Текст книги "Барьер трёх минут"

Автор книги: Яан Раннап

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Но это было совсем не нужно. На него вообще не обратили внимания. Высокие ребята, игроки «Тервиса» в жёлтых майках с чёрной буквой «Т» на груди стояли группой у края площадки, и маленький Вилле был невиден среди них. Его заметили лишь тогда, когда по свистку судьи Хиллара «жёлтые» выбежали на площадку. Тут уж его заметили все. И не только из-за того, что он был маленького роста. Он был единственный, у кого на жёлтой майке отсутствовала эмблема «Т». Почему он от неё отказался, знал лишь сам Вилле.

На дворовых спортплощадках не особенно строго придерживаются правила, запрещающего переговариваться с игроками команды-соперницы.

– Кого я вижу? – послышалось из лагеря «Викингов». – Старый маленький Свисток!

И это, конечно же, был столь ненавистный Вилле отпрыск часовщика, позволивший себе ещё спросить, захватили ли зареченцы и лесенку, которая могла бы помочь недомеркам забрасывать мяч в корзину.

Жёлтые майки ответили надменным молчанием. Рыжий капитан строго-настрого запретил им даже заикаться раньше времени, что представляет собой новый игрок. А с распоряжениями капитана в этой команде считались.

Что касается самого Вилле, то для него все эти выкрики и замечания не имели никакого значения. Старая знакомая площадка вызвала у него в памяти всё былое. Измерение роста и совет есть каждый день двойную порцию овсянки, его отчаянное бегство с площадки и сочувственные слова капитана Пеэтера: «Ну посмотри сам, на кого ты похож!», и ещё многое другое. По сравнению с этим, насмешки парня, заменившего его в команде «Викингов», были лишь ерундовыми подначками. Мысленно Вилле уже был в игре. Он жил уже в тех минутах, которые часам ещё только предстояло отсчитать.

Тут судья Хиллар подбросил мяч в воздух между двумя капитанами. Пеэтер Лууд сразу же показал, на что способен человек, обладающий мощной прыгучестью. Пас, пас, пас – мяч обошёл трёх игроков «Викингов», за это время капитан Пеэтер оказался под щитом противника.

Болельщики, сидевшие вдоль забора, загалдели.

Два – ноль в пользу «Викингов».

Вскоре последовали ещё два очка.

«Заученная комбинация, – определил Вилле, приучившийся с балкона спортзала внимательно анализировать игру. – Третий пас на край обязательно отдают обратно». И в следующий раз он перехватил эту передачу и даже позволил себе удовольствие обвести отпрыска часовщика, проведя мяч под самым его носом. Но по корзине он ещё не бросил. Когда капитан Пеэтер сам метнулся отобрать у него мяч, Вилле сделал ловкий финт, перевёл мяч за спину и левой рукой отпасовал его рыжему капитану «Тервиса». Броски Вилле по корзине были ещё впереди.

Это был матч, какие обычно разыгрываются на маленьких дворовых площадках. Такой – и не такой. Тяжело дыша, команда улицы Роху в красных майках устремлялась от одного щита к другому. И мгновение спустя такой же атакой отвечали им зареченцы. Казалось, игра состоит в том, чтобы быть как можно ближе к мячу, хотя бы бежать рядом с ним, если иначе не получается. Но на самом деле в этой беготне были свои закономерности. Когда зареченцы после первого неудачного броска поймали отскочивший от щита мяч, они не попытались в суете под щитом снова атаковать корзину. Мяч отпасовали назад, где Вилле, казавшийся особенно щуплым рядом с крепкими нападающими, уже ждал его, и тут уж хозяева площадки только охнули.

Капитан Пеэтер не сразу понял, что же происходит. Ни он, ни его ребята. Глаза-то его видели, но разум отказывался верить. Когда маленький Вилле точным броском издалека забросил свой третий мяч, Индрек, поставленный опекать его, прошипел:

– Случайность, вот и всё. И слепой курице случается найти зерно!

Но тут четвёртый бросок Вилле достиг цели. И пятый. И когда после одной неудачной атаки «Викингов» зареченцы контратаковали и седьмой мяч Вилле влетел в корзину, Пеэтер взял тайм-аут.

