355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Xэрриет Гилберт » Я ничья?... » Текст книги (страница 7)
Я ничья?...
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 13:34

Текст книги "Я ничья?..."


Автор книги: Xэрриет Гилберт



сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

7

– Интересно, почему эта девушка удрала отсюда как испуганный кролик? – насмешливо протянул Ньюмарк, прислушиваясь к стуку каблучков спускавшейся по лестнице Тины.

– «Эта девушка» на самом деле моя лучшая подруга, – заносчиво заметила Элин. – Впрочем, это не имеет к тебе никакого отношения. Лучше ответь: что ты здесь делаешь? Что тебе нужно?

– Остынь! – усмехнувшись, посоветовал Джеймс. – По-моему, ты начинаешь разговор не с того конца. Поправь меня, если я ошибаюсь, но, насколько мне известно, это тебе нужна моя помощь, а не наоборот!

Элин смотрела на него, словно не веря своим глазам.

– Но как же… Во время телефонного разговора ты сам сказал, что не собираешься помогать мне ни при каких условиях и что тебе ненавистна даже идея этой передачи.

– Я этого и не отрицаю. Однако не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что в конечном счете ты включишь свое разнузданное воображение и напишешь еще худший текст, чем тот, который мог получиться на основе моего интервью.

– Ты это серьезно говоришь?

– Ничего я не говорю! Вернее, не скажу до тех пор, пока ты не дашь мне каплю спиртного! – процедил сквозь зубы Джеймс, продолжая ходить по кухне, словно запертый в клетке тигр.

– Ладно… мм… не возражаю, – с запинкой произнесла Элин, решив не обращать внимания на тон Ньюмарка. Кроме того, она напомнила себе, что ей следует придержать язык и не говорить лишнего.

Иначе ты так ничего и не добьешься, пронеслась у нее мысль, пока она вынимала из буфета бокал и на треть наполняла его виски. Нет смысла ломать голову над тем, почему этот несговорчивый, самодовольный и неприступный тип вдруг решил изменить прежние намерения. Возможно, Лолли или ее мать – что больше похоже на правду – убедили Джеймса пересмотреть мнение насчет всей этой истории. Может, они втолковали ему, что гораздо разумнее сотрудничать с телевидением, чем пытаться запретить выход в эфир безобидной, в сущности, передачи.

Как бы то ни было, Элин сочла за благо зажать собственную гордость в кулак и принять от Ньюмарка любую помощь. Если учесть, что все ее попытки написать что-либо приемлемое не увенчались успехом, то неожиданный визит Джеймса явился просто манной небесной!

А что, если попробовать изменить тактику, размышляла Элин. К примеру, во всем соглашаться с Ньюмарком вместо того, чтобы постоянно спорить с ним. Возможно, это стоящая мысль!

– Ладно, Джейми, я буду благодарна тебе за помощь, – произнесла Элин со всей кротостью, на какую только была способна. – Я знаю, что ты очень занятой человек, и понимаю, как тебе неприятно выставлять личную жизнь напоказ.

– Еще бы! – хмуро проворчал тот, однако Элин уловила в его голосе новые оттенки и поняла, что к Ньюмарку постепенно возвращается нормальное настроение. Наверное, ей давно следовало использовать в общении с ним образ маленькой беззащитной женщины!

– Не желаешь пройти в мой кабинет? – предложила Элин. – Там нам будет удобнее разговаривать, и я смогу записать все, что ты сочтешь возможным мне рассказать, – добавила она как можно мягче, придерживаясь избранной тактики. Видела бы меня сейчас Тина! – пронеслось у нее в голове, в то время как она пыталась сохранить на лице серьезное выражение.

Джеймс пожал плечами.

– Почему бы и нет? – Он со вздохом направился следом за Элин, не забыв захватить бокал с виски.

Кабинет находился на втором этаже квартиры, и настроение Ньюмарка значительно улучшилось, когда он опустил взгляд на стройные ножки поднимавшейся впереди него по лестнице Элин. Ему трудно было не признать, что в короткой черной юбке и темно-синей шелковой блузке, плотно обтягивавшей полную упругую грудь, она выглядит чертовски соблазнительно.

