проблемы, и было не до парней. Через полтора года мы уехали в Италию, тогда мне только исполнилось восемнадцать.

– Камила, – хватает меня резко за руку Яна, и я тотчас же понимаю, почему.

Я уже третий день в университете, и все эти дни мы с ней ходим вместе.

Причина всей её нервозности – Данил.

Стоит ей только его увидеть, как она моментально впадает в ступор и, возможно, даже перестает дышать. Она краснеет, по мере его приближения – бледнеет, и лишь только, когда он проходит мимо – вздыхает.

Я смотрю ему вслед. Он не один, а с другом. Странно, что Глеба с ними не было. Я после того раза его больше не видела, не то, чтобы мне очень хотелось, но сложно его не заметить. Как я и говорила, он забыл обо мне сразу же, как только понял, что не очередная девочка, которая тает от его дьявольски очаровательных улыбочек. Серьезно, за это должны сажать! Сколько раз ему перепадало только за улыбку?! Я уверена, что больше, чем он заслуживает. У других парней может развиться комплекс.

– Почему ты не предложишь ему погулять? – спросила я Яну, как только та вновь начала приходить в себя.

– Ты что, шутишь? – уставилась она на меня.

Я покачала отрицательно головой.

Девушка фыркнула, а затем произнесла:

– У него таких, как я, вагон и телега. К тому же, – вдруг замялась она, теребя край своей кофты, – я не хочу быть очередной.

– Хм-м, понимаю.

– Ладно, проехали, – махнула светловолосая рукой, а затем, схватив меня за руку, потащила в класс.

Сегодня Яна была сама не своя, но я не спешила вдаваться в подробности и лезть в душу. Впрочем, может, мне показалось?!

Время шло, пожалуй, слишком медленно. Сегодня пятница, тяжелый день. Четыре пары, а затем курс по астрономии. Ночью я плохо спала и теперь весь день ходила, словно сонная муха.

Одна пара, вторая, третья, и вот уже у всех день подходит к концу. Но только не у меня.

Не знаю, зачем я записалась на астрономию?! Мне нравится космос, но с таким расписанием я боялась, что совсем с ума сойду. Я не была, увы, сильна в учебе. Мне нужно прилагать немало усилий, дабы поддерживать свой балл. Мой двухгодичный перерыв дал о себе знать.

Мы с Яной уже шли на последнюю пару, когда я заметила знакомое лицо между лестничным пролетом.

Яна по обыкновению, снова побледнела, когда увидела Данила, и мне пришлось ее немного подтолкнуть, чтобы она поднималась дальше.

Должно быть, лестницы – мое проклятье.

Парень меня пока не заметил, чему я несказанно была рада. Не то, чтобы я и правда думала, что он обо мне помнит. Ну, а вдруг?!

Две ступеньки, еще две ступеньки, и мы подходим ближе.

Странно, что как только мы с Яной увидели парней, то резко смолкли, словно по негласному договору. Не знаю, чтобы это могло значить.

Я кидаю на парня взгляд, и он тотчас же, словно его почувствовав, поворачивает на меня голову.

На долю секунды наши глаза встречаются, однако прежде, чем отвести взгляд, словно я на него не смотрела, я замечаю его оживленный блеск и лукавую улыбку. Он заметил.

– Зайка, – произносит, как раз в тот момент, когда мы проходим мимо них.

Я не могу, не закатить глаза.

«Надо же запомнил, какая честь!» – мысленно усмехаюсь я.

Я отчаянно делаю вид, что не понимаю к кому обращается сероглазый и пропускаю его слащавое «зайка» мимо ушей, стараясь не придавать этому особое значение.

Я прохожу мимо и начинаю подниматься, как он кричит:

– А поздороваться? Я же все-таки тебя спас.

Я хмурюсь.

Если бы он не встал на моем пути, я бы и не начала падать, но все же поворачиваю голову и останавливаюсь.

– Здравствуй, – несколько высокомерно киваю я, а затем отворачиваюсь, между тем замечая, как его ухмылка становиться еще больше, словно парня порадовала такая моя реакция.

Он определенно идиот. Раз не понимает, что я не хочу иметь с ним дело, и будто подтверждая мои мысли, он снова произносит:

– Мне нравится твое платье!