После этого, кроме Индрека, по пятам за Вилле стал носиться ещё и сын часовщика. Они пасли невысокого светлоголового игрока с двух сторон. Этого было бы достаточно, чтобы напрочь отрезать от мяча обычного мальчишку. Но Вилле был теперь не обычный мальчишка. Следя за опекающими его игроками «Викингов», он умудрялся видеть и то, что происходит в другом конце площадки. Он мог на полном бегу резко останавливаться, умел неожиданно увильнуть, как белка, за которой гонится куница.

И вместе с ним увиливал от игроков противника мяч. Мяч жил одной жизнью с маленьким худым мальчишкой, то низко приплясывал вокруг него, то проскакивал у него между ног и плясал даже за его спиной, пока вдруг не улетал в руки игрока в жёлтой майке, вышедшего на бросковую позицию. Такой передачи за спиной, одной рукой, с отскоком, даже многоопытный капитан Пеэтер никогда ещё не видал. И если бы ему об этом рассказали, он просто не поверил бы.

Первый тайм окончился для команды «Тервис» с преимуществом в десять очков. Хмурые и потные, стояли на краю площадки ребята с улицы Роху. Им приходилось играть с более быстрыми соперниками, приходилось играть и с более рослыми. И всегда до самой последней минуты шла напряжённая борьба на равных. Но никогда раньше не было среди их противников мальчишки, который, словно шутя, тут же уравновешивал бы очки, с таким трудом добытые ими в полуминутной отчаянной атаке. Это отбивало всякую охоту играть. Пока ещё никто не упрекнул Пеэтера, не припомнил ему, как год назад их маленький Виллу едва не плача убежал с площадки улицы Роху. Но капитан Пеэтер знал, что рано или поздно до этого дойдёт. Если они проиграют, потребуется козёл отпущения. А теперь и искать его далеко не надо.

Зареченцы тем временем уже предвкушали радость победы.

– Ну мы ещё накидаем им, – хвалился высокий рыжий капитан.

– Врежем так, что запомнят, – поддакивали остальные и один за другим подходили к Виллу похлопать его по плечу.

И опять судья Хиллар дал долгий свисток. И снова десять мальчишек делали всё, чтобы мяч влетел в металлическое кольцо. По-прежнему торчала вдоль забора малышня со всей округи. И как и прежде, дворняга Мушка, живущая на харчах домоуправления, поджала хвост и забралась ещё минут на двадцать в кусты акации. Мушка предпочитала прятаться, когда поблизости кричали.

Каждой игре приходит один раз конец. И рассказам тоже. Хорошо, если они кончаются не так, как ожидал того читатель. Хоть маленькой, но неожиданностью. Поэтому я долго прикидывал, не стоит ли повернуть дело так, чтобы наш маленький Вилле вдруг начал испытывать угрызения совести. Да что же это! Он, исконный житель улицы Роху, наносит поражение тем, с кем вместе учился плавать и ездить на велосипеде. Мало ли что может случиться в пылу игры. Пусть же случится так, что из трёх упавших друг на друга мальчишек один поднимется с вывихнутой рукой, и этот один будет Вилле. Сдерживая стоны, опустится он на скамейку запасных.

Конечно, после этого рыжий капитан жёлтых через каждые две-три минуты будет брать тайм-аут и лично подходить выяснять, не прошла ли рука. Но рука не прошла. Зареченскому «Тервису» придётся теперь обойтись без своего снайпера, и это для них нелёгкая задача. Игра на площадке сразу выровняется, и за несколько секунд до финального свистка будущие «викинги», устроившиеся у забора, завопят от радости, потому что счёт станет 40 : 40. Что на последней секунде в корзину зареченских влетит ещё один мяч, говорить, наверное, не стоит. Ведь каждый сам понимает, что так это и должно было случиться.