Вот еще одна причина, по которой тебе не следовало сегодня поддаваться внезапному порыву и приезжать сюда, подумал Джеймс.

Несмотря на то что Ньюмарка все-таки нельзя было отнести к таким любителям слабого пола, каким его изображали бульварные газетенки, женщины, несомненно, не были ему безразличны. Именно поэтому Джеймсу и не следовало иметь какие-либо дела с Элин. Он знал, что ни к чему хорошему это не приведет. Даже самое первое ее появление в их доме породило массу проблем. И если ему дорог спокойный и размеренный образ жизни, который он привык вести в течение последних лет, ему нужно бежать из дома Элин сломя голову. И не медлить ни секунды!

К сожалению, Джеймс не всегда поступал так, как велит здравый смысл, особенно когда речь заходила об Элин. Тем не менее, усмехнулся он, она напрасно пытается изобразить из себя кроткое, мягкое и безвольное создание, способное лишь на то, чтобы безмолвно трепетать перед своим господином. Эта хитрость ей не поможет!

Как бы то ни было, рассуждал Ньюмарк, я нахожусь здесь и уже поздно думать об отступлении. Лучше, пользуясь случаем, подвергнуть цензуре все то, что эта негодница собирается выпустить в эфир. Нет худа без добра – телепередача поможет на какое-то время отвлечь внимание моей матери и дядюшки, а я тем временем улажу дела с Лолли.

Затем Ньюмарк вспомнил об Амелии Чемберс, и его губы непроизвольно сжались в прямую линию. Он не собирался позволять этой цепкой и властной женщине вмешиваться в его личную жизнь. Ему срочно нужно было связаться с Лолли, но ее предусмотрительная мать успела позаботиться о том, чтобы собравшиеся объявить о помолвке молодые люди общались как можно меньше.

– Вот мы и пришли, – заметила Элин, приглашая Джеймса в свой кабинет. – А сейчас, если не возражаешь, присядь в это кресло и ответь на несколько вопросов. Например, расскажи для начала, чем ты занимался последние девять лет. Не волнуйся, долго я тебя задерживать не буду!

Ньюмарк несколько мгновений молча рассматривал Элин, затем устроился в широком кожаном кресле.

– Ты забыла подать мне шлепанцы и трубку.

– Что?

– Не считай меня идиотом, Элли, – с усмешкой сказал Джеймс. – Мне нравится, как ты исполняешь роль милой добропорядочной домохозяйки, но временами ты переигрываешь. По-моему, подобное усердие ни к чему. Почему бы нам просто не перейти к делу и не покончить с ним поскорее?

– Хорошо, как скажешь! – Элин фыркнула, недовольная тем, что Ньюмарк так быстро раскусил ее. – Тогда тебе лучше помолчать и сосредоточиться на том, что ты собираешься рассказать, а я тем временем приготовлю блокнот.

– Вот это другое дело! Теперь я снова узнаю свою обожаемую сводную сестричку Элли Доусон! – саркастически заметил Джеймс.

– Будет тебе насмехаться! – парировала Элин. Однако у нее на губах тоже заиграла непроизвольная улыбка.

Они беседовали примерно час, затем Ньюмарк просмотрел то, что Элин успела записать.

– Чушь, конечно, – поморщился он, – но надеюсь, тебе удастся сделать из этого что-то более или менее приличное.

– С этим материалом мне будет гораздо легче. Видел бы ты, что я написала до твоего прихода!

– Честно говоря, я удивлен, что мы так быстро завершили работу. Мне казалось, что тебе не управиться с этим до утра!

– Спасибо на добром слове. – Элин улыбнулась. Потом бросила взгляд на часы. – Однако час уже поздний. Думаю, тебе не терпится отправиться домой. Кстати, чуть не забыла! – спохватилась она. – Спасибо, что ты распорядился пригнать сюда мой «понтиак».

– Это не доставило мне никаких хлопот. – Джеймс пожал плечами. – Гараж, которым я пользуюсь, предоставляет мне такую услугу.