Я смотрю на себя вниз. Мое платье ниже колена. В нем нет откровенных вырезов, и оно не обтягивающее. Оно цвета слоновой кости и застегивается на пуговицы. Единственная деталь – ремешок, что едва ли обхватывает мою талию. Вряд ли он сказал мне правду. Даже учителя одеваются и то сексуальнее. Почему-то мне кажется, что именно сексуальность и есть основным критерием оценивания одежды девушек для этого парня.

Я фыркаю, ничего не отвечаю, а затем скрываюсь с его поля зрения.

Яна ничего не говорит, должно быть, слишком увлечена своими мыслями. И хорошо.

С последней пары звенит звонок.

Мы с Яной лениво складываем свои вещи, а затем уже по нашей маленькой сложившейся традиции, идем в кафетерий.

У меня есть двадцать минут до астрономии, поэтому я беру зеленый чай, булочку и сажусь около Яны, которая ничего себе не взяла. Я удивляюсь. Как я успела заметить, она та еще сладкоежка, поэтому сразу понимаю, что что-то не так. Значит, утром мне не показалось.

– Яна, – тихо произношу я, смотря на задумчивую девушку.

– М-м? – отзывается она.

– Все в порядке? – задаю я вопрос.

Девушка вздыхает, а затем пожимает плечами.

– Что-то случилось?

– Данил завел себе девушку, – бормочет она, опуская голову и смотря на стол.

Я удивляюсь.

– Ой, да брось ты. У него наверняка каждую неделю новая, – спешу я успокоить светловолосую.

Девушка качает головой, а затем произносит:

– Нет, эта особенная. Я их видела. Они стояли в обнимку. Он так смотрел на нее, – прошептала она горько, – на меня он никогда так не посмотрит.

Я поджимаю губы в неуверенности. Я не знаю, нужно ли что-то говорить в таких ситуациях или лучше молчать?! Плохой из меня друг.

– Все наладится, – говорю я, улыбнувшись.

Яна улыбается мне в ответ, однако эта улыбка не затрагивает ее глаз.

Я понимаю, что лучше оставить девушку в одиночестве, поэтому спешу допить свой чай, а затем говорю, что мне нужно подготовиться к паре. Яна не ведется на мою ложь, однако и не останавливает.

Мы прощаемся, и я выхожу из столовой, направляясь к аудитории.

Я нахожу ее быстро, сейчас я ориентируюсь лучше, это не может не радовать.

Большинство мест свободно, и я решаю занять последнее у окна. Мне не хочется сидеть на первых рядах.

Я раскладываю свои вещи и сижу в ожидании. Я не знаю, чего ожидать от этого урока, но надеюсь, это будет интересно.

В окне я вижу, как Яна выходит во двор, а затем направляется к воротам.

Возле меня кто-то садиться, но я не обращаю внимания, до тех пор, пока не чувствую, как кто-то закидывает руку на спинку моего места.

Я замираю, моя спина напрягается, и я поворачиваю голову в сторону нарушителя моего покоя.

Я не удивлена, когда вижу улыбающегося во все тридцать два зуба Глеба.

Я кидаю взгляд на его руку, а затем смотрю на него со скептическим выражением лица.

– Ты ведь не против, верно? – первым прерывает он молчание.

Я думаю, что он знает мой ответ и специально действует на нервы.

Я очень хочу сказать ему слова, которые крайне редко звучат из моих уст, но сдерживаюсь. Я молча отворачиваю голову к окну и делаю вид, что его не существует.

Черноволосый стучит пальцами по быльцу, и я чувствую, как он прожигает меня взглядом.

Он вздыхает и наклоняется неприлично близко ко мне.

Я чувствую его запах. Наглец пахнет морем. Такой знакомый запах. Почему он не может пахнуть иначе?! Например, хвоей, которую я ненавижу?!

– Что интересного? – произносит черноволосый около моего уха.

Щека парня касается моей.

Это кажется слишком интимным жестом. Мне не нравится. Двигаться мне некуда. Я тяжело вздыхаю, а затем поворачиваюсь, специально отклонив голову, чтобы ненароком не задеть сероглазого. Очевидно, он на это рассчитывал. Я не дам ему такого шанса. Я кладу свою ладошку ему грудь, тем самым отстраняя от себя.

В нем есть сила. Я чувствую, как мышцы Глеба напрягаться под моими пальцами, и если бы он того захотел, я бы и на миллиметр его не сдвинула. Но черноволосый мне поддается, однако руку так и оставляет лежать позади моей спины.