Ну, и тогда жёлтые плюнут от досады на чужую площадку. А уходя, даже не взглянут в сторону вывихнувшего руку Вилле. Вилле посидит в одиночестве ещё немного, с загадочной улыбкой поглядывая в ту сторону, где шумно веселятся Пеэтер Лууд и его команда. Затем встанет и пойдёт прямо через площадку. А площадка теперь во власти недавних болельщиков. Мяч летит к Вилле. Он ловит его. Ещё раз загадочно улыбнувшись, Вилле медленно поднимает руку, которую только что вывихнул.

Ш-ш-ш! – шуршит сетка, когда мяч чисто проскальзывает в корзину.

Тут можно бы поставить и точку. Я уверен, такая неожиданная точка понравилась бы многим. Однако же на сей раз оставим всё так, как было на самом деле.

Ещё много мячей забросил мальчишка, которому сказали, что ему место не на баскетбольной площадке. Справедливости ради надо отметить, что иной раз и он промахивался, но с кем этого не случается.

Команда зареченцев ушла в тот вечер домой с победой, преимущество в счёте над противником удивило их самих. Правда, победа была несколько незаслуженной, но им это не мешало. С победой направился домой и Виллем Туви, хотя он и шёл в другую сторону, другой дорогой. И я должен сказать, что ни сомнений, ни угрызений совести он не испытывал. Он был доволен собой, как может быть доволен собой мальчишка, который после целого года труда наконец пожал его плоды.

О том, что с этого дня он опять может с гордо поднятой головой приходить на площадку, где пятилетним малышом впервые увидел игру в баскетбол, Вилле не думал совсем.

Кто знает, может быть, ему и не хотелось больше приходить сюда.

1965

Юхан Салу прыгает в длину

Юхан Салу и Пауль Таммекянд живут теперь спортивной жизнью. Отряд Криймвярта вызвал их отряд на товарищеский матч по лёгкой атлетике. В программе товарищеского матча десять видов. Кроме того, условлено, что каждый член отряда должен участвовать в соревнованиях.

– Этим мы высоко поднимем знамя массовости спорта, – сказал, передавая вызов, Криймвярт и мельком глянул в сторону: все ли заметили, как сознательно он говорит.

Теперь Юхан Салу и его друзья живут под знаком спорта. Юхан Салу и Пауль Таммекянд даже настолько серьёзно отнеслись к делу, что устроили каждый у себя яму для прыжков в длину. Именно в этом виде им двоим придётся защищать честь отряда.

Прыжковую яму Юхан Салу устроил за домом на пастбище. Юхан срезал дёрн и вскопал почву. Теперь при прыжке ноги по колено погружаются во взрыхлённый торфяник. В такой яме приземляешься совсем мягко, только ноги жутко пачкаются. Но это ерунда. В ручье за пастбищем воды пока хватает.

Возле дома Таммекянда почва твёрдая. Таммекянду пришлось натаскать мешком опилок с колхозной лесопилки. Но зато у Таммекянда дорожка для разбега куда ровнее.

Вернувшись из школы, Юхан Салу теперь каждый день пропадает на пастбище. В первые дни он тренировался просто: разбегался и прыгал. Если Юхан Салу разбежится что есть силы, он прыгает на четыре метра семьдесят сантиметров. Больше не получается, делай что хочешь. Зато меньше – пожалуйста, и даже очень легко.

При таких результатах тягаться с прыгунами Криймвярта, конечно, нельзя. Они приземляются возле пятиметровой отметки, таковы данные проведённой разведки. Поэтому Юхан Салу, чтобы повысить свой результат, решил предпринять чрезвычайные меры.

В качестве первой меры Юхан Салу прикрепил над своим столом плакат – для поднятия морального духа. Юхан Салу где-то вычитал, что моральный дух очень важен при соревновании.

«Калекой или пять метров!» – вывел Юхан Салу плакатным пером. Теперь этот плакат всё время у него перед глазами.

В качестве второй чрезвычайной меры Юхан Салу принимается за разработку теоретических основ прыжка. В наши дни без науки не обойдёшься даже в хлеву, а уж о прыжках в длину и говорить не приходится. Юхан Салу откладывает домашние задания, освежает в памяти пройденное по физике и принимается рассуждать, что же всё-таки ведёт прыгуна к успеху.