Еще бы! Ведь владельцы гаража зарабатывают немалые суммы, всякий раз доставляя автомобили от твоего дома к подъездам твоих многочисленных приятельниц, хмуро подумала Элин. Но затем, сообразив, куда могут завести ее подобные мысли, постаралась поскорее отогнать их.

– Все равно, я очень благодарна тебе за оказанную любезность, – повторила Элин, поднимаясь из-за стола. – На улице, наверное, уже много снегу намело, – заметила она как бы между прочим. – Если ты не поспешишь, тебе трудно будет добираться домой.

С этими словами Элин аккуратно сложила бумаги на столе, а затем подошла к настенному выключателю и погасила верхний свет, словно желая показать Ньюмарку, что ему пора покинуть ее.

Но тот, похоже, никуда не торопился. Более того, он откинулся на спинку кресла, устраиваясь поудобнее. В мягком свете настольной лампы его лицо стало как будто еще красивее. Элин заметила это, и у нее перехватило дыхание. Она вдруг остро почувствовала всю свою беспомощность перед Джеймсом.

– Странно, но этот вечер почему-то начинает все больше нравиться мне, – медленно и тихо произнес он. – И я не спешу отсюда на улицу, под снег.

– Извини, но боюсь, что тебе все же придется отправиться домой, несмотря на сложные погодные условия, – твердо заявила Элин, намереваясь во что бы то ни стало удержаться в рамках деловых отношений. – Уже поздно, и я хочу лечь в постель.

– Превосходная идея, – согласился Ньюмарк, неспешно поднимаясь с кресла.

Выпрямившись, он не сделал попытки приблизиться к Элин, но она ощутила, как изменилась атмосфера в полутемном кабинете. Воздух как будто завибрировал от охватившего их обоих чувственного напряжения. Во рту у Элин сразу пересохло, сердце застучало тяжелым молотом, а в груди возникло непреодолимое желание броситься в объятия Джеймса. К счастью, ей удалось подавить этот опасный порыв.

– Я уверена, что у тебя есть более важные дела, чем бесполезное времяпрепровождение со мной, – холодно произнесла она, удивляясь тому, что ей удалось скрыть волнение.

С этими словами Элин повернулась и направилась к выходу из комнаты, намереваясь спуститься вниз. Но она снова недооценила возможности Ньюмарка. Как и в прошлый раз в его квартире, в мгновение ока он преодолел разделявшее их пространство и заключил Элин в объятия. Она инстинктивно рванулась, пытаясь освободиться, но за ее спиной оказалась стена и дальше двигаться было некуда.

– Ты сказала, что хочешь лечь в постель. Поверь, я желаю того же! – сдавленно прошептал Джеймс.

– Не дождешься! – хрипло крикнула Элин, продолжая вырываться.

Однако, когда Ньюмарк всем телом прижал ее к стене и она ощутила мощный натиск его бедер, заметив при этом особый блеск в его глазах, ей стало ясно, что долго ей не продержаться. Кроме того, Элин поняла, что, извиваясь в попытке освободиться, она еще больше распаляет Джеймса.

– Прекрати… Джейми! Прекрати сейчас же! – протестующе воскликнула она. – Сумасшедший, что ты делаешь? Ты не можешь… Ты же помолвлен с Лолли и собираешься жениться на ней!

– А если бы я не был помолвлен с ней, тогда бы ты разделила мои желания?

– Ты не должен задавать подобный вопрос. Ведь ты в самом деле помолвлен, а значит, и говорить не о чем, – прерывисто произнесла Элин, чувствуя, как ее тело наполняется знакомой дрожью.

Это происходило каждый раз, когда она оказывалась в объятиях Ньюмарка. Зачарованно глядя на его губы, Элин сгорала от желания испытать их теплое прикосновение. Ток крови в венах ускорился, сердце стучало так громко, что звук его ударов, должно быть, слышал Джеймс.

Боже, что со мной, звенело в голове Элин. Неужели я все еще люблю его? Разве это возможно после долгих девяти лет?

– Пожалуйста… отпусти меня, – беспомощно пролепетала она.