Я собираюсь встать и пересесть, но стоит мне только это сделать, как это недоразумение закидывает свои ноги на парту впереди и, дерзко приподняв бровь, бесстрастно смотрит на меня.

Я понимаю, что перелазить через него не буду и поэтому сажусь обратно, впрочем, как я успела заметить, мест свободных не было.

– Так что, ты скажешь мне свое имя? – опуская ноги, спрашивает сероглазый, победно улыбаясь.

Я фыркаю, а затем говорю:

– Ты его наверняка и так знаешь.

На самом деле я не могу быть в этом уверена, но не хочу идти у него на поводу.

– Не-а, – просто отвечает он.

Я всего лишь пожимаю плечами, мол, его проблемы.

– Ла-адно, – протягивает Глеб. – Может быть Матрена?

– Что? – не понимаю я, уставившись на него.

Сероглазый ухмыляется и говорит:

– Ну, твое имя просто дурацкое, и поэтому ты его не говоришь.

– Оно не дурацкое! – восклицаю я.

– Да? – окидывает он меня недоверчивым взором, и я могу заметить, как в его глазах пляшут чертики.

– Камила я. Ка-ми-ла, – произношу.

Парень наклоняется голову и тихо посмеиваясь, говорит:

– Я знаю.

– Что? – снова уставляюсь я на него, буквально готовая вцепиться.

– Я знаю, что ты Камила.

Я рычу и сверкаю на него своими глазами. Ко мне приходит осознание, что этот гаденыш все-таки добился своего и спровоцировал меня, но я не могу ничего поделать со своим гневом.

Я уже собираюсь высказать ему все, как в дверь входит преподаватель, и шум резко стихает, поэтому я просто специально ступаю ему каблуком на ногу, после чего гаденько улыбнувшись, произношу: – Прости.

Все время, что мы сидим на паре я буквально чувствую каждое его движение, каждый взгляд, что парень кидает на меня, каждый вдох.

Он не может сидеть на месте и напоминает мне пятилетнего ребенка. Он без конца крутиться, вертится, тем самым, действуя мне на нервы.

Не знаю, почему этот парень вызывает во мне такие эмоции. Он не сделал мне ничего плохого, но эта его самоуверенность буквально заставляет все мое нутро протестовать. Мне хочется стукнуть его по голове, чтобы черноволосый спустился с небес на землю.

Я за километр чую его раздутое эго. Но я не могу не отметить, что в то время, пока парень не крутится, он внимательно слушает профессора и все записывает. В такие моменты я могу назвать его сосредоточенным.

– Ты пялишься, – шепчет Глеб, когда что-то усердно строчит.

Я морщусь от осознания того, что меня разоблачили.

– Вовсе нет, – хмыкаю я и краем глаза замечаю, как сероглазый улыбается.

– Да, – твердо произносит он, не сомневаясь ни на секунду, а затем щипает меня за ногу и я, тотчас же, подскакиваю на месте, – продолжай, мне нравится.

Я фыркаю.

Вот еще.

До конца пары я нарочно не смотрю на парня. Ни единого взгляда.

Когда звенит звонок, я со вздохом закрываю тетрадь и откидываюсь назад.

Очевидно, я пропустила тот момент, когда парень вновь влез в мое личное пространство своей вездесущей рукой.

Его рука возле моего плеча, но я не подаю виду, что это меня беспокоит. Я несколько секунд жду, что Глеб встанет и начнет собирать свои вещи, однако ничего подобного не происходит.

Поэтому я встаю первой и собираю свои вещи, черноволосый следует моему примеру.

Я закидываю рюкзак на плечо и жду, пока парень закончит и даст мне пройти.

Глеб застегивается свой рюкзак. Кто бы сомневался, что какой-то известной фирмы. Я знаю, как выглядят дорогие вещи. Ради бога, я прожила в Италии два года. И даже с учетом того, что я жила в маленьком городке, все же временами выбиралась в большие города.

Я жду, сложив руки на груди, что он выйдет и даст мне наконец пройти. Однако Глеб выпрямляется и, положив руки себе на бедра, смотрит на меня, прищурившись.

– Один вопрос, – говорит сероглазый.

– И ты оставишь меня в покое? – с надеждой говорю я.