Очень важное дело – скорость разбега. В этом нет никакого сомнения. Но Юхан Салу никак не может бежать ещё скорее. Он и так бежит, что есть силы. Значит, надо придумать что-то другое.

Поразмыслив, Юхан Салу придумывает-таки что-то другое. Высота прыжка также очень важное дело. Чем выше ты подпрыгнешь, тем дольше ты находишься в воздухе и тем дальше ты пролетаешь по инерции. Ведь именно инерция разбега и несёт прыгуна вперёд.

Юхан Салу размышляет ещё и делает великое открытие: надо одновременно прыгать в высоту и в длину!

На следующей же тренировке Юхан Салу и прыгает разом в длину и в высоту. Вернее, он пытается сделать, это.

– Выше, выше, братья... – говорит Юхан Салу, подбадривая себя, и затем повторяет: – Выше, выше, выше... – Он бормочет это до тех пор, пока до бруска, отталкивания не остаётся лишь метр-другой. И тут Юхану Салу кажется – а вдруг нога не попадёт точно на брусок. Он быстро делает три семенящих шажка и, конечно, забывает при этом о необходимости прыгать вверх.

Хлоп! – торфянистая почва разлетается в стороны. Следы Юхана Салу опять где-то возле отметки четырёх с половиной метров.

В следующей попытке Юхан не думает ни о чём другом, кроме того, что должен прыгнуть не столько в длину, сколько в высоту. Но это только мешает разбегу. Правда, он взмывает довольно высоко, но тут же плюхается на землю. Теперь новоявленный легкоатлет не знает больше, что и предпринять. Одно ясно. От размышлений в момент прыжка пользы мало. Вернее, никакой пользы нет. Как говорится, двух мух разом ему не поймать. Да и кто это может думать обо всём сразу: что нужно бежать как можно быстрее, что нужно точно попасть на брус и одновременно о том, что необходимо как можно сильнее выталкиваться вверх.

Юхан Салу садится на валун и «шевелит клетками серого вещества», как сказано в кое-каких книгах. На сей раз они шевелятся у него весьма усердно. Немного погодя Юхан Салу поднимает палец и многозначительно наклоняет голову.

– Рефлекс! Ясное дело! Условный рефлекс!

Юхан Салу припомнил, что однажды в журнале «Кехакультуур» было написано о мастерах спорта. Что у них движения становятся рефлекторными. Что барьеристам не требуется думать, мол, вот сейчас будет барьер, подниму-ка ногу. Нога поднимается без размышлений, сама собой. Юхан Салу знает и то, что такие действия вполне научно обоснованы учением Павлова об условном рефлексе. Хороший условный рефлекс может даже спасти от смерти. С колхозным шофёром так ведь и было. Неожиданно дорогу ему перекрыл трелёвочный трактор. Если бы шофёру потребовалось ещё раздумывать, мол, теперь, пожалуй, надо бы затормозить, он бы нипочём не успел. Но его нога сама, автоматически, нажала на тормоз.

Вот такой же автоматизм нужен и Юхану Салу. Во время разбега раздумывать некогда. Просто условный рефлекс должен заставить Юхана Салу подпрыгивать как можно выше.

К следующей тренировке Юхан Салу придумывает, как выработать условный рефлекс. Он ставит восьмилетнего соседского Волли возле бруска отталкивания. Как только левая нога Юхана Салу коснётся бруска, Волли должен крикнуть и выстрелить из игрушечного пистолета. Это – внешний раздражитель, который необходим для выработки условного рефлекса. Испуг, если называть вещи своими именами.

– Краух! – орёт Волли и стреляет при этом из пистолета. Юхан Салу, вздрогнув, взлетает в воздух, словно его ужалила оса. Затем они вдвоём с Волли замеряют длину прыжка. Четыре метра восемьдесят! Юхан Салу улыбается во весь рот. На десять сантиметров больше, чем обычно. Наконец-то он на верном пути.