– Если бы я мог! – ответил Ньюмарк с оттенком досады в голосе. – У меня не хватает на это сил. Когда я чувствую, как ты дрожишь, когда твое тело говорит совсем не то, что произносишь ты… – Голос его пресекся, он приблизил лицо к Элин и прильнул к ее губам. В ту же секунду она ощутила через тонкую ткань блузки, как его рука нежно сжала ее грудь. – Если ты, глядя мне в глаза, скажешь, что не желаешь заняться со мной любовью, тогда я сейчас же уйду из твоего дома и из твоей жизни, – хрипло произнес он. – Но я не думаю, что ты сможешь сказать это, Элли. Потому что это неправда, верно?

Элин с ужасом осознала, что Джеймс прав. Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного. Она страстно желала близости с ним и потому с готовностью ответила на новый поцелуй, размякнув под нажимом мускулистого тела Ньюмарка, а ее безнадежные и уже едва слышные мольбы вскоре сменились тихими стонами удовольствия.

– Итак? – требовательно спросил Джеймс через несколько минут. – Что ты решила?

– Ах, Джейми! – только и смогла выдохнуть Элин.

В глубине души она понимала, что позже может горько пожалеть о минутной слабости, но все же не чувствовала в себе сил противостоять мощному наплыву древнего как мир желания. Поэтому она просто молча обвила его шею руками и притянула его голову к себе.

Когда их губы вновь сомкнулись, по телу Джеймса пробежала дрожь, и в следующую секунду он подхватил Элин на руки.

– Где твоя спальня? – сдавленно спросил он. – Говори скорее, если не хочешь, чтобы я уложил тебя прямо здесь, на ковре.

– Спускайся вниз, – со смешком ответила Элин. – А я-то думала, что ты способен интуитивно отыскать спальню в доме любой женщины! Сейчас направо, вторая дверь, – добавила она, когда Ньюмарк спустился с ней в коридор.

Все страхи Элин, все ее сомнения вдруг внезапно испарились, оставив взамен приятную легкость и головокружение, словно после бокала шампанского.

– Что за несносная девчонка! – проворчал Ньюмарк, войдя в спальню, включив по пути свет и бросив Элин на кровать. – Пора научить тебя хорошим манерам!

– Вот как ты заговорил? Ладно, считай, что тебе повезло!

– Ты права. Должен заметить, что я вообще очень везучий человек, – согласился Джеймс, тем временем быстро снимая с себя одежду.

Его взгляд неотрывно скользил по лицу лежавшей на постели Элин, по ее сияющим голубым глазам, длинным светлым волосам, вздрагивающим губам и высокой упругой груди. В этот момент она казалась Ньюмарку неотразимой. А когда Элин робко улыбнулась ему, он окончательно потерял всяческую способность рассуждать здраво и позабыл обо всем на свете.

– Джейми… – взволнованно шепнула Элин, после того как он присоединился к ней. – Ты уверен, что мы поступаем правильно?

– Да. После стольких лет ожидания. Я совершенно в этом уверен! – раздался в ответ хриплый шепот. Затем он притянул ее к себе, спрятав лицо в пышной массе волос.

Элин словно пребывала в сладком трансе. Она наслаждалась теплом тела Джеймса, явственно ощущая его сквозь тонкий шелк блузки, знакомым запахом одеколона и прикосновениями губ, медленно перемещавшихся от лба к вискам, затем к векам, а потом ниже, к уголкам ее губ.

Джеймс с дразнящей медлительностью покрывал поцелуями рот Элин, вызывая в ее теле волны чувственной дрожи. Затем его влажные губы стали более настойчивыми, и его язык проник ей в рот. Элин отвечала Джеймсу со всей страстью. Ей казалось, что она словно тонет в морской пучине, постепенно растворяясь от удовольствия по мере погружения. Ее пальцы еще глубже зарылись в волосы Ньюмарка, как будто она хотела увлечь его с собой.

– Моя милая, прекрасная Элли… – выдохнул Джеймс, не переставая ласкать ее грудь.

Затем он принялся быстро расстегивать пуговицы на ее блузке, и вскоре Элин с наслаждением ощутила прикосновение его ладони к своей обнаженной груди. Потом Джеймс склонился над ней и стал целовать соски.