– Мяух! – ещё сильнее орёт маленький Волли во время следующей попытки. Снова взлетает Юхан Салу ввысь, и опять рулетка заставляет его довольно усмехнуться. Но затем празднику приходит конец. Хотя помощник и орёт во всё горло, дальше четырёх метров девяноста сантиметров Юхану Салу прыгнуть не удаётся.

Из маленького Волли и его игрушечного пистолета выжато всё, что можно, понимает Юхан Салу. Теперь, может быть, помогли бы более громкий выстрел и более сильный испуг, да где же их взять.

Юхану Салу приходится снова шевелить серым веществом. Он шевелит и делает открытие, которое кажется ему почти гениальным. Если это не наилучший способ для быстрой выработки условного рефлекса, то Юхан Салу ни черта не смыслит в теории Павлова.

Неожиданно умолкший Юхан Салу и изнемогающий от любопытства Волли, который следует за ним по пятам, бегут на вырубку и приносят оттуда два ольховых кола. Их Юхан Салу вбивает в дёрн между толчковым бруском и ямой. Затем он совершает ещё одну пробежку и возвращается с куском колючей проволоки. Колючую проволоку он натягивает между кольями примерно в метре от земли.

Итак, всё готово.

Сделав это, Юхан Салу отступает и с кривой усмешкой оглядывает дело рук своих. Нет никакого сомнения, что он не забудет о необходимости прыгать повыше. Где уж тут забудешь, если... Юхан Салу усмехается ещё презрительнее, но всё же опускает проволоку чуть пониже. Ведь это его собственные ноги, а не «костыли» Туртса или Таммекянда должны преодолеть колючий барьер.

– Не страшны нам ни холод, ни жара... – произносит Юхан Салу, чтобы придать себе смелости, и снова выходит на дорожку для разбега.

– Эй, парень, отойди в сторону! – командует он Волли. И помощник послушно отходит. Волли, уже было решивший тоже заняться прыжками в длину, увидев новый метод тренировки Юхана Салу, передумал. Но это совсем не означает, будто он потерял всякий интерес к судьбе своего старшего друга.

– Будешь прыгать? – спрашивает Волли из-за своей кочки.

– Сейчас, сейчас, – отвечает Юхан Салу. Он уже дважды готов был начать разбег. Теперь он снова собирается принять старт. Но и на сей раз дело до прыжка не доходит.

– Н-да... – Юхан Салу выпрямляется. – Разве всё это непременно должно быть именно так?

После недолгого раздумья прыгун решает, что не должно. Вместо колючей проволоки между кольями вполне можно натянуть простую верёвку.

И Юхан Салу приносит из конюшни кусок верёвки и заменяет им проволоку. Чтобы барьер был лучше виден, он вешает на верёвку свитер, носки и носовой платок.

Теперь Юхан Салу более спокоен. Он полон решимости и готовится к разбегу. И Волли может подойти теперь поближе. Смертельной опасности больше нет.

Топ-топ-топ-топ... – мчится Юхан Салу по дорожке. Затем раздаётся звонкий удар ноги о брусок, прыгун поджимает ноги к животу, как реактивный самолёт шасси, и, опустившись в яму, поднимает целую тучу торфяной пыли.

– Теперь уж точно тазовая кость сместилась, – говорит Юхан Салу себе под нос и проводит рукой по месту, где положено находиться названной кости. – Честное слово, ещё бы чуть-чуть и крышка!

И тут его взгляд падает на край прыжковой ямы. Юхан Салу не может поверить собственным глазам! Колышек, обозначающий пять метров, остался позади его следов. Сантиметров на двадцать, может быть, даже больше.

Юхан Салу установил рекорд отряда, в этом нет никаких сомнений.

– Вот так и рождаются блестящие результаты, – обращается вдруг ставший разговорчивым Юхан Салу к Волли. – Чисто плод труда и мучений.

У Юхана Салу вертится на кончике языка не одна пословица. Смелость – залог успеха! Смелое начало – половина победы! И так далее. Но учитывая юный возраст слушателя, он всё же оставляет их про себя.

Вместо этого он предупреждает:

– Только никому не говори, что ты тут видел!

Радостный и успокоенный, укладывается Юхан Салу вечером спать. Он ещё раз пять прыгал одновременно в высоту и в длину. И всякий раз приземлялся за пятиметровой отметкой. Да, прыгать в длину, прыгать повыше, в этом всё искусство!

Дни, оставшиеся до товарищеского матча, Юхан Салу по-прежнему использует для тренировок. По-прежнему он взмывает с толчкового бруска, как камень из катапульты. И однажды прыгает даже без верёвочного барьера на пять метров тридцать сантиметров! Тренировки выработали в ногах рефлекс, вот и всё.

Все эти дни Юхан Салу держится подальше от Таммекянда. Конечно, они не противники, так-то оно так, но ведь на соревнованиях все они соперники, и Юхану Салу хочется прыгнуть вообще дальше всех, так что... Да, да, да. Лучше проявить осторожность, чем потом сожалеть.

И наконец наступает тот день, когда Эймар Ринд и Криймвярт выводят свои отряды на школьную спортплощадку. Прыжки в длину начинаются сразу же после бега на сто метров. Юхан Салу прыгает первым.

Видя мысленным взором верёвочный барьер на родном пастбище, Юхан Салу несётся по дорожке для разбега. И когда он затем взлетает высоко-высоко в воздух, восьмой «А» разражается победным криком. Это красивый прыжок. Очень красивый. За пять метров.

Но затем Пайкре прыгает ещё дальше, и приходит очередь кричать восьмому «Б». А когда сам Криймвярт приземляется в прыжковой яме, ликованию нет конца. Пять с половиной метров – новый рекорд школы. И как ни стараются Юхан Салу и Таммекянд, но противники сильнее. Разбег у Юхана Салу медленнее, это видит каждый. Таммекянд хотя и разбегается быстро, но у него нет такого полёта. Вот если бы из Таммекянда и Юхана Салу сделать одного прыгуна, то он мог бы хорошо выступить.

– Где вы тренировались? – интересуется Криймвярт после первой попытки у Юхана Салу и Таммекянда. – На школьной спортплощадке вас не было видно.

– Знаете, как мы поднимали высоту полёта? – начинает рассказывать после второго прыжка Криймвярт, и Юхан Салу слышит, что вместо верёвки можно вполне поставить между прыжковой ямой и бруском отталкивания планку для прыжков в высоту. Снова случилась история, какие обычно случаются в мире. В двух местах одновременно совершили одно и то же открытие.

А во время передышки после третьего прыжка ребята из другого отряда поделились ещё одной новостью. Ишь, что вычитал Пайкре в журнале «Кехакультуур». Что можно развить скорость, если бежать на буксире за моторизованным транспортным средством. Толстяк Тидрик с помощью своего мопеда научил их шевелить ногами гораздо быстрее.

Юхан Салу и Таммекянд лишь сопят, слыша подобные новости.

Со счётом 32 : 30 в товарищеском матче побеждает отряд Криймвярта. Если бы Юхан Салу и Таммекянд выступили бы лучше, чаша весов склонилась бы в другую сторону.

После долгого перерыва Юхан Салу и Пауль Таммекянд опять возвращаются домой вместе. На сей раз оба они пешеходы.

– Если б знать, что скорость можно развить за несколько дней, – говорит Юхан Салу и глядит всё время вправо, на придорожную канаву. Так он говорит, а думает совсем о другом. Юхан Салу думает, что, возможно, Таммекянд и мог бы победить Криймвярта, если бы он, Юхан Салу, рассказал ему, как нарастить высоту прыжка. Ничего не поделаешь, Юхан Салу чувствует себя предателем отряда.

– Задним умом кто не крепок, – Таммекянд вздыхает и думает, что Юхан Салу при своих высоких прыжках, может быть, и выиграл бы у Криймвярта, если бы он, Таммекянд, не держал в секрете свои тренировки на скорость. Ведь Таммекянд вычитал в спортивной литературе, что хорошие результаты в спринте даёт тренировка в беге вниз с горы. Это заставляет ноги двигаться быстрее.

Сопя, шагают по дороге домой два друга, оба глядят в придорожные канавы по обеим сторонам дороги и чувствуют себя предателями.

1962