Всецело захваченная чудесными переживаниями, Элин даже не заметила, как Ньюмарк освободил ее от одежды. Сейчас ее сознание отзывалось лишь на прикосновения его губ. В ее теле не осталось ни единой клеточки, которая бы не пробудилась к жизни пронзительной чувственностью умелых мужских ласк.

– О Боже! Джейми… – простонала Элин. Она горела пламенем в его объятиях, напряженно выгибаясь под его твердым и бугристым от мускулов телом, и ее самозабвенный отклик подстегивал и без того стремительно нараставшее возбуждение Ньюмарка.

Элин продолжала в полузабытьи выкрикивать имя Джеймса, и, когда ей стало казаться, что она не выдержит напряжения, он раздвинул ей бедра и с глухим гортанным стоном проник в нежную горячую глубину ее тела. Под воздействием его мощных ритмичных движений Элин впала в полное исступление. Она до конца разделила с ним наполненный безудержной страстью восторг единения, а затем они оба одновременно нырнули в темные глубины завершающего наслаждения. Элин показалось, что прошла вечность, прежде чем она вновь всплыла на поверхность, окруженная негой и теплом объятий Джеймса.

Потом, когда они лежали в обнимку и голова Элин покоилась на его груди, а он прижимался губами к ее теплой макушке, казалось, что счастливее и насыщеннее этих мгновений в их жизни ничего не было. Но позже, пробившись сквозь сладкую полудрему, в мозгу Элин возникло знакомое имя.

Лолли!

Конечно. От этого никуда не деться, с ужасом подумала Элин. Рано или поздно все равно придется обсудить проблему помолвки. Неожиданно она вспомнила странное замечание Лолли Чемберс о том, что общение с животными доставляет ей гораздо больше радости, чем секс. Элин вспомнила, как она тогда удивилась, что Джеймс, оказывается, не слишком хорош в постели.

Но это же полная чушь! Разумеется, Элин не имела большого опыта в этой области, но последние события убедили ее в том, что Джеймс – превосходный любовник. Почему же Лолли так прохладно отзывается об этом предмете? Непонятно.

Словно почувствовав, что Элин мыслями унеслась далеко от него, Джеймс крепче сжал ее в объятиях. Затем он стал покрывать поцелуями ее шею, спускаясь в ложбинку на груди. А потом Элин услыхала тихое удивленное восклицание:

– Странно… Не знаю, что ты делаешь со мной, солнышко, но я никак не могу оторваться от тебя.

Он медленно, едва касаясь, провел кончиком пальца вокруг ее соска, и это почти невесомое прикосновение вновь заставило ее задохнуться от наплыва желания.

– Джейми! Нам нужно многое обсудить…

– Да, я знаю, – со вздохом произнес он. – Я так никогда и не сделал попытки извиниться перед тобой за то, что произошло между нами в Испании. Я… Мне было очень стыдно и я был подавлен случившимся.

– Нет, я не это имею в виду, – быстро возразила Элин. – я хочу сказать…

Но он не дал ей договорить, прервав на полуслове поцелуем.

– Говорят, исповедь помогает облегчить душу, поэтому сейчас я хочу сказать тебе всю правду, начал он, поудобнее устраиваясь с Элин на подушках. – Когда мы впервые встретились, мне уже исполнилось двадцать три года и у меня был определенный круг общения. Поэтому я долго не мог понять, что заставило меня обратить внимание на долговязую и нескладную пятнадцатилетнюю девочку, приехавшую погостить по приглашению отчима. – Джеймс ненадолго замолчал, а потом продолжил, покачав головой: – Тогда мне так и не удалось найти логическое объяснение тому, почему у меня сначала появился к тебе легкий интерес, а потом возникла сильная заинтригованность. Только сейчас я понял, что ты пробудила во мне непреодолимое физическое влечение, которому я в ту пору не мог найти объяснения. Впрочем, неудивительно, что мне не удалось понять собственные чувства. – Он помедлил. – В те дни ты сильно отличалась от моих приятельниц.

– Я была похожа на пугало?

– К сожалению, да, солнышко. – Джеймс улыбнулся, целуя ее в нос. – И все же несмотря на то, что ты сделала со своей внешностью – и что лишь слегка удалось исправить парикмахерам, – я был очарован тобой. Меня поражало, что, невзирая на существование в твоей жизни множества проблем – среди которых не последней были отношения с моей матерью, – ты не собиралась сдаваться. Честно говоря, я восхищался тем, как тебе удавалось отстаивать свою позицию в весьма сложных ситуациях.

Рассказанное Джеймсом сильно отличалось от того, как сама Элин воспринимала в прошлом и себя, и окружавших ее людей.

– А я побаивалась тебя, – призналась она. – Хотя это не помешало мне влюбиться в тебя по уши. Сейчас я понимаю, что этого просто не могло не случиться. Если бы ты знал, каким загадочным и необыкновенным ты мне казался!

– Наверное, я не слишком хорошо держался с тобой. Во-первых, нормальным отношениям между нами мешала существенная разница в возрасте, потому что обычно я не обращал внимания на девочек-подростков. Однако, с другой стороны, я старался время от времени уделять тебе внимание. Пока… пока моя мать не наделала глупостей.

Элин прерывисто вздохнула, в который раз вспомнив свои былые неприятности.

– Я люблю свою мать, – продолжил Джеймс, – но все же не могу найти оправдания ее поведению по отношению к тебе. Не представляю, как ей могло прийти в голову обвинить тебя в воровстве! После этого неудивительно, что ты не питаешь любви к нашей семье, – хмуро заметил он. – В ту ночь меня привело в твою спальню желание как-то утешить и приласкать тебя. Остальное тебе известно. Сказать по правде, Элли, стоило мне обнять тебя, как я сразу потерял над собой контроль. В последнюю минуту мне все же удалось взять себя в руки, но это, конечно, не оправдывает моего поведения.

– А я решила, что вызываю у тебя отвращение. Я не сомневалась в этом.

– Нет-нет! – поспешно заверил ее Джеймс. – Я действительно испытывал отвращение, но лишь к самому себе. Я пришел в ужас оттого, что едва с легкостью не лишил невинности девочку, которая приехала погостить в нашем доме и к тому же подвергается несправедливым нападкам со стороны моей матери. Поверь, – добавил он с нервным смешком, – той ночью я испытывал очень болезненные угрызения совести. Именно это и заставило меня покинуть виллу рано утром. Я настолько стыдился и ненавидел себя, что не мог оставаться на месте своего «преступления».

– Я понимаю, Джейми, – мягко произнесла Элин. Она испытывала к нему благодарность за то, что он снял с плеч бремя, угнетавшее ее столько лет.

– Нет, всего ты не можешь понять. – Джеймс медленно покачал головой. В его голосе прозвучала такая печаль, что сердце Элин сжалось от сострадания. – Я сказал тебе, что хочу исповедаться. Так знай: когда я вернулся, сгорая от желания увидеться с тобой и попросить прощения, то был совершенно обескуражен и до глубины души возмущен тем, что рассказала мне мать. Когда она призналась, что подслушивала под дверью твоей спальни, успев спрятаться в соседней комнате перед тем, как я выбежал в коридор, я не поверил собственным ушам. Но затем мать помахала у меня перед носом заключением гинеколога, удостоверяющим твою девственность. Когда она объяснила мне, что это заключение понадобилось ей для того, чтобы лишить тебя возможности предъявлять мне какие-либо претензии, – тут я просто потерял дар речи! Мать, которую я всегда уважал, предстала передо мной в совершенно ином свете. Она сообщила мне, что отправила тебя обратно в Америку, но я – к моему огромному стыду – не предпринял попыток разыскать тебя. Очевидно, меня можно обвинить в трусости, но я предпочел оставить все как есть.

Джеймс замолчал. В наступившей тишине Элин с беспокойством взглянула на него, но он вскоре продолжил:

– Разумеется, я мог бы связаться с тобой, когда вернулся из Испании. За девять последовавших за тем лет это можно было сделать неоднократно. Мне не составило бы большого труда узнать, где ты находишься, и принести извинения за случившееся тем летом, но… Как мы оба знаем, я не сделал ничего подобного. Я продолжал жить привычной жизнью, предпочтя забыть о причиненных тебе обидах. А потом, спустя долгие годы, ты неожиданно появилась в моем кабинете. Бог мой! Когда ты назвала свое имя, меня чуть удар не хватил!

– Дорогой, не стоит так мучить себя, – горячо произнесла Элин. – Все это уже в прошлом. Имеет значение только то, что здесь и сейчас.

– Девочка моя, ты слишком снисходительна ко мне. Я этого не заслуживаю, – прошептал он, крепче обнимая ее и легонько касаясь губами ее лица, пока все не завершилось долгим и нежным поцелуем, сводящим с ума и зовущим куда-то.

– Джейми, ради всего святого! – воскликнула Элин спустя несколько мгновений. – Мне действительно необходимо поговорить с тобой, потому что…

– Нет, дорогая, только не сейчас, – сдавленно произнес Джеймс.

А затем тишина спальни нарушалась лишь тихим шепотом влюбленных, называвших друг друга самыми ласковыми именами. Позже к шепоту присоединились легкие постанывания, потому что Джеймс вновь с нежной страстью овладел Элин, исподволь подведя ее к пику наслаждения и вместе с ней перевалив через ту заветную грань, за которой открывалась бездна сладостного удовольствия.

Утром Элин разбудил резкий звонок будильника. Вздрогнув от неожиданности, она села на постели и в первый момент осознала лишь то, что рядом нет Джеймса. Однако через секунду дверь отворилась, и он вошел в спальню, полностью одетый, неся чашечку кофе на блюдце.

– Мне очень хотелось перед уходом подать тебе кофе в постель. – Джеймс с улыбкой поставил чашку на тумбочку в изголовье кровати. – Жаль, что мне приходится сейчас покидать тебя, но я должен присутствовать на утреннем собрании.

– А как же… Мы так и не успели поговорить. Ведь нужно решить, как быть с Лолли и…

– Не волнуйся, я все улажу. Как только у меня появится свободная минутка, я позвоню тебе, – пообещал он, бросив взгляд на часы. Затем поцеловал Элин и поспешил к выходу.

Что ж, видимо, больше я никогда не увижу этого изворотливого негодяя, мрачно усмехнулась Элин, сидя дома на кухне за утренним кофе неделю спустя.

Говорят, что с каждой минутой на свете становится одним дураком больше. Если это утверждение верно, то сейчас как раз настал черед Элин выступить в подобной роли. Надо же было такому случиться! Как, должно быть, теперь веселится этот мерзавец. На всякий случай попытался соблазнить Элин, а она как будто только того и ждала – свалилась ему прямо в руки словно спелая груша!

– Господи, ну почему ты такая дура? – спросила себя Элин, морщась от досады.

Разумеется, сколько ни посыпай голову пеплом, это горю не поможет. И все же Элин никак не могла смириться с тем, что Джеймсу, похоже, снова удалось внести в ее жизнь полный хаос.

Какой-либо посторонний человек или одна из ее подруг, не привыкшая отягощать себя вопросами морали, могли бы прийти к заключению, что Элин во всей этой истории проявляет излишнюю чувствительность. Что ж… Возможно, если бы Джеймс не оставил ее девять лет назад в столь раздавленном и униженном состоянии, она бы сделала над собой усилие и смогла бы легче взглянуть на проблему как на мимолетное приключение.

Но на ее сердце до сих пор окончательно не зарубцевались шрамы, оставленные случившейся в Испании историей. Обнаружив, что ее юношеское увлечение переросло в серьезное чувство и она страстно влюблена в Джеймса, Элин поняла, что находится в отчаянном положении. Потому что если бы он действительно беспокоился о ней – как утверждал во время своей «исповеди», – то непременно нашел бы за последние несколько дней возможность позвонить ей.

Впрочем, нужно отдать ему должное, ибо один звонок все же был, хмуро напомнила себе Элин. В высшей степени странный звонок! Джеймс позвонил ей на работу.

Она находилась в монтажной и просматривала отснятый материал, содержавший интервью с первыми двумя парами влюбленных, когда Патси позвала ее к телефону. Элин, полностью сосредоточенная на своем занятии, даже не сразу поняла, кто говорит. Тем более что слышимость была отвратительной, а время от времени голос Джеймса вообще пропадал. Элин с трудом улавливала смысл сказанного, пытаясь разобрать слова сквозь сильный треск и шум на линии.

– Где ты находишься?.. Что? Пожалуйста, говори громче!.. – кричала она в телефонную трубку.

– Не кричи, я тебя прекрасно слышу, – с трудом разобрала Элин в ответ. При этом у нее создалось такое впечатление, что Джеймс находится едва ли не на Луне.

– Я совершенно не могу разобрать, что ты говоришь. – Она взглянула на часы. К часу дня ей нужно было показать подготовленный материал Дику Бартону. – Послушай, назови мне твой номер телефона, и я позже перезвоню.

– …Невозможно… – прошелестело в трубке. – Лолли… мои дела. Поэтому… не смогу быть на балу в…

– Великолепно! Только этого мне недоставало! – возмущенно воскликнула Элин. – Джейми, ну я очень тебя прошу, не подводи меня! – добавила она, страдая, что ей приходится умолять того, кто даже из вежливости не соизволил справиться о ее самочувствии после совместно проведенной ночи. Элин ни за что не унизилась бы до этого, если бы речь не шла о ее работе.

– Прости, но… причины… Понимаешь… Лолли…

– Нет, я ничего не понимаю! – крикнула Элин.

В ответ послышался щелчок, а затем раздались короткие гудки, свидетельствовавшие о том, что связь прервалась. На этом все и завершилось. Первая часть передачи вышла в эфир, как и намечал Дик Бартон, однако ни Джеймс, ни Лолли не позвонили Элин и не связались с ней каким-либо иным способом.

Кстати, идея главного редактора, принявшего решение разбить передачу на две части, увенчалась полным успехом. Опрос показал, что зрителям очень понравился сюжет о трех парах влюбленных, относящихся к разным слоям общества, но охваченных одним и тем же чувством. Рейтинг коммерческого телеканала начал расти – к ярости посрамленной старой девы мисс Хорн, – и не в последнюю очередь благодаря этому обстоятельству Дик Бартон пребывал в отличном настроении.

Остальные две пары созвонились с Элин. Все четверо молодых людей пришли в полный восторг от просмотренной передачи и с нетерпением ждали съемок финала всего сюжета. Поэтому Элин решила, что ей не стоит волноваться по поводу отсутствия реакции со стороны Ньюмарка и Лолли Чемберс.

Однако что бы Элин ни говорила или делала, она не могла забыть о молчании Джеймса, которое расценивала не иначе как предательство. Ей никак не удавалось отвлечься от самоуничижительных мыслей о собственной глупости. За последние семь дней и ночей не было минуты, когда бы она не изводила себя запоздалым раскаянием.

Надежда утолить печаль работой не оправдалась. Элин по-прежнему продолжала тосковать по ласкам крепких рук Джеймса, нежно исследовавших той памятной ночью ее тело, которое сейчас вновь казалось ей сиротливым и невостребованным.

Как ни парадоксально, несмотря на полный успех передачи, Элин сейчас как никогда была близка к потере места. Она настолько была истерзана своими личными проблемами, что даже ответила дерзостью на какое-то замечание главного редактора. Конечно, это явилось большой ошибкой. Если она еще раз позволит себе подобный срыв, ей несдобровать!

И сейчас, допивая на кухне вторую чашку кофе, Элин размышляла о том, что угнетает ее больше всего. Впрочем, долго гадать тут не приходилось, ведь сегодня должен состояться благотворительный бал, посвященный Дню святого Валентина. Только остатки гордости удерживали Элин от того, чтобы снять трубку, позвонить Джеймсу и попытаться упросить его прийти на прием. Финал передачи несомненно будет скомкан, если вместо трех пар влюбленных на экране появятся только две. Можно, конечно, как и в первой части, показать фотографии Джеймса и Лолли, но эффект будет не тот.

– Ну и что с того? – сердито проворчала Элин, отодвигая пустую чашку.